***
В последнее время он стал часто пить. Однажды Блейз, войдя в квартиру, выхватил бутылку у него из рук и крикнул: — Я знаю, что выпивка помогает, но у меня умер один лучший друг, и я не собираюсь смотреть как себя губит другой. Блейз не терпел никакого дерьма. Он был резок и прямолинеен. Драко выдавил слабую улыбку. Эти слова больно ударили по нему. С тех пор он старался контролировать себя.***
— Клянусь, оно было прямо здесь! — в тревоге воскликнула Гермиона. Она торопливо металась по комнате, переворачивая книги и коробки. — Милая, Джинни — это он… — голос матери оборвался при виде быстрых и диких движений дочери. — Гермиона? — мягко сказала миссис Грейнджер. Быстро вытирая слезы, которые текли по ее щекам, Гермиона в панике спросила: — Мое обручальное кольцо, ты его видела? Лицо миссис Грейнджер смягчилось: — Ты проверила ванную, дорогая? Она не могла потерять то единственное, что связывало ее с Тео. Бросившись в ванную, Гермиона заглянула в шкафчик над раковиной, вытряхивая содержимое в поисках своего любимого кольца. Бутылки упали на пол, расплескав свое содержимое. Она сразу же заметила его — маленькие ряды бриллиантов блестели на твердой поверхности. С глубоким вздохом облегчения она быстро поцеловала его и надела на свой изящный пальчик. — Прошло уже больше восьми месяцев, если хочешь, можешь снять его, — мягко, но осторожно предложила мать. Гермиона в шоке широко раскрыла глаза: — Нет! Тео все еще мой муж. — Все в порядке, Миона, ты можешь носить его столько, сколько тебе нужно, — тихо сказала Джинни Гермионе, обменявшись грустным взглядом с миссис Грейнджер. Вздохнув, миссис Грейнджер вышла из комнаты. Гермиона смотрела на кольцо, вертя его на пальце, она нуждалась в нем. Желание прикоснуться к нему было непреодолимым. Это стало необходимостью, от которой она не могла избавиться. Продолжая тереть холодное золотое кольцо, она повернулась к подруге: — Джинни, я так рада тебя видеть, — Гермиона улыбнулась и быстро обняла Джинни. Они забрались с ногами на её кровать, и Гермиона уставилась на стол, заваленный документами. Кингсли разрешил ей работать дома. Ей хотелось быть в уединении и разобраться в себе и своих планах на дальнейшую жизнь. Шли дни, и Гермиона неохотно смирилась с тем, что с ней случилось, и с тем, что ее жизнь изменилась. Я скучаю по тебе каждый божий день, Тео… Ее муж был мертв, ее нерожденный ребенок был мертв. Такова была суровая реальность, и от нее никуда не деться. Гарри, Джинни и Рон навещали ее, но она никого не хотела видеть. Их присутствие удушало, оно было постоянным напоминанием о жизни, которую она потеряла в считанные минуты. Она не хотела этого, но их счастье временами расстраивало ее. Ей было очень горько и обидно. Почему это случилось с ними? Мерлин, Тео был таким хорошим человеком. Несправедливость происходящего глубоко ранила ее. Чувство беспомощности сжало ее сердце. Она была счастлива сидеть в темноте, окруженная воспоминаниями о Тео. Ее любящий, веселый муж, как она скучала по нему. Если она плотно закроет глаза и отрешится от всех остальных звуков, то сможет услышать его: — Грейнджер, ты прекрасно выглядишь. — Я стану папой? О, дорогая! А потом она плакала, ее грудь вздымалась от рыданий, потому что звук его голоса растворялся в пустоте. Она хотела избавиться от мучительной боли, которая в первые месяцы пронзала ее каждую секунду. Воспоминания о Тео все еще кружились в ее голове. Кошмары были свежи, непрошеные, они приходили в ее сознание и дергали за ниточки здравомыслия. Но в последнее время ее сны начали меняться. Гермиона часто видела Тео, на его лице была улыбка, но недавно позади ее мужа возникал еще один человек, улыбаясь ей так же… Драко… Засунув руки в карманы, он улыбнулся ей... Тео оглянулся через плечо и с улыбкой шагнул в темноту. Нет, вернись, дорогой. Она поспешно последовала за Тео, подхватив длинное красное платье, которое было на ней надето. Драко встал перед ней, преграждая путь, обхватив ладонями ее лицо, запустив свои длинные пальцы в ее волосы. Его губы завладели ее ртом. Поцелуй… Ощущение его губ на ее губах… Спаси меня от тьмы. Обливаясь потом, Гермиона выпрямилась и глубоко вздохнула, чтобы успокоиться. Она годами ненавидела Драко за то, что он делал в Хогвартсе. Она была безнадежно влюблена в него, а он отверг ее самым жестоким образом. Она не сожалела о свадьбе, потому что полюбила своего мужа. Тео был правильным выбором. Но сны были тревожные…***
