Только дураки сражаются за право стать хозяином дома, который охвачен огнём.
Dragon age
Зелёная трава была на ощупь упругой и шершавой, немного влажной от утренней росы. Ноги утопали в ней по самые колени, а ладони сами тянулись ласкать верхушки полевых цветов. Иорвет дышал, часто и глубоко, и буквально задыхался от избытка свежего воздуха, отчего сильно кружилась голова. Запахи и виды вокруг были настолько сладкими и приятными, что не было сил остановиться, и он с жадностью поглощал ушами, глазами, кожей и лёгкими всё то, что у него отняли много лет назад. Старый Лис сидел на высоком холме уже второй час подряд, всматриваясь в даль, которой не было конца — бескрайние зелёные поля, над которыми медленно плыли белые пуховые облака, расщепляя лучи солнца на множество полосок, словно то были лучи прожектора, освещавшие каждый холм и каждую впадинку… Смотреть было больно, единственный глаз ещё привыкал к яркому свету, но с каждой минутой эта резь становилась чуть слабее. А ведь когда он только вышел из мобиля, лучи солнца буквально ослепили его, и идти дальше стало невмоготу. Теперь он понял, что им следовало выходить ночью или в сумерки, что больше всего походили на извечную вавилонскую полутьму. Мелькнуло что-то белое, и эльф присмотрелся, выставив вперёд свою ладонь. Он ужаснулся, когда заметил, насколько рука была бледна, с синими прожилками тонких вен и сосудов: длительное отсутствие ультрафиолета пагубно сказалось на его коже, и теперь пройдёт немало лет, прежде чем тело заново привыкнет к естественной среде обитания. Большинство транспортников остановилось, сгрудившись в одном месте, как только была пересечена так называемая «мёртвая зона» — тот самый участок земли величиной в несколько километров, что отделял снежные земли от цветущих. Но едва жители высадились, как машины развернулись на месте, чтобы воротиться в Вавилон и забрать оставшихся выживших. Большая часть горожан держалась сообща, однако некоторые из жителей отправились тотчас исследовать новые земли — люди и нелюди, в особенности из гетто, уходили пешком куда глаза глядят. Они не пожелали оставаться с теми, на кого батрачили большую часть жизни, и, собравшись в группы, благополучно покинули хозяев погибшего города. Свобода… Как же хороша она на вкус… За спиной Иорвета ликовали вавилоняне. Они кричали, славя великих богов, и прыгали от счастья, поздравляя друг друга с новой жизнью — без жестоких законов и оков железных стен. Но для Иорвета свобода оказалась не такой сладкой, как он её себе представлял… Он надеялся, он мечтал, что будет сидеть вот так, под солнцем, на зелёной траве, ощущая в своих волосах порывы ласкового ветра, а Роше будет сидеть рядом и улыбаться именно той улыбкой, которую он, как оказалось, просто обожал, слегка сощурившая глаза и втайне от всех крепко сжимая ладонь Лиса… Но нет. Нет… Его дхойне рядом не было, и у эльфа не осталось больше слёз, чтобы оплакивать эту горькую утрату. Он лишь пытался понять, где именно они допустили просчёт и почему всё вышло так, как вышло. Ведь оглядываясь назад, всё начиналось так хорошо… Иорвет выпорхнул из транспортника и остановился рядом с Роше. Они обменялись загадочными взглядами, и только тогда эльф по очереди осмотрел тех мужчин, что собрались здесь вместе, будучи твёрдо намерены решить, как привести в исполнение самую масштабную операцию со времён сотворения Вавилона: вскрыть ненавистный купол и с наименьшими потерями вывести на волю его жителей. Одо и Роше, обменявшись приветствиями, делились последними новостями. Там же, в тени, лениво подпирая собой стену, стоял Геральт — как всегда, со скрещёнными на груди руками и непроницаемым выражением на лице. Он внимательно наблюдал за участниками, стараясь избегать прямого контакта с политическими дрязгами, но в итоге активно в них участвовал. К изумлению Лиса, в эту компанию тесно вписались и небезызвестные «вепри» во главе со своим командиром, который оказался натурой куда более сложной, чем Белка себе представлял. Аэп Эссаинле находился рядом с Галеном и терпеливо ждал его команды. Чуть поодаль стоял перепуганный Фолинн, неверяще глядя на каждого из заговорщиков, как только тот брал своё слово. Иорвет задержал взгляд на будущем предводителе Аен Сейдхе и невольно поморщился. Он с самого первого дня относился к Галену крайне скептически, но никак не мог понять тому причины. Традиционно все эльфы по природе своей были прелестны, увлекая изяществом движений и тонкостью линий. Их голоса зачаровывали, а от глубины и цвета радужек было невозможно оторвать глаз. Консул тоже обладал всеми этими достоинствами, однако на фоне прочих собратьев казался невзрачным, незаметным пятном. Лис ещё раз посмотрел на него. Заострённое лицо, русые волосы, такие же серые, близко посаженные глаза. Ситуацию не спасало ни стройное тело, окутанное дорогим