Затмение

Посланники Облачных глубин отправились в путь, как и планировалось, через три дня, а возвращаться начали на пятый. Когда заклинатели Гусу прибывали домой, их лица не выражали ничего. Сразу шли с докладами, но Не Хуайсану все же удалось пару раз оказаться в нужном месте в нужное время, чтобы уловить тень обеспокоенности или одну-единственную, но важную для него фразу или даже жест. Это давало повод для размышлений и надежды, и молодой глава клана Не в этой ситуации был вполне готов к дальнейшему развитию событий. Дни проходили в испытаниях и подготовке к новым, они сменялись отдыхом, но большинство юных адептов и наставники не теряли сосредоточенности на главном. Сун Лань и Не Хуайсан успевали сдержанно и по делу, не показывая, что они вообще общаются, перекинуться парой слов, но в остальном Хуайсан отдавал время учебе и подготовке, стараясь не упускать возможности разделить их с Лань Сычжуем, а патриарх воплощал собой терпеливое ожидание. А еще он мог радоваться успехам А-И, Цзинь Лина и Сычжуя, тем более что радоваться было чему. И гордиться. Эту гордость Сун Лань воспринимал как настоящую награду и благословение. Патриарх вполне понял бы отсутствие приглашения на церемонию, но когда его позвали, тоже нашел это вполне логичным. Байсюэ не исчез с карты, и у него все еще есть патриарх, так что в Облачных Глубинах сочли правильным, что Сун Лань присутствовал на объявлении Лань Сичэня новым главой клана. Не Хуайсан тоже был здесь, все-таки в этом случае статус адепта никак не отменял долга и привилегий главы клана. Когда все правила и церемонии были исполнены, пришла очередь выбора места для испытания, и посланники один за другим озвучили, что они увидели. Первая новость о том, что на горе Баньшань не оказалось никакой опасности, а собранные слухи очень отдаленно проясняли ситуацию. Крестьяне говорили то о землетрясении, то о громе и молнии, то чуть ли не о сошествии небожителей. После вестей с озера среди высокопоставленных заклинателей послышались возгласы недоумения. А после рассказа про бамбуковый лес кое-кто и вовсе не удержался от красноречивого взгляда в сторону Верховного Заклинателя. Как же возможен подобный казус в столь важном мероприятии, как традиционные испытания в Облачных Глубинах?! По всему выходило, что нечисть очевидно была, то необъяснимым образом исчезла, лишь на севере совершенно ясно все указывало на отряд из Цинхэ. — Прошу простить, — Не Хуайсан выступил вперед, поклонился сначала Лань Сичэню, потом Цзинь Гуанъяо. — Боюсь это моя невольная вина. Я не знал, что это место предназначено для выбора, лишь слышал, что там завелись демоны и отправил туда отряд на защиту местных жителей. Мой советник говорил, что возможно стоит подождать, но ... я не мог знать, прошу прощения. Хуайсан снова исполнил поклон и действительно выглядел до крайности смущенным. Кто же мог знать здесь, что это лишь игра? Разве что Сун Лань догадается. *** Быть молодым адептом с одной стороны хорошо, потому что твоё дело учиться прилежно и не огорчать наставников и родню. С другой стороны — плохо, потому что если даже что-то происходит, тебе ничего не расскажут, и повлиять ты ни на что не сможешь, а сунешь нос куда не следует, по нему ещё и щёлкнут. Цзинь Лин честно пытался сосредоточиться на главном — на экзаменах. И он даже успешно сдавал всё, не полагаясь только на положение «золотого мальчика». Сам выбрал сдавать защитные заклинания и с наслаждением игнорировал шёпот за спиной, что от него вообще-то ожидали более агрессивной дисциплины. Дядя Яо очень одобрял. Дядя Чэн хмурился. Хмуриться он перестал, когда поставленные барьеры ещё и наподдали атакующим задорного пинка. Он продолжал писать Чжи Чуаню, потому что нужно же кому-то всё это рассказать! А кто подходит лучше, чем собственный наставник, который от него не удрал? Но при этом хвалиться собственными успехами и злорадствовать по поводу шепотков за спиной Цзинь Лин считал неправильным, и не потому что не хотелось — ещё как хотелось! Просто ещё больше хотелось делиться всем. Почему так вышло, он и сам не понимал. «Ваше письмо я перечитывал несколько раз, а когда допишу, точно перечитаю ещё трижды. Наставник, вам точно будет приятно узнать, что все три воспитанника Байсюэ успешно сдают экзамены. Не только ваш ученик. От Лань Сычжуя никто и не ждал провала, и он никого не изумил своими чёткими ответами, зато вольными и даже дерзкими рассуждениями лишил одного из наставников дара речи и вынудил шуршать свитками в поисках самообладания. Он сумел вывести парадоксальную зависимость использования ци от её же самоё (одна эта фраза заставила старейшин хитро ухмыляться в усы), и доказал, что экономия ци приводит к её истощению, а не сохранению. Как вы меня и учили, я это осмыслил — и верно, когда чем-то не пользуешься, оно может и сберегается первое время, но потом неизбежно иссякает, портится, ослабевает и затухает. К слову, я так и не понял, почему это назвали парадоксальным, это же логично. Лань Цзинъи вызвал бурную реакцию, когда извлёк свой гуцинь — тот, старинный, работы мастера из Цинхэ — и тоже поддержал почётное знамя введения наставников в ступор. Мне рассказали, что при такой постановке пальцев можно вообще их лишиться, но при этом атака приобретает кинжальную остроту, и научиться этому можно было только на практике. На моей памяти Лань Цзинъи ничего такого не практиковал в Байсюэ, и теперь мне любопытно. Я же со своей стороны лишь прилежно сдавал письменные экзамены и в меру сил старался не вызывать горестное неодобрение своей родни и почтенных старейшин. Впрочем, когда созданный мною на практическом зачёте барьер не просто не пустил атакующих, но дал им пинка, а потом заключил в замкнутый малый барьер, это точно не вызвало нарицаний со стороны наставников. Видимо, эту комбинацию сочли чрезвычайно полезной с практической стороны вопроса. Жаль, что вы не отправились в Облачные Глубины с нами, но я всё равно и отсюда чувствую ваше одобрение. Я не подведу. И знаете что? Думаю, что я ещё не всему научился, поэтому смею питать надежду, что вы согласитесь продолжить моё обучение». Как