— Ты уверена, что хочешь начать работать? — обеспокоенно спросила Джинни. — Конечно, Джин, это были чертовски трудные месяцы. Мне не терпится вернуться к своей работе, — уверенно ответила Гермиона. — Верно, — скептически отозвалась Джинни. Последние несколько месяцев дались ей нелегко. Время сразу после похорон было особенно тяжелым. Она содрогнулась при этом воспоминании. Гермиона никого не слушала — ни родителей, ни Гарри, ни Джинни. После трехдневной голодовки Джинни сдалась и отправилась к Драко. Может быть, она прислушается к нему… Оказавшись в офисе Малфоя, Джинни была впечатлена. Тщательно продуманный дизайн пришелся ей по душе; Драко проделал долгий путь со времен Хогвартса. — Мистер Малфой, Вас хочет видеть миссис Поттер, — послышался голос секретарши. — Пожалуйста, пришлите ее сюда, Хелен, — удивился Драко. Элегантно одетая женщина подошла к Джинни, и сказала с достоинством: — Мистер Малфой примет Вас сейчас, миссис Поттер. Вспомнив о своих брюках и слегка помятой голубой блузке, Джинни разгладила ее, как могла. Застонав, она поняла, что Джеймс пролил сок на ее блузку. Энергично потирая ее, Джинни последовала за очаровательной женщиной в кабинет Драко. Если приемная и производила впечатление, то не подготавливала ее к тому, что она увидела в кабинете. Внутри был огромный аквариум. Джинни оглядела внушительное помещение с восхищением. Драко с интересом наблюдал за растерявшейся рыжей девушкой. Он встал, обошел вокруг стола и быстро чмокнул Джинни в щеку. — Спасибо, Хелен, мы можем выпить чаю, пожалуйста? — вежливо спросил Драко. — Конечно, — улыбнулась Хелен. Указав на удобное кресло перед письменным столом, Драко сел в свое массивное кожаное кресло. Он внимательно посмотрел на девушку, стоявшую перед ним. Джинни никогда не нервничала, но сегодня она казалась очень огорченной. Ее взгляд был прикован к ногам. Нарушив неловкое молчание, Драко ласково спросил: — Что случилось, Джинни? Джинни разрыдалась. Драко откинулся на спинку кресла и подождал, пока она успокоится. Усилием воли он заставил панику, охватившую его поначалу, утихнуть. Гермиона…. Наконец, Джинни, казалось, пришла в себя, вытирая слезы: — Гермиона отказывается от еды и сидит в своей комнате, Малфой, — надломленным голосом сказала она. Она полностью завладела его вниманием. — Я видел ее вчера, взял несколько книг, но долго не задержался. Джинни снова заплакала, Драко обошел вокруг стола и, прислонившись к столу, сжал руку обезумевшей подруги. — Она мой лучший друг, Драко. Пожалуйста, не мог бы ты поговорить с ней? — она умоляла его сквозь рыдания. Драко ободряюще улыбнулся: — Не волнуйся, я зайду сегодня вечером. Джинни была явно благодарна: — Я знаю, что это займет время, но она потеряла надежду. — Тогда мы просто должны помочь найти ее. Они молча пили чай. — Ты, наверное, думаешь, что я эмоциональная идиотка? Смеясь, Драко ответил: — Напротив, теперь я верю, что ты человек. Закатив глаза, Джинни бросила на него насмешливый взгляд. Детство с шестью мужчинами прекрасно подготовило ее к большинству аспектов жизни, но Гермиона была сестрой, которой у нее никогда не было, и видеть ее страдания было очень больно. Драко смотрел вслед удаляющейся фигуре Джинни Поттер. Его брови тревожно нахмурились. Почему он не заметил у нее отсутствие аппетита? Гермиона всегда улыбалась, когда он приходил, неужели это было притворством, чтобы скрыть от него правду? Очевидно, так оно и было. Схватив пальто, он подошел к секретарю: — Хелен, отмени все мои встречи. Я больше не вернусь. Драко вышел из своего кабинета, думая только об одном.***
