Eternal

Ледяные пальцы царапают твою щеку, пробуждая тебя. Ты моргаешь, сосредоточившись на лице Бэкхёна. — Просыпайся. Мы собираемся поговорить с Чунмёном. Ты все еще в замешательстве, когда встаёшь из постели, спеша в ванную, чтобы освежиться. Ты замечаешь свои опухшие глаза, высохшие слезы на щеках. Выражение лица Бэкхёна щелкает у тебя в голове, и ты чувствуешь вину за то, что заставляешь его чувствовать себя плохо. Ты чувствуешь себя намного лучше после умывания, присоединяясь к Бэкхёну, когда он ведет тебя в кабинет, где часто проводит время Чунмён. Бэкхён, к твоему удивлению, вежливо стучит в дверь, прежде чем войти. — Бэкхён. — Чунмён выглядит очень удивленным, увидев его. Он кивает тебе. — Торн. Какой сюрприз! Что-то случилось? Чунмён жестом приглашает вас обоих сесть, и Бэкхён помогает тебе сесть. — Она беременна. Ты тут же краснеешь от резкости, съеживаясь на своем месте. Чунмён поднимает бровь, не выглядя удивленным, и все же выражение его лица ничего не выдает. — Понятно. — Я хочу попросить совета. — Продолжает Бэкхён. — Я…я хочу знать, что делать дальше. — Хм… — Чунмён задумчиво барабанит пальцами по столу. — Ну, обычно вампиры и люди несовместимы, но вампир, оплодотворяющий человека, не является чем-то неслыханным. Ты говорил с Исином? Бэкхён застывает. — Да. — Тогда он, должно быть, сказал тебе, что есть большая вероятность, что она умрет при родах. Бэкхён больше не дышит, он стоит рядом с тобой, как статуя. — Да. Чунмён выдыхает, внимательно глядя на тебя. Ты ерзаешь под его тяжелым взглядом, чувствуя себя маленькой и неловкой. — И что ты об этом думаешь, Торн? Его взгляд смягчается, в нем появляется какая-то нежность. Ты успокаиваешь свое дыхание, расслабляешься и честно говоришь ему: — Я хочу этого ребенка, Чунмён. — Даже если ты умрешь? — Да. Он откидывается на спинку стула и сцепляет пальцы. На его лице появляется легкая, довольно грустная улыбка. — Тогда это все. Твое тело изначально слабое, это и все то, через что ты прошла за эти годы. — Чунмён бросает взгляд на Бэкхёна, и тот вздрагивает. — Это будет очень рискованно. Я бы сказал, что вероятность смерти составляет около 97%, даже для самых здоровых людей. Единственное, что ты можешь сделать сейчас — это вести здоровый образ жизни. Правильно питайся, ложись спать пораньше. Больше никакой еды, Бэкхён. Люди могут быть такими хрупкими. — Тогда как же он будет питаться? — Спрашиваешь ты, паника растет, когда лицо той женщины всплывает в твоих воспоминаниях. — Беременность длится около девяти месяцев, Чунмён. — Мы найдем замену. Не то чтобы этого не случалось раньше. Его слова сильно бьют тебя, и ты чувствуешь, как твое сердце замирает. И все же…ты ничего не можешь с этим поделать. Ты сама выбрала этого ребенка, и у этого есть последствия. Бэкхён уже сделал так много шагов вперед, что самое время сделать то же самое и тебе. Он делает это по необходимости. Ты судорожно сглатываешь. –…Да, хорошо. — Ты уверена? — Спрашивает Бэкхён, кладя руку тебе на плечо. — Ты можешь сказать мне, если тебе это не нравится. Ты выдавливаешь из себя улыбку, которая, как ты надеешься, достаточно естественна. — Я в порядке, Бэкхён. Ты должен питаться, а я больше не могу тебя кормить. Он выглядит неубежденным, но Чунмён одобрительно кивает. — Тогда решено. Я найду тебе замену, пока она беременна. Помни, Торн: будь спокойна и отдыхай, когда тебе нужно. Не бойся позвать кого-нибудь из нас, если тебе понадобится помощь. — Спасибо, Чунмён. — Ты берешь его руку и нежно сжимаешь. — Правда.

