… не хочу в будущем сожалеть о бездеятельности и колебаниях.
Если и придётся о чём-то жалеть, то пусть это будут действия и поступки.
Час Презрения.
Головная боль разрывала виски на части. Он чувствовал себя так погано, будто только что проснулся после запойной вечеринки: руки его не слушались, а язык во рту напоминал кусок ваты. Попытавшись встать, он ощутил резкую боль и рухнул обратно. Вслепую ощупал себя, наткнулся на катетер на сгибе локтя и подключённую к нему капельницу, поморщился, а затем, не думая о последствиях, выдернул иглу и рванул вперёд… Он свалился с кушетки, ударившись всем телом о пахнущий хлором кафель, и глухо простонал. Попытался встать на ноги, но понял, что это бесполезно. В голове шумело, и болью била мысль, что надо куда-то идти или что-то сделать, причём безотлагательно, но он никак не мог сообразить, что именно. Только когда эльф подполз вплотную к входной двери, он начал соображать, что происходит. На нём была больничная сорочка, на лице он нащупал несколько швов и повязку, покрывающую мелкие рассечения, а рука была мокрой, так как капельницу он вытащил, но не удосужился остановить кровь, из-за чего оставлял за собой тянущиеся по полу алые следы. Он попал в лазарет: видимо, его притащили сюда товарищи, когда он был без чувств, а медики подлатали. Но сколько времени прошло? И где сейчас его команда? И куда, чёрт возьми, подевался ведьмак?! Вот, кто ему был нужен больше всех вместе взятых: только Геральту удалось бы найти в кратчайшие сроки Сильфоина! И Иорвет не находил себе места, опасаясь того, что этот маньяк мог сделать с Роше за период его беспамятства. Толкнув дверь вперёд, он сумел распахнуть её и выползти в коридор, проклиная наставника Роше последними словами и не понимая, что он такого ему вколол, что теперь у него отказали ноги. — Эй! Кто-нибудь?! — крикнул он, но получилось слишком хрипло и тихо. И где, спрашивается, мощь его знаменитой командирской глотки, от звука которой раньше дребезжали стёкла? Он будто был простужен, настолько его голос осип. Послав всех возможных спасителей лазарета в пекло, он осмотрелся, лёжа на полу, и, к своей удаче, заметил сидячую каталку неподалёку. Сосредоточившись и состроив свирепую гримасу, Лис вложил все свои силы, чтобы добраться до этого транспортного средства, как раз подходящего для его состояния. Дело пошло легче, когда он катился по длинному коридору, маневрируя, объезжая препятствия и ловко проворачивая руками колёса, будто раньше имел опыт подобного передвижения. Затормозить перед громадными двустворчатыми дверьми у него, правда, не получилось, и он смачно впечатался в них, едва не слетев с кресла, однако сей манёвр подействовал, и работники лазарета, услышав грохот, сразу поспешили к его источнику. Иорвета не интересовали их вопросы и резонные убеждения вернуться в палату — эльф грозно потребовал, чтобы его немедленно доставили в ЦБ. Все его чувства обострились до предела, а беспокойство разрасталось с каждой секундой промедления, однако боли он совсем не чувствовал, и его не волновало, что он не может даже ходить. Эльф решил, что если придётся ползти всю дорогу, он это сделает, но лежать бесполезным куском плоти он точно не намерен. Иорвет знал, что от медицинского пункта до головного офиса ЦБ расстояние было небольшим — ещё пара этажей на лифте, и он доберётся до хранилища информации, чтобы узнать последние новости, а оттуда к арсеналу, чтобы одеться, вооружиться и, наконец, покончить со всей этой мутной историей. Первым на пути попался арсенал. Эльф резко затормозил, благо разобрался, где на этой адской машине ручной тормоз, в приказном порядке отправил медиков по своим делам и покатил к стеллажам с оборудованием. Лекари откровенно негодовали, но не посмели спорить с главой центра безопасности, а посему быстро ретировались. И только теперь он понял, что сплоховал, слишком рано отпустив помощников. Необходимые ему медикаменты находились высоко, их было не достать, но время торопило, и это сыграло решающую роль в его варварском решении завалить тяжёлый шкаф на бок, вложив для этого броска всю свою злость. Раздался громкий рык, а затем и жуткий шум. Ему удалось совершить задуманное. Скатившись при помощи рук с каталки, Иорвет стал перебирать коробки с сумками, раскидывая по сторонам военную утварь. — Вот ты где… — выдохнул он, когда нашёл нетронутую аптечку. Из всего ассортимента ему было нужно лишь одно средство — психостимулятор, чтобы встать на ноги за короткий срок. Данная медицинская разработка была уникальной — всякий раз в разгар боя она помогала поднять полумёртвого солдата и давала ему силы сражаться дальше. Но эльфу одной инъекции показалось недостаточно, и он быстро выудил из аптечки ещё один готовый укол, после чего ввёл в мышцу вторую дозу. Спустя ровно три минуты Иорвет уже метался в корчах от жуткой боли в теле прямо на полу. Ноги пронзила такая судорога, что стала заметна игра мышц под бледной кожей, а сам он кричал и выгибался, преодолевая всплески адреналина в венах. Лицо и грудь покрылись липкой испариной, губы посинели, и в какой-то момент он вдруг затрясся на полу — это свидетельствовало, что действие стимулятора достигло своего пика и скоро пойдёт на спад. Потом дышать стало легче, боль в мышцах стала уменьшаться, и он пошевелил обеими ступнями, наконец-то ощутив над ними контроль. Не с первой попытки, но ему удалось встать на ноги и выпрямиться. Веко целого глаза ещё немного подёргивалось, но это было несущественно для его целей. Там же, в арсенале, он нашёл всё необходимое для боя снаряжение: огнестрельное и холодное оружие, военную форму и «беличью» броню. Он покосился на личный ящик с кодом и уверенно ввёл пароль. Внутри он припрятал устройство Одо, которое получил в дар, будучи в бегах, но совершенно позабыл о нём со всей этой неразберихой в личной жизни. Низушек настойчиво просил использовать сие творение с умом и строго в нужный момент. А поскольку Иорвет был далеко не глуп, и чёрные тучи неотвратимо сгущались над Вавилоном, он понял, что воспользоваться им нужно именно сейчас — пора покончить, наконец, с проклятой неволей. И он отстегнул свой командирский браслет и надел новый — тот, что подарил ему гениальный механик. Иорвет крайне редко пользовался боевым транспортником ради личных нужд, потому что не любил лишний раз «светиться» перед жителями, так как обратная связь была на высоте, и с помощью сплетен и домыслов каждое несанкционированное путешествие непременно доходило до ушей консулов, а это всегда перетекало в неприятные разборы полётов. Сейчас же эльфу было плевать на всё, он будто видел перед собой дразнящую его красную тряпку и был готов снести всех и вся на своём пути, лишь бы успеть на помощь к Роше. Забравшись в боевую машину, он затребовал у водителя немедленно отправляться в гетто. Однако поиск по чипу результатов не принёс, и в течение нескольких часов Лис был вынужден обходить все злачные места пешком, расспрашивая жителей захолустья о любых происшествиях и допрашивая местных медиков. Наконец, он нашёл, кого нужно, и один из лекарей лазарета сообщил, что недавно некий дхойне в форме «рысака» принёс к ним на руках раненого эльфа. Разумеется, они оказали тому первую помощь, и человек так же быстро унёс его неизвестно куда. Скоя’таэля охватило отчаяние, был бы кто ещё из его бойцов рядом, результаты поисков оказались бы более успешными. Но он не собирался опускать руки и решил вернуться ко входу в подземную лабораторию. Однако спускаться туда не было смысла: из-под земли всё ещё продолжал идти густой едкий дым. По всей видимости, «белки» и «рысаки» исполнили волю Иорвета и, как бы это ни звучало иронично, попросту сожгли «преисподнюю» к чертям собачьим. С досады Лис вернулся в транспортник и уселся в кресло, устало вытерев рукавом взмокший лоб. — Куда дальше-то, командир?.. — вымученно спросил водитель. Он явно был не прочь завершить внезапную и такую долгоиграющую миссию, чтобы выпить чаю и вытянуть на кровати ноги. Ему были крайне непонятны движения главы ЦБ, и что именно тот так усердно пытался найти в одиночку. — Не знаю, Эйдан… — глухо