Лето

      Том сидел в красно-золотой Акуре NSX Roadster, той самой, что была сделана для Тони Старка во Мстителях, и светился от счастья. Роберт даже не решался предположить, что служило большим поводом — единственная в своём роде машина — мечта фаната — или всё же то, что, несмотря на все ограничения, парню удалось ворваться в Америку и, надо отдать ему должное, остаться при этом ещё и незамеченным. Роберт молча выехал с парковки аэропорта, больше любуясь мальчишеским восхищением и ликованием, чем следя за пустой дорогой.       Когда Том наконец перестал облизывать машину взглядом, который не скрывали даже зеркальные авиаторы, он с таким же обожанием повернулся к Роберту. Белая рубашка с небрежно закатанными рукавами, светлые лёгкие брюки. Том бегло облизнул губы, вспомнив, как эта ткань обтягивала задницу и демонстрировала потрясающий прогиб в спине. Взгляд остановился на руках с чуть выпирающими венами и тёмными волосками, по которым так и хотелось провести, дразня и распаляя, но при этом не касаясь жаждущей контакта кожи. А если поцелуями спуститься по ключице к каменному амулету, выглядывающему из слишком расстёгнутой рубашки, и скользнуть языком в кружочек холодного камня. Мозг тут же подкинул ряд воспоминаний, куда ещё можно так же ввинтиться языком. В брюках тут же стало тесно.       Роберт ничего не говорил, лишь улыбался, краем глаза наблюдая, как Том пытается незаметно поправить стояк. Ну как подросток, ей богу. С трудом уговорив себя не класть ладонь на колено, дразня его и себя ещё больше, Роберт сильнее сжал покалываемые желанием пальцы на руле. До места назначения оставалось пятнадцать минут. Затем они отплывут, ещё час, и можно спустить всех демонов с цепи, не боясь быть замеченными хоть кем-то. Эти мысли помогали держать себя в руках, хоть бросаемые Томом жадные взгляды поднимали каждый волосок на теле и не только, заставляя изнывать от желания.       Том, борясь со своими мыслями и идеями, изучал Роберта, по которому успел безумно соскучиться. Фэйстайм это хорошо, но когда хочешь прикоснуться, поцеловать, отдаться, наслаждаться стонами и жаром чужого тела — это совсем не то. От этих мыслей по телу разливался жар, которому палящее солнце Малибу могло только позавидовать. Понимая, что ещё минута таких разглядываний, и он точно не удержится и потянется к призывно топорщащемуся холмику, который становился всё больше от разглядываний. Вот бы сделать минет в машине, пока он за рулём. Такого у них ещё не было. Интересно, Роберт специально кабриолет выбрал? Том перевёл взгляд за окно, рассматривая буйную зелень ухоженных газонов, соседствующую с засохшей травой на холмах. В этот раз из аэропорта удалось улизнуть ещё проще, чем раньше. Как сказал Роб — сказывался опыт, хотя Том был уверен, не будь рядом Роберта с его точными инструкциями, он бы снова спалился и красовался во всех соцсетях пару недель, не имея возможности спокойно выйти на улицу. Как фанаты находили его месторасположение с точностью до отеля — оставалось загадкой. Мысли о фанатах, которые палили чуть ли не каждый шаг — привели в чувства.       — Роберт?       — Мм-м, — он, не отрываясь от дороги, чуть наклонил голову на бок, показывая, что слушает.       — А не слишком палевная машина?       — Настолько заметна, что даже неприметна. Никто не подумает, что за рулём я. Уже проверял. Расслабься, Том, — ох, лучше бы он этого не добавлял. От протяжного «То-ом» по телу пролетел целый каскад удовольствия. И чтобы хоть как-то отвлечься от мысли, что эта рука могла бы сжимать не руль, а его волосы, направляя, Том вмиг пропавшим голосом озвучил то, что не давало ему покоя, стоило им выехать за пределы города:       — Хм, что ж, может, тогда скажешь, куда ты меня везёшь? Твой дом, как и мой, вроде бы, находятся в противоположной стороне?       — Оу, так это всё же твой дом? В том году ты сопротивлялся и твердил обратное, как бы я эту информацию в тебя не вдалбливал, — Роберт посмотрел поверх очков, отрываясь от дороги, и довольно улыбаясь уголками губ так, как умел только он, наблюдая за бушующими на лице Тома эмоциями и мыслями.       — На карантине было время пересмотреть свои высказывания.       — Я заметил. Не буду афишировать свою жизнь. Не буду сидеть в Инстаграм. Не буду…       — Прошу, замолкни.       — Только если заткнёшь. — Роберт затормозил у очередного светофора, совершенно не ожидая того, что Том подастся через сиденье и, накрыв пах тёплой рукой, коснётся губ настойчивым поцелуем.       Не ответить — было преступлением, и он с удовольствием приоткрыл рот, посасывая юркий язычок и ловя приглушенные стоны.       — Мм-м, такой сладкий, — Роберт прикусил пока ещё тонкую губу, зарываясь пальцами в наконец-то отросшие волосы, чуть оттягивая, перехватывая инициативу. — То-ом…       От раздавшегося сзади автомобильного гудка они отскочили друг от друга, Роберт резко вдавил газ, отчего их буквально вжало в сиденья, Акура пулей рванула вперёд. Том, тяжело дыша и краснея, неуверенно посмотрел на вновь невозмутимого Роберта:       — П-прости. Я не подумал.       — Ой, да брось, всем абсолютно всё равно, что ты делаешь в машине. Хоть отсоси — никто не заметит.       О том, что зря он это сказал, Роберт понял, посмотрев во вмиг потемневшие ореховые омуты. Том провоцирующе медленно облизнул губы, неотрывно смотря в глаза, и потянулся вперёд, кладя обжигающую ладонь чуть выше колена, ведя вверх… Машина вильнула, попав в колею, и Роберт тут же оторвался от глаз мелкого инкуба, возвращая своё внимание на дорогу и сильнее сжимая руль. Только Тома это ничуть не остановило, ослабив ремень безопасности, он потянулся к Роберту и, поцеловав в щёку, горячо зашептал, посылая тысячи мурашек по позвоночнику:       — Сыграем в игру? Мм-м? Ты такой твёрдый… Скучал? — его пронырливые пальцы накрыли пах, чуть сжимая. Роберт хотел отказаться, они ж не подростки, ей богу! Только губы сами сложились в:       — А сам как чувствуешь?       — Это значит, да?       — Это значит, у тебя десять минут.       — Вы себя переоцениваете, мистер Дауни, — фыркнул Том, прикусывая линию челюсти так, как любил Роберт, — управлюсь за пять. — Он лизнул раковину и залез языком в ухо, наслаждаясь тяжёлым, сбившимся дыханием.       — Только не подавись как в тот раз, — фыркнул Роберт, расслабляясь в кресле и сбавляя скорость.       — Ты мне всю жизнь это будешь припоминать?       — Пока ещё не накосячишь, или не научишься брать глубоко, — Роберт опустил руку ему на голову, подталкивая вниз, но тут же получил лёгкий тычок в бок.       — Без рук! Забыл?       — В наше время можно было и с ними, — Роберт скосил глаза, наблюдая за макушкой парня у своего паха. Чёрт, с Томом он чувствовал себя как в двадцать пять, когда вставало по стойке смирно и до звёзд перед глазами чуть ли не по несколько раз на дню, стоило только увидеть любимого человека.       — Это не безопасно. Так что следи за дорогой. И помни, ты не должен спалиться.       — Обычно в этом мастер ты, То-ом, — имя потонуло в сорвавшемся с губ стоне, стоило ему расстегнуть молнию и коснуться головки.       — Вы уже палитесь, мистер Старк, — не удержался Том и пощекотал уздечку, чувствуя, как от обращения дёрнулся член. — Ого! До сих пор работает. И как часто ты представлял, что я…       — Том, богом клянусь, если ты сейчас не возьмёшь мой член в рот, я остановлюсь на обочине и…       — Ты так. — Том открыл рот, пропуская головку и резко отстраняясь. — Меня. — Ещё глубже, на середину, чувствуя, как растягиваются губы, а приятная тяжесть ложится на язык. — Хочешь? — Чуть ниже, касаясь глотки и тут же отдёргиваясь назад.       — До звёзд, — прошептал Роберт, жмурясь от ощущений и слепящего глаза солнца. Он наслаждался лёгкими касаниями, горячим пленом рта, шершавым языком и пробирающей вибрацией стонов. Тело расслаблялось, отдаваясь во власть наслаждения и рта Тома. Пальцы мёртвой хваткой вцепились в руль, чтобы не сорваться на такую манящую макушку, направить. Вперёд. Резче. Чуть придержать у основания, наслаждаясь сжимающими головку спазмами глотки. И стонами.       — Мм-м. Фак. Том! — Роберт подался бёдрами вперёд, при этом чуть опуская руки, предплечьями зажимая голову парня и толкаясь ещё глубже, слыша протяжный стон и булькающий звук. — Сглотни, — прошептал Роберт, всё же сбрасывая скорость до сорока и опуская голову вниз. — Расслабь горло.       