Он, она и робот

В голове шумело, как после хорошей попойки или вращения на симуляторах невесомости. Но на попойку это все равно было похоже больше, потому что левая половина черепа раскалывалась пополам от боли после удара. Скорпиномо приоткрыл глаза. Неясное темное пятно на фоне неба из мутного стало чётче и оформилось в человеческое лицо. То был Горено. - Великий Мантино велел доставить вас к нему, когда вы очнетесь, - прогудел робот, увидев, что синот пришел в себя. Скорпиномо повел глазами вокруг: - А Флёр? Ее не было. - Этот полоумный утащил ее с собой? Зачем? - Как инструмент давления на вас, хозяин Скорпиномо, - обычным рассудительным тоном произнес Горено. - Ты-то откуда знаешь, ренегат. - Великий Мантино назвал секретный код, прошитый в моей памяти. В отсутствии сигналов из Технического центра первоочередными командами для меня являются команды великого Мантино... - Флёр ему зачем? - Великий Мантино узнал, что между находящимся на станции мужчиной - он тогда не имел сведений, что этот мужчина вы, - и хозяйкой Флёр установились приязненные отношения. Он полагает, что если ее жизни будет что-то угрожать, вы охотно начнёте с ним сотрудничать. - Вот сука! - вырвалось у Скорпиномо. - Кто? - спросил робот. Во время беседы он пытался поставить Скорпиномо на ноги, как ставил бы куклу, но ещё не совсем пришедший в себя синот заваливался на бок. - Кто сука? Тот, кто первый придумал использовать роботов, как бездушных карателей... Горено, ты должен мне помочь! - Я не могу. Я повинуюсь командам великого Мантино. - Все, я понял... А это что? Руками он тоже пошевелить не мог. Они были связаны сзади чем-то прочным. - У него что же, были с собой наручники? - Это веревка, на которой хозяйка Флёр подвешивала кормушки, - пояснил робот. - Вы можете идти, хозяин? Тогда идём. Великий Мантино распорядился, чтобы вы шли сами. - Психология, - прохрипел Скорпиномо. - Вместе ее проходили. Чтобы сломать человека, нужно заставить его повиноваться, а не тащить. Горено, ты можешь сказать, какие у него планы? - Великий Мантино не сообщал мне свои планы, - ответил робот. - Вы можете идти? Идем. - Горено, у него корабль, экспедиционный корабль, оснащен, как военный. У него осталось топлива на год полета со скоростью света. У него на корабле остались боевые роботы. Он озлоблен и не совсем нормален! Ты понимаешь, что он сразу отнёсся ко мне с подозрением? Это потому, что у него безумные планы. Он обещал сжечь на Сино Тау минимум пару кварталов, ты слышал? - Я должен повиноваться его приказам, - чуть медленней обычного произнес робот. - Горено, он убьет Флёр. Она ему нужна, как инструмент давления на меня, но он все равно убьет ее. Горено еще медленнее сказал: - Идем, хозяин. У меня четкий приказ. - Стой, Горено, - взмолился Скорпиномо. - Погоди. Что-то должно быть, что-то, какая-то лазейка... - У меня четкий приказ, хозяин. Великий Мантино назвал код. Я должен выполнять его распоряжения. Он распорядился привести вас в помещение со стеклянной стеной. - В оранжерею. Там ничего нет, никакого оружия, если только стекло разбить... Стой! Горено! Погоди! Горено взял бывшего господина под руку и поволок по коридору. Не было смысла ни упираться, ни подгибать ноги. Совершенно неожиданно мысль мелькнула в голове, как мигает на горизонте последняя зарница уходящей грозы. - Горено! Мантино знает про Миромекано? - Мне это неизвестно, - ответил робот, не сбавляя темпа. Скорпиномо согнул ноги в коленях и осел на пол. - Не притворяйтесь, хозяин, вы можете идти. - Горено, - Скорпиномо попытался упереться ногами в землю, но робот в два счета доволок его до порога. Входная стена разошлась. - Горено, Мантино запрещал тебе отводить меня к Миромекано? Робот слегка замедлил шаг. - Нет. - Горено! - радостно вскрикнул Скорпиномо. - Что не запрещено, то разрешено. По дороге я хочу повидать мальчика, ну же, думай своими электронными извилинами! Он тебе не запрещал! Горено остановился. Неуверенным прерывающимся голосом сказал: - Великий Мантино распорядился поторопиться... - Мы