ответил Лис. После очередного резкого виляния вагона в памяти Иорвета всплыл один очень важный момент: вслед за Роше побежал Киаран, значит, если ему удастся отыскать брата, то он сможет найти и Вернона. Только бы младший не забыл надеть браслет, иначе остроухий просто взвоет в голос. И, достав из-за пояса портативный навигатор, он ввёл имя брата. Однако, к его удивлению, искомая точка засветилась в ЦБ, но не в столовой или комнате отдыха, как это бывало, а в самом Зале Совета… — Что там происходит?.. — шепнул Лис и требовательно посмотрел на водителя, чтобы затем хрипло проорать. — Гони обратно в Центр, скорее! Следующие пятнадцать минут путешествия по рельсам Иорвету показались вечностью. Он успел перебрать в голове массу причин, почему Киаран находится там, и одна из них заставила его сильно понервничать. Младший мог опять вляпаться в скверную историю, и прямо сейчас над ним вершился суд. А с учётом предыдущих проколов, второго шанса ему не светит. — Bloede, с дороги! — прорычал Лис, когда увидел толпу эльфов у входа. Ноги сами несли его по просторным коридорам, и он не чувствовал одышки, когда пролетал мимо праздных работников, оставляя за собой только порыв ветра, а те лишь недоумённо оборачивались вослед, ибо были приучены к импульсивному и зачастую странному поведению главы Центра Безопасности. Но перед входом в Зал Совета его встретил отряд «вепрей», и Иорвету пришлось затормозиться. Давненько он не общался с консульскими прихвостнями так тесно, ибо по незримому закону им запрещалось иметь хоть какие-либо дела с «белками» и «рысаками» во избежание возможного сговора. Обычно они искали огрехи только в служебной системе самого Центра и наказывали провинившихся. Один «вепрь», самый высокий из них, вышел вперёд, и Лис сразу узнал его. Долгие годы тот был его подчинённым, когда сам он ещё был членом великой Семёрки консулов. Идриль аэп Эссаинле — черноволосый, с большими золотистыми глазами и тонкими губами эльф. Отличительной его чертой являлись увечья с левой стороны лица: глубокий шрам на щеке и отсутствие краешка заострённого кончика уха. Вид у лидера «вепрей» был грозный, но слишком уж по-доброму глядели его глаза, и ещё больше ухудшали эту картину низко посаженные брови, жалобно приподнятые у основания. Эта особенность нередко сбивала с толку новичков, но не тех, кто знал Идриля близко. Знали они и то, насколько эльф упрям и как фанатично исполняет приказы консулов. Командира гончих, как иногда называл его Лис, тоже освободили из ледяного плена, разморозив после многовекового сна. Он также участвовал в битве под Бренной и служил под командованием самого Коиннеаха де Рео, хотя и был там одним из рядовых лучников, однако успел не раз отличиться в бою. И было неудивительно, что в качестве признания его боевых умений и в награду за преданность он чуть ли не моментально возвысился среди прочих сейдхе после пробуждения. Иорвета Идриль уважал: опять же, общая борьба против людей в прошлом добавляла скоя’таэлю несколько очков престижа в его глазах. Однако отношения между этими двумя вояками всегда были непростыми. Во время массовой казни офицеров бригады «Врихедд» самому Лису каким-то образом удалось выжить, а его друзьям и самому командиру де Рео — нет… И как Белка ни пытался донести, что он ничего не планировал, а ему просто повезло, Идриль с завидной регулярностью пытался уличить его в предательстве или трусости, только доказательств оного не имелось. Но впоследствии каждая их беседа из вполне себе светской незаметно переходила на повышенные тона, разве что до драки не доходила. И лишь когда Иорвет стал консулом, Идрилю пришлось затолкать свои подозрения очень глубоко, а недовольство ещё дальше, и при встрече почтительно склонять голову. Но сейчас дело обстояло куда хуже — теперь они были по разные стороны баррикад. Идриль коршуном следил за деятельностью «рысаков» и «белок», дабы угодить последним выжившим советникам, да и сам был готов за них умереть, а Иорвет мог убить любого, кто причинит вред его друзьям, а также того, кто посмеет встать помехой на пути к его свободе. — Здравствуй, Иорвет. Зал Советов закрыт, идёт судебное заседание. Если ты не являешься свидетелем по данному делу, то прошу тебя развернуться на месте и идти по своим делам. — Я не уйду, и ты это прекрасно знаешь… Там мой брат, впусти меня! Это прозвучало как угроза, и на командира «белок» в один момент были направлены все возможные стволы, которыми были вооружены «вепри». — А ты знаешь, что я не подчиняюсь твоим приказам, — холодно ответил Идриль. — Тогда я являюсь свидетелем по этому делу, если тебе так будет угодно. Никто и никогда не сможет рассказать о Киаране больше, чем я! Аэп Эссаинле выдавил подобие улыбки и приподнял ладонь, молчаливым приказом осаживая своих бойцов. — Видишь ли, Иорвет, судят ведь не Киарана… Но попытка вышла хорошая. — Тогда что он делает здесь?! — Иорвет набрал в грудь воздуха и не своим голосом закричал по направлению двери. — Киаран, я здесь! Киаран!!! Киаран!!! — Если не перестанешь так орать, скоморох недоделанный, я тебя выволоку отсюда за шкирку! — вскипел Идриль. — Только попробуй… Моё терпение на исходе, не посмотрю ни на что — мокрого места не оставлю, только подойди! «Вепри» снова схватились за оружие, но тут раздался писк аппаратуры и несколько остудил настрой двух вспыльчивых командиров, которые смотрели друг на друга именно тем взглядом, что в дикой природе подчиняет себе более слабых хищников. — Минутку… — сдержанно выдал Вепрь, отвлекаясь от назойливой Белки, затем нажал на кнопку передатчика, что был прикреплён на стене, и вышел на связь с Залом Совета. — Слушаю, Нen airi. Это Идриль. — Что там за шум? — поинтересовался голос из динамика. Звук был с помехами, но Иорвет сразу распознал владельца бархатистого тембра. Это был Фолинн. Ещё бы кто другой? Этот педант не терпел нарушения порядка и требовал полной идиллии во время заседаний. — Виноват… Пришёл Иорвет аэп Эасниллен, просит присутствия на слушании. Дайте мне немного времени, и я разберусь с беспорядком. — Постой… — прохрипел динамик. — Пусть войдёт, у меня есть к Лису пара вопросов. — Так точно, — отчеканил Эссаинле и снова нажал на кнопку, чтобы отключить связь. — Ну, что же, Лис, возрадуйся — твоя взяла, — он повернулся к нежданному гостю и с неодобрением покачал головой, — горлом ты всегда брать умел, мне до тебя далеко. Как по команде, одетые в чёрную униформу «вепри» расступились, Идриль сдвинул засов и открыл широкие створки перед скоя’таэлем. Иорвет не стал задерживаться и с места чуть ли не побежал, но его вежливо придержали за плечи. — Только ты кое-что забыл, брат… Мы же не будем из-за этого ссориться, верно? — проговорил лидер «вепрей», чуть нахмурившись. Лис криво улыбнулся — проскочить в зал вооружённым с ног до головы у него не получилось. И пока он снимал с себя многочисленное оружие, то не сводил игривого взгляда с Идриля, любовно демонстрируя ему каждый предмет, выуженный из потайных и не очень карманов, а затем аккуратно складывая своё богатство в спецхран. Тот оценил это представление, больше похожее на издевательство, и ответил не менее зловредной улыбкой, потому что знал Лиса очень давно, как и все его закидоны — иначе он просто не мог, а посему это совсем не раздражало Вепря, разве что веселило. — Я чист, — доложил Иорвет. — Может, не будешь меня проверять, а? А то я щекотки боюсь. — Ну разумеется, буду. Я ведь хорошо делаю свою работу, — ухмыльнулся Идриль, и начался обыск. Снизу вверх вдоль ног, за поясом и по бокам, а затем по плечам и вдоль рук, широко раскинутых в стороны. — А это что? Новый браслет? Что-то я не в курсе модернизации… — засомневался эльф, осматривая на запястье Лиса громоздкий овал с круглым отверстием спереди, что выходило на костяшки пальцев, с одной массивной кнопкой вверху и с несколькими металлическими петлями у запястья. — Халтуришь, командир, как же так? И кто-то мне ещё твердит о безупречной работе цепного пса эльфских консулов? — пожурил Лис, вежливо отводя чужие пальцы от прибора Одо. — Уже неделю, как ввели новые образцы для «белок» и «рысаков» на испытательный срок. Они должны быть мощнее и быстрее старых — можешь проверить, если сомневаешься. — Он внутренне напрягся, опасаясь, что тот действительно проверит, и его повяжут на месте, но эльф задумался и недоверчиво осмотрел скоя’таэля с ног до головы. Ударить в грязь лицом Вепрь не решился, да ещё перед собственным отрядом, а потому кивнул и отступил в сторону. — Уверен, ты лучше меня знаешь правила поведения в Зале Совета, а если их нарушишь, то также знаешь, что с тобой случится. Удачи, Старый Лис, — поделился своими рекомендациями Идриль. — Ты всё-таки добряк, брат. Жаль, что в своё время ты отказался присоединиться к «белкам»: мне такие эльфы нужны, — хмыкнул тот, хлопнув Вепря по плечу, и тотчас прошмыгнул внутрь зала. За Иорветом тут же закрылись двери, затем послышался шорох задвигаемого засова, и негромкие голоса «Вепрей» будто отрезало — больше никто не сможет сюда войти. Тем временем судебный процесс был в самом разгаре. Внутри залы стоял полумрак, по стенам играли блики, а это означало, что был запущен проигрыватель: очевидно, демонстрировалась запись, добытая с камеры наблюдения. Остроухий шагнул вперёд и увидел, как оставшиеся в живых Марсис, Элисая и Фолинн сосредоточенно смотрят на полотнище, развёрнутое на стене, повернувшись спинами к преступникам, что сидели в золочёных клетках. Съёмка была сделана в общей палате лечебницы, что находилась в трущобах — Лис сразу узнал её. На койках лежало несколько пациентов, и на одной из них расположился Сильфоин… Затем он сделал ещё шаг и прищурился, ибо картинка поразила его, как молния на ровном месте. План съёмки неожиданно изменился. Вокруг Сиония, за невысокой ширмой, уже кружили лекари, обрабатывая его раны и зашивая глубокие рассечения, пока один из них в то же самое время накладывал на сломанное запястье гипс. Затем, когда медики ушли, в палату вошёл Вернон. Сиония уже успели переодеть, казалось, он спал и не заметил гостя. Тот присел на край койки, ласково погладил его по голове и, приложив ладонь к лицу, что-то проговорил. Прочим пациентам было не до них: трущобные изгои были увлечены собственными болезнями, а потому даже не заметили, как Вернон наклонился и поцеловал Сильфоина в лоб. Иорвет остолбенел. Ибо тот, не мешкая, направил лицо дхойне своей ладонью вниз и легко коснулся его рта своими разбитыми губами. Запись была некачественной, но Роше точно не ответил на эту ласку — лишь сжал забинтованную ладонь полукровки своей… Их мимолётный поцелуй прервался так же быстро, как и начался. Вернон взял наставника на руки и вынес из палаты. Картинка на полотне погасла, и когда в большом зале загорелся свет, а советники развернулись к преступникам, Иорвет понял, наконец, кого на самом деле они судят, и по какой именно причине три уцелевших консула покинули потаённое убежище, рискнув появиться в Центре. В золочёных клетках по обеим сторонам от стола сидели Сильфоин и Вернон Роше собственной персоной. Иорвет ощутил предательскую пустоту где-то в недрах своего желудка. Трагедия разворачивалась у него перед носом, словно в замедленном темпе, но он был бессилен что-либо предпринять. — Ну, что же… Всё более, чем очевидно. Что скажете, брат и сестра? — деловито проговорил Фолинн. — А что тут говорить? — фыркнул Марсис и небрежно махнул на клетку с дхойне. — Это же грязь! Отрубить голову мерзкому человеку и по домам! — Брат, не нужно так, мы должны сделать всё по правилам… — защебетала Элисая. Тон её голоса был исключительно нежным и заискивающим, и немудрено. После смерти Флариэля прошло слишком мало времени, и Марсис, мягко говоря, был всё ещё не в себе. Ходили слухи о бесконечном плаче и криках, выходящих из его спальни, об употреблении запрещённых веществ и начинавшемся безумии. Если от него и можно было чего-то ожидать, то самых омерзительных поступков. Как тот, что случился четыре часа назад, когда он до полусмерти избил служанку во время очередного приступа. Сама наружность некогда приятного на вид консула оставляла желать лучшего. Выглядел он потрёпанным и одичалым, с чёрными мешками кругов под глазами и искусанной в кровь губой. Нервозность движений выдавала в нём растущие последствия вынужденной абстиненции, однако, к большому удивлению Элисаи, на предложение выйти из убежища, дабы судить командира «рысаков», он ответил неожиданным согласием — даже несмотря на уговоры старшего советника остаться дома и «отдохнуть». — К дьяволу всё! Задавайте свои вопросы, тяните время, разжёвывайте, как вы это любите… А после я лично прослежу, чтобы этого тупоухого как следует помучили и избили, а потом отсекли самую бесполезную часть тела — его башку! — Довольно, Марсис, возьми себя в руки — не уподобляйся дхойне! — взбрыкнул Фолинн и тотчас осёкся, когда увидел Иорвета. — Ох, Старый Лис, ты уже здесь — я и запамятовал, что пригласил тебя. Проходи, присаживайся, возможно, ты нам пояснишь, как так вышло, что командир «рысаков» осмелился вступить в преступную связь со своим наставником. Иорвет стоял неподвижно, не соображая, что происходит, и как он смог это допустить. Арест Роше был катастрофой, концом всему. Все его мечты были разбиты в одночасье, и последняя надежда вырвалась из рук, обернувшись неумолимой судьбой. Роше заметил Иорвета ещё когда включился свет, и было невозможно прочесть эмоции на его лице, но глаза… глаза выдавали все его чувства, притом с лихвой. Такого печального и виноватого взгляда Старый Лис ещё не припомнил, дхойне будто смирился со своей участью и уже прощался с ним, прося прощения за всё, что тут происходит. Он обхватил руками прутья, оплетённые лозой, и стоял, не шелохнувшись, в ожидании приговора, что произнесёт его бывший враг. — Иорвет? Иорвет, шевелись! Не испытывай наше терпение! — Марсис с чувством врезал кулаком по столу, настоятельно привлекая к себе внимание, ибо командир «белок» уж очень долго молчал, был бледен и не двигался. Иорвет слышал лишь звон в ушах — это кровь ударила ему в голову. Он прикрыл веко и несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул, стараясь снова взять своё тело и разум под контроль. Дело плохо, но бывало и хуже. В конце концов, он решил, что сдаваться ещё рано и надо немного подумать, ведь здесь и сейчас решалась его судьба. — Иорвет, ты сам пожелал присутствовать на заседании, а теперь тянешь время. Скоро мы попросим «Вепрей» выпроводить тебя за порог за неуважение к Совету! — строго пригрозил Фолинн. — Аmadan… — зло буркнул близнец, тут-то Лис и вышел из ступора. Он посмотрел на Марсиса исподлобья, пригвоздив его на месте недобрым взглядом, отчего тот нахмурился, но тут же перестал подчёркивать свою значимость, мгновенно умолкнув. Затем Иорвет осмотрел зал на наличие стражи, но её не оказалось, стало быть, дело было слишком деликатное, способное навести шороху во всём Вавилоне, и консулы выпроводили оную за дверь. Так всегда поступали, когда требовалось скрыть правду и не распускать лишних сплетен по городу. Лис снова взглянул на поникшего Роше и перевёл взгляд на Сильфоина. Тот стоял смирно, голова была опущена вниз — ему так и не удалось заглянуть в глаза полукровке и прочитать его настроение. На миг у него даже возникло острое желание раскричаться и указать пальцем на чудовище, чтобы Роше тоже узнал правду; заявить во всеуслышание о преступлениях этого «профессора», так что консулам волей-неволей пришлось бы переиграть свои обвинения, и тогда можно было бы просто соврать, что Вернон исполнял свой долг как защитник Вавилона. А затем с пафосом поведать им, как благодаря чётко спланированной операции ему удалось заручиться доверием двуличного предателя и в итоге его разоблачить. Только дело обстояло иначе. Со слов Сильфоина, консулы и сами прекрасно знали, чем тот занимается помимо опекунства, поскольку они же и приказали ему прореживать густые вавилонские ряды. Они также знали, какое тот имеет увлечение, и не пресекли его с самого начала. А посему Лис решил промолчать. Преждевременное разоблачение повлекло бы за собой изобличение самих советников, а это только усугубит ситуацию. В закоулках сознания Иорвета раздался звон гонга. Он