***
В комнате их было четверо: Хва Рьюн, стоявшая в углу и наблюдавшая за всем, Баам, сидящий на диване, Ха Чжин-Сон и Кун, расположившиеся в креслах друг напротив друга. На столе стояли кружки с остывающим ароматным ягодным чаем. – Позвольте Бааму со мной уехать. Ему опасно здесь оставаться, – сказал Кун, смотря прямо в чёрные глаза мужчины. – А так я смогу его защитить. – Нет, – сурово отрезал Чёрный ящер. – Я наслышан о твоей семье и не могу допустить, чтобы он был с тобой. – Вы лишаете его будущего своими поступками! – упрямо заявил юноша. – И если в моей семье смогли его найти, значит, и другие уже раскрыли его местонахождение. Это только вопрос времени, когда за ним придут! Хва Рьюн молча подошла к Бааму и взяла его за руку. Она положила другую руку ему на плечо, словно пыталась уберечь мальчика неизвестно от чего, и вывела из дома. Ха Чжин-Сон в знак благодарности кивнул ей и продолжил спор с отпрыском богатой семьи, который продолжался на протяжении уже второго часа. А ведь всё это начиналось с решения о том, что Бааму нельзя с ним общаться. – Позвольте ему поехать за границу! – продолжал гнуть своё юноша. – Там он сможет учиться, а я всегда буду рядом с ним и смогу защитить в случае чего! – Нет! – повысив голос возразил взрослый. – Ты сам ещё ребёнок. Ты не сможешь его защитить! Те люди преследуют его вот уже в течение восьми лет. Он не выживет там! – Он мира не видел! – отчаянно заявил тот. – Вы не позволяете ему его увидеть! Вы заперли его здесь! – Да, запер, – легко согласился Ха Чжин-Сон. – Но по-другому нельзя было сделать. А теперь… а теперь если мы начнём бегать, то его только быстрее схватят…***
Баам долго бы ещё сидел на диване и слушал эти разгорячённые речи. Он понимал, что все это напрямую связано с ним, с его будущем, но он не понимал все остальное. Враги? У него есть враги? И они его преследуют? Поэтому дядя не разрешает ему покидать деревню одному? Из-за этих врагов? Чем больше он слушал их, тем больше понимал, что он слишком многого не знает, и, видимо, никто не собирается вводить его в курс дела. А потом к нему подошла Хва Рьюн и забрала из этого места, в котором в скором времени разразится буря. – Погуляй пока что, – сказала она. – Я тебя позову, когда все более-менее уладится. На это ему оставалось только кивнуть. Подождать? Хорошо. Он как раз успеет все обдумать. И Баам ждал, сидя на скамеечке за забором. По дороге проезжали редкие машины, ненадолго освещавшие окрестности. Из-за этого роса на траве красиво блестела, а цветы вдоль дороги, казалось, светились. Потом он устал сидеть и решил немного прогуляться вдоль дороги. Людей совсем не было, кроме одного подозрительного силуэта, который шёл за ним шаг в шаг. Баам ускорил шаг – он тоже ускорил шаг. Мальчик перешёл почти на бег – он тоже. Он резко завернул в один из проёмов между домов и развернулся, готовый встретить преследователя. Через несколько секунд появился и он. Неизвестный был явно выше Баама, но ниже дяди. Он медленно подошёл к подростку, давая себя лучше разглядеть в свете от фонарного столба. Этим неизвестным оказалась девушка с короткими светлыми волосами и тонной косметики на лице. – Здравствуй, Баам Грейс, – поздоровалась она с ним. – Не пройдёшь ли со мной? – С чего вдруг? – попробовал защититься юноша. Он уже успел приметить у неё в правой руке нож. – Мне запретили тебя убивать, но я легко могу тебе навредить, – усмехнулась она. Не успел юноша толком сообразить, как противница оказалась у него за спиной и, скрутив руки, приставила нож к горлу. – Лучше пойдём со мной по-хорошему, – проворковала она ему в ухо. – Целее будешь. – Не на того напала, – попробовал усмехнуться парень, как это иногда делал Кун, стараясь придать голосу уверенности. Он знал, как можно освободиться. Просто нужно правильно подгадать момент. – А ты у нас не из пугливых, – сказала она и слегка опустила нож. «Сейчас!» – решает про себя Баам, пинает её ногой и выбирается из захвата, но неудачно: нож успел зацепить его. В районе плеча левой руки из свежей раны потекла горячая кровь, скатываясь по руке и капая на землю. После он оглушает не успевшую ещё что-то сообразить противницу. Силы быстро покидали его, и Баам, шатаясь, отходит к противоположному забору, зажимая рану рукой и бормоча: – Думала, что сможешь меня заставить так просто пойти? Что ж, ты сильно ошиблась. Дядя научил меня некоторым приёмам, поэтому я так просто не дамся… И тут из тени вышел ещё один человек. «Двое?!», – успевает подумать юноша перед тем как что-то тяжёлое не врезалось ему в голову. Колени подгибаются, и он падает. Последнее, что чувствует Баам, перед тем как отключиться – боль, последнее, что он слышит – выстрел, последнее, что он видит – кровь.