. От громкого стука в дверь мистер Грейнджер дернулся, пролив чай на газету, которую держал в руке. — Черт возьми, — тихо выругался он про себя, пока его жена открывала. Прохладный воздух последовал за Драко в уютную и удобную гостиную. Отряхнув пыль, прилипшую к его новому пальто, он снял его и повесил рядом с дверью. Миссис Грейнджер тепло улыбнулась ему, но вид у нее был измученный. Мистер Грейнджер поднялся, чтобы поприветствовать его: — Сынок. Драко крепко пожал протянутую руку и последовал за ними на кухню. Это было его любимое место, на кухне Грейнджеров он чувствовал себя как дома. Ощущение тепла, которое он всегда испытывал в их доме, пошатнулось, но не исчезло. Не нуждаясь в приглашении, Драко скользнул на маленький кухонный стул. Миссис Грейнджер молча, с улыбкой поставила перед ним дымящуюся чашку горячего шоколада. Он взял кружку с довольным вздохом, и пока он держал ее своими ладонями, ее горячая поверхность согревала его холодные руки. Как только мистер Грейнджер сел, Драко заговорил. — Гермиона отказывается от еды? Грейнджеры обменялись взглядами, полными серьезной озабоченности. — Почему мне ничего не сказали? — спокойно спросил он. — Мы надеялись, что она придет в себя. Гермиона упряма, она все делает в своем собственном темпе, — ответил мистер Грейнджер с оттенком гордости в голосе. Драко провел пальцами по своим слегка отросшим волосам, шелковистые пряди были достаточно длинными, чтобы упасть ему на лицо. Мысленно сделав пометку подстричься, он повернулся к мистеру Грейнджеру. — Она упряма, — с любовью сказал Драко. Вот черт, он не хотел выглядеть как влюбленный школьник. Мистер Грейнджер был слегка озадачен и вопросительно поднял бровь, глядя на Драко. Миссис Грейнджер спрятала понимающую улыбку. Мужчины порой были так рассеянны. Сделав глоток любимого горячего шоколада, Драко закрыл глаза. Густая жидкость потекла по пересохшему горлу — это было восхитительно. Понизив голос, мистер Грейнджер начал объяснять: — Она даже не хочет обратиться в больницу Святого Мунго, — с печальным видом он опустил голову, — она отгородилась от всего. — Ты останешься на ужин, Драко? — тепло спросила миссис Грейнджер. Драко кивнул с улыбкой. — Гермиона? — миссис Грейнджер заглянула в комнату дочери. Подняв глаза от книги, Гермиона слабо улыбнулась матери. Не замечая, как касается обручального кольца большим пальцем. — Спустись к обеду, дорогая, — сказала миссис Грейнджер, присаживаясь на край кровати, и протянула руку, чтобы погладить ее волосы. С притворным интересом Гермиона вернулась к своей книге, хотя вовсе ее не читала. Она была глубоко погружена в раздумья о том, как снять с портрета Тео постоянно прилипающие чары. — Я не голодна, — вызывающе ответила она. — Пожалуйста, дорогая, — спокойно попросила ее мать, стараясь не дать эмоциям вырваться наружу. Отбросив книгу в сторону, Гермиона солгала не слишком убедительно: — Я недавно съела яблоко, я не голодна. Пытаясь заинтересовать дочь, миссис Грейнджер сказала с легким волнением: — У нас гость. Это не возымело желаемого эффекта, Гермиона отстранилась еще больше и умоляюще, со слезами на глазах, сказала: — Пожалуйста, мама, я просто хочу, чтобы меня оставили в покое. Впервые с тех пор, как Гермиона была подростком, миссис Грейнджер потеряла терпение. Стоя над дочерью, она прищурилась и сказала: — Гермиона Джин Грейнджер, спускайся сейчас же. Гермиона широко раскрыла глаза от удивления. Отойдя от ошеломленной дочери, миссис Грейнджер остановилась в дверях. — Тео не хотел бы, чтобы ты пряталась в этой комнате. Поспешно выйдя из комнаты, она прислонилась к стене и, дав волю слезам, прошептала: — Ох, сынок. Мы скучаем по тебе. Тео был