Вавилон Н.Э.

      Чёртов браслет мерцал на полу ярким, зелёным свечением, а это означало, что снова случилось происшествие. Иорвет недовольно поморщил нос и простонал сквозь зубы.       Он практически не спал до самого рассвета, то и дело крутился, постоянно поправляя подушку. Эмоции били из него ключом, и не было от них спасения. Однако он не слишком-то страдал от данного обстоятельства. В очередной раз открыв глаз глубоко за полночь, Иорвет уставился на горящую лампу и вдруг улыбнулся. Несмотря на усталость, чувствовал он себя прекрасно. Тревога и неопределённость отступили. А всё потому, что темерский командир больше не был его подопечным, да и никогда им уже не будет, но он принадлежал ему — и душой, и телом. Кожа на шее пылала от поцелуев, он запланировал непременно как следует рассмотреть себя в зеркале после пробуждения, чтобы спрятать возможные следы. Главное, впопыхах не забыть это сделать. Губы были сухими и болели после страстных засосов Роше. Он провёл языком по этой пустыне и ощутил солоноватый вкус. Хотелось ещё, хотелось большего. Всего. От мыслей о предстоящей близости в паху скопилось напряжение, и член его отвердел. Эльф сунул руку под одеяло и сжал ствол, вспыхнув из-за всего того непотребства, что навязчиво царствовало в его мечтах. И будь сейчас Роше с ним в одной постели, на работу он бы точно не пошёл и позволил человеку… Всё. Нехотя он оставил в покое возбуждённый орган. Стыд. Чёртов стыд не позволил ему отпустить былые страхи и приласкать себя. Кажется, его организм сам противился желанию: возбуждение снова ушло, как только воображение подкинуло ему пару болезненных воспоминаний со времён плена. И он уснул, предварительно смачно выругавшись.       Ещё раз вяло моргнув и потерев глаз, Белка удосужился поднять браслет с пола. Случилось самое страшное — ещё один консул был найден мёртвым в своих покоях.       — Чёрт бы вас всех побрал! — командир спецназа вскочил с места так быстро, будто под ним разорвалась бомба. Грязные вещи, разбросанные как попало, остались лежать на полу. Эльф к ним не притронулся. Вытащив из шкафа первые попавшиеся штаны и натянув майку, он помчался к выходу и даже не понял, как оказался в коридоре при полном обмундировании.       Дела обстояли скверно. Происходящее всё больше угрожало стабильной жизни Вавилона, а он был не в силах что-либо изменить. Оставалось только направиться на место преступления, а потом прямиком к выжившим консулам за объяснениями, почему работникам ЦБ было запрещено осматривать покои Касиаса и дом Галена. Теперь-то им точно не отвертеться. Иорвет пылал праведным гневом и был настроен распутать этот клубок интриг раз и навсегда.       Транспортник был тут как тут, и, уже сидя внутри, Иорвет прочитал весь текст сообщения. На сей раз от руки неуловимого мстителя погиб Флариэль, один из двух близнецов, пока принимал ванну у себя дома. У Марсиса, который первым нашёл труп брата, тотчас случился нервный срыв, так что медикам пришлось вколоть консулу лошадиную дозу успокоительного, прежде чем удалось забрать в лазарет его бесчувственное тело. И теперь все гадали, чем могло аукнуться временное помешательство оставшегося брата. Они с Флариэлем были единым целым, а теперь, оставшись в одиночестве, Марсис мог с лёгкостью начать творить ужасные вещи.       Двери машины в очередной раз разъехались в стороны, и в вагон зашёл командир «рысаков», такой же потрёпанный после шумной вечеринки, как и прочие вояки Центра. Однако человек выглядел непривычно довольным, и было трудно представить, что именно способствовало его хорошему настроению с самого утра. Конечно, Иорвет догадывался, что это из-за их интимного разговора перед сном, но быстро отмёл подобные мысли. Сейчас было совсем не до того. Вернон же, как специально, подсел к эльфу, игнорируя приветственные оклики коллег, и мысли скоя’таэля снова устремились в неправильное русло. Скулы налились румянцем, и он сделал вид, что слишком сосредоточен, чтобы уделить дхойне внимание, ибо не только живое присутствие Вернона смущало его, но и само воспоминание об их близости.       — Здорово ночевали! — настойчиво обратился тот к хмурому эльфу и, кажется, уже не в первый раз.       — Не делай вид, что не понимаешь, почему я не верещу от радости. Займись лучше своими бойцами, Роше. — Лис посмотрел на человека исподлобья.       — Они у меня уже взрослые, сами знают, что делать. Я лучше посижу с тобой, — человек улыбнулся, он был действительно очень счастлив, а эльф ещё больше нахмурился.       — Дхойне, не зли меня! Я и мои парни, да и твои тоже, несëм ответственность за жизнь консулов. А что в итоге? Советников осталось трое. Трое! Можно больше не ломать голову и, отправившись в Зал Совета, сразу добить остальных. Хотя бы сможем насолить этому убийце. Вот, насколько я считаю бесполезной нашу организацию! И куда, di’abl aep arse, смотрят «вепри»?!       — Следят за нами?.. — предположил Вернон, хмыкнув. — Может, они тоже отдыхали вчера, а сегодня не в форме?       — Это не смешно, Роше.       Человек криво улыбнулся, смотря на потемневшее лицо эльфа, и заговорил непривычно тихо:       — Слушай, а ты не думал, что нам не стоит вмешиваться, а? И не мешать убийце делать своё чёрное дело. Система правления Вавилона давно себя изжила. Да ты только оглянись вокруг, насколько рады простые работяги Центра, потому что появилась надежда на то, что хоть что-то изменится в их жизни к лучшему.       — За сами эти слова я должен убить тебя на месте.       — И что ты сидишь? Давай, коли должен… — насупился на сей раз Роше.       — Мне некогда, — буркнул Иорвет и поднялся с кресла, транспортник прибыл к месту назначения.       Дом близнецов был двухэтажный и по всем меркам вавилонской элиты шикарно обставленный. Внутри белые стены с позолоченными барельефами, натуральный паркет и мрамор, а ещё живые цветы, благоухавшие под адаптивными лампами с ультрафиолетом, шёлковые портьеры и невесомые накидки, вышитые гладью. Всё это создавало ощущение воистину царских покоев под стать великим владыкам эльфов прошлого. Но кто будет рассматривать такую красоту, когда внутри лежит окровавленный труп советника, а всё здание оцеплено жёлто-красными лентами Центра?       Иорвет даже удивился, когда его и его братию без промедления пропустили на место. Оказалось, что сразу после нападения оставшиеся советники укрылись в некоем секретном убежище, и отныне с ними запрещено было разговаривать. Однако они успели вынести резолюцию на просьбу Иорвета, и теперь сотрудникам Центра разрешалось использовать любые ресурсы и связи для поимки убийцы.       Геральт тоже был здесь, появившись раньше и «белок», и «рысаков», как делал это всегда, и уже успел осмотреть место преступления.       — Гвинблейд, сюда! — окликнул его Лис, и седой обернулся, сощурив жёлтые глаза. Иорвет ждал доклада. Всё-таки ведьмак отличный следопыт, следовало сперва выслушать его отчёт и его версию, прежде чем начинать собственный осмотр.       — Привет, защитники Вавилона, — поздоровался тот, устало разминая шею. Судя по тёмным кругам под глазами и засосам на шее, у Геральта была жаркая ночка, однако мятый видок монстробоя эльф тактично проигнорировал и решил перейти сразу к делу.       — Что там? — он чувствовал, что время утекает, как песок, убийца мог скрываться где угодно, и лучше поскорее начать поиски по горячим следам.       — Как и в прошлые разы — ничего нового. Мёртвый советник с перерезанной шеей, море крови вокруг, куча следов от сапог убийцы, которые теряются у входной двери. Он будто умеет растворяться в воздухе, не знаю, откуда он появился и куда делся…       — Неужели это всё, что есть? — засомневался Иорвет, впившись взглядом в главного следопыта.       — Да, это всё. Не веришь, иди и сам посмотри, — повторил ведьмак, пожимая плечами, затем обратился к Роше, пожал тому руку, и его колоритная фигура тотчас затерялась среди бойцов.       — Обязательно, — проговорил остроухий и шагнул внутрь комнаты. Но тут же резко обернулся, приложив ладонь к груди темерца, толкавшегося позади. — Жди здесь, не порти мне возможные улики. Я сам всё осмотрю.       Роше снисходительно дёрнул уголком губ и отступил, прочие бойцы также не стали противиться и остались на месте.       Обстановка в ванной комнате была уютной и располагала к приятному времяпрепровождению. Справа стояла белая софа, обтянутая мягчайшей кожей и украшенная позолоченными кантами, на которой лежал тёплый бархатный халат. Флариэль так и не успел надеть его. Рядом высокая мраморная полка со всевозможными средствами гигиены и ароматическими маслами. Слева, практически на всю стену, было врезано окно, обрамлённое воздушными занавесями. Под ним стояла роскошная ванна, наполненная мыльной водой. И уже рядом с ней лежал остывший труп консула, накрытый белоснежной тканью, которая местами успела окраситься в красный цвет.       Иорвет подошёл ближе, снял простыню и поморщился. Лицо советника было перекошено. Застывшая маска на синюшном лице отражала весь ужас, который тот успел испытать перед смертью. Губы и подбородок покрыты коркой засохшей крови, шея была глубоко распахана, являя командиру часть дыхательной и пищеварительной системы Флариэля. Лис ступал осторожно, чтобы ненароком не задеть застывшую лужу крови, но как бы он ни рассматривал тело консула, ничего интересного для себя не находил. Ни синяков, ни кровоподтёков, даже лёгких ссадин не было. Ногти с костяшками рук чистые, значит, перед смертью он не пытался защититься от убийцы. Отпечатков ног тоже было не видно, всё-таки он не ведьмак. И Иорвет разочарованно выдохнул.       Затем он принялся расхаживать по ванной комнате, заглядывая в каждый уголок и проверяя замки на окне, но те оказались закрыты. Стал рассматривать пол, выложенный из древесины различной фактуры и оттенка — ничего не было. Тогда эльф остановился и ещё раз осмотрел комнату. Цепкий взгляд задержался на половичке, на котором стояла ванна: край его был слегка присборен, и Иорвету это не понравилось. Он опустился на четвереньки рядом с массивной чашей купальни, отогнул половик и уставился на пол. Но, проведя по поверхности ладонью, не нашёл ни одной зазубрины, потёртости или разницы по высоте в элементах паркета — это была абсолютно ровная поверхность без намёка на потайной ход. И всё-таки уходить ни с чем Иорвет не собирался.       Простучав пол по периметру, он убедился, что звук всё время оставался глухим, и только когда добрался до тёмной доски в виде ромба, смог различить под кулаком характерную пустоту. Сердце скоя’таэля забилось быстрее. Тогда он решил пойти на риск и, смыв возможные следы убийцы, убедиться в своей находке: ковшом зачерпнул из ванны немного воды, плеснул её себе под ноги и стал терпеливо ждать. Вода тут же пришла в движение и потихоньку нашла место в невидимом глазу углублении, а потом медленно ушла вниз, просочившись сквозь паркетные щели. Эльф вновь припал к полу, вынул из-за пояса нож и поддел край доски — она отличалась от прочих более ярким цветом. Вогнав лезвие между деревяшками, он провёл им по периметру ромба, пока не услышал щелчок, и тогда дверца люка чуть приподнялась, явив ему секретный вход в канализацию.       — Так вот, как ты сюда пробрался, засранец… — прошипел эльф и оскалился.       Он легко спустился по стальной лестнице вниз и, найдя опору ногам, коротко осмотрелся. Его окружала лишь непроглядная темнота и дробное эхо падавших с потолка капель на фоне рокота бежавшей по трубам воды. И всё же он знал, этот покой обманчив, прислушался и вскоре различил знакомый крысиный писк. В канализации было полно голодных тварей, но это были совсем не те крысы, что попадались в далёком прошлом, которых можно было пихнуть в канаву ботинком и спокойно продолжить путь. Это были злобные, кровожадные твари, что при должном желании и количестве могли растерзать любого за минуты.       А, собственно, что он ожидал здесь найти? Вряд ли убийца решит покимарить за ближайшим углом в ожидании, когда его обнаружат. Подобные выходы могли быть у каждого здания, и вычислить, откуда именно спустился убийца, просто невозможно. Однако стоило самому проверить гипотезу и в одиночку осмотреть комнату Касиаса в «Процветании» и дом Галена, а уж потом подключать к делу экспертов.       Иорвет на мгновение замер, задумавшись, почему же ни ему, ни кому-либо другому не было известно о тайной подземной коммуникации? Вероятно, её построил тот, кто приложил руку непосредственно к строительству города, однако дома для консулов и само «Процветание» появились в Вавилоне лишь с полвека назад. Кроме того, чтобы свободно передвигаться по этому лабиринту и знать точное расположение домов, убийце была необходима карта и весьма точный план.       У эльфа похолодели ладони, а его самого как будто пронзила молния, и он содрогнулся на месте. Внезапная догадка выдавила весь воздух из лёгких, не желая впускать его обратно. Только один член Центра упоминал, что бродил по канализации, и ему известны потайные ходы ЦБ. Иорвета окутал жар. Именно он на все уточняющие вопросы отвечал неизменно уклончиво, даже грубо, а Лис, как тюфяк, не обращал ни на что должного внимания…       «Но как?! Как он мог быть убийцей консулов, если за ним ведётся тотальная слежка?!»       Старый Лис взял себя в руки, отказавшись делать преждевременные выводы, пока не будет точно уверен, поэтому, забравшись вверх по лестнице, плотно закрыл за собой люк и поправил половик, оставив всё в точности, как было.       