Передавай привет

От поставленного на комод рядом с койкой бургера, исключительно и, видимо, из соображений целесообразности с курицей, через пару часов после отклонённого им предложения поесть, испытал чуть ли не рациональное чувство ярости наравне со смущением. Покосился на довольного доктора достаточно мрачно и красноречиво, понял, что не зря избегал всяческих ухаживаний со стороны сверстников всю жизнь, но остался молчать. Напряжённо залупил глаза на фаст-фуд и понял, что что-то в их отношениях пациент-врач явно и стремительно пошло под откос, если только изначально они не начались косыми. — Думаю, увольняться вам будет очень даже охотно — прямо напротив стоит детсад. — Ухаживаю только за взрослыми детьми. — Вы закапываете себя персональной лопатой, доктор. — резюмировал Ди и бесшумно притянул к себе еду в упаковке. — Солидарен. — сообщил тот и в своей манере улыбчиво оскалился. Блондин на дружелюбный жест закатил глаза, остервенело впился в бургер и, убедившись, что там в самом деле курица, дал себе блаженно прикрыть глаза. — Несмотря на твой обморок, — начал Чес, перебирая в руках бумажки, — состояние улучшается. Скорее всего, сможешь выписаться уже дня через два. Ди отвлёкся от еды и прислушался к эмоциям внутри. Ничего, кроме лёгкого разочарования, не почувствовал и мысленно констатировал себе, что находится на самом моральном дне, раз его тянуло остаться здесь подольше лишь из соображений кое-как контактировать с его личным врачом. — А ты знал, что детёныши жирафов при родах падают на землю с расстояния полутора метров? — Вы умеете портить момент. На этой же ноте Ди его выгнал, попросив захлопнуть дверь. Под силу оказалась лишь половина бургера, другую он оставил в качестве взятки для Хеви, если тот вдруг решит заявиться сегодня. Под вечер к нему постучались, что мгновенно вызвало подозрения. Ни Чес, ни домашние чувством уважения к чужому личному пространству никогда не проникались, потому, увидев в дверном проёме знакомое лицо нынешнего одноклассника, почти не удивился. Почти. Парень робко зашёл внутрь, как-то воодушевлённо улыбнулся и бесстыже присел на край койки. Всё, что блондин смог собрать по памяти, — то, что парень носил при себе кличку «Кудряш» и Ди когда-то помогал ему с экзаменом, за небольшую сумму, естественно. — Ты точно дверью не ошибся? — прохрипел он, натягивая на себя свой громоздкий жакет. Отстранённо подметил, что тот уже успел провонять безбожными аромасвечами Чеса. — Нет, конечно! Я это… Дальше пошла полная лабуда, где контрастировали такие слова, как «хотел», «нравиться», «ты не против?», а во время воодушевлённой речи тот на радостях чуть не въехал рукой по лицу блондина. Часть, где он должен был понять, чего конкретно он мог бы быть против, пропустил, уставился на Кудряша оленьим взглядом и, кажется, даже смог свергнуть свой атеизм — думал, как бы попросить Всевышнего послать к нему подкрепление. Парень остался сидеть на месте, только взвинченно ломал пальцы и действовал на нервы. Тактика в очередной раз притвориться предметом интерьера не сработала, осталось только горестно вздохнуть и кивнуть непонятно чему. Того, что пацан шустро потянется к его лицу, при этом сложив губы уточкой, ожидать не мог, но рефлексы, благо, сработали на ура. — Так, ты что творишь? — прошипел блондин, придерживая слишком самоуверенного сверстника за плечи. За что ему это? — Я это… Ну… Бог услышал его молитвы запоздало — в ту же секунду в палату зашёл Чес, замер у порога, оглядел любопытную картину и показал все оттенки эмоций человекоподобных. Сначала скривил нос, потом криво ухмыльнулся, кажется, заметил, как его пациент медленно переходит в зеленоватый оттенок кожи, и лицо от едва удержимого смеха скосило уже непроизвольно. Ди похлопал одноклассника по плечам и демонстративно метнул взгляд к двери. Тот весь подобрался, казалось, откуда-то нашёл моральные ресурсы на вполне искреннюю улыбку и весело прошмыгнул