И почувствовав, как стенки разжимаются, подался вверх, вдавливая лицо в живот, слыша глухой стон, и тут же ощущая, как сжимаются мышцы в рвотном рефлексе. Роберт резко подался назад, но оргазм накрыл слишком быстро. Сперма попала в рот и на лицо Тома, который смотрел на него блестящими от слёз глазами, тяжело дыша, с алыми припухшими губами. Весь красный, с влажными волосами и этой чёртовой меткой на щеке. Роберт не удержался и провёл пальцем, размазывая, скользнул во всё ещё приоткрытый рот. Том застонал, обхватывая палец губами, пробуя себя, и вдруг улыбнулся, отстраняясь:       — Ты проиграл.       Да. Точно. Без рук. Роберт только сейчас про это вспомнил. Он лишь кивнул, признавая поражение. Но как же Том был не прав! Он выиграл: получил сейчас то, что хотел, и потом узнает ещё об одном желании Тома. То, что парень полон сюрпризов, Роберт понял давно, и ему было безумно интересно, что же ещё обитает в этой шальной голове. То, сколько фетишей и кинков было скрыто в парне с таким ангельским личиком — поражало.       Они ехали к океану. На спидометре всё ещё светилось 40 км в час. Но они ведь никуда не торопятся, верно? Роберт скосил взгляд на Тома, который сел в своё кресло и до побеления костяшек сжал подлокотник.       — Моя рука в помощь? — Роберт протянул ладонь, поглаживая бедро, чувствуя пробегающую по телу судорогу. Том хотел отказаться, он любил ходить по краю и оттягивать удовольствие, только вот они не виделись пять чёртовых месяцев и это чертовски подрывало выдержку.       — Да, — прошептал он охрипшим голосом и потянул руку Роберта к молнии, прикрывая глаза. — Только это не моё желание, а твоя инициатива.       — Кто бы сомневался. Да, малыш? — Роберт словно специально сжал слишком слабо, да ещё и молнию расстегнул не до конца. Наблюдая, как Том заламывает брови и сжимает губы. Эта его привычка быть тихим, но в итоге срываться на самые громкие и протяжные стоны — безумно заводила. — Ну же, Томми. Не сдерживай себя. Мы тут одни...       Роберт чуть сбавил скорость, концентрируя внимание на дороге и на ощущениях в руке, как в сухой ладони двигается скользкий от собственной смазки член, как ребристая головка упирается в кольцо пальцев, как под давлением проскальзывает вверх, подставляясь под тёплые порывы ветра. Роберт всё так же, не глядя на Тома, обвёл большим пальцем, надавливая на щёлочку и дразня уздечку. Срывая первый, пока ещё тихий стон. Вернувшись к быстрому и резкому ритму, он снова замедлился, уделяя внимание головке. Ещё. И ещё! Пальцы скользнули под молнию, массируя поджавшиеся яйца. Том лишь стонал на одной ноте, толкаясь в ласкающую руку, но не перехватывая инициативу. Хотелось кончить только от его рук. А лучше губ. Чёрт! Ну почему они едут в кабриолете по трассе, а не сидят на веранде домика?! Решив не дразнить парня, ещё вдоволь наиграются на месте, Роберт обхватил головку, резко водя по ней, задевая и придавливая уздечку.       — Да-а! Роб! Сде-елай… Ещё! Так... — Том сорвался на стоны, хватая запястье и направляя так, как любил и привык. Толчок. Ещё. Чуть сжать. Вверх. Роберт почувствовал, как член окаменел, и спустя секунду в раскрывающийся кулак брызнуло семя. Том, тяжело дыша, распахнул глаза, смотря, как по дорогущей панели автомобиля сползает белёсая полоса. Роберт всё ещё медленно водил по опадающему члену, щадя парня и не касаясь такой чувствительной сейчас головки.       — Ох, Роб, прости, я…       — Салфетки в бардачке. И не переживай о машине, помоешь.       — Ты хотел сказать вылижешь? — Том хитро посмотрел на Роберта и, не дожидаясь ответа, подался вперёд, высовывая язычок. Чёрт, от одного вида, как он лижет его тачку, при этом смотря в глаза — член снова стал твердеть. Роберт отвёл взгляд под хитрым прищуром сытых глаз и медленно выдохнул.       «Спокойно, у нас ещё неделя. Мы всё успеем», — непрерывно твердил себе Роберт, пока они ехали по шоссе, а Том, словно проверяя любовника на выдержку, рисовал одному ему известные символы на бедре, то и дело норовя забраться пронырливыми пальцами под рубашку и урвать поцелуй.