написать «хочу вернуться»? Слов таких нет. Не пишут так. Цзинь Лин покусывал кисть, глядя на портрет Чжи Чуаня. Он искренне скучал по этому спокойному терпеливому упрямству, с которым наставник втискивал в его голову все полезности, причём даже если эти полезности казались совершенно неважными и даже отвлечёнными на первый взгляд. В Байсюэ некому было взывать к его родовой ответственности, и это было прямо хорошо. *** Лань Сичэнь наблюдал за всеми троими, не ослабевая бдительности. Что бы он там ни думал себе, невзирая на приязнь к Сун Ланю и почтительность к Байсюэ, нельзя упускать из внимания и факт наличия тьмы. Молодые адепты действительно очень изменились, и их успехи на испытаниях вызывали у Лань Сичэня очень тёплое ощущение, что он всё-таки не ошибся, отправив их в Байсюэ. Но внезапная проблема с местом для финальных испытаний требовала решения, и чем быстрее будет найдена альтернатива, тем лучше. — Было бы нелепо винить главу клана Не за то, что он надлежащим образом выполняет свои обязательства по отношению к своим людям, — подал голос Цзинь Гуанъяо и приятно улыбнулся в ответ на смущение Не Хуайсана. — Это скорее мой промах, что был ослаблен контроль — крестьяне ни за что не должны были пострадать, на них опирается благополучие клана. — Как бы то ни было, давайте рассмотрим другие варианты, потому что время истекает. Возможно, это будут не такие идеальные места для ночной охоты, но не станем привередничать — пользу можно извлечь даже из этой неудачи. Практикующему заклинателю в жизни не раз и не два встретится совершенно неидеальное место для ночной охоты. Я думаю, что наставники, которые будут оценивать мастерство молодых адептов, учтут изменившуюся ситуацию и вынесут справедливое решение. Лань Сичэнь жестом предложил начать обсуждение. Разные варианты мест, которые теоретически подходили для такого рода ночной охоты, рассматривались и отвергались. — Безночный город полностью исключён, хотя и подходит по многим признакам, — он вопросительно посмотрел на Цзинь Гуанъяо, и тот кивнул, пустившись в объяснения по поводу сложной местности. Наставники склонились над картой, и чей-то ноготь обвёл небольшую точку. — Вот тут, говорят, неспокойно, но без всплесков опасности высшего порядка. — Город И — это где? — Да был я там проездом, это был умирающий городок, там какое-то поветрие случилось, жители оттуда уходили. Ничего из ряда вон выходящего, то ли источник пересох, то ли болото подкралось к пахотным землям. — Тут гнездо оборотней было. — Когда? — Лет пять назад. Кто-то рассмеялся тихо, скромно прикрыв рот ладонью. — Город И больше подходит, чем вот эта пустошь, тут адептам только сусликов гонять, ну может змей-измеритель проползёт. А здесь торговый тракт, негоже тревожить почтенных купцов. — Так давайте выберем город И! Пару недель назад там видели нечисть весьма достойную даже для состоявшегося заклинателя. Цзинь Гуанъяо, только что объяснявший, почему Безночный город не подходит, только улыбался и кивал, тщательно скрывая растерянность. Провалившись с подготовкой ночной охоты четырежды — четырежды! — отсоветовав Безночный… если он начнёт сейчас возражать против города И… — Господин Верховный Заклинатель, у вас есть какие-то возражения? Это же просто городок, умерший по естественным причинам да как бы не год назад. — Заново готовить. — Время потеряем. — А куда спешить? — Ну знаете, это вам может некуда спешить. Всё должно идти по плану! Цзинь Гуанъяо просто физически чувствовал, что невидимые поводья выскальзывают из рук, и всё катится, как повозка с горы, подпрыгивая на камнях. Ничего, это как раз мелочи. Он точно успеет предоставить молодым адептам охотиться на оставшуюся нечисть и заберёт Печать прежде, чем кто-то успеет заметить. *** Глядя на то, что делает Не Хуайсан, Сун Лань подумал, что ему еще надо поучиться выдержке и терпению у главы клана Не! Закралась мысль, что даже Сяо Синчэнь иногда уступает этому уровню терпения, и даже Сюэ Ян, который уже так долго сражался со своим темпераментом, что три битвы оказались точно кстати. Как Не Хуайсан выплескивает свои чувства? Невозможно же столько лет держать в себе такие бурные эмоции? Поразительно. А Не Хуайсан снова поклонился и с искренней благодарностью улыбнулся Цзинь Гуанъяо — даже зная, что замышляет Хуайсан, не поверишь собственному знанию! — Можно и не готовить, но проверить нужно, прежде чем отправлять туда адептов, — сказал один из старейшин. — Право, в Поднебесной стало настолько спокойно благодаря Верховному Заклинателю и мудрому сотрудничеству великих кланов, что уже приходится искать опасные места! — воскликнул кто-то, и Сун Лань не удержался и посмотрел в ту сторону. Кто это там так мастерски владеет дипломатией заискивающей почтительности? Он мог бы что-нибудь полезное добавить про город И, но его, к счастью, не спрашивали, и Сун Лань спокойно стоял поодаль, наблюдал и сосредоточенно не смотрел на Не Хуайсана. Пока все настолько соответствовало его рискованному плану, что Сун Ланя это уже даже начинало беспокоить. Нужно обязательно дать знать друзьям, что перед экзаменами город И хоть как-то, да проверят. Ничего страшного, Сюэ Ян побухтит про «тратишь силы» и может даже снова попробует сурово стукнуть кулаком, но лучше не пренебрегать возможностью убедиться, что у них там все нормально. *** Лесть сейчас сыграла роль захлопнувшейся двери. Цзинь Гуанъяо скромно улыбнулся, а лёгкий румянец вполне можно было выдать за ту же скромность. И нужно было кому-то приплести эту короткую хвалебную речь! — Безусловно, проверка обязательна. Мы не можем проявлять небрежение. Я отправлю туда… — Не стоит, — Лань Сичэнь легко, но настойчиво прикоснулся сквозь рукав к локтю Цзинь Гуанъяо. — Вы сейчас в Облачных Глубинах, и я немедленно отправлю туда людей для проверки. Уважаемые старейшины, безусловно, правы — время идёт. Но проверка обязательна. А лучше было бы отправить своих людей! А ещё лучше самому. Но это невозможно. Не предусмотрел! Как он мог не предусмотреть, что именно тут что-то пойдёт наперекосяк? — Я думаю, что всё в порядке там, поэтому сборы начнём немедленно, и