бархатом, ни тяжёлые перстни, украшавшие тонкие пальцы. В нём не было интриги, той силы, что могла утянуть за собой, тем более вести целый народ к будущему процветанию. Но чего советнику было не занимать, так это настойчивости. Никто не мог похвастаться силой его идей и терпением для их достижения. Лис криво улыбнулся, вздёрнув подбородок. Он долго наблюдал, как Гален проигрывал в Зале Совета одну битву за другой, теряясь на фоне других, более властных консулов. Что же, теперь ему придётся следить за развитием событий более усердно. В случае фиаско честолюбивого сородича он несомненно будет рядом и постарается помочь, однако, если консул окажется слаб и отступит при первых трудностях, ему придётся взять власть в свои руки. Всё-таки он тоже консул, пусть и бывший. Затем он взглянул на грозного лидера «вепрей» и поневоле задумался: «Вот Идриль. Идриль — совсем другое дело. В нём сила лидера бьёт через край, за ним можно ринуться прямо в пекло, даже не задумываясь». Но это были всего лишь мысли, а дальше эльфа стали поедать живьём нетерпение и любопытство, поэтому промолчать он просто не смог. — Какая прелесть, ты тоже здесь? А как же присяга в верности советникам до гробовой доски? — он не собирался разбавлять краски и укусил «вепря» за самое больное — его фундаментальную преданность. Тот хмыкнул и развёл руками. — Я служу консулу, как привык, что ещё ты хочешь услышать?.. Уличить меня в предательстве? — Иорвет приподнял бровь и ухмыльнулся. Реакция Идриля на сарказм последовала незамедлительно. — Ох, да ладно тебе, Лис! Я несколько веков находился рядом с консулами. Неужели ты думаешь, я не знаю, какими были остальные?! Лицемерными выродками! Среди них лишь ты оставался исключением — ты не успел замараться в делах подпольных лабораторий и торговле рабами… И ты должен понять, я был обязан создавать видимость безупречной работы как командир «вепрей», чтобы покрывать убийцу консулов и дать ему возможность привести к власти того, кто сможет сделать расу сейдхе несокрушимой! — Что-то ты не слишком старался, когда дхойне сидел в золотой клетке! Я спас его от казни вместе с братом, а ты всё едва не испортил! — Иорвет ткнул пальцем в синяк на подбородке, который оставил ему «вепрь» ударом приклада. — Я бы отпустил Роше, как только вывел его из Зала, — холодно отмёл эту претензию Идриль, — так нет же, наш великий комбинатор разыграл как обычно спектакль. И всё пошло наперекосяк! — Бессовестное враньё, — скоя’таэль махнул на него рукой, и у «вепря» вытянулось лицо от подобного пренебрежения. — Сейчас ты можешь болтать всё что угодно — я сужу по делам, и твоих там ноль! — Ты решил, что я совсем идиот, Лис?! — вскипел лидер «вепрей». — Я сразу понял, что ты принёс оружие на запястье, а не какой-то там новый «аппарат», и пропустил тебя с ним внутрь! — Да-да, сейчас-то ты горазд накидывать на себя пуху! Когда всю работу уже сделали за тебя мы. — Братцы, братцы! Всё, остановитесь! — Вангаста поднял ладошки и постарался вразумить двух взбешённых лидеров. — Мы сейчас повязаны одним делом, оставьте, пожалуйста, все свои обиды на потом. Идриль и Иорвет в процессе перепалки не заметили, как приблизились друг к другу вплотную, каждый при этом старался возвыситься над противником, но, осознав это, они моментально отступили на шаг. И тут «вепрь», покусав нижнюю губу, что-то решил для себя и протянул Белке руку. — Хватит грызться, Иорвет. Предлагаю забыть всё, что было между нашими отрядами до этого момента, и начать всё сначала. Расу Аен Сейдхе ждёт великое будущее, давай же действовать сообща, а не мешать друг другу… Лис оглядел Идриля с ног до головы, остановившись на его больших золотистых и таких жалобных глазах, проклиная тот факт, что они выглядели до невозможного мило и убедительно, как у Эмгыра, когда тот просил у него пожрать. Кроме того, Иорвету самому была неприятна вся эта давнишняя вражда, намеренно подогреваемая консулами, и он решил не отказывать сородичу в заключении мира. Белка подошёл и уверенно пожал его руку, улыбнувшись краешком губ. — Ты добряк, Идриль. Сколько раз мне это надо повторить, чтобы до тебя дошло? — шепнул он напоследок. Тот в ответ фыркнул и вернулся на своё место. — Благодарю за то, что не пришлось вмешиваться. Моё терпение едва не разлетелось от позёрства двух довольно-таки старых эльфов! — разгневался Гален, затем вздохнул и добавил уже спокойнее. — Перейдём уже к делу… Всё это время за ссорой двух остроухих командиров внимательно наблюдал Роше, и при каждом крике его тёмные брови подымались всё выше. Его очень задел тот факт, что между давними соперниками буквально летели искры, и Вернон решил сообщить об этом эльфу немедленно, слегка пихнув того в бок. — Смотри у меня, Белка, я твой верный враг, а не этот безухий хер, — шепнул Роше, наклонившись к Иорвету. — Тоже мне, блять, парочка… одноухий