Святые грешники

Они шли три ночи, а днями спали. Как объяснил молодым воинам Разиэль, без мага, который мог почуять нечисть на большом расстоянии, спать ночью было слишком опасно: рыцари могли банально не успеть проснуться и вооружиться. Да и часовых вампиры умели убивать по-тихому. – Тогда почему у нас всё-таки нет мага? – спросил Рахаб. – Потому что та же проблема решается банальной сменой режима, – ответил Разиэль. – К тому же, по-настоящему сильный вампир может без труда скрыться от мага. Таких тварей не очень много, но они есть. И лучше не рисковать, надеясь на чародеев и их силу. – В общем, мы с Разиэлем считаем так: со слабым вампиром мы справимся и без помощи магии, а в случае с сильным чародей не поможет. Только будем отвлекаться, пытаясь его защитить, – вступил в разговор Турэл. – И… давно вы так решили? – рискнул полюбопытствовать лучник. – Достаточно, – тон Разиэля ясно давал понять, что дальнейшие расспросы на эту тему как минимум нежелательны. На четвёртую ночь они дошли до деревни. Она была не очень большой, дворов пятнадцать. Ещё на подходе воины заметили товарища-рыцаря и нескольких несущих стражу деревенских мужиков, что ходили с вилами вдоль хлипкого плетня. Такой едва годился для того, чтобы скотина не разбежалась, и наверняка не смог бы удержать кровопийцу, если бы тот решил пробраться в поселение. Рыцарь, стоявший на «воротах», оказался лучником. Он поприветствовал братьев по оружию, затем один из мужиков вызвался проводить Разиэля к командиру другого отряда, а остальных — в дом, где они могут поспать. Рахаб оглядывал поселение, но в целом оно казалось абсолютно обычным. Дома были больше деревянные, каменных всего парочка — в одном угадывалась церковь, второй, возможно, был дом местного старосты или кто тут был за главного. Похоже, о прибытии рыцарей знали заранее, потому что их провели в один из дворов, где, судя по следам, раньше часто ходила какая-то скотина, но теперь — не было никого. Должно быть, хозяева заранее переселились куда-нибудь, чтобы рыцари могли расположиться. Не стало сюрпризом и их число. Спальных комнат тут было всего две, по три кровати в каждой, и стояли они в итоге так тесно, что Турэлу и Доуме приходилось протискиваться боком. Оставалось только удивляться, как местные жители смогли протащить их через неширокие двери. Рахаб всё же устал с непривычки спать на земле, поэтому на нормальной кровати уснул сразу же, едва разделся и лёг. Но спать им долго не пришлось. Уже в полдень рыцари из другого отряда разбудили их и сказали, что надо готовиться. – А к чему готовиться-то? – догадался спросить Турэл, когда его разбудили. Точнее, он проснулся сам от звука шагов, потому что кровать ему оказалась маловата, и он так и проворочался до полудня, чем изрядно достал деливших комнату с ним Мелкаю и Разиэля. Последнего, к слову, они вчера все не дождались и уснули раньше. – Недалеко отсюда нашли большое гнездо вампиров, – объяснил командир, аккуратно садясь на своей кровати. – Их маг может точно выследить их, но они сомневались, что смогут в одиночку зачистить это самое гнездо. Когда они встретились в горнице со второй частью отряда, Разиэль повторил информацию про логово вампиров, которое им предстояло зачищать. Рахаб и Зефон переглянулись снова. Похоже… игры и правда кончились. Скоро будет бой. Настоящий. – А почему вампиры ещё не перетаскали всех местных, раз их так много? – спросил Зефон наконец. – Они не охотятся рядом со своим логовом, – объяснил Рахаб, который, как ни странно, о таких случаях читал. – Этот метод известен даже у животных, таких, как волки и лисы. – Всё-то ты знаешь, – проворчал рыжий воин. Разиэль выглядел слегка обеспокоенным. Впрочем, у него были все причины волноваться: он не рассчитывал, что их с двумя новичками сразу же пошлют зачищать логово нечисти. Им принесли еду прямо в дом, но командир едва ли съел несколько ложек каши и почти не жевал. Впрочем, не он один — у всех сегодня аппетита особенно не было. Хотя… нет, не у всех. Доума и Зефон спокойно поглощали свои порции каши, справедливо решив, что идти в бой голодными смысла нет. Они — не вампиры, чтобы от такого озвереть и лучше сражаться. А рыжий воин и вовсе считал, что, раз через час ты можешь умереть, то это вполне достойный повод оставшийся час по мере возможности получать удовольствие от жизни. – Зефон, Рахаб, вперёд не суйтесь, – сказал Разиэль, оставив в сторону глиняную миску с кашей, в которой убавилась едва ли треть. – Особенно Рахаб. В твоём случае такое поведение не будет трусостью. – А в моём? – спросил Зефон. – Ты — воин ближнего