То, что осталось за кадром

13.10.1964 — А год назад я тебя в это время пытался прирезать, — со странной горечью в голосе произнес Кроули, повернувшись к Азирафаэлю. — Ну, справедливости ради, не только меня, — тепло усмехнулся Фолл в ответ и подошел ближе, — да и к тому же не могу сказать, что ты в этом преуспел. — Ангел, ты невыносим, знаешь об этом? — С моей массой это не удивительно, — он снова улыбнулся. — Ну-ка, — он накрыл руки Энтони, что нервно теребили алую ленту еще не завязанного галстука, согревая в своих, а потом мягко добавил: — давай помогу. Кроули, пробубнил что-то себе под нос, но опустил руки и подался вперед, неловко наклонившись, чтобы Азирафаэлю было удобнее завязывать узел. Его полноватые, аккуратные пальцы удивительно ловко справились с этой задачей, и Энтони только тяжело выдохнул. — Ничего, — закончив с галстуком, Азирафаэль поцеловал Кроули в кончик носа, — еще вспомнишь. Немного практики, и снова будешь справляться лучше меня. Фолл сделал шаг назад, оценивающе глядя на Энтони и тепло улыбаясь ему. Тот нервно дернул уголком губ в ответ и поспешил отвернуться обратно к небольшому зеркалу, начав активно поправлять галстук. Азирафаэль же достал из ящика небольшую коробочку, перетянутую яркой лентой, и сделал шаг обратно к Энтони, обнимая поперек живота, прижимая к себе. — У меня для тебя есть подарок, — прошептал Фолл, протягивая коробочку Кроули. — С днем рождения. — Можно открыть? — он вопросительно вскинул бровь и слегка потянул ленту, глядя в зеркало и проверяя реакцию Азирафаэля. Тот только мягко улыбнулся. — Это — не тот же самый аромат, что тебе нравился в юности, но мне показался достаточно похожим, — немного смущенно, словно оправдываясь, произнес Азирафаэль, когда Кроули достал стеклянный флакон. Он молча положил коробочку на полку перед собой, открыл крышку и, закрыв глаза, поднес ее ближе к носу. Фолл немного напряженно наблюдал, пытаясь угадать реакцию Энтони, но тот неподвижно стоял, слушая запах. — Как ты их нашел? — через несколько секунд не открывая глаза, спросил Кроули. — Не знаю, — нервно сглотнув, пожал плечами Азирафаэль, — просто зашел в магазин и перенюхал там все, что было. — Я не о том… Неужели ты помнишь? — Конечно помню. — Ангел… — Энтони развернулся, открыл глаза и уперся странным, нечитаемым взглядом в лицо Фоллу. — Тебе не понравилось? Кроули закрыл стеклянный флакон и крепко обнял Фолла, уткнувшись носом ему в плечо, что-то бормоча. — Все хорошо? — Замечательно, — тихо ответил он, не переставая прятать лицо на мягком плече. Уже после ужина, когда они медленно шли к дому по вечерней набережной, Кроули набрался смелости или наглости, или того и другого и взял Азирафаэля за руку. Фолл сначала остановился, нервно оглядываясь, а потом все же сжал тонкие холодные пальцы в своих. — Знаешь, — тихо начал Азирафаэль, слегка замедлив шаг, — я хотел бы еще кое-что для тебя сделать, если ты позволишь. — М? — Кроули остановился и уперся заинтересованным взглядом разноцветных глаз. — Мы… мы можем обсудить это, э-э-э, — свободной рукой Азирафаэль неловко потер затылок, — дома? — Дома? — Энтони причудливо изогнул бровь и как-то хитро заулыбался. И улыбка эта была бы еще хитрее, но из-за тусклого света фонарей, Кроли не мог заметить, как покраснел Фолл. — Да… я не очень бы хотел, чтобы нас кто-то услышал. — Воу. Я заинтригован. Это какой-то подарок? — Не совсем. Вернее, не материальный. Ты сочинил для меня стихи? — начал гадать Кроули. — Нет. — Песню? — Нет. — Хм, — протянул Энтони и еще сильнее замедлил шаг, — может, просмотр фильма? — Нет. Энтони, я что-то не припомню, чтобы ты раньше любил гадать, — немного раздраженно заметил Фолл. — Не