Рисунок чернильным пером

Бриан На-Таалан Семейство Найрианвинов, пусть и не самое знатное в империи, но весьма влиятельное в нашем регионе. Именно через их земли проходит основной сухопутный торговый путь из Далиавана в другие регионы империи. Именно на этом они и зарабатывают: постоялые дворы, тягловая скотина, телеги и порталы. Старый барон Найрианвин — сам портальщик, и именно он превратил ничем не примечательное баронство в перевалочный пункт. Правда, больше с этим даром семейству не везло. Ни его сыновья, ни внуки не унаследовали этой стихии. Слова, сказанные Миалле, меня успокоили. Помня «несчастный случай» с Таваном, я даже знать не хотел, как именно тот собирается исправить ситуацию. Каюсь, шевельнулось что-то в душе, когда Этван упомянул восстановление титула, но тут же и погасло. У меня был шанс всё забыть и жить как прежде, но я сам сделал свой выбор и не жалею о нём. — Маанэ, — как-то вечером сказал Миалле, с прищуром глядя на Аттаина. — Зимний бал уже через три недели, а ты так и не озаботился костюмами ни для себя, ни для супруга… — А разве нас туда пустят? — удивился Аттаин. — А почему нет? Воля императора звучала как: «…открыть двери бального зала для всех, владеющих стихией…». Про то, что все маги допускаются только на Осенний бал, не было сказано ни слова. Думаю, вам стоит посетить это мероприятие. Тем более, что именно там решится участь прошения Найрианвинов. Да, решение императора, действительно, можно трактовать двояко. Но Миалле я поверил сразу. Такого быть не может, чтобы Клинок неверно истолковал волю. Даже если сразу не понял, то, наверняка, уточнил. И неспроста Миалле настаивает на необходимости посетить бал. Значит, ему зачем-то надо наше присутствие. — Но разве мы успеем за такой короткий срок? — растерялся Аттаин. — Зимний бал — это праздник супружеских пар, — ответил я. — Особенно тех, кто прожил в браке десяток лет и больше. На нём не будет незамужних юнцов и, как следствие, мода там тоже своя. В приоритете удобные костюмы устаревшего кроя: практичные и где-то чопорные. Украшения только фамильные. Откровенный блеск молодости не приветствуется. Танцев почти не будет, там больше говорят, пьют вино и делятся историями своей жизни. Мне ничего покупать не нужно — у меня в гардеробе найдётся подходящий костюм. Да и украшения тоже. Разве что тебе, Аттаин… В последний день года мы с Аттаином оделись подобающе, взялись за руки и пешком направились на другую сторону дворцовой площади. Морально я был готов ко всему. Даже к тому, что мы прогуляемся до закрытых ворот и вернёмся домой. Но нет, нас пропустили, только лишь спросив имена. Это было странно. В первый раз в жизни я оказался на Зимнем балу и впервые шел по подъездной аллее пешком. Бальный зал встретил нас тихой музыкой, приглушенным светом и множеством кресел и диванов, расставленных в самых неожиданных местах. Никто нас не встречал, не представлял и я даже немного растерялся. Сотни разноцветных огоньков создавали причудливую атмосферу: праздничную, но одновременно интимную. Их рассеянный свет сглаживал морщины на лицах младших мужей, вновь возвращая им молодость. Старые мелодии пробуждали память, хорошие вина и закуски убирали ограничения… И вот, то тут, то там, снова слышались комплименты и жеманные вздохи. Мельком глянув на потерявшегося Аттаина, я понял, что не только я чувствую себя не в своей тарелке. Но ведь у меня преимущество — я был на десятке балов, в то время как Аттаин только на одном, да и тот встретил его недружелюбно. Так что нечего мандражировать — надо брать всё в свои руки. — Аттаин, — шепнул я на ухо мужу. — Просто сделай вид, что мы тут одни и что у нас свидание. Пусть необычное, но только для нас. Налей мне вина и обними… Зря я думал, что весь вечер мы проведём наедине. Не прошло и получаса, как нам предложили присоединиться к чете Салемов. А к середине вечера я оказался знаком с такими людьми, кому не мечтал быть представленным даже будучи баронетом Андалер. Три бокала вина — и даже я, поддавшись общей атмосфере, кокетничал с Аттаином. Как оказалось, нам тоже было что вспомнить: мою оплошность как воздушника, когда я уронил Аттаина и разбил себе голову. Да, сам виноват — и я смеялся над этим вместе со всеми. Наше первое свидание в кабинете коменданта. А как дядюшка злился, когда обнаружил что бутылка вина пуста! Прогулки, подарки и переживания… Даже