стоит отправляться практически следом. Если что-то не так — проверяющие нам сообщат, и мы на полпути свернём к этой пустоши, — Лань Сичэнь очертил пальцем то место рядом с торговым трактом. — Ничего, недовольство почтенных купцов мы сумеем исправить. Поставим временную заставу тут и здесь, если придётся перекрыть дорогу. Вряд ли мы задержим путников дольше, чем на пару дней. Не хотелось бы, но это лучший вариант подстраховки. Есть возражения? *** Возражений не было. С логикой рассуждений Лань Сичэня невозможно было не согласиться, особенно учитывая, что это все ни от кого не потребует ровным счетом никаких усилий — только от людей Облачных Глубин. Отчего же не согласиться? Сун Лань успел сообщить новости через человечка, очень кратко и по делу. Ему страшно хотелось улететь вперед, хотя бы на короткое время встретиться с Сяо Синчэнем и Сюэ Яном, но такой непростительный риск он не мог себе позволить. Патриарх Байсюэ отправился вместе со всеми, рассчитывая на то, что они втроем знают друг друга слишком хорошо. Иногда ему казалось, что скоро они с Сюэ Яном вообще начнут понимать друг друга без слов — кто что сделает или даже подумает в следующий момент. Удивительно, все-таки, насколько взаимная ненависть сближает людей... До крепкого братства, например. Сун Лань посмотрел вперед, где среди адептов шел Не Хуайсан. Ненависть заставила его изучить Цзинь Гуанъяо настолько, что он и сам стал действовать против него его же методами? *** *** *** Чжи Чуань очень торопился. Летел, как в последний раз, крепко сжимая друга в объятиях, чтобы и ему было надежнее, и сам даочжан не хотел некстати потерять сосредоточенность. В последний момент, буквально на отлете, он увидел, как к Байсюэ приближается человек, и сейчас думал о том, что на миг раньше взлети — и мог его не заметить. А человек принес письмо, и теперь это письмо лежало надежно спрятанное в рукаве, а даочжан думал, что прочитает его спокойно, как только долетят. И правильно не стал несдержанно вскрывать сразу. Или нужно было? Или все-таки нет? После длинного пути он устал так, что ноги подкашивались, но все-таки приземлился плавно, убедился, что Инь Цзянь может стоять и идти, и осмотрелся. — Я нарочно не сразу у порога, — пояснил он, — дадим им почувствовать наше прибытие, наверняка Сюэ Ян следит за окрестностями, или твой брат. А если следит кто-то совсем ненужный, то лучше сначала осмотреться, чем сразу бежать в хижину. Да и не мог Чжи Чуань бежать. Вот сейчас он как никогда чувствовал, что хоть и сумел восстановиться, но часть своей прежней силы утратил безвозвратно. *** Жить в разваливающейся хижине вместе с Сяо Синчэнем? Ох, да они вместе под кустом жили, и ничего. Сюэ Ян ничего не имел против любой нищей хибары, тем более что внешняя пристойность его ни разу не волновала. Если рядом его даочжан — можно хоть в болоте жить. А вот как им придётся жить бок о бок с главой клана Не — это вопрос вопросов. В Байсюэ им удавалось сохранять приличное и безопасное расстояние, которое сначала обеспечивала беспамятность Не Минцзюэ, а потом его же гнев. Здесь и по лесу не умчишься — риск, увидят кому не следует. И в замкнутом пространстве можно очень запросто снова получить в живот здоровенную саблю. А как она там ощущается, это Сюэ Ян помнил слишком хорошо. Он и так ловил себя на том, что иногда смотрит на угомонившуся Басю, и ненароком почёсывает то место на животе, куда и принял весь клинок. Насквозь. Хребет почесал изнутри. Развлечение для ценителей. Но терпения пришлось набраться по самые уши, чтобы не послать куда-то в нужник все усилия, а приложено их было немало. — Я же тренировался на самом благодатном материале, я на Сун Лане тренировался, и получалось сравнительно подолгу его не драконить. А ведь у него не было поводов меня терпеть. Если я справился с Сун Ланем, то неужели я не справлюсь с Не Минцзюэ? Бухтеть себе под нос приходилось в редкие отлучки. Всё-таки окрестности Сюэ Ян излазил. Обругал самой низменной площадной бранью каждую кочку, каждую проклятую белку, и хомякам досталось. — И талисманов не налепишь сколько хочется, а хочется много. А налепишь много — только дурак не полезет смотреть, а что это там за идиот ярмарку талисманов устроил. В итоге удалось обеспечить неплохой обзор, чтобы никто не прокрался незамеченным, и на подходах к городу И он на всякий случай припрятал по человечку. А потом пришлось объяснять Не Минцзюэ нехитрые правила, необязательные к соблюдению, но крайне к нему желательные. — Я там это, — неуклюже начал Сюэ Ян, глядя на Не Минцзюэ с отчётливым желанием не раздраконить и не перепортить всё по причине взаимного норова, а потом осторожно покосился на Сяо Синчэня в поисках поддержки. — В общем, наружу можно выходить. Никто не увидит, я позаботился. Сигнальный барьер тонкий, их три. Третий лучше не пересекать, ну они чувствуются, если знаешь про них. За третьим — увидят случайные люди. Или неслучайные. Что Инь Цзянь нашёл в этом высеченном из цельного куска гранита лице?! Сюэ Ян вспомнил эти посмертные объятия, обвивающие отсечённую голову, и болезненно поморщился. Этого не было, это просто померещилось. Надо оттяпать Мэн Яо его шибко умную башку. Они ждали. Уже два дня ждали. Или три? Когда стараешься ничего не испортить, время тянется просто бесконечно долго. Без Сяо Синчэня он точно не справился бы. Сюэ Ян время от времени ронял голову ему на плечо, или утыкался лбом в спину. Слишком много терпения и самоконтроля делали ему плохо. Когда внешний сигнальный барьер тихо дёрнуло, Сюэ Ян как раз пытался незаметно приткнуть ноющий лоб куда-то в Сяо Синчэня. Вместо этого пришлось прислушаться, сосредоточиться. Из густого терновника рядом с поступившим сигналом высунулся травяной человечек. Сюэ Ян заулыбался и тут же потянул Цзян Цзай из ножен. — Чжи Чуань пожаловал, — он мягким кошачьим движением поднялся на ноги, и улыбка сама сошла с губ. — А вот кто с ним — не знаю этого человека. Лица, правда, не вижу, но этого не знаю. Не Минцзюэ, а в Цинхэ же серые ханьфу носят? Тьфу… вот вроде серое. Что-то я не помню, чтобы мы об этом договаривались с твоим братом. Или