В поисках волшебного цветка

      Радуга Дэш летела впереди, а Соарин и Винд следовали за ней. Небо уже окрасилось в оранжевый цвет, и это значило, что скоро солнце зайдет за горизонт, поэтому они летели быстро. Вскоре Винд понял, что Соарин как-то странно смотрит на пегаску. Его взгляд так… печален…       — Что-то не так, Соарин? — спросил жеребенок.       — Нет… Все в порядке.       — Я думаю, тебя все же что-то тревожит. Не расскажешь?       — А ты любопытный, я посмотрю? — усмехнулся Соарин.       — Ну, есть немного. Да и тебе легче будет.       — Ну, хорошо. Только поклянись, что это останется между нами.       — Честное пегасье! — Винд приложил правое крыло к груди, но лишь на секунду, чтобы не потерять равновесие.       — Ладно, верю. В общем, Радуга… мне нравится. Ну, не как друг, а…       — Я понял. Ты, вроде как… любишь ее? — последнюю фразу он произнес шепотом.       — Да, именно. Только вот, есть проблема: я боюсь ей в этом признаться.       — А в чем проблема? — не понял Винд.       — Ну, сейчас я не могу ей признаться, потому что у нас важное дело.       — Тогда, скажи ей потом.       — И тогда не смогу, — вздохнул пегас. — Знаешь, иногда у пони есть такой страх… быть отвергнутым, — сказал он с тяжестью в сердце. — Поэтому я не могу признаться Радуге, потому что боюсь, что она не ответит взаимностью.       — Оу… правда? — задумался Винд.       — Правда. Но рано или поздно мне придется признаться ей. Или она сама это поймет. Пожалуй, мне приятнее первый вариант.       Винд его уже не слушал. Он задумался. Отпечатались в его голове слова Соарина: «У пони есть страх быть отвергнутым». Он вспомнил тот день, когда папа привел ту пони…       — Винд Норд! Спустись, пожалуйста! — крикнул отец с первого этажа. Он только пришел. И, судя по звуку, он был не один. Жеребенок побежал к выходу. Оказалось, его отец стоял с какой-то незнакомой Норду пони. Она стояла у дверей, улыбаясь ему. Правда, ее улыбка была немного нервной.       — Винд, познакомься — это Гентл Клауд.       — Здравствуйте, Гентл Клауд, — поздоровался Винд. — Пап, а что она тут делает?       — Понимаешь, сын. Мы с Гентл долго разговаривали, советовались. В общем, мы долго готовились к тому, чтобы представить тебе твою новую маму.       — Пап? — недоумевал Винд. — Ты…       — Да, Винд. Гентл Клауд — моя новая жена, и она может стать твоей новой мамой. Я… Я понимаю, как ты любил маму, но я надеюсь, вы поладите.       — Папа, как ты мог?! — вскричал Винд. — Как ты посмел привести чужую пони в наш дом?!       — Но Винд, она мне вовсе не чужая! Я люблю ее, и…       — Значит, мою маму ты не любил?! — воскликнул жеребенок.       — Нет, Винд, послушай… Просто, так бывает, что…       — Бывает, пап?! Нет, так не бывает! Если бы ты любил МОЮ маму, ты бы не женился на ней!       Не выдержав, Винд убежал из дома. Он слышал два голоса, зовущие его назад, но он их не слушал, не хотел слышать. Он просто бежал подальше от дома, подальше от этой чужой пони…       Однако, после слов Соарина он переосмыслил это. «А что, если Гентл Клауд тоже боялась, что я ее отвергну? Поэтому они долго скрывали от меня свой брак? А я накричал на них…» В этот момент Винду стало стыдно… На секунду он даже подумал о том, что он может принять Гентл. Однако, он тряхнул головой: «Нет, я обязан вернуть свою маму к жизни!» — сказал он себе. — «Я буду только ее сыном, и больше ничьим!»