боя, – ответил Разиэль. – И драться тебе придётся в любом случае. Но старайся держаться меня или Турэла. Ну или Доумы. После еды они на площади встретились с отрядом, подкреплением которого, собственно, и являлись Вторая команда оказалась больше, чем у Разиэля. Там состояло целых десять рыцарей, причём отнюдь не молодых. Сборы и приготовления много времени не заняли, однако оказалось, что пещера, где вампиры устроили своё гнездо, располагалась довольно глубоко в лесной чаще. Именно поэтому отряд Разиэля разбудили в полдень — рыцари рассчитывали дать бой кровопийцам до заката, когда те ещё будут спать. Вход в их логово представлял из себя лишь расщелину в невысокой скале, совершенно неприметную. – Лучники остаются здесь, – сказал командир второго отряда. – Убивайте любого, кто приблизится, даже если вам покажется, что это мирный житель или рыцарь ордена. Разиэль не стал оспаривать приказ. Рахаб и ещё двое рыцарей остались сторожить вход, остальные стали спускаться в подземелье. Разиэль коротко о чём-то переговорил с командиром второго отряда, и с лучниками остался ещё один воин рыцарь, копейщик. Разиэль и остальные скрылись. Рахаб стоял, внимательно глядя по сторонам и немного нервно поглаживая оперение лежащей на тетиве стрелы. Его беспокоило то, что они сами являются прекрасными мишенями, а вампирам довольно легко укрыться за ближайшими деревьями. Оставалось только надеяться, что среди местных обитателей не водится стрелков. Солнце клонилось к закату, начинало темнеть. Другие рыцари всё не возвращались. Стоявшие у входа не разговаривали между собой. Лишь один раз Рахаба спросили, не новобранец ли он и, получив утвердительный ответ, больше не обращали на него внимания. Солнце скрылось. Где-то завыли волки. Но не они пугали молодого воина. Он думал о своих товарищах, что сейчас сражались в вампирском логове. Все ли вернутся? Они спустились вниз уже не меньше часа назад… Никаких звуков боя из расщелины слышно не было, но бой точно шёл. Как там Зефон? Не ранен ли? За старших Рахаб тоже волновался, но значительно меньше. Но почему-то только за Разиэля он не волновался вообще. Почему-то ему казалось, что, с командиром просто не могло ничего произойти. Неожиданно между деревьями мелькнула неясная тень. Затем — ещё одна, но уже с другой стороны. Рахаб выстрелил первым и, судя по вскрику, не промазал. Но он не мог сказать, удалось ли ему убить вампира. Скорее всего, нет, поскольку он не услышал звука падения тела. Но хотя бы ранил… Уже что-то. Однако разве все кровопийцы не должны были отсыпаться в своём логове днём? Откуда взялись ещё и эти? Следующий удачный выстрел также был делом рук молодого воина, и на этот раз вампир определённо упал. Потом более опытные лучники доказали, что тоже не зря едят свой хлеб. Несколько вампиров разом выскочили из-за деревьев и бросились на рыцарей. Рахаб едва успел среагировать, когда желтоглазая тень ринулась на него. Но всё же Разиэль не зря заставлял его тренироваться намного больше положенных нормативов: он успел выхватить клинок и отбить удар раньше, чем кинжал кровопийцы пропорол ему горло. Вампир был невероятно проворен, но намертво вбитые рефлексы всё же не подводили молодого воина, позволяя ему отражать всё новые и новые атаки. Наконец он сумел выбить кинжал из руки противника и пронзить ему грудь. За всё время боя у него не появилось ни одной эмоции. Ни страха, ни сомнений, ни знаменитой боевой ярости или азарта. Он просто делал то, чему его учили. Заметив нового противника, он вновь вскинул лук. Вампир, поняв, что его засекли, попытался убежать обратно и скрыться в чаще, но не успел — стрела Рахаба настигла его, но не убила. Вампир упал и быстро отполз в темноту. Юноша огляделся. Больше на них никто не нападал: всех остальных вампиров перебили другие рыцари. – Чего стоишь? – обратился к нему один из них. – Иди добей подстеленного, пока он не уполз. Рахаб кивнул и, вонзив поверженному вампиру стрелу в глаз, повреждая таким образом мозг, вытащил меч из его груди и направился следом за уползающей тварью. Та не успела уйти далеко. Или же просто не могла. Воин невольно пошёл медленнее, услышав тихие всхлипы. Женские. Вампирша лежала, свернувшись в клубок, и глядя на рыцаря полными боли глазами. Она была весьма красива, и на вид Рахаб не дал бы ей больше семнадцати, но её длинные волосы были спутаны, а одежда — жутко изодрана. Она напоминала обычную нищенку из какого-нибудь крупного города. – Пожалуйста, – тихо прошептала она. – Я не хотела этого. И я никого не убивала... – Ты — вампир, – Рахаб покачал головой и приблизился к ней, занося