поторопимся. Идем! Мы почти не потеряем времени. - Мы не должны задерживаться... - все ещё неуверенно произнес робот. Скорпиномо поднялся на ноги и быстро зашагал вперёд. Свет не загорелся, значит, не работали и камеры слежения. - Миро! - позвал он быстро и негромко. Ответа не было. В комнате мальчика не оказалось, стену поднял вверх Горено, нажав на рычаг. Внутри было пусто. - Лаборатория, - скомандовал Скорпиномо. Робот загудел: - Великий Мантино сказал, чтобы мы не медлили. - Мы и не медлим. Он не запретил заходить по пути в лабораторию. - Лаборатория не по пути, - рассудительно заявил Горено, но все же побрел следом. Скорпиномо оглядывался вокруг: никого! - Миро! Миромекано! Мальчик не откликнулся. Скорпиномо в отчаянии сделал попытку сжать кулаки. Руки уже начали затекать и повиновались плохо. - Идём, хозяин Скорпиномо, - сказал Горено. - Нас ждут в оранжерее. - Горено, погоди, мне нужно поговорить с мальчиком, это ведь не запрещено! - взмолился Скорпиномо. О том, что там Флёр, ему даже думать было страшно. Он ничего не сделает против робота и вооруженного психопата. - Миро! - Идём, хозяин, - повторил Горено, как заведённый автомат, которым он, впрочем, и был. - Мы не должны задерживаться. Скорпиномо почувствовал, как могучая рука тащит его прочь от ведущего в лабораторию коридора. Он в последний раз позвал: - Миро! С тихим шорохом приподнялась входная стена лаборатории, не взметнулась вверх автоматически, а поднялась бугром, как занавеска. Изнутри выглянул Миромекано. - Электричества нет, - тихонько прошептал он и уставился круглыми глазами на синота с заломленными за спину руками и конвоирующего его Горено. - Солдат, - быстро заговорил Скорпиномо. - У меня к тебе поручение. От того, как ты его выполнишь, зависит очень многое. Можно на тебя положиться? Миромекано кивнул. Глаза у него так и оставались круглыми. - Помнишь те цилиндрики, которыми мы подрывали скалу у долины Май? Такие, с синей крышкой? Миромекано снова ограничился кивком. - Они хранятся в лаборатории, в сейфе. Раз нет электричества, значит, электронного замка тоже считай что нет. - В сейфе есть обычный механический кодовый замок, хозяин Скорпиномо, - сказал Горено. - Код известен мне. Мне запрещено говорить его вам. Скорпиномо не успел чертыхнулся, как робот добавил: - Но мне не запрещено говорить его Миромекано. Скорпиномо выдохнул. - Значит, слушай. Сейчас ты пойдешь в хранилище, откроешь сейф, достанешь несколько штук. Поднимешься сразу же по лестнице на площадку, что на крыше. Установишь один цилиндр у самых перил, что находятся над оранжереей. На первом этаже к оранжерее близко не подходи. Понял? С остальных цилиндров тоже сорви крышечки и забрось их как можно дальше на площадку перед станцией, чтобы казалось, что кто-то обстрелял станцию снаружи. Держись осторожно - сейчас утро, летающие ящеры ещё не проснулись и вообще редко бывают на этом ярусе, но все же убедись, что их нет. После того, как поставишь цилиндр, уходи в самые дальние от входа комнаты. На складе захвати на всякий случай несколько банок концентрата, чтобы не голодать. Если я, или Горено, или Флёр сразу за тобой не придем, жди помощь, не выходи наружу. Понял все? Миромекано снова кивнул. Подумал и на всякий случай спросил: - А что случилось? - Что бы ни случилось, помочь ты можешь только так. Поэтому не рассуждать, а действовать. Горено скажет тебе код, запомнишь? У тебя же прекрасная память на числа. Идёшь в хранилище, открываешь сейф, берёшь цилиндр, относишь на верхний балкон, снимаешь крышечку, прячешься. Вот только время...