и одноглазый! Эльф сперва непонимающе нахмурился, но потом, заприметив грозный взгляд дхойне в сторону Идриля, весело хмыкнул, скрестив руки на груди. Неужели это ревность? Роше приревновал его чуть ли не впервые в жизни, и данный факт его изрядно позабавил. Но Лис принял это охотно, ощущая приятную теплоту в груди. — Идриль? — Готов выполнить любое Ваше указание, советник, — эльф почтительно склонил голову. — А где остальные «вепри»? — уточнил тот, видя, что количество «верных псов» изрядно поредело. — Они направились в гетто, чтобы поддерживать порядок. Местные радикальные группы в последние несколько часов стали совершенно неуправляемыми и сильно досаждают жителям. Кроме того, нескольких бандитов заметили у границ центра города — мои эльфы займутся этой территорией в первую очередь. — «Белки» и «рысаки» только что прибыли из захолустья, они уже помогли Дальену зачистить большинство улиц от швали, — похвалился Иорвет, бросив коварный взгляд в сторону Идриля. Тот усмехнулся, сей факт его ничуть не разозлил. — Замечательно, Иорвет, — одобрительно проговорил Гален, однако тон его слов оставался деловым и решительным, — только расслабляться нам ещё рано. Приходят новые неутешительные известия о том, что в гетто участились погромы: Дальен плохо справляется с натиском врагов и нуждается в помощи. Идриль, я прошу тебя отправиться в трущобы вместе с «белками» и «рысаками» — немедленно, чтобы поддерживать там порядок до тех пор, пока я не объявлю себя единоличным правителем. И коль уж вы решились, наконец, наладить контакт, то лучше совместного боя ничего не придумаешь. «Вепрь» удивлённо приподнял брови и глянул на Иорвета, не понимая, почему его, верного пса, отсылают, а тот остаётся на переговорах. И он молча потребовал, чтобы Лис перестал стоять столбом и как-то вмешался. Что тот и сделал. — Консул, это глупо… Идриль с «вепрями» будет нужен нам здесь, как и мои бойцы. Я уверен, что у Дальена всё под контролем… Но Гален резко поднял ладонь, грубо прерывая речь скоя’таэля. — Это моё решение. Ты тоже считаешь его глупым, Идриль? — он требовательно посмотрел на «вепря». — Никак нет, советник… — Вот и хорошо. То время, когда ты был консулом, прошло, Лис. Смирись, — советник посмотрел на Иорвета, смерив его пристальным взглядом. — Я охотно выслушаю твои предложения, но решать, как поступать, теперь буду только я, — процедил он, затем махнул в сторону транспортника и приказал. — В гетто! Я жду хороших новостей, Идриль! Последний снова взглянул на Иорвета, что напряжённо стиснул зубы и покачал головой, однако же не стал противиться и быстро скрылся из виду. «Вепри» последовали за ним. Не прошло и секунды, как из транспортника выскочил Киаран, не ожидавший, что к нему наведается целая свора бывших противников. Он решил держаться брата, и поэтому встал сразу за ним. — Уезжай, Киаран, — приказал ему Иорвет, — поможешь Ксандору и Милько управляться с ребятами, пока мы тут с Роше. Я договорился с «вепрями» — они теперь в нашей команде. — Нет-нет, твой брат остаётся! — остановил его Гален. — Он в курсе всех событий, как мне успели доложить, — и тут же продолжил подгонять «вепрей». Иорвет и Киаран переглянулись, сделав обоюдный и крайне неутешительный вывод в данной ситуации. — Ещё один самодур? — шепнул младший на ухо. — Похоже на то, — тихо ответил старший, — раньше за ним подобного не замечал. Дадим ему шанс, пусть насытится властью — на первых порах она знатно дурманит голову, а там посмотрим… «Вепри» отправились в гетто, но вслед за ними ушли не все. Подле Галена остались двое эльфов, одетые совершенно не так, как ищейки консулов, и даже не как работники ЦБ. Лис вообще видел этих сейдхе впервые в жизни. Они были хорошо вооружены и в прямом смысле слова не подавали никаких признаков жизни: не моргали, не двигались с места и будто чего-то ждали. — Не торопись обижаться, Гален, но я решительно против отсылки ударной группы. Разве мы теперь не в общей лодке? — поинтересовался Лис. Он не мог оставить данный инцидент в покое, нравилось это Галену или нет. — Для ушей «вепрей», да и твоих бойцов, данная информация может оказаться ощутимым ударом. Ни один из них ещё не знает, что за пределами Вавилона есть жизнь, Лис… Но придёт день, и я просвещу их, — поведал тот и нахмурился, заметив, что Белка требовательно пялится на бледных, как смерть, эльфов, что стояли за его спиной. — Что-то смущает? — Кто это такие? — Мои телохранители, — пожал плечами консул и ядовито добавил. — Они знают правду, но предпочитают держать язык за зубами… в отличие от некоторых. — Они чем-то больны?.. — Лис явно недоумевал, и это пересилило в нём естественное чувство злости на неуместные упрёки. — Видишь ли… Когда процедура стирания памяти была уже в ходу, но никем ещё толком не контролировалась, им основательно промыли мозги за грубое нарушение