Dance with death.

      В этот момент глаза Эстер, Финна и Майкла расширились. Они точно не ожидали дальнейших событий…

***

       В темной сырой комнате, больше похожей на погреб или подвал, от потолка тянулись цепи, которые удерживали, возможно, самую могущественную ведьму в истории.        Обычно всегда опрятная и сногсшибательная шатенка, сейчас выглядела отвратительно. Измученная, в рваной одежде, с синяками по телу и спутанными волосами, она больше походила на труп. Какая ирония, она ведь и так на половину мертва.        Но глядя на девушку, можно понять: она не боялась. Нет. Это не про неё. Она сильная, бесстрашная, своенравная первородная гибридша. Потомок сильнейшего существовавшего когда-то клана ведьм. Даже силы великих Кэтсии и Сайласа — ничто в сравнении с мощностью этого непревзойдённого ковена, кровь которого течет в жилах Мэриэнн. Эти ничтожества ещё не знают с кем связались.        Внезапно дверь в раскрылась, пропуская в помещение незваных гостей и свет, от которого Анна зажмурилась. Она ведь на солнце два дня не была, отвыкла маленько.        В комнату уверенной походкой вошли три мужчины и женщина. Финн, Майкл, Кол и Эстер собственной персоной, ничего необычного. Выглядят как победители, от чего смотреть на них тошно.       «Ну конечно, вы ведь ещё не знаете, что проиграли. Эта партия за нами.» — про себя усмехается шатенка.        — Снова пытать меня пришли? Продолжайте сколько влезет, только смысла в этом нет совершенно никакого, — на лице такая привычная ей ухмылка. Как же только четверо Майклсонов за эти два дня не пытались сломать её, вытравить этот ненормальный блеск в глазах. У них не вышло. За тысячу лет ни у кого не получилось этого сделать, хотя многие и пытались. Она сильная, не позволит, — Я не скажу, где сейчас Хоуп.        — Ты не сможешь так долго продолжать, — уверенно заявляет миссис Майклсон. Глупая. Ты проиграешь.        —  Умение терпеть боль — настоящее оружие. Научись этому, и тебя никто не победит, — медленно, смакуя слова, как будто издеваясь, произносит Мария. — Не ваши ли слова, мистер Майклсон? Хах, вы не представляете, сколько боли я вытерпела за свою жизнь. Вам не победить. Как бы не старались, согнуть меня не сможете.       — Жалкая девчонка! Ты скажешь мне, где прячется этот ублюдок со своим отродьем!        — Ха-ха-ха, — она смеётся будто умалишенная. Громко, заливисто, как над шуткой лучшего друга, — У этого «ублюдка», как вы выразились, больше человечности, чем у вас всех. Он смог полюбить и не поступить со своим ребенком как вы, мистер Майклсон. Вы жалкий, жестокий тиран, не более. А вы, миссис Майклсон, самая настоящая сука! Нагуляли ребенка, скрыли это, а когда его избивали, просто молчали… Настоящая шлюха!        Пощёчина. Громкая и сильная. Если бы Анна не была прикована цепями к потолку, то рухнула бы. На щеке отпечаталась ладошка Эстер. Она смогла вывести её из себя. В такой ярости её ещё никто не видел.       — Заткнись, — ещё пощёчина. Ещё сильнее, — Ты ничего не знаешь! — ещё одна.        — Я знаю достаточно, чтобы сказать, что вы ужасные родители. Породили зло, которое теперь пытаетесь уничтожить, вместо того, что бы исправить свои ошибки и помочь им, наладить отношения, хотя бы вы, миссис Майклсон.А вы, Кол и Финн, просто ничтожны. Они — ваша семья и как бы там ни было, они бы пришли вам на помощь. Вы предали свою семью. Это ещё хуже. Скажите, какого это, стать ненавистными собственным братьям и сестре?        Они промолчали. Им не было чего сказать. И если Финну было все равно, он уже давно перестал считать их семьёй. У него не осталось к ним любви. Ну, разве что чуть-чуть, где-то в глубине души. А Колу… Ему было безмерно жаль. Если бы все сложилось по другому, если бы он не умер тогда, в доме Гилбертов, если бы Клаус не заказывал их по каждому поводу и без повода, если бы он не проводил столетия в гробу, он обязательно помог бы им. Своей маленькой племяннице. Интересно, какая она? Наверное маленькая, похожая на кабачок девочка, которую кутают в пеленки и которая точно похожа на свою маму. Только не на Ника. Этому миру и одного заносчивого гибрида хватит.        — Твои речи бесполезные, девчонка, — Майкл уже тоже начинал выходить из себя. Его желанием было вырвать сердце стороннице Клауса, которая так яро защищать его. — Ты скажешь нам все!        Он подлетает к шатенке, хватая за горло, сильно сдавливая. Она не задыхается, чем удивляет их. От такого напора даже шея могла бы сломаться. Но у неё не было никакой реакции. Она продолжала с презрением глядеть в глаза главы семьи Майклсон.        — Хм, я думаю пора заканчивать этот спектакль, — ухмыляется Анна, а Майкла откидывает к стене.        Теперь оковы больше не сдерживают её. Она свободна. Раны и синяки быстро исчезают, не оставляя после себя никаких следов. Только идеальную, почти белоснежную кожу. И, если бы они не были свидетелями этих ран, если бы сами не нанесли их, то никогда бы не поверили, что только минуту назад она выглядела искалечено. Одежда тоже приходит в нормальный вид и теперь скрывает все, что было нужно.        — Миссис Майклсон, вам ведь известен клан ведьм Деламар Антантла, ещё известный как ковен Огненного Кольца или Огненный Рассвет?        Анна с упоением наблюдала как за минуту на лице Эстер сменилось море эмоций: недоумение, понимание, шок, страх, ярость, паника, отрицание и так по кругу. Остальные лишь с непониманием наблюдали за женщинами.        — Этого не может быть! — в ужасе воскликнула блондинка. — Все члены этого братства вымерли две тысячи лет назад. Ты не можешь быть из их рода!        — Мама, что происходит?! — уже воскликнул Финн, которому уже откровенно не нравилась вся эта ситуация. Что могло так сильно испугать его маму? Сильнейшую ведьму в Новом Орлеане.        — Она… Она потомок сильнейшей ведьмы в истории… — все ещё с неверием прошептала Майклсон.        — И последняя из клана Деламар, — гордо произнесла шатенка, вытягивая вперёд руку. — Жаль только, убить вас я пока не могу, — как по щелчку все кроме Кола и самой Мэриэнн начали истошно кричать и корчиться в агонии. Даже всегда самоуверенный и несокрушимый Майкл лежал на полу не в силах терпеть боль.        Так продолжалось ещё несколько минут. Майклсоны кричали, катались по полу, бились головой о стену и умоляли прекратить весь этот ад. Кол с ужасом и нескрываемым интересом наблюдал за родственниками, но больше смотрел на Мари, глаза которой полыхали синим огнем.        Через пять минут все прекратилось. Бессознательные тела лежали на холодном и сыром паркете.        — Слабаки, — прошипела словно змея Мэриэнн и перевела взгляд на заинтересованного Кола.        — Почему ты оставила меня?        — У меня к тебе предложение, от которого ты точно не сможешь отказаться…       План выполнен.