Из Швейцарии с любовью

      Ася не могла поверить своим ушам: ее, будто барышню из самых высших слоев общества, приглашают на конную прогулку! Девушка в который раз мысленно отматывала время назад, вспоминала слова Севастьяна о том, что он хочет пригласить свою спутницу в манеж, и усиленно пыталась придумать, чем можно заменить амазонку, которой у нее сроду не было.       — Как жизнь, Агнесса? — спросила подругу Зоя.       Молодая женщина сделала чуть ли не традицией совмещать прогулки с дочерью с болтовней с подругой, поэтому, как обычно, развеиваясь и неторопливо катя коляску, решила расспросить Асю обо всем на свете.       — Мне кажется, это какой-то сон, — задумчиво произнесла Ася. — Ты только подумай, меня Севастьян пригласил в манеж!       Поняв, что она только что проговорилась, девушка чуть с опаской посмотрела на Зою, ожидая реакции подруги.       — Ну что скажу, правильно сделал, — ответила Зоя.       Ася снова ничего не ответила. Поняв, что подруга просто не знает, как сказать о своих переживаниях и опасениях, Зоя сказала:       — Видела вас уже давненько, возле жандармерии. А что, лишь бы вас все устраивало.       — Зоя, так, наверное, ты и сказала Севастьяну про конные прогулки? — предположила Ася. — Ну потому что сама подумай: как бы Севастьян догадался до такого? Что я, барышня из самых верхов нашего общества?       — Да, я намекнула, — честно ответила Зоя. — Ты же сама хотела.       — Хотела, — мечтательно сказала Ася. — И так рада, что все это произойдет! Даже не верится, что меня пригласили на конную прогулку!       Девушка немного помолчала и спросила:       — Как думаешь, если я буду в платье, а не в амазонке, это прилично или недопустимо?       — Вполне прилично, — ответила Зоя. — А что в этом такого?       — Нехорошо как-то, — сказала Ася. Девушка задумалась и мечтательно добавила. — Зоя, ты вот не представляешь, какое это счастье! Покататься на лошадке! Помнится, давным-давно, еще в детстве, мне было лет семь, мы всей семьей снимали дачу. Тогда отец хорошо зарабатывал и мог себе такое позволить. Так вот, в один из дней я не просто видела лошадку, но и каталась на ней! Меня сначала посадили в мужское седло по-женски, а потом и даже по-мужски чуть-чуть прокатили. Ты не представляешь, Зоя, какое это счастье: видеть такие умные глазки, гладить такую приятную гриву…       — Это же страшно, — честно ответила Зоя. — Ни разу, толком, не сидела в седле и как-то не хочу.       — Так есть же специальные женские седла, — продолжала Ася. — С подставочкой для ног. Это не просто ехать боком в мужском седле, а правильно, как приличный человек!       — Все равно, не хочу, — ответила Зоя. — Не забудь рассказать потом, как покаталась.       — Расскажу, — согласилась Ася.       Слово за слово подруги дошли до дома Ивана.       — Ася, пожалуйста, подожди меня с Сашенькой на улице, я на секундочку, — попросила Зоя.       — Ты точно хочешь оставить Сашеньку сиротой, — неожиданно ответила Ася.       — Почему? — изумилась Зоя.       — Потому что я просто предчувствую, что ты пойдешь в квартиру, где расположен подпольный кружок, а для прикрытия они занимаются переводами, — отсказала Ася.       — Я ради переводов и иду, — честно ответила Зоя. — А чем они там занимаются — не мое дело.       — Вот попадешься во время какой-нибудь облавы и всем будет безразлично, за переводами ты шла или за листовками, — сказала Ася. — С новым-то царем особенно. Прекращала бы ты, Зоя, так рисковать. Оно того не стоит.       — А где я буду деньги зарабатывать? — спросила Зоя. — Геллер меня обещала устроить в гимназию, пока историк болеет, но пока начнется новая четверть… Жить-то на что-то надо.       — Так и представляю себе эту сцену, — рассмеялась Ася. — Приходит учительница и говорит: «Меня зовут Зоя Михайловна Геллер, я судима по политической статье и до сих пор верна своим взглядам. Я вас научу, как царя не любить».       — Потише ты, на улице, как-никак, — недовольно ответила Зоя.       — Никого рядом нет, так что не переживай, — сказала Ася. — У тебя еще справку о политической благонадежности не требовали? Мне прямо интересно, будут требовать или нет и получишь ты оную или так и не получишь.       — Еще не требовали, — честно ответила Зоя.       — Вот не представляю тебя учительницей, — все никак не могла успокоиться Ася. — Чему будешь детей учить? Где расположены подпольные кружки?       — Не смешно, — ответила Зоя. — Сама вовсю учительствует и ничего страшного. Хотя знает обо всех кружках получше меня. Интересно знать, откуда?       — Отголоски прошлой жизни, — сказала Ася. — Интересной, в чем-то веселой, в чем-то нужной, но слишком страшной… Я, Зоя, не готова в тюрьму садиться ради возможного счастья народа.       — Я тоже, Агнесса, не планирую снова там побывать, — ответила Зоя. — Но не только от меня все зависит…       — Ты, как минимум, можешь не лазить там, где можно не лазить, — сказала Ася.       — У остальных контор ставки на переводы еще более отвратные, — ответила Зоя. — Эти платят гроши, а у других вообще, унижение какое-то.       — Зоя Михайловна, по-видимому, хочет перевести одну статью и получить за нее столько денег, чтобы месяц ничего не делать? — пошутила Ася.       — Это было бы неплохо, — вздохнула Зоя. — Но таких расценок нигде, к сожалению, нет.       Чуть помявшись, молодая женщина сказала:       — Посторожи минут десять Сашуньку, она даже не заметит, что я куда-то ушла. Если вдруг заплачет, скажи, что я скоро вернусь. Она, может, и не до конца все понимает, но обычно сразу успокаивается.       Помахав рукой дочери, Зоя вошла в знакомый подъезд и начала подниматься по лестнице.