то, что наша с ним любовь привела меня к ступени мастера. Мы совсем забыли причину нашего появления здесь. Вот только причина не забыла нас. Приказ явиться пред очи императора заставил сердце пропустить удар. Но и отказаться было нельзя. И мы, взявшись за руки и переплетя пальцы, с поднятыми головами отправились принять свою судьбу. Императорская чета приняла нас в малом зале, который мне ещё ни разу не доводилось посещать. Правда, мы тут оказались не одни — отец Тавана и его муж окатили нас с Аттаином заинтересованным взглядом, от которого мне сразу стало не по себе. Тут же вспомнились рассказываемые шепотом истории, что молодые вдовцы часто вынуждены быть негласными амантами родителей своего покойного мужа, если, конечно, хотят нормальной жизни, а не нищенского существования. Не порадовал и взгляд младшего императора. Скажите мне кто-нибудь, что у меня паранойя и я переобщался с Миалле! Ведь все в империи знают, что младший император Деймал — просто избалованная кукла! Не самый красивый и далеко не умный — он стал для императора Анейрина удобной ширмой. Волосы младшего императора были слишком длинными по нынешней моде. Собранные в неровный пучок на затылке, они были скреплены многочисленными драгоценными заколками, которые почему-то ассоциировались у меня с ожерельем Миалле и вставленными туда смертоносными штырями. Глаза были жирно подведены углём: так делают мальчики в борделях, чтобы уменьшить риск инфекции. Одежда яркая и не к месту. Сочетание цветов просто немыслимое: красный, синий, желтый… От костюма младшего императора рябило в глазах и хотелось немедленно отвернуться и посмотреть на что-то другое. Вот только почему, когда он впервые поднял взгляд, у меня мурашки по спине пробежали? Так в самом начале на меня Миалле смотрел. Оценивающе и будто ищущий к чему придраться… От неожиданности я даже руку Аттаина нащупал и вцепился в неё со всей силы, словно ища защиты и поддержки. Но нет, показалось. Когда я вновь нашел в себе силы взглянуть на младшего императора Деймала, он смотрел на нас то ли заигрывающе, то ли ревниво… Так сразу не определишь. — Ну вот и вторая заинтересованная сторона… — лениво заметил император, когда нам было разрешено поднять головы. — Так значит вы, баронет Найрианвин, желаете наследника и для этого просите переворот брака? — Да, мой император, — низко склонился отец Тавана. — А сам барон, ваш отец, как к этому относится? — Он не возражает, мой император. Ведь послание подписано им в первую очередь. — Но на Зимний бал он не явился? — уточнил император. — Увы, его супруг не в силах посетить столицу. А явиться без мужа мой отец посчитал неприемлемым… — Как и семья вашего младшего сына, — усмехнулся император. — Они же были поставлены вами в известность? Нет? Ну ладно, это не важно. Я принял решение… Вы желаете наследника, вы желаете получить обратно в семью вдовца Бриана Найрианвина? Да будет так! Я удовлетворяю вашу просьбу, баронет Найрианвин. С этой минуты Бриану На-Таалану возвращается родовое имя Найрианвин! Магический брак Бриана Найрианвина и Аттаина На-Таалана подвергается перевороту. Бриан Найрианвин признаётся наследником Найрианвин со всеми правами, Аттаин Найрианвин признаётся младшим наследником Найрианвин со всеми правами! Да будет так! Моё слово! В этот момент в воздухе из ниоткуда появился магический свиток и разделился на четыре части. Одна скользнула в руки императору, вторая — в руки отца Тавана, третья и четвёртая — нам с Аттаином. — Свободны! — велел император. — Воля провозглашена! Нам всем не оставалось ничего другого, как последовать приказу. Отец Тавана явно пребывал в шоке, но спорить с волей императора не решился: только окатил нас с Аттаином нехорошим взглядом. А меня трясло, но совсем не из-за Найрианвина… — Аттаин, ты хоть понимаешь, что сейчас случилось? — взволнованным шепотом спросил я, когда мы покинули пределы малого зала. — Я стал твоим младшим мужем? — с усмешкой спросил он. — Не в этом дело, милый! Тебя признали младшим наследником, понимаешь! Аристократом, Аттаин! — Это что-то меняет? — Конечно! Простолюдинов, которые становились младшими мужьями не так уж и мало. Вот только никто из них никогда не признавался аристократом. Ты первый, Атаиин! — Меня больше радует то, что ты остался моим мужем, — привлёк меня к себе Аттаин и поцеловал. — А с остальным мы разберёмся, Бриан!