чувствовал, что рано или поздно его схватка с консулами произойдёт, но кто в ней одержит победу? Ответ был слишком размытым, не было крепкой позиции и пути к отступлению. Но сам для себя эльф обозначил начало первого раунда и сдвинулся с места. Встав ровно посреди Зала Совета и встретившись лицом к лицу с консулами, он уверенно их спросил: — Откуда пришло донесение? Источник проверен? — Оболгать первоисточник — первая из всех допустимых попыток выкрутиться. — Ты разочаровываешь меня, Старый Лис, — парировал Фолинн, — своенравный командир, что был всегда начеку и предугадывал действия врага на несколько шагов вперёд, не смог разглядеть, что творилось у него под носом! Возможно, я совершил ошибку, когда переназначил тебя главой ЦБ, а не выбрал кого-то повнимательней, того, кто, осознав свою ошибку, смог исправиться и стал непоколебимо верен нашим законам! Он к тому же моложе тебя… Киаран, выйди из тени и объясни своему брату, как должен работать командир отряда. — Киаран?.. — тот завертел головой в поисках места, откуда мог появиться брат. Он вынырнул из-за стойки за спиной консулов, но приближаться к старшему не торопился. А Иорвет, потрясённый предательством, не находил подходящих слов, чтобы высказать всё, что творилось у него в душе. — Получилось, Иорвет. Ты поступил правильно, отправив меня следить за Роше и его наставником… Я нашёл доказательства измены. — Что?.. — опешил Лис. — То, что я увидел в лазарете, повергло меня в шок и вызвало волну злости, какой во мне раньше не бывало, — продолжал брат, не меняя голоса, будто играя на публику, что было совершенно на него непохоже. — Я выудил запись из командного центра и связался с «вепрями». Преступники были схвачены, когда попытались скрыться в трущобах, на глазах у десятков жителей. Наши уважаемые консулы с готовностью согласились лично разобраться с этой проблемой, и это большая для меня честь, — Киаран почтительно склонил голову перед советниками и снова взглянул на растерянного брата. — Видишь, я прислушался к тебе и изменился в лучшую сторону. Ибо в своё время я совершил ошибку и, будучи соблазнён доступной человеческой девой, опорочил офицерский мундир, как и имя нашего благородного отца из рода сейдхе. И если бы не ты, брат, это злодеяние так и осталось бы сокрытым мраком тайны… — Вот с этого места поподробнее, — попросила Элисая, не скрывая своего удивления. — Иорвет был или не был в курсе этого романа между командиром «рысаков» и Сионием аэп Сильфоином? — Конечно! Я не берусь оспаривать ваши рассуждения, но хочу попробовать убедить вас, что Иорвет добросовестно исполнял свой долг. Он заподозрил неладное, как только Вернон Роше перешёл на попечение к Сильфоину, но доказательств, к сожалению, найти не мог, ибо наставник дхойне отличается редкой скрытностью и всегда умело заметает свои следы. Однако во время одной из последних вылазок Сионий был ранен, и дхойне, самовольно бросив ударную группу, отнёс его в лазарет. Иорвет приказал мне следить за ними — там-то всё и открылось. — Что ж… — Фолинн поджал губы, он плохо переносил ситуации, когда оказывался не прав и буквально проглотил своё недовольство. — Возможно, я поспешил с обвинениями в твой адрес, Иорвет. После заседания вам двоим будет объявлена благодарность… за проделанную работу. Тебе есть, что добавить к делу, Старый Лис? — Иди сюда! — потребовал тот, глядя строго на Киарана, вместо благоразумных излияний, которые все ожидали услышать от него. Младший затравленно посмотрел на консулов в поисках подсказки для своих дальнейших действий. Он осознавал, что из-за его выходки старший брат сейчас кипит от гнева, и от него не убежать — Иорвет найдёт его, догонит и отвесит таких люлей, что добавки не попросишь. Но консулы не видели причин для столь внезапной волны негатива и стали ожидать развязки начинающейся перепалки. — Подойди ко мне, я кому говорю?! — рыкнул Лис. И Киаран, гордо вздёрнув подбородок, сделал несколько шагов вперёд. — Ближе, я прямо здесь! — подталкивал Лис, его самого уже прямо-таки трясло от злости. Младший туго сглотнул и послушно выполнил указание, но Иорвет не стал ждать и рванул вперёд, намертво вцепившись в ворот его куртки и хорошенько при этом встряхнув. — Что же ты наделал?! Ты хоть понимаешь, что ты, сука, натворил?! — рычал ему в лицо брат и командир. Но, обливаясь непрошеными слезами, тот почему-то молчал. Как только тряска закончилась, Киаран поднял на брата взгляд и упрямо поджал губы, ожидая новых ругательств или рукоприкладства: он был готов принять всё, но он совершенно не чувствовал вины за содеянное. — Иорвет, какого чёрта?! Тут тебе не разборка на рынке гетто за пачку дешёвых сигарет! — раскричался Марсис, но Фолинн деликатно его прервал: — Подожди, не надо. Когда два брата дерутся, лучше не лезть — можно получить от обоих. Как водится, в перебранках тоже есть польза — можно узнать то, что было скрыто от всех. Словесное воздействие Фолинна произвело в нём должный эффект, и советник отступился, выжидательно скрестив руки. Ему и самому стало любопытно, чем это всё может кончиться. Правда, до самих консулов доходили пока только всхлипы и отзвуки шёпота, пестрящего бурными эмоциями разговора, а в чём суть дела было ещё неясно. — Что-то не так, Иорвет? Так посмотри внимательней — я защитил тебя! Избавил от самой непоправимой ошибки в твоей жизни! — Что-ты несёшь?! Ты разрушил… всё до основания! — А ты думал, я не знаю?.. — Киаран ответил ему злой усмешкой. — Я сразу всё понял, когда увидел тебя с этой псиной за одним столом! То, каким взглядом ты смотрел на него, о… этот горящий взор не спутаешь ни с чем, особенно тому, кто был так же влюблён! Потом ты не соизволил вернуться домой, при том, что задания у «белок» тогда не было. И стоило мне проверить, где именно в ту ночь находится твой браслет, как можно было даже не гадать — ты лёг под этого ублюдка, убивавшего наших братьев! Я не мог этого допустить… ради тебя, любимый братик. Ты же сам твердил мне с рождения, что ничего не может быть грязнее, чем спутаться с дхойне! Ну так что, братец, каково оно? Что ты теперь чувствуешь?.. Больно, не так ли? — вопрошал Киаран, глядя Лису в глаза и говоря таким тоном, будто не один день готовил эту речь, мечтая её произнести. — Ты тоже в своё время приложил к словам одно действие: проявил свою заботу, забрав у меня Марианну. Ты убил её в угоду этим выродкам, сидящим в золотой парче позади нас! А теперь что же выходит?.. Настала моя очередь проявить безмерную «заботу» о тебе, братик… Роше казнят, Сильфоин будет наказан, да и чёрт с ним — его ты, слава богам, не жалуешь — ну, а ты останешься не при делах, сторонним наблюдателем, даже лучше — верным служителем консулов и Вавилона! Удобно, не находишь? Сначала мы вывели этих предателей на чистую воду, а теперь обретём заслуженную свободу. Оба, как ты и хотел! Только за свободу эту придётся заплатить… одним на двоих разбитым сердцем. Давай, можешь колотить меня сколько хочется, обзывать последними словами — мне всё равно, ты уже давно убил меня… На сей раз горькие слёзы заполнили глаз Иорвета. Ослабив хватку, он погладил ладонями мокрое лицо брата. Тот вздрогнул от неожиданности и захлопал глазами. — Кир, прости меня, я виноват. Ведь я так и не сказал тебе… — с болью прошептал Иорвет. Тот опешил, ожидая каких угодно слов, но только не этих. И тогда старший обнял его, прижимая к себе, и зашептал на ухо так тихо, как мог, чтобы максимально исключить возможность их услышать. — Молчи и не перебивай… Марианна жива, я её не убивал. — Что ты?.. — Киаран тотчас встрепенулся. — Слушай меня! — шикнул Иорвет, сильнее сжав брата в своих руках. — Я снарядил её всем необходимым: тёплым костюмом, провизией и оружием. А затем отправил за пределы Вавилона. — Что?.. Да как же?.. На верную смерть?! — Она выжила, не будь глупцом! Боец отряда «рысаков» способен справиться с любыми трудностями, тем более, что ей нужно было пройти сквозь пургу и выйти туда, где светит солнце… Брат, только выслушай! За стенами города есть жизнь и всегда была, просто поверь мне — я нисколько не лгу. Консулы с самого начала использовали