часов-то тут нет! Электронные часы на стене бездействовали, как и прочая техника. На Сино Тау рабочие пользовались механическими, но на станции такие и искать не стоило. - Пяти тильтилей тебе должно хватить. Вот что - как только я дам команду, начинай считать. Не коротко и не быстро: раз, два, три... Повтори! Миромекано повторил. Скорпиномо согласно качнул головой: - И считай так все время, пока не поднимешься на балкон. Времени должно хватить с небольшим запасом, досчитай до пятисот и тогда снимай крышку с цилиндра. Понял? Ну хорошо! Говори код, Горено, я отвернусь. Горено не счёл эту предосторожность достаточной. Он сжал ладонями голову своего бывшего господина, закрыв ушные раковины, и Скорпиномо вздрогнул, представив, что эти руки могут сжаться чуть сильнее. Слышно не было ничего, только кровь пульсировала в висках. - Готово, - сказал Горено, опуская руки. - Идём, хозяин. Скорпиномо обернулся: - Все помнишь, Миро? Ну, можешь считать! Мальчик отступил по коридору, шевеля губами. Скорпиномо тоже начал мысленный счёт, пока Горено тащил его к оранжерее. Раз, два, три... - Горено, что он собирался делать с Флёр? - Великий Мантино не ставил меня в известность. Сейчас от него не зависело ничего, в оранжерее нужно будет как-то уговорить Мантино встать ближе к стеклянной стене... Мантино - позёр, почти наверняка он выберет освещённое место. Но что он сделает с Флёр, он, расстрелявший базу в одиночку? Двадцать пять, двадцать шесть, двадцать семь... Плечи сжимали руки робота, в горло впилась цепкая удавка страха. Если Флёр погибла, все зря. Сорок два, сорок три, сорок четыре... Поднялась стена оранжереи, колыхнулась кисея свисавшего с потолка плюща. Сильно и терпко пахли цветы. Он никогда раньше не замечал, какой у эферийских цветов удушающий запах. За стеклом стоял густой туман. - Эй, - окликнул их голос Мантино. - Долго вы. Что копошитесь между грядками? Давайте сюда! Мантино сидел на перевёрнутом пластиковом коробе у самого окна. Чуть поодаль под сенью свисающего кустарника стояла Флёр. От сердца отлегло - по крайней мере, она была жива. - Ну вот, дружище, или правильнее сказать, бывший дружище? Как-то очень легко ты адаптировался к новым временам. По вкусу пришлись? - Не слишком, - ответил Скорпиномо, мысленно продолжая счёт. Семьдесят, семьдесят один, семьдесят два... - Но ты тут, живой и здоровый, вдвоем с красоткой на уединенной станции... Кстати сказать, не слишком ты торопился сюда. Не боялся, что я в твое отсутствие с ней что-нибудь сделаю, а? - Боевой скафандр нельзя снять так быстро без помощи робота, нам ли с тобой этого не знать? - Ай, какие неприличные мысли. Я думал всего лишь о том, чтобы отстрелить ей руку, например. Флёр презрительно усмехнулась, глядя в сторону. - Ладно, до ваших личных дел мне дела нет. У меня свое. Раз ты у эферийцев не в плену, а в гостях, значит, и с этими, что захватили власть в Тиксандании, тоже поладил? Как, а? Что-то им выболтал? - Что я мог им выболтать? - удивился Скорпиномо. На Флёр он старался не смотреть. Вообще не напоминать о ней Мантино. Девяносто четыре, девяносто пять, девяносто шесть... - Откуда мне знать, это же ты купил себе жизнь, а? Только не говори, что тебя помиловали по доброте душевной. Национальное собрание перевешали целиком! - Меня отправили сюда, как подопытного кролика. Хотели проверить, как влияет на людей здешний климат. Мантино расхохотался. - Да? А почему никто не проверял климат, когда нас посылали в экспедиции к ближайшим звёздам, а? Почему эферийцы тут уже давно торчат, и живы-здоровы? Какой тут особенный климат может быть, здесь немногим жарче, чем у нас в тропиках! - Больше объяснений у меня нет, - пожал плечами Скорпиномо. Сто двадцать два, сто двадцать три... - Ну, совестно говорить, молчи. А вот какие у этих сволочей уязвимые места знаешь, а? - Откуда? - Откуда? Я улетел, а ты все это время торчал здесь! - Ты как раз можешь знать лучше меня. Ты мог смотреть и слушать все передачи. А я именно что безвылазно, ну, почти безвылазно, торчу здесь. Этот каньон - аномалия, в его склонах почти сплошь магнитный железняк. Тут нет связи с большим миром. Я передачи смотрел лишь изредка. - Хочешь сказать, что их нельзя победить? - зло спросил Мантино. - Ты видел, как раздавили Круглый залив? А там были люди вряд ли глупее нас с тобой, к тому же целый гарнизон! - У них было обычное оружие, - Мантино сделал пренебрежительный жест рукой. - Обычное огнестрельное оружие. Конечно, они не выстояли против целого континента. - Но их и было не двое. - Двое? - с