любил, — кивнул тот, и коротко засмеялся, — и не люблю, но дело не в гадании. — Ты просто хочешь меня позлить, да? — Возможно, — он улыбнулся шире, — очень даже. — Пойдем, — Фолл ускорил шаг и потянул Энтони за руку следом за собой. Дома Кроули, избавившись от верхней одежды, застыл у входной двери, с интересом глядя на Фолла. Тот молча и, стараясь не сталкиваться взглядом с Энтони, тоже разделся и направился в комнату, но остановился, когда Кроули окликнул его. — Ангел, ты сказал, что дома все расскажешь, я жду, — он сложил руки на груди и явно никуда не собирался идти, только хитро улыбался. — Может хотя бы пройдем в комнату? — Ага, а может вообще сразу в спальню… — Если захочешь, — перебил его Фолл, обернувшись и замерев на несколько секунд, а потом в пару шагов подошел к Кроули, не дав ему опомниться. — Какой же ты красивый, — произнес он, и, приподнявшись на носках, прижался к губам Энтони. — Мгх, — удивленно раздалось в ответ, и через мгновение Кроули обнял его за поясницу, прижимая к себе и неожиданно жадно, даже для самого себя, ответил на поцелуй. Азирафаэль был теплым и податливым, а на его губах все еще отчетливо ощущался сладковатый привкус вишневого торта. Он целовал нежно, но настойчиво, крепко держа Энтони в объятьях, успокаивающе поглаживая по спине. — Так что, пойдем? — оторвавшись от тонких губ, все же спросил Азирафаэль. Дыхание у него было немного неровным. — Мгх, — согласно кивнул Энтони, удивленно выдохнув и проследовав за ним. — Так что ты хотел? — поинтересовался Кроули, плюхнувшись на кровать рядом со смущенным Азирафаэлем. — Ну-у-у, — протянул тот, отчаянно пытаясь подобрать верные слова и так же отчаянно краснея. — Ну? — Энтони хитро улыбался, наблюдая за растерянным выражением лица Фолла, за его попытками смотреть куда угодно, только не на самого Кроули. — Я хотел бы кое-что для тебя сделать. Но только, если ты захочешь. — Ты же понимаешь, что я не смогу тебе сказать, хочу или нет, если не буду знать, о чем ты? — Энтони слегка подался вперед, разместив подбородок у него на плече и тепло выдыхая в шею. — Я, я… — Азирафаэль задышал тяжелее, ощущая чужое дыхание у себя на коже. Дыхание от которого по всему телу побежали мурашки. — Черт, — он нервно ослабил бабочку, — я не знаю, как сказать. — Словами, — тихо прошептал Кроули в ответ, ощущая странный эмоциональный подъем, — словами, ангел мой, — он потерся носом о мягкую кожу. — Ты не помогаешь, — на шумном выдохе прошептал Фолл. — Я хочу сделать для тебя кое-что… — Ты повторяешься, в курсе? — нагло усмехнулся Кроули. Было что-то невероятно приятное в том, чтобы изводить Азирафаэля невинными шалостями. Теплое дыхание Энтони, его мягкий и такой довольный голос не давали сосредоточиться и подобрать правильные слова. Фолл прикрыл глаза, и в этот момент почувствовал, что дыхание у него на шее стало не просто тёплым, но обжигающе горячим. А потом Кроули сгреб его в объятья и прижался губами к чувствительному месту за ухом. — Нгх, — он шумно выдохнул, — Энтони! — М-м-м? — раздалось совсем рядом. — Скажи мне, родной мой, — Фолл все же приоткрыл глаза, ласково взъерошил рыжие волосы, — ты же остановишь меня, если что-то будет не так? — Ты хочешь? — Кроули замер на несколько секунд, а потом заглянул в светлые глаза, пытаясь прочитать в них что-то. — Ты удивительный, самый прекрасный человек, которого я знаю. И да, я хочу именно этого. Ну, то есть… Энтони поднялся на ноги и резким, немного нервным движением задернул шторы. Сердце у Азирафаэля в груди забилось сильно, он слегка задрожал от внезапно нахлынувшего приятного волнения, и от осознания всей ответственности, что ложилась на его плечи. За весь этот год они