около врача. Брошенное им напоследок «тогда встретимся позже» стало последней каплей фундамента провального дня во всех планах. Доктор держался из последних сил, дверь аккуратно закрыл, а затем заржал чуть ли не на всю больницу. Ди потёр переносицу. Продолжал гоготать ещё секунд тридцать, под конец кое-как успокоил себя и слишком убого навесил на лицо профессиональную улыбку. — Вижу, тебе от поклонников покоя нет. — Иронично, не считаешь? Одностороннему выканью Ди сам же положил конец — как-то ущербно получалось, да и далеко не на том ладу они были с доктором. Непонятно правда, на каком конкретно, но, учитывая то, что пошлые и такие же односторонние шутки составляли большую часть диалогов, от формального общения они отошли достаточно далеко. Доктор от этой реплики подобрался, но ухмылку не стёр. — Полагаю, я прервал вас? — Скорее спас. — выдохнул он, откинувшись на подушку. В голове как-то нехорошо зудело, зато оттенок кожи, по ощущениям, переливался теперь в красный. В мыслях не особо укладывались недавняя ситуация и то, что в ней так стремительно произошло. Единственным итогом стало осознание того, что людей изредка слушать всё-таки надо. А как недалёкий одноклассник за такое короткое время решил, что гомо-поцелуй отлично впишется в общую атмосферу, оставалось загадкой, которую разгадывать он особо не рвался. Доктор тем временем маячил в углу комнаты, продолжая ехидно улыбаться. — Хотелось бы узнать, что тебя так сильно смешит? — мрачно поинтересовался Ди, дёргая свисающие нити футболки. Чес повернулся, перекатился на пятках и резюмировал: — С тобой связываться себе дороже. — Ты конкретно себя в виду имеешь или в общем плане? — вяло поинтересовался парень, кинув напряжённый взгляд на остатки бургера. Как оказалось, аппетит был разовой акцией. — Думаю, я не самый пострадавший в этой ситуации. — Не льстите себе, еду вы покупаете лишь из каких-то своих личных и невнятных соображений. Пока вы ко мне по-тихому в койку ночью не залезете, мотивы ясны не будут. — Настолько сложно поверить в бескорыстную доброту душевную? — В вашем случае — определённо да. Чес фыркнул, стряхнув с себя бумажные стикеры для заметок, которые охотно липли к одежде. Один из них незамеченным остался висеть ниже шеи, и Ди возмездия ради умолчал про него. — И как я добился такой репутации? — Растлителя или рок-звезды? — С места про рок-звезду поподробней. — Ещё чего, зная вас, жизнерадостно примете констатацию фактов за личный комплимент. — Это лишь говорит о том, что ты лучшего мнения обо мне. — Не переходите в самобичевание, док, меня стошнит. — Кстати о тошноте, — перевёл тему Чес, — есть изменения за счёт отмены препарата? Ди тоскливо покосился на собственное тонкое запястье, которое, хоть и неохотно, но принимало менее мертвецкий цвет. — Побочных эффектов больше нет. Вернее, теперь не так ярко выражены. Доктор улыбнулся расслабленно, но от этого не менее лучезарно, подобрался и направился к выходу. — Тогда всё к лучшему. Он провёл в больнице ещё три дня, которые были бы вполне сносными, если бы доктор вновь бесследно не исчез. В этот раз радушно оставил дубликат ключа от своего кабинета на его тумбочке, а Ди из вредности и обиды туда так и не полез, приняв этот жест за лаконичное извинение. В последний день выписки ходил мрачнее тучи, доставал всех как своим унылым видом, так и колкими замечаниями. Как ни странно, семью позвали на выписку исключительно медсёстры, заверили, что состояние близится к достаточно стабильному, и попросили поскорее забрать своё чадо. На выписку Чес тоже не пришёл, потому Ди из больницы выходил с откровенно сучьим выражением лица, нацепив на усталые глаза солнцезащитные. — Тебя твой бойфренд продинамил? — на свой страх и риск спросил брат, хотя по поставленной интонации можно было посудить, что он за всю жизнь с братом, видимо, не проникся идеей быть живым. Пинок в голень громоздкими ботинками был поставлен так же удачно.