Любовь. Спустя годы

Клэри       Я медленно подошла к дому и, если честно, мне было страшно заходить во внутрь, так как я не знала, как отреагирует Алек на моё отсутствие. Я понимала, что в любом случае ему будет не всё равно на то, что произошло. Я боялась сделать ему больно, он … я не уверена, но мне кажется, что он меня действительно любит, а я сейчас такая заявлюсь домой и скажу, что провела ночь с другим, хотя это не должно его касаться.       Я открыла дверь и прошла внутрь дома. Я услышала быстрые шаги, и вот Алек спустился на первый этаж, застыв перед дверью. Я видела, что его взгляд был полным надежды и одновременно боли от догадок моего такого долгого отсутствия.       — Я была с Джейсом,ты знаешь это от Изи, и мы с ним провели ночь вместе, как взрослые люди, — сказала я холодно и спокойно. Не знаю где нашла в себе столько сил, чтобы ему об этом так прямо и резко сказать, мне просто захотелось поставить его перед фактом, что это уже произошло.       — Я так и думал, — он печально улыбнулся и развернулся, уходя в зал. Там он просто приземлился в кресло, зарывшись руками в свои темные волосы. Я не думала, что такой сильный мужчина может быть таким уязвимым, когда узнает, что человек, который ему нравится, переспал с другим, хотя я уверена, что любого влюбленного человека такая новость знатно бы подкосила. Я на ватных ногах подошла к нему, чтобы быть рядом, хотя это последнее, что ему бы сейчас, наверное, хотелось.       — Я сама не знаю как это произошло, мы не планировали. Я не планировала, — сказала тихо, не зная зачем, но начиная оправдываться перед ним, потому что больно было ему, но и я тоже чувствовала тяжесть в своей груди, как будто у нас было одно сердце на двоих, одна душа на двоих. Он резко притянул меня за талию к себе, лицом прижавшись к моему животу, он просто молчал и тяжело дышал.       — Я дурак…опоздал и ты влюбилась, я знал, что не стоит молчать, стоит сказать, что я … — Алек замолчал, а потом поднял свой взгляд на меня, он выглядел разбитым , он понимал, что не в силах уже на что-то повлиять, не в силах ничего изменить, — Я люблю тебя, — тихо прошептал он, после чего обратно вернул своё лицо на мой живот.       Мне стало как-то не по себе, я стала чувствовать, что совершила большую ошибку, когда поехала с Джейсом к нему домой. Чем я думала?       — Знаешь, я понимаю, что мои слова ни на что не повлияют и ничто уже не изменят, я не хочу бороться за то, что уже никогда не станет моим, ты же …Ты его любишь? — Алек поднял взгляд своих красивых глаз на меня, ищя в моем взгляде ответ на поставленный им вопрос. Я аккуратно зарылась пальцами в его волосы, не находя ответ на его вопрос. Обычно же как происходит: ты влюбляешься в человека, и, если тебе задают вопрос, который связан с чувствами к нему, с любовью…Если ты любишь, то ты готов всему миру об этом кричать, ты готов словить частоту всех радио станций мира и говорить это целыми днями, а если ты не любишь, если ты просто хочешь быть любимыми и одержим тем, что вот, ты должен любить этого человека, а на деле это не более чем симпатия, то ты просто молчишь и не можешь связать и пары слов, как это сейчас со мной.       — Я не знаю, — тихо прошептала я, чувствуя что весь мой карточный домик, который строился эти месяцы, в одно прикосновение просто развалился, который начал после падения гореть ярким пламенем, которое стало маяком, которое освятило мне истинный путь. Порой надо совершить самую большую ошибку, чтобы увидеть правду, чтобы понять себя, чтобы понять мир вокруг, и то, с кем и где ты хочешь быть.       Алек встал с кресла и притянул меня к себе, заключая в сильные руки, в свои тёплые объятия, в которых я чувствовала только защиту.       — Всё хорошо,ты разберёшься в себе и в том, любишь ли ты его или нет, только я хочу, чтобы ты знала одну важную вещь, — он положил свой подбородок на мою макушку, и я почувствовала, что сейчас Алек начнёт улыбаться.       — Я всегда буду с тобой, и не важно, будешь ли ты меня любить, будешь ли ты меня ненавидеть, может даже презирать за что-то, я всегда буду рядом, я всегда помогу тебе и нежно обниму, потому что ты мой рыжий маленький ангел, — он говорил это тихо, как и все фразы за этот вечер, я почувствовала ком в горле и то, как слёзы подступают к моим глазам. Я начала плакать, эмоции меня совершенно не слушались. Он немного отстранился от меня, чтобы посмотреть на мое лицо, и, когда он увидел, что я плачу, сразу же стал мягко целовать мои щеки, именно те места, где сейчас были слёзы.       — Солнышко моё, почему ты плачешь, не надо, тише, — он взял меня на руки и отнес в мою комнату, положив на кровать и ложась рядом со мной, ни на миг не отпуская из своих рук.       — Ты не уйдёшь этой ночью? — спросила я. Сейчас для меня весь мир перестал существовать, были только мы и эта комната, только наши соприкосновения и дыхание.       — Я не уйду, никогда, — Алек поцеловал меня в лоб, не осмелившись на поцелуй в губы.       Я прикрыла глаза, потому что мне захотелось расслабиться в его руках. Было тепло и спокойно, я даже на какое-то время перестала чувствовать боль между ног. Я заснула в его руках, но это продлилось недолго, потому что, проснувшись через несколько часов, мне было очень плохо и я почувствовала, что что-то тёплое бежит по внутренней стороне моего бедра. Я дернулась, из-за этого движения проснулся и Алек. Он сонно посмотрел на меня, а я встала с кровати.       