нас всех ради власти и держали эльфов в клетке, как зверей. Я решил с этим покончить и сговорился с Роше. Готовится переворот, будет массовая эвакуация жителей из Вавилона, и за нами пойдут многие. Консулы должны умереть, а стены цитадели падут. Мы должны выбраться, слышишь, Кир? За порогом этой металлической темницы нас ждут зелёные поля и тёплый дождь, как мы с тобой мечтали, а тебя ждёт твоя Марианна. — Боги… Иорвет… — потрясённо выдохнул Киаран, заглядывая тому в лицо. — Сейчас мне нужна твоя помощь, брат. Роше необходимо спасти, он мне нужен… всем нам! Консулы ни за что не выпустят нас живыми из города — при любом исходе дела. Пожалуйста, помоги… — Мне это уже надоело! Ничего не происходит! — возмутился Марсис, наблюдая за тем, как два брата шепчутся друг с другом и затягивают судебный процесс. — Согласна, это надо прекращать! — вступилась Элисая. — Что я наделал… всё погубил, — причитал младший. — И что же нам теперь? — Я разберусь, просто молчи и прикрой меня, хорошо? — Иорвет подкрепил просьбу твёрдым взглядом, продолжая гладить родное лицо. Киаран в ответ мелко закивал и позволил Лису повернуться к Совету. Братья разошлись в разные стороны, не удосужившись объяснить встревоженным консулам, что между ними произошло, и чем, собственно, всё дело кончилось. Вместо этого Лис оглядел консулов, изо всех сил стараясь замаскировать свою ярость фальшивой улыбкой, и воскликнул: — Возникло недопонимание, но мы во всём разобрались, и я готов поучаствовать в рассмотрении дела! Ухватив единственный пустой стул за спинку, Лис с громким стуком водрузил его перед столом и вальяжно вытянулся, закинув одну ногу на другую. Любезная улыбка не сходила с его лица, и поражённые такой переменой советники молча принялись за дело, зашуршав многочисленными бумажками. — Иорвет!.. Иорвет, посмотри на меня! — позвал Вернон, крепче сжав прутья решётки и наплевав на недовольное фырканье консулов. Но вместо Лиса своё лицо к Роше обратил Сильфоин. Эльф быстро взглянул на человека, затем голова его снова поникла, ибо то, что он увидел, ему решительно не понравилось. Роше привлекал к себе внимание, и глаза его были полны раскаяния и надежды. — Не сейчас, Вернон Роше! Я занят! — не прохладно, а скорее, пренебрежительно бросил Лис, даже не взглянув на своего дхойне. Запись из лазарета красноречиво поведала им об истинном отношении Роше к Сильфоину — к этому мучителю, полукровке и убийце, что терроризировал бедняков. Однако он решил попридержать свой гнев до того момента, как сможет вытащить его из клетки, остаться наедине и со всей силы врезать ему промеж этих бесстыжих карих зенек. — Чёрт… — шепнул Вернон себе под нос, зажмурившись, и уткнулся лбом в холодную решётку. Эльф злился на Роше, и это было видно невооружённым взглядом. Он закрылся от него презрением, словно невидимым щитом, так что возможности объясниться у человека больше не осталось. Была лишь одна надежда. По лицу Белки стало ясно, что тот затеял какую-то игру. Темерец был уверен, что любимый не причастен к сегодняшнему процессу и не оставит его в беде, но будет изворачиваться, как только может, лишь бы его спасти. А ещё Роше сгорал от беспокойства. Всё-таки случившееся было его ошибкой, и он не хотел, чтобы Иорвет из-за этого пострадал. — В чём же, собственно, дело? Почему ты налетел на брата, раз тот сделал всё согласно букве закона, и даже ты это признаёшь! — негодовала Элисая. Консулы-мужчины смирились с сухим ответом Иорвета относительно его странного поведения, однако женское любопытство взяло верх, буквально снедая советницу изнутри. — Не люблю сюрпризы, — бросил Иорвет, отвлечённо рассматривая фреску на стене и перекрещенные мечи Синих Гор, красовавшиеся ровно посредине, над головами консулов — прекрасная дань истории и народное достояние Аен Сейдхе. — Киаран обязан ставить меня в известность о подобных «открытиях» в первую очередь, а не бежать сразу к «вепрям». Но теперь это не важно, — равнодушно выдохнул Лис, — справедливость восторжествовала, и я… всем доволен, брат и сестра. — Тщеславие! — Марсис решил окатить Лиса ядом. — Ты хотел лично сообщить нам о преступлении и прослыть героем вместо брата, вот и всё! — Может быть, а может быть, и нет. Кто знает? — едко ухмыльнулся скоя’таэль в ответ. Марсис сжал зубы: Иорвет никогда не нравился ему, теперь же, когда он корчил из себя хозяина положения во время процесса, а предъявить ему что-либо было нечего, так и вовсе пришёл в бешенство. — Так, с этим покончили… — Фолинн сделал какую-то пометку на листе бумаги. — Приступим к опросу обвиняемых. — Он посмотрел на Иорвета и его разбитое лицо, затем красноречиво осмотрел Сильфоина с заплывшим глазом и на стянутую аккуратными стежками скулу. Правая рука наставника была загипсована и висела на цветастом платке с повязанными на шее концами. — Киаран тонко намекнул нам, что между тобой и Иорветом была длительная и скрытая от всех неприязнь, но кто бы мог подумать из-за чего! Из-за непонятной, лично мне, делёжки дхойне… Теперь же я требую объяснений. Что с тобой произошло на самом деле? Откуда эти увечья? Сионий, всё это время смотревший себе под ноги, по очереди оглядел советников, затем бросил быстрый взгляд в сторону Иорвета и уверенно проговорил: — Я упал. Возникла пауза. Каждый из участников суда негодовал от его откровенной лжи, но всем казалось, что оспаривать её открыто будет ещё глупее. И только Лис по-своему оценил этот ответ и задумчиво посмотрел в сторону мучителя, нехотя понимая, что тот зачем-то не стал его выдавать. — Куда?! В молотилку для мусора? — прыснул Марсис, подперев кулаком челюсть. — Довольно шуток, брат! — осадила Элисая, её терпение было на исходе, но тот лишь состроил ей издевательскую гримасу. — Хорошо, я принимаю Ваш плохо подготовленный и лживый ответ… Заставить говорить правду не могу — на повестке дня совсем другое дело. Тогда как Вы объясните нам эту запись, сделанную в лазарете гетто, Сильфоин? Мы возлагали на Вас огромные надежды, неужто Вы просто не смогли сдержать свои… эм… порывы, чтобы остаться верным нерушимому закону города? — Роше достался мне нечестным путём, — тихо заговорил подсудимый, и Лис, всё это время глядевший в его лицо, не понимал, что этот монстр снова затеял. — Тщеславие овладело как раз мной, когда я узнал, кем именно был Вернон до разморозки. Я захотел отобрать его у Иорвета любой ценой. Благодаря нехитрым манипуляциям с документами и поклёпом на честь командира «белок» так и вышло. Хотя я не слишком-то и старался — подобную репутацию нет особой нужды портить, Иорвет прекрасно справлялся с этим и сам… — скоя’таэль сощурился на это едкое замечание, но, скрестив руки на груди, решил пока промолчать. — Впоследствии Роше стал мне хорошим другом, да и такого подопечного у меня ещё не было — он оказался лучшим из всех. Довольно быстро моя привязанность переросла в нечто большее, и я не мог больше контролировать свои чувства. Я всеми силами склонял Вернона нарушить закон, но он не поддался, ибо мужчины… его не интересуют, уверяю Вас. Консулы, как один, вытаращили глаза на Сильфоина. Не отставал от них и Иорвет, вытянувшийся по струнке на стуле от снедаемых его противоречивых чувств. — Если Вы, уважаемые консулы, внимательно просмотрите запись ещё раз, то увидите, что Роше приложил ко мне исключительно дружеское воздействие, он жалел меня и беспокоился о моём здоровье, за что я был безмерно благодарен и не знал, как это выразить. В реальности же я просто поддался чувствам и поцеловал его. Сам. И против воли самого человека. А дать по лицу за вольность ему помешало исключительное уважение ко мне как своему наставнику. — Подделка документов, оговор сородича ради обладания дхойне, склонение к мужеложеству, нарушение закона о чистоте крови… Боги, Сионий, что с тобой? Ты совсем с ума сошёл?.. — негодовал Фолинн, качая головой. Тот в ответ лишь пожал плечами. — Вернон Роше! — оскалился Марсис. — Ты подтверждаешь слова Сильфоина? Темерец угрюмо хмыкнул, опершись на клетку руками. — На самом деле вам же плевать на то, что я сейчас скажу… Хватит этого цирка с игрой в благородство и