меч. – Нет! Умоляю, нет! Клянусь, я ни разу не убивала людей! Почему вы так ненавидите нас? Почему преследуете? – Вы — наши враги. Вы убиваете беззащитных крестьян и горожан, выпивая их досуха. Ты сама знаешь, кто вы такие. – Я — знаю. Но знаешь ли ты? Разве все люди благородны? И все заслуживают спасения? Разве среди них нет тех, кто заслуживает смерти? – К чему ты ведёшь? – природное любопытство заставило воина опустить меч и продолжить диалог, забыв об одном из первых правил, которым учили в ордене: не вступать с вампирами в разговоры. Ни при каких обстоятельствах. Никогда. – Не все вампиры одинаковы. Пожалуйста, докажи, что и не все рыцари одинаковы. Дай мне уйти, – сказала вампирша – Откуда мне знать, что ты не лжёшь? – спросил Рахаб – Откуда… действительно, откуда? – тон вампирши стал лукавым. «Никогда не разговаривайте с вампиром», – об этом наставлении Рахаб вспомнил слишком поздно. Он даже не понял, что именно и как произошло. Вампирша лежала на земле, раненая, ослабленная и совершенно беспомощная. Но уже через миг её клыки впились рыцарю в шею. Тело пронзила острая боль, которая, кажется, прошла от шеи до самой груди, и одновременно юноша почувствовал, что не может шевелиться. Тело будто онемело. Он даже не мог закричать. А немёртвая быстро вытягивала из него кровь и жизнь, держа в смертельных объятиях и не позволяя упасть. «Такой красивый... ты стал бы мне хорошим спутником», – услышал Рахаб её шипение в своём сознании. Реальность перед глазами подёрнулась дымкой. Словно из другого мира прозвучал смутно знакомый голос, выкрикивающий его имя. Вампирша зашипела и бросила свою жертву. Рахаб рухнул на землю. Он по-прежнему не мог ни двигаться, ни говорить. Рядом послышались чьи-то тяжёлые шаги. – Он здесь! – голос был незнакомым. – Всё-таки укусили. Бедный мальчик… – Он, вроде как, живой ещё, – послышался ещё один незнакомый голос, но его обладатель, судя по всему, был моложе первого говорившего. – Это ему уже не поможет, – послышался вздох и тихий шелест извлекаемой из ножен стали. – Подожди! Ты что делать собрался? – Помнишь, нам говорили — любого укушенного надо добивать. Он может превратиться в вампира. Вот теперь Рахаб испугался смерти. По-настоящему испугался. Липкий страх разлился по всему его существу. Первое же задание — и вот так?! Его убьют даже не вампиры, а свои же?! На миг показалось, что лучше бы его действительно обратили — только бы не такая, абсолютно позорная смерть. Он ведь абсолютно ничего не успел сделать, ничего не успел достичь. Он подвёл своих товарищей. Подвёл Разиэля… И ничего уже было не исправить. – Что вы делаете?! – послышался выкрик Разиэля. – Рахаб! Что с тобой? – Его укусил вампир, – спокойно ответил один из рыцарей. – Ты знаешь, что надлежит делать в таком случае. – Тронешь — убью, – пригрозил Разиэль. – Если ты такой умный, то знаешь, что превращение может и не совершиться. – Но… – Посмотри на рану, – предложил более молодой рыцарь. – Он всё равно не жилец. – Мы отнесём его в деревню и попытаемся выходить. Если он начнёт превращаться, я сам убью его. Вопросы? Мел, вампиры тебя раздери, ты где там ходишь?! И где ваш маг, кстати? – Я думал, ты видел… её убили. – Что и требовалось доказать, – пробурчал Разиэль. – Проблем от них больше, чем пользы. Что происходило дальше, Рахаб не знал — он всё-таки потерял сознание. Но… Разиэль пришёл за ним. Значит, дальше всё будет хорошо. * * * Разиэль стоял, глядя на неполную луну, и пытался заткнуть свою совесть. Проще говоря — убедить себя в том, что он никак не мог помочь Рахабу и, что если бы он всё-таки взял его с остальной командой, ещё неизвестно, чем бы это кончилось. – Разиэль? – прозвучал сзади оклик Мелкаи. – Он выживет? – командир постарался, чтобы тон его был спокойным. – У него неплохие шансы. Если он не станет вампиром. – Хорошо, Мел, спасибо. – Будешь сидеть с ним? – спросил лекарь. – Да. Я обещал, что сам добью его, если он начнёт превращаться. – Позовёшь, когда очнётся, – с этими словами Мелкайя пошёл прочь. Разиэль вздохнул и вошёл в дом, потом — в небольшую комнатку, где лежал неподвижный Рахаб. Старший воин осторожно сел на табурет, стоявший рядом с узкой кроватью, и взял раненого за руку, считая пульс. – Помнишь, я просил тебя не умирать? – прошептал Разиэль. – Я и сейчас прошу о том же. Я знаю, ты сильный. И я верю в тебя, Рахаб. Ты выживешь. Тем временем другие четверо рыцарей тоже обсуждали плачевное положение товарища. Правда, в несколько более прагматичном ключе. Перед ними снова стояла заботливо приготовленная местными жителями еда, но снова, даже после