иронией спросил Мантино. - Так ты уже на моей стороне, а? И как их быстро уничтожить? Говори, не тяни время, его мало. Если я не вернусь к назначенному сроку, "Рубеж" сам атакует Сино Тау. Выпустит десант из роботов. Помнишь Жемчужную гавань? Будет то же самое, только в тысячи раз хуже! Жемчужную гавань не помнить было невозможно. Она удостоилась попадания в учебники по истории и по физике. Несколько сотен лет назад, когда учёные Сино Тау только научились создавать устойчивые поля, удерживающие антиматерию в изоляции, новый вид оружия попробовал Трианглет. Попробовал - и сам до смерти перепугался результатов, а пугаться было чего. На месте прекрасного побережья осталась радиоактивная яма. Да и угловатые недосчитались своих самолётов. Над половиной разделявшего континенты океана разразилась чудовищная многодневная гроза. Ещё целый год жители Сино Тау могли любоваться полярными сияниями в любой точке планеты, только красота эта совсем их не радовала. Оба государства, не торгуясь и не саботируя, подписали перемирие - неслыханный в истории случай. Тиксанданцы даже не стали мстить. Позже аннигиляционные сражения, буде таковые случатся, договорились проводить только в космосе. Теоретически, разумеется, разрушительное оружие можно было применить из космоса. На этот случай Технический центр №1 создавал особое электромагнитное поле, способное разбалансировать все остальные. Тогда вражеские снаряды мгновенно взорвались бы на огромной высоте. Подобным методом обезопасился и Трианглет. Физики обеих сверхдержав шутили, что электромагнитных оболочек у Сино Тау больше, чем естественных. Только сейчас Технический центр №1 больше не существовал, а мощности Запасного центра на то, чтобы постоянно удерживать над половиной планеты защитное поле, не хватало... - А что тебе это даст? Ну превратишь весь мир в радиоактивное пепелище, и что? Двести пятьдесят шесть, двести пятьдесят семь, двести пятьдесят восемь... - Моральное удовлетворение, - мрачно улыбнулся Мантино. - Меня сейчас должны были бы восхвалять, как героя! А что я получил? Кто я теперь? Они забили на дальний космос, они уничтожают роботов! Ты это видел, а? Они привыкли, что роботы были универсальными солдатами, и ненавидели их все это время. И что теперь я буду делать? Переучиваться? Водить обычные самолёты? Может, мне ещё за трактор сесть, а? - Другие сидели и сидят, - раздался вдруг голос Флёр. - Другие выращивают еду, добывают железо, прокладывают дороги, чистят канализацию. Это не такая красивая и яркая работа, как у вас, но она куда нужнее людям. Что вам не нравится? Мантино посмотрел в сторону эферийки с досадой. Скорпиномо в отчаянии закусил нижнюю губу. Глупая Флёр! Ну зачем она лезет в разговор и злит Мантино! И ведь ее невозможно предупредить. А счёт дошел только до трехсот. - Ну, вы у себя странные, голубчики, - насмешливо сказал Мантино. - Заслуг ничьих не признаете, у вас все равны. Потому человеку и нет расчета выбиваться наверх, а? Зачем стараться? - Она тебя раздражает? - спросил Скорпиномо равнодушным тоном. - Ну и пусть робот ее уведет куда-нибудь в глубь станции, а мы тут с тобой побеседуем. - О чем? Ты же ничего полезного мне не говоришь. Жадничаешь, а? - Я не знаю ничего, что ты считаешь полезным. У правительства Апатуриано было уязвимое место - Центр № 1. У нового правительства такой концентрации нет! У них Народный совет в каждом городе. Один человек, даже такой исключительный, как ты, не справится с целой армией. Да, они захватили средства связи. Ты же не сможешь вещать по всем каналам один? - У них должно быть слабое место, - бросил Мантино. - Должно! Может быть, это их дружба с эферийцами, а? Он хитро прищурился. Скорпиномо пожал плечами - опять как можно равнодушнее. - А может быть, дружба с Трианглетом? Если ты слушал передачи, ты знаешь, имперцы и сейчас - хитрецы, много обещают, но выполнять не спешат. Четыреста девять, четыреста десять, четыреста одиннадцать... - Как старательно ты уводишь разговор от этой бабы, - насмешливо сказал Мантино. - Даже не знаю, почему. Что, у