устава. Они мало едят, мало спят, плотские утехи их не интересуют, но лучше них стражников не найти. Любой приказ выполняют на раз-два, хоть и весьма медлительны. — Какая мерзость… — скривился низушек. — Не драматизируй, Одо. По-твоему, мне стоило выбросить их на помойку, как мусор? Как вышло с теми несчастными из первой группы?! — консул встрепенулся, различив осуждение в глазах присутствующих. — Я дал им возможность служить и дальше в хороших условиях, а не скитаться среди вони и грязи, где им никто бы не подал куска хлеба. Если так реагируете вы, что бы с ними случилось в гетто?! — Хорошо, Гален, ты сделал доброе дело, — согласился низушек, — но на мой взгляд, лучшим решением было бы пресечь само появление этой дьявольской машины… — Ты же знаешь, что я не мог вмешаться — меня бы постигла та же участь… На это Вангаста примирительно поднял ладони, не желая в который раз продолжать — очевидно, что тема была слишком болезненной. Гален также взял себя в руки, вернув своему лицу былое сосредоточенное выражение, и сказал: — Ситуация назревает серьёзная, не будем отвлекаться на то, что мы не в силах уже изменить… Итак, во избежание паники мы с Одо договорились, что о мире за пределами Вавилона должны знать лишь доверенные лица. Иорвет, кому ещё ты успел поведать страшную тайну консулов, кроме тех, кто находится здесь? Белка осмотрел всех присутствующих. Посвящённых в тайну было немного — это был Геральт, Роше, Одо, сам Гален с Фолинном, Иорвет и Киаран. — Все, кто знает, находятся здесь. Хотя… — задумался эльф, — Дальен же ещё в курсе. Он полностью за нашу правду и именно он удерживает маргиналов от попыток сорвать операцию. Кроме того, Одо обеспечил его всем необходимым оборудованием, доверив разрушение стен. — Верно, — закивал консул. — Король Нищих ввязался в это дело с необычайным для него пылом. Одо блестяще справился с ролью посредника, и наш договор будет им соблюдён. Но мне жаль, что сейчас его нет с нами: мнение столь опытного эльфа мне бы пригодилось. Что же, найду его позже и проведу, — он на миг замолчал и как-то странно улыбнулся, глядя на Роше с Иорветом, в процессе своего монолога. Он наблюдал, как те посматривают друг на друга, иной раз перебрасываясь короткими фразами, и заметил в этом невероятное, а именно полнейшее взаимопонимание, — с ним душевную беседу… И к чему была вся эта напускная вражда? — нежданно спросил он, и человек со скоя’таэлем тотчас навострили уши. — Лис, ты категорически не хотел быть опекуном Вернона, а ты, дхойне, плевался при каждом упоминании главы ЦБ. Теперь я вижу, что былое противостояние между вами более не имеет актуальности. Интересный расклад… — Это не имеет отношения к делу, дальше по списку проблем вещай, советник, — отрезал Вернон. Лис воздержался от комментария, согласившись с мнением человека. — В таком случае, не вижу причин мешкать, проблем у нас как раз целый вагон и маленькая тележка, — Гален развёл руками. — Какие будут предложения, друзья? Лис решил начать первым и изложил свой вариант развития событий: — Самое главное мы уже сделали: заряды заложены, из консулов в живых остался только Фоллин. Необходимо объявить тебя правителем в кратчайшие сроки, оповестив об этом весь город, а для этого нужно занять центр связи. Затем мы оповестим жителей о начале эвакуации. Дать им, скажем, час или два на сборы и только потом взрывать нижние секции купола. Произойдёт разгерметизация, и надо, чтобы вавилоняне оказались в непосредственной близости с вездеходами. — Где расположены взрывные устройства, Одо? — уточнил консул. — Дальен заложил десять взрывных устройств в пятом периметре, где заброшенные заводы. Там рядом находится моя мастерская и стоят наготове двести транспортников. Именно там нет несущих балок и нет сообщения с жилыми кварталами: крыша не должна обрушиться вдруг жителям на головы, и можно будет выводить их постепенно, в порядке очереди, — низушек задумался, — так… если они потеснятся, то в каждую машину поместится около двухсот взрослых горожан. Считаю, с учётом неизбежных жертв, разумеется, что за тридцать заходов удастся вывести большинство жителей, лишь бы топлива хватило… — И кто будет соблюдать эту самую очередь? — вмешался Роше. — Вы, наверное, не знаете, на что способны люди и нелюди, когда их держат, к примеру, в подвале, который вот-вот рухнет, а потом открывают крышку и говорят: беги! Начнётся паника и давка, не исключены пожары и проблемы с подачей свежего воздуха. К тому же, ваша сраная остроухая элита не захочет делить один транспортник с нищими из гетто, и наоборот… Начнётся борьба за выживание, а кто-то точно захочет отомстить за прошлые обиды и станет нарочно провоцировать драки между людьми и эльфами. Всё это к тому, что как только вавилоняне узнают правду, вам не понадобятся тридцать заходов, Одо, — он посмотрел на низушка и покачал