За дверью ванной его встретила делегация из работников центра. Иорвет поймал на себе выжидательные взгляды, но ничего не сказал. Он быстро пробежался по их лицам и остановился взглядом на Верноне. Тот выглядел расслабленно, однако, как и все, ждал, когда командир соизволит отчитаться.       — Ну, что там, Иорвет? — не выдержал Милько. — Есть что с обыском?       Тот лениво перевёл взгляд на ведьмака и улыбнулся.       — Всё, как и говорил ваттгерн — ничего там нет, — торжественно объявил он, но потом всё-таки снова посмотрел на Вернона, одарив его тяжёлым взглядом.       Сердце отказывалось принимать то, что именно его дхойне, очевидно, убивает консулов, и в то же время разум подкидывал голые факты, одним из которых была ненависть темерского командира к Вавилону и к его системе управления. Богатый опыт ведения войны и мастерство убийства также не прибавляли человеку очков, как и его гнилое прошлое, пестревшее жестоким истреблением скоя’таэлей.       Но он должен был убедиться, прежде чем начать действовать.       — Иорвет? — его окликнул Киаран, стоявший рядом. Наклонившись, брат прошептал ему на ухо. — Ты не забыл про Натана? Надо бы отвезти его в гетто к Дальену, ты же обещал выполнить свою часть сделки сегодня днём.       — Сделаю это завтра, теперь есть дела поважнее, — громко ответил тот. Сейчас его почти не интересовало логово маньяка, когда он сам в полушаге от разгадки главного кошмара эльфской цитадели. — Отправляйтесь в Центр, братья, я отлучусь ненадолго и сразу присоединюсь к вам на тренировочном полигоне, — приказал он всем и вышел.       Транспортник стремительно бежал по рельсам, пока Иорвет, покусывая губы, сокрушался, что его собственный поезд с них, кажется, уже сошёл. Он утратил контроль над ситуацией и чувствовал себя как на иголках, потому что его теория подтвердилась. И в «Процветании», и в доме Галена Лис нашёл потайные ходы в канализацию, терявшиеся в разных районах Вавилона. И теперь его мучил вопрос, что же делать дальше? Если убийцей окажется Роше, то как ему поступить? Арестовать любимого человека и отправить его на казнь? Он даже не хотел об этом думать, но остановить темерца эльф считал своей священной обязанностью.       Иорвет прибыл в Центр ближе к вечеру, но на полигон не пошёл. Вместо этого он направился прямиком в отдел, который занимался слежкой за чипированными дхойне. Если темерский Пёс причастен, то регистрация его передвижений по городу должна была показать, находился ли он в день преступления рядом с тем или иным консулом или же оставался дома, где и должен был быть.       Сотрудник, дежуривший на посту, без всяких возражений предоставил главе Центра всю возможную информацию и скопировал её на пластину. Иорвет решил, что просмотрит её в своём кабинете, скрытый от любопытных глаз. Если Роше невиновен, то и воду мутить не стоило. Но перед уходом он всё же поинтересовался:       — Были ли когда-нибудь сбои в работе чипов? Случалось ли такое, что устройство давало неверные сведения?       — Ну… — задумался эльф, — было раз, что чип показывал местоположение дхойне в двух разных местах одновременно, но после этого мы откалибровали систему, и больше проблем не было.       — Спасибо, — буркнул Иорвет, хоть от этой информации ему и не стало легче.       Центр почти опустел, когда Лис отправился в душ после долгого трудового дня. Теперь он сидел в своём кресле и размышлял, не решаясь просмотреть пластину. Но рука сама потянулась к клавишам, набрав сегодняшнюю дату, и компьютер тотчас выдал ему результат. На чёрном экране появились зелёные полосы, повторявшие очертания зданий и одну-единственную светящуюся точку. Эльф с облегчением выдохнул. Роше сначала находился в гетто, а потом до самого утра был у себя дома, правда, почему-то полночи провёл около окна… И что он мог там высматривать? Вторая дата вбита, и означала она приблизительное время смерти Касиаса. Вернон всё время находился в Центре, в том закутке, где тот его и оставил. Постепенно Иорвет стал успокаиваться и уже с лёгкостью набрал третью дату — день смерти Галена. Роше целый день был дома, лишь изредка бродил из одного конца комнаты в другую — на тот момент темерец жил уже в общежитии для дхойне.       Иорвет оттолкнулся ногами от пола и закрутился на кресле, прикрыв глаз и улыбаясь своим мыслям. Как хорошо, его любимый оказался ни при чём. Но тут он резко остановился и подозрительно покосился на экран. Был ещё один ночной эпизод, когда Роше покидал своё жилище, тот самый, когда он провёл его самого по тоннелю прямо в Центр безопасности. Если и теперь чип покажет верную информацию, то можно больше не беспокоиться о репутации дхойне.       Некто открыл дверь, даже не постучавшись. Иорвет вздрогнул и обернулся. Поначалу он несколько растерялся. Кровь резко прилила к лицу, он ожидал увидеть кого угодно, только не Роше, что, улыбаясь, разглядывал его из дверного проёма.       — Я войду?       — Да, проходи, — ответил эльф, выйдя из состояния глубокой задумчивости и встал с кресла, предварительно погасив экран.       «Что тебе надо?!» — спросил он про себя, а на деле смущённо сделал вид, что перебирает архиважные бумажки, когда человек приблизился к нему.       — Что тебя привело? — не отвлекаясь от шуршания документов, спокойно спросил эльф.       — Я всё искал повод забежать к тебе, перед тем как Сионий отвезёт меня домой, и нашёл, когда подвезли почту. Вызвался доставить лично, — усмехнулся Роше и протянул Иорвету запечатанный пакет. Эльф посмотрел на человека и снова вспыхнул, тот смотрел на него как будто хотел наброситься, но вот для чего? От подобных мыслей у эльфа пересохло в горле. Остроухий знал, что означал этот нескромный блеск в глазах Роше.       — Не стоило, но благодарю, — буркнул Иорвет, принимая пакет. Это были результаты исследований убитых эльфов, отправленные ему лабораторией. Эльф засуетился и захотел отойти в сторону, но ему перегородили дорогу.       — Избегаешь меня? — шепнул Роше, придержав того за плечи.       Иорвет молчал, глядя на часто бьющуюся жилку на шее темерца. Человек нервничал.       — Ситуация веет пиздецом, да? Вчера ты был пьяный и от нахлынувших чувств мог поддаться мимолётным эмоциям. Ночью мог всё обдумать и решить, что наши обжимания в кладовке это ошибка и что тебе это нахер не нужно. Не томи, утри мне нос — я пойму, если что… Ты у нас личность переменчивая.       — Не стоит заводить подобные разговоры внутри Центра, — как можно вежливее ответил тот, стойко выдержав пытливый взгляд карих глаз.       — Дверь заперта. Ты передумал? Отвечай, — настаивал человек, и голос его был твёрд.       — Отчего же? Я дал своё слово и его сдержу, — отчеканил Иорвет. Темерский шпион не должен был догадаться о его подозрениях.       — Значит, ты просто по жизни недовольный говнюк, — на лице человека промелькнула тень улыбки, — и наша договорённость в силе?       — Я приеду к тебе вечером, — смягчился Лис.       — Понятно, тогда до встречи, — Роше вздохнул. Он явно рассчитывал на иное завершение разговора, но лишь повёл бровью и отпустил плечи эльфа. Тому не понравился его печальный взгляд, и в один момент осторожность и подозрительность в нём отошли на второй план.       Он отбросил пакет в сторону, как какой-то хлам, придержал человека за локоть и развернул к себе лицом.       — Поцелуй меня, раз хватило наглости ворваться в кабинет главы ЦБ, — потребовал эльф, оставаясь абсолютно серьёзным.       — Да чтоб тебя, Иорвет, не веди себя, как мудень! — возмутился Роше, но так и не успел ничего предпринять. Эльф накинулся на него, жёстко впиваясь в губы и кусая их. Человек тоже не дремал и подхватил эльфа под ягодицы, чтобы, сделав пару шагов, усадить того на стол. Была бы возможность, он бы опрокинул его вниз лицом и пристроился сзади, но место для уединения было слишком небезопасным. Тогда Вернон, расположившись между ног скоя’таэля, слегка задвигался, пока тот хватался за реальность изо всех сил, утопая в глубоком поцелуе. Самообладанию Роше можно было только позавидовать. Перед ним сидел красивый мужчина, разгорячённый ласками и в беспамятстве творивший языком самые невероятные вещи — как с его ртом, так и с его шеей, но человек нашёл в себе последние силы отстраниться и отступить на несколько шагов назад, тяжело дыша.       — Пошёл-ка я отсюда, пока не наломал дров…       — Поезжай прямиком домой, дхойне, и прими ванну. Я скоро приеду. И проследи, чтобы твоя «мамочка» нам не помешала, — напутствовал Лис.       Тот покачал головой и неопределённо взмахнул рукой, по пути впечатался в книжный шкаф плечом и, пошатываясь, вышел из кабинета. Иорвет провожал его с пылающим взглядом и усмешкой, достойной маньяка. Хорошо, что дхойне умел контролировать себя не хуже храмовых девственниц, а то быть ему, главе ЦБ, трахнутым на собственном столе, потому как сам бы он не остановился.       Сладкий дурман развеялся, как только за Роше захлопнулась дверь. Иорвет даже встряхнул головой, чтобы сбросить с себя наваждение. И снова в его душе началась смута. Он тоскливо взглянул на компьютер, уже подумывая отступиться, ведь, в сущности, он убедился, что Роше не было рядом с консулами в момент их смерти, но твердолобость характера взяла своё. Эльф сел в кресло и снова включил экран, набрал нужную дату и время. Спустя секунды компьютер выдал результат, и Иорвет сжал кулаки до хруста… Затем он выудил из ящика давно заброшенный детектор считывания для чипов, вложил в голенище сапога складную дубинку, а под конец заткнул за пояс верный шестизарядный револьвер.

***

      Стук в дверь.       Иорвет был на месте. Роше тут же открыл, будто стоял у самого входа и ждал его. И по довольному выражению темерца тот сразу понял, что так оно и было. Он его ждал.       Смущал только его взгляд, такой открытый и, без тени сомнения, счастливый. Эльфу было горестно думать о Роше плохо, подозревать его в предательстве, но это был его долг — защищать Вавилон любой ценой.       — Проходи, располагайся. Сейчас покажу тебе мою шикарную хату, — Вернон отступил на шаг, позволяя визитёру войти и оглядывая его с приятной улыбкой на губах.       — Не надо. Я здесь по другой причине.       — Вот так сразу, с порога?.. Присядь, я на стол накрою, поговорим о…       — Я не голоден. Лучше сними майку и подойди ко мне, — бесстрастно добавил эльф.       Роше не ожидал такого напора и поначалу даже опешил, замерев на месте, но в самом деле, кто он такой, чтобы сопротивляться, ведь сам мечтал об этом много лет.       Он снял майку и отбросил её в сторону. Иорвет шагнул навстречу. Вернон поддался чувствам и провёл ладонью по лицу эльфа, снова тепло улыбнувшись. Как ни крути, он не мог быть грубым с мужчиной, которого любил, ему нужен был правильный настрой, а сам предмет желания был холоден, как лёд. Да, он тоже улыбался, когда Вернон наклонился к нему, но улыбка была странной и зловещей, потому человек замешкался, нахмурившись.       — Белка… — с нажимом прошептал он, пропуская пальцы сквозь чёрные волосы сейдхе, обхватывая его голову по сторонам и сжимая её в тисках. — Если бы это помогло узнать, о чём ты думаешь и чего хочешь, то я бы раздавил твою башку голыми руками. — В его словах послышалась боль, он не верил эльфу, считая, что тот снова играет с ним.       Иорвет подался вперёд и обхватил губы человека, дразня их языком и проникая внутрь. Со стоном Роше поддался ему и переместил руки на пояс эльфа, затем ниже, к ягодицам, чтобы сжать их и притянуть мужчину к себе плотнее. Вернон запрокинул голову и закрыл глаза, когда Лис вцепился в его шею, свирепо её целуя. Остроухому нужно было всего три секунды, чтобы проверить чип, и это мгновение было самым подходящим. Детектор мягко коснулся шеи, пока Иорвет нежно вылизывал человеческий кадык.       Раздался тревожный сигнал, и экран детектора загорелся красным светом. Роше резко распахнул глаза, непонимающе глядя на Иорвета. Тот отступил на безопасное расстояние, достал из-за пояса револьвер и направил на предателя.       — Где твой чип, Роше?.. — тихо, но твёрдо спросил он. Тот в ответ молчал и только поджал губы. Молчал долго и терпеливо, сверля взглядом недруга. И это выводило эльфа из себя. — Повторяю вопрос. Где твой ёбаный чип?!       — Я знал, что именно ты догадаешься, а не то ушастое отребье, которое почитает себя элитой, — просто ответил Роше, затем поднял с пола брошенную майку и натянул на себя.       Иорвет до последнего надеялся, что ошибся, что Роше не причастен к убийствам консулов, но ответ темерца его просто уничтожил. Он крепко сжал в руке револьвер и с громким щелчком снял его с предохранителя.       — Ты мне всё расскажешь с самого начала, иначе… — прошипел эльф. Он и не заметил, как его единственный глаз затопили слёзы. Разочарование и замешательство разрывали его голову на части. Ему были нужны объяснения немедленно, или он просто сойдёт с ума.       — Опусти оружие, я не сделаю тебе ничего плохого. Сядем и поговорим, разговор будет долгим.       — Нет! Это не разговор по душам, это, чёрт возьми, измена! И мне нужны веские объяснения, чтобы не пристрелить тебя на месте!       — Рука устанет держать пистолет на весу. Не глупи, Белка, я не убегу и не нападу на тебя.       — Оставь этот ласковый тон, не выводи меня из себя! Говори!       — Убьёшь меня?       — Даже не сомневайся, чёртов дхойне!       — Не убьёшь… — шепнул человек и стал приближаться к эльфу. В его взгляде не было даже тени сомнения в своих словах.       — Не подходи! — противился Иорвет, приставив к рукояти вторую руку, чтобы держать оружие крепче. — Ещё шаг и, я клянусь, что…       — Не убьешь… — снова возразил Роше, когда дуло пистолета упёрлось ему в грудь. Эльф почувствовал, как его ладони увлажнились, а руки стали дрожать.       — Давай, чего же ты ждёшь?       — Не провоцируй…       — Может, тебе помочь? — спросил Роше, аккуратно обхватив пальцами запястье Иорвета. Он медленно перевёл дуло пистолета со своей груди на голову, поставив его ровно посредине лба. — Так надёжнее. Я умру сразу, не будет предсмертных хрипов или жалобного взгляда, ты не успеешь пожалеть о своём поступке. Давай, жми на курок. Раз и всё.       Иорвет молчал, губы его дрожали, он сжал их что было силы, чтобы не выдать своего волнения, но у него плохо получалось, и самое ужасное, что Роше всё это видел.       — Я расскажу всё, — беззлобно произнёс темерец, — пришло время тебе узнать всю правду.       На этих словах Роше отстранил пистолет в сторону и сделал полшага вперёд, чтобы слегка коснуться губами запястья эльфа. Сопротивления он не встретил. Эльф вздрогнул от неожиданности, запястье запекло огнём. Нежданно ослабели руки, пальцы, удерживавшие оружие, стали ватными, будто Роше своим поцелуем снял с них болезненное напряжение. Пистолет тотчас упал с грохотом на пол, человек пихнул его ступнёй, и тот укатился под столешницу.       — Пойдём, сядем за стол, — мягко попросил Роше, потянув эльфа за руку. Тот не знал что ему делать, но кричать, сопротивляться посчитал неуместным. Ему нужна была правда, и коль Роше добровольно согласился её ему рассказать, не стоило упускать этот шанс. Он послушно сел за буфетный стол, что в данный момент был провозглашён столом допроса или переговоров, смотря в каком направлении пойдёт разговор. В принципе ему не был нужен пистолет, чтобы усмирить дхойне, для этого имелась дубинка в голенище сапога. И он начал понемногу успокаиваться.       Вернон сел напротив Иорвета, предварительно разложив на столе два высоких стакана с самогоном, пачку сигарет, зажигалку и пепельницу. Глядя на предложенный антураж, эльф пришёл к выводу, что беседа будет долгой и весьма неприятной.       — Угощайся, — человек подтолкнул курево ближе к Иорвету, когда уже закурил сам и с минуту расслаблено наслаждался горьким дымом. Тот не отказался. Это было как раз то, что нужно, чтобы успокоить нервы.       — М-да, хорошенькое у нас вышло свидание, — хмыкнул темерец с плохо скрываемой горечью, — а я-то надеялся на дивный вечер. Хотел напомнить самому себе, за что же я тебя всё-таки полюбил… Явно не за доброе сердце или приятный характер… Возможно, за красоту, коей тебе не занимать даже с утратой глаза и шрамом на полрожи. Когда-то ты смеялся над моими глупыми шутками, заливался соловьём, чего раньше никто не делал, и этот смех был со мной повсюду. Ты очень ласковый, правда, ты просто забыл об этом. Мне нравилось, когда ты водил носом по моей макушке и шептал что-то на Старшей Речи. Понятия не имею, что ты тогда бормотал, но в те моменты я был самым счастливым человеком на свете… Хотел бы я пережить всё это заново.       — Замолчи! — прошипел Иорвет, подняв на оппонента свирепый взгляд. — Можешь забыть об этом, я не трахаюсь с паскудами!       — Ну, это мы ещё поглядим, — протянул темерец, неприятно улыбнувшись и ненавязчиво стряхивая нагоревший пепел. Иорвет на это злобно сощурился, сокрушаясь и не понимая, как человек, замешанный в убийствах советников, может быть таким спокойным и уверенным в своих словах. Ещё представил ту самую картину, которую описывал дхойне, и у него защемило сердце. Она была прекрасной.       — К делу, дхойне, время позднее, а мне ещё надо успеть отвезти тебя в карцер, где тебя будут пытать до рассвета, — безжалостно и спокойно ответил он, хотя внутри кипел вулкан из противоречивых чувств.       — Задавай свои вопросы, но помни, стены карцера для меня не помеха, и я завершу начатое дело. Не трать время впустую.       Роше криво улыбнулся, а эльф сжал кулаки.       — Где твой чип? — спросил Иорвет, сдерживая себя, чтобы не залезть прямо на стол и не врезать нахальному человеку по морде.       — Сейчас он на Эмгыре, — легко ответил Вернон, указав двумя пальцами, удерживавшими сигарету, на мирно спящего кота на подоконнике. — Я иногда беру чип с собой, чтобы было видно, что я работаю в ЦБ, но когда я иду на дело, то цепляю его к ошейнику Эмгыра, чтобы кот создавал для считывающих устройств видимость живого движения.       — Умно… Очень умно, — шепнул эльф. — Но именно здесь ты и прокололся, Роше. В день, когда ты вёл меня по потайному ходу Центра, ты оставил, как я теперь понимаю, чип на коте, а я-то знаю, где ты был на самом деле.       — Да, сплоховал немного, согласен. Я так рвался спасти твою симпатичную задницу, что забыл о конспирации.       — Не вижу шрама, — Иорвет перевёл взгляд с лица оппонента на его шею с правой стороны. — Если бы ты его вырезал, то осталась бы отметина. Где она?       — Это охуенно интересный вопрос, Белка! — издевался Роше, и по мере его монолога у эльфа всё больше вытягивалось лицо от вопиющего беспредела и собственной недальновидности. — Ответ уморителен, держись за стул! Мне его не вживляли, а просто вложили в руку. Добрый медбрат устроил спектакль перед всем честным народом ЦБ. Чтобы вы увидели, что меня клеймили, как жеребца в загоне, и отправили в свободное плавание. Я попал в карцер по твоей милости — вроде как сбежать из него невозможно. Так и есть, но такие же добрые стражники, как и тот милаха-медбрат, меня отпустили погулять. И всё для того, чтобы показать вам, работникам Центра, что мой чип работает, что вы держите всё под контролем и что вы можете в любой момент найти меня и обезвредить… А ещё показать лично тебе, Иорвет, что я не сдался, не прогнулся под новую систему и попытался с ней бороться. Поступи я иначе, будь я покладистым и пушистым в первый же день, ты бы сразу заподозрил неладное и раскрыл меня ещё до первого убийства.       — Зачем ты это делаешь?! — с пылом спросил эльф и замотал головой.       — Зачем «я» это делаю? — Роше удивлённо приподнял брови. — Тут гораздо уместнее спросить, зачем «мы» это делаем. Никто из остроухих не хочет марать свои холёные ручки в крови сородичей. А я… запросто.       — Мы?.. Ты имеешь в виду того медбрата и продажных стражников карцера?       — Не только их, бери выше, командир, — усмехнулся Вернон. И вот теперь Иорвету действительно стало страшно. Роше снова закурил и медленно затянулся, чтобы начать свою историю. — Меня разморозили не шесть месяцев назад, как было указано в отчёте, а гораздо раньше. Примерно на год. После того, как рабочие меня откопали, один из них сразу меня признал. По иронии судьбы в прошлом Серго был моим связным, а в данный момент является прислужником Галена. Серго рассказал ему, кто я такой, откуда, чем зарабатывал на жизнь и что умею, и консула это заинтересовало. Он неистово следил за моей разморозкой и реабилитацией, хотел, чтобы я был в наилучшей форме. Потом, когда я окреп, между нами случился один интересный разговор, после которого я и согласился на эту миссию. Я всего лишь верхушка айсберга, Белка, смертоносное оружие в чужих руках, которой стали доступны чертежи важных стратегических объектов и коды от любой запертой двери… Нам не хватало только доступа третьего уровня для просмотра записей с камер. А тут такая удача, поклёп за мои преступления возвели на тебя. Вот ты мне его любезно и предоставил.       — Как Гален мог заказать убийство консулов? Он же мёртв.       — Разве? Вы нашли его труп или только капли крови на полу да клок волос?       Иорвет приложил ладонь ко лбу. Он, наконец, всё понял.       — Он инсценировал свою смерть, так?       — Так. Ну, почти. Он просто исчез, — хмыкнул темерец. — А так он живее всех живых, контролирует нас со своего убежища и только ждёт момента, когда можно внезапно воскреснуть и захватить власть.       — Геральт? — спросил Иорвет, и горло перетянула невидимая удавка. Неужели тот с Роше заодно?       — А как же… Как бы ведьмак ни открещивался от политики, он постоянно влезает в это дерьмо по самую что ни на есть макушку. Поэтому он внезапно становится глухим и слепым, когда в очередной раз находят труп остроухого консула. Чтобы прикрыть меня.       Иорвет медленно поднялся с места, хоть ноги его еле держали.       — Боги… Кто ещё?       — Мастер Одо Вангаста. Низушек очень добрый мужичок, он не способен причинить кому-нибудь зло. Творец, созидатель, если угодно, но он не убийца. Он обеспечивает меня необходимыми картами подземных ходов и современным снаряжением. Одо хочет мира в Вавилоне, но прекрасно понимает, что без пролитой крови дело с места не тронется.       Эльф схватился за край стула, в ушах его зазвенело, он не мог во всё это поверить, одновременно сокрушаясь, что всё это безобразие происходило за его спиной.       — Решение принято. Совет исчезнет, переворот случится — вне зависимости, буду я жить или нет. Сдай ты меня консулам хоть сейчас, это ничего не изменит. На моё место найдётся другой умелец, который ненавидит систему. Ты будешь удивлён, но даже среди «Вепрей» есть доверенные люди Галена. Также в карцере, в «Процветании», в ЦБ… Потому я прошу тебя не пороть горячку, сесть и подумать хорошенько, за что ты цепляешься, и стоит ли оно того… А потом присоединиться к нам.       Иорвет отшатнулся от переговорного стола, будто тот был обсыпан червями, и стал отступать к двери. Он не хотел принимать такую правду, не хотел в это верить. Если исход компании заговорщиков окажется успешным, то его любимому городу придёт конец. Начнётся гражданская война, и он один будет виноват в том, что знал имена зачинщиков и исполнителей, но не вмешался, позволив крови невинных залить Вавилон.       — Я не позволю вам… — шепнул он под конец. — Не позволю, слышишь, дхойне?!       — Успокойся! Драма тебе всегда была к лицу, но не всё так трагично, как ты себе навыдумывал, — Роше примирительно поднял ладони.       — Ты явился сюда, в тот мир, который дорог мне, и решил его разрушить! В отместку за то, что я помог убить Фольтеста и разрушил твой мир, так? Так, дхойне?!       Роше молчал, сурово нахмурив брови, всё-таки тема была для него весьма болезненной. Но Иорвет презрительно смерил убийцу взглядом.       — Ещё посмотрим, что у вас выгорит… Только через мой труп! — Уверенным движением он провернул ключ в замке, но открыть дверь не успел.       — Куда ты собрался? — Роше придержал ладонью дверь и снова навис над взвинченным эльфом, словно туча.       — Домой или сразу в Центр, я ещё не решил, — ответил тот, дёрнув за ручку, но дверь осталась неподвижной.       — Ты головой ёбнулся? Думаешь, я позволю тебе уйти?       — И что ты будешь делать? Убьёшь? Я тоже был консулом! И создавал тот самый Вавилон, который так тебе ненавистен. Ну же, перережь мне глотку, тебе же это ничего не стоит!       Было видно, насколько Роше растерялся, не зная, что сказать, а Иорвет на это ехидно скривил губы.       — Я не сделаю тебе ничего плохого, разве что если ты сам хорошенько не попросишь.       — Вижу, меня отстранили от власти вовремя, до того, как ты взялся за дело. А если бы нет? Если бы Гален приказал убить меня?       — Одо бы воспротивился. Он не позволил бы выбрать тебя в качестве цели.       — Чёрт с ним, с Одо! Что бы сделал ты?!       — Я послал бы всё к чертям и спрятал тебя от Галена, от Одо, да от самих Красных Всадников, если пришлось бы!       Иорвет вновь оглядел человека с ног до головы, тот говорил вполне искренне, но эльф был слишком зол и разочарован, чтобы оставаться в этой квартире. Надо было что-то решать, делать что-нибудь, пока не поздно! Для начала он снова дёрнул на себя дверь, но она как была, так и осталась на месте: Роше подпирал её плечом, качая головой.       — Ты никуда не уйдёшь, пока не угомонишься, так и знай.       — А ты заруби себе на носу, что я не позволю разрушить свой дом! — Лис злобно сверлил дхойне глазами. — Что дальше? Будешь удерживать меня здесь насильно? За мной придут мои братья, на мне браслет!       — Удерживать? — рассмеялся человек. — Зачем? Ты сам захочешь остаться со мной, — и Вернон склонил голову в сторону, стойко терпя пронизывающий взгляд.       — Отойди, выродок… — эльф стал закипать от животного бешенства и жажды убийства.       — Не-а, хер тебе за воротник.       Раздался грохот придавленного к холодильнику тела, затем подключились и звуки борьбы. Иорветом управляли эмоции, тогда как Роше посмеивался над агрессивными выпадами возлюбленного, он желал лишь удержать остроухого на месте, одновременно позволяя ему выпустить пар, ибо удары были рваными и неточными, не причиняющими особого вреда. Остроухий бил человека сжатыми кулаками куда попало, отталкивал от себя и выкрикивал проклятья на Старшей Речи. Эльфу это было необходимо, Роше всё понимал. Он стойко терпел удары, иной раз придерживая Лиса, когда тот промахивался и едва не падал на пол. Иорвет остановился, только когда услышал болезненный стон, и сразу же вырвался из плена слепого гнева, едва увидел кровь на своих острых костяшках и алую струйку, бежавшую из рассечённой скулы. Он тяжело дышал, глядя на то, что натворил, точнее, на то, что ему позволили сделать.       — Надеюсь, тебе полегчало… А теперь обсудим мои мотивы. Это, пожалуй, даже интереснее, чем мои маленькие ночные прогулки по канализации. Конечно, это немного заезжено, но ведь главные злодеи всегда рассказывают главному герою о причинах своих преступлений, — спокойно проговорил Роше, ладонью смахивая кровь с лица. Когда же это не помогло, стянул со стола кухонное полотенце и, приложив к ране, остановил кровотечение. Тем временем эльф онемел, не в силах понять, что происходит. В его душе накопилось столько негодования и обиды, что он одним махом дал этой разрушительной силе высвободиться наружу. Больно было не только темерскому командиру, но и Иорвету. Только страдания последнего были не физическими, он был опустошён изнутри, выпит до самого дна, а заполнить эту пустоту было нечем…       Белка опустился на пол, руки его повисли тяжёлыми плетьми, а подбородок уткнулся в часто вздымающуюся грудь.       — Как ты не поймёшь, дхойне… Я хочу покоя, хочу стабильности. И это всё у меня было, до того как тебя откопали из какой-то ямы, — глухо, как из-под земли, заговорил эльф. — Я не хочу больше быть тем, кем я был в прошлом — никем, не хочу снова беспомощно смотреть на умирающих эльфов. Остановись, прошу, не разрушай мой мир, — Иорвет решился посмотреть на человека, который возвышался над ним, и внутри него что-то перевернулось от хладнокровного взгляда убийцы консулов. Просьба его оказалась лишней — человеку было всё равно.       — Я не хотел вываливать на тебя слишком много за один вечер, но ты не оставляешь мне выбора. — Роше открыл створки кухонного шкафа и вытащил из него небольшую, потёртую «Лягушку», устарелую модель для считывания записей с инфопластин. На стене напротив было закреплено полотно, подобранное несколькими верёвками — он распустил каждую, и белая прорезиненная простыня тотчас высвободилась, закрыв собой четверть стены.       Человек уселся прямо на пол с расставленными ногами и поманил эльфа рукой.       — Иди ко мне, я не кусаюсь, просто покажу тебе кое-что.       Иорвету было уже всё равно. Он бессильно подполз к Роше и плюхнулся рядом, но, как оказалось, совсем не этого добивался от него человек. Он почувствовал, как Вернон переместился за его спину, а затем сильные руки оплели его пояс, принуждая отклониться назад и найти опору на чужой груди, тогда как подбородок дхойне мирно расположился на его плече. Всё выглядело так, будто Роше собирался смотреть какой-то занимательный фильм в романтической обстановке. Но на самом деле всё было хуже некуда, и Иорвет не понимал, зачем Вернон так жестоко истязает его. Они всегда были злейшими врагами, ими же остались и теперь. Печально, что ни внезапное тёплое чувство, ни даже богатое общее прошлое сему обстоятельству помочь были не в силах. Но человеку, кажется, это ничуть не мешало. Эльф кожей чувствовал задумчивую улыбку недруга, а затем услышал его спокойный голос:       — Я пересматривал эту запись уже раз двести — она придаёт мне сил. Даю слово, это поможет и тебе… — шепнул он. Иорвет в ответ поджал губы, глядя куда-то в пол. Он и представить себе не мог, что такого хочет показать ему Роше, что могло бы вернуть его к жизни. Судьба вновь дала Иорвету под дых. Возлюбленный, его спаситель и его надежда, оказался подлым предателем, а любимый город вскоре захлебнётся кровью сородичей.       Сначала перед ним был чёрный экран, затем появилась рябь и криво снятое лицо низушка Одо. Он довольно улыбался, всматриваясь в ручную камеру, кряхтел и что-то там настраивал.       — Ну вот, готово. Запуск дрона за пределы Вавилона, попытка номер сто шестьдесят восьмая. Надеюсь, в этот раз выйдет, — бормотал он. Тут камера вновь пришла в движение, так что почти ничего нельзя было разобрать, видимо, Вангаста забирался вверх по лестнице. — Бр-р-р! Ну, и холодрыга! Хорошо, что я догадался прихватить с собой шапку-ушанку. Ветер так и сносит, чувствую сильную затруднённость дыхания, вряд ли я смогу находиться снаружи больше пяти минут, — приговаривал он с трудом, низушка явно мучила одышка. — Надеюсь, мой «Орлиный глаз» успеет вернуться, иначе я понапрасну потратил уйму времени и ресурсов.       — Лютая пурга снаружи — нельзя уйти, хитрая задумка, — прокомментировал Роше. Иорвет скосил взгляд в сторону и заподозрил неладное.       Картинка была белой и безжизненной, минута, две — ничего не происходило, были видны лишь бесконечные холмы из многовекового льда и брошенная тяжёлая техника.       — Рабочих уже загнали в Вавилон? — вдруг спросил Вернон у Иорвета.       — Да… Всё по графику.       — Ну, разумеется… Суки драные, им же нужно время, чтобы обновить декорации на следующий год. И желательно без свидетелей.       — Декорации? — опешил Иорвет, и глаз его расширился от невообразимой картины.       Белые поля закончились, будто их отрезало невидимым лучом. Далее была чёрная земля без намёка на травинку, но это было только начало. У эльфа перехватило дыхание, когда на экране появились зелёные лужайки и высокие деревья, живые птицы летали совсем близко от дрона, пугаясь неведомой машины на пути, и солнце, солнце светило над цветущей землёй!       — Смотри, смотри, вон там справа речка бежит, — направлял Роше, указывая пальцем на уголок простыни.       — Что же это?!.. — простонал Иорвет, не веря своим глазам, и Вернон решил выложить запутавшемуся скоя’таэлю всё как на духу.       — За стенами Вавилона есть жизнь, Белка, и всегда была. А вам тут всем запудрили мозги. Советники лгали, что единственный путь выживания — это запереться в железной банке и изображать из себя семейство диких пчёл с говнистой иерархией. Всё совсем не так… Разумной жизни снаружи, думаю, не найти, но живности всякой навалом.       Эльф зажал рот ладонью, казалось, что его сейчас вывернет наизнанку.       — Мы все, как эльфы сейдхе, так и люди с прочими нелюдями, всего лишь ресурс, безвольная рабочая сила для ваших хозяев, Аен Элле. Им было невыгодно выпускать выживших на волю, после того как Белый Хлад отступил. Вот они и решили проблему радикально: собрали всех в одном месте, придумали кучу всратых правил и потихоньку собирают себе «дань» в виде отщепенцев, которые не захотели жить по их правилам. Рабы им были нужны всегда, а тут только и надо, что прийти, выбрать и отовариться! Всё! Жители так и так будут с надеждой смотреть на консулов, которые их же продают, как мясник скот на вырезку. — Он помолчал, переводя дух. — Как только я закончу с консулами, произойдёт революция. «Вепри» будут обезврежены, Гален станет единоличным правителем Вавилона, а сами стены города будут разрушены — Одо уже который год строит машины для перевозки выживших за пределы пустоши. Мы скоро выберемся, Белка, и станем свободными на самом деле.       