эфериек поперек? Проверить? - Переворот у нас не эферийцы устроили. Ещё пятьсот с лишним - о, матушка, Звёздная хозяйка, спаси и помилуй! - С их подачи! - закричал Мантино. - С их подачи! Если бы их планета не торчала рядом, если бы не ходили байки, что они там чуть ли не бессмертные, что у них там нет тяжёлой работы, что они устроили рай, что там все одинаковые! - А разве люди не одинаковые? - снова подала голос Флёр. Мантино повернулся к ней, Скорпиномо попытался подавать глазами знаки: молчи! я тяну время! Увы, выразить мимикой ему ничего не удалось. Флёр отвела взгляд, как ему показалось - с презрением. Пятьсот один, пятьсот два, пятьсот три... Если всё идёт по плану, Миромекано уже скрутил крышечки с взрывчатки. Ещё пять тильтилей, и охладитель испарится. - Неодинаковые, - сказал Мантино. - Одни - скот, которому расплодиться бы в какой халупе и иметь кусок на завтрашний день. Нормальные люди хотят большего. Ну, Скорпиномо, значит, подсказать ничего не можешь? Ай-ай, ты же понимаешь, что я вынужден буду сделать. - Могу попробовать подсказать, как на твоём месте поступил бы я, - произнес Скорпиномо, стараясь не сбиться с мысленного счета. - Я весь внимание, - ухмыльнулся Мантино. - У тебя есть козырь - твое происхождение. Ты не торри. Мантино скривился. - Так себе начало. И? - В новой Тиксандании тоже есть выборные правящие организации. Советы, съезды, что там у них? Ты вполне можешь пройти в какой-нибудь. Ты же герой, профессионал, путешественник, просто образец нового человека. Долетишь до Сино Тау, скажешь, что просто счастлив новому обороту дела, что твои братья-рабочие наконец взяли власть в свои руки. Выразишь самое горячее желание работать на благо родины и народа. - Ха, так они и поставят меня куда-нибудь на завод к станку! Думаешь, кому есть охота идти туда добровольно? Пятьсот шестьдесят шесть, пятьсот шестьдесят семь... - Так иди! Активно ходи на все их собрания, рано или поздно, скорей всего, рано, тебя выберут членом народного совета. Не сразу Высшего, или как там он называется... - Верховный, - подсказал Мантино. - Здорово притворяешься, что не помнишь этого, что будто действительно про них ничего не знаешь. - Я правда не знаю, но догадываюсь, что все органы власти мало чем друг от друга отличаются. Дальше все просто. Жизненный успех он при любой власти жизненный успех. Будешь занимать руководящую должность, ты же к этому и стремился? А если хочешь устроить переворот обратно, то там тебе опять же проще будет искать единомышленников. Один же человек ничего не сделает. Соберешь оппозицию... Мантино зло прищурил глаза. - Издеваешься? Да сколько же лет мне на это понадобится, а? - Все от тебя зависит! Думаю, лет за десять ты управишься. - Я не люблю, когда надо мной издеваются, - процедил Мантино. - Вам предлагают достойный путь, - вмешалась Флёр. Она стояла к ним лицом. Скорпиномо скосил глаза - да, на щеке у нее была кровь. - Путь, посвященный служению людям. - Да примут меня там после эферийской базы, ага, как же, - все больше распаляясь, прошипел Мантино. - Они же с эферийцами все дружбу водят. Нет уж, мне дорога отрезана. Ты на свою болтовню просто время потратил зря, а мне скоро уже возвращаться, иначе "Рубеж" автоматически отправится в путь и ты знаешь, что будет. Сино Тау превратится в мертвую планету. Родину-то мы с тобой любим, а? - Вы не любите родину, Мантино, - спокойно и холодно сказала Флёр. - Вы просто потребитель, который любит только то, что может получить. И если не получите, вы готовы расправиться с родиной, уничтожить тысячи невинных людей... - Эта баба мне надоела, - сказал Мантино, поднимая пистолет. Флёр лишь слегка улыбнулась уголком рта. - Скажи мне свой план! - закричал Скорпиномо, быстро кинувшись между Флёр и Мантино. - Скажи! Ну хоть примерно, вместе подумаем, где у тебя слабые места. - Ого, как занервничал, - Мантино не опустил пистолет. - Гляди, как она держится, - ни страха, ни паники... Впрочем, эти эферийцы все равно полудохлые, поэтому им умирать не страшно. Но раз ты так