***
На следующий день, когда я завтракала, мне пришло письмо от Айше Султан. Избавившись от красной херни, доказывающей, что это письмо отправила сама госпожа, я начала читать содержание. « Здравствуй, Ясмина. Хотела тебя осведомить, что я родила здорового сына. Сыночек очень активный, хоть и недавно родился. Он словно растёт не по дням, а по часам. Я очень рада, что Аллах позволил мне испытать материнское счастье. Я очень рада, что тогда не совершила грех, и не избавилась от этого чуда. Но здесь есть и твоя заслуга, большое тебе спасибо… Но у меня беда, после родов у меня заметно ухудшилось здоровье. Чувствую, мало мне осталось, да и лекари разводят руками, говорят, что на всё воля Аллаха. Потому пишу тебе, у меня есть просьба к тебе. Хочу, чтобы после моей смерти, ты взяла моего сына к себе на воспитание. Лишь тебе я могу доверить частичку себя. Конечно, я могла бы отдать на воспитание сына моей Валиде, но я уверена–она сделает из него свою марионетку. Брат позабудет его, как и своего племянника Селима. У Атике итак проблем по горло, гарем — это не шутка какая-нибудь. А про Залиху и говорить ничего не стану. Прошу, помоги моему сыну в этом грешном мире…» Прочитав все до последней точки, я не выдержала и пролила слезу. Я хоть и не была близка с госпожой, но мне её уж очень жаль, особенно её сына. Рассказав всё своим подружкам, я попросила у них совет, как мне быть. Айсун и Елена поддержали меня. — Если ты готова взять на себя ответственность за её сына, то знай, мы всегда тебе поможем, а так же мы знаем, что ты справишься, ты прекрасный человек, — Погладив по плечу, сказала Елена. — Верно. Но не стоит так тебе волноваться, ты сама в положении, в любой момент могут начаться роды, будь аккуратней. Не ходи в безлюдных местах, а лучше всегда бери нас с собой, — Проговорила Айсун. — Хорошо. Спасибо вам обеим большое. Что бы я без вас делала, я люблю вас. Очень. После завтрака я сходила к акушерке, она осмотрела меня ещё раз, и предупредила, чтобы я уже готовилась к родам. Вернувшись к себе в покои, я взяла книгу и уже собиралась сесть и дочитать её, как ко мне постучались и вошли две мои служанки. — Ясмина, вставай, тебе нужно сейчас же подготовиться. Так, Елена, ты пока подготовь её, а я принесу наряды, — Прокричав, она вылетела из комнаты. — Чё за кипиш? — Повелитель сегодня отправляется в поход. Только не говори мне, что ты забыла? — Угрожающе смотрела она на меня, из подлобья. «Блин! Точняк, как я могла забыть вообще про это? Ужас, Ясмина, Ужас!.» Елена распустила мне мои шевелюры, а передние волосы заплела в косичку и убрала их сзади. Карандашом подвела мне брови и глаза, мне показалось, что так мои глаза выглядят маленькими, поэтому, взяв карандаш, пририсовала стрелки. Пудру нанесли на лицо, а розовую пудру немного на щёки. После нанесли бальзам для губ, красного оттенка. Когда пришла Айсун, мне выбрали платье. Оно было белоснежным, с накидкой с красивыми узорами из сиреневой нити. Нацепили ожерелье с жемчугами, и длинные серьги, с камнями сиреневого оттенка.***
В покоях Султана уже все собрались, только самого повелителя нет. Первая стояла Валиде Кёсем Султан. Вторая стояла сестра Султана, третья стояла Баш Хасеки Залиха Султан. Четвертая стояла я, беременная Икбал падишаха. Через десять минут пришел Султан. Он подошёл к своей Валиде и, сверля ту глазами, сказал: «пока я буду в походе, государство принадлежит вам». — Хорошего пути, мои брат-повелитель. Дай Аллах вы вернётесь с победой. Береги себя, прошу тебя, — Обнимая, произнесла Атике Султан — Повелитель, хорошей дороги вам. Пусть дарует Аллах вам лёгкой войны. Мы с шехзаде Селимом ждём вас с победой, —. Поцеловала она его руку. Мурад подошёл ко мне. Он протянул мне свою руку и по-королевски поднял свою бровь. Ждёшь, что я поцелую тебе руку? Пф. Я, повторяя за ним, подняла бровь, и смотря ему в глаза, медленно поцеловала его руку. На его лице была скрытая ухмылка, но я его распознала. Мурад встал посередине и начал говорить: — В государстве начался кризис, которым поспешила воспользоваться Венеция. Неделю назад они пригнали свой флот к Дарданеллам, проливом между Европой и Азией в Стамбуле. Поэтому нам нужно спешить, сейчас же мы уплываем. Валиде, надеюсь на вашу мудрость и оставляю государство на вас. Прошу, берегите империю и мою семью. — Он