головой, — будет достаточно и десяти, ибо погибнут тысячи… Вангаста задумчиво поскрёб затылок, понимая, что Вернон прав, и что-то надо с этим делать. — Ну, думаю, мне удастся притормозить подачу этой информации через веерные отключения электричества в разных районах. Гораздо разумнее будет начать с гетто и закончить элитными новостройками, чтобы жители узнавали правду по цепочке, а не все сразу, и тогда будет возможность эвакуировать их без всеобщего хаоса… — низушек неопределённо тряхнул головой и тотчас забрался в себя, наверняка что-то обдумывая. — Прекрасный план, я доволен. Чёткая стратегия, ясность, простота… Каждая жизнь бесценна, так приложим же все усилия, чтобы реализовать его гладко, — одобрительно проговорил Гален, и все заговорщики в предвкушении переглянулись. — Однако у нас ещё осталось одно незавершённое дело: самое время избавиться от тяжёлого балласта, друзья… — и он внезапно протянул Роше револьвер, приказав ему. — Убей Фолинна! Иорвет встрепенулся, как, впрочем, и остальные. Все вытаращили на темерца глаза. Роше, не мешкая, принял оружие и с совершенно каменным лицом приставил его к виску консула, держа на вытянутой руке. — Нет, нет, нет… — запротестовал Фолинн, и вдруг раздался выстрел. Консул упал с застывшими, как стекло, глазами и пробитым насквозь черепом. Из пулевого отверстия, оставленного на виске, густо сочилась кровь. Гален поморщился от неприглядной картины, затем восхищённо хлопнул в ладоши. — Вот это исполнительность! Я не зря сделал ставку на тебя — ты просто находка! И лучший убийца, который только мог у меня быть. Вернон посмотрел на Иорвета, ожидая чего угодно, но только не полнейшего замешательства. Однако он не чувствовал, что сделал что-то дурное, наоборот, он считал, что Фолинну давно пора умереть. Размышляя над этим, он не сразу заметил, как перед носом несколько раз требовательно сжалась ладонь консула, намекая, что тот должен вернуть револьвер. Роше послушался, передав оружие советнику. — Дело сделано, господа. Ныне я единоличный правитель Вавилона! Осталось лишь сообщить о моём воскрешении городу. Но обещаю вам, вы не пожалеете, друзья, что в своё время в меня поверили, — он выразительно посмотрел на Иорвета. — А теперь пойдёмте со мной, пора объявить во всеуслышание о моей победе! Воспоминание резко прервалось, когда на его плечо опустилась крепкая ладонь, и Иорвет невольно вздрогнул. Он быстро вытер рукавом слёзы, которые успели увлажнить щёку, и дал место Геральту — это был он. Ведьмак присел рядом и протянул эльфу початую бутылку настойки. — Я прихватил её с собой на случай, если нужда заставит… Так вот, тебе это сейчас нужно. Пей. — Не так я себе всё это представлял, Гвинблейд… — через силу ответил остроухий. — Как же я хочу радоваться! Но хочется сброситься с первой попавшейся скалы… — Это будет лишь означать, что Роше зря старался. Он всегда хотел заботиться о тебе и дал бы тебе по шее за такие слова. — Я не могу, Геральт… — Иорвет покачал головой, туго сглотнув. — Не могу думать ни о чём другом. Как же глупо всё вышло — я потерял его, понимаешь?.. Это моя вина. — Ты видел его труп? — неожиданно спросил ведьмак. — Нет… И что? — Значит, он жив — просто потерялся, его же топором промеж глаз не добьёшь. — Не шути так, Гвинблейд… — Я и не шучу. Его надо просто найти, и с этим я подсоблю. А ты пей, — седой снова протянул бутылку, и на сей раз эльф взял её, в несколько глотков опустошив наполовину. Он вдруг закашлялся и стал хватать ртом воздух, почти сразу ощутив во всём теле пожар, который, несмотря ни на что, заставил таять лёд, покрывавший его сердце. — Ну вот, так-то лучше, — старый друг участливо похлопал эльфа по спине, проталкивая всё то, что так и просилось наружу. Ведьмака вдруг кто-то окликнул звонким голосом. Это был паренёк лет двадцати пяти, тощий, с непослушной чёлкой, забранной на один бок, и с голубыми, как небо, глазами под золотисто-каштановой копной волос. Наряд у незнакомца был странный и не походил на типичное тряпьё трущобных жителей. Белая рубашка с рюшами на запястьях, вышитый цветными нитями бордовый жилет и такого же цвета штаны, заправленные в высокие сапоги со вздёрнутыми мысками. При нём не было даже сумы, хотя вавилоняне сломя голову собирали свои пожитки, хватая всё, что могло пригодиться им на воле, а этот паренёк прихватил с собой лишь пузатую пятиструнную лютню. — Это ещё кто?.. — спросил эльф. — Бард. Уличный. — Бард? Ты знаком с бардом? — Перед самой поездкой познакомились — прицепился ко мне, как к заду банный лист… — Геральт основательно призадумался. — Впрочем, я просто не смог его там оставить. Мы готовились уже к посадке, когда я заметил драку. И не стенку на стенку, что случались тут и там между беднотой и богатыми: несколько мужчин избивали целым скопом одного-единственного паренька. Было скверно, да и вмешиваться