справедливость. Нахер пошли! — Роше, не делай этого! — вмешался Сильфоин. — Брось, Сионий. Ну, погрозят тебе пальцем — потом отпустят, и я рад этому, а моя судьба решена, разве ты не видишь? — Вернон, будь благоразумен, как я тебя учил… Скажи им правду. — А ты заткнись! — громче всех крикнул Иорвет, пронзив полукровку взглядом. Эльф чувствовал, что ещё немного, и из его ноздрей вырвется пламя. Сильфоин поджал губы от негодования. — Я поражён до глубины души… — выдохнул Фолинн, постепенно возвышая голос. — То, как вы «ласкаете» друг друга словами, уже сказало нам всю правду! Думаете, мы совсем идиоты и впервые видим таких, как вы — предателей?! Старый Лис, скажи своё последнее слово и закончим! Как ты выразился, дхойне? — он пронзил острым взглядом Роше. — Цирк?! Будет по-твоему… Все присутствующие в один момент уставились на эльфа, напряжённо застывшего на стуле. «Роше прав, — соображал Лис, — что бы он сейчас ни сказал, всё дым… что бы я сам ни попытался донести до консулов, станет бесполезным колебанием воздуха… Даже правдоподобные объяснения Сильфоина ситуацию не спасли. — У него взмокли ладони, и он несколько раз сжал пальцы, давая себе мгновение подумать. — Придётся идти по опасному пути, ведь от любого неверного слова всё может полететь в тартарары, но рискнуть придётся, уповая на удачу. Как всегда». — Когда я был консулом, мне приходилось судить сотни дхойне из разных каст… — он горько усмехнулся. — Какие сотни?.. Их были тысячи. И что-то я не припомню благоприятного исхода хотя бы для одного из них. Командир «рысаков» сказал нам истину: здесь, в этом зале, справедливости ему ждать не стоит. — Думай, что говоришь! Ты находишься перед советниками! — взбеленилась Элисая, поглядывая на Фолинна в поисках поддержки. Тот закивал и презрительно сощурил глаза на Иорвета. — Я знаю, перед кем нахожусь, спасибо. И потому точно знаю, о чём говорю, дорогая моя сестра… — Лис понизил голос, столь же презрительно посматривая на консулов, как и они на него. — Это были последние слова, которые ты произнёс в этом зале! Ибо я прикажу немедленно вывести тебя отсюда! — и Фолинн, не на шутку задетый главой ЦБ, протянул руку к панели связи с верными псами. — Я бы так не торопился, брат, — ухмыльнулся Лис. — Или мне напомнить о записи, которую я оставил у доверенного лица в Вавилоне? Только дёрнись и можешь попрощаться со своим креслом верховного властителя. Старший советник остановился, как громом поражённый, и тут же опустил руку. — Вот как пошёл разговор… Ты, очевидно, хочешь предложить что-то конкретное? — Рад, что ты спросил, — Лис оттопырил указательный палец, заостряя внимание на словах, которые ему были так нужны. — Всё верно. Я подозревал, что Сионий имеет виды на Роше: и не только как на самого породистого жеребца в загоне; не для удачного кадра на военных сборищах, чтобы затем чваниться, как тот лихо управлялся с винтовкой, утирая нос другим опекунам… Нет. А чтобы время от времени тот поддерживал жизнь в его старом, сморщенном хере, причём даже не спрашивая разрешения у самого Роше… Я хотел доказать это и разобраться с Сильфоином один на один, но Киаран решил посвятить вас в это дело. И теперь человеку не спастись. Потому заявляю: Вернон Роше виноват лишь в том, что доверился не тому эльфу, и вы немедленно отпустите его! А в дальнейшем не станете выдвигать против него никаких обвинений. Наконец, сам Сионий аэп Сильфоин лишится права опекунства над дхойне и отправится первой же партией за пределы Вавилона с группой строителей, помогать им перекидывать снег, или чем они там занимаются… — Да что вы все прилепились к этому дхойне?! — взмахнув руками, вскипел Фолинн. — Что в нём такого особенного?! Иорвет загадочно улыбнулся и, закинув одну ногу на другую, ненавязчиво ею качнул. — Жаль потраченного вами бесценного времени, но увы, другого варианта просто нет. — Фолинн, что ты делаешь?.. — опешила Элисая, чувствуя, что собрат вот-вот согласится. — Не вмешивайся, сестра… — Это шантаж! Неужели мы позволим этому подлецу ставить нам условия?! — Марсис вскочил со своего места, как ужаленный. — Ты выродок! — плюнул он и ткнул в Иорвета пальцем. — Даже если тебе удастся получить желаемое, ты настолько наивен, что считаешь, на этом всё и кончится? Мы позволим тебе жить спокойно и оставаться главой ЦБ?! Можешь попрощаться со своими бойцами, слышишь?! — Успокойся, Марсис, а то уже пена на губах выступила. Прими что-нибудь позабористее, я не знаю — кажется, в этом ты нуждаешься больше всего, — как ни в чём не бывало заметил скоя’таэль и снова вытянулся на стуле, сложив на животе руки. Глаза советника налились кровью, он кинулся было вперёд, но прочие успели подхватить его, хотя тот дёргался изо всех сил и кричал, стараясь вырваться, чтобы наброситься на Лиса за эту дерзость. Пока тот просто сидел, склонив голову набок, и наблюдал за сородичами, как за зверями в вольере. Нужный эффект был им достигнут: консулы, постоянно державшие руку на пульсе, были доведены до ручки. Единственное, что не просчитал Иорвет, было внезапное появление «вепрей», которые услышали крик Марсиса. Когда они ворвались, он быстро поднялся со стула и встретился лицом к лицу с Идрилем. — Выведите его! Выведите его отсюда немедленно! — голосил выживший близнец, тыча в Иорвета пальцем. Эссаинле не медлил, схватив того за предплечье с каменным лицом. — Я приказываю всем успокоиться! — выкрикнул Фолинн. Казалось, он единственный сохранял в себе уверенность. Все замерли в ожидании команды. — Не бывать этому, Старый Лис, я устал плясать под твою дудку. «Вепри», выведите отсюда Сиония аэп Сильфоина и отпустите. Прости, Иорвет, но он слишком полезен для нас, чтобы так легко пренебрегать его навыками… — Знаю я, чем он полезен, — прошипел Иорвет, — он подчищает ваши… — но договорить не успел, получив удар в челюсть прикладом от Идриля. Лис со стоном упал на мраморный пол, от мучительной боли лицо его скривилось, в голове затрещало, а перед глазами поплыло, будто мало было побоев, которые нанёс ему Сильфоин. Довольный «вепрь» возвысился над Иорветом и отрицательно качнул головой: — Не перебивай, Белка, когда говорит старший советник. Фолинн, какие ещё будут распоряжения? — Забирайте дхойне — с ним всё кончено. Без права заточения — преступник подлежит немедленной казни. «Вепри» тотчас потащили из зала упирающегося Сильфоина. Пока Иорвет приходил в себя после удара, он даже не заметил, как они ушли. Наконец, сжав от злости зубы, он смог плюхнуться на пятую точку, принимая подобие вертикального положения, и услышал окончательный приговор. — Виновен! Виновен! — поддержал Марсис, соблюдая правила. — Виновен! — воскликнула Элисая во всеуслышание. — Вы горько пожалеете об этом… Не смейте! Не смейте так поступать! Он ни в чём не виноват! — раскричался Иорвет, пытаясь встать на ноги, но ему не удалось этого сделать. Мир вокруг кружился с большой скоростью, к горлу подкатывала тошнота — на лицо сотрясение головного мозга, но скоя’таэль не собирался сдаваться просто так. «Вепри», безропотно исполнявшие любой приказ, открыли клетку и с силой выдернули из неё Роше, так что ему удалось, наконец-то, встретиться с Иорветом. Но секунды не щадили сердце эльфа, и, улетая в бесконечность, уносили с собой последнюю надежду на хороший конец для их любви… Элисая раздавала указания, Вернон пытался поговорить, но сам Лис улавливал лишь обрывки их фраз, от которых становилось ещё больнее. — Не надо, командир, молчи… Ну их всех. Я готов умереть! — Нет, ни за что… — мычал Лис бездумно. — Иорвета и заодно Киарана посадить в карцер на три недели — после мы снова проведём с ними беседу. Если не исправятся, придётся принять радикальные меры… И проследите, чтобы Старый Лис не смог связаться со своим отрядом, не касался приборов связи и не притрагивался к оружию, пока вы ведёте его по Центру… — бормотала эльфка, перебирая все возможные варианты, чтобы обезопасить себя. — Да, и свяжитесь с Мозесом. Прикажите от нашего имени блокировать передачу всех данных из внешних источников на главную принимающую антенну, особенно из гетто. Если злоумышленники захотят подорвать единство