посмотрел на нас всех и стремительно вышел из своих покоев. За ним последовала и Валиде Султан, а за ними и мы. Наши пути с повелителем разошлись, ему нужно было в сторону выхода, а нам в башню. Еле-еле как добравшись туда, я облегчённо села на табуретку, что принесли мне. На огромной площади собрались множество войнов. Каждый из них поклонялся своему Султану в знак уважения. Повелитель поднял левую руку, а правую положил себе на сердце. Он говорил что-то, но я не вслушивалась, ибо пыталась начать нормально дышать, правда, плохо получалось. Через минут двадцать, они вышли за пределы дворца, а после города и страны. — Мне лекари и акушеры доложили, что у тебя совсем близки роды. В твоём чреве бьётся сердце моего внука. Совсем скоро ты испытаешь материнское счастье. Надеюсь, ты понимаешь, какая это ответственность? — Сказала Валиде, как только все ушли. — Какая это ответственность- я понимаю, но не понимаю, к чему этот разговор? — Ты уже достаточно взрослая, восемнадцать, кажется тебе уже, должна понимать ещё кое-что. Мурад погряз в болото, рано или поздно, но его эпоха движется к закату. Ради своей жизни и своего ещё нерождённого ребёнка, тебе нужно выбрать путь: утонуть вместе с ним, или выбрать жизнь, но уже без него… — Я предпочитаю быть вместе с отцом своего малыша, — Сказав это, я хотела уже уйти, но та меня остановила. — Подожди. Ты меня не услышала, если ты будешь слушаться меня, и делать, что я говорю, то у тебя будет всё: от обуви на твоей ноге, до власти. — Я вас услышала, — На лице у женщины, появилась незаметная улыбка, — Но вы не услышали меня. Я вам ясно дала понять, что я не предам Султана Мурада. Если, как вы говорите, Мурад погряз в болото, я не сбегу, я не попрошу ни у кого помощи. Я сама лично вытащу его из этого болота! А теперь прошу извинить, мне пора идти, — Поклонившись, я вышла из небольшой комнатки, после, спустившись со ступенек, встретилась со своими служанками, после вернулась к себе в покои.***
Когда я только зашла в свою комнату, сразу захотела в туалет. В последнее время я очень часто хожу делать дела по маленькому. Акушеры говорят, что это нормально. А так же хочу отметить, что мой живот опустился вниз, из-за этого мне стало намного легче дышать. Но у меня снова началась тошнота, а я мало того, что ем еле как, так у меня ещё и частые изжоги. В общем и целом, живу я не очень, и мечтаю уже родить наконец. Переодевшись в более удобное платье, я вышла в сад прогуляться. Свежий воздух очищал мой разум от всяких мыслей. Пока гуляла, я размышляла про разговор с Кёсем. Её предложение заманчивое, но не даёт полной безопасности, а уж тем более про сдержание слова. Но я не хочу быть марионеткой. Как говорила Айше Султан, она сделает меня и своих внуков своими марионетками, что будут делать её грязные делишки. Я в полном замешательстве. Не понимаю, что мне делать? Что я вообще могу сделать? Как мне сделать? Если я перейду на сторону Кёсем, то я отвернусь от Мурада, Атике и Айше, а самое главное — от себя. Но даже если и буду куклой для Валиде, зато буду по крайне мере пока жива я и дети, если старушка не решит избавиться от нас. А если выберу сторону Мурада, значит мне придётся очень сильно постараться, чтобы выжить самой, и выжить Мураду с детьми. Но потом приветствует хэппи энд. Чтобы выжить с Кёсем, надо лишь согласиться на её условия и выполнять приказы. А если с её сыном, то придётся избавиться от неё, а потом и от её верных собак, в особенности Кеманкеша Аги. Сложно. И так, и так сложно. Я не знаю, что мне делать. Против Мурада множество людей. Это народ, янычары, и многие Паши. А против Кёсем, лишь несколько Пашей и хранитель покоев. Если я решусь ему помочь, то мне нужно сделать прогресс. Нужно подружиться с гаремом и заработать авторитет там, для поддержки. Лучше сперва поговорю с Атике Султан, что думает она, что предлагает, что советует, а позже подумаю, что делать мне.***