он прислал больше людей, и Чжи Чуань прихватил одного с собой? Я не то чтобы против, но какого же хрена? А если не из Цинхэ? Сюэ Ян обозлился. Он думал, что вообще-то Инь Цзянь будет тут. Нечего в одиночку шляться где попало, не те у него стати, чтобы в одиночку шляться. А в результате Чжи Чуань припёр с собой какого-то человека хрен знает откуда! Из Хэй? Из Ланьлин? — Пошли, пощупаем, что за птица там с нашим прибацаным даосом? Я его прибью, честное слово. Сюэ Ян дождался, пока они оба не пересекут второй сигнальный барьер и вышел навстречу с таким выражением лица, которое Чжи Чуань точно мог бы вспомнить, если бы захотел. С такой недружелюбной рожей он впервые перед ним и появился. — Какого хрена, — начал было Сюэ Ян, увидел лицо этого неузнанного спутника Чжи Чуаня и от неожиданности ляпнул. — Ты не заболел? Что с тобой? *** Инь Цзянь волновался настолько, что уже успел трижды пожалеть, что снял заколку. Конечно, он сунул её в рукав, и она продолжала благотворно действовать, но недостаточно. Он чувствовал себя голым и беззащитным. Узкие рукава. Честное слово, как в нижних одеждах, да ещё и на голове явно не хватает привычного. Но о себе можно пока не думать — Чжи Чуань слишком быстро вычёрпывался. Инь Цзянь очень аккуратно и незаметно добавлял своей ци, но этого не хватало, а усилить — будет заметно. Деликатность боролась с желанием немедленно всё исправить. И письмо принесли перед самым отлётом, Чжи Чуань даже не прочёл. Поводов для волнения хватало. Инь Цзянь бесконечно доверял Чжи Чуаню, и точно знал, что они не рухнут на землю. Боялся он того, во что эта ответственность обойдётся его самоотверженному другу, и бесцеремонно подхватил его под руку, уже без всяких поклонов добавляя своей ци. — Уверен что следят. Если не следят, я буду возмущён. А тебе нужен отдых, и я его намереваюсь обеспе… чить. Такой встречи он не ожидал и почему-то малодушно шагнул за спину Чжи Чуаня. Быстрее, чем успел подумать, зачем это сделал. И уже оттуда строго сообщил: — Тот же вопрос. Это что за выражение лица, позволь-ка узнать? *** — Аккуратно, тут барьеры, — Чжи Чуань оперся на руку Инь Цзяня и остановился, считывая преграды. Хорошие, надо отдать должное, не сказать — деликатные, но хорошие. Даочжан кивнул и пошел дальше, уже совершенно ясно понимая, что есть и второй барьер. У третьего он остановился. — Не трать на меня силы, я отдохну. Забота друга приятна, но все, что происходит, — еще не катастрофа, нужно быть осмотрительнее и осторожнее. Теперь, когда он был уже совсем недалеко от города И, Чжи Чуань чувствовал ее, знал, что вот еще немного — и ему уже не придется экономить силы. Письмо. Нужно уже прочесть его, обязательно нужно. — Какого хрена — что? — Чжи Чуань сурово нахмурился и невольно придержал Инь Цзяня за запястье. Сяо Синчэнь оставался поодаль, он больше слушал вокруг и осматривался, потому что если кто-то чужой с Чжи Чуанем, то Сяо Синчэнь скорее склонен был опасаться, что это враг, и он, например, держит даочжана на острие ножа. Синчэнь с трудом мог себе представить, что Чжи Чуань кого-то постороннего сюда приведет, а когда услышал голоса, то сомнения ушли, и он поспешил вперед. Да, брат выглядел непривычно, но все-таки это был он. — У нас все в порядке, — не медля, сообщил Сяо Синчэнь и уточнил: — У всех троих. Пойдемте в дом? Вам требуется отдых. Вот эта ситуация, когда приходится торчать под защитой стен, в то время как союзники идут в авангарде, — это бесило. Да, стратегия, да, нельзя себя обнаружить, но Минцзюэ все равно с трудом терпел. И где они оба? Сколько можно ходить с разведкой? Ладно. Досчитать до десяти — и выйти, потому что мало ли что. Но где-то на восьми выходить уже не пришлось. — Что это значит? — задал Не Минцзюэ свой первый вопрос, гневно поднимаясь навстречу. Спрашивать Инь Цзяня «Что ты тут делаешь?» — глупость, понятно и так, что он сюда взял и прибыл. Точнее, его притащил Чжи Чуань. Но почему в таком виде? Это... маскировка? И даочжан явно вымотан... Им пришлось бежать?! — На Байсюэ напали? — Не Минцзюэ шагнул к Инь Цзяню, и Сяо Синчэнь предпочел отступить, но лишь потому, что в гневе главы Не почувствовал не угрозу, а беспокойство. — Ты цел? — Минцзюэ ухватил Инь Цзяня за плечи и пристально всмотрелся в его лицо. Только изучив как следует взгляд лекаря, он быстро глянул на Чжи Чуаня: — Проверяли? За вами чисто? — Проверяли. Никто не напал, — Чжи Чуань тяжело сел в углу у очага и благодарно кивнул Сяо Синчэню, который как-то сразу и очень деликатно подал ему чашку чая с травами. — Вы позволите? Я не успел прочесть, — даочжан вынул письмо. — Конечно, — Сяо Синчэнь мягко улыбнулся и отошел, едва заметно кивнул Сюэ Яну, что лучше не мешать. Чжи Чуань развернул бы послание с несвойственной себе несдержанностью — он поймал себя на этом желании поскорее прочесть, — но слабость не позволила. Зато каждое слово наполняло его теплом, и Чжи Чуань даже сам не заметил, что улыбается, как будто Цзинь Лин был здесь и сам ему все рассказывал. Захотелось даже в шутку укорить его: «скромность — не самая ваша главная добродетель, юноша». Как мальчик с гордостью писал об успехах своих друзей! Как прекрасно у него вышло с барьерами! Чжи Чуань слишком давно не испытывал такой радости, смешанной с гордостью за кого-то и каплей гордости еще и за себя, потому что это был результат их общего усердного труда. В большей степени, конечно, Цзинь Лина. И все-таки взгляд возвращался к этим словам, о том, что письмо будет еще трижды перечитано... и к самым последним — тоже. «Я тоже надеюсь», — думал Чжи Чуань, бережно скрывая послание ученика в рукаве. *** Нет чтобы проникнуться и посочувствовать человеку, у которого случился трагический раскол осознания. Вот всё-таки даосы все на голову больные. Все по-разному, но все больные. Сюэ Ян только рукой махнул в сторону огрызнувшегося Чжи Чуаня, чтобы не торчал тут, а шёл уже греться, отдыхать. Больной или не больной, а видно было, что выдохся. Поназаводили привычек давать себя обкусать чему попало — то Сун Лань, хотя он тут прямо скажем и не виноват был, то вот Чжи Чуань сунулся под печать, но