Dance with death.

       — Это Мэриэнн — моя дочь.        Когда Элайджа произнес последние слова, он повернулся к родственникам лицом, у всех были схожие эмоции — шок. Ребекка пыталась что-то сказать, но лишь открывала и закрывала рот, как рыба, выброшенная на сушу. Никлаус уронил бутылку бурбона. На его лице отобразилось непонимание и страх. Марсель, что стоял возле стены, от неожиданности сел на рядом стоящий стул. Хейли выпучила глаза, не в силах что-либо произнести. Тем временем Давина выронила очередной гримуар, а её челюсть поравнялась с полом.        — Нет, это невозможно, — твердо сказал гибрид, будучи уверен в своих словах, — Ты вампир.        — Нет, брат, это возможно — Элайджа подошёл к Клаусу, положив руку на плечо. — Её мать очень могущественная ведьма. Одна из самых сильнейших, которых я знал. Мэриэнн рождена ведьмой и наполовину является вампиром. К тому же готов поспорить, что, будучи младше нас в вампирском обличии всего на один год, она единственная способна противостоять нашей матери, Никлаус, — заверял младшего Элайджа.        — Но почему ты тогда никому из нас про неё не говорил?! Я понимаю Ник, но я! — с непониманием и некой обидой воскликнула девушка, — Ты же знаешь как я люблю детей! — Ребекка подлетела к брату, заглядывая в его глаза.        — Её мать — Агния, была против, а Мэриэнн была согласна с ее мнением. А сейчас, когда наша мать вернулась с новыми силами, она единственная, кому мы может доверять, и кто способен противостоять ей, — Элайджа отошёл к окну, вспоминая свою маленькую девочку.        — Я не могу поверить, Элайджа. Ты, тот, кто больше всего печётся о семье и не рассказал нам? Понимаю я… Я действительно был неуправляем в то время, но Бекки ты мог и сказать, — Клаус посмотрел на Хоуп, и на его лице появилась улыбка, обнажая ямочки на щеках. — Но я понимаю тебя. Ты хотел обезопасить свою дочь. Я бы тоже так поступил… — гибрид замолчал на несколько минут, думая о своем, — Ладно, зови её. У нас нет другого выхода в данный момент, — выдохнул Ник покидая комнату. Сейчас его желанием было напиться до беспамятства.        Спустя некоторое время в след за ним ушёл Марсель. Давина направилась искать хоть какие-то заклинания, способные помочь. Хейли пошла укладывать малышку спать. В гостиной остались лишь Ребекка и Элайджа.        — Я до сих пор не понимаю, как ты мог столько времени молчать. Ты же знаешь, что я ни за что на свете не причинила бы вред племяннице, а особенно не выдала бы Клаусу, — Ребекка нарушила повисшее молчание. Ей было обидно, что старший брат ей ничего не сказал. Она оказывается уже давно стала тётей.        — Ребекка, я понимаю, ты обиженна, но её мать… Она не хотела, чтобы кто-то из нашей семьи знал о ребенке. Она боялась, что если кто-то прознает, то обязательно навредит нашей дочери. Она была бы выгодной заложницей, также могла снять с нашего брата проклятие Солнца и Луны, а ты знаешь насколько он был одержим ним, — Элайджа посмотрел исподлобья на сестру.        — Ладно, я понимаю, но все ещё обижена. Когда познакомишь меня с племяшкой, тогда я сразу тебя прощу, — усмехнулась блондинка, покидая комнату, отправляясь к Хейли и Хоуп.        Теперь Элайджа остался сам, наедине со своими мыслями. Как же он давно не виделся с дочерью? Целых пятьдесят лет прошло. Они тогда толком и не поговорили, так как Элайджа отправился на помощь младшему братцу. Наверное, Мэриэнн обиделась на отца. За последние десять лет он ей даже не позвонил. И снова виной всему Никлаус. Он вновь был одержим идеей снять проклятие, освобождая сущность оборотня. И если бы он узнал о племяннице, то без зазрения совести воспользовался бы ней.        Ещё раз вздохнув, Элайджа набрал заученный наизусть номер. Послышались длинные гудки. Казалось, что они тянулись вечность, перед тем как абонент ответил на звонок.             — Алло? Кто это? — на той стороне послышался спокойный мелодичный голос, он звучал чисто и уверенно. — Алло?        — Здравствуй, Анна, — дрожащим голосом ответил вампир. Его голос таким бывал редко, — Я скучал, родная.        — Папа? О Боже, я тоже скучала ,— удивленный и радостный голос послышался на том конце, — Как у тебя дела? Что-то случилось? Ты просто так бы не позвонил… — кто-кто, а дочь Элайджи знала его лучше всех.        — Да, случилось, верно подметила.        — Снова Майкл? — обеспокоенно спросила Анна.        — Нет, в этот раз все в разы хуже. Пожалуйста приезжай, ты нужна нам, — сейчас Элайджи оставалось лишь надеяться, что юная Майклсон поможет.        — Что? Зачем? Ты же знаешь… — Элайджа не дал ей договорить.        — Просто приезжай. Мы в Новом Орлеане, — отчаянно попросил Майклсон отключаясь.        Сейчас он был напряжён. Он не знал, приедет ли Мэриэнн, или же откажет. Без неё им точно будет тяжело выиграть эту войну. А зная Эстер, она уже собирает армию против первородных, что ещё больше усложняет задачу. Как бы ему хотелось отгородить малышку Хоуп от войны, Эстер, ведьм, но он не мог. Не мог защитить свою семью. В данной ситуации он совершенно бессилен.        — Хейли, проходи. Ты что-то хотела? — он заметил Маршалл ещё в самом начале разговора с дочерью и все ждал когда она подойдёт.        — Прости, не хотела тебе помешать, — немного смущённо улыбнулась волчица.        — Ты не помешала. Я же вижу ты что-то хочешь спросить — спрашивай, не тяни, — Элайджа повернулся к девушке, рассматривая её прекрасное лицо.        — Я хотела спросить… Твоя дочь… У неё были какие-то сложности с сущностью? — Хейли очень переживала за Хоуп, ведь как они думали, она единственная, а сейчас она может узнать от Элайджи хоть какие-то детали.        — Нет, она с самого детства хорошо контролировала себя и свои эмоции. Мариэнн росла спокойной и покладистой, — вспоминая моменты с дочерью, ответил вампир.        — А когда она перестала… Ну, стареть? — осторожно поинтересовалась Хейли.        — В возрасте около двадцати лет, — коротко ответил первородный.        — Это все, спасибо, — Хейли улыбнулась собираясь уходить, но на выходе остановилась. — А что означает имя Мэриэнн?        — Это объединение двух имён. Мария — безмятежная, желанная, и Анна — благосклонность, храбрость, сила.        Хейли кивнула, явно уже находясь в собственных мыслях и упорхнула в свою комнату. Ей до сих пор не верилось, что у её любимого мужчины есть дочь, причем взрослая.        В это время Клаус изливал душу Камилле О’коннелл. Он сидел у барной стойки и пил очередной стакан бурбона.        — Представляешь, все это время у него была дочь. Я дядя уже как тысячу лет, а он скрывал её. Он даже Ребекке не сказал, не то что мне…        — Клаус, на его месте ты бы тоже так поступил. Не вини его, он всего лишь хотел добра своему ребенку. А теперь иди домой, ты должен быть рядом с семьёй.        И Ками просто выгнала Клауса из бара.        — О-о-о, Элайджа, ну как? Ты звонил моей племяннице? — вернувшейся домой гибрид, застал в комнате брата, который над чем-то размышлял.        — Да, Никлаус, звонил, — с тоской в глазах вампир уставился в окно. Сейчас ему было больно. Он думал, что он никудышный отец, который звонит дочери только когда ему что-то нужно.        — Она приедет? — тут же последовал вопрос от младшего Майклсона. Пусть ему бы и хотелось познакомиться с племяшкой в других условиях, но сейчас у них нет другого выхода. Если она не приедет, первородным придется самим выходить из сложившейся ситуации. И что-то мне подсказывает, что понадобится армия.        — Не знаю… Дай ей время. Три дня, — Элайджа окинул брата скептическим взглядом.        — Хорошо, если она не приедет в течение трёх дней, мы будем собирать армию, у меня уже есть пару кандидатов, — ответил гибрид оставляя брата и направляясь в детскую.        — Я с удовольствием помогу тебе, брат, — последнее, что услышал Ник.