с Кроули были «близки» всего пару раз, и в обоих случаях речь шла о неловких взаимных ласках при довольно странных обстоятельствах. Но сейчас Азирафаэль хотел сделать небольшой шаг вперед, и больше всего боялся, что может все испортить. Они остались наедине, в мягком полумраке, и Кроули не выглядел испуганным. По крайней мере пока. Азирафаэль посмотрел на него, уже севшего обратно на постель, слегка склонившего голову на бок и все так же улыбавшегося. Они знали друг друга всю жизнь, всю жизни были вместе. Всю жизнь Фолл не мог перестать им любоваться. Теплый свет от прикроватной лампы выхватывал лицо Кроули из полумрака комнаты, подчеркивая остроту черт, подсвечивая яркие разноцветные глаза и хитрую улыбку. Азирафаэль протянул руку и мягко прижал ладонь к высокой скуле, ласково погладив большим пальцем. Кожа под его пальцами была теплой и мягкой на ощупь. Кроули прикрыл глаза и прильнул к ласкающей ладони сильнее, позволяя себе расслабиться и довериться Фоллу полностью: тот уже знал о нем все и даже немного больше, весь этот страшный год он всегда был рядом и ни разу не позволил себе ничего лишнего. Энтони положил руки на мягкую талию Азирафаэля, ощутив тепло его тела у себя под пальцами даже через довольно плотную ткань рубашки, а потом плавно проскользил выше, по груди и остановился, обхватив его за плечи. На секунду у него в голове вспыхнула мысль о том, что надо бы совсем погасить свет, чтобы Азирафаэлю не пришлось видеть его шрамы и ожоги. Но потом Кроули шумно выдохнул, отгоняя ее прочь: Фолл уже все видел, и явно дал понять, что принимает его таким. Что любит его таким. Азирафаэль свободной рукой начал развязывать алую ленту галстука на тонкой шее. Кроули не возражал, только потянул его за ремень на себя, заставляя сделать маленький шаг вперед, еще ближе. — Какой же ты у меня, — прошептал Азирафаэль, развязав галстук и принявшись за расстегивание черной рубашки. — Не болтай, — Кроули сжал тонкие пальцы на плечах, а потом откинулся назад, изящно выгнувшись и предоставляя Азирафаэлю возможность возиться с рядом мелких пуговиц. Фолл нервно усмехнулся и подрагивающими пальцами продолжил начатое. Расстегнув рубашку, он спустил ее с угловатых плеч, обнажая горячую смуглую кожу и тут же прижался нежным поцелуем к ней. Потом еще раз. И еще. Кроули пах невозможно приятно смесью подаренных духов и его собственного запаха. Азирафаэль провел руки под рубашкой, обхватив его за спину. Энтони в ответ крепко обнял его, выгнувшись и доверчиво прижавшись к нему. — Ты замечательный, — почти касаясь губами уха, прошептал Фолл, — восхитительный, самый прекрасный на свете. — Ангел, — почти простонал Кроули, закрывая глаза и крепче сжимая пальцы на округлых плечах, — ангел… — Люблю тебя, люблю, люблю, — шептал Фолл, покрывая поцелуями смуглую кожу на плечах. Затем он потянул темную рубашку, и Кроули послушно приподнял руки, помогая избавить себя от нее. А потом удивленно и шумно выдохнул, когда Фолл прижался мягкими губами к выпирающим ключицам, оставив на них дорожку коротких поцелуев. — Ангх… — Кроули неосознанно прогнулся в спине сильнее, запустив пальцы в мягкие светлые волосы и также неосознанно притягивая Азирафаэля к себе. — Да, да, да… — Ласковый, — прошептал Фолл, позволяя Энтони руководить, — любимый… Азирафаэль медленно опустил одну руку на холодную пряжку ремня на брюках Кроули и замер, ожидая его реакции. Тот распахнул глаза, немного испуганно, но больше — взволнованно, и облизал тонкие губы. — Одно твое слово, — Фолл протянул руку и опять погладил его по щеке, — и я все для тебя сделаю. — Знаю, — он слабо кивнул в ответ, — я знаю, ангел. Продолжай, прошу тебя. И сними эту дурацкую