это уже он сам сделал, даос несчастный. Очень некстати снова зачесалась отметина, оставленная саблей, но это вообще другое. Сюэ Ян с недоумением топал следом, как ручной мерзавец, пытаясь сообразить, какого чёрта можно было не узнать Инь Цзяня. Подумаешь, цветов нет в башке и одежда какая-то не такая. В этом ещё придётся разбираться. А пока пришлось вести себя пристойно и терпеливо, раз Сяо Синчэнь подаёт сигналы не мешать. Так он и не мешал, хотя очень хотелось, и причины были железные, но пришлось потерпеть и дать Чжи Чуаню время посидеть, таинственно поулыбаться куда-то в исписанный лист бумаги. Сюэ Ян дождался, пока он спрячет письмо в рукав, и посчитал миссию долготерпения со своей стороны выполненной и даже с избытком. Поэтому неделикатно вручил Чжи Чуаню миску с горячим супом и ложку, тяжело вздохнул и вполголоса уточнил: — Барьеры потом поправишь, чтобы были незаметнее? — признать, что в барьерах Чжи Чуань разбирается лучше, чем он, было сложно. — Только сперва еда, потом уже всё остальное. Сюэ Ян озадачено посматривал на Инь Цзяня, понимая, что просто руки чешутся выйти, надрать какой-нибудь травы, и повтыкать ему в башку, чтобы вернуть привычные очертания мира вокруг. Да и рядом с Сяо Синчэнем это выглядело странно, впору глаза протирать. Объяснить, что ему не так, Сюэ Ян тоже не смог бы, и предпочёл самоустраниться поближе к своему даочжану. Безопаснее это и приятнее. Да и наблюдать за неожиданной сценой безопаснее было украдкой. Инь Цзянь считал, что он сам точно устал меньше Чжи Чуаня, и делиться с ним своей ци — это правильно, полезно и вообще предписание лекаря, с которым лучше не спорить. А Не Минцзюэ ожидаемо гневался. Инь Цзянь только голову поднял в этой хватке за плечи, давая ему сколько угодно сыпать вопросами — правильными, надо сказать, вопросами. Только кивнул, подтверждая, что цел, и помотал головой, подтверждая, что не напали и всё чисто. — Так было нужно, — наконец пояснил он вполголоса. Горячие ладони Не Минцзюэ жгли плечи сквозь ткань непривычной одежды. В висках билась дикая смесь усталости, замешанной на беспокойстве и голодной высасывающей неустроенности. И нужно всего лишь сделать шаг вперёд, они близко стоят, но Минцзюэ так держит, что не очень понятно — то ли это чтобы не отошёл, то ли чтобы не приблизился. Инь Цзянь смотрел, и смотрел, и смотрел, не отдавая себе отчёта, что это уже становится неприличным. С ним всё в порядке. Отсутствие лекаря рядом ничего ему не сделало, но Минцзюэ явно извёлся от вынужденного ожидания. А ещё Инь Цзяню ужасно хотелось хотя бы сесть. Он устал может и меньше, чем Чжи Чуань, но тоже вымотался. — Твой брат прислал очень толкового человека, — так же вполголоса сообщил Инь Цзянь. — Мы передали все дела… У него в груди всё нервно дёргалось, и не удавалось сохранять безмятежный спокойный взгляд. Он с трудом соображал, что ещё немного, и просто прилипнет к Не Минцзюэ прямо при всех, будто смотреть жадными жрущими глазами было мало. Инь Цзянь потерялся во времени, и теперь был твёрдо уверен, что не о чем было даже и размышлять. Отсидеться в Байсюэ? Это было бы ошибкой! Трагической ошибкой. И нет, он уж точно не даст себе кому-то помешать и примет все необходимые меры предосторожности. — Сообщу Сун Ланю, что мы все на месте и в полной боевой готовности. Сюэ Ян насмотрелся достаточно, чтобы снова возжелать как минимум уронить голову Сяо Синчэню на колени, а как максимум — схватить его и умчаться на юг, чтобы больше никогда не вылезать из уже обжитого храма. *** — Поправлю, — Чжи Чуань принял еду, цепко посмотрел Сюэ Яну в глаза, — там почти ничего не нарушено. Хорошие барьеры. «Но у Цзинь Лина будет лучше», — почему-то мысли все возвращались к ученику. — Хорошо, — Не Минцзюэ кивнул, не сомневаясь, что Хуайсан выбрал самого толкового человека, — Тогда почему ты здесь? Договорились же. И что теперь делать? Его человек его ослушался, это требовало мер, меры зависят от причины. Он испугался? Он не доверяет ему, как пациенту? Он просто хочет быть там, где все? Да как разберешься, что в голове у цветочницы?! — И где твоя заколка? Меры зависят от причины. И места. Минцзюэ посмотрел на тех, кто рядом. Это — не его люди, нет никакого смысла в гневе, он ведь не в Цинхэ, и Минцзюэ опустил руки, взгляд чуть смягчился. Вспомнилось, как он однажды чуть не ударил брата, забыв о той силе, которая вот-вот должна была обрушиться на Хуайсана. Искажение ци — отвратительный план Мэн Яо, теперь этого нет, он может, он должен себя контролировать. — Пойдем? — Сяо Синчэнь тихонько потянул Сюэ Яна на улицу. Нужно не только с Сун Ланем перекинуться парой слов, но теперь, когда Не Минцзюэ с братом и даочжаном, можно было приблизиться к городу и спокойно ждать, когда там появятся заклинатели. Они пришли уже в сумерках, это хорошо: и пустоты не увидят, но и темные силы не наберут еще всей своей мощи. Предельно осторожно даочжан и Сюэ Ян проследили за посланниками Облачных Глубин, нужно было лишь убедиться, до какого предела они дошли, заметили ли что-то подозрительное. Дымка тумана помогла наблюдать, окутывая город мягкой пеленой. Люди Гусу отнеслись к нему осторожно, опытные заклинатели не станут вдыхать бездумно в напоенном тьмой месте. Они покинули город И довольно быстро, и это позволяло надеяться, что проверка сочла его подходящим местом для испытаний. *** Почему он здесь… почему. Инь Цзянь успел поймать вспыхнувшее желание защищаться, пришлось напомнить себе, что Минцзюэ не нападает. Пока что. — Я должен быть там, где без меня не обойтись, — он не пытался подбирать слова, и лишь вздохнул с облегчением, когда брат забрал Сюэ Яна и вышел. Эта душевная деликатность добавляла обнимающего тепла, но когда Не Минцзюэ всё-таки отпустил его плечи, тепла стало меньше. Инь Цзянь нетерпеливо мотнул головой и шагнул к нему ближе. Вот тут бы как раз переключить внимание и сурово спросить, принимал ли Не Минцзюэ лекарства, но вместо этого он сказал другое. — Когда Печать пробудится, а это будет скоро, мы не можем предсказать, как это скажется на Чжи Чуане. Я буду страховать его, сумею отреагировать на изменения