сыном, которого у нее никогда не было; она очень любила своего покойного зятя. Глядя вслед матери, Гермиона почувствовала боль. У нее не было ни малейшего желания расстраивать ее. Встав, она натянула джинсы и черный джемпер. Собрав свои непослушные волосы в тугой пучок, она бросила на себя один взгляд, прежде чем выйти из комнаты. Кольцо казалось таким гладким под ее большим пальцем, ноготь впился в небольшое пространство между кольцом и кожей. Чем ближе Гермиона подходила к кухне, тем отчетливее становился доносящийся оттуда разговор. Этот голос, она знала этот голос. Драко встал, как только Гермиона вошла в небольшое помещение. Увидев ее, он почувствовал себя не в своей тарелке и почти прошептал: — Привет. Я… Ведь у тебя есть я… Сузив глаза и сжав губы в отчаянии, она резко сказала матери: — Это наш чертов гость? Глядя на трех человек на кухне с растущим презрением, Гермиона выплюнула Драко: — Что это за вторжение? Ты здесь, чтобы спасти несчастную вдову? Драко повернулся к Гермионе, не в силах вымолвить ни слова, отчаянно глядя на нее своими потемневшими серыми глазами. Она так сильно злилась, почему они не могли понять, что она просто хочет покоя? — Я не нуждаюсь в том, чтобы все говорили мне, что делать, черт возьми! — злобно сказала Гермиона. Мистер Грейнджер попытался подойти ближе, но Гермиона обратила все внимание на Драко и, плача, отступила назад: — Ты не контролируешь меня, Драко, лучше бы вы все помнили об этом. С этими словами Гермиона выбежала из кухни, неуклюже вытирая слезы. Войдя в свою комнату, она разорвала книги и агрессивно толкнула шкаф, прежде чем рухнуть на пол посреди комнаты, положив руки на живот. Горячие слезы текли из-под ее закрытых век. Я хочу своего ребенка… Верните мне мое невинное дитя… Мистер и миссис Грейнджер застыли на месте, услышав шокирующую вспышку гнева дочери. Они подняли глаза к потолку, услышав тревожные и громкие звуки, доносившиеся из комнаты Гермионы. Миссис Грейнджер тихо всхлипнула, муж обнял ее и притянул к себе: — С ней все будет хорошо, дорогая. Он обменялся серьезным взглядом с Драко и тот вышел из кухни. Он поднялся по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки. Поколебавшись, он постучал в дверь. — Уходи, Драко! — раздался надломленный голос Гермионы. Не обращая внимания на предупреждение, Драко вошел в комнату. Он был впечатлен хаосом, который она устроила за несколько минут. Тяжело вздохнув, он потянулся за палочкой. Сломанные предметы мебели, вырванные страницы книг, детские фотографии возвращались на свои прежние места. Драко опустился на колени рядом с Гермионой. — Мы пытаемся помочь тебе, любовь моя, — мягко сказал он. Я помогу тебе пройти через это, позволь мне, любимая… Его рука прижалась к ее щеке таким приятным знакомым прикосновением. Гермиона бессознательно наклонилась к нему. Вернись ко мне… Длинные пальцы смахнули остатки ее слез. Так близко… Слишком близко… Его запах проник в ее легкие. — Драко… — прошептала Гермиона почти неслышно. Ее глаза распахнулись, и она отпрянула от него. Драко резко встал. Возьми себя в руки, Малфой! Гермиона встала и отошла подальше от Драко. Они стояли напротив друг друга в замкнутом пространстве. Всегда ли это было так, удивлялась Гермиона. Отведя взгляд к дереву за окном, она сказала: — Никто не понимает. К черту все это. Он так хотел обнять ее… Драко сократил расстояние между ними, Гермиона попятилась, глядя в его бледное красивое лицо. Ей нравилось, как его волосы падали на лоб, это было мило. — Помоги мне понять, позволь мне быть здесь, Гермиона, — прошептал Драко, потянувшись к ее мягким рукам. Он был высоким, но не настолько, как Тео. Протянув руку, Гермиона убрала прядь волос, упавшую ему на глаза. Схватив ее руку за запястье, он осторожно поднес ее к губам. Его губы коснулись ее кожи, оставляя за собой след, горящий огнем. Нежно поцеловав ладонь Гермионы, Драко отпустил ее. Потеряв