Вавилона, мы должны это предотвратить! — Иорвет, позаботься об Эмгыре! — напоследок крикнул Роше, покуда его тащили к выходу. — Замолчи, дхойне! Фолинн! Фолинн! — Хватит устраивать балаган, Иорвет, решение принято. — Стойте! Пожалуйста, стойте! Пусть так, я согласен со всем… И не нужно лишних хлопот, я уничтожу ту запись, только исполните мою последнюю просьбу… — Дхойне тебе не спасти, даже не надейся, — Марсис скрестил руки на груди, брезгливо вздёрнув пухлые губы. — Куда мне надеяться? Я всё понимаю… — Лис стёр с подбородка кровь и в просящем жесте протянул руку к старшему советнику. — Фолинн, позволь мне попрощаться с Роше как подобает. Он был мне другом и хорошим командиром для моих «рысаков». Я должен это сделать! Успокоить свою совесть… После недолгих размышлений советник закивал, видимо, своим мыслям. — Хорошо, Иорвет, дело благое. С учётом твоих былых заслуг, на сей раз я тебе уступлю. — Пусть выйдут «вепри»! Мне не нужны лишние уши, особенно те, кто в грош не ставит настоящую дружбу, да и вообще, презирает доброе отношение «белок» к «рысакам»! — он посмотрел на лидера «вепрей» и поморщился. — Да, мы уважаем дхойне, которые прикрывают нам спину в бою, и не пялься на меня, Идриль! — Боги, как я устал… — Фолинн прикоснулся к своему лбу и кивнул Идрилю, — выйдите все, Старого Лиса прорвало на сантименты, а такое случается не часто. Позволим ему выплакаться по утрате дхойне… тьфу, аж противно. «Вепри» загоготали и стали перешёптываться, с каждой удачной шуткой глумясь над увиденным всё сильнее и издеваясь над дружбой человека и эльфа, что для них было абсурдом, неоспоримым в Вавилоне табу. Им было любопытно остаться и позубоскалить ещё немного, но ослушаться они не могли, и вся делегация верных псов поспешно вышла из зала. Иорвету с трудом удалось встать и, покачиваясь, добраться до своей цели. Но, не дойдя одного шага, его повело, и эльф едва не упал, успев ухватиться за плечи темерца. У мужчины были скованы руки за спиной, а цепь была прикреплена к золотой клетке, и потому он слегка присел на месте, чтобы остроухому было легче держаться за него. — Иорвет, зачем ты всё это устроил? — в отчаянии шепнул Роше. — Помолчи, дхойне, — отозвался Лис и ещё больше наклонился, кряхтя от натуги, чтобы дотянуться до открытой двери и запереть её на засов. — Прости меня… Всё на этой сраной записи не так, как могло показаться. Я разозлился на тебя из-за Сиония, но сейчас это всё неважно, — горячился Роше, уже смирившийся со своей участью, и попытался поймать взгляд Лиса. Он хотел попрощаться, понимая, что им, возможно, больше не суждено встретиться. Столько всего хотелось сейчас сказать, обнять этого несносного остроухого, снова поцеловать, но увы, это было просто невозможно. Иорвет между тем перестал возиться с дверью, раскачиваться и ворчать себе под нос. Он вдруг встал прямо напротив и крепко обнял Роше, приложив голову к его плечу. Тот остолбенел и диким взглядом уставился на консулов, которые уж точно не ожидали ничего подобного от главы ЦБ. — Ну, дела… — протянул Марсис, — точно мёдом обмазанный наш дхойне. Может, и нам попробовать с ним пообщаться, Фолинн? А то совсем непонятно, в чём вся прелесть?! — Замолчи! — прошипела Элисая, злобно стреляя глазами в сторону обнимающихся мужчин. — Что ты делаешь?.. Ты подставишь себя! — нервическим тоном прошептал Роше. Иорвет ответил ему поцелуем в губы под громовой ропот советников. Вернон замер. Он не осмелился ответить, пока тот ласкал языком его сомкнутый рот. На это эльф мягко отстранился и погладил ладонью небритую щёку. Затем тепло улыбнулся и сказал: — Сам позаботишься о своём коте — он меня ненавидит… Роше непонимающе скривился, и Лис издал короткий смешок. — Неужели ты решил, что я позволю им забрать тебя у меня?.. — пояснил он и развернулся лицом к советникам, внезапно твёрдо стоя на ногах, когда отыграл до самого конца роль немощного и побитого жизнью неудачника. — Неужели вы, ублюдки, думали, что я позволю отобрать у меня того, кого я люблю?! — выкрикнул он, обращаясь на этот раз уже к правителям Вавилона. Взглянув на молчавшего до сих пор Киарана, что стоял у противоположной стены зала Суда, Лис коротко кивнул на единственный оставшийся выход, и тот беспрекословно выполнил приказ, заперев его на засов и тем самым отгораживая консулов от своих защитников. — Иорвет, что происходит?! Как это понимать?! — В связи с чрезвычайной ситуацией, Зал Советов снова работает. Но на сей раз это я буду судить Вас, братья и сестра! Ахнув, Элисая кинулась к передатчику, чтобы вызвать подмогу, но Киаран был начеку и, перехватив руку советницы, оттолкнул её от командной панели. Понимая, что сейчас будет и что именно от него потребуется, он стал рывками карабкаться по резным выступам вдоль стены, пока не добрался до одного из двух мечей Синих Гор и не вырвал его из крепления. Тотчас спрыгнув, он прокрутил старинное оружие, восхищаясь, как ладно оно легло в руку. Ему явно этого не хватало. — Предатели! — заверещал Марсис. Он единственный выразил всеобщее умозаключение, что кровные братья ни при каких обстоятельствах не стали бы идти друг против друга и просто договорились их сломить. — Я бы подбирал слова, бывший коллега. Попробуй, может, я одумаюсь! Ты согласен, Киаран? — приговаривал Иорвет, манерно выхаживая по левой стороне зала и одновременно подбираясь к пьедесталу советников. Киаран отрицательно мотнул головой и стал приближаться с мечом в руках справа, отрезая им пути к отступлению. Консулы сбились в угол, озираясь по сторонам и не зная, где им искать защиты: все, кто остался в зале, желали троице смерти, и бежать им было некуда. — Видели? Киаран против, — Лис передёрнул плечами, — есть у меня слабость: не могу отказать младшему брату в приятности с самого детства… — Иорвет, не горячись… Давай всё обсудим как разумные эльфы, мы же не люди какие-то, чтобы решать проблемы первобытным способом… — залепетал Фолинн, поднимая руки, чтобы вразумить взбунтовавшихся сородичей. — Снова неправильно говоришь… — Хорошо, чего вы хотите? Свободы?! Мы всё сделаем, только отпустите нас! Хочешь забрать человека себе?.. Да пожалуйста! Для тебя сделаем исключение, будешь жить с ним в большом доме, и никто слова плохого не скажет… Прошу, только не совершай глупость! — Ты что, так и не понял? — глаза Элисаи ошарашенно расширились от внезапного прозрения. — Он причастен, Фолинн… Мы с самого начала были правы — Иорвет в сговоре с убийцей консулов. Он не отступится. — Будь ты проклят, Старый Лис, ты помог убить моего брата! — подхватил Марсис, состроив кошмарную гримасу. — Теперь это неважно… — Иорвет машинально качнул головой. — Я знаю ваш страшный секрет. Из-за него вы отстранили меня от дел и обвинили в предательстве — вы боялись, что я догадаюсь и просто не стану молчать. Поверьте, теперь все жители узнают правду, что вне стен Вавилона есть жизнь, а вы заперли нас и пользовались, как скотом — без выбора и без воли, продавая за ящики с морковкой и право восседать на шёлке напудренной слугами задницей! — Ты не понимаешь, Лис, скольким мы пожертвовали, чтобы народ Аен Сейдхе стал великим! — с рёвом доказывал Фолинн, для большей убедительности приложив ладонь к сердцу. — Мне больно от многих наших решений, но так было необходимо для общего выживания, пойми! — Thaess aep! — остановил его Лис. — Не желаю внимать этому поганому лицемерию! Советник замолчал, пока прочие, охваченные неподдельным ужасом, не смели даже пикнуть. Иорвет перевёл дух, а затем тоном, каким некогда подвергал суду дхойне, он вынес консулам свой вердикт: — Так слушайте же! За многовековую ложь таких масштабов, что невозможно себе вообразить, за многочисленные преступления перед народом Аен Сейдхе… за самодурство! За торговлю рабами и создание подпольных лабораторий по стиранию памяти… вы трое проговариваетесь к смерти — без права заключения, помилования или обжалования решения этого суда! — Боги, Иорвет, неужели ты убьёшь беззащитную женщину?.. — всхлипнула Элисая. — Нет, сестра… Как раз ты нам ещё нужна: с твоей помощью мы выйдем из Центра живыми. Пусть сейдхе сами потом решат, как