удачной в общем-то миссии, никому кусок в горло не лез. – Нет, ну не прощу ему, если помрёт! – заявил Доума. – А что такое? – полюбопытствовал Зефон. – Накроется тогда наш перевод в разряд элитных воинов неприличным местом! Уже три года такие обломы — только чуть-чуть дослужиться останется, и тут кто-нибудь отбросит копыта. А Разиэль у нас человек принципиальный, опытных воинов из других команд на замену никогда не берёт, выращивает новичков. Я-то уж надеялся, что хоть вы не подведёте, а тут видишь чего… Ну, я-то ладно, вот как Турэл столько лет в таком разряде мыкается, да ещё и в качестве помощника командира, хотя мог бы и отдельную группу себе взять, я вообще не понимаю. И почему, кстати, тоже. – Я просил не разговаривать со мной на эту тему, – сухо ответил тот. «У них с Разиэлем определённо есть нечто общее, – отметил про себя Зефон. – Из обоих клещами не вытащишь каких-либо сведений об их прошлом». – Доума, расслабься. Если парня не обратили, то шансы у него есть, – вступил в разговор Мелкая. – Угу. Ключевое слово — «если», – мрачно буркнул воин. Луна постепенно катилась к закату. Рыцари сменяли друг друга на страже, опасаясь мести выживших вампиров. Злопамятность кровососов уже давно вошла в легенды. И кто знает, не вернётся ли в логово кто-то ещё, кто до этого дневал в другом месте? Но лишь один рыцарь уже много часов не смыкал глаз, всё так же сидя около раненого товарища и считая пульс. Разиэлю хотелось спать: бой в логове вампиров изрядно вымотал его, и после он даже не поужинал, ограничившись лишь водой и коркой чёрного хлеба. Но он должен был бодрствовать по меньшей мере до восхода. Он, правда, слышал, что превращение порой бывает отложенным, но не на целые же сутки. Ничего не происходило. Пульс юноши не учащался, но и не становился слабее, что не могло не радовать. Его кожа оставалась довольно холодной, а на лбу выступили мелкие капельки пота. Разиэль слышал, что такое бывает, когда тело борется с ядом вампира, если таковой имеется, но никогда не видел: укушенные чаще всего не выживали. В любом случае, испарина на лбу юноши была скорее хорошим знаком: вампиры, как известно, не потеют. Но командира беспокоило очень слабое дыхание его подопечного. Кроме того, самому Разиэлю всё сильнее хотелось спать. Он уже хотел поддаться нарастающей усталости, но встряхнулся. Если Рахаб собирается превращаться, он вполне мог начать неосознанно усыплять потенциальную первую жертву. Нет, спать было нельзя. Иначе можно было уже не проснуться. Разиэль осторожно коснулся лица юноши, приподнимая верхнюю губу. Затем открыл Рахабу один глаз. Тот по-прежнему был синим, а не жёлтым. Нет, усталость Разиэля не была наваждением. Если, конечно, она не была делом рук вампира, пришедшего закончить начатое. «Какие красивые у него глаза, – рассеянно подумал Разиэль. – Редко встретишь такой чисто-синий цвет». Рыцарь снова встряхнулся, отгоняя посторонние мысли, подошёл к небольшому окну и выглянул наружу. «Здесь есть собаки, – напомнил он себе. – Если бы сюда сунулся вампир, они бы уже вовсю брехали». Рыцарь вернулся на своё место и снова взял молодого воина за руку, прощупывая пульс. Кажется, тот стал более сильным. Разиэль начал считать его и на счёте «три» благополучно уснул. Настырный лучик солнца согревал лицо и лез в глаза. Рахаб протестующе замычал и хотел уже с головой накрыться одеялом и продолжить спать, но в этот момент в его сознание вторглась паническая мысль, что он, судя по всему, проспал тренировку. Юноша широко раскрыл глаза и тотчас захлопал ими, ослеплённый ярким светом. И только тут понял, что находится не в замке ордена. События предыдущей ночи вспоминались неохотно, но одно он знал точно — вчера его, укушенного коварным вампиром, хотели добить свои же, но Разиэль не позволил. Кстати, о Разиэле… Командир сидел рядом на табуретке, привалившись спиной к стене. Голова его была опущена на грудь, рыцарь спал. Одно запястье Рахаба лежало в его руке. Было нетрудно догадаться, что вчера он сидел здесь всю ночь, следя за состоянием младшего товарища. – Разиэль… – тихо позвал юноша. Голос его был чуть сипловатым. Юноша закашлялся. Разиэль встрепенулся, как разбуженный филин, и тоже заморгал из-за яркого солнца. Потом его ставший более осмысленным взгляд сфокусировался на Рахабе. – С возвращением. Я верил, что ты выживешь, – сказал он и, выпустив руку юноши, легко потрепал его по волосам. – Ты же просил, – Рахаб тоже слабо улыбнулся. – Так, ладно, схожу за Мелкаей, – проговорил Разиэль, поднимаясь. – Как себя чувствуешь, кстати? – Слабость, а так, вроде, нормально, – ответил