Атике Султан выслушала меня, и была немного зла. — Не лезь в это, Ясмина. Ты рискуешь своей жизнью и жизнью своего малыша. — Но госпожа, если мы не поможем вашему брату, никто не поможет… — Знаю. Я очень хочу ему помочь, но как? Могущество моей Валиде огромно. Она по щелчку пальца может избавиться от нас всех. С ней очень тяжело будет справиться. — Если мы будем так просто сидеть, естественно, будет невозможно от неё избавиться, — Рукой позвав служанку, попросила её включить фонтан в покоях госпожи. Такие фонтаны существуют, чтобы в случае чего не подслушали. Ведь как известно, даже у стен есть глаза и уши. — Госпожа, пожалуйста, выслушайте меня. Если вам не понравится моя идея, так и скажите, сразу откажемся от этого, — Златовласая покивала, и сев поудобнее, начала внимательно меня слушать, — Я думаю, что сперва нужно начать с малого. Сейчас вы–управляющая в гареме, значит, будет легче. Во дворце много верных людей Валиде, нужно от всех них избавиться. Особенно от Хаджи и Мелике.***
Я выходила из дворца и увидела, как большой лев медленно приближался ко мне. Я была будто парализована, я не могла сдвинуться с места. Я осмотрелась вокруг, все слуги спокойно делают свои дела. Кто-то цветы сажает, кто-то срывает белые розы. А кто-то поливал их. Кая вдалеке убегала от нянек. Я звала их на помощь, но никто из них так и не отозвался. Будто меня и нет. Лев тем временем приближался всё ближе и ближе. В его глазах можно было разглядеть нотки довольства. От безысходности я начала кричать, и вскоре, словно по щелчку пальцев проснулась. Отдышавшись, я начала засыпать, но что-то меня тревожило. Будто кто-то за мной наблюдал. Не поворачивая голову, боком увидела, что какое-то существо подходит ко мне. Вскоре я начала ощущать его холодные прикосновения и громкое дыхание в мои плечи. В какой-то момент, я почувствовала на плече мокроту. Медленно повернув голову на плечо, увидела, оно было всё в крови. Лев смотрел прямо в мои глаза, а изо рта текла кровь. Испугавшись, я инстинктивно схватилась за живот, дабы сберечь ребёнка. Но живота не было. Я всё сидела, а из глаз текли слезы. Не могла поверить в то, что это реальность. Ведь не может быть такое? Может, это всё ещё сон? Может я ещё не проснулась? Попытавшись ущипнуть себя за бедро, я поняла– боль чувствовалась, значит не сон. Я хотела крикнуть имя служанки. Но ни слова сказать не могла, будто рот зашили. Через мгновение громкое дыхание начало жечь мое горло, чувствовалась тяжесть и запах крови. У меня уже началась паника. Я собрала все свои силы в руки, и закричала, что есть мочи. Вдруг я будто снова по щелчку проснулась, но уже в холодном поту и ранним утром. Живот адски болел. Сорочка была мокрая. Кажется, воды отошли. Что делать? У меня паника, я не могу ничего сделать, не могу даже пискнуть. Через минуту, от боли я начала кричать, что на крики прибежала Айсун, после и Елена. Они позвали акушера и лекаря, после, посадив меня на середину кровати, сказали: — Тужься! — Подняв подол сорочки, акушерка начала раздвигать мне ноги. Я ничего не понимала. Елена и Айсун стояли с двух сторон и что-то говорили, похоже на поддержку. Вдруг я услышала крики наложниц, что остановились возле комнаты. — Хатун, тужься, чего уставилась?! Тужься, тужься! Ничего не понимая, я послушалась, и начала сильно тужиться. Было ещё больнее, было такое чувство, будто моё очко там режут изнутри. Я боялась очень сильно. Я не понимала, что делать, и что делала тоже не понимала. Всё было как в тумане. Силы быстро покидали меня. Прошло бессчетное количество времени, а я всё ещё рожала. С каждой секундой было всё больнее и больнее. Я трижды чуть не теряла сознание. И вот похоже я снова теряю, но вдруг я ощущаю чью-то ладонь на щеке. Открыв глаза, увиденное привело меня в шок. Кёсем обеспокоенно стояла и держала меня за руку, а второй рукой гладила меня по щеке. Набрав все свои оставшиеся силы, начала со всех сил тужиться. Не знаю, через сколько, но я снова теряла сознание. Потерять сознание мне не дало моё сердце. Оно безумно сильно начало колоться, словно вот-вот взорвётся. Я автоматически взялась за сердце. Тужиться было невыносимо больнее. На секунду подумала, что рожаю слона. От боли в сердце, я начала стонать. В голову врезалось воспоминание. Покойная Берку Хатун говорила, что у меня проблемы с сердцем. И что рожать мне опасно. Тогда мне показалось это шуткой, и если мне память не изменяет, я даже злилась. Слёзы водопадом начали течь. Я не хотела умирать, я так же не хотела потерять ребёнка. Несмотря на сильную боль в сердце, в животе и во влагалище, начала снова со всех сил тужиться. Однако через некоторое время в сердце вонзилась острая боль и, не выдержав, я упала назад, откинув голову на подушки.