restless & wreckless

— Я вообще не хотел переезжать в этот чёртов город! — кричит Лукас, рывком распахивая дверь наружу. — Лукас, вернись сейчас же! — кричит его отец, но Лукас с хлопком закрывает за собой дверь, пробегая по коридору к лестнице и перепрыгивая две ступеньки за раз. Отец не пойдёт за ним, он знает. Он останется в квартире, где Кателейн его успокоит, скажет, что Лукас просто «выделывается» и что это просто такой период и он пройдёт. Закатывая глаза, Лукас выскакивает из двери первого этажа, кутаясь в куртку от прохлады, сжимая пальцами телефон. Сегодня телефон переполнен сообщениями от его друзей, что остались дома, — Кес и Иса и Джейден — и вот он снова вибрирует, пока Лукас шагает по тротуару, сам пока не зная куда, только бы убежать как можно дальше от отца. «С днём Рождения, Лу!» — гласит сообщение от Лив, и Лукас ещё пару секунд пялится на экран, прежде чем закрыть чат. Его восемнадцатый, блять, день рождения. Какой-то день рождения. Лукас вздыхает, откидывая волосы назад, и наконец замедляется, поворачивая за угол, к незнакомому ряду домов. Он и не ожидал нормальной днюхи, ведь все его друзья находятся слишком далеко — в Утрехте, но он надеялся, что по крайней мере сможет пережить этот день не чувствуя себя так, словно что-то тяжёлое и непрятное поселилось у него в животе. Помимо ссоры с отцом, причины которой, если быть честным, в этот раз Лукас даже не понимал — его одежда или, может быть, пирсинг в носу, который он сделал вчера в качестве подарка самому себе, или, может, дело в том, что Лукас снова пришёл позже отбоя (отбоя — Лукас закатывает глаза) третий день подряд — помимо этого, он позвонил своей маме, а в Центре сказали, что сейчас она не в том положении, чтобы говорить. Лукас знал, что это был за код, ему не удасться её увидеть, потому что даже если бы он приехал, его бы не пустили. Всегда можно перекантоваться у Кеса, размышляет Лукас, продвигаясь дальше по улице. Просто оставить его тупого отца и Калетейн и всё это чёртово место. Блять, ему нужно отвлечься. Доставая телефон, Лукас открывает Инстаграм, пролистывая ленту, в которой не находит ничего интересного, и нажимает на кнопку поиска, набирая уже ставшее знакомым имя. На экране всплывает профиль Йенса, и Лукас чуть хмурится, открывая его истории. — Мы в скейт-парке, — произносит с экрана голос Йенса за дрожащей камерой, которая поворачивается, чтобы показать одного из его друзей. — И Можо сейчас попробует сделать Нэйл Слайд. Ставлю десять евро, что он навернётся. — Да пошёл ты! — говорит парень на видео, и история исчезает. Скейт парк. Лукас видел его, когда шатался по городу, захудалый парк, в который парни в мешковатых штанах приходят покурить травку и попробовать очередной трюк на скейте. Ну, не то чтобы ему сейчас есть чем заняться, а возвращаться в квартиру в ближайшее время он точно не планирует, поэтому Лукас закидывает телефон в карман и разворачивается на тротуаре, направляясь в противоположную сторону. * Лукас хмурится, добравшись до скейт парка, тот оказался не то чтобы впечатляющим, залитая цементом яма в земле, переполненная парнями, которые никогда в жизни не видели толстовки оверсайз, которая бы им не понравилась. Лукас достаёт и закуривает сигарету, пока идёт по парку, в поиске знакомой копны тёмных волос, красной толстовки, раздражающе бодрого смеха. Много времени ему на это не требуется, Йенс стоит на противоположной стороне ямы, всё ещё держа телефон в руке, снимая своих друзей. Как только он двигает камеру в направлении Лукаса, он замирает. Лукас не двигается с места, убирая сигарету из губ и выдыхая дым, когда телефон Йенса падает, а сам он не сводит взгляда с Лукаса. Лукас видит, как миниатюрный парень рядом говорит что-то Йенсу, по-видимому пытаясь привлечь его внимание, и Йенс говорит что-то в ответ. Но парню, кажется, этого недостаточно, поэтому он поворачивает голову, следуя за взглядом Йенса. С такого расстояния Лукас не может разглядеть выражение лица Йенса, хоть он и сомневается, что он увидит на нём что-то хорошее. Йенс, кажется, отмахивается