Рахаб, наблюдая за тем, как Разиэль потягивается и разминает затёкшую после сна в неудобной позе шею. – Разиэль? – Да? – Из наших ещё кто-нибудь пострадал? – Из нашей группы — нет. А так не обошлось без жертв. С этими словами командир вышел. После осмотра Мелкайя сказал, что жизни юноши уже ничего не угрожает, но из-за кровопотери он должен будет провести в постели по меньшей мере три дня, а пока ему надлежит как можно лучше питаться и принимать специальные лекарства, ускоряющие процесс кроветворения. Чтобы больной не слишком сильно скучал, Разиэль попросил местных найти какие-нибудь книги. Книг нашлось только две, они принадлежали старосте, но и этого хватило. Товарищи по команде были искренне рады его возвращению в мир живых, хотя у Рахаба и было такое ощущение, что тот же Турэл радуется только потому, что ему не придётся тренировать нового бойца. Что до тренировок, то уже на второй день привыкшее к постоянным тяжёлым нагрузкам тело начало протестовать против постельного режима, но делать было нечего: только лежать и читать. Рахаб искренне радовался, что его никто не спрашивал, как именно его укусили, потому что говорить было, откровенно говоря, стыдно. Зато он раз и навсегда твёрдо усвоил правило: никогда не разговаривать с вампирами. На третью ночь юноша мирно спал, когда услышал заливистый собачий лай: псы почуяли созданий ночи. Пару секунд Рахаб колебался, потом всё-таки вскочил и быстро переоделся. К счастью, товарищи оставили в комнате всё его снаряжение, включая оружие — видимо, его сперва перенесли в эту комнату и тут уже переодевали. И сейчас это оказалось очень кстати. Вокруг бегали люди, у края села слышались зычные голоса рыцарей. Судя по всему, кровососы уже успели кого-то убить. Рахаб крутил головой, пытаясь расслышать голоса Разиэля или Турэла, но безрезультатно. – Посторонись, парень! – мимо пробежал хозяин дома. Какая-то тень бросилась на мужчину, но ещё в полёте вампира пронзила стрела. Тем временем внимание Рахаба привлекла одна из собак, с диким лаем кружившая под стеной соседнего дома. Предчувствуя худший вариант развития событий, Рахаб схватился за меч и вбежал в дом. Его появление прервало трапезу очередного вампира. Тот залез в детскую и уже успел напасть на одну из девочек. Другие трое детей мирно спали, даже не зная, какая опасность им угрожает. Вампир оставил свою жертву в покое и бросился на рыцаря. Звон столкнувшихся клинков разбудил спящих детей, которые не замедлили организовать визг и тем самым значительно упростили Рахабу задачу: вампир, очевидно, не очень хорошо переносил громкие или же высокие звуки. Расправившись с противником и отрубив ему голову, Рахаб осторожно осмотрел укушенную девочку. Её братья и сестра уже не кричали, а просто плакали от страха, иногда тихо всхлипывая. – Когда-нибудь они могут стать хорошими рыцарями ордена, – прозвучал от двери голос Турэла. – Она жива? – Не выживет, – с печальным вздохом ответил Рахаб. – Я опоздал. – А тебе, герой ты наш, вообще полагалось смирно лежать в постели. Это я не в укор, а к тому, что ты и так сделал всё, что мог. Мда… раньше они хотя бы не трогали детей. Пойдём. – Уже… всё кончилось? – спросил Рахаб. – Остальных отогнали? – Да, – сказал Турэл. – Хотел бы я сказать, что они теперь долго сюда не вернутся… Но эта зараза всегда возвращается. И не так уж важно, быстро или долго это происходит. Пойдём. Тебе стоит вернуться в постель. Рахаб и правда чувствовал, что всё тело словно налилось свинцом — всё же он был ещё слишком слаб. Теперь, когда напряжение боя отступало, он чувствовал это особенно остро. – Я пойду спать туда же, куда и вы, – заявил он упрямо. Турэл только пожал плечами. Они вернулись в дом, и Рахаб лёг на кровать по соседству с Зефоном. Он вздохнул. Сделал всё, что мог, значит? Что ж… оставалось только надеяться, что в следующий раз он сможет больше. Нужно было тренироваться усерднее. Ещё усерднее. И никогда больше не подставляться. Никогда не щадить вампиров. Этой ночью Рахаб окончательно убедился, что они этого не заслуживают. Всё, что говорили в ордене — правда. Как бы ни выглядел вампир, в нём уже нет ничего человеческого, это просто кровожадный хищник. Их надо убивать, не задумываясь. * * * Через два дня рыцари покинули деревню. Более крупный отряд — днём, а отряд Разиэля — следующим вечером. – Выжившие вампиры могут вернуться, когда мы уйдём, – заметил Рахаб, когда за их спинами уже не было видно даже лёгкого дыма от растопленных очагов. – Если кто-то и остался, то немного, – ответил Разиэль. – Скорее всего, они переберутся в другое место. А если