Dance with death.

      Финн и Эстер после освобождения Ребекки.        — Кто это мог быть?! — Финн расхаживал с угла в угол размахивая руками. Ярость охватила его. Кто-то одолел его на глазах у целой армии, на глазах братьев, а самое главное — на глазах матери.        — Не знаю, — Эстер и сама гадала, кто мог быть достаточно силен, чтобы противостоять ей. Это точно не соплячка Давина. Предки не стали бы ей помогать, а тут… Духов что-то не пускало. Что-то или кто-то сильнее целой орды ведьм, — Но она очень сильна, раз смогла одолеть тебя и наших союзников.        — Прости, конечно, мама, но и тебя она тоже одолела…        — Помолчи! Надо мной нельзя одержать верх. Я всё ещё сильнее чем кто-либо в этом городе. Просто я была не готова и растерялась. В следующий раз мы победим, — ведьма поджала губы в тонкую полосу, — Как там наши вампиры и оборотни?        — Восстанавливаются, но и это займет некоторое время. Кого бы не позвали братья, она явно очень сильна и опасна…        — Ого! Что произошло за мое отсутствие? — в помещение вошёл ещё один мужчина. Кол Майклсон в теле ведьмака Калеба. Даже он пошел против семьи и помогает Эстер и Финну, хотя никогда особо не любил брата.        — Где тебя чёрти носили? — вспылил старший. Он точно не разделял веселье и легкомыслие младшего.        — Гулял. Вы же сами дали мне задание найти и познакомиться с ведьмочкой Давиной Клэр. Правда я пока так и не нашел её, но приближаюсь к этому.        — Ты не смог найти Давину потому, что она была здесь.        — Зачем? Что вообще здесь, собственно, произошло? Побитые вампиры и оборотни…        — Наши братья приходили, и не сами, а в компании твоей ведьмы и Марселя, — хмуро ответил колдун.        — Я так понимаю они сейчас внизу с Ребеккой, как всегда втроём, — усмехнулся Кол, он думал, что его братья были повержены, но знал бы, как ошибается…        — Нет, — Эстер стала ещё мрачнее, — Твои братья позвали кого-то сильного со стороны. Вместе они победили нашу армию, забрали Ребекку и ушли…        — Кого-то сильного? А не ты ли говорила, что никого сильнее тебя не найти? Ты же самая сильная ведьма! И что нам теперь делать? — Кол понимал, что Никлаус так просто не спустит им их проступок, а гнить где-нибудь в гробу не хотелось.        — Я все ещё самая сильная ведьма в Новом Орлеане. Просто меня застали врасплох. В следующий раз победа улыбнется нам. А сейчас, у меня к тебе просьба, Кол, — ведьма сдержано улыбнулась.        — Какая? — выгнул бровь младший Майклсон.        — Возвращайся в город. Слушай, наблюдай, запоминай все, что происходит. Особенно в районе дома твоих братьев. Нам необходимо узнать нашего врага, а также достать ребенка, пока не стало слишком поздно. И не забудь про Давину, она может стать нашими глазами и ушами в особняке. Все понятно?        — Да, мама — Кол выделил последнее слово и с наглой ухмылкой покинул помещение.        — Ты ему доверяешь? — Финн решил задать вопрос, который терзал его уже не один день.        — Не говори глупостей. Если бы доверяла, то сказала бы свою правду. Ты же знаешь своего брата, когда ему будет выгодно сменить сторону, он это сделает. Поэтому я могу доверять лишь тебе.        — Раз уж так, нужно было послать меня. У нас и так мало времени.        — Знаю. Я уже чувствую, что она просыпается, но сейчас у них есть козырь и нужно узнать какой.        — Какой план?        — Пригласим твоих братьев на ужин. Посидим, поговорим…       <b>Поместье Майклсонов.</b>        Утро у Майклсонов выдалось слишком оживлённым. Главной причиной стало, конечно, пробуждение Ребекки. К тому времени её комнату уже посещали и Хейли с Хоуп на руках два раза, и Клаус четыре раза, Элайджа тоже четыре, даже Давина заходила. Отличился, конечно же, Марсель, каждые двадцать минут он появлялся на пороге комнаты любимой. Но когда вампирша пришла в себя, рядом с ней оказалась лишь Анна.        — Спящая красавица, с добрым утром. Как ты себя чувствуешь? — Анна привстала и как это полагается, поинтересовалась самочувствием родственницы.        — Кто ты? — прохрипела блондинка с трудом удерживая глаза открытыми.        — Та, кто помог тебе. Как ты себя чувствуешь? — снова повторила свой вопрос.        — Воспоминания как с тумане, голова словно из камня, и тело… Будто из меди я даже рукой пошевелить не могу, — с остановками ответила девушка.        — Это пройдёт. Воспоминания проясняться, туман — последствия заклинания, — Анна улыбнулась, — А за тело прости. Я не знала чего ожидать, когда ты проснешься, но вижу ты не буйная. Я сейчас все уберу.        — Ты ведьма?        — Есть и такое. Меня зовут Мэриэнн, но можешь звать меня Анна — девушка закрыла глаза, проводя рукой над телом тёти бубня какое-то заклинание, — Все.        