до того, как они станут непоправимыми. Инь Цзянь потёр замёрзшие руки, оглянулся на Чжи Чуаня и ободряюще улыбнулся. Ничего, вместе они точно справятся. — Я могу быть полезным хотя бы если кому-то срочно потребуется ци. Чжи Чуаню точно потребуется. А заколка тут, — Инь Цзянь немного ослабил пояс, достал из-за пазухи слегка смятую заколку и начал аккуратно расправлять тонкие веточки, едва не задевая при этом пальцами грудь Не Минцзюэ. — Моя обычная одежда и вообще внешний вид — они ведь приметны. И меня легко было бы узнать даже по словесному описанию. А так я просто какой-то человек, в котором нет ничего особенного. Он поднял голову, изучая этот уже не такой суровый взгляд. Так близко, и бесконечно далеко. Всего несчастная пара дней… как же плохо было без него. — Признаться, я тоже устал, — Инь Цзянь всё ещё стоял, время от времени еле-еле прикасаясь кончиками пальцев к груди Не Минцзюэ, как будто от этого объяснения могли стать более понятными и убедительными. — Я не буду мешать. Не буду лезть. Тебе не придётся отвлекаться на меня. *** «Ты должен быть там, где я потом смогу тебя найти целого и невредимого!» — Минцзюэ понял, что чуть не сказал это вслух, и только взгляд Инь Цзяня, его слова помешали. Особенно слова про Чжи Чуаня. Нет, можно хотеть быть лекарем в Цинхэ и при этом переживать за ... кто он ему? За родного человека. От этих мыслей по сердцу будто яд разлился. Цзянь ради даочжана сюда прилетел... Родного, не родного, а попавший под влияние артефакта Чжи Чуань — это возможная помеха, и если что-то будет мешать плану, помехи придется устранять. Вот только тогда лекарю точно будет плохо. В виски дернуло, как будто иголку воткнули. Вот, вот он уже отвлекается на то, на что как раз и нельзя отвлекаться! Поэтому он не хотел здесь Инь Цзяня! Но откуда снова боль? Талисман на локте, молчавший столько времени, дернулся, предавая, не позволяя скрыть ничего от лекаря. Минцзюэ резко отступил, выставляя вперед руку, чтобы Инь Цзянь не смел приближаться. — Ладно, — хрипло отрезал он, на выдохе устанавливая в мыслях решение, и это помогло. Голову как будто отпустила чья-то хватка, и приступ, который только что собирался напасть так неожиданно, отступил. — Ладно. Минцзюэ поднял взгляд на Инь Цзяня, выпрямился. — Ты — не заклинатель, твое ядро не имеет той силы, чтобы со всеми делиться. Собрался вычерпать себя? Будешь рядом. Там, где я. Где... он. — Не Минцзюэ кивнул в сторону Чжи Чуаня. — Это ясно? И да, не придется отвлекаться. Потому что предать все эти годы Хуайсана, совершив ошибку — это просто невозможно. Ладно?! Ну и ладно! Инь Цзянь рефлекторно смял несчастную заколку, которую только что привёл в приемлемое состояние. Нет, её уже не спасти, пусть уж лежит за пазухой, так от трав будет хоть какая-то польза. Не Минцзюэ не хотел его помощи, он сам весь уже где-то не здесь. — Это — ясно, — вздохнул Инь Цзянь. — Буду. Не заклинатель. Ядро силы не имеет. Вычерпать себя. Он как-то привычно обозлился, но устал до такой степени, что только сдался и сел возле очага, бесцеремонно обеспечивая себе чашку с горячим питьём и какую-то несложную еду. Если Не Минцзюэ научился сам справляться со своими приступами — а он точно научился! — то это лишь к лучшему. Всё к лучшему. А он должен проявить ответственность и восстановить свои силы, чтобы в случае необходимости можно было качественно выполнить взятые на себя обязательства. *** Аккуратность и продуманность на этот раз сработали против Цзинь Гуанъяо. Срочная проверка из Гусу не нашла ничего, что могло бы заставить перенести ночную охоту в другое место, к похоронному дому они и не приближались. Редкие отборные экземпляры нечисти тянулись туда не привлекая внимания, вся остальная толпа бесцельно шаталась по улочкам опустевшего города. Лань Цзинъи, Лань Сычжуй и Цзинь Лин едва успевали видеться и перекидываться хотя бы словом, поэтому дорога в город И стала отличным поводом наконец поговорить, и то приходилось осторожно держать языки при себе — слишком много вокруг людей, слишком много любопытных. Цзинъи терпеливо выдерживал дистанцию с Сун Ланем, стараясь не злиться на обстоятельства. Осталось совсем немного, впереди самое простое — перебить побольше нечисти и сдать это испытание. Впереди самое сложное, ведь он знает зачем приложено столько усилий, и почему именно город И. Чем всё обернётся — неизвестно, но тут желательно предотвратить непоправимые последствия. Нужно следить за Цзинь Гуанъяо, чтобы не упустить момент, когда он начнёт действовать. Знать бы ещё, как именно он будет действовать, чтобы понимать, к чему готовиться. Следить за Цзинь Лином, который и так сдерживался как мог. Следить за всеми, ещё и не упускать из внимания Сун Цзычэня. Цзинъи снова терпеливо злился, осознавая, что не может прикоснуться к нему даже тонкой лентой серебра, чтобы не заметили. Все измучились, а Лань Сычжуй ещё и чувствовал себя виноватым, потому что получал огромную поддержку и сердечное внимание со стороны Не Хуайсана. Окаянства отказываться ему не хватало, потому что с молодым главой клана Не ему становилось спокойнее и волнительнее одновременно. Сычжуй восхищался тем, как Хуайсану удаётся совмещать успешную сдачу экзаменов, при этом не слагая с себя все полномочия и обязанности главы клана. С лёгкой улыбкой и искренним вниманием Не Хуайсан играючи совмещал всё, и даже начинало казаться, что он мог бы втиснуть в расписание что-то ещё. Кроме всего прочего, ему не пришлось списывать. Лань Сычжуй ждал его результатов чуть ли не с большим волнением, чем своих, и когда понял, что они отличные, не смог объяснить своё смущение и воодушевление. А теперь впереди ночная охота и долгожданная развязка всей их безумной затеи. *** — Совсем скоро, — Сун Лань нашел момент, когда Цзинъи остался хоть немного в стороне от всех адептов. Он может пожелать удачи своему ученику, помощнику, другу и, да, возлюбленному. Маловероятно, что никто не знает, и пусть. Они ведут себя прилично до боли в сердце. По сравнению с этим даже сдержанность Сун Ланя по отношению к Цзинъи в Байсюэ при всех — просто верх безобразия. О, они не видели