Вавилон Н.Э.

      Коридоры общежития уже опустели, когда Иорвет пешком добрался до нужного дома и нашёл ту самую квартиру. Он прислушался. Из-за каждой обшарпанной двери, чередой располагавшихся вдоль бесконечного пролёта, доносились глухие голоса, но только не из квартиры Роше. Эльф сперва подумал, что Вернона нет дома, но на деле такого просто не могло быть. Окажись тот на улице после отбоя, его бы давно вычислили и повязали, значит, стоило попытать удачу и напроситься на разговор. Хотя Лис очень сомневался, что Роше захочет его слушать, учитывая, на какой ноте им пришлось расстаться в последний раз. Но ему следовало торопиться. Если какой-нибудь дхойне-полуночник выйдет из квартиры и увидит его, ничего страшного, пожалуй, не случится, однако появление незнакомого эльфа в людском районе чревато неприятными расспросами с последующим докладом наставнику-эльфу, а те умники в один момент распознают, кто именно был ночным визитёром Вернона. И это, в свою очередь, обещало последнему крупные неприятности.       Иорвет постучал в дверь и напрягся, ожидая ответа, но его не последовало. Тогда он стукнул ещё раз. Под дверью вдруг появилась яркая полоса света.       — Кто? — спросили с той стороны. Иорвет выдохнул: голос был очень похож на тембр Вернона. Он не ошибся с дверью.       — Это я, открой, — ответил эльф.       Он постарался произнести это как можно мягче, почти ласково, подкрепляя просьбу лёгким прикосновением пальцев к двери. В его интересах было расположить к себе врага, ведь сейчас только он мог ему помочь отмыться от всей той грязи, в которой эльф увяз по самую макушку. В ответ наступила тишина, а следом свет внутри внезапно погас. Так Иорвет и предполагал — Роше не захочет иметь с ним дела. Но только эльф не собирался уходить с пустыми руками, этому разговору быть, хочет того темерец или нет. И он никому не позволит так легко пренебрегать своим визитом!       Лис развернулся к двери спиной, ухватился за косяки руками и стал со всей дури молотить по ней пяткой, наплевав на то, что мог поднять весь дом на уши. Ему надо было только успеть заскочить внутрь и максимально быстро уговорить человека хотя бы его выслушать.       При очередном махе он неожиданно не встретил никакого сопротивления и, едва не рухнув на месте, сделал шаг назад, но сразу ощутил нечто холодное и твёрдое на своём затылке. Не будь он военным, Иорвет бы выстроил массу гипотез относительно сущности этого предмета, но он был солдатом и сразу смекнул, что в его голову с силой упирался ствол пистолета.       — Незаконное хранение оружия карается смертью… — предупредил эльф, не двигаясь и опасаясь развернуться.       — Ну, так давай, иди в центр и сдай меня… А я потом погляжу, на чью шею первому набросят удавку, — парировал человек. Всё верно. Роше знал, что Иорвет в бегах, оперативники вторую неделю, не зная сна и отдыха, рыскали по улицам, чтобы поймать безумца, посмевшего убить консула. Поэтому вряд ли кто-то будет слушать его байки о дхойне, у которого якобы припрятан в квартире ствол. — Вот что ты за эльф такой, а? — добавил Роше едко. — При каком бы режиме мы ни находились, ты как всегда в розыске, как самый опасный преступник государства!       — Я сюда не ссориться пришёл…       — Тогда нахера?! Сам весь в дерьме, теперь решил меня подставить?       — Я думаю, будет более разумным для нас обоих поговорить внутри, а не снаружи.       — Пяться назад, как зайдёшь в комнату, закроешь дверь на замок, — приказным тоном сообщил человек. Иорвет послушался, ему было невыгодно оказывать сейчас сопротивление.       В прихожей оказалось темно. Эльф на ощупь захлопнул дверь перед своим лицом, затем провернул ключ в замке. Дуло пистолета мигом исчезло с его затылка, загорелся свет. Без дополнительных указаний Иорвет развернулся к своему врагу… и остолбенел, приоткрыв рот.       Роше сильно изменился с тех пор, как Иорвет видел его в последний раз. Он коротко подстригся, оставив длинную чёлку, которую теперь аккуратно зачёсывал назад. А ещё заметно поправился, болезненная худоба исчезла, лицо, лишенное неопрятной бороды, обрело свежесть, даже тёмно-карие глаза человека стали ярче. Поза была расслабленной, хотя он уверенно держал врага на прицеле. Одежда тоже подобрана с умом и заботой. Простая, белая майка и плотные военные штаны серого цвета. По мнению эльфа, он сам приодел бы дхойне гораздо лучше, если бы захотел, но, по крайней мере, по размеру вещи подходили идеально. И Лис быстро смекнул, что в его отсутствие о его подопечном кто-то хорошо позаботился.       — Отлично выглядишь, — признал Иорвет.       — Спасибо, что заметил, — ответил Вернон, презрительно сощурив глаза. — У меня новый опекун — этим всё сказано… А тебе должно быть сейчас стыдно. — Роше указал на эльфа пальцем свободной руки.       — Да, пожалуй… Но мне не стыдно, — Иорвет дёрнул плечом.       — Ну, разумеется… Ты у нас личность гордая, ни за что не признаешь своей ошибки. Только если бы ты в своё время проявил хоть каплю энтузиазма и чуткости, то я бы, не выёбываясь, выслушал тебя сейчас и помог бы тебе в трудную минуту, потому что всецело принадлежал бы тебе…       Иорвет удивлённо приподнял брови, он не ожидал подобного ответа. Слова Роше всколыхнули в его душе нечто непонятное. Возможно, в нём говорила совесть. Не следовало поступать так с человеком, который ему доверился, даже если этот человек — твой злейший враг.       — Однако, — невозмутимо продолжил темерец, — так как сейчас я к тебе не имею никакого отношения, скажи, что мне мешает схватить тебя за шкирку и вышвырнуть на улицу, м-м? Или, ещё лучше, прикончить на месте как самого разыскиваемого бешеного маньяка и попутно стать героем Вавилона?       — Всё не так просто…       — У тебя тридцать секунд, чтобы убедить меня не стрелять, — строго проговорил человек и взвёл курок.       Врождённое красноречие, унаследованное Иорветом от предков, в один момент куда-то испарилось. Ну, что он мог сказать ему за тридцать секунд такого убедительного и при этом не унизить себя?       — Я смогу устроить для тебя свидание с женщиной!       — Обойдусь.       — Сможешь переехать в самый шикарный район Вавилона!       — Я не сибарит, могу и тут потесниться.       — Чёрт… — почти отчаялся эльф. — Да проси у меня всё, что захочешь!       — Не всё на этом свете можно купить, Белка…       — Роше, пожалуйста… — При этих словах черты лица человека заметно смягчились. — На себя мне наплевать. Но Киаран сейчас в тюрьме из-за меня, и поверь мне, с ним обращаются, как…       — Как с паршивым дхойне?.. — помог Роше, будто выплюнул.       — Ты прав, чёрт возьми! Но брат — всё, что у меня осталось. Позволь мне помочь ему, он без меня пропадёт…       — Тик-так, ушастый, время вышло, — усмехнулся Вернон и вдруг встал перед Иорветом, прижав дуло пистолета под его подбородком. Эльф не испугался, он твёрдо глядел в глаза врагу, зная, что не ошибся: просто Роше в очередной раз треплет ему нервы и скоро рассмеётся, а потом скажет, что поможет ему. Старый Лис верил в это… До того момента, пока человек не провёл холодным дулом по его губам.       — Открой рот, — затребовал Вернон, но тот сжал зубы и мотнул головой, мысленно посылая человека в задницу. — Давай, Иорвет, будь послушным эльфом и открой свой сладкий ротик… — тихо попросил человек, скользя взглядом по его лицу, но скоя’таэль остался неподвижен. Иорвету стало нехорошо, будто его снова лишили воли, как если бы тот самый вкрадчивый голос из прошлого снова нашёптывал ему приказы, чтобы Лис подчинился, сломался, превратился в ничтожество… — Открой! — рыкнул темерец, потеряв терпение, но остроухий лишь моргнул от громкого шума, ненавидяще взирая на того, в ком полагал последнюю надежду. Однако внутри эльф паниковал, он не понимал, что происходит, и почему человек так себя с ним ведёт. Да, он облажался с ролью наставника, но это не предлог разыгрывать спектакль с подавлением личности. Он сам прибегал к подобного рода играм, когда допрашивал людей, и ни за что на свете не допустит подобного обращения с собой.       — Да пошёл ты, убл… — всю фразу целиком Иорвету не удалось произнести, Роше сдавил его челюсть ладонью и надавил на впалые скулы, с силой принуждая эльфа разжать зубы. Не прошло и секунды, как ствол пистолета оказался у него во рту. Эльф только расширил глаз и, запрокинув голову, упёрся в дверь затылком.       — Так-то лучше, теперь ты будешь молчать и слушать, — пояснил Вернон с плохо скрываемым удовольствием во взгляде. Он плотоядно смотрел, как губы скоя’таэля плотно обхватывали ствол оружия, и чуть ли не облизывался при этом. — А как засобираюсь тебя прикончить, кровь будет лишь позади тебя, а не по всей хате разбрызгана…       — М-гх! — запротестовал эльф, пытаясь освободить свой рот, но пальцы человека только сильнее сдавили его челюсть.       — На что ты рассчитывал, придя сюда?.. — спросил Вернон и нахмурился. — Думаешь, стоит мне пообещать с три короба, рассказать сопливую историю о бедном младшем братце, и всё — я помогу тебе? Сионий сказал, что ты отказался от меня, как от бесполезного куска дерьма!       — Му-нгы-ы! — что означало: «Я этого не делал!» Но Роше, конечно, ничего не понял.       — Знаешь, что было, когда ты бросил меня? Я два дня просидел в архиве без еды и воды. Стражники смеялись и отказывались меня выпускать, мол, ждут указаний от моего наставника. Но ты не пришёл… Потом заявился Сильфоин с бумагой, на которой было чёрным по белому написано, что я тебе больше не нужен, не оправдал твоих надежд, и прочая хрень… и что отныне Сионий вправе распоряжаться мной как заблагорассудится. Разве мы об этом с тобой договаривались, Белка?!.. Сейчас я живу спокойно, никого не трогаю, пытаюсь свыкнуться со своей новой жизнью… и вот, нате! Припёрся ты, а с тобой, как всегда, куча неприятностей в придачу!       — Мыхг… — Иорвет свёл брови на переносице и жалобно приподнял их. Он и хотел бы опротестовать все обвинения, да не мог. Ему удалось лишь обхватить запястье человека ладонью и сжать её.       — Поздно сожалеть, прощай, — холодно заключил Роше и нажал на курок. Раздался щелчок, Иорвет содрогнулся и крепко зажмурился. Кажется, весь мир перевернулся с ног на голову в эту секунду. Вернон усмехнулся и аккуратно вытащил ствол из чужого рта.       — Пистолет-то я достал, а вот патронов на него не найти нигде, — не моргнув глазом, проговорил человек, затем крутанул револьвер на своём указательном пальце и сунул его за пояс.        — Ты в своём уме?.. — еле выговорил Иорвет, смотря на врага безумным взглядом и тяжело втягивая воздух.       — Вполне. Зато теперь мне полегчало, — с ноткой непонятной горечи произнёс человек, затем поставил перед собой стул, спинкой вперёд к эльфу, и, оседлав его, сложил руки на груди. — А сейчас поговорим, коли уж я выпустил пар, и пока ты ещё настроен на откровенность. Что конкретно тебе от меня нужно?       Иорвет туго сглотнул слюну, стараясь справиться с потрясением. Мелькнула мысль бежать от этого сумасшедшего, но вот беда, бежать-то ему некуда. В лицо ударила кровь, и грудь запылала, слишком унизительно было стоять вот так перед человеком и чувствовать себя абсолютно беззащитным перед обстоятельствами. Хотелось кричать, обзывать Роше последними словами, а ещё лучше наброситься на врага с кулаками и отстоять свою гордость. Вместо этого он несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул, чтобы первая волна гнева ушла. Тогда на смену ей пришло понимание, что он мог поставить человека на место иначе и даже услышать мольбу о прощении…       — Я тебя не бросал, тупой ты придурок! — рявкнул Иорвет, пригвоздив вздорного дхойне яростным взглядом к стулу, на котором тот вальяжно восседал.       — Полегче, Белка, — строго предупредил Вернон, — ты опять нарываешься на грубость…       — Сильфоин, этот тщеславный моралист, обвёл тебя вокруг пальца, чтобы заполучить себе под опеку командира «рысаков»! Что он имел раньше? Только полуспившихся пузатых дхойне, из которых годами приходилось выбивать дурь! А тут представилась уникальная возможность похвастаться тобой перед другими наставниками, а заодно и прославиться на несколько веков вперёд, выпустив в народ легендарную личность.       — Легендарную личность?! — рассмеялся человек. — Никогда не думал, что доживу до того момента, когда услышу от тебя хоть что-то приятное… Но мне больше кажется, ты просто не можешь пережить того, что опекун из Сиония в разы лучше, чем ты.       — Всё может быть, дхойне, но в отличие от твоего «правильного» опекуна, я тебе никогда ещё не лгал! — Иорвет сбросил с плеч рюкзак и открыл его. С собой у эльфа было лишь то, что он успел прихватить перед побегом. Среди походных вещей он таскал с собой папку с документами, её-то Лис и достал из рюкзака, швырнув под ноги человеку. — Загляни-ка внутрь и уройся!       Иорвет скрестил руки на груди и стал наблюдать за тем, как Роше не спеша наклонился и с нарочито скучающим видом достал несколько листов с громкими печатями и подписями. Следом за ними из папки выпала связка ключей, брякнувшись на пол. Вернон быстро пробежался взглядом по строчкам на всеобщем языке и застыл, чтобы следом недоверчиво посмотреть на врага исподлобья.       — Ты оформил на меня квартиру?.. — тихо спросил он.       — И не какую-нибудь занюханную дыру, как эта, — тут эльф зло ткнул пальцем в ободранный пол, — а двухкомнатную квартиру в самом центре Вавилона, с отличным видом из окна, отдельной ванной и целой кухней… Но не это самое важное! Обрати внимание на дату, — поле этих слов Роше снова зарылся в документы, мысленно пытаясь просчитать, к чему именно ведёт бывший опекун. — В тот день я подготовил документы и направлялся к тебе в архив, но пришёл срочный вызов, и мне пришлось уйти. В этот же самый вечер я пробрался в комплекс отдыха для советников, где говорил с Касиасом, а потом на меня началась охота… — Вернон задумчиво потёр однодневную щетину пальцами, затем снова посмотрел на Иорвета, и тот, наконец, заметил в глазах дхойне зачатки разрастающегося понимания. Лису только оставалось забить последний гвоздь в гроб сомнений Вернона и заставить того почувствовать вину, добавив к вышесказанному несколько слов обвинительным тоном. — Я просто физически не мог позаботиться о тебе или дать о себе знать!       — А как же смерть Галена?.. — вдруг спросил Роше. — Когда ты его-то успел замочить?       — Что?.. — эльф опешил.       — Сука… — Роше нервно провёл пятернёй по волосам и встал со своего временного насеста. Потом быстро подошёл к эльфу, на ходу скрутив документы в трубку. — Сильфоин увёз меня из центра и оставил здесь. Новостей о тебе я не слышал — только то, что Сионий мне рассказывал, а дерьма я наслышался немало… Он заявил, что ты хладнокровно убил Галена пару дней назад, а о том, что тебя видели в «Процветании» разговора вообще не было.       — Bloede! — выкрикнул Лис. — Так Гален тоже мёртв?! — Он чувствовал, что у всего случившегося есть некий тайный замысел, но понять его он пока не мог. Кто-то объявился в городе, кто-то жестокий и хитрый, и он не делает ставку на мелкий саботаж, а сразу играет по-крупному. Вопрос в том, кто и зачем решил под корень зарубить всю правящую верхушку Вавилона?       — Никто не знает, что с ним. Гален пропал без вести. Но в его доме были найдены следы крови. А кто у нас обиделся на консулов и, как до меня донесли, взбунтовался, милсдарь? — многозначительно спросил человек.       — Я не идиот, Роше, чтобы делать такое в собственном доме!       — Может быть, но Флариэль и Марсис рвут на себе волосы и уже добились назначения для тебя смертного приговора без суда и следствия. Тебе лучше исчезнуть.       — Сначала ты меня выслушаешь, — твёрдо заявил эльф, — учитывая тот факт, что ты незаслуженно сунул пистолет мне в рот! — Он не сводил взгляда с лица человека, как тот опустил глаза и принялся покусывать губы.       — Я ошибся, бывает такое… Теперь можно поговорить нормально, я тебя выслушаю, — рассеянно пробормотал человек и только потом осмелился посмотреть на эльфа.       — Это всё, что ты можешь мне сказать? «Бывает»?!       — Вот ведь блядство! — Роше сжал зубы от злости. — Мне запудрили мозги, понятно?! О том, что ты в бегах, я узнал менее двух дней назад. Я был так зол на тебя, только и ждал, что ты попадёшься мне в руки. И поверь, эта выходка с пистолетом — самое меньшее, что я собирался с тобой сделать…       — Больной психопат! — прошипел эльф. Роше на это иронично изогнул бровь.       — Можешь просто называть меня садистом, так привычнее, — предложил человек, нисколько не шутя. Уж больно часто это определение маячило рядом с его именем.       — Так ты поможешь мне?.. — решился спросить Иорвет, зажмуриваясь, чтобы успокоить себя. Его не покидало желание приправить вышеуказанный вопрос парочкой крепких словечек и несколькими ударами кулака в нос, но всё-таки он сюда пришёл не за этим. Не ради ругани и драки эльф закоулками пробирался через весь город к дому Роше, а чтобы вернуть свою честь и должность. И это вовсе не означало, что он так легко простит дхойне. Иорвет ещё припомнит этой псине каждое обидное слово и гадкую ухмылку. Как только он вернёт себе статус командира «белок», первым делом заберёт Роше у Сиония, и пусть он потом молится всем существующим и несуществующим богам, но это не спасёт дхойне от праведной кары.       — Для начала я должен задать тебе несколько вопросов, — буркнул Роше и подтащил стул ближе к Иорвету, сам же уселся на табурет напротив скоя’таэля.       — Что ты хочешь узнать? — спросил эльф, усевшись на предложенный стул и закинув ногу на ногу. Он неторопливо достал пачку сигарет из кармана куртки. Роше в момент вытянулся и занял выжидательную позу, эльф про себя лишь усмехнулся, выдохнув едкий дым. Он сразу смекнул, почему Вернон взбодрился, чуть ли не хвостом завилял. Сильфоин, может, и отлично справлялся со своими обязанностями как наставник, но он никогда бы не принёс своему подопечному нелегальные сигареты, а Иорвет был порочен в той же мере, что и Роше, поэтому эльф немедля протянул Вернону пачку с зажигалкой, чтобы тот тоже угостился.       — Ох, Иорвет, ты просто волшебник, — восхитился темерец, закуривая. — Теперь говори всё, что хочешь, даже можешь послать меня — всё стерплю!       — Нахер иди! — ухмыльнулся остроухий. Вернон же, напротив, перестал давить довольную улыбку и, медленно повернув голову в его сторону, угрожающе хрустнул шейными позвонками. На это Иорвет загадочно промолчал.       — Вернёмся к делу, — буркнул Роше, затягиваясь. — Для начала, я хочу знать, кто убил Касиаса.       — Невыгодна мне его смерть, и я понятия не имею, кто может быть убийцей! Я бы очень хотел прикончить Зорге, но, сам посуди, какая это глупость — при моей-то должности в Вавилоне!       — А Гален?       — У меня такое чувство, что ты слушаешь меня тем местом, на котором сидишь! Ten arse! Как и прежде, отвечаю тебе: я не знаю, что с ним случилось! Гален был самым тихим и безобидным консулом, с мнением которого никогда и никто не считался. Даже мыслей нет, кому он мог перейти дорогу.       — Из всех возможных подозреваемых именно ты отличился ярче прочих — свидетелей много, Иорвет… Ты угрожал Касиасу убийством при первой возможности, а Галена ни в грош не ставил. Любой из центра подтвердит, что отношения между вами были скверные, и в Совете тебя не любили. Наконец, самое важное. Именно ты видел Касиаса ещё живым перед самой его кончиной… Но как-то это всё слишком очевидно, согласен, так не бывает, — вдруг оговорился темерский шпион.       — Благодарю за информацию, о которой я и так осведомлён. Сионий не скупился на подробности, как я посмотрю, — эльф фыркнул. — Мне нужно доказать свою невиновность, пока следы ещё не остыли.       — Есть идеи? — Роше развёл руками.       — Стражники смогут подтвердить, что я вышел из покоев Касиаса ещё до начала комендантского часа. Водитель транспортника тоже меня видел: я отбыл раньше времени смерти Зорге, установленной медиками. — Роше в ответ пренебрежительно хмыкнул. — Но, скорее всего, они будут всё отрицать… Уверен, их уже запугали до такой степени, что те только и будут твердить, что о моём безумии.       — Всё это приводит нас к неминуемому предположению, — вступился Вернон, — что в смерти Касиаса и Галена могут быть замешаны сами консулы. Ты в полной заднице, Иорвет.       — Ты, как никто другой в этом городе, близок к истине, Роше, — усмехнулся Иорвет. — Касиас перед смертью поведал мне кое-что о деятельности Совета, а также о плане, согласно которому я должен был сгинуть со свету…       — Так тебя поэтому лишили консульства? Чтобы потом легче было уничтожить?       Иорвет кивнул и молча ткнул в дхойне пальцем, мол, ты всё правильно думаешь. Роше надеялся, что тот продолжит, однако тишина длилась достаточно долго, и он устал ждать от эльфа новых откровений.       — Если ты посвятишь меня в курс всего дела, я смогу тебе лучше помочь… — намекнул Вернон, в его взгляде читалась мольба рассказать ему всё, что Лис знает, но тот был непреклонен и лишь покачал головой.       — Ты хочешь жить, дхойне?       — Как и все.       — Тогда не спрашивай у меня ничего, что связано с консулами. Просто выполни мою просьбу, и я от тебя отстану.       — Ну, давай, вещай, что ты конкретно предлагаешь! — Вернон недовольно скривил лицо и скрестил руки на груди, а потом отвернулся от эльфа. Иорвет не сдержал улыбки. Он ещё никогда не видел злейшего врага обиженным, и тот сейчас выглядел до невозможности мило, что никак не вписывалось в характер Роше.       — Как тебе известно, дхойне, на всех стратегически важных объектах Вавилона расположены камеры слежения, — начал эльф. — Необходимо достать ту запись, которая подтверждает мою невиновность. То есть необходимо пересмотреть все записи, изъятые из комплекса «Процветание», начиная с десяти вечера и заканчивая пятью утра.       Роше вдруг рассмеялся, рассматривая эльфа, словно недоумка.       — Не смотри на меня так, умник, — эльф презрительно сощурил единственный глаз, — я знаю, что файлы были стёрты ещё в день смерти Зорге.       — Тогда не вижу смысла говорить об этом.       — Ошибаешься, смысл есть, — эльф задумчиво опустил взгляд и снова закурил. — Обстоятельства не позволяют мне быть чрезмерно осторожным и утаивать от тебя наши секреты… Ты сам скоро станешь «рысаком», думаю, тебе будет не лишним как можно скорее влиться в коллектив. Запомни Роше, мы — единое целое. «Рысаки» и «Белки». Мы помогаем друг другу, вытаскиваем из западни и подчищаем следы незаконной деятельности. И никто из нас не смотрит, какие у кого уши… Ты понимаешь?       — Я хочу услышать суть, Иорвет, — Вернон был сосредоточен как никогда и слушал командира «белок» очень внимательно.       — Благодаря моему старому знакомому записи с важнейших точек в городе всегда дублируются и сохраняются в нашем личном хранилище данных. Находится оно в подвале центра безопасности. Никто не ведёт их учёт, никто ничего не сортирует. Мы просто видим и знаем всё, что произошло в городе, даже после того, как шавки советников уничтожают основные файлы… Ты должен понимать, что мы верны Совету, но мы должны быть осторожными, чтобы самим не оказаться потом в клетках с золотой лозой на прутьях.       — Ты хочешь, чтобы я пробрался в это самое хранилище, скопировал нужный файл и принёс тебе? Попроси своих друзей!       — Других вариантов просто нет… Доступ к хранилищу есть у меня одного. За Геральтом и «белками» ведётся слежка, а ты единственный, кто не связан со мной напрямую. Никто не подумает дурного, если, скажем, ты случайно заблудишься в центре и выйдешь из двери, из которой не должен был выходить… Ты сделаешь это для меня?       — Белка, я же не могу копировать всё подряд, верно? Чтобы найти нужный файл, мне нужен доступ. И я так подозреваю, третьего уровня. Ну, не мне тебя учить, думай сам, — ухмыльнулся темерец, ненавязчиво потирая ладони.       — Я тебе его дам, — ответил эльф и сорвал с шеи шнурок, на котором висела ключ-карта. Он собирался было бросить её в сторону Вернона, который уже с готовностью протягивал вперёд руки, но тут Лис опустил кулак и насторожился. — Только не говори мне, что будешь смотреть что-то ещё…       — Ещё как буду, Иорвет, так что подумай, в ту ли дверь ты постучал этой ночью, — признал темерец и игриво двинул бровями. Эльф даже засомневался в своей идее, доверить ли человеческому разведчику бесценный материал, но сомнения эти потеряли устойчивость, когда Лис вспомнил, что другого выбора у него нет.       — На, держи, троглодит! — он всё-таки бросил шнурок с ключом, и Роше тут же ловко поймал его, начав немедленно разглядывать предмет, как величайшую ценность.       — На этом всё, мы договорились, Белка, — Роше торопливо застегнул шнурок на своей шее и спрятал ключ под майку. — Завтра я добуду тебе нужный файл.       — Опять же, если удастся добыть доказательство моей непричастности к смерти Касиаса, меня всё равно смогут притянуть за уши к пропаже Галена… Поверь, они только ищут повод, чтобы прижать меня к ногтю.       — Нет тела — нет дела, ушастый. Гален, возможно, жив, — человек попытался успокоить бывшего опекуна, а тот, в свою очередь, лишь скептически приподнял бровь. — Ладно, заодно посмотрю записи с камер около дома Галена. Так, на всякий случай.       Иорвет облегчённо выдохнул и поднялся с места, затем расстегнул свою куртку и небрежно кинул её на спинку стула с явным намерением остаться у темерца погостить.       — Что ты делаешь?.. — спросил Роше, недоумённо взирая на нехитрые манипуляции.       — А что? В куртке мне неудобно будет спать, разве не так?       — Ты здесь не останешься, — твёрдо заявил человек. Эльф, как бы ни хотел выдавать себя, опешил, от возмущения приоткрыв рот.       — Роше, хочу тебе напомнить, что когда ты был в безвыходной ситуации, я тебя приютил!       — А потом поселил в каморке при центре безопасности!       — Завтра можешь послать меня куда угодно, но сегодня я никуда пойду! Это людской район, я не могу по нему свободно передвигаться. Не беспокойся, рано утром я исчезну, ты даже не заметишь моего присутствия…       — Никак, остроухий, — Роше качнул головой, — Сионий наведывается ко мне каждый день и в разное время, если он заявится и увидит тебя здесь…       Как нарочно раздался стук в дверь, и двое мужчин, стоявших в комнате, замерли с расширенными глазами. Роше тихо выругался и схватил Иорвета за грудки, а тот не успел и пикнуть, как оказался запертым в шкафу, где худо-бедно можно было стоять на полусогнутых и подглядывать сквозь тонкую щёлку за всем, что происходило снаружи. Лис успел испугаться и невольно стал реже дышать. Вернон нервничал не меньше, он наскоро пригладил волосы на голове и поправил на себе одежду, будто не разговаривал секунду назад с опасной личностью, а обжимался с любовником. Вот сейчас придёт «муж», который не потерпит измены от подопечного, и на месте убьёт как скрывающегося нарушителя закона в шкафу, так и неверного дхойне.       Темерец нарочно не торопился, дождавшись, пока в дверь не постучали ещё раз, перед тем как её открыть. На пороге действительно стоял Сионий с тряпичной сумкой в руках, как оказалось, доверху набитой разнообразными продуктами.       — Здравствуй, Вернон, — мягко поприветствовал Сильфоин. К удивлению Иорвета, Роше доброжелательно улыбнулся и кивнул, сразу же уступая дорогу наставнику, чтобы пропустить его внутрь. Однако не успел тот сделать и трёх шагов, как дхойне перехватил из его рук сумку и аккуратно поставил на стул, на котором недавно сидел Иорвет. Последний, прячась в шкафу, невольно скривился, его самого Вернон никогда столь любезно не встречал, хорошо, на три буквы не посылал, а тут… Эльф отвлёкся от своих размышлений и снова заволновался, когда увидел, как Роше незаметно стащил его кожаную куртку со спинки стула и швырнул в дальний угол, а через секунду туда же, только ногой, подпихнул беличий армейский рюкзак.       — С кем ты разговаривал? — спросил Сионий, скинув с себя офицерский сюртук и неторопливо осматривая обстановку в комнате.       — Читал вслух… те документы, которые ты мне не так давно принёс. Так лучше заходит в голову, — ответил Вернон, пожимая плечами.       — Неужели? — приятно удивился Сильфоин. — Ты действительно решил оставить прошлое и влиться в новую жизнь, уже не впервые замечаю. Верю, что это сложно, самому пришлось долго привыкать к жизни под куполом после разморозки, но теперь для меня Вавилон стал настоящим домом. Запомни, Вернон, знание наших законов тебе нужно не для того, чтобы прогибаться под эльфов, а чтобы обезопасить самого себя от ошибок, потому что второго шанса здесь человеку не дают.       — Я всё понимаю, — доверительным тоном произнёс дхойне. — Как и то, что ты желаешь мне только добра.       Иорвет едва слышно зло фыркнул: «Понимает он!» Сильфоин прирождённый психолог и отлично знает, на какие точки нужно надавить, чтобы управлять подопечными. Но ведь это же Вернон Роше! Упрямый сукин сын, который ни за что не сдаётся! Старый Лис никак не мог уложить в своей голове тот факт, что темерец в итоге уступил, сломался и принял свою участь раба.       — Я принёс продукты на неделю вперёд… — с ноткой беспокойства проговорил Сильфоин, отворачиваясь к окну и закладывая руки за спину. — Обещают перебои с провизией для дхойне, пока рабочие не соберут новый урожай…       — Спасибо тебе, Сионий, я очень признателен…       — Я просто хотел перестраховаться и забрал всё, что ещё осталось.       Лиса чуть не вывернуло наизнанку от этих розовых соплей. Он не узнавал своего врага, ну не мог быть Роше таким ни при каких обстоятельствах. И тут до Иорвета дошло, что, возможно, всё далеко не так просто, как кажется. Что там говорил Роше? Ему удалось убедить Совет в своей лояльности, одурачить психологов при центре и показать, какой он миролюбивый «отморозок». Так что же ему мешает морочить голову Сильфоину прямо сейчас?       — Пустое, это моя обязанность, — эльф развернулся к Роше и улыбнулся. — Я верю, что из тебя выйдет достойный защитник Вавилона, каким не бывал ещё ни один из воспитанных мною дхойне.       Голос Сиония был тих, как шелест листвы, взгляд — глубок и загадочен. Платина волос обрамляла утончённое лицо, на котором то и дело витала мягкая улыбка. По всем меркам он был очень красив даже среди эльфов, к тому же имел исключительно приятные манеры. Люди легко доверяли ему свою жизнь, потому что тот их никогда не обижал и наставлял на путь истинный исключительно добрым словом и крепкой рукой.       Именно это и сделал Сионий теперь, приблизившись к человеку и положив эту самую руку на плечо Роше. Под его пронзительным взглядом Вернон опустил голову, терпеливо перенося прикосновение. Было нечто странное в этом взгляде, он изменился, когда стал скользить по лицу Вернона.       — Ты подумал о моём предложении? Сразу оговорюсь, что не тороплю тебя, — ласково прошептал эльф, переместив свою ладонь с плеча дхойне на его щёку, слегка поглаживая. Иорвет едва не просочился сквозь узкое отверстие между створками, чтобы выглянуть и рассмотреть всё как следует, ибо не верил своим глазам.       — Я думал. Но ты же сам знаешь, что мне за это грозит. Только сегодня прочитал, что в Вавилоне отсекают голову за нарушение закона о чистоте крови.       — Фактически мы его не нарушим. Мы мужчины… Доверься мне, Вернон, я сделаю тебя свободным от любых законов, — продолжал нашёптывать тот, поглаживая лицо человека уже обеими ладонями и от нетерпения покусывая губы. Лис резко закрыл себе рот ладонью, чтобы не высказать вслух, что у него вертелось на языке. Но всё было очевидно: Сильфоин явно принуждает Роше к близости, а тот хоть и не проявляет инициативы, но не смеет оттолкнуть наставника.       — Если позволишь, то мне нужно ещё немного времени, — произнёс Роше, и Сионий на миг замер, стараясь умерить свой страстный порыв. Однако Сильфоин не был бы собой, если бы не умел сдерживаться. В следующую секунду он отступил на шаг назад и, вернув себе нейтральный тон, заявил:       — Завтра я отвезу тебя в центр — представлю тебя другим опекунам. Думаю, ты готов явиться перед эльфами перерождённым и достойным человеком. Надень, пожалуйста, ту форму, которую я тебе подарил.       — Да, наставник, — кивнул Роше. Иорвет сжал кулаки от злости и молился, чтобы Сионий ушёл прямо сейчас, ибо Вернону непременно достанется от него по первое число.       Так и случилось. Сильфоин покинул квартиру, и дверцы шкафа тотчас с неприятным скрипом распахнулись. Оттуда с пылающим взглядом на Роше взирал эльф — это бушевал огонь его гнева, а вовсе не отражался свет лампочки, как кое-кто мог подумать. Иорвет категорически не хотел принимать того, что сейчас произошло на его глазах, и объяснения ему нужны были немедленно.       Остроухий выскочил из шкафа злой, как чёрт, и стал расхаживать вокруг человека, словно зверь за железной клеткой, то и дело клоня голову в сторону и стараясь испепелить Роше взглядом.       — Ну, давай, говори… — Роше скрестил руки на груди, закрываясь от волны негатива.       — Что ты задумал? Почему ты так себя с ним ведёшь?       — Я просто благодарен Сионию за доброту, а в чём проблема? Вежливость всегда помогает выстраивать доверительные отношения.       — Ты и вежливость? Ха, не смеши меня! — возмутился Лис.       — Хватит маячить перед глазами, ты меня бесишь! — Роше остановил эльфа, схватив того за плечо, но Иорвет только покачал головой.       — Он тебе нравится? — нежданно спросил эльф, сам не зная почему.       — Не ревнуй, Белка. Сионий просто эльф порядочный, и он держит слово, а таких я уважаю.       — Чёрт, Роше, я пытаюсь изо всех сил держать бесстрастную мину и делать вид, что не заметил ничего странного, но не могу! — честно признался Иорвет. Его побледневшее лицо прорезала кривая усмешка. — Вот теперь я начинаю понимать, почему ты носил голубую форму…       — Она была синей…       — Не суть важно, я отказываюсь поверить, что ты… такой.       — Какой такой?       — Чувствуешь влечение к своему полу, — деликатно пояснил Иорвет, впрочем, не скрывая сарказма. Он не хотел нарываться на мордобой и избегал простое и понятное всем слово «педик».       — Ах, ты об этом… — засуетился Роше и сам стал расхаживать по комнате. — Чёртовы мозгососы со своими исследованиями и бредовыми тестами! Одну картинку с пятнышками показали, и всё — сделали отметку, что меня могут привлекать мужики… С-сука, вот сука! Весь центр, наверное, уже перечитал моё дело, как дешёвую брошюру! — выпалил он, сбив с полки какую-то банку. Он говорил что-то ещё, но уже под нос, а потом и вовсе замолчал. Остановившись напротив окна, спиной к эльфу, он положил руки на пояс, о чём-то раздумывая.       — Ну, вообще-то… — эльф хотел сказать, что личное дело всегда передаётся непосредственно в руки опекуна, и посторонним до него не добраться, а ещё что он сам сделал вывод из факта явного сексуального домогательства Сильфоина и слабого сопротивления этому Роше. Иорвету стало при этом даже как-то совестно, ведь личное дело Вернона он в итоге так и не дочитал до конца.       — Ну, и что ты думаешь? — спросил Вернон стальным голосом.       — А что я могу об этом думать? Наши психологи порой допускают ошибки. Отметка ничего не значит, это всего лишь предположение.       — Это предположение и подтолкнуло Сиония за мной… ухаживать, — последнее слово человек выдавил с отвращением.       — Отметка так и останется предположением, пока не будет секса с мужчиной: вот тогда, да, ты мужеложец, — Иорвет уже и забыл, когда в последний раз уговаривал кого-то не расстраиваться по пустякам, но почему-то именно сейчас эльф чувствовал в себе эту острую необходимость. По большей части потому, что он хотел избежать возникновения неловкости. — Остынь, дхойне, никому до этого нет дела, особенно мне. Плевать я хотел, хоть с козами ебись, но спать с эльфом в наше время… Лучше достань, наконец, патроны к револьверу и пусти пулю себе в висок!       — Не собираюсь я с ним спать, Иорвет. Но с мужчиной я был. Всего раз, и это было очень давно… — неожиданно признался человек.       — Вот как? — заинтересовался Лис, однако неловкость снова возникла с той же скоростью, как заяц выпрыгивает из кустов. Он не особо горел желанием узнать о личной жизни злейшего врага, но почему-то эта тема его зацепила, несмотря на смущение. — Кто же был твоим любовником? Наверняка кто-то, занимавший высокий пост, тот, кто продвинул тебя по службе… Это логично, потому что ты ведь всё делаешь только для своей выгоды. Я прав?       — Нихера ты не прав, сволочь одноглазая!.. — взбеленился Вернон, резко обернувшись. Лицо его было искажено гневом, а глаза… к удивлению эльфа, они наполнились влагой. И Иорвет решил заткнуться. Он понял, что задел человека за живое и больше не рассчитывал на откровенность. Как оказалось, зря. Человек снова отвернулся к окну, видимо, не хотел показывать своих истинных эмоций, и продолжил глухим голосом. — Слушай, эльф, в первый и последний раз… я должен объясниться, чтобы ты не опирался на свои домыслы.        Иорвет решил послушать. Ему хотелось слушать.       — Мне было восемнадцать лет, и это был единственный раз, когда я влюбился по-настоящему. Я был молод, глуп и беден, скитался по земле перекати-полем, пока не встретил такого же, как я, бродягу.       Вернон снова замолчал, будто раздумывая, стоит ли рассказывать Иорвету пикантные детали из своего прошлого, затем вздохнул и решил рискнуть.       — Мы оба были не нужны этому миру. Отбросы общества, как говорится. Голодные, очень злые… и несчастные. Он был моим самым первым, а я был его первым мужчиной… Мы провели вместе одну ночь, но для нас тогда будто прошла целая вечность. Мы почти всё время трахались, а в перерывах могли разговаривать обо всём на свете. Не поверишь, ни есть, ни спать, ни даже злиться на поганую жизнь не хотелось. Но это безумие слишком быстро началось и так же резко закончилось. Сейчас, когда я повзрослел, я считаю, что с женщинами иметь дело гораздо проще. Их легко завлечь, легко уложить в постель, а затем распрощаться, если не обещать чего лишнего, когда кончаешь.       — Вы расстались? — эльфу было, и вправду, любопытно.       — Да.       — Почему?       — Он меня оставил. Видимо, я задушил его своей любовью, потому что я не знал, как ещё могу его удержать, — ответил Роше, потом тяжело вздохнул. — Или дело обстояло ещё проще. Он всегда мне говорил, что у него не может быть ничего общего с таким, как я. Честно? Я до сих пор не понимаю, что же с нами тогда случилось… — Он развернулся к эльфу лицом, нацепив дежурную насмешливую улыбку. — Потом я навалил хер на эту ситуацию и послал его куда подальше! Не боись, с этим временным голубым сдвигом покончено. Я нынче исключительно по бабам.       — Зачем ты мне всё это рассказал?..       — Не знаю, — Вернон пожал плечами и усмехнулся. — Наверное, чтобы больше мы эту тему не поднимали. Извиняй, Белка, и спасибо за свободные уши. А теперь можешь уходить.       — Я всё-таки хочу остаться у тебя на ночь… Не переживай, я могу быть незаметным, если захочу.       — Я живу не один, — заявил Вернон, и от такой новости Иорвет снова выпал в осадок. То есть некто сидит сейчас за дверью и слушает весь их диалог о заговоре против Совета?! Однако, когда человек снова заговорил, первоначальное чувство возмущения сменилось в нём ярым удивлением и новым интересом. — Вряд ли он будет в восторге от твоего присутствия, лучше тебе уйти, пока последний глаз на месте.       — Он?.. — не понял Иорвет. — Погоди… Он? Я не ослышался?       — Нет, твои ушки, как большие ракушки, всё правильно расслышали, — усмехнулся Роше.       — Вот тебе раз, — нахмурился остроухий и задумчиво прикоснулся к подбородку. — А твой докучливый наставник знает о твоём соседе?       — Да, Сионий мне разрешил, — человек приподнял брови, удивляясь скепсису в словах эльфа, будто при нынешнем режиме такое положение дел не является само собой разумеющимся. — Он считает, что мой сосед благотворно влияет на мою психику, особенно когда я его глажу, — Роше поджал губы, стараясь сдержать улыбку, глядя на медленно вытягивающееся лицо Иорвета.       — Ты вытрахал мне весь мозг! — эльф вдруг встрепенулся. — Если ты завязал с мужчинами, тогда кто сейчас живёт вместе с тобой?!       — Познакомить вас? — на полном серьёзе спросил темерец. Иорвет неуверенно пожал плечами, не зная, чего ожидать и что делать. Ситуация выглядела донельзя странно, и наглый человеческий выродок его уже достал.       Роше прошёл мимо взволнованного эльфа и толкнул дверь в соседнюю комнату, храня на губах улыбку.       — Выходи, стервец, у нас гость! — скомандовал он. Иорвет напрягся и нахмурился, но потом его брови поползли вверх, когда он увидел вошедшего ленивой походкой огромного, серого кота в чёрную полоску.       При виде посетителя кот резко остановился и опустил хвост, вытянув уши от удивления. Взгляд зелёных глаз был тяжёлым, насквозь пропитанным подозрительностью. От самой холки и до лба у питомца Роше имелся шрам, который разделял голову на две неравные половины. Иорвет про себя отметил, что кот выглядел довольно жутко, особенно когда он отклонился немного назад и поднял шерсть на спине, предположительно готовясь к атаке.        — Ты живёшь с котом?.. — спросил эльф. — С котом?! — В его голосе звучало негодование.       — Советую тебе не кричать, — предостерёг Роше, приподняв ладонь. Иорвет в ответ расхохотался, и Вернон рванул вперёд, перехватывая питомца буквально на лету, тут же прижимая к себе плотнее, дабы тот не вырвался. От такой неожиданности эльф вжался спиной в стену, с опаской наблюдая, как животное всё ещё извивалось в руках человека, издавая агрессивные мычащие звуки. Потом кот затих, едва Роше ласково погладил его по голове.       — Тихо, тихо, приятель, этот эльф не тронет тебя…       — Он бешеный, что ли? — спросил Иорвет. В ответ кот зашипел, зло смотря на остроухого гостя.       — Он настоящий боец, — улыбнулся Вернон, водя носом по макушке кота. — Каким-то чудом смог выжить в системе канализации, так ещё отбился от крыс, которые там на него напали. Я нашёл бедолагу едва живым в окружении не менее пяти мёртвых тварей. Он наверняка жил у кого-то, и этот кто-то здорово над ним издевался. Мне пришлось его приручать. Теперь мы друзья. И он ненавидит эльфов, что весьма любопытно.       — Ты очень странный, Роше… — сделал вывод Иорвет. Но это только вслух, а про себя отметил, что он ни черта не знает о настоящем характере злейшего врага. Потому спросил первое, что пришло в голову. — А что ты делал в канализации?       — Ты мне никто, чтобы я перед тобой отчитывался, — съязвил человек.       — Хорошо, — примирительно ответил эльф, — могу тогда я хотя бы узнать имя нашего пушистого героя?       — Эмгыр.       — Блять, Роше, у тебя явно какие-то проблемы с именами, или ты неровно дышишь к императору Нильфгаарда?! — рассмеялся эльф. Роше тоже засмеялся, беззлобно, по-своему соглашаясь с мнением эльфа.       — Понятия не имею. Но ты посмотри только на эту рожу, — он ухватил кота за мордочку и направил её в сторону эльфа. — У-у, зверюга!       — Если это последнее препятствие, при котором я не могу остаться у тебя погостить, то, пожалуй, я не впечатлён и, стало быть, переночую здесь.       — Уверен? Я не смогу удерживать Эмгыра всю ночь.       — Я рискну.       — Ещё тебя негде разместить, у меня только односпальная кушетка.       — Я не королевских кровей, сутки назад мне приходилось спать за мусорными баками в трущобах, для меня твоя прихожая — просто райское место, — беззаботно ответил остроухий. После чего взял свой рюкзак, подтащил ближе к стене и улёгся прямо на пол, спиной к «хозяевам» квартиры, подложив поклажу под голову и укрывшись своей курткой. — Спокойной ночи…       — Ну, как знаешь… — тихо ответил Вернон.       Свет погас. Эльф услышал, как тяжёлые шаги удалились в соседнюю комнату, и дверь захлопнулась, а веко Иорвета тут же потяжелело, будто налитое свинцом.       Была глубокая ночь, когда эльф своими чуткими ушами снова услышал шаги человека и насторожился. Он чувствовал, что Роше совсем рядом, смотрит на него спящего сверху вниз, смотрит долго и пытливо, пытаясь что-то разглядеть или на что-то решиться. Потом он ощутил, как Вернон взял его на руки и понёс в комнату. Ожидая развязки этих манипуляций врага, Иорвет притворился спящим. Даже если тот удумал что дурное, эльф легко смог бы вырваться, достать из голенища спрятанный револьвер и пристрелить подонка на месте. Но вместо этого Роше всего лишь бережно уложил его на постель и стащил высокие сапоги, откуда тотчас предательски выпал на пол револьвер. Иорвет с досады поджал губы, но опять же ничего ужасного не произошло. Враг накрыл его одеялом и отстранился.       — Пойдём, дружище, — тихо произнёс человек, беря кота Эмгыра на руки, что уже угрожающе подбирался к спящему эльфу. Дверь снова скрипнула, и Иорвет неожиданно ощутил, насколько его сердце сильно бьётся от непонимания всего того, что произошло этим вечером. Кто этот человек, который его приютил? Почему он ведёт себя как козёл, но на деле оказывается единственной его опорой? Пока эльф рассуждал, он даже не заметил, что тепло улыбался вот уже несколько минут подряд. Ах, блаженный покой! Конечно, после скитаний в неблагополучных районах Вавилона его собственное тело пахло ужасно, но, принюхавшись к подушке, он ощутил ещё один запах, человеческий — как и прежде, очень тёплый и приятный. Иорвет устроился поудобнее, зарывшись носом в подушку и укутываясь, словно в кокон, в тёплое одеяло. При этом он улыбался, уже осознанно, потому что знал — завтра будет новый день, и он будет хорошим.