психуешь, пожалуй, я ее пока трогать не буду. Только советуй нормально, а то заладил: один человек ничего не сможет, один человек ничего не сможет! - Раз она тебя раздражает, пусть Горено ее уведет в тот конец оранжереи, - сердце все ещё стучало, как ненормальное. А ещё он сбился со счета. Сколько сейчас? Шестьсот? Семьсот? Сколько ещё он протянет разговор с Мантино? - Горено это... - Мантино прищелкнул пальцами, требуя ответ. - Робот. - А, да. Конечно. Робот. Ну, робот, отведи эту разговорчивую даму вон на ту дорожку между растениями. Там и она нас слышать не будет. Дыхание выровнялось. Глубину оранжереи взрыв, скорее всего, не затронет, так что все вышло удачно. Но сколько же времени осталось? Снова считать до пятисот? - А может, ты ее стеснялся, а? - спросил Мантино, слегка понизив голос. - Может, она про тебя чего не знает? За что тебя оставили в живых? - Нет у меня других объяснений, - буркнул Скорпиномо. Он отчаянно пытался придумать подходящую легенду, но, как назло, на ум не шло ничего. - Похоже, ты мне не доверяешь, - Мантино покачал головой, будто это его чрезвычайно расстраивало. - Ну и как тебя оставлять в живых? - Ты же и не оставишь, ведь так? А если бы тут был концлагерь для бывших торри? - Зачем говорить о том, чего нет, - усмехнулся Мантино. - Я мог бы взять тебя и эту бабу на корабль, но не хочу тащить с собой обузу, вот и пытаюсь выяснить тут, есть ли от тебя прок. В обществе одних роботов, в полете, тоже, знаешь, тоскливо. Хочется общества человека, - Мантино произнес эти слова почти расслабленным тоном и вдруг взъярился: - Только человека, а не предателя! - Я не предатель. - Ну, попробуй убедить. Ты представь, что я чувствовал, представь! Ракета сбавила скорость на подлёте к системе, я уже мечтал, что получу отдых, новое воинское звание за экспериментальный полет... Пытаюсь связаться с Центром, и тут в эфире натыкаюсь на передачу, как раньше всё было плохо и как теперь все замечательно! Мантино перевел дух. - Хорошо, что я сам не подал сигнал. Обалдел, начал ловить все, что мог поймать. Да, и старые передачи тоже! И весь этот кошмар в первые дни. Моего родного отца казнили одним из первых! А он разочаровался в законных детях, и в резерве тоже. Он обещал, что его пост перейдет ко мне, если я смогу себя проявить. Скажешь, я плохо старался, а? И вот из-за кучки негодяев я ничего не получу? Ты понимаешь? - А я в тюрьме был. И оттуда смотрел, как вешали. - Тогда я и составил план, - не слушая, продолжал Мантино. - Про Эо узнал чуть позже, охраняется она так себе, да вообще никак! Атаковать Эфери смысла нет, они и так там полудохлые, а скоро сдохнут все... - он на мгновение сверкнул глазами в сторону Флёр. - Базы свои здесь они вообще без надзора оставили... Надо же было на ком-то испытать боевого робота, а? Я хотел лететь предъявить ультиматум. Чтобы меня признали диктатором. Вернули прежний строй...но это не столь важно. Сначала в качестве телохранителей обошёлся бы роботами. Потом набрал бы команду нормальных людей, которые понимают, что власть это особая ответственность... Часть энергии можно пожертвовать на Трианглет. Им после этого будет не до сопротивления. А наши одобрят. Не верю, что они резко возлюбили угловатых. - Диктатор, значит? - сказал Скорпиномо, медленно делая пару шагов назад. - Ну что ж. Хорошо смотришься. Я серьезно. - Так считаешь? - ухмыльнулся Мантино, но с импровизированного трона не слез. - Считаю. Ещё пара шагов назад. А может, взрыва вообще не будет? У Миромекано не получилось? Взрывчатка испортилась? - Ха, знаю, что врешь. Ну давай, рассказывай, какие слабые места у моего плана? И быстрей. Ещё десять тильтилей - и я должен быть на катере. От тебя зависит, будешь ли жить ты и твоя эферийская девка. - Да всё то же. Всё то же. Ты же не единственный программист. Ты не можешь держать под контролем всех роботов! - Хватит, - Мантино поднял пистолет, но направил его не на Скорпиномо, а на дорожку, где стояла Флёр. - Хватит, мне надоело! За окном грохнуло. В белом тумане вверх взметнулся розоватый