нет, люди будут готовы. Кстати, Рахаб, как ты смотришь на то, чтобы по возвращении попытаться перевести тебя в ранг наставников? – Не знаю. Честно говоря, я не уверен, что смогу. – Это не так сложно, поверь, – сказал командир – Во владении мечом мне ещё слишком далеко до тебя, – возразил Рахаб. – И не только до тебя. – Я не говорил про холодное оружие, – пояснил Разиэль. – Я имел в виду лук. Твои показатели и хорошие результаты в первом походе вполне позволяют перевести тебя в следующий ранг. – Ну, можно попробовать, – ответил Рахаб неуверенно, поняв, что проще согласиться, чем спорить с командиром. – Разиэль, а что насчёт меня? – подал голос Зефон. – Если хочешь, можешь попробовать бросить вызов кому-то из наставников, когда вернёмся, – сказал Разиэль. – Одолеешь — получишь ранг. Ты, Зеф, не лучник, поэтому для тебя пути ровно два: или дуэли, или выслуга. – Это нечестно, – пробурчал рыжий юноша. – Рахабу с переходом в разряд элитных рыцарей тяжелее, – заметил Разиэль на это. – А, чтобы всю команду перевели в разряд элитных рыцарей, что нужно? – продолжал расспросы Зефон. Хоть он и имел общее представление об иерархии ордена, но весьма смутное. Он знал, что индивидуальный ранг рыцаря и ранг конкретной группы различались, одно как-то от другого зависело, но он пока не разобрался, как именно. Им, конечно, объясняли это, когда они только поступили на службу в качестве новобранцев, но за прошедшее время детали как-то вылетели из головы. Рахаб слушал их вполуха, оглядывая окрестности. Несмотря на то, что здесь, довольно близко от крепости, деревья и подлесок вблизи от дороги всегда вырубали, чтобы вампирам было сложнее устроить засаду, следовало держать ухо востро. Конечно, любой, кто решит напасть на шестерых вооружённых мужчин, подумает дважды, но всё равно следовало быть осторожными. С наступлением вечера деревья начинали отбрасывать зловещие длинные тени, и Рахабу казалось, что из этих теней кто-то наблюдает за ними. Но, к счастью, это была лишь игра его воображения. – Ну, в лучшем случае нам хватит, если вы оба получите ранг наставников, – продолжил объяснения Разиэль, которого приближение темноты, кажется, вовсе не пугало. – В элитном отряде по умолчанию не должно быть рядовых послушников. В худшем случае придётся ждать, пока вы получите ранг наставников, а Мел — ранг элитного воина. – А он всё ещё… – протянул Зефон. – Наставник, – подтвердил Разиэль. – И, вообще-то говоря, это его потолок, но за выслугу скоро должны дать новый ранг. – Оскорбить пытаешься? – проворчал Мелкайя. – Нет. Ты — хороший воин, но через дуэль новое звание вряд ли получишь. – Тут ты прав, – лекарь склонил лысую голову. – Словом, в группе не должно быть никого ниже наставника, а большая часть должна иметь ранг элитного рыцаря, – сказал Разиэль. – Но как там наверху решат — что хватит половины, или что нужно две третьих, этого я уже сказать не могу. – А после элитных рыцарей идут храмовники, так? – спросил Зефон. – Да. Выше них только великие инквизиторы, – сказал Разиэль. – Моя мечта — получить этот ранг… Рахаб на секунду обернулся на командира, уловив в его голосе обычно не свойственные Разиэлю мечтательные интонации. Выражение лица у командира оказалось под стать — он словно был где-то немного не здесь, а видел будущее, в котором каждый рыцарь ордена, а, может, и каждый человек славит его имя. Его, великого инквизитора, защитника человечества… – А что для этого надо сделать? – спросил Зефон. – Совершить выдающийся подвиг типа спасения целого города от армии вампиров в одиночку, – с усмешкой ответил Разиэль, выныривая из своих мечтаний. – Если серьёзно, случаи, когда кому-то присваивали этот ранг, за всю историю ордена по пальцам можно пересчитать. Причём в двух звание присваивалось посмертно. – А сейчас они у нас есть? – спросил Рахаб. – Да, один. Малек-сэрафанец собственной персоной. – То есть, надо сравниться со стражем Круга… – протянул лучник. – Непростая задача, как понимаешь, – заметил Разиэль. – Но зато есть к чему стремиться. – Так, подожди, что-то я запутался. Можешь ещё раз рассказать, какие ранги и за что даются? – попросил Зефон. – Новобранец, после первого похода — рыцарь. В случае отличных показателей для стрелков, победы на дуэли для воинов ближнего боя, не знаю чего для магов и выслуги для всех — наставник. Победа в нескольких, не помню, в скольки дуэлях для воина ближнего боя и обязательная выслуга — ранг элитного рыцаря. Без первого или второго давать его не очень любят. Лучникам ранг дают только за выслугу или за компанию с остальной командой. Дальнейшее продвижение по