равновесие, она рухнула на ближайший стул. — Тебе надо поесть, — твердо сказал он и вышел из комнаты. Она разочарованно смотрела ему вслед. Почему она чувствовала себя живой только рядом с Драко? Вернись, пожалуйста, сохрани меня в здравом уме… Она снова принялась нервно крутить обручальное кольцо. Драко вернулся в комнату, и Гермиона облегченно улыбнулась, он вопросительно поднял бровь и поставил миску на стол. Вверх по спирали поднимался ровный поток пара. — Серьезно? — Гермиона встала, посмотрела на дымящуюся тарелку, потом на него. Придвинув стул поближе к ней и взмахнув волшебной палочкой, он поднес еду поближе. — Сядь, или я тебя заставлю, — пригрозил он, не сводя с нее глаз. Закатив глаза, Гермиона разочарованно застонала и села, надувшись, как ребенок. Драко спрятал довольную улыбку и зачерпнул изрядную порцию супа. Осторожно, стараясь не пролить содержимое, он поднес ложку к ее рту. — Ешь! — скомандовал Драко. Гермиона вызывающе сжала губы, но ее решимость быстро таяла. Глаза Драко умоляли ее, сверкая серебристыми искорками. Желая успокоить стоящего перед ней мужчину, она наклонилась вперед и прижалась губами к ложке. Драко улыбнулся, торжествуя. После третьей ложки Гермиона заговорила: — Знаешь, я в состоянии поесть сама. Он был так поглощен наблюдением за тем, как она ест, что почти не слышал ее. Резко выпрямившись, Драко потерял концентрацию, и тарелка чуть не упала на пол. Быстро поймав ее, он с трудом сглотнул и потянулся за стаканом воды. Он был пуст, и Драко с проклятиями наполнил его своей палочкой. Гермиона следила за каждым его движением. Доев последнюю ложку супа, она, нахмурившись, вернула ему тарелку. — Теперь ты счастлив? Всегда, когда ты рядом… Драко протянул ей стакан воды. — Очень, хорошая девочка. Прижав ноги к груди, Гермиона задумчиво отвернулась. Ее перепады настроения были довольно резкими после несчастного случая. Вздохнув, Драко сел рядом с Гермионой. Легкий ветерок пронесся по комнате, она вздрогнула и крепко обхватила себя руками. — Не хочешь прогуляться? — спросил Драко. Он заинтересовал ее, и она выглянула наружу — уже почти стемнело. — Уже темнеет. Поднявшись на ноги, Драко протянул руку и сказал с легким смешком: — Я уверен, что смогу защитить тебя, Гермиона. Взяв его за руку, Гермиона поднялась на ноги. Одежда, которую она носила, подходила для ночной прогулки. Порывшись в шкафу, она вытащила свой гриффиндорский шарф и неуклюже повязала его себе на шею. — Ладно, пойдем. Покачав головой, он ухватился за край алого шарфа и притянул ее к себе. Почти потеряв равновесие, она прижала ладони к его груди. Притянув ближе к себе, он развязал небрежно завязанный шарф. Драко снова накинул его ей на плечи, одной рукой отодвинув в сторону волосы. Его пальцы легонько коснулись ее шеи. Такая нежная… Драко умело завязал шарф узлом, плотно удерживая его на месте. Когда Драко отпустил ее, Гермиона тяжело дышала. Так близко. Слишком близко… Мистер и миссис Грейнджер сидели в гостиной и смотрели телевизор. Они посмотрели на приближающуюся парочку, с любопытством глядя, как Драко взял за руку Гермиону. — Мы скоро вернемся, просто немного прогуляемся. Миссис Грейнджер с энтузиазмом закивала, не находя нужных слов, как и мистер Грейнджер. Собираясь уходить, Гермиона снова повернулась к родителям: — Простите за то, что я сказала раньше, пожалуйста! Подойдя к дочери первой, миссис Грейнджер обняла Гермиону и крепко прижала ее к себе. — Ты справишься, — сказала она дочери, не сводя глаз с Драко. Драко решительно кивнул, понимая смысл их разговора. Они вышли из дома. Гермиона глубоко вздохнула — свежий воздух наполнил ее легкие. Прогуливаясь, они подошли к заброшенной соседской детской площадке. Качели слегка покачивались, протестующе скрипя. Прошло уже много лет с тех пор, как она сидела на качелях. Гермиона взволнованно сжимала ржавую цепь между пальцами. Посмеиваясь про себя, Драко