***

*** В течение следующих нескольких дней ты с тревогой ждёшь появления этой «замены». Бэкхён чувствует себя каким-то отстраненным, и ты не знаешь почему. Возможно, у тебя паранойя. Ты прижимаешься к нему, когда солнце начинает садиться, занавески лишь наполовину закрывают окна и позволяют лучам окрасить твою комнату в красный цвет. Его дыхание ровное, хотя ты знаешь, что на самом деле ему не нужно дышать. Но тебе нравится слушать его. Это заставляет тебя чувствовать себя немного ближе к нему, и ты действительно нуждаешься в этом в данный момент. Ты крепко сжимаешь его рубашку, комкая ткань в кулаках. Бэкхён сдвигается, обнимая тебя одной рукой. — Торн? Ты в порядке? — Да. — Шепчешь ты, хотя тон выдает тебя. Он начинает успокаивающе поглаживать твою руку, грудь поднимается и опускается, поднимается и опускается. — Скажи мне, что случилось. Ты тихо фыркаешь, утыкаясь лицом ему в шею и вдыхая его запах. Ты готовишься к этому моменту, цепляясь за слова и задаваясь вопросом, как ты должна сформулировать это, не звуча слишком резко. — Ты чувствуешь себя отстраненным. И я…боюсь. — Отстранённым. — Он тихо повторяет про себя это слово, и ты уже слышишь, как он хмурится. — Я этого не хотел. — Так оно и есть. — …Возможно. — Признается он. — Немного. — Но почему? — Спрашиваешь ты, не в силах сдержать боль, которая просачивается в твой голос. Он вздыхает: — Я…я не знаю. Я чувствую, что заставляю тебя чувствовать себя еще хуже. Я подумал, что будет лучше дать тебе больше пространства. — Все, что ты когда-либо делал, это давал мне «пространство». — Ты сожалеешь о горечи в своих словах. Он замирает, перестает дышать, и тебе вдруг становится так холодно в его объятиях. Ты прижимаешься к нему ближе, если это возможно. — Нет… я имею в виду… прости. — Ты совершенно права. — Шепчет он. — Черт, я так себя ненавижу. — Пожалуйста, не говори так. — Ты крепко обхватываешь руками его. — Я люблю тебя. — Ты единственная. — Он говорит это так тихо, что у тебя разрывается сердце. — Бэк — — Но ведь этого достаточно, верно? — Бормочет он. — Пока ты меня любишь. Тепло растекается по всему телу от его неожиданно сладких слов, и ты не можешь не наклониться, чтобы поцеловать его в губы. — Конечно. Я подарю тебе всю любовь на свете. На секунду тебе кажется, что ты видишь, как его глаза стекленеют. Затем он наклоняется, чтобы еще раз поцеловать тебя в губы. — Я тоже хочу. Горячие слезы наворачиваются на твои глаза. — Ты уже здесь.