службе уже требует определённого ранга всей команды. Так что, как получим ранг элитной группы, буду пробиваться в число храмовников, – сказал Разиэль – А между храмовником и великим инквизитором ещё кто-то есть? – спросил Зефон. – Личная гвардия Малека, но это уже звание группы. То есть, вся его гвардия состоит из храмовников, но не каждый храмовник входит в состав гвардии. Как туда отбирают — знает только сам Малек, – пояснил командир. – Но, что интересно, ни один великий инквизитор гвардейцем до этого не был… – Слушай, а с руководящими должностями что? – продолжал расспросы рыжий рыцарь. – Есть же ещё всякие интенданты и все вот эти вот люди, которые координируют действия полевых групп… – Ну, меня это не особо интересовало, но могу потом рассказать, если очень интересно, – ответил Разиэль. На этом разговор завершился, и дальше они шли практически молча. Рахаб не мог перестать думать о том, что произошло с ним в этом, самом первом походе. Оказался укушен вампиром. Да ещё и… так! Никто из товарищей не укорял его ни словом, ни даже взглядом, но Рахаб и сам стыдился достаточно. Ближе к утру они дошли до небольшой поляны, где рыцари часто утраивали привал — там было кострище, притащенные к нему брёвна и даже подобие небольшого частокола. Рыцари проходили эту поляну и на пути в деревню и не видели причин не остановиться здесь. Рахабу и Разиэлю выпала очередь дежурить первыми. Рыцари наскоро перекусили полосками вяленого мяса и устроились в спальниках, а командир и стрелок отряда остались дежурить. Было прохладно, на траву выпала роса. Небо постепенно становилось светлее, слышалось пение первых просыпающихся птиц. Рахаб полной грудью вдохнул свежий бодрящий воздух, думая, как же он был близок к тому, чтобы никогда больше не увидеть рассвета. Не увидеть крепость ордена, не увидеть товарищей. Как же он был близок к смерти… Ему захотелось нервно рассмеяться, но он удержался. Вместо этого он подошёл к Разиэлю, который ходил туда-сюда вдоль кромки леса — видимо, чтобы утренняя прохлада не так настойчиво забиралась под доспехи. К слову, Зефон заметно съежился в своём спальнике — утро выдалось необычайно прохладным для середины весны, и, видимо, рыжий рыцарь мёрз. – Спасибо тебе, – прошептал Рахаб. – За что? – Разиэль удивлённо обернулся к нему. – Ты спас мне жизнь, – сказал лучник. – Когда меня укусили. Я… увидел, что это женщина. Скорее даже, молодая девушка. И я… замешкался. Хоть меня и учили не поддаваться, не разговаривать с вампирами, хоть даже они имели бы облик детей. Разиэль глубоко вздохнул. – Эта ошибка погубила очень многих, – сказал он. – Я просто рад, что не погубила тебя. Вампиры прекрасно знают о человеческих слабостях, о том, что мы способны на сочувствие к себе подобным, особенно к женщинам и детям. И они пользуются этим. Тут нечего стыдиться, Рахи. Даже Турэл когда-то пощадил вампира. – А… ты? – спросил Рахаб. – А я прекрасно знал, что они из себя представляют, ещё до первого похода, – ответил Разиэль. – Рахи, я сделал то, что должен был. Я — твой командир, и поэтому я всегда буду тебя защищать. Что бы ни случилось. Если придётся, то и от других рыцарей тоже. По крайней мере, пока ты не натворишь ничего, что нарушало бы устав. В таком случае, прости, выгораживать не стану. – Я понимаю, – Рахаб неуверенно улыбнулся. – Но я и не думал. Просто… ты просил меня быть осторожнее, а я подставился, вот так, в первом же бою. – Ты выжил, – повторил Разиэль. – Вот что главное. И теперь ты больше не допустишь такой ошибки, верно? – Да. Клянусь, я больше не замешкаюсь, убивая вампира. Как бы он ни выглядел. – Вот и хорошо, – командир улыбнулся ему. – И ты, и Зефон оба остались живы. Я не смею просить о большем. Их дежурство прошло спокойно, как и весь путь обратно в крепость в целом. Рахаб не думал, что так обрадуется, снова увидев высокие светлые стены рыцарской обители. Причём обрадуется по весьма тривиальным и приземлённым причинам: во-первых, он соскучился по орденской еде. Во-вторых, ему очень хотелось в баню. При строительстве крепости ордена, должно быть, использовалась магия. Там были купальни с горячей водой, причём в любое время дня и года. Для привыкшего к чистоте Рахаба, который происходил из довольно зажиточной купеческой семьи, это оказалось едва ли не меньшим подарком, чем библиотека. Только став новобранцем, он ещё не очень оценил наличие бань, поскольку возможность помыться большую часть жизни была для него чем-то само собой разумеющимся. Но после первого похода он понял, что это роскошь, причём не всегда доступная. Возможно, в той деревеньке, которую