не было смысла… — Но ты всё же передумал и вмешался, — догадался Лис… Они спешили. Идриль подгонял ударную группу, взяв на себя бразды правления за всех пропавших командиров Вавилона, и собирался вывести живыми как своих, так и чужих бойцов. Надо признать, он знал своё дело, грамотно раздавая указания «белкам» и «рысакам», и результативно расчищал проход к месту эвакуации. Но снобизм его бил через край, и он не упускал возможности прокомментировать ситуацию, брезгливо поджимая губы — в его глазах жители гетто были отребьем, которое не заслуживало спасения. — Грязные животные! — фыркнул он и обратился к ведьмаку, который не сводил взгляда с потасовки посреди бедняцкой своры. — Идём, Геральт, этот сброд уже не спасти… Но мутант его будто не слышал, по данному вопросу у него имелось совершенно иное мнение. Спасти можно не всех, но хотя бы одного бедолагу попытаться стоило. Геральт решительно отошёл от группы бойцов ЦБ, несмотря на требовательные окрики Идриля, и стал прорываться сквозь толпу. Те цеплялись за его снаряжение, прося о помощи, но седой уже устал быть крайним в любых противостояниях и отвечать за чужие жизни: ему нужна была только одна… Того молодого парня. Ему не составило труда раскидать толпу злобных мужиков, напавших на беднягу: одному прилетел кулак в нос, другого он схватил за грудки и откинул в самую гущу, третий ретировался сам, примирительно подняв ладони вверх. — Говнюк сам напросился! — оправдывался забияка и вдруг замер, сообразив, кто перед ним стоит: гроза бандитов и всякой нечисти, да к тому же, владеющий магией и обладающий нечеловеческой силой. — Этот брехливый щегол, он… он… — Потерялся с глаз моих, а то заколдую — будешь сраться при каждом вздохе! — пригрозил ведьмак. — Приблуда! Выродок! Мутант чёртов! — заголосила толпа. — Нас больше, белоснежка, мы тебя гурьбой отметелим! — отозвался ещё один убогий позади Геральта. — Абракадабра! Чары-мары! Фокус-покус! — прорычал мутант и эффектно взмахнул руками. — А ну, пиздуйте отсюда! — А-а-а-а! Бегите, братцы! — толпа взорвалась и заголосила, кто на что горазд. И куда вдруг подевалась вся давка? Вокруг Геральта и недобитого парнишки, стонавшего на земле, образовалось внушительное пространство, хоть гопака пляши. Седой помог ему подняться на ноги. Поначалу тот даже не осознал, что произошло, он был в пыли и весь в ссадинах, лицо было залито кровью, а когда поднял голову, то испугался и по-детски вскрикнул, когда заглянул Волку в глаза. На это ведьмак лишь повёл бровью, будучи привычен к подобной реакции на свою жутковатую внешность. Наконец, тот очухался и театрально заголосил. — Что вы делаете?! Отпустите несчастного поэта! Я, между прочим, несу культуру в массы, а вы?! — Вот так всегда, — вздохнул ведьмак, — а спасибо сказать?.. — С-спасибо… — чуть ошалело поблагодарил парнишка. — Другой разговор. Пошли, я выведу тебя отсюда. — А нас?! Почему только его?! — взревели прочие мужики, даже те, кто нещадно избивал парня и выкрикивал обидные прозвища в спину самому Геральту. — Возьми нас с собой, ведьмак! Помоги нам! И только тут парень, зажатый в крепких и надёжных руках, осознал, кто именно пришёл к нему на помощь, неожиданно улыбнулся и вцепился пальцами в чёрную куртку ведьмака. — Вы же… Вы же Геральт из Ривии? — Меня сложно с кем-то спутать, дружок. — О, боги! Так это, правда, Вы… Да я день и ночь мечтал познакомиться со знаменитым Белым Волком! Я так наслышан о Ваших подвигах и… — он приподнял на уровень глаз потёртую лютню, что всё это время крепко держал в руках и, очевидно, полагал в ней наивысшую ценность. — Я уличный бард… и я посвятил Вам одну из своих песен, лучшую из всех… хотите послушать? — тут паренёк с надеждой заглянул своими чистыми, голубыми глазами в жёлтые глаза ведьмака, и у последнего что-то ёкнуло в груди, оборвалось и упало. Толпа вокруг забурлила, протягивая к ним руки, но решение было принято. — Извиняйте, господа-засранцы, но этот мне понужнее будет, — и потащил музыканта сквозь разъярённую толпу обратно к бойцам ЦБ. Геральт часто заморгал, отпуская воспоминания, и повернулся лицом к эльфу в ожидании вполне закономерного комментария. — На кой чёрт он тебе? — озадачился Иорвет. Но тут до сейдхе дошло, едва он заметил на губах ведьмака загадочную улыбку, а само это было невероятным событием. Заставить Геральта искренне улыбнуться можно было ровно так же, как выжать воду из камня. — Ну, конечно! — ухмыльнулся остроухий. — Белому Волку просто не быть без странствующего барда, нигде и никогда. Всё с тобой ясно, Watt’gern. — Я пойду, а то он весь сейчас изведётся, — ведьмак поднялся с травы. — Как хоть его зовут? — спросил Лис. — Эммануил Ве… или Бе… А, курва! Забыл, как дальше… Ну, ты же знаешь, у меня туго с именами, мне проще прицепить ему прозвище. — Можешь ничего не говорить, Гвинблейд, я знаю, каким оно