Роше замолчал, вслушиваясь в глубокое дыхание эльфа, пока тот всё смотрел и смотрел на экран, где дрон уже успел вернуться к Одо, и тот хохотал от счастья, просматривая запись с Ока.       — Получилось! Получилось, да! — кричал он. И съёмка остановилась.       — Теперь ты понимаешь, почему мы делаем это? — спросил Роше. — Разобрался, кто на самом деле настоящие злодеи?       Но ответа он не дождался. Старый Лис вскочил с места как ошпаренный и метнулся в сторону входной двери.       — Нет, нет, постой! Ёпт… Куда ты?! — кричал Роше, останавливая эльфа.       — Я не хочу! Не могу больше оставаться здесь ни минуты! Отпусти меня! — Иорвет вырывался, как мог, отталкивая человека. Слёзы текли из его глаза, не переставая, хоть он вовсе не плакал.       — Не отпущу, не в этот раз… Ты больше не бросишь меня одного, — шептал Роше в ответ. Он как ни в чём не бывало обнял его, прижимая к себе, будто ничего не случилось, будто он имел на это право, а эльф чувствовал как буквально погибает. Он признал себя проигравшим, безмозглым болваном, которого обвели вокруг пальца все, кто только мог. Ноги его ослабели, и он медленно опустился на колени, увлекая за собой бывшего врага.       — Я выберусь из города, никто меня не остановит. Сегодня же… Я знаю, где выход. Заберу Киарана с собой, Геральта, «рысаков» и «белок». Мы возьмём с собой тёплую одежду и оружие… Боги, мне нечем дышать, я хочу уйти немедленно!       — Погоди… Погоди и подумай немного, — успокаивал его Вернон, поглаживая ладонями лицо и голову скоя’таэля. — А как же эльфы, люди, краснолюды и низушки? М-м? Они ведь не знают правды. Неужели ты позволишь им остаться в этой тюрьме, а потом отправиться на скотобойню?       Иорвет замер, обдумывая слова человека, и паника его вдруг отступила на второй план. Какой из него к чёрту защитник Вавилона, если он не может в должной мере позаботиться о его жителях?       — Не позволю… — выдохнул он. — Почему ты мне не рассказал раньше?       — Ты был ещё не готов. Неужели не помнишь? Явился весь из себя, в красном камзоле, с длинными надушенными патлами, как король мира сего. Ты упивался своей властью и не собирался терять её. А сейчас, когда карты вскрыты, и консулы обосрались по полной программе, ты можешь присоединиться к общему делу. Вот погоди, дай нам время, Белка. Дай время Галену и Одо навести порядок в городе. Ещё совсем немного, и мы выберемся отсюда вместе, — рассеянно нашёптывал темерец, немного раскачиваясь в попытках успокоить мужчину на своих руках.       — Сладко в уши льёшь, дхойне, только слабо во всё это верится.       — А я верю и надеюсь, — улыбнулся человек, но немного нервно. — Ещё мечтаю, как мы с тобой первым делом возьмём снасти и отправимся на рыбалку.       Иорвет хохотнул, но это тоже было нервное, ибо вышло непроизвольно и довольно резко.       — Да, на рыбалку, — не уступал Роше. — Поймаем с тобой кучу рыбы, разведём костёр и пожарим добычу на углях. А потом как нажрёмся от пуза! — он рассмеялся. — Будем болтать босыми ногами в прохладной воде, кормить комаров и наблюдать, как солнце садится за горизонтом.       Пока эльф слушал убаюкивающий голос своего врага, он невольно представлял себе картину старого мира, где два силуэта сидят на пирсе в распахнутых рубашках и с закатанными штанинами брюк. На лицах этих мужчин застыло счастье, и оно было настоящим, совсем непохожим на то, что он испытывал на самых лучших вечеринках вавилонского гетто.       — Теперь и я об этом мечтаю… — прошептал он в ответ, полностью расслабившись в объятьях человека, отдаваясь его крепким рукам.       Они замолчали. И молчание это было долгим. Это была прекрасная возможность привести мысли в порядок. Каждый думал о своём, но в глубине души они догадывались, что думают об одном и том же, хотя каждый по-разному.       — Есть хочешь? — небрежно бросил человек, разрывая тишину. Эльф очнулся, будто ото сна, вяло открыл глаз, а затем мотнул головой.       — Не хочу.       — Очень странно, — удивлённо резюмировал тот. — Может, у тебя остались ко мне вопросы?       — Нет уж… Я сыт правдой по горло.       Роше пожал плечами и опустил подбородок на макушку эльфа. Запас его утешительных слов и предложений иссяк — не мастак он приводить эльфов в чувство после таких сильных потрясений. Иорвет на это поднял голову и заглянул человеку в глаза. В горле стоял ком от неопределённости и перспективы мутного будущего для всех жителей Вавилона. Но он смотрел на того, кто обещал ему благополучный исход, и впервые за свою долгую жизнь Лис решил довериться человеку.       Иорвет прикоснулся к лицу Роше, следя за своими пальцами, пока те исследовали чужую кожу.       — Я хотел бы забыться… — прошептал он.       — Самогона тебе налить, что ли? — спросил Вернон, выдавливая кривую усмешку, хотя эльф чувствовал, что тот прекрасно понимал, о чём тот просит. Но сейчас остроухий не был способен обижаться, не было сил.       — Я хочу тебя, придурок…       Роше повёл бровями и посмотрел куда-то в сторону, затем взглянул на рукав эльфа, который завернулся в процессе потасовки, и, протянув руку, поправил ткань. После чего как бы невзначай бросил:       — «С паскудами не трахаюсь», я вроде всё правильно расслышал, — он выжидательно задержал взгляд на лице Иорвета. Тот усмехнулся и покачал головой.       — Ты и есть паскуда, водил меня за нос, — Лис легко передёрнул плечом, — но я прошу тебя забыть о том, что я сказал…       — Теперь даже не знаю, смогу ли я воспользоваться твоей слабостью в такой деликатный момент, — Роше улыбнулся, и взгляд его загорелся, а зрачки одновременно расширились.       — Пожалуйста, воспользуйся, — ничуть не шутя, попросил Лис, остановив свои исследования на губах человека, нежно погладив их подушечками пальцев. Их взгляды встретились, на сей раз требовательные, в глубине которых пылал дьявольский огонь.       Роше поднялся на ноги и протянул скоя’таэлю раскрытую ладонь.       — Помнишь, как всё началось?       — Смутно, — ответил эльф, принимая руку и вставая с места.       — Ну, тогда я тебе напомню! — Вернон рывком потянул Лиса на себя, и тот даже не успел выругаться, как оказался перекинутым через плечо. Дальше Роше почти бежал через две комнаты прямиком в спальню, как когда-то давно мчался от погони через дремучий лес в своё убежище с ценной ношей наперевес. Двери тотчас захлопнулись за ними, и Иорвет медленно выдохнул, когда его поставили на ноги. Теперь он был готов ко всему, что могло случиться с ним этой ночью. И мрачная тень сомнения, властвовавшая в душе эльфа долгие годы, упорхнула, как перепуганная птица.