фонтан, поляну заволок дым. Одновременно затрещал потолок. Мантино мгновенно выпустил заряд плазмы прямо в стекло оранжереи. В прозрачной поверхности образовалась дыра. Мантино бросился в зияющий провал, разворачиваясь на бегу. Сверкнула плазменная вспышка, сверху посыпались куски укреплений. Скорпиномо еле успел увернуться от падающей балки. Она отломалась только с одного конца и упёрлась в пол другим. Скорпиномо отшатнулся, рухнул на пол, прокатившись по крошеву обломков. На поляне снова бухнуло, земля задрожала, над головой прошла ударная волна, вжав синота в пол и окончательно повалив балку. Вспыхнул яркий, обжигающий свет - это Мантино напоследок одарил их плазменным выстрелом. Зазвенели последние стекла. Ещё одна яркая вспышка озарила лужайку. И стало тихо, очень тихо. Только где-то потрескивало - не то ломались оставшиеся перекрытия, не то шумел огонь. Скорпиномо лежал, не шевелясь, несколько мгновений. Сработало! Но чёртов гений остался жив и здоров. Нужно искать другие эферийские базы, но сначала - Флёр. Над ней вроде потолок не рухнул. И жив ли Миромекано? Встать на ноги, когда у тебя руки скручены за спиной, оказалось не так просто. Скорпиномо перекатился на бок, приподнялся на коленях. Потолок над ним пошёл трещинами, дальше, над центральной частью оранжереи, он был практически ровным. Разрушение здания остановилось. Рядом из балки торчал стеклянный осколок. Скорпиномо развернулся к нему спиной, надеясь разрезать веревку об острое стекло. То ли осколок торчал не так, то ли он не так держал руки - из этой затеи не вышло ничего. Если, конечно, не считать того, что он до крови расцарапал ладонь об острый край. Он выругался, оглянулся в поисках чего-нибудь более подходящего на роль ножа и встретил взгляд Горено. Робот незаметно подошёл и остановился рядом. - Вы хотите развязать узел, хозяин Скорпиномо? - спросил робот. Скорпиномо молча вытаращился на него. Горено снова превратился в верного исполнительного слугу? Робот, не получив ответа, подошёл к нему сзади, на миг туго затянул веревки, а в следующий миг Скорпиномо понял, что может шевелить руками. - Великий Мантино не повелел мне всюду следовать за ним, - пояснил робот, увидев немой вопрос в глазах хозяина. Роботы последнего поколения были натренированы даже различать выражение лица, и обмануть их было трудновато. - Как это он просчитался, - пробормотал Скорпиномо, встряхивая руками, чтобы восстановить кровообращение. - Где Флёр, Горено? - Хозяйка Флёр не пострадала от взрыва. Она... Но Скорпиномо сам уже увидел Флёр. Она лежала на дорожке, покрытой мягким мхом, так же, как в тот день, когда пострадала от взрыва в долине Май. Он перепрыгнул через ещё одну рухнувшую балку, вспомнив в последний момент, что поднимать ее нельзя - можно повредить. - Флёр! - шепнул он. У нее дрогнули ресницы. На щеке кровь и ссадина, но кровь запеклась, это не была свежая рана. Слабо пульсировала жилка на виске. На руке тоже прощупывался пульс. - Хозяин Скорпиномо, - Горено очень аккуратно ухватил его за комбинезон и оттащил в сторону. - Вам нельзя прикасаться к хозяйке Флёр... - Что, теперь вспомнил команды ее отца? Ты сам разобрался, кому подчиняешься? - В случае угрозы человеческой жизни я должен действовать без команд, - заявил Горено, как послышалось Скорпиномо, - с гордостью. - Она в обмороке, а ты говоришь, что она не пострадала! - У хозяйки Флёр я предполагаю потерю сознания, вызванную нервным истощением. - Откуда тебе знать? - Хозяйка Флёр после того случая выделила мне для изучения несколько медицинских справочников и учебных программ. - Так, - Скорпиномо на миг задумался. - Если катер Мантино взлетит, здесь заработает аппаратура, в том числе медицинская. Надо взять здешнюю летающую машину. Она тебя научила ее водить? - Нет. Хозяйка Флёр собиралась, но не успела. - Ладно, я попробую его поднять, если электроника заработает. Охраняй Флёр, а лучше отнеси ее в неповрежденные комнаты. И найди Миромекано, он должен быть там. Ты слушал наш разговор с Мантино, когда он отослал Флёр? Ты понял, что