Я сразу же пошла в ванную, потому что поняла,что и кровать измазала. Мне было стыдно перед парнем, потому что он это заметил и сразу же пошел за мной, остановившись у двери.       — Я …у тебя начались эти дни? — спросил он. Было понятно, что ему неловко, но он переживал.       — Нет, я не знаю, они должны были начаться через две недели, — сказала я о своих месячных, потому что регулярно их отслеживала и знала даты начала нового цикла.       — Ты выходи, поедем к врачу. Я не хочу волноваться, пусть тебя проверят, — сказал он и пошел на первый этаж. Я вышла из ванной, переодевшись в другую, более теплую одежду, и проследовала за ним на улицу, потом сразу же садясь в машину.       Мы направились в частную больницу, куда Алек хотел меня отправить на женскую консультацию, а перед этим он сказал, что у меня возьмут кровь и посмотрят всё ли нормально, потому что он что-то подозревал, но не собирался об этом говорить мне, чтобы я сильно не переживала. Может с его стороны это было и правильно, потому что сейчас я была вся на нервах.       Мы приехали в частную больницу, которая была большой и внешне выглядела очень современно. Алек подошел к стойке, за которой сидел дежурный врач. Он сказал что к чему, тот проверил наши имена в базе данных клиентов, которые тут проходят лечение и осмотры, после чего сказал нам этаж и кабинет.       Мы зашли в просторный кабинет, где Алек договорился с врачом, чтобы сделал мне анализ крови, после чего мы направились в женскую консультацию.       Алек передал меня врачу и остался в коридоре, ожидая моего возвращения. Впрочем, лицо врача было недовольным, и он позвал Алека в кабинет, чтобы с нами поговорить. Я еще не поняла, зачем он позвал Алека, ведь проверял он только меня, а значит это только моё дело, но, как оказалось, врач подумал, что мы пара и у него были претензии к Алеку, то есть, по его мнению, к моему парню.       — Молодой человек, у вашей девушки внутреннее кровотечение. Она мне сказала, что вчера у неё был первый раз и прошёл он не в трезвом виде. Чем вы, простите меня, думали, когда так терзали её юноё тело, когда напивались, она же совсем ещё девочка. Только не говорите мне: «Ой,я не заметил», — в данной ситуации это не пройдёт.       — Он не мой парень, а просто сопровождает, — тихо сказала я, и врач окинул нас двоих взглядом.       — Вот оно что, ну так вот, я бы вашему парню передал несколько ласковых слов... Кхм, вам нужно отлежаться и много не двигаться, я пропишу таблетки и обезболивающее. Будет хорошо, если этот молодой человек за вами присмотрит, — доктор указал на Алека, который сжал руки в кулак, а на шее стала сильно пульсировать вена.       Алек отошёл с врачом еще на несколько слов, а позже мы вышли, и к нам в коридоре подошёл другой врач, который занимался экспресс-тестом моей крови.       — Тут всё написано. Впрочем, высокий уровень сахара у неё, но не страшно, не думаю, что вас это волновало. Интересно другое, обнаружилось наркотическое средство, которое вызывает эйфорию и является своего рода афродизиаком, в названии точно не уверен, но как и любой наркотик такого рода — это вещь запрещённая, — он посмотрел на Алека, вот они как раз-таки были знакомы, снова же Алек отошел с ним поговорить в сторону, в я стояла и мне казалось, что совсем немного и я потеряю сознание. Наркотик ? То есть алкоголь и наркотик, то есть Джейс… он специально это подмешал, чтобы мы переспали. Если бы мне не стало плохо, если бы не пошла кровь, я бы никогда не узнала об этом…       Я присела на лавочку, которая стояла возле стенки. Я почувствовала отвращение не только к нему, но и к себе, потому что как я могла довериться такому человеку, боже, да что это за любовь такая, если он использовал такой способ, чтобы добиться моего тела, зачем…я же верила ему и еще думала , что люблю, хотела быть для него всем, потому что чувствовала заботу с его стороны, чувствовала какую-то любовь, хотя если на то пошло и это действительно любовь, то она явно какая-то больная, потому что так не поступают с любимыми людьми.       Алек подошел ко мне и не спросил ничего, а просто взял меня на руки, вынося из больницы, потому что понимал, что мне лучше самой не ходить и не напрягаться. Он просто молчал и так же вёл себя, когда мы ехали домой. Он осмелился заговорить только к тому моменту, как перешагнул порог дома.       — Как ты себя чувствуешь? — он посадил меня на свою кровать, ведь мы уже были в его комнате, где было темно, и только свет луны немного заходил в комнату, через окно, но даже он стеснялся или даже боялся нам мешать.       Я снова не смогла ничего ответить и начала снова плакать. Спустя несколько минут мне стало стыдно, что я развожу сырость.       — Я такая плакса, — я грустно улыбнулась, а Алек взял мое лицо в свои нежные руки.       — Нет, ты просто так отпускаешь свои отрицательные эмоции, иногда полезно поплакать, поэтому не переживай, тебя я никогда не стану осуждать, даже если твой нос станет краснее, чем у оленя Рудольфа, — он поцеловал меня в висок, а я от такого сравнения издала что-то вроде всхлипа и смешка одновременно.       Он снова меня обнял, гладя мои волосы своими нежными руками, которые при таком трепетном действии были напряжены, как струны скрипки во время грустной мелодии.