бабочку. И рубашку. И вообще. Фолл улыбнулся и поспешил выполнить эту просьбу. Избавившись от одежды и раздев Энтони, Азирафаэль опять крепко обнял его, согревая в своих руках. Кроули с тихим, сдержанным стоном, прильнул к нему, кожа к коже, невозможно близко. Горячий и совершенно расслабленный. Азирафаэль уткнулся носом в рыжую макушку и выдохнул. Одной рукой он продолжил обнимать Кроули поперек спины, второй гладил то острые плечи, то обводил подушечками пальцев выступавшие позвонки. Энтони прикрыл глаза и повернул голову, прижавшись к груди Азирафаэля, слушая ровное, глубокое биение его сердца. Спустя несколько минут Кроули все же проскользил раскрытыми ладонями по мягкой спине вниз, остановившись чуть ниже поясницы и потянув Фолла на себя. И когда Азирафаэль, слегка пошатнувшись от неожиданности, почти упал на него, Энтони поцеловал его в основание шеи, заставив издать тихий стон. От этого звука по всему телу Кроули пробежали легкие электрические разряды. Он слегка прикусил светлую, нежную кожу на шее Азирафаэля и сразу же почувствовал, как Фолл в ответ сжал его в своих руках еще крепче и, кажется, даже низко рыкнул. — Милый, — хрипло простонал Фолл, — любимый, — он зарылся носом в рыжие волосы, жадно вдыхая их аромат, — родной… В следующую секунду Кроули осторожно провел языком вверх по шее, и в этот раз стон, раздавшийся у него над ухом был уже совершенно несдержанным. — Так я долго не продержусь, дорогой, — нехотя отстранившись, произнес Азирафаэль. — А я хотел бы, ну, — он нервно облизал губы. — Ты такой красивый, — с придыханием сказал Азирафаэль, не скрывая искреннего восхищения, — можно твою руку? Я хочу, — Энтони кивнул, Фолл нервно сглотнул и прикрыл глаза, прижав его ладонь к губам. Кроули замер наслаждаясь ощущениями. — хочу, чтобы… можно я? Сначала Энтони хотел подначить Азирафаэля еще сильнее, спросив: «Можно ты что?», но увидев, как тот нервно прикусил нижнюю губу и густо покраснел, только согласно кивнул в ответ. Фолл поцеловал его глубоко и настолько нежно, насколько сейчас позволяло его собственное возбуждение. А потом, совершенно неожиданно для Энтони, Азирафаэль опустился перед ним на колени, поглаживая худые бедра. И не дав ни себе, ни Кроули времени что-то сказать или сделать, слегка развел их в стороны, разместившись между и начав покрывать короткими влажными поцелуями плоский, напряженный живот. У него над головой тут же раздался хриплый неразборчивый стон, а цепкие пальцы вплелись в светлые волосы. Азирафаэль воспринял это, как призыв к действию, и прошелся такими же короткими поцелуями по слегка выпирающим косточкам. В ответ на это, Энтони неосознанно толкнулся бедрами вверх, откинув голову назад и задышав тяжелее. Фолл опустился ниже, уткнувшись носом в мягкую ткань нижнего белья, что все еще было на Кроули, и замер, прислушиваясь к собственным ощущениям. К тому, как реагировал на его действия Энтони. Фолл никогда не был с мужчиной, и в целом не был слишком опытным в подобных вопросах. Но кое-что он мог знать по себе самому. Азирафаэль закрыл глаза, не переставая нежно поглаживать худые бедра и давая себе возможность собраться с мыслями. Они с Мартой пробовали подобное, и он решил, что сможет повторить это с Кроули. Кроули широко распахнул глаза и ощутил короткую вспышку паники, когда с него начали медленно стягивать белье. Он инстинктивно попытался скрыть свое возбуждение и как-то остановить Фолла, но тот мягко перехватил его руку, погладив большим пальцем тонкое запястье. — Я хочу, чтобы тебе было хорошо, — тихо прошептал Азирафаэль, заглянув в разноцветные глаза, — правда. Очень хочу. Можно? Кроули закрыл глаза и сделал несколько глубоких