Вавилон Н.Э.

      — Сука…       Иорвет повторял одно и то же слово снова и снова, между делом припоминая тот момент, когда он бросил курить. По крайней мере, попытался. По самым быстрым прикидкам это случилось лет десять тому назад, когда Совет предложил очередное, по его меркам, и необходимое нововведение для всех представителей Аен Сейдхе. Как это в старину говорили люди? В здоровом теле здоровый дух. Нечто такое и решили воплотить в Вавилоне члены большой Семерки. Жаль только, что отнюдь не все эльфы города восприняли его с энтузиазмом и отнеслись к закону лояльно. Многие поначалу сопротивлялись, но куда там ерепениться? Особенно, если именно Иорвету и его команде остроухих было поручено пропагандировать отказ от всех, не совсем правильных, радостей бренной жизни. И надо признать, Старый Лис взялся за дело решительно и даже почти оригинально. Он собирался оправдать надежды консулов на свою персону. Оттого на любом плакате, встречавшемся в городе, красовались такие надписи, от которых нормальных, привыкших к развлечениям, эльфов попросту тошнило:       «Не будь как дхойне!», «Нет проституции!», «Заключайте браки! Возродим нашу утраченную цивилизацию!», «Алкоголь стал смыслом твоей жизни? Ты позор целой расы!» Бедный Седрик… Иорвет вспоминал, насколько болезненно старый и зависимый от выпивки друг воспринял эти перемены.       Многочисленные бары и другие заведения вскоре очистились от всевозможного пойла местного производства, теплицы с табаком были уничтожены, а проституция… А вот тут уже возникла проблема. Ведь не станет же Совет уничтожать всех прелестниц напропалую за одну только связь с мужчиной. Но и тут выход нашёлся. Самих мужчин, падких на секс, безбожно стыдили и держали за решёткой до тех пор, пока к ним не приходило озарение, что секс вне брака не так, чтобы уж очень им нужен. Вот почему любой горожанин-эльф, решивший устроить вечеринку, отныне помирал от скуки вместе с гостями от всей этой вынужденной правильности.       Но кто сказал, что все эльфы разом и одномоментно стали праведниками? Если уж сами члены Совета были не прочь побаловать себя развлечениями, что тогда можно требовать от рядовых эльфов Вавилона. Подпольные бары и бордели приобрели бешеную популярность, хотя качество тамошнего самогона и табака, изготовленные «из чего и как попало», было очень так себе. Да и проституцией продолжали заниматься лишь девушки человеческой расы, так сказать «на любителя», как говорили местные кутёжники. Но на безрыбье и рак рыба. Если эльфки были заносчивы и не подпускали остроухих ухажёров к своему телу до самой свадьбы, то этого точно нельзя было сказать о девицах-дхойне.       Что до консулов, то для их весьма важных персон существовал секретный объект под названием «Процветание», где каждый из них мог получить любое удовольствие и в любом объёме. Причём самого лучшего качества. Многие горожане догадывались, что Совет не так чист в помыслах, как всем это преподносят, но об этом боялись заявить открыто, ибо за подобные пересуды можно было легко пострадать.       — Сука… — ещё раз выругался Иорвет, прикуривая новую сигарету и припоминая, когда в последний раз произносил непотребное слово. С его-то связями он мог в любой момент достать и табак, и выпивку, чему его друг Седрик был несказанно рад.       Был у Иорвета и свой укромный уголок с хорошей вентиляцией, где он мог спокойно постоять и покурить, чтобы вернуть себе душевное равновесие. Погрузиться в свои мысли, обдумать планы и проанализировать прошедший день. Однако сегодня был особый случай, и он нервно докуривал очередную сигарету, но никак не мог успокоиться. Как же так? Его злейший враг восстал из мёртвых и явился в закрытый город эльфов! Уж наверняка, чтобы доконать его, раз не получилось довершить начатое девятьсот лет назад. Подобного поворота судьбы даже Иорвет не мог предугадать. А теперь всё начнётся сначала. Их игра. Эта бесконечная гонка на выживание, соревнование, кто из них лучше и кто больше достоин жизни, чем другой…       Эльф судорожно выдохнул. Вся его железная выдержка рухнула и полетела в тартарары.       Никто не раздражал его так, как этот жестокий тупоухий выродок. И сколько бы командир «белок» ни расставлял для него ловушек в своём лесу, как бы сильно ни бил человека при каждой их встрече, Роше всегда выходил сухим из воды, да ещё с три короба возвращал ему долги позднее.       Иорвет по инерции прикоснулся к своему шраму на пояснице, который внезапно снова заболел. Твёрдый рубец, который хорошо ощущался даже через одежду. Эльф уже забыл о нём, но тут появился тот, кто некогда и оставил ему эту уродливую отметину, такую же грубую и неприятную, как сам Вернон Роше. Остроухий едва не погиб тогда, очень много лет назад, крича от боли и проклиная имя своего врага…       «И зачем Роше так понадобился Совету? Он же не сможет жить мирно среди нас. — Лис слишком хорошо помнил, на что был способен Роше, когда их общая вражда имела наибольшую актуальность. — Как они вообще допустили вероятность того, что этот псих сможет ужиться с эльфами?»       Иорвет спиной почуял стороннее присутствие, но по привычке даже не подал виду. Только бросил на пол сигарету и затушил её сапогом.       — Привет, тебе, Геральт, — протянул эльф, узнав его бесшумную кошачью поступь, и обернулся.       Геральт из Ривии, знаменитый Белый Волк и убийца чудовищ, стоял перед ним как живое воплощение грозной мужественности. Высокая, крепкая фигура, затянутая в кожу. Белые волосы, собранные в хвост, с коротко выбритыми затылком и висками. На бледном лице ярко-жёлтые глаза с кошачьим зрачком, чей взгляд сложно выносить, настолько он был пронизывающий… Но сейчас дело обстояло иначе, и взгляд монстробоя был уставшим, словно он немного притух. Долго, слишком долго Геральт мотался по этой проклятой богами земле.       Ведьмак держал в руках большую, чёрную сумку на длинных ремнях, где он обычно носил оружие и тёплый доспех для заданий. Значит, снова прозвучала тревожная сирена: монстры с ледяной пустоши попытались прорваться в город, и ведьмаку необходимо срочно отправляться за стену. Просто на этот раз он позволил себе ненадолго задержаться, чтобы поддержать расстроенного консула и друга.       — Безумие, да? — со смешком прозвучал хрипловатый голос ведьмака.       — Я был уверен, что он мёртв…       — Не записывай Роше в покойники, пока сам не увидел его труп… И даже тогда стоит перестраховаться и ткнуть его палкой. Тебе ли не знать, насколько он живучий сукин сын?       Лицо Иорвета потемнело.       — Но почему я узнаю об этом последним? Благодаря тебе я выставил себя полным посмешищем! Я не был готов к появлению… — он замялся, — призрака из прошлого.       — И что бы ты предпринял, если бы был в курсе? — вздёрнув подбородок, с вызовом спросил ведьмак.       — Для начала, появился бы на Совете, когда шло голосование. Уж я бы постарался убедить этих недоумков, что размороженный человек опасен и что у него не всё в порядке с головой. Тогда Роше пришлось бы отправиться в рабочую зону, и мы бы никогда с ним больше не пересекались.       — Ты мой друг, Иорвет, это правда, но ты ошибаешься насчёт Вернона.       — Неужели?! — эльф впился взглядом в его лицо. — Я был у него в плену. Рассказать тебе, насколько занимательно это было, Геральт? Или, может быть, показать тебе шрамы на моей спине?       — А что ты делал с пленёнными людьми? В карты играл? — резонно спросил ведьмак. Лис опустил взгляд. За неполные три сотни лет он знатно замарал свой пушистый хвостик в человеческой крови, но эльф всё равно верил, что Роше совершил преступлений куда как больше. — Иорвет… — вздохнул седой и положил ладонь на плечо друга. — Вы всегда бились между собой не на жизнь, а на смерть, и не существовало ещё силы, способной примирить вас. Но это только ваше дело… Роше спас мне жизнь. Дважды. И он никогда не просил меня расплатиться за это. Он помогал мне всегда, когда бы я к нему ни обратился. И моим долгом было помочь Совету принять верное решение. Или… Хм-м, — Геральт на миг задумался, пытаясь раскусить эльфа. Затем улыбнулся и, глядя на него сощурившись, попытался взять на понт, чтобы тот стушевался. — Иор, неужели ты боишься его?       — Я никого не боюсь… — процедил эльф, сверкнув глазом и моментально сбросив с плеча сочувствующую ладонь. Ведьмак улыбнулся, так он и думал: гордый Аен Сейдхе никогда не покажет своей слабости.       — Тогда не вижу проблемы. Дай ему шанс показать себя с хорошей стороны, поверь, она у него есть. Он оправдает ожидания Совета. И, может быть, даже твои.       — О, мы это ещё посмотрим… — многообещающе проговорил эльф.

***

      Иорвет расстался с Геральтом на хорошей ноте, с горем пополам пообещав ради их дружбы, что не станет намеренно вставлять палки в колёса бывшему темерскому служаке. Но эльф всегда много чего говорил и обещал. Для себя он решил не оставлять вопиющий инцидент без последствий и заявить Совету протест, затребовав от консулов объяснений, и попытаться донести им свои опасения относительно воскресшего охотника на нелюдей.       «В приоритете сейчас безопасность эльфского государства», — уверял он себя, а на деле решил окончательно избавиться от старого врага раз и навсегда, пока тот снова не начал убивать его товарищей направо и налево, а его самого не прижал к стене. Такое уже бывало, и каждый раз это заставляло Иорвета чувствовать себя ничтожеством, слабаком, который бессилен над обстоятельствами. Ведь это по воле Роше он превращался в эльфа, который голодает, прячется и боится засыпать по ночам. Но нет, он не позволит ему взять верх и вновь подавить свою волю. Сейчас эльф ощущал себя на коне и во всеоружии, как ни крути, а перевес был на его стороне… Но правда заключалась в том, что бывший скоя’таэль боялся. Боялся того, на что был способен лишь один этот человеческий выродок, ибо только ему одному было по силам загнать командира эльфского спецназа в угол…       Но для начала стоило разобраться с членами Совета. Он не торопился разнести этих напыщенных индюков в пух и прах. Сперва следовало подготовиться, иначе не миновать новых издёвок от Касиаса аэп Зорге. Поэтому он принял душ, переоделся и распустил волосы, которые, согласно традициям, отрастил до пояса. В своей повседневной жизни Иорвет предпочитал практичную военную форму и волосы, собранные на затылке в косу или хвост. Но сейчас ему нельзя было отличаться от прочих членов Совета.       Он нашёл консулов около зала суда. «Наверняка опять решают без меня насущные вопросы», — съязвил в душе Иорвет. Это обстоятельство понемногу начинало раздражать его. Но ничего, он это переживёт. Его мысли были заняты кое-чем поважнее. Тем, ради чего он живёт, тем, что считает своим призванием, а именно обеспечением безопасности жителей Вавилона.       — Хорошо, что вы ещё не разъехались по домам,  — заговорил он, не сбавляя шага, — на повестке есть ещё один вопрос, требующий немедленного разрешения.       — На сегодня мы закончили, Иорвет, — ответил Фолинн.       — Нет, не кончили… — он намеренно выдержал паузу, чтобы убедиться, что внимание каждого консула приковалось к нему. — Как равноправный участник Совета хочу выразить своё глубочайшее негодование… Какого чёрта здесь делает Вернон Роше?! Без моего к тому явного согласия?!       — Для начала сбавь повелительный тон, — фыркнув, предложил Касиас, — а потом прими как данность, что этот человек будет полезнее кучки необразованных крестьян, которые годятся лишь в обслугу.       — Он охотник на нелюдей, убийца женщин и детей… — Иорвет вновь попытался вдолбить в пустые головы участников Совета главную мысль. — Думаете, ему легко будет принять тот факт, что его государство стёрто с лица земли, и придётся склонять голову перед каждым встречным эльфом?! Роше опасен. Я знаю его лучше всех ныне живущих, этот хитрый ублюдок будет ждать, притворяться покорным, а потом нанесёт неожиданный удар, да так, что тот разрушит в мгновенье ока всё, что мы с таким трудом сохраняли!       — Тобою движет личная неприязнь… — вступился Гален, по заведённой привычке растягивая слова, чтобы придать больший вес своему мнению. — Геральт поведал на Совете о вашей давней вражде с человеком. Сам же Вернон Роше рассказал в приватной беседе, что ты причастен к убийству его любимого короля, Фольтеста, чем и объясняется его былая агрессия по отношению к эльфам…       — Bloede arse! От него и до убийства Фольтеста житья не было! Очнитесь, ему здесь не место! — вскипел Иорвет.       — Почему бы не рассмотреть ситуацию в выгодной перспективе? Лишь он один способен держать в узде отряд «Рысаков», который по слухам начал волноваться из-за казни своего члена. Ты ещё помнишь Марианну Ватие? — не уступал Гален. — Человек клятвенно заверил нас, что смирился со своей участью и готов сотрудничать.       — Боги… Захлопнись, Гален, — скривился тот и выкрикнул. — Да раскройте же вы свои глаза, слепцы! Все это бред, и Роше никогда не сможет «сотрудничать» с теми, кому некогда резал глотки! Но если уж вы имели глупость разморозить дхойне, то, по крайней мере, отправьте его в рабочую зону, либо ковыряться в снегу!       Он всё больше кипятился, не замечая ничего вокруг. Но тон его очень не понравился членам Совета. Гален так и вовсе оскорбился, хмуро скрестив руки на груди.       — Это уже не тебе решать, — ухмыльнулся Касиас. — Ты вдруг решил поиграть в одного из членов Совета, но тебе гораздо больше идёт строить из себя героя и вычищать всякую шваль из человеческих трущоб.       Иорвет промолчал, едва сдерживая свою ярость. Шумно сопя и сжав зубы, он, однако, проглотил обиду и попробовал действовать иначе. Он решил, что из кожи вон вылезет, но докажет этим тупоголовым зажравшимся эльфам, что он прав, и добьётся ссылки Роше. Само собой, ради безопасности всего эльфского народа, а не ради своей собственной…       Ему стоило всё тщательно обдумать. И Старый Лис развернулся, желая уйти, как вдруг его окликнули.       — Постой, Иорвет, — мягко остановил его Фолинн. — Есть ещё одна вещь, что нуждается в нашем рассмотрении. И раз уж это разбирательство затеял ты сам… — Глава Совета не договорил, но что-то в его голосе заставило Иорвета нахмуриться, и он, наконец, обернулся. — Братья и сестра. В соответствии с новым указом о запрещении разнополых взаимодействий между расами я более не в силах приписать Роше к Верноссиэль… И коль уж Иорвет знает своего недруга лучше всех, в курсе его трюков, которые тот может выкинуть, я предлагаю назначить именно его «опекуном» над Верноном Роше. Однако за каждую ошибку дхойне отвечать придётся тоже Старому Лису.       В один момент у Иорвета всё поплыло перед глазами и зазвенело в голове, он был настолько поражён заявлением, что молчал не меньше минуты, не зная, что сказать.       — Фолинн, разве это разумно?.. — Гален, казалось, был растерян не меньше его самого. — Они же могут поубивать друг друга… Зная Иорвета и его методы.       — Это моё предложение, Гален, а принимать его, или нет, решим обычным голосованием. Справа налево, как у нас заведено. Тебе и начинать.       — Я категорически против! Это безумие! — резко высказал своё неприятие молодой консул.       — Да поняли мы тебя, не ори! — ворчливо осадил Касиас, затем жеманно улыбнулся. — А я за… Иорвет станет опекуном новенького дхойне. За этим будет любопытно наблюдать, особенно, если Старый Лис облажается и замучает человека до смерти…       — Это прекрасная идея, — согласилась Элисая, за что и получила одобрительную улыбку от Фолинна.       — Я тоже за! Ты сможешь, Иорвет, мы в тебя верим! — Марсис поддержал свои неуместные реплики издевательскими аплодисментами.       — И я поддерживаю! — воскликнул Флариэль, игриво переглянувшись с братом. — Он сделает всё, чтобы утереть нам нос! Верно, Иорвет? Сможешь удержать в узде врага эльфского народа?       Иорвет едва не упал. Земля под его ногами покачнулась. Он растерянно переводил взгляд с одного консула на другого, пытаясь найти выход, но его, кажется, не было. «Это же противоестественно… Этого не должно было случиться!» И тут он наконец нашёл её, одну-единственную соломинку, за которую смог уцепиться. Нашёл и начал подтягиваться по ней с самого дна пропасти обратно на вершину. «Я ведь тоже один из них, я один из консулов!» И это уже было весомым аргументом.       — По закону ни один член Совета не имеет права заводить себе подопечного, — со злостью прошипел Лис, сразу обращаясь ко всей их делегации, — или вы забыли об этой маленькой детали?..       — Какая жалость, что ты им больше не являешься, — широко улыбнулся Зорге, по-птичьи склонив голову.       Иорвет оторопел и снова поглядел на всех консулов по очереди, заметив, как те почти синхронно изменились в лицах.       — Касиас, мы же договорились не объявлять ему об этом сегодня! — напустилась на него Элисая и тут же подцепила Фолинна под руку, тем самым успокаивая главу Совета, уже сжавшего с досады кулаки.       — Простите великодушно, не удержался, — игриво пожал плечами Зорге, не отрывая взгляда от Иорвета и с удовольствием следя за его реакцией. И всё же он был несколько разочарован тем, как его извечный оппонент вдруг собрался и заговорил, непривычно сдержанно и тихо.       — Я могу узнать, с чем это связано?..       — Дело не в твоих постоянных опозданиях или регулярном отсутствии на заседаниях, как ты мог подумать. И даже не в твоей любви к нелегальным развлечениям, — вздыхая, объяснил Фолинн. — О романе Киарана с человечкой стало известно во всех дистриктах города, и эта новость спровоцировала среди населения сильный ропот. Ты тоже консул, а он твой брат. Мы не могли допустить, чтобы тень подозрения легла на всех членов Совета. Его проступок стоил тебе консульства. Мне очень жаль…       Зорге, стоявший напротив Лиса, очень не вовремя издал издевательский смешок. Закусив губу от удовольствия, он открыто наслаждался долгожданным унижением выскочки, но для Иорвета это стало последней каплей. Мозг отключился, а сдержанность и здравый смысл испарились настолько быстро, что никто из Совета ничего не успел предпринять.       — Это твоих рук дело, мерзкий ублюдок! — в одну секунду Иорвет оказался рядом с Касиасом и схватил того за грудки, настолько сильно ярость застила ему глаза. — Это ты! Ты всё подстроил! — и несколько раз Лис встряхнул Зорге на месте.       — Иорвет, остановись! Стража, сюда! — взвизгнула Элисая, но было слишком поздно, Касиас уже получил пару ударов лбом прямо по слащавому лицу, из точёного носа хлынула кровь, и тот взвыл от боли.       — Я убью тебя, сука, как только выдастся удобный случай! — не прекращал реветь командир спецназа. Стража подоспела как раз в этот момент и остановила потасовку, оттащив взбешённого эльфа от консула.       — В карцер! В карцер это животное! Вы это слышали?.. Слышали?! Он угрожал мне! — Касиас плевался, затыкая нос ухоженными пальцами. Все прочие советники удерживали его в своих заботливых руках, приговаривали слова поддержки и поглаживали по плечам, хотя тот и не собирался бросаться вперёд на обидчика, отстаивая свою честь.       — Рекомендую всем успокоиться! — призывал Фолинн. — Стража! Выпроводите Иорвета за дверь! Касиас, в медицинский пункт. Ничего с твоим личиком не случится, ты сам его спровоцировал.       — Но Фолинн, он напал на меня… — запротестовал Зорге.       — Довольно! Отправляйтесь по домам! И боги мне свидетели, если я ещё раз увижу вас вместе, то посажу в карцер обоих! — Он был рад так легко отделаться от Иорвета и на этом закончить дело.       Двери в роскошный коридор закрылись, стражники неучтиво подпихнули Иорвета по направлению к лифту.       Злость немного поутихла в его душе, но разочарование и обида душили. Жаль Киарана, теперь он станет изгоем, на себя-то Старому Лису было наплевать. Иорвет чувствовал, что за всеми этими неприятными событиями стоял Касиас. Фотографии Киарана с Марианной были сделаны чересчур профессионально, будто кто-то вёл за ними долгую слежку, специально выбирая момент. Секретная информация из зала суда не смогла бы просочиться в массы так легко, кто-то её целенаправленно оттуда вынес. Да и Роше явился для Зорге хорошим подспорьем, чтобы вывести Лиса из себя. Иорвет рассудил так, что Касиас долгое время копал под него и ждал, когда лучше нанести удар, чтобы покончить с его репутацией и выгнать из Совета.       Сейчас Иорвет стоял неподвижно и разглядывал стальные двери, разрисованные золочёной ветвью виноградного дерева, ругая себя за пылкость. Сам хорош. Чего добился своей выходкой? Только усугубил своё положение. Столько планов было на уме — их было не счесть. Будь он консулом, смог бы построить идеальную жизнь для всего эльфского народа, а сейчас что? Он вернулся на ту ступень, с которой поднялся. Но сейчас было не время рассуждать о своих провалах, ему необходимо было взять себя в руки и жить дальше…       К тому времени практически все сотрудники командного центра разошлись по своим домам, оставались только те, кто был назначен на ночное дежурство. Потасовки и нападения в Вавилоне случались редко, так что для соблюдения порядка хватало десятерых солдат эльфского спецназа и специального отряда «Рысаков», что состоял исключительно из бойцов человеческой расы. Тщательно отобранных и подготовленных, занимающих самую высшую ступень среди живущих в городе дхойне. Их хорошо кормили и одевали, к их услугам были некоторые развлечения, и им предоставлялось редкое право создавать для размножения семьи. Если человеку посчастливилось очнуться от многовекового сна, и если основным видом его деятельности в прошлом являлась военная служба, то он попадал прямиком в «рай», не имея забот и не терпя гонений со стороны эльфов. Но работа их была сложной и грязной. И опасной. «Рысаков» посылали за пределы города помогать ведьмаку избавляться от мутировавших чудовищ и приказывали им отлавливать преступивших закон людей, что вытаскивали из своих тел маячки и занимались разбоем. «Рысаки» были не против, ведь только благодаря чёткому исполнению приказов они могли жить достойно, собирая все блага цивилизации и пользуясь привилегиями, которые предоставил им Совет Вавилона.       Не покинули своих постов и те стражники, что стерегли камеры с заключёнными. И то лишь потому, что одного-единственного дхойне пока так и не пристроили в надёжные руки наставника. В это же время бывший член Совета стоял около закрытой двери, где находился тот самый «отморозок», и просто пялился на тёмное оконце немигающим взглядом, пытаясь разглядеть, что творилось внутри. В руках он держал папку с делом новенького дхойне и никак не решался зайти внутрь. За той самой дверью находился ненавистный враг и ждал, что кто-нибудь из эльфов зайдёт к нему и скажет, наконец, что ему делать, и какова будет его дальнейшая судьба в этом новом мире.       Злорадствовать на сей счёт у Иорвета не получалось, как бы он ни старался. Он был в растерянности. И, неожиданно для себя, волновался. Как ему вести себя с Роше? Эльфу необходимо было постараться не ударить в грязь лицом и представить себя ему как образованного, дипломатичного и влиятельного сейдхе. Но вспоминать ли прошлые обиды? Конечно же, вспоминать! Иорвет зацепился за эту мысль, ибо мерзкий выродок заслужил все те страдания, что претерпел каждый эльф, побывавший в плену у командира Синих Полосок.       «Нужно подготовиться. Времена изменились, от представителя правящей верхушки Вавилона требуется профессионализм и сдержанность, каковые и положены командиру спецотряда «белок».       Иорвет раскрыл досье и бегло пробежался по анкете, которую заполнял сам Вернон. Корявые завитушки было сложно разобрать: Роше не слишком-то старался быть понятым дознавателями и, видимо, торопился. Присмотревшись, эльф сначала расширил глаз от удивления, а потом скривился, когда заметил на полях страницы детально прорисованный мужской половой член.       — Очень приятно, спасибо… в твоём духе, ублюдок! — выплюнул Иорвет вслух. Он сразу смекнул, что это был явный посыл темерского борца за свободу тому, кто будет читать анкету, или же подонку просто было скучно. — Так я и поверил, что ты готов сотрудничать! Пусть другие уши развесили, но меня-то тебе не провести… — Стража, стоявшая тут же, рядом с камерой для допросов, мельком переглянулась. Они не могли понять, почему командир спецотряда топчется у двери на месте, отнимая их законное время для отдыха, да к тому же болтает сам с собой вслух.       