Сюэ Яна! Сун Лань стоял перед стенами города И, чувствуя, как по спине бегут мурашки. А-И ничего не нужно объяснять, ни о чем не нужно договариваться, он и так все знает про это место. — Туман все скроет, — тихо сказал Сун Лань. — Если не увидишь меня рядом, не ищи, ты знаешь, где я буду. Помоги Цзинь Лину. Помоги, конечно, не охотиться, А-И знает, что за помощь нужда другу. Сун Лань позволил себе только почти незаметно коснуться кончиков волос Лань Цзинъи, и отошел в сторону. — Я не успел поблагодарить тебя. Не Хуайсан возник рядом с Лань Сычжуем, и смотрел на стены города И, постукивая сложенным веером о ладонь. Словно впереди — экзамен, сложная прогулка, что угодно — но не самый важный день в жизни. — Я ведь не подвел своего наставника? — Хуайсан с ласковой улыбкой посмотрел на Сычжуя. — Я очень старался. Он еще говорил, как сложно было на письменном, но он вспоминал все их уроки, и что справился даже с музыкальным экзаменом гораздо лучше, чем рассчитывал, ведь это все-таки не его лучшее умение... и только потом, помолчав немного, Хуайсан признался: — Я волнуюсь. И это было совсем не про экзамен. Спокойствие темного холода — вот что чувствовали наставники за этими стенами. Очень правильный выбор, — заметил кто-то, скорее в сторону Верховного заклинателя, чем тех, кто предложил Город И, ведь это значит, что у Цзинь Гуанъяо нет повода расстраиваться и все понимают, что это лишь досадная случайность. Решили приступить к испытанию во второй половине дня, ближе к вечеру после отдыха — так адепты смогут осмотреться и начать свою ночную охоту не прямо с порога. Выбранные заранее наставники знали каждый свою задачу и круг адептов, чьи успехи или ошибки они должны были оценивать, новому главе Облачных Глубин и Верховному заклинателю осталось лишь пожелать адептам удачи и объявить о начале экзамена. *** — Скоро, — эхом отозвался Цзинъи. Он не смотрел, но прекрасно помнил, насколько близко стоят другие адепты, и не питал никаких иллюзий насчёт их эфемерного уединения. — Когда всё закончится, я заберу тебя в Байсюэ, — очень тихо пообещал Цзинъи с таким глубоким убеждением, словно не было ничего удивительного в такой расстановке. Это кто кого куда может забрать? Он не сомневался в правильности принятого решения, и его лоб по-прежнему вызывающе обходился без ленты. — Не снимай ленту. Ни в коем случае. Я буду знать где ты, Цзычэнь. Цзинь Лину я, конечно, помогу. Мы договорились втроём подстраховать друг друга на всякий случай, и потом… у меня преимущество. Я тут уже был и знаю чего ожидать. Городу И меня не отвлечь и не обмануть. Он не позволил себе удерживать — Сун Лань отошёл, а Цзинъи пришлось напоминать себе, что ещё немного осталось. Немного усилий, сосредоточенности и самообладания, и они смогут вернуться домой. Лань Сычжуй как раз вспоминал всё, что Цзинъи рассказывал про город И, а это немало — его друг умел быть красноречивым и припоминал подробности с въедливой педантичностью. — У меня лучший ученик из всех возможных, и как наставник я неимоверно горд и взволнован, — Сычжуй невольно улыбнулся в ответ. Он слушал с какой-то трепетной благодарностью. Не Хуайсан говорил о простых вещах, делился своими переживаниями по поводу экзаменов, и это избавляло от ощущения, что предстоит шагнуть в бездну. — Я тоже волнуюсь, — и дело было, конечно же, не в экзаменах. Они ведь намеревались испортить этот экзамен с самого начала, и можно было просто махнуть рукой и не стараться превзойти всех в охоте на нечисть, вот только Сычжуй считал, что и это тоже необходимо учитывать. Всё пройдёт, они сумеют выполнить взятые на себя задачи, причём смогут это, не завалив последние испытания. — Тогда в Цинхэ, — совсем тихо и почему-то мечтательно проговорил Сычжуй, застенчиво прикрыв глаза. — Ты говорил, что хочешь вместе приключений. Исследовать и найти что-то необычное. Что же, вот и они. Хотел сказать что-то правильное и полезное, что-то вроде «мы приложили много усилий и теперь осталось приложить ещё немного» — это показалось глупым и ненастоящим. А настоящее — вот, за стенами. Насторожено притихло. Сычжуй поправил лобную ленту и затянул её туже. — Прошу вас разделить это приключение со мной. Очень скоро город И распахнул ворота навстречу всем, кто решил наконец вывести отсюда нечисть раз и навсегда. *** — Началось, — Сюэ Ян отпраздновал начало этой ночной охоты горячим поцелуем. — Сяо-гэ, у меня есть прекрасное предложение. Когда всё закончится, когда этот городишко наконец успокоится, когда всё уймётся и прекратит доставлять неприятности… Я бы сюда вернулся. Помнишь, я обещал, что мы неторопливо пройдём по тем местам, что ты не видел? Всё началось здесь. Идём забирать наше войско — пора присоединяться к ночной охоте. Сяо Синчэнь помнил, разве можно забыть хоть одно обещание Сюэ Яна? Они как драгоценности хранились в сердце, и даочжан улыбнулся. — Конечно. Здесь все и началось. «Войско», которое должно было, наконец, сокрушить всю несправедливость и положить конец страданиям братьев Не, только казалось маленьким. Самый сильный воин, самый главный и самый хитрый мерзавец, самый лучший лекарь и Чжи Чуань, сила которого далеко не вся им известна — в этом Сяо Синчэнь не сомневался. А еще — все терпение Поднебесной в лице Не Хуайсана и сильнейший патриарх. У зла нет шансов. «Маленькие Лани», как их ласково называл Сюэ Ян, — это вообще скрытое оружие, поражающее всю нечисть вокруг вместе с несправедливостью. Сяо Синчэнь был уверен в этом войске так же, как в том, что случиться может все, что угодно. Они прошли в город И с другой стороны еще до того, как адепты Гусу ступили под арку главных ворот, и не стали тратить время. Даочжан окружил всех тончайшим барьером, достаточным, чтобы не пришлось убивать демонов. Но скоро стало понятно, что темные твари все еще не вышли на улицы, и Синчэнь убрал даже эту завесу, чтобы не рисковать. — Талисманы на домах, — тихо напомнил Чжи Чуань, и собственный скрипнувший голос ему не понравился. Волнение в сердце нарастало с каждым шагом, Вэньчжун плотнее завязал повязку на лице, лишь бы восстановить равновесие, и уверенно двигался