сел рядом с ней, неловко поджав ноги под маленькое сиденье. У магглов были странные способы получать удовольствие. — Я так скучаю по нему, но еще больше мне не хватает моего ребенка, — ее слова печали прорезали темноту, она легонько коснулась своего живота, — это ужасно с моей стороны? Скучать по ребенку больше, чем по нему? Протянув руку, Драко сжал ее ладонь: — Нет, Гермиона, это делает тебя человеком. Потребность прикоснуться к ее кольцу вернулась, она была так сильно подавлена. — Ребенок начал толкаться… У нас была бы дочь, — призналась Гермиона, даже Тео не знал пол их ребенка. Она хотела, чтобы это был сюрприз. Драко растерянно посмотрел на Гермиону, боль в ее глазах была очевидной. Это пронзило его до глубины души. Было невыносимо осознавать, что он не может облегчить ее боль. Глядя в темноту, Драко заговорил, пытаясь сдержать эмоции: — Тео попросил меня стать крестным отцом. Гермиона внимательно смотрела и слушала Драко, который вспоминал тот день, когда Тео собрал их в «Дырявом котле» поделиться новостями. Ведьмы и волшебники толпились в популярном баре. Блейз начал раздражаться, кто-то наступил ему на ногу и врезался в него: — Сегодня здесь одни чертовы психи. Тео махнул рукой в сторону пустого столика. Вздохнув с облегчением, они протиснулись сквозь толпу и сели. Мимо их столика прошла довольно красивая ведьма, с интересом разглядывая Драко. Проведя рукой по коротким волосам, он улыбнулся сексуальной брюнетке. Тео откашлялся, и Драко неохотно повернулся к нему. — Какие новости, Тео? — с любопытством спросил Блейз. Широкая улыбка появилась на лице Тео, его глаза сверкнули: — Я скоро стану отцом! Драко чуть не выплюнул свой напиток, но быстро взял себя в руки и встал, чтобы обнять Тео. — Черт возьми, поздравляю, дружище! — Поздравляю, приятель! — крикнул Блейз, перекрывая шум паба. Тео был вне себя от счастья: — Это чертовски потрясающе! — Как поживает Гермиона? — спросил Драко. Он всегда беспокоился за нее. — Хорошо, она… Хорошо, — быстро ответил Тео. Мужчины провели остаток вечера как обычно, они шутили и говорили о работе. С последним прощальным рукопожатием Блейз аппарировал слегка навеселе после четырех бутылок огненного виски. Тео неловко переступил с ноги на ногу, Драко посмотрел на него и спросил: — Ты в порядке, друг? — Ты будешь крестным отцом ребенка? — спросил вдруг Тео с улыбкой и добавил: — Джинни будет крестной матерью. — Для меня это большая честь! — гордо ответил Драко, обнимая Тео. Воспоминание затуманилось вместе с уходящей улыбкой Тео. Маленькая нежная рука вернула его в настоящее, он плакал и не осознавал этого. Гермиона смахнула его слезы, не ощущая, как у нее самой по лицу стекают прозрачные капли. Встав, он притянул ее к себе. Его руки обвились вокруг ее тонкой талии. Прижавшись к его твердой груди, Гермиона оплакивала потерю мужа и ребенка. Быстрое биение его сердца отдавалось в ее чутких ушах. Гермиона почувствовала на своей щеке ласковое дыхание Драко. Его пальцы нежно поглаживали ее волосы. Они обнимали друг друга, ища утешения в своем общем горе. Дни сменяли друг друга. Шли месяцы. С помощью Драко и Гарри Гермиона отслужила панихиду по погибшему ребенку и воздвигла рядом с отцом красивое бело-розовое надгробие. Ее сердце разрывалось от того, что некого было похоронить. Каждую неделю она клала цветы возле надгробий, накладывая на них чары, чтобы они не увяли и не умерли. Они оставались свежими, пока она не возвращалась с новыми. В основном с ней приходил Драко, или Джинни и Гарри, иногда она приходила одна и в такие моменты разговаривала с портретом Тео. Тео на портрете не поощрял ее визитов, всегда советуя ей жить своей жизнью и отпустить его. Несмотря на его слова, она продолжала жить в мучительной агонии из-за всего, что потеряла. Гермиона проводила с Драко довольно много времени. Они неизбежно тянулись друг к другу. Так было задолго до безвременной кончины Тео.