вдохов, стараясь успокоить глупое сердце, которое отчаянно билось о ребра от сладкого волнения. Вдруг он понял, что Азирафаэль так и не двинулся, ожидая ответа. — Все хорошо? — едва слышно спросил Фолл, когда Кроули опять взглянул на него. — Я понятия не имею, что будет дальше, — честно ответил Энтони, нервно дернув плечом, — не хочу тебя разочаровать, но ты можешь… Все что угодно… — Я тоже, — Азирафаэль мягко улыбнулся, — никогда ничего подобного не делал. Просто расслабься и ни о чем не волнуйся, хорошо? Получив согласный кивок, Фолл погладил раскрытой ладонью крепко стоявший и слегка подрагивавший в такт биению сердца член Кроули и в который раз отметил, что тот был совсем сухим. Азирафаэль несколько раз облизал губы и, прикрыв глаза, сразу же обхватил ими чувствительную головку. — Господи-господи-господи… Черт, ангел, — застонал Кроули, выгнувшись и слабо подавшись бедрами вверх. Фолл не стал сопротивляться, только поджал губы так, чтобы ненароком не зацепить зубами чувствительную кожу. А потом он медленно опустил голову немного ниже. Кроули над ним издал странный, сдавленный звук и, судя по жалобному скрипу кровати, резко откинулся назад. Азирафаэль сделал еще несколько мучительно медленных движений, прислушиваясь к чужой реакции. Кроули глухо скулил, закусывая то тонкие губы, то тыльную сторону собственной ладони. И мелко дрожал всем телом от переполнявших его ощущений. У него в ушах от всего происходящего так сильно стучала кровь, что, казалось, сердце вот-вот то ли совсем перестанет биться, то ли начнет биться настолько быстро, что пробьет грудную клетку. Азирафаэль был влажным, тесным и до безумия мягким и податливым. С каждым разом он опускал голову чуть ниже, и с каждым разом ощущения становились все острее. Мягкие губы, плотно сжимавшие крепко стоявший член, скользили по нему легко и мокро. При этом Фолл умудрялся иногда неловко проходиться по ставшей особенно чувствительной головке языком, заставляя Кроули выгибаться сильнее, метаться по постели и издавать совершенно неприличные звуки. — Ан-ан-ангел… — Кроули хватал воздух ртом, сжимая в пальцах простынь, — я… я сейчас… Господи… Черт… Ангел! Фолл ощущал, как худое тело под ним дрожало все сильнее, все сильнее напрягалось, подаваясь вверх, навстречу. Он перехватил худые бедра и закинул их себе за спину, сразу же почувствовав, как Кроули с силой сжал их, выдавливая воздух из легких, требовательно усиливая контакт. Азирафаэль старательно сжимал губы плотнее, опускал голову все ниже, стараясь дышать через нос как можно глубже, чтобы не закашляться, не сбиться с темпа. И пары таких движений хватило, чтобы Энтони, вскрикнув, затрясся всем телом, словно сквозь него пропустили электрический разряд. Фолл не успел толком понять, что происходит, только ощутил горячую солоноватую влагу, что сильными толчками начала наполнять рот, как Кроули резко, с силой потянул его наверх, слегка царапая светлую кожу. Азирафаэль послушно поднялся с колен, и Кроули сразу же крепко, с каким-то отчаянием, прижался к нему, спрятал лицо у него на груди, всхлипывая и что-то бормоча. — Я рядом, — Фолл прижал Кроули еще крепче к себе, уткнувшись носом во влажные рыжие волосы, — я с тобой. Ты замечательный, абсолютно великолепный, — он слегка отстранился, чтобы начать зацеловывать любимое лицо, — единственный мой… — Ангел, — слабо зашептал Энтони, — ты же не откажешься от меня? — Ни. За. Что, — Азирафаэль упал на постель, утянув Кроули за собой, накинул ему на голые плечи одеяло и обнял, притягивая его ближе к себе. — Ни. За. Что, — повторил он тише. — Тогда, — голос Энтони был совсем тихий, словно он сам боялся, что Фолл может его услышать, — возьми меня…