казнят тебя, — с холодной улыбкой ответил Иорвет, с самого начала планируя оставить женщину в заложниках. Он, конечно, прослыл мерзавцем в прошлом, но опуститься до убийства безоружной женщины никогда не был готов. — Марсис… — Лис уверенно посмотрел на консула, — ты будешь первым. — И неожиданно вытянув руку, сжатую в кулак, он натянул петлю на своём браслете. — Давай, сукин сын! Я готов отправиться за братом! — советник бросился вперёд. Лису не оставалось ничего другого, как исполнить задуманное и одним ударом ладони нажать кнопку на приборе. Браслет выстрелил. Пуля попала Марсису прямо в грудь. Тот замер и ощупал себя, не почувствовав даже крупицы боли, и самодовольно усмехнулся, глядя на противника. Лис растерялся, уже успев усомниться в полезности изобретения великого механика, но ровно через пять секунд раздался хлопок, и грудь консула разлетелась на мелкие кусочки, окропляя кровью оставшихся советников, Киарана и самого палача. Элисая истошно закричала, схватившись за Фолинна. Иорвет непонимающе заморгал, почувствовав горячую кровь на своём лице — такого эффекта он точно не ожидал. Киаран округлил глаза и отступил на шаг, от греха подальше. Но медлить дальше было нельзя: «вепри» наверняка услышали шум и крики женщины и скоро начнут выбивать дверь. Рука Лиса невольно дрогнула, когда он натянул ещё одну петлю, зарядив новую разрывную пулю. Думать о своих поступках было категорически нельзя, себя он осудит или оправдает позже, сперва нужно покончить с правителями Вавилона — ради своей свободы, ради свободы сородичей, но сделать это было совсем непросто, ведь у этих правителей были острые уши… «Они бы ни меня, ни брата не пощадили… давай, сделай это!» — уговаривал он себя и замер, когда услышал голос женщины. — Фолинн, дорогой, я всегда любила тебя… — причитала Элисая, гладя ладонями лицо консула и прощаясь с возлюбленным навсегда. — Знаю, знаю… прости меня… — жалобно отвечал советник, и руки Иорвета невольно опустились. — Белка, не отступайся! — окликнул Роше, привязанный к клетке и абсолютно бесполезный в данной ситуации. — Никогда не разговаривай с тем, кого собираешься убить! Враг становится сильнее, а ты слабеешь. Действуй! Они должны поплатиться за свои преступления! За пределами зала уже поднимался шум, ручки дверей дёргались вверх и вниз: «вепри» поняли — что-то случилось, и медлить с казнью новоиспечённым революционерам было уже нельзя. Лис внутренне заметался, но потом вспомнил, что цена свободы всегда была слишком высокой и требовала жертвы, поэтому направил сжатый кулак в сторону Фолинна и нажал на браслет. Советник не растерялся. Он ждал этого момента и, быстро рванув на себя Элисаю, прижал её к себе ровно за мгновение до выстрела. Женщина получила пулю прямо в спину и коротко дёрнулась, напоследок заглянув ему в глаза. Она любила его и не могла понять, что же случилось. Иорвет опешил, приоткрыв рот, а сам Фолинн отбросил от себя советницу и отпрыгнул с места. Раздался новый хлопок. Последний из Семи поднялся на ноги, даже не взглянув на тело прекрасной девы, что после взрыва потеряло всякие очертания, и, покорно поднимая руки в жесте полного повиновения, тотчас заголосил: — Довольно, Иорвет! Остался только я, а я хочу жить! Возьмите меня в заложники! Так я буду полезнее для вас — все «вепри» слушаются именно моих приказов! Лис не верил своим глазам, отказываясь от последних крупиц самообладания. — Убью… суку, — поражённо выдохнул он, натягивая новую петлю. Он не просто был готов, он жаждал разорвать в клочья эту прогнившую лицемерную тушу. — Брат, не надо… — попросил Киаран. — Этот bloede arse нам действительно нужен, повремени немного — от расплаты ему не спастись. Иорвет с шумом задышал, прикрыв веко и уговаривая себя успокоиться, но никак не получалось. Руки его ослабели, и не было сил думать, что делать дальше. Не вовремя он решил забраться в себя и страдать от внутренних переживаний — двери уже начали выбивать, причем по обеим сторонам зала. Это были «вепри». И после убийства ещё двух консулов с ними точно будет не сладить. — Пошёл, ублюдок! — хорошо, что Киаран был в добром здравии и сообразил, что пора делать ноги. Он указал на Роше мечом и требовательно посмотрел на консула. — У тебя должны быть запасные ключи. Живо! Освободи дхойне! Фолинн поспешил исполнить приказ, шурша бумагами в поисках ключа-паспарту: тот нашёлся под ворохом судебных справок. Затем он, спотыкаясь, подбежал к Вернону и расковал ему руки, но вместо намёка на признательность получил смачный хук справа и громко взвыл, оплакивая своё холёное лицо и одновременно завалившись набок. Двери выбивали уже с обеих сторон, за ними слышались крики взбешённых «вепрей». — Спасибо… — благодарности удостоился один Киаран. В ответ Роше получил сдержанный кивок эльфа. — Белка, приди в себя! — Вернон обратился к Иорвету, видя, что тот ещё находится в прострации. — Ты всё правильно сделал, нет времени нюни распускать… Не стой истуканом, пойдём! «Вепри» сейчас вышибут двери! От подобного обращения Киаран скривился, осуждающе уставившись на Роше. Последний это приметил и удивлённо приподнял брови. — Что? — Ты уверен, что у вас с братом любовь? — А это тут при чём?.. — Ведёшь себя, как мудак! Ему плохо сейчас, будь терпимей! — высказал младший, глядя, как Лис, не поднимая головы, двинулся в сторону левого выхода, откуда позвал его темерец. — Ну, извините! Я думал, нам тут спасать свои шкуры надо! — Роше взмахнул руками, но тут же смягчился, глядя на подавленного Иорвета. — Да я же… — Вы закончили?! — вскипел Лис, ошалевший от таких разговоров — ещё и при живом советнике. Эльф и человек усиленно закивали. — Прекрасно! Тогда давайте выбираться! — Будем пробиваться в левую дверь или правую? — поинтересовался Киаран, скептически приподняв бровь, под характерные звуки треска древесины. Роше на секунду застопорился, закусив губу и судорожно соображая. — Атака в лоб без эффекта внезапности обычно заканчивается хреново. Так что пробиваться сквозь «вепрей» — дерьмовая затея, даже имея под мышкой этого мудака-консула. Надо придумать что-то другое, — рассуждал человек, как вдруг его осенило. — Ёб, ну, конечно! За мной! — воскликнул он и со всех ног помчался к огромному столу Совета, после чего опрокинул всю мебель и, матерясь себе под нос, стал оттягивать на сторону тяжёлый цветастый ковёр. — Какого чёрта ты делаешь, дхойне? Баррикаду?.. — недоумевал Киаран. — Последний план зданий, который давал мне Одо, включал в себя секретный проход в этот самый зал. Придётся нам идти по канализации… — бормотал он, продолжая возню с необъятным по размеру ковром. — План был нечётким, Вангаста не разрешил мне лазать по нему, говоря, что там есть завалы, и можно угодить в тупик, а то бы я всех тут за раз порешил, и времени себе сэкономил. Он рывком открыл потайной люк, и из его недр стали подниматься клубы пыли. — Постой… Так ты и есть убийца консулов? — уточнил Эасниллен-младший. — В точку, остроухий, — Роше выпрямился и, подбоченившись, многозначительно посмотрел на Фолинна, который в ужасе выпучил на него глаза. — Боишься, падла? Это хорошо. Собственноручно откручу тебе башку и даже не поморщусь. И… Киаран, — Вернон вновь привлёк к себе внимание эльфа. — Я, правда, очень люблю твоего брата… — Посмотрим… — с вызовом ответил младший. Затем он быстро отстегнул браслет с запястья и бросил себе под ноги, чтобы одним ударом сапога вывести из строя прибор и тем самым «отключить» его от надзора. — Время не ждёт, Кир, влезай! — Иорвет в приказном порядке указал внутрь секретного хода, страшно злясь на этих двух придурков за неуместные разговоры, но был не в силах помешать им взаимодействовать и выяснять отношения между собой. Киаран встряхнул головой, отгоняя ненужные мысли, и быстро спустился вниз по лестнице. Лис крепко схватил советника за воротник и потащил за собой, отправив того внутрь вслед за братом. Фолинн мешком свалился в темноту. Замыкающим оказался дхойне. Свесив ноги в люк, он поднял крышку и спрыгнул, плотно запечатав её — как раз в тот момент, когда массивные двери слетели с петель, и «вепри» влетели в Зал Совета.