Скайрим не любит Хоуков

Фенрис уставился на нее изумленными глазами. Давно он так ни на кого не смотрел. Эх, красивые у него все же глаза… — Еще раз, зачем мы должны ограбить медоварню? — Мед пойдет на взятку ярлу. — Тому, что в Драконьем Пределе сидит? — Нет, тому что в Фолкрите. Сиддгейром его зовут, он еще молод и над печенью не трясется. Так что нам нужно много меда, а ты сам знаешь, сколько стоит черновересковый. Фенрис уже перешел на продукцию Хоннинга, так что просто развел руками. — И зачем подкупать ярла где-то в Фолкрите? — Чтобы пристроил сиротку. — А, ты собралась убить ее родителей? В Киркволле тебя такое не волновало. — Не собираюсь я его убивать. Фалион мне поможет, только если будет знать, что случись чего — его приемная дочь не попадет в приют, поэтому нам надо умаслить ярла. — А Фалион поможет тебе снова научиться магии? Подстраховывается, если ты с перепугу огненными шарами его хибару разнесешь? — Нет, он поможет нам уйти обратно в Тедас. — Хм, ладно. Я за тобой, Хоук. Выкладывай план. Мариан намеревалась украсть ящик прямо с медоварни. Зайти через вход из доков, спуститься вниз, схватить искомое и по тапкам. М-да. Отвлечь работников и сторожей, надымить где-нибудь, чтобы бегали искали пожар подальше от ящиков, или просто спрятаться за бочками — это для слабых здоровьем и обделенных магией, неспособных ни огненным шаром под зад обрадовать, ни посохом по черепушке шарахнуть. Точно воин в душе. Впрочем, как выяснилось, туз в рукаве у нее был: успокаивающий посох. Так что даже если кто засечет, то одного заряда из этого посоха хватит, чтобы их оставили в покое. Бедолага просто плюнет на все и пойдет по своим делам, ну или будет спокойно смотреть, как в его смену тырят ценное имущество. В Киркволле такое называлось магия крови, а здесь это зовется Школа Иллюзий и практикуется совершенно законно. Клятые маги! Хоук планом была вполне довольна, посох был при ней, ничем не выделялся, стража его конфисковать не могла, и зарядов в нем хватало. Хоть чему-то ее в Коллегии научили: пользоваться местными посохами. Зачаровывать их она даже не рвалась, это, говорят, только самые опытные умеют, и нужно особое оборудование. Перезаряжать научить пытались, просто потому что Сергию Турриану было лень на такое размениваться. Увы, не получалось. Что ж, нет так нет. Пока все необходимое есть, и она сидела в таверне, жевала стейки. Говяжьи. На лососевые не отваживалась, хотя все уверяли, что вода в озере стала лучше прежней. И только Фенрис что-то мельтешил, суетился. — Хоук, я встретил Стража Рассвета, купил у него недорого прах вампира. Говорят, если смешать его с крыльями этих светящихся бабочек, которые летают ночью, можно получить зелье невидимости. Ты же училась алхимии, сможешь? Она помахала головой, он ушел. Потом опять подвалил со странной идеей. — Хоук, тут в былые времена был работник, таскал мед и продавал его по дешевке. Говорили, он уезжал Хелген отстраивать, но недавно вернулся. Может, проще будет найти его? Она пожала плечами, молча предлагая самому искать этого пройдоху. Он вернулся, но уже с другой идеей. — Хоук, тут какие-то ребята тоже хотят сегодня мед выносить, будут грузить его на лодку. Давай подождем, когда они закончат, а потом просто скинем их в озеро. Хотя она тогда и отмахнулась, ждать этих ребят все же пришлось. Просто чтобы дверь открыли. Давненько она не сталкивалась с замками, а отмыкать их так и не научилась. В Киркволле этим чаще всего занимался Варрик. Несмотря на короткие толстые пальцы, был он в этом настоящий мастер, и за дело брался с удовольствием. Вот только из города отлучаться не любил. На природе приходилось полагаться на Изабелу, которая ворчала и спрашивала, не из работорговцев ли Хоук, или на Себастьяна, который простые замки отпереть еще мог, а от сложных нос воротил, намекая, что не царское это дело. В Коллегии Энтир как-то тоже жаловался, что мелкая возня с отмычками недостойна уважающего себя мага, но Мариан не прислушивалась: она-то колдовать в любом случае не может. Когда они вошли внутрь, все скоро пошло под откос. Парочку засекли работники медоварни, а еще и конкуренты-воры. Мариан палила из посоха налево и направо, хотя в Киркволле в той же ситуации просто сожгла бы их, ну или хотя бы не возражала, против того, чтобы Фенрис их покрошил. — Эй, да дай я с этой штукой наиграюсь! И вообще, шевели мослами, тащи ящик на выход! — она осаживала его раз за разом, когда действие заклинания иссякало. Заряды закончились чуть раньше, чем им хотелось бы, и одного ящера пришлось хорошенько приложить посохом по морде. Парочка рванула в конюшню, но по пути Мариан сообразила. — Так, тихо, давай в кустах отсидимся немного. И бутылки надо в рюкзаки погрузить, незачем коробку с эмблемой светить! — Согласен, а то ж нас или не подвезут, или цену заломят! На ферме, впрочем, хватало не только растительности, но и рифтенских стражников с факелами. Один, кажется, их засек и уже шел посмотреть, что это в кустах шебуршит. — Вот было бы у нас зелье невидимости… — Шшш! Тут им повезло: ушибленный ящер промахнулся мимо лодки и грохнулся в воду. Впрочем, не растерялся и поплыл. Стражники отвлеклись на него, пошли смотреть, что происходит, и пока аргнонианин уверял их, что просто купается, Мариан и Фенрис переложили все бутылки в сумки, спустили пустой ящик с холма и потрусили в сторону конюшни. Уже на полпути к Айварстеду, сидя в повозке, они заметили, что рюкзак Мариан промок. Осмотрев все бутылки, она нашла только одну откупорившуюся. Похвалила прочное стекло, и высосала все, что осталось внутри. А потом разбила бутылку о голову пробегавшего мимо оленя. — С минимальным боем по пути! — засмеялась она.