они защищали, баня и была, но для рыцарей её тогда не истопили, а те, видимо, посчитали чрезмерным напрягать местных ещё и таким образом. Оказалось, бани оценил не только он один. Когда они добрались до крепости, скинули свои вещи в общей комнате и отправились отмываться, Зефон от счастья выдавал такие эпитеты, что, если бы Рахаб не был уже распарен, он бы покраснел. Разиэлю пришлось очень настойчиво попросить младшего товарища быть… сдержаннее на оборотах. Тот только закатил глаза. – Привыкай, – с усмешкой посоветовал Доума. – Это всё-таки орден рыцарей-священников. Нецензурщина или просто похабщина нам не по статусу. – Ага. То-то в городе при крепости столько борделей и питейных заведений, – фыркнул Зефон. – Всё потому, что рыцари ордена Сэрафан — в самом деле такие образцы благочестия, какими их рисует народная молва. И по тому городу вовсе не бегает множество незаконнорождённых детей наших братьев по оружию… – Это… досадные огрехи человеческой природы, – заметил Разиэль, поворачивая вентиль, регулирующий поток воды. – Но это же не значит, что мы не должны стремиться вести себя… благородно. Турэл, в это время намыливавший левое плечо, насмешливо фыркнул. Он прекрасно знал, насколько «благочестивым» порой был сам Разиэль, особенно когда выпьет. Да, все они люди, и ничто человеческое им было не чуждо. Бордели господин командир, допустим, и правда не посещал, но любовницы у него были. С одной у Разиэля даже был относительно продолжительный роман. Турэл её помнил — прелестное создание, дочь одного трактирщика, с тёмно-пшеничными волосами и серыми глазами, что было редкостью в этих краях. К сожалению, дело кончилось довольно плохо — пассия изменила Разиэлю, предпочла ему рыцаря более высокого ранга. Тогда командира пришлось вытаскивать из запоя. Да и в принципе иногда приходилось до того, как он умудрился по пьяни подраться с Доумой. Как ни странно, драка стала началом крепкой дружбы, и воин потом даже перевёлся в их отряд, но драить общие помещения три месяца подряд Разиэлю совсем не понравилось. После этого он начал употреблять спиртное осторожнее. Первый день после возвращения рыцари смогли проспать спокойно — Разиэль с самого утра убыл писать отчёт, куда включил просьбу сразу дать Рахабу ранг наставника. Конечно, случай с укусом картину ухудшал… но, с другой стороны, упоминать об этом было вовсе не обязательно, а Рахаб спас троих детей. Разиэль понадеялся, что командир второго отряда тоже ничего не написал об укусе, и дело как-нибудь обойдётся. На второй день их пребывания в крепости, когда казалось, что всё вернулось на круги своя, Разиэль, заявившись на вечернюю командную тренировку, объявил: – Рахаб, мои поздравления! Каким-то чудом моё прошение удовлетворили, и ты повышен в ранге! – Э… спасибо? – протянул Рахаб неуверенно. – И что теперь? Сказать по правде, он не знал, как относиться к этой новости. Он был из того аномального сорта людей, кого перспектива продвижения по службе не волновала вообще. – Будешь снова посещать обязательные для лучников тренировки, только теперь в качестве руководителя, – ответил Разиэль, пожав плечами. – Честно говоря, я не уверен, что у меня получится обучить стрельбе других, – сказал Рахаб. – Я сам не особенно задумывался, как я это делаю. – Ты справишься. Кроме того, у лучников нет необходимости проводить тренировочные дуэли, и ты можешь попробовать договориться, чтобы тебя брали только на замену, если уж совсем никого другого не найдут, – заметил командир. – Поправь, если ошибаюсь, но у вас один наставник вполне может следить сразу за пятью рекрутами, а то и больше. – Ну, да… Но, думаешь, меня правда будут отпускать? – спросил лучник с сомнением. – Напирай на то, что тебе нужно свободное время для того, чтобы тренировать ближний бой, – сказал Разиэль. – Скажи, что на этом настаивает командир группы. Если что, я сам поговорю с тем, кто отвечает за ваши тренировки, и подтвержу это. И я всё-таки надеюсь, что в разряд элитных рыцарей ты сможешь пробиться через дуэли. Рахаб, не делай такой мученический вид! От тренировок тебя это не спасёт. И не потому, что я хочу, чтобы ты смог стать элитным рыцарем, а потому, что хочу, чтобы ты прожил подольше! – Я понимаю, – покладисто согласился юноша. На самом деле, после первого похода он был искренне благодарен Разиэлю и Турэлу за то, что они так долго и упорно гоняли его с оружием ближнего боя, просто… тренировки от этого проще не становились. – Если так, давай приступим, – сказал Разиэль и указал ему подбородком на стойку с тренировочным оружием. Рахаб послушно кивнул и взял себе меч.