от своего друга, а Лукас сбивает пепел с конца сигареты, пока Йенс направляется к нему, с осторожностью поглядывая через плечо, словно пытаясь удостовериться, что никто не смотрит. Лукас игнорирует, как у него в животе что-то переворачивается, когда Йенс наконец добирается до него. — Привет, — говорит он с озадаченным видом. — Что ты здесь делаешь? — Ну, не покататься пришёл, это точно, — отвечает Лукас, и Йенс кивает. — Ещё бы. У тебя даже доски нет. Лукас делает очередную затяжку, дым наполняет его лёгкие, успокаивая, пока они стоят там, в открытом пространстве, хоть он и видит напряжение в плечах Йенса, пока тот ждёт от Лукаса ответа, объяснения. — Я украл пятьдесят евро у своего отца. — произносит Лукас через секунду. — Как насчёт пойти потратить их на что-нибудь дурацкое? — Прямо сейчас? — спрашивает Йенс, слегка хмурясь. — Нет, на следующей неделе, — закатывает глаза Лукас, качая головой. Йенс заметно сомневается, всё ещё выглядя озадаченным. Лукас не понимает, над чем тут размышлять. У него есть время и деньги, и Йенс как нельзя кстати подходит для того, чтобы потратить и то, и другое. По крайней мере они смогут пососаться, и Лукасу не придётся думать о том, что у него сегодня день рождения, а ему достались лишь пустые сообщения с поздравлениями и отец, назвавший его преступником. — Я не могу просто кинуть своих друзей, — произносит Йенс, оборачиваясь на трёх парней, внимание которых теперь было устремлено на них. Как только Лукас бросает на них взгляд, они тут же отворачиваются. — С чего бы это? — С того, что я здесь с ними? — говорит Йенс, хмурясь и чуть наклоняя голову в сторону. Лукас фыркает. — Просто подумал, что ты захочешь по-настоящему повеселиться, — говорит он, позволяя своему взгляду недвусмысленно скользнуть по груди Йенса. И на секунду кажется, что Йенс почти раздумывает над предложением, но он качает головой. — Я сейчас не могу, может, позже? Раздражённый Лукас сбивает пепел с кончика сигареты. Его раздражает взгляд, которым Йенс смотрит на него, почти обнадёживающий, словно они могут с этим повременить. Его раздражают друзья Йенса, перешёптывающиеся за его спиной. Его раздражает, как вибрирует его телефон, скорее всего от очередного бессмысленого поздравления с днём рождения от кого-то, на кого Лукасу плевать. — Извини, предложение не останется в силе, — прищурившись, кидает он. — Хорошо тебе покататься с друзьями. — Лукас, — когда Лукас отворачивается, произносит Йенс, но он не реагирует. Йенс никакими словами не сможет его остановить, и Йенс, кажется, и сам это знает, поэтому больше ничего не произносит, и Лукас оставляет дурацкий парк позади. * Сидя на лавочке скрестив ноги, Лукас пялится на реку. Над головой собрались тучи, а на асфальте уже образуются лужи, и он фыркает, открывая крышку бутылки и отпивая, водка обжигает горло. Какой же это день рождения без вечеринки, верно? Лукас кривится, когда его телефон снова вибрирует. Он еле останавливает свой порыв кинуть его в реку, пока достаёт. Но это не ещё одно сообщение от кого-то из Утрехта, и даже не его отец, требующий немедленного возвращения домой. Это сообщение в директе инстаграма, и Лукас хмурится, открывая его. Где ты? Оно от Йенса, и Лукас усмехается сам себе, закрывая диалог. Йенс хочет знать, где он. Йенс, наверное, закончил со своими друзьями и теперь думает, что Лукас только и ждёт его предложения замутить. Но разве не этого Лукас и хотел пару часов назад, а? Раздражённый Лукас делает ещё один глоток из бутылки. Он должен был сообразить что к чему и не идти к Йенсу, не надеяться, что он ему нравится настолько, что он кинет своих друзей. На секунду он позволил себе поверить, что между ними что-то большее, чем есть на самом деле. Так почему же он лишает Йенса шанса пососаться с ним сейчас? Лукас не мог не согласиться с этой мыслью, поэтому снова вытащил телефон. «Угадай», — пишет он в ответ, быстро делая фотографию дороги, воды, маленького стенда аренды лодок, и отправляет. Либо Йенс поймёт, либо нет, и это уже не проблемы Лукаса. Откидываясь на спинку