Во всём остальном анкета новенького была серой и скучной, содержа в себе лишь самые общие сведения. Ну, это смотря для кого… Иорвет всегда стремился обладать всей полнотой информации, чтобы знать о враге как можно больше, и он, как губка, впитывал в себя каждую крупицу бесценных знаний.       Имя: Вернон Роше       Раса: Человек       Дата рождения: Первый день Блатэ, год 1237 от прибытия первых людей       Возраст: 34 года       Цвет глаз: Карий… наверное. Не присматривался       Волосы: Тёмно-русые       Рост: 189 сантиметров       Вес: 78 килограммов       Строчки с последними двумя параметрами были заполнены уже другой рукой.       — Жирдяй! — прыснул эльф, а затем неловко прокашлялся, когда заметил, что привлекает слишком много внимания. Сам Иорвет весил на четверть меньше человека, имея тот же рост. — Что там дальше? Род занятий, последнее место службы, должность… Бла, бла, бла. Так, с этим мне всё понятно. — Он пробежался глазами вниз. — А это ещё что?       Особые умения: Умею читать и писать на всеобщем       Любимый досуг: Строевая подготовка       — Что за дурацкие вопросы, — пробубнил эльф и вдруг стукнул себя по лбу. — Ну, понятно. Опрос, составленный медиками, для углублённого психологического портрета.       Предпочтения в еде: Всё, что можно съесть       — Звучит логично…       Но от шарлотки с яблоками не отказался бы       — Ха! Размечтался! Но выбор я одобряю…       Любимый цвет: Белый и синий       — Да ладно?! Не может этого быть! И чёрный! На твою башку! — расхохотался Иорвет и вдруг понял, что совсем расслабился и много себе позволяет. Стражники отошли от командира и смотрели на него не то, чтобы осуждающе, но ничего хорошего в их взгляде по поводу собственной адекватности Иорвет не увидел. Ну, довольно. Собравшись с силами, Старый Лис повернул ручку двери и прошёл внутрь герметичной комнаты, чтобы встретиться со своим врагом лицом к лицу.       Освещение было слабое. В небольшой камере стоял полумрак, будто свет в неё падал от одной-единственной свечи. Это сразу напомнило эльфу другую обстановку, когда он сам сидел в клетке, а пламя одинокой свечи подрагивало на походном столе Вернона Роше. Тот с озабоченным видом занимался бумажной волокитой, скрипя пером по пергаменту, и делал вид, что не замечает истощённого и стонущего эльфа в самом углу темницы, прикованного цепями к каменной стене…       Этот скрип… такой равнодушный и обыденный. Заострённое птичье перо легко движется по бумаге, и человек не слышит, не желает знать, как эльфу приходится тяжело. Затем наступает короткая пауза, когда его погружают в чёрную вязкую жидкость, и сразу следом — тихий металлический стук перьевого кончика о край чернильницы.       Иорвету казалось, что он всё ещё слышит эти звуки, чувствует, как из его ран всё ещё стекает на пол свежая кровь… Его передёрнуло.       Однако в тот раз командиру скоя’таэлей удалось бежать, когда его посадили в телегу с железными прутьями и повезли в порт для отправки в конечную точку — тюрьму для нелюдей Дракенборг. «Белки», его верные друзья, не позволили такому случиться: они перерезали путь передвижной темнице и убили стражников. Но как-то странно тогда всё вышло… Охраны было всего-то только два человека, и остроухие партизаны расправились с ними, выпустив в каждого по одной стреле. Неужели дхойне настолько был глуп, что решил направить в качестве сопровождения с Иорветом лишь двух обрюзгших солдат?.. Да ещё не из своего отряда, а обычных гарнизонных балбесов, не приученных к хорошей драке. Когда-нибудь он обязательно напомнит Роше об этом случае и поинтересуется о здравости его ума, но это произойдёт не сейчас. При первой их встрече Иорвету уж очень хотелось в мельчайших подробностях расписать, какой увлекательный и богатый мир ожидает в недалёком будущем его старого врага за все его преступления в прошлом…       Мужчина располагался за решёткой и, по-видимому, дремал, лёжа на узкой, неудобной лавке и прикрывая левым предплечьем своё лицо. Услышав хлопок входной двери, пленник поднялся с места и прищурился, пытаясь разглядеть того, кто почтил его визитом.       Иорвета в его новом образе было почти не узнать. Волосы бывшего скоя’таэля были непривычно длинными и ухоженными. Сейчас они красивыми прядями ниспадали вниз по спине, открывая не вполне пропорциональное, но всё же очень привлекательное лицо обманчиво молодого мужчины. Бархатный камзол цвета красного вина, пошитый портным на совесть, подчёркивал его стройную фигуру, обнимая её, словно дорогой футляр, и доходил эльфу почти до колена. Под ним виднелись облегающие штаны, заправленные в голенища высоких кожаных сапог на широком, устойчивом каблуке.       Всем своим видом он, скорее, напоминал высшего вампира, который расхаживает одинокой тенью в каменном замке и никогда не спит. Потому что вечно ищет себе новую жертву… Его взгляд говорил об этом, голодный и хищный. Была б его воля, он, пожалуй, открыл бы сейчас эту клетку и перегрыз человеку горло, чтобы и себя, и Роше избавить от будущих проблем, которые непременно возникнут. Но взгляд взглядом, а Старый Лис старался держаться максимально расслаблено и одновременно солидно, спрятав руки за спину, где до времени покоилась папка с данными.       По Вернону Роше было сложно определить какие-либо эмоции. Иорвет всей душой надеялся увидеть в глазах врага хотя бы тень растерянности или удивления, наконец, страха. Но нет. Хмурое, непроницаемое лицо темерца всё время оставалось бесстрастным. Человек просто шагнул вперёд и облокотился на перекладину между прутьев клетки, желая разглядеть гостя чуть получше. Но когда он прошёлся по Иорвету цепким оценивающим взглядом, он усмехнулся. Как бы остроухий ни пытался выглядеть перед ним надменным и величественным, он не мог спрятать уродливый шрам на своём лице, по которому его легко было отличить от любого другого, прекрасного и всё же ничем не примечательного, эльфа.       — Белка?.. Вот так, да? Я догадывался, что ты захочешь поговорить со мной наедине, но не думал, что так скоро… — глухо заговорил человек. — Наверное, приятно видеть меня в клетке, да? Ещё бы… Ты, небось, в таком восторге, что тело едва сдерживает себя, чтобы не пуститься в пляс, а булки наверняка так напряжены от счастья, что, засунь тебе в жопу кусок угля, оттуда непременно выскочит алмаз. Не стесняйся, поделись со мной своими ощущениями.       — Чувствую себя великолепно, спасибо, что спросил, — надменно ответил эльф, но всё-таки улыбнулся. Подобные речи были музыкой для его ушей: никто не осмеливался говорить с ним настолько дерзко за последнюю сотню лет. Это вдохновляло на подвиги. Ну, например, наказать одного мерзкого дхойне. — Но предел счастья наступит, когда я увижу твоё бездыханное тело. И я увижу. Скоро. — Так же приветливо добавил он.       Иорвет не стал заострять внимание на своём раздражении — у него ещё будет возможность отыграться. Но он чувствовал, что уже заводится. Возможно, на данный момент стать опекуном Роше было не такой уж скверной идеей. Ему больше не придётся слоняться по ночам в грязных кварталах Вавилона, напиваться от скуки в барах с посредственной репутацией и устраивать дебоши под надуманным предлогом. Ощущения эльфа вновь стали необычайно острыми, кажется, он нашёл себе новое развлечение. Он вдруг захотел сломать старого врага, уничтожить его внутренний стержень, чтобы увидеть страх в этих тёмных глазах… Как Роше некогда видел в его собственных… Потому что он боялся человека, боялся, в какого жалкого и беспомощного мальчишку он всегда превращается, стоило тому оказаться рядом. Но впредь он не позволит больше страху перед Верноном Роше взять над собой верх. То проклятое время безвозвратно кануло в лету.       — Тем не менее… — бывший член Совета убрал издевательские нотки из своего голоса и заговорил уже официальным тоном. — Мир изменился к лучшему, и тебе придётся к этому привыкнуть. Новые технологии позволили нам сохранить жизнь на Континенте, как и возвращать из ледового плена давно исчезнувших его обитателей. Однако дхойне осталось мало. И потому, даже несмотря на многочисленные преступления человечества перед Аен Сейдхе, каждому выжившему человеку будет дан второй шанс и найдётся место под общей крышей. И теперь я говорю тебе здравствуй, Вернон Роше, и добро пожаловать в великий город Вавилон.       — Так! Стоп, стоп, стоп! — резко перебил Роше, подняв ладонь вверх. — Чёрт… Я уже стал сомневаться, что передо мной тот самый Иорвет с лихим пером за острым ухом, а теперь узнал — ты всегда любил заумно попиздеть. Как жаль, что ничего у меня нет под рукой, а то бы я в тебя этим самым и запустил немедля. По старой памяти…       — Народ Аен Сейдхе готов… — невозмутимо продолжал Иорвет. Свою, весьма умную, мысль он так и не закончил.       — Хватит выпендриваться! — отмахнулся человек. — Скажи лучше, что ты думаешь на самом деле, а не то, что тебе навязали эти педики…       — Мне кажется, сейчас говорю я! — взорвался эльф, и деловая улыбка пропала с его лица. Это был уже перебор. Дхойне переходит границы. Но командир «белок» тут же снова расплылся в фальшивой улыбке и шагнул ближе к клетке. Роше только махнул на него рукой, мол, давай, делай, что хочешь.       Приблизившись, Иорвет посмотрел на Вернона снизу вверх. За густыми волосами человека было невозможно полностью разглядеть его лица, однако остроухий заметил, что складка между его бровей стала глубже, тени под глазами насыщеннее, но сам взгляд… Упрямый и пронизывающий его тело до самых костей, он-то остался неизменным. И всё же эльф поморщился от внешнего вида некогда представительного мужчины. Бродяги, отказавшиеся работать в городе, которых можно было обнаружить в его самых заброшенных районах, и то выглядели лучше, чем Роше. Он выглядел точно так, как некогда сами эльфы во времена своего презрения.       — Хорошо. Обойдёмся без приветственных речей, Вернон… — согласился эльф. — Если уж речь зашла об ощущениях, то и ты поделись со мной своими. Продолжим с того момента, когда всё для нас остановилось… Как прошёл полёт? Удачно ли приземлился?       — Знаешь, неплохо. Я сломал ногу. Лежал примерно час на снегу и голосил, как сука, но потом меня засыпало льдом, и всё. Я очнулся здесь. В сладко-приторном блядском цирке, который устроили остроухие. Но я помню, что ты столкнул меня со стены. Подло, Иорвет, подло…       — Ты оступился, забыл? — тактично поправил эльф.       — Не пизди, нос ещё больше вырастет, — так же спокойно произнёс человек.       Они смотрели друг другу в глаза с минуту, вспоминая, как всё случилось на самом деле, но чудесного просветления в памяти не произошло. Лица мужчин выражали глубокую сосредоточенность, каждый из них силой воли пытался вспомнить обстоятельства, при которых они оказались под завалами снега. И ничего, белая пелена перед глазами. Иорвет снова заглянул в глаза своему врагу и увидел такое же замешательство, которое царило в его собственной душе. Потом эльф моргнул, встряхнул головой и достал из-за спины заветную папку с бесценной информацией.       — К делу, у меня мало времени, — Иорвет прочистил горло. Да, он стал сомневаться. Хоть бей его сейчас плетьми, он не мог вспомнить, как и при каких именно обстоятельствах Роше свалился к подножию горы со сторожевой башни. В своих воспоминаниях он слышал только его крик… Может, он и вправду решил тогда силой помочь командиру «полосок» научиться парить, как птица?.. Так или иначе, но чувства вины за содеянное Иорвет не испытывал. Поделом убийце эльфов! Только вот теперь появилась ещё одна причина, по которой стоило ожидать ножа в спину от ненавистного человека…       Старый Лис решил, что пора сменить тему.       — Кстати, — изящным движением эльф выдернул из кипы бумаг фото темерца, сделанное для приложения к его личному делу, и продемонстрировал снимок Вернону. — Никогда больше не фотографируйся. У тебя тут такое выражение, будто ты только что убил кого-то… — он снова взглянул на фото, чтобы ещё раз убедиться в своей мысли, и сморщил нос. — Мд-а… сначала убил, а потом и съел.       — Согласен, видок у меня ещё тот… — человек пожал плечами, — мне бы всего-то найти брадобрея и хорошо выспаться. — И в доказательство своих слов он устало потёр правый глаз пальцами, затем раздражённо смахнул пряди спутанных волос со своего лба. Человек наверняка и сам страдал от своей неопрятности и только ждал момента, когда ему разрешат привести себя в порядок. — Ну, если не придираться слишком усердно, то я довольно симпатичный малый…       — Ты себе льстишь, — холодно бросил Иорвет, не отрываясь от изучения дела.       — А вот ты выглядишь просто потрясающе… — Роше сделал комплимент, и довольно искренне. Эльф от неожиданности вздрогнул и ещё старательнее зарылся в текст доклада, словно не расслышал. Но человек всё не унимался. — Для кого так вырядился? Гляньте-ка на него… Отрастил патлы, как у бабы, распустил, так что те аж струятся и блестят. Надел, поди, самое лучшее платье и надушился вдобавок. Не узнаю я тебя, Иорвет, — вздохнул он, — ты же солдат и партизан, а не… какая-то, блядь, красотка…       Лучше бы дхойне остановился на одном только комплименте.       — Много ты понимаешь в красоте, деревенщина, — эльф поправил листок, который лежал неправильно, и снова стал вчитываться в текст. — Считаешь, что стоит достать из какого-то мусора любую пригожую тряпку, обмотать ею свою голову, и всё, ты на пике моды?       Темерец в ответ лишь тихо рассмеялся. И тут Иорвет наткнулся в анкете на один занимательный пункт, который его знатно позабавил.       — Боги, Роше, и о чём ты только думаешь… — рот эльфа расплылся в издевательской ухмылке. — Ты отправил запрос о разрешении на размножение? Так скоро?!       — А почему нет? Вот и браслет имеется для всяких оповещений, список желающих познакомиться со мной поближе придёт прямо сюда, — и он приподнял свой сжатый кулак, на который был пристёгнут гаджет. — Я мужик в самом расцвете сил, кто-нибудь из здешних мамзелей да позарится. У вас же вволю трахаться людям между собой нельзя! Просто скотство… Я уже полгода жду, а что делать? Подожду ещё.       — Да кто тебе здесь даст?! — выдал остроухий с едва скрываемым возмущением.       Роше развёл руками, потом рассеянно почесал свои заросли под подбородком. И Иорвет вдруг усомнился в своих догмах. Темерский командир, и вправду, вёл себя очень смирно, охотно вступал в диалог. Может быть, человек действительно изменился и готов начать новую жизнь в мире эльфов?       — Очень мило, кстати, я оценил, — эльф развернул ещё один лист, на этот раз с изображением народного творчества темерского командира. Вернон хохотнул и с досады покачал головой.       — Не думал, что кто-нибудь будет читать это дерьмо… Уж больно идиотскими были вопросы.       — Не оправдывайся, Вернон Роше. Вы, люди, просто неспособны создать что-нибудь прекрасное, и я отношусь к скудости твоего внутреннего мира с должным пониманием.       — Там, скорее, указано, на что я натягивал ваши новые порядки и что всовывал в рот каждому участнику Совета по очереди… — хмыкнул человек, и эльф зло зыркнул на темерца поверх листа бумаги. Вот оно! — Скажу больше, они с удовольствием проглотили всё то, что я им заливал…       — Осторожнее, дхойне… — предупредил тот, ядовито улыбнувшись.       — А не то что? — Роше понизил голос, и взгляд его стал холодным, как кусок металла. — Что ты сделаешь, вшивый лесной выхухоль?       Иорвет перестал улыбаться и резко отбросил папку с документами в сторону, та, ударившись об пол, рассыпала все бумаги. В воздухе повисло напряжение, стало вдруг нестерпимо душно. Видимо, их светская беседа всё-таки подошла к концу, и на сцену явился настоящий Вернон Роше, не примирившийся со своей участью эльфского раба. Старый Лис оказался прав.       Скоя’таэль оставил все сомнения, пришла пора показать дхойне, кто тут главный. Само собой, без оружия к опасному выродку подходить слишком близко будет глупо. Но на этот случай Лис припрятал небольшой нож за спиной на поясе. Ножны в цвет камзола нарочно располагались горизонтально, так чтобы не привлекать излишнего внимания к оружию, плюс это не стесняло движений эльфа. Иорвет сжал челюсть и двинулся вперёд, ещё на шаг приблизившись к клетке, чтобы вблизи заглянуть в глаза своему злейшему врагу.       — Сегодня сбылся самый страшный из твоих кошмаров, дхойне… — мрачно протянул эльф.       — О, нет, Белка… — сгримасничал Роше. — Ты будешь держать меня в клетке и кормить через раз?.. Пытать? Брось, придумай что-нибудь оригинальное!       — Я твой опекун, — заявил Иорвет и, вздёрнув подбородок, сузил оставшийся глаз. — Теперь ты моя законная собственность, и я буду делать с тобой всё, что захочу…       Нельзя сказать, что Иорвет испытал полное удовлетворение от реакции дхойне на это объявление, но выражение лица темерца, будто его окатили холодной водой, стоило того.       — Отныне ты будешь говорить, когда я тебе позволю. Одевать то, что я тебе дам. Спать, где я укажу. Есть то, что я тебе оставлю. Так что засунь свой язык себе в задницу и прими, наконец, реальность! Темерии больше нет, и ты здесь никто! Всего лишь раб, у которого есть хозяин.       — Иди-ка сюда… — Роше молниеносно выбросил вперёд руку и сдавил шею эльфа. Короткий рывок на себя, и лицо Иорвета впилось в толстые прутья решётки. Тот вскрикнул от боли и попытался оттолкнуть Роше ладонями, но не вышло: Иорвет успел забыть, что хватка Вернона была как у медведя. — А теперь покончим с этим фанерным спектаклем и поговорим по душам, как мы с тобой привыкли! — скалился темерец, переместив ладонь с горла Иорвета на его челюсть, сдавив крепче и сильнее притягивая к себе.       — Bloede! Отпусти, — выдохнул эльф, стараясь справиться с нарастающей паникой. «Какой же я придурок!» — ругал он себя. Человек явно ждал удобного момента, чтобы напасть, а он, будь здоров, оправдал все его надежды и преподнёс себя ему на блюде. Теперь Вернон сможет спокойно свернуть ему шею, прикончить двух стражников, стерегущих дверь, и всё — коридоры свободны, можно бежать, вырезать из шеи маячок и присоединяться к прочим тупоухим повстанцам на окраинах города. Скверный сценарий, тем более, что Иорвет не собирался сегодня умирать. — Зачем ты согласился стать моим наставником, раз боишься меня до колик? — Продолжал шипеть ему в лицо Роше. — Ты не сможешь справиться со мной!       — Я не боюсь… — выдавил эльф. — И я справлюсь!       — Брехня… Я заметил этот взгляд маленького лесного бельчонка ещё тогда, около медицинского отсека. Я вижу тебя насквозь… Ты бешеный зверь и всегда будешь им, сколько бы ты себя ни приукрашивал и как бы ни воспевал новые порядки, которые, я уверен, ты первый и презираешь! А я совсем другой зверь, специально созданный для тебя, тот, кто должен поймать тебя и усмирить… — измывался над ним человек, опаляя своим дыханием.       — Ты подписал себе смертный приговор! — прорычал Иорвет, чувствуя, как его начинает трясти. Он физически не мог выносить властного взора старого недруга, однако принуждал себя терпеть. Сжав зубы чуть ли не до хруста, эльф не отводил упрямого взгляда и не позволял дрогнуть своим губам.       — Не выйдет. Ты должен помучить меня сначала, я тебе ещё нужен, как и ты мне… Мы подружимся, поверь мне, и ты будешь паинькой…       — М-м… — болезненно простонал эльф сквозь сомкнутые губы, когда Роше придавил его к прутьям ещё сильнее, но он нашёл в себе силы противостоять. — Можешь убить меня сейчас, если хочешь… бежать, куда глаза глядят… но из Вавилона нет выхода! За пределами этих стен лишь пустота! Там каждого ждёт мучительная смерть, а внутри города тебе просто не спрятаться! Мои братья найдут тебя и выпотрошат!       — Ты так и не понял ещё, кто вернулся к тебе? — злорадно оскалился человек. — Это не меня здесь заперли с вами, это вас здесь заперли со мной! *       В руке скоя’таэля блеснул заветный клинок. Точным движением лезвие проникло в незащищённое предплечье врага, и контакт между мужчинами был разорван. Вернон зашипел и отпустил эльфа, схватившись за раненую руку. Иорвет схватился за горло и судорожно вздохнул. Код замка на клавиатуре он набирал уже по памяти. Издав характерный щелчок, клетка Роше распахнулась. Эльф был сосредоточен, как никогда, и был готов ко всему. Ещё одно оружие для усмирения взбунтовавшегося человека он вынул уже из голенища своего сапога. Это была короткая, чёрная трубка, которая при резком взмахе удлинялась, превращаясь в увесистую, гибкую дубинку. Либо он сейчас заставит Роше подчиниться, либо потеряет всё, что у него осталось. И в первую очередь, уважение к самому себе.       Темерец колебался. Как-то неслыханно щедро выглядело предложение Иорвета выйти из ненавистной клетки. И он смотрел то на распахнутую дверь, то на стоящего в стороне эльфа. Роше прищурился и ждал подвоха, но, вероятно, решив пойти ва-банк, бросился на врага прямо с разбега. И промахнулся… Происходило это каждый раз, когда он делал рывок вперёд. В отличие от Иорвета, в последний раз Роше дрался несколько сотен лет назад. Ни один взмах кулака охотника на нелюдей не достигал своей цели, ибо эльф был быстр, ловко уклонялся и отпрыгивал в сторону, будто вальсируя и заигрывая со своим противником. Вернон ругался сквозь зубы и рычал, угрожая страшной расправой «остроухой падле», если тот сейчас же не замрёт на месте. Но было уже видно, что человек выдохся — он стал замедляться, а материться в два раза больше.       Иорвет остановился, но лишь для того, чтобы от всей души врезать давнему обидчику. Удар дубинкой пришёлся в колено. Роше не ожидал такой боли. Она была столь сильной, что человек, не удержав равновесия, упал на четвереньки, тяжело втягивая лёгкими спёртый воздух. Следом он увидел яркую вспышку в глазах, так как новый удар пришёлся ему прямо по лицу. Роше прикусил окровавленные губы. Правая скула тоже оказалась рассечена. Светлый пол камеры тут же окрасился красным, и ладони человека начали скользить по нему, оставляя мерзкие разводы после каждой неудачной попытки встать на ноги. Жуткая картина. И такая привычная для взора командира скоя’таэлей. Но Иорвету этого было недостаточно. Он припечатал орудие расправы к спине дхойне ровно по диагонали, чтобы было больно, но в то же время чтобы позвоночник Роше не сломался, а тот не остался парализованным. Вернон мгновенно развалился на полу, лицом вниз, не пытаясь больше проявлять активность. Старый Лис выплеснул сидевшие в нём обиды, его страх переродился в нечто новое — чувство глубокого, злобного удовлетворения. Ведь это именно он сейчас стоял на ногах, пока Вернон Роше, потеряв все силы, лежал на полу в луже собственной крови.       Но как бы эльф ни надеялся, что Роше будет умолять его остановиться, он прекрасно знал, что этого не случится никогда. Упрямец будет терпеть любые пытки, но ни за что не попросит у врага пощады. И тут Иорвета повело в сторону от нахлынувшей волны жара, потому что Роше застонал… застонал от боли и унижения.       Это было точно взрывом в голове, это было настоящим экстазом…       «Я победил».       Только вот какой знак препинания следует поставить после этих заветных слов? Восклицательный? Или всё-таки вопросительный? Старый Лис не мог с уверенностью ответить.       Передатчик для связи с охраной находился внутри камеры и предназначался для чрезвычайных ситуаций. Иорвет нажал красную кнопку на стене и пригласил стражников войти. Двое эльфов увидели человека вне клетки с разбитым в кровь лицом, одновременно кивнули командиру и только осведомились:       — Куда его?       Для них это было обычное дело, прикрывать превышение полномочий важных шишек и вытирать чужую кровь с пола после расправы.       — В карцер, разумеется, — с трудом выговорил Иорвет, пытаясь отдышаться, — пусть в его голове хорошенько отложится сегодняшний урок. — Роше подняли на ноги. Эльф похлопал человека по щеке, привлекая к себе внимание, и улыбнулся, когда добился своего. Тот открыл глаза. — Ты прав, дхойне, мы подружимся. Я стану тебе ближе, чем та шлюха, что произвела тебя на свет… — Он улыбнулся ещё шире, когда увидел разгорающееся бешенство в его карих глазах. Но что с того? Сейчас командир был в полной безопасности. — Завтра наступит новый день, Роше, и я заставлю тебя его возненавидеть…