он сам торри? Ты не должен слушать его приказы! - Великий Мантино произнес код, - не очень уверенно возразил робот. Скорпиномо махнул рукой: - Я за машиной... Мантино сейчас торопится на свой катер или даже поднялся в космос. Я сейчас вернусь, охраняй Флёр! - Соблюдайте осторожность, хозяин. Скоро начнут просыпаться хищные ящеры, - эти сведения Горено сообщил уже вдогонку. Несмотря на позднее утро, туман и не думал таять. Густой, белый, плотный, он прятал от глаз развороченную поляну. С туманом сливалась испуганная тишина. Каньон затих в ожидании чего-то жуткого. Хотя жуткого уже случилось достаточно - база разгромлена, для Флёр это страшный удар. И не получится остановить психопата, и никого не предупредить. Под ногами попадались крупные комья земли. Из тумана выросла черная изломанная тень. Скорпиномо ахнул - машина! Их летательный аппарат! Мантино сжёг ее, уже убегая, не пожалел заряда, сукин сын! Теперь они заперты на станции, пока не прилетит помощь! Если она вообще прилетит... Крик, дикий крик, родившийся по ту сторону смертного страха, раздался в лесу. Тишина задрожала и сомкнулась, заглушив звуки. Но крик взметнулся снова и снова. От него мурашки шли по спине и подгибались колени. Здравая мысль - бежать обратно на станцию - исчезла, не оформившись. Рядом не было уже обгоревшего корпуса аппарата - сам не зная, как, Скорпиномо сделал несколько шагов и потерялся в тумане. Он метнулся назад, влево, вправо - но всюду висела белая пелена. Из леса послышался низкий рык и треск ломающихся деревьев. Теперь в крике не было ничего неестественного, это был просто вопль смертельно напуганного человека. А потом дрогнула и застонала земля от падения огромного тела. Смолкли все звуки. Только что-то мерно хлопало по земле, затихая постепенно. Скорпиномо наткнулся на огромный папоротник и ухватился за него, как за опору. Сверху темным зонтом нависала крона. Рядом из тумана вырисовывались очертания ещё одного папоротника. Туман стал реже или же глаза привыкли - но теперь он видел лес и холм в отделении... Стоп, какой холм? Ещё вчера рядом не было никакого холма! Не отдавая себе отчета, он уже брёл вперёд по розовой короткой траве, догадываясь, что увидит. У холма был хвост. Как парус, он хлопнул по земле и затих. У холма была мощная задняя лапа - ее огромные когти застыли, не касаясь земли. Пахло горелым. Этот запах перебивал все остальные. Скорпиномо медленно обходил лежащего Мрака по кругу. Бок старого ящера был сожжен почти целиком, почерневшая чешуя сползала толстыми грубыми клочьями. Кое-где из обгоревших мышц торчали ребра. И эта гора изуродованной плоти все ещё слабо трепетала, вздымаясь и опадая. От передней лапы осталась обугленная кость. На шее сохранилась чешуя. Под ней клокотало и свистело. Мрак пытался дышать, но то была агония. Морду его пламя тоже не пощадило. Обгорела нижняя челюсть, почернели острые зубы. Но глаза уцелели, по крайней мере тот, что был сверху. Черный суженный зрачок, окружённый кровавой радужкой, уставился в небо. Скорпиномо показалось, что во взгляде старого ящера читалось мрачное удовлетворение - он погиб достойно, в схватке с сильным противником. А в нескольких шагах от морды Мрака на траве лежала груда искореженного металла. Кровь вытекала из прорех, скапливаясь в темное озерцо. Шлем уцелел. Уцелела чудом и вытянутая рука с пистолетом. А ещё тоненько пищал какой-то прибор в изуродованном скафандре на изувеченном теле. Источник звука нашелся легко - пищал и мигал зелёным маленький брелок у самого шлема. Под стеклом Скорпиномо почудилось движение. Он сдвинул покрытие вверх. На него смотрели искаженные болью, но ещё живые глаза. - Пистолет, - медленно прошептал Мантино. - Разря... Все. Время вышло. "Рубеж" сейчас улетит... Все... - То есть как? - похолодел Скорпиномо. У Мантино в горле заклокотало так же, как у Мрака. Из окровавленных губ вырвался то ли смех, то ли кашель: - Всё! Я не успел... Он захлебнулся кровью и замолчал. Прерывистый писк превратился в сплошной. Сквозь туман смотрело размытое белое солнце.