будет… Ведьмак улыбнулся шире, не подтверждая и не опровергая его слова. — Ты как, держишься? — Иди, Геральт, я буду в порядке. Мне просто нужно побыть одному. Но бутылку оставь, и… спасибо. Напоследок седой хлопнул Лиса по плечу и направился в сторону барда. Тот тут же начал оживлённо говорить, и даже протестующе выставленная ладонь Геральта не смогла остановить его безудержный поток энтузиазма. Эти двое скрылись из виду спустя всего несколько минут, направившись к широкой реке — крепкий мужчина в чёрной броне, с двумя мечами за спиной и белыми, как снег, волосами и худощавый бард с лютней, что наигрывал прямо на ходу. Они отправились на поиски приключений, и вскоре весь мир, без сомнений, услышит много новых историй о легендарном ведьмаке, истребителе чудовищ. Ведь Белый Хлад отступил, а вместе с ним на поверхность выбиралась всякая нечисть, и кто-то должен защитить вавилонян от этой беды. Иорвет проводил парочку взглядом, храня на губах тёплую улыбку, его вдруг накрыла ностальгия по былым временам, когда он сам был разбойником и путешествовал вместе с Геральтом и Лютиком в поисках лучшей судьбы. Не для себя — для всех нелюдей. Но это мгновение быстро исчезло. Иорвета вновь пронзила тоска, будто острое жало… Единственный глаз загорелся огнём, угрожая омыть лицо солёным потоком, и он тут же попытался заглушить боль порцией алкоголя, потому что стал вспоминать, как именно потерял темерского командира, как потерял Роше… На подходе к секретному зданию, что находилось недалеко от места высадки, Иорвет с друзьями сдали всё имевшееся у них оружие. Затем их завели в довольно тёмное помещение без окон и прикрыли тяжёлую дверь. Странные эльфы всё это время следили за каждым вздохом «революционеров» и следовали за ними по пятам, неизменно храня молчание. Заговорщики тоже молчали, отчего каждый звук их шагов отдавался эхом прямо в голову и основательно бил по нервам. Может, поэтому Иорвет начал прислушиваться и тоже наблюдал за попутчиками, пытаясь распознать хоть один намёк на опасность. Он не чувствовал себя комфортно, хотя и должен был. — У меня плохое предчувствие… — шепнул Лис Киарану, что шёл рядом с ним. — У меня тоже, — тихо подтвердил Геральт, находящийся сзади. Лучше бы он промолчал, ибо от его участливого мнения все внутренности Лиса мигом скрутило от беспокойства. — Куда мы идём, Гален? — не выдержал он, обратившись к консулу. — Пока суть да дело, хочу обсудить с вами новые должности, которые вы будете занимать под моим руководством. Согласись, что верные соратники на вес золота в смутные времена, — бесхитростно ответил тот, обернувшись. — Не волнуйся, Старый Лис, предстоит много работы, и я не желаю, чтобы между нами возникало недопонимание. — Что-то мне это не нравится… — обеспокоенно шепнул Киаран, часто дыша. — Мне тоже, — зловеще отозвался Геральт. — Гвинблейд, заканчивай! — возмутился Иорвет, зыркнув на ведьмака, но тот лишь пожал плечами. Гален остановился, а вместе с ним и его попутчики. Лис заозирался. Впереди была крепкая металлическая дверь с парой ровно таких же «бездушных» эльфов, что замыкали всю их колонну, и больше ничего — лишь гулкая пустота и искусственные сумерки. Консул бросил телохранителям несколько коротких команд и величественно повернулся. — Геральт, ты пойдёшь первым! — советник обратился к ведьмаку. — Заходи внутрь, побеседуем. Твой вклад в общее дело неоценим, так продолжим же наше сотрудничество и в будущем. Остальные, прошу обождать снаружи, мы быстро. Седой помедлил, не спеша опустив руки вдоль туловища, затем посмотрел на Лиса исподлобья и, уже заходя внутрь, шепнул: — Консул лукавит — его сердце не спокойно, будь начеку… Иорвет так и застыл с открытым ртом, провожая ведьмака и Галена дикими взглядами, пока оба не скрылись за массивной дверью, а двое бледных эльфов не закрыли своими тушами единственный проход. Сердце командира всполошилось. Что именно собирался сказать консул наедине каждому из них, чего не следовало знать им вместе? И Белка встрепенулся, когда за дверью раздался грохот, будто что-то тяжёлое свалилось на пол. Роше нахмурился и обеспокоенно взглянул на любовника, также озадаченный внезапным шумом. Наконец, спустя невыносимо долгие десять минут, дверь снова отворилась, и из её недр наружу выглянула улыбающаяся голова Галена. — Проходи, Роше, Геральт тебя ждёт! — и поманил человека рукой. — Нет, дхойне, что-то не так… — предупредил Иорвет. — Расслабься, остроухий, я никому не доверяю… — шёпотом успокоил его Вернон и тайком от всех приподнял край своей рубахи, где Лис разглядел рукоять револьвера, торчащую поверх ремня штанов. — А Гален всегда был с придурью — может, всё обойдётся, но если чего, я разберусь. Эльф нехотя кивнул, а потом просто стоял и смотрел, как его дхойне направляется в сторону советника. Гален улыбнулся ещё шире, когда Роше встал напротив