***

      Тем временем пегасы подлетели к самой южной границе Эквестрии. Здесь была поляна, на которой не было ни единого цветка. По словам Зекоры, где-то здесь должен быть заветный цветок Златолист.       — Ищите цветок внимательнее, — сказала Радуга остальным. — Мы не должны упустить его!       — Норд, ты лети в ту сторону, а я посмотрю там, — сказал Соарин.       — Хорошо, но постарайтесь держаться поближе. Уже довольно темно… Кстати, а который час?       — Меня не волнует, какой сейчас час! — воскликнула Радуга. — Мне нужен этот цветок!       — Эм, Радуга, — обратился к пегаске Соарин, поняв, к чему ведет Винд. — Ты ведь помнишь, что цветок расцветает ровно в полночь?       — А… блин, я так хотела достать, цветок, что совсем позабыла…       — Так, а сейчас давайте освежим память, чтобы не забыть ничего важного! — заявил Винд.       — Когда наступит полночь, появится лепесток, который надо закопать в землю. Потом над ним польются дожди, и появится цветок. Один лепесток нужно оставить на месте… Вроде все, — сказала Радуга.       — Нет, кажется, мы упустили что-то еще… Что-то важное, — сказал Соарин, но его уже никто не услышал, потому что в этот момент солнце зашло… А на поляне, совсем недалеко от пегасов, пролился свет прямо из-под земли. Затем этот свет стал принимать форму лепестка, пока, наконец, не стал тем самым заветным золотым лепестком.       — МЫ НАШЛИ ЕГО!!! — воскликнули одновременно Винд и Радуга, пока Соарин пытался вспомнить, какое еще было условие…       Радуга и Норд действовали довольно быстро, не потратив и секунды на то, чтобы закопать цветок.       Прошло примерно полминуты, и над пегасами собрались тучи. Вскоре полил дождь, и из-под земли появился зеленый росток, который рос прямо на глазах. Вскоре распустился цветок, озаряя темную поляну мягким золотистым светом.       — Наконец-то! НАКОНЕЦ-ТО! — радостно закричал Норд, сорвав цветок. В мгновение ока он сорвал один лепесток и положил на место, где только что взошел Златолист. Радуга и Норд встретились радостными взглядами, но через секунду их радость сменилась беспокойством… Сейчас им пришло ужасное осознание: они ведь несмогут поделить цветок. Он достанется только одному…       — Норд… пожалуйста, будь другом, отдай мне цветок, — начала осторожно Радуга, понимая намерения маленького пегаса. Тот, наоборот, прижал цветок к себе…       — Я не могу… я должен оживить ее… — сказал тихо Норд. — Мне жаль, но…       — Но что, если это ложь, и цветок не поможет? Но он точно поможет Скуталу!       Вдруг земля мелко задрожала, но никто, кроме Соарина, этого не заметил.       — Ребят…       — Ах, вот как мы теперь заговорили?! — вскипел Норд. — Сначала, значит, мы что-то придумаем, а сейчас «цветок не поможет»! Может, ты просто пытаешься убедить меня в этом, чтобы он достался только тебе?!       — Ребята!       — Нет, я не пытаюсь тебя убедить! Хотя, не думаю, что это будет сложно, раз тем пони, кто сказали тебе про цветок, это удалось!       — РЕБЯТА, ЗДЕСЬ ЗЕМЛЯ ДРОЖИТ, ВАС ЭТО НЕ СМУЩАЕТ?! — закричал Соарин.       — ОТСТАНЬ, СОАРИН! — в один голос крикнули пегасы и продолжили спор. Соарин еще несколько секунд выслушивал их спор, потом наконец не выдержал и схватил цветок.       — Эй, ты что творишь?! — воскликнул Соарин.       — Вы что, вообще ничего не замечаете?! Я уже даже не про мелкую дрожь в земле! Я про вас двоих! Вы совсем обезумели с этим цветком! Одна хочет спасти свою лучшую подругу, фанатку, почти сестру, другой хочет возвратить свою мать, которая, по его мнению, единственная! Но своими спорами вы ничего не добьетесь, почему вы это никак не поймёте?! Никто из вас ничего не добьется, если вы продолжите спорить! Нам нужно найти компромисс…       В этот момент случилось две вещи… В первую очередь, с цветка слетел первый лепесток, и Соарин с ужасом вспомнил, каково было последнее условие: «коль упадет последний лепесток, не подействует волшебный цветок», — так дословно Радуга передала ему слова Зекоры. А второе: дрожь в земле была вызвана не просто так, и из-под земли вырвалась…       — Ч-что… Анаконда?! — удивленно выдохнула Радуга. — Я думала, это просто легенда!       — Нет… это не совсем анаконда, — сказал Соарин… — Обычные анаконды лишь в два раза больше пони. А это — Королевская Анаконда… И, кажись, она защищала Златолист…       — С чего ты взял? — спросил Норд.       — Ну, в книжке прочитал… И, вам не кажется странным что она появилась как раз тогда, когда распустился цветок? Анаконда была даже больше чем её себе пркдставляла Радуга. Казалось она поднимается выше деревьев. Радужная пегаска впала в ступор.       — Летать меня налево… — невольно вырвалось у неё.       — Ну что, Элемент Гармонии? — сказал Соарин. — Видала когда-нибудь такую штуку?       — На ум приходит только Тирек, поглотивший магию аликорнов.       А анаконда тем временем расправила свои шипы которые как выяснилось покрывали всё её тело.       — Что же мы будем делать? — спросил Норд.       — Я никому не позволю отнять у меня сестрёнку! — сурово заявила Радуга. — Предлагаю сразиться с ним!       — У нас не так много времени. Вы не забыли, что когда упадет последний лепесток, действие Златолиста не подействует? — напомнил им Соарин. — Если мы хотим успеть, нам надо улетать!       Однако, стоило Соарину попытаться взлететь, как Анаконда выбросила в него шипы, и ему пришлось пригнуться.       — Теперь я понял! Она не атакует нас, но сделает все возможное, чтобы мы не покинули это место…       — Плевать, я просто взлечу вверх! Там он меня не достанет! — сказала Радуга, выхватив цветок. Однако, когда она достигла облаков, чешуйки на голове Анаконды странным образом задрожали, и из туч в пегаску ударило несколько молний. Соарин едва успел подхватить раненую Радугу.       — Ух, эта тварь сильнее, чем я думала…       В этот момент слетел второй лепесток. Их осталось восемь…       — Все пропало, все пропало… — начал ругаться Норд. — Мы никогда не выберемся отсюда!       — Мы-то выберемся… — Соарин покосился на цветок, не договорив. — У меня есть идея. Стойте здесь, и охраняйте цветок!       — А ты? — спросила Радуга.       — А я попытаюсь её отвлечь…       — Соарин…       — Радуга, не думай меня останавливать! — сказал он строго. — И я знаю, что это опасно! Но иначе вы не выберетесь отсюда! Постоянно в твоей жизни я был как друг, всего лишь еще один пони, который просто восхищается твоей крутизной… Но сейчас я хочу сделать для тебя что-то по-настоящему стоящее… может, тогда мне и не придется ничего говорить… Пока, ребята. Еще увидимся!       — Соарин, стой! — Радуга хотела полететь за ним, но одно крыло было повреждено из-за молнии… Она лишь посмотрела с печалью ему вслед…       — Радуга… ты, наверное, уже поняла?.. — спросил неуверенно Норд.       — Да, я поняла, как подло было бросить его одного! Почему ты не попытался его остановить?!       — Потому что ему было проще показать, чем сказать… Впрочем, я обещал ему, что не стану ничего говорить, но я лишь намекну… что ты ему небезразлична…       В этот момент Радуга поняла: он отправился с ней в путешествие не потому, что хорошо знал эти места и не потому, что они хорошие друзья…       — Мы должны помочь ему! — воскликнула Радуга.       — Но как же цветок?! Уже слетело два лепестка…       Теперь пегаска стала в смятении. Теперь ей придется выбирать между Соарином и Скуталу. Ослушаться его и помочь ему, но опоздать в хижину Зекоры. Или послушать и бежать, но оставить его на верную гибель… Хотя, если Норд не согласится отдать цветок, она потеряет обоих… И это сильно тяготило пегаску. Она смотрела, как отчаянно Соарин боролся с Анакондой, но силы были не равны.       — Что же мне делать? Я не знаю… почему все так?.. Почему я так слаба?.. — упала пегаска на землю, сдерживая слезы. Ей не хотелось никого терять. Мысль о том, что один из них уйдет на тот свет, навсегда… никогда не улыбнется, не помашет приветственно копытом… не озарит день своим радостным взглядом… но ей даже не хотелось думать, кто именно будет на этом месте… неужели нельзя спасти обоих?..       — Нет! — внезапно пегаска поднялась и расправила крылья. — С меня достаточно! Я совершила уже достаточно ошибок! Я подвеогала Скуталу смертельной опасности! Я позволила Соарину отправиться со мной, и теперь его жизнь тоже под угрозой! А все из-за меня! Но с меня достаточно! Я слишком долго жалела себя, но теперь пора все исправить!       — Радуга, твое крыло! — воскликнул Норд.       — Плевать на крыло! — крикнула Радуга, бросаясь на Анаконду.       В одну секунду она оказалась рядом с пегасом.       — Радуга, ты что тут делаешь?! — спросил Соарин.       — Я не хочу потерять никого из вас! — воскликнула Радуга. — Я обязана помочь тебе! И не пытайся отговорить меня!       Усилившийся дождь только сильнее разгорал сердце пегаски, заставляя ту летать вокруг Анаконды и наносить ей быстрые и точные удары. Однако, в один момент Анаконда заметила, что Норд убегает вместе с цветком и бросила в его сторону шипы. Один из них угодил маленькому пегасу прямо в ногу…       — Норд! — закричала отчаянно пегаска. «Ну вот, теперь и он пострадал из-за меня… Ну что я за тупая кобыла?!» Однако, в этот момент раздался другой голос, не принадлижавший никому из троицы пегасов:       — Не трожь моего сына, змея-переросток!       Норд с удивлением поднял взгляд и понял, что это был голос ее мачехи.       — Гентл Клауд? — спросил он, будто не веря своим глазам.