Честно, Ребекке очень понравилась девушка-ведьма. Она казалась ей отдаленно знакомой, но она все никак не могла понять откуда. Но ответ пришёл сам, когда в комнату вошёл Элайджа. Все сразу стало на свои места. И воспоминания, и мысли прояснились.        — Она очнулась?        — Да, — Анна повернулась к отцу и выдала целый отчёт. — Все хорошо. Сильных изменений нет, воспоминания нетронуты, но этого точно утверждать невозможно, время покажет. Все показатели в норме, если у вампиров таковы вообще имеются. Она в полном порядке, — Анна улыбнулась и вот тут-то Ребекка поняла все окончательно. Эта улыбка… Она помнила её с детства. Милая, сдержанная улыбка её старшего братца. А эта девушка точно её племянница. Женская копия отца. Писаная красавица.        — Элайджа, это…?        — Да, это моя дочь — Анна, — Майклсон сел на кровать, возле сестры, — Я рад, что ты с нами. Прости, что мы так долго.        — Ничего, я все понимаю… — прохрипела блондинка. — Я не думала, что ты будешь столь взрослой, — уже обращаясь к Анне, она улыбнулась, сравнивая племянницу и брата.        — Ну, мне тысяча лет, поэтому я даже старше чем кажется, — она рассмеялась, но смех перевал дикий рев где-то на первом этаже. Кричал Клаус. Элайджа и Мэриэнн сразу же вылетели из комнаты, немедля спускаясь вниз.       Клаус уже был там и теперь орал на вампиров и оборотней, которые находились в доме.        — Кто? Кто это сделал?! — лицо гибрида покраснело и было такое чувство, что из носа и ушей у него сейчас пойдет пар. — Я спрашиваю, кто посмел?! — все стояли с перепуганными лицами, и даже Элайджа не мог понять, о чем идёт речь, только Анна будто поняв, быстренько скрылась за лестницей.        — Брат, прошу успокойся и объясни что происходит, — Элайджа попытался утихомирить братца, и уже потом выяснять причины его буйного поведения.        — Не успокаивай меня, — в ответ прорычал гибрид сверкая своими волчьими глазками.        — Что случилось? — старший Майклсон все ещё пытался понять, что так сильно разозлило брата.        — Там! — воскликнул первородный, показывая пальцем на верх. — Я вышел проверить как там Хоуп, а когда вернулся в моей комнате, в моей кровати, на моем покрывале спала кошка! К-о-ш-к-а! Ты понимаешь? — Клаус оказался рядом с Элайджей, стоя лицом к лицу.        — Я понял и с первого раза, не зачем было так орать, — начал было Элайджа, но был прерван мелодичным женским голосом.        — Господи, Боже мой, ну подумаешь кошка, и что? Все, конец тысячелетия? — Анна вышла из-за угла, держа на руках ту саму, черную, как смоль, кошку с огромными зелёными глазами и белым пятнышком на лбу, что только пять минут назад заставила Клауса орать на весь особняк, если не на весь Орлеан, — Только не говори, что ужасный и непобедимый Никлаус Майклсон боится кошек.        — Я никого не боюсь! Это они должны бояться меня!        — Слушай, а тебе никто никогда не говорил, что гордыня и самоуверенность — это грех? И оно тебя когда-нибудь погубит. И если бы не боишься, тогда в чем проблема? Одеяло лишний раз в химчистку жалко отдать?        — Это кошка! Ты понимаешь, кошка, — теперь Клаус орал в лицо Мэриэнн.        — Ну, я вижу, что не жираф. Зачем орать-то? — она выгнула бровь.        — Ну я и говорю, это кошк… А-апчхи!..        И все, в коридоре повисла тишина. Анна еле удержалась чтобы не прыснуть от смеха, Элайджа чтобы не ударить себя по лицу, а у Клауса задёргался глаз.        — Именно поэтому я и говорил, что Никлаус будет не в восторге от кошки, — обречённо выдохнул вампир, ведь он прекрасно понимал, что сейчас начнется война.        — Ты знал? — одновременно спросили дядя с племянницей уставившись на Элайджу, а потом недовольно переглянулись между собой.        — Кошка должна исчезнуть, — Клаус первым перешёл в нападение.        — Ни за что!        — Я сказал, должна исчезнуть!        — Купи себе противоаллергенное и заглохни, будь добр.        — Я не собираюсь жить в одном доме с кошкой! — прорычал гибрид, готовый вцепиться девушке в шею.        — Хорошо, нет проблем, улица — твой дом. Попрошу постелить перед входной дверью, а сейчас уж извините, меня ждёт тётушка Ребекка, — вырвав победу из рук дядюшки, она грациозной походкой скрылась за углом коридора, оставив стоять там ошеломлённого Клауса и улыбающегося Элайджу.        — И в кого она у тебя такая, Элайджа? — пыхтя от злобы спросил Клаус.        — Определенно в маму, — улыбнулся вампир вспоминая моменты проведенные с некогда любимой женщиной.        После этого братья разошлись, и лишь Анна стояла за углом, слушая разговор отца и дяди.        — Слышала, мама? Я в тебя, — она с улыбкой на губах погладила кошку, которая неотрывно смотрела прямо в её глаза и удалилась.