***

*** Приходит замена. Твоя первая реакция, что она хорошенькая. Очень красивая. Высокая и стройная, с маленьким овальным лицом. Ее темные волосы доходят до шеи, а глаза красивого зеленого оттенка. Ты чувствуешь себя такой скучной в сравнении, и это делает тебя невероятно застенчивой. Потом ты замечаешь на ней отметины. Ты бы не сказала, что их много по сравнению с некоторыми другими такими же как она, которых ты видела. Чунмён представляет ее тебе и Бэкхёну. — Это Эмеральд. Она будет кормить Бэкхёна во время беременности Торн, и таким образом будет жить здесь, пока ребенок не родится. — Привет! — Она здоровается с яркой улыбкой, вежливо пожимая обе руки –твою и Бэкхёна. — Я буду под вашим присмотром. Бэкхён никак не реагирует, когда кивает ей. — Спасибо, что пришли. — Поздравляю вас, сэр. — Спасибо, — он неловко напрягся. — Пожалуйста, зови меня просто Бэкхён. На самом деле ты предпочитаешь, чтобы она называла его «сэр». Каким-то образом это делает всё более профессиональным, но ты прикусываешь язык и воздерживаешься от разговора. Ты уверена, что скажешь что-то не то и все испортишь. — Тогда ладно, Бэкхён. Ты сразу же ненавидишь то, как она произносит его имя. Подождите. Почему ты так себя ведешь? Ты делаешь глубокий вдох, изо всех сил стараясь успокоиться. Нет никаких причин вести себя так враждебно. Ты чувствуешь себя ревнивой сукой и ненавидишь это. Она здесь, чтобы помочь вам обоим, ты должна быть благодарна. Формально она гостья. Ты выдавливаешь из себя вежливую улыбку. — Зовите меня Торн. Большое спасибо, что пришли. Мы дадим вам возможность устроиться. — Спасибо, — сияет она, таща за собой чемодан. — Я помогу тебе. — Предлагает Бэкхён, забирая у нее чемодан. — Комнаты наверху. Я покажу тебе твою. — Он отодвигается от тебя, и ты сразу же чувствуешь себя неуверенно. Прекрати, прекрати это. Ты обнимаешь свой живот, отчаянно ища утешения. Ты носишь его ребенка, ради всего святого! Он начинает открываться тебе, начинает показывать свою мягкую сторону для тебя, и нет никакой причины быть такой сейчас. Наверное, все дело в дурацких гормонах. Должно быть, так оно и есть. — Как ты себя чувствуешь? — Спрашивает Чунмён, внимательно глядя на тебя. А еще ты чувствуешь себя такой голой перед ним. Из всех вампиров Чунмён обладает наибольшим авторитетом и живет дольше всех. Он видит тебя насквозь с одного взгляда. — Я…я не знаю. — Говоришь ты ему честно. Все твои чувства перемешаны. — Тебе не о чем беспокоиться, — говорит Чунмён, успокаивающе кладя руку тебе на плечо. — Бэкхён действительно заботится о тебе. Ты закрываешь глаза, чтобы успокоиться на мгновение. –…Я знаю, что любит. Я не знаю, почему чувствую себя так неуверенно. — Такое случается. Чем больше ты заботишся, тем более неуверенным ты можете себя чувствовать. — Он мягко улыбается. Судя по выражению его лица, ты уверена, что он испытывал это раньше. — Но ты должна доверять ему и его чувствам к тебе. — Я знаю. — Ты шепчешь. — Я знаю. — Если тебе это нужно, — мягко говорит он. — Ты всегда можешь поговорить со мной. Или с кем-то еще, если уж на то пошло. Самое главное — это твоё здоровье и ребенка. — Да, ты прав. — Ты прижимаешь руку к животу. Ребенок всегда на первом месте. Даже если Бэкхён влюбится в другую, даже если ты останешься одна — неважно, ребенок всегда на первом месте. — Еще раз спасибо, Чунмён. — Ты храбрая, — тихо усмехнулся Чунмён. — И сильная для человека. Многие были бы опустошены, вынашивая ребенка вампира. — В конце концов, я люблю его. — Ты мягко улыбаешься. — Да, — бормочет он скорее себе, чем тебе. — Может быть, даже чересчур. Ты хмуришься, но он быстро извиняется без объяснений. Бэкхён возвращается вниз по лестнице, появляясь рядом с тобой через несколько секунд. — О чем вы говорили с Чунмёном? Его слова эхом отдаются в твоей голове, как предупреждение, но ты ухитряешься улыбнуться, беря его руку в свою, чтобы успокоить вас обоих. — Ничего. Он просто дал мне несколько советов по поводу беременности. Бэкхён задумчиво напевает, прижимаясь поцелуем к твоему виску. — Вот как. Я попрошу Исина проследить за твоим состоянием. И других тоже. Ты хихикаешь, кивая. — Спасибо, Бэк. Он ничего не говорит, просто оставляет еще один поцелуй на твоём виске, и это все, что тебе нужно.