к похоронному дому. Пока талисманы работают, но туман сгущается, вот-вот нечисть начнет выходить из домов, а это значит — лишний шум и лишнее промедление на пути к Печати. Нужно торопиться. Минцзюэ держался рядом с ним и с доктором. Он не стал пренебрегать ни единым советом, каплями, защитой лица — шел, как на бой, а в бою важно все, что может дать преимущество. Услышав чуть дрогнувший голос Чжи Чуаня, он кинул на даочжана быстрый изучающий взгляд и на полшага встал ближе к доктору. Далеко еще? Вроде мелкий городишко, а туман и тишина делали его похожим на бездонную яму. Где этот дом, о котором все говорят? Дом... где он пролежал по милости Яо столько времени, чтобы превратиться в черное ничто, оружие зла. Ярость подстегнула, заставила сжать кулаки, как будто Минцзюэ сейчас собрал всю свою волю. Сколько у Хуайсана терпения — столько у его брата воли, и он не подведет. — Вряд ли я слышал приглашение лучше, — Не Хуайсан смотрел, как Лань Сычжуй стягивает свою ленту, как будто облачается в доспехи. Сильный, смелый и решительный. Исследовать. Да, исследовать до конца все зло Мэн Яо и найти то самое необычное, что только есть в Поднебесной — свою свободу, чтобы жить дальше. — Мне нравится волноваться вместе с тобой, — тихо сказал Хуайсан, — Вот, возьми, — под прикрытием длинного рукава он передал юноше шелковый платок, — Маленькое жульничество, я знаю. Мне сказали, там пригодится. Хуайсан посмотрел в ясные глаза Лань Сычжуя и смущенно улыбнулся. Это смущение перетекло в решимость, Не Хуайсан изменился в лице, как будто шел сразу и в битву, и в захватывающее приключение. Кто сказал, что в нем нельзя оставаться бдительным? Не в сказку идут. Он обернулся и махнул рукой Лань Сичэню, и адепт Облачных Глубин на миг стал снова просто другом, но в этот момент Не Хуайсану важно было увидеть не только улыбку Лань Сичэня, но и на короткое мгновение пересечься взглядом с Сун Ланем. Патриарх Байсюэ стоял рядом с теми, кому в город И входить еще было рано. Опять этот мучительный нарастающий шторм в груди, когда Цзиньи уходит за стену, а он остается, когда там его друзья, а он не может даже пошевелиться. Он чувствовал Сюэ Яна, пальцы за спиной обхватили запястье на ленте с серебряным облачком, и стоял недвижно. Сун Лань сейчас был там, в городе И, а должен оставаться здесь, потому что на нем теперь — следить за каждым шагом Верховного. Над городом И сейчас не было барьеров. Воины Байсюэ убрали все свои, чтобы не вызвать подозрений, а Цзинь Гуанъяо, без сомнения, как-то успел перестроить систему, чтобы это место не светило как огромный горшок с насекомыми, которые не могут вырваться наружу. Верное решение, и значит Цзинь Гуанъяо здесь не один. «Он не один» — Сун Лань так сосредоточился на этой мысли, что со стороны казался каменным изваянием. Ну и что, пусть думают, что патриарх с ума сходит от волнения за Лань Цзинъи. «Он не один». «Он. Не. Один.» А-Ян похвалил бы его, точно! Потому что ученик мерзавца смог провернуть то, что ему так тонко еще не удавалось: человечек в рукаве даже не пошевелился, но как будто вздохнул, и одна единственная мысль отправилась к его травяному собрату. Сун Лань тут же оборвал связь. «Если скажешь, что не считается, потому что барьеров не было, прибью,» — подумал он и чуть сильнее сжал запястье. Следящее говорило, что его брат уже на месте. Ворота города закрылись за адептами. — Ох, — первым нарушил тишину Не Хуайсан и взмахнул веером, пытаясь разогнать молочную взвесь полупрозрачного тумана. — Я не знаю. Я не знаю, как мы тут что-то найдем, — шепнул он Лань Сычжую нарочно так, чтобы все слышали, как не воин самого воинственного клана начинает свой экзамен. Послышался смешок, кто-то хмыкнул. — Предлагаю разойтись, — отозвался голос со стороны, какой-то смельчак явно уже опережал всю толпу. — Кто со мной? Поохотимся! Наблюдатели от наставников медленно и тихо разделялись вслед за группами своих подопечных. *** Ждать пришлось недолго, перевести дыхание успели, и отдохнуть успели. Инь Цзянь помалкивал и прилежно выполнял свою часть работы, стараясь не лезть под руку. Их маленькая группа быстро и аккуратно перемещалась к цели. Как Сюэ Ян ориентировался в городе И — он не понимал. Не видно толком ничего, и в прошлый раз они, кажется, с другой стороны заходили. С Чжи Чуанем пока не происходило ничего страшного, но Инь Цзянь держался ближе к нему исключительно ради контроля. Чем ближе Печать, тем важнее этот контроль. Но когда добрались до похоронного дома, он всё равно несколько успокоился, и в гроб заглядывать не пошёл. Инь Цзянь знал, кого там увидит, и знал, что иллюзия совершенна. Он не хотел это видеть. — Ну что же, — Сюэ Ян даже руки потёр довольно. — Вот мы и на месте. Чем бы ни занимались молодые адепты там в тумане — они справятся, и не следует им мешать зарабатывать славу и хорошие оценки. А вот сюда обязательно явится Мэн Яо, особенно когда поймёт, что урожай созрел. Чжи Чуань, а он, кстати, созрел или как? Почти. Почти созрел, но ещё не совсем. Сюэ Ян был в этом уверен, но если эту дрянь состряпал Чжи Чуань, пусть он и скажет. — Значит, Мэн Яо сюда припрётся, никуда он не денется. Или… пришлёт кого-то. Даже наверняка, потому что он тут не один, — Сюэ Ян недоверчиво передёрнул плечами и послушно повторил. — Он тут не один. Гэгэ, напомни мне, когда увидим Сун Ланя, чтобы я выбил из него способ, как он это сделал. Смотри-ка, воспитали патриарха на свои головы, ухитряется мне послания отправлять не вынимая меч из ножен. Вернее, человечка из рукава. Он с гордостью окинул взглядом всех присутствующих, предлагая и им восхититься его самовыбранным братом, который вот такой способный ученик у способного наставника. — Лезть будут за Печатью сюда, — Сюэ Ян ткнул пальцем на гроб, а потом поочерёдно в ворота и в небо. — И отсюда или сверху спустятся. Кто больше понимает в обороне, стратегии и тактике — я с наслаждением подчинюсь умному распоряжению. Сейчас только домик проверю, чтобы нам оттуда никакая херня не выскочила. По его мнению не было способа деликатнее стребовать у Не Минцзюэ его каких-то воинских соображений. А как ещё?