него, и даже не отказал в любезности по-дружески хлопнуть верного и такого полезного человека по плечу. Иорвет фыркнул. Затем Роше чуть застопорился и коротко обернулся, чтобы ещё раз глянуть на своего эльфа. Он улыбнулся, надолго задержав на Иорвете тёплый взгляд, и шагнул вслед за консулом в полутьму. Как только дверь за ними закрылась, Иорвет и вовсе лишился сдержанности. Он стал расхаживать по коридору туда-сюда, движимый непонятной тревогой, и наконец выругался. — Что там, Одо? Что за этой дверью?! — резко спросил он, тыча пальцем в сторону железной преграды. — Ничего особенного, Иорвет, — низушек пожал плечами, — я был там года три назад: стол, кровать, шкаф и… телевизор — там всякая бытовая утварь. Для Галена это было место уединения, там он скрывался после побега. — Три года, говоришь? Да за такой промежуток времени это помещение могло стать чем угодно! — Что тебя гложет, дружище? — нахмурился Вангаста, не понимая всей этой суеты, и принялся успокаивать взвинченного эльфа. — Гален бывает вспыльчивым или странным, но он знает, что делает, и я за него ручаюсь… — Я не могу тут стоять и ждать и ничего не делать… — сокрушался Лис и неожиданно для себя принял решение вмешаться: быстро пошагал к эльфам, похожим на статуи, у злосчастной двери и, давя улыбку, бодро заговорил. — Привет вам, братья! Курева не найдётся? В ход пошёл типичный подкат любого уважающего себя хулигана из подворотни вавилонского гетто. Завести с незнакомцем разговор, одновременно лишив этим бдительности, и, предъявив претензию к любой несущественной детали, навалять бедолаге тумаков. Ну, и ещё обобрать до нитки. Однако, как и предполагал эльф, молчавшие всю дорогу сородичи никак не реагировали на эту попытку доебаться, безучастно уставившись тому за спину. — Я к кому обращаюсь? Это так принято отвечать старшему по званию?! — прошипел Иорвет, угрожающе вырастая над эльфом, как гора. — Не положено, — ответил тот неживым голосом. — Я хочу зайти внутрь! Дай мне пройти, черпак с дерьмом! — рявкнул Лис что есть мочи, но телохранитель даже глазом не моргнул, изложив всё тот же ответ: — Не положено. — Ах, вот как… — злобно оскалился Иорвет и развернулся к Одо. К нему тотчас подскочил Киаран. Многозначительно посмотрев на брата, Лис ухватил мизинец правой руки в кулак левой и быстро провернул им внутри, словно бы ключ в замочной скважине. — Блять… — нервно выдохнул младший и изготовился. Он чётко распознал сигнал, поданный ему братом. Как когда-то в лесу, когда они ещё партизанили, не имея возможности переговариваться, и отдавали друг дружке указания, используя только жесты. Иорвет приказал приготовиться и убивать всех, кто не считался другом скоя’таэлей. Киаран мельком взглянул на Одо и сдавил челюсть, из низушка был такой же боец, как из Роше постный проповедник, а посему придётся им с братом самим обезвредить четверых эльфов, причём голыми руками. А может, и нет… На пожарном щите он заметил огнетушитель — большой, пятилитровый — страшное оружие в умелых руках, что только и ждало, когда им воспользуются, алея на тёмном фоне. — Эм-м… друзья, а где у вас туалет? — обратился младший к телохранителям консула, что стояли прямо за его спиной, и постарался ненавязчиво протиснуться между ними, чтобы подобраться к своему «оружию». Те оставались предсказуемо немы и лишь синхронно выставили перед ним руки, желая остановить его. «Таких убить — благое дело сделать», — промелькнуло у Киарана в голове. — Дождись, когда позовут, Кир. Уверен, в опочивальне Галена найдётся один нужник, — улыбнулся наивный Одо. — Нет, я хочу сейчас! — взбрыкнул младший на манер старшего, нависая над стражем. До огнетушителя было рукой подать. — Не положено, — мычал то же эльф. — Да ну?.. — Киаран издевательски склонил голову. — А вот так, положено?! — сорвав с петель огнетушитель, он со всей дури врезал им эльфу по голове, тем временем Иорвет напал на другого, впечатав его со всей силой в стену, да так резво, что тот ударился затылком и отключился. — Что вы делаете?! — взвизгнул Вангаста, сложив ладошки на груди. Но братьям было плевать, они были очень заняты. Иорвет успел выудить у находящегося в нокауте эльфа револьвер и двумя точными попаданиями прострелить насквозь колени второму. «Неживой» сородич оказался живее всех живых, когда взвыл и припал к земле — Лису оставалось лишь отправить его одним ударом ноги в забвение. Какими бы те ни были исполнительными, телохранителям консула явно не хватало скорости. Киаран не отставал и так же блестяще справился со своей задачей. Довольно улыбаясь, он приветственно махал брату огнетушителем, пока у его ног лежали два оглушённых эльфа. — Врихедд! — свирепо скомандовал Иорвет, махнув рукой в сторону двери. — Врихедд! — не менее грозно откликнулся брат, сорвавшись с места. — О, боже мой, с кем я связался… — пискнул Одо Вангаста.