лавочки, он снова отпивает водки, вытирая рот и кривясь от вкуса. Проходящая мимо парочка провожает его обеспокоенным взглядом, но не останавливается, рука в руке, и Лукас закатывает глаза. Если бы он был дома, в Утрехте, он бы сейчас тусил с Кесом и Джейденом, и они бы напивались вместе. Кес бы купил ему что-нибудь тупое, типа печенек в форме членов, а Джейден без конца бы дразнил его за кольцо в носу, называя пародией на инстаграм модель. Если бы он был дома, он бы не сидел на холоде, наблюдая за тем, как ветер колышет поверхность воды, слишком злой, чтобы возвращаться домой, отвергнутый парнем, который думает, что скейтбординг — это реально весело. Качая головой сам себе, Лукас рассматривает свою бутылку. Если он вернётся домой пьяным, отец точно его прибьёт, но какая ему разница? Какое наказание может быть хуже жизни здесь? — У тебя тут вечеринка? Голос прерывает размышления Лукаса, который снова отпивает из бутылки и опускает её, замечая Йенса с руками в карманах рядом со скамейкой. Отводя взгляд, Лукас пожимает плечами. — Какой же день рождения без вечеринки. — У тебя день рождения? — спрашивает Йенс, присаживаясь рядом с Лукасом и хмуря брови, на что Лукас лишь снова пожимает плечами. — А какая разница? — спрашивает он, отставляя бутылку и дотягиваясь до Йенса, руки на его плечах, притягивая его ближе за толстовку, пока их губы не встречаются, мягко и мокро, слегка холодно. — Подожди, — говорит Йенс, выставляя руки между ними, и Лукас вздыхает, отстраняясь. — Если ты не целоваться пришёл, то за чем? — Лукас, у тебя день рождения, а ты здесь один, напиваешься. — И что? — спрашивает он, разражённо уставившись на Йенса. Да какая вообще разница? Йенсу должно быть по барабану. Йенс его не знает. Йенс просто парень, с которым Лукас решил пососаться пару раз. Он наверняка до сих пор думает, что он абсолютный натурал. — А то. Ты в порядке? — обеспокоенно спрашивает Йенс, и Лукас фыркает, зажёвывая нижнюю губу и отводя взгляд от Йенса на воду. — Господи, я сказал тебе, где я, не для того, чтобы ты мне устроил допрос с пристрастием. Я просто хотел с кем-нибудь поцеловаться. — он останавливается, переводя взгляд на Йенса. — Я думал, ты хочешь того же. — Лукас снова придвигается ближе, наклоняясь, чтобы прижаться своими губами к шее Йенса, губами ведя к его челюсти, покрывая её нежными поцелуями, перед которыми, он знает, Йенс не сможет устоять. — Я-я хочу, — выдыхает Йенс, звуча достаточно отвлечённо, и на Лукаса нахлынивает облегчение. Он не хотел говорить о том, почему он здесь, один, напивается в свой день рождения. Он не хочет, чтобы Йенс спрашивал, волновался. — Вот и хорошо, — бормочет он Йенсу в щёку, проводя губами по коже, дразняще мягко, добираясь до губ Йенса, проводя языком по нижней губе, осторожно кусая, чувствуя, как Йенс резко вдыхает, тепло на его губах. — Но, — произносит Йенс секундой позже, и Лукас не позволяет ему продолжить, взамен резко его целуя, прижимая к сырой скамье, следуя за языком Йенса, скользящим по его собственному, выдыхая через нос, пока он напивается Йенсом, целуя глубоко и отчаянно. Йенс, кажется, забыл о чем говорил, отвечая на поцелуй Лукаса, руками пробираясь к его шее, пальцами проводя по щекам, наклоняя голову Лукаса к себе. Лукасу это и было нужно — не думать ни о чём, сфокусироваться на губах Йенса, его руках, тепле его тела, на том, как легко было бы сейчас взобраться на его колени и заставить кончить, прямо здесь, рядом с проходящими мимо людьми, у всех на виду. — Но если ты не в порядке, — глубоко дыша произносит Йенс, пока Лукас перемещается поцелуями на его челюсть, а руки Йенса сжимают его волосы. — Ты можешь мне рассказать. Лукас знает, что Йенс сказал это только из вежливости, но у него в животе всё равно всё сжимается. Сегодня просто плохой день, и Йенс не сможет его ещё больше испортить. — Заткнись, — вместо этого отвечает он, сцеловывая обеспокоенность с лица Йенса. Он в порядке. И будет в ещё большем порядке, если Йенс прекратит говорить такие вещи. Его полностью устраивает нынешнее положение вещей.