Проклятие Нага Санни

***

       «Что за наслаждение находиться в хорошей библиотеке. Смотреть на книги — и то уже счастье. Перед вами пир, достойный богов; вы сознаёте, что можно принять в нём участие и наполнить до краёв свою чашу.» Для многих людей в мире книга является чуть ли не единственным другом. А те, кто любят библиотеки, и вовсе не могут чувствовать себя одинокими в окружении сразу стольких друзей. Библиотека Хогвартса была устроена, как и любая общественная. Однако, многие фолианты хранили в себе знания, собиравшиеся веками. Под темными переплетами с потрескавшимися кожаными корешками открывалась история и опыт поколений не только магических, но и магловских. Имеющий глаза да увидит. Мадам Пинс — главный хранитель этой сокровищницы знаний — сама очень трепетно относилась к литературе. Потому, при всей своей истинно английской чопорности, она тепло общалась со студентами, с благоговением относившимся к манускриптам. Мисс Грейнджер, в глазах которой плескался истинный восторг при виде длинных книжных стеллажей, пользовалась у библиотекаря особым расположением. Обычно, старушка позволяла девушке засиживаться допоздна или давала редкие экземпляры на руки. Поэтому, увидев, что гриффиндорка рассматривает редчайшую инкунабулу по Древней Греции, она с пониманием улыбнулась и вписала в карту читателя. Домашнее задание в целом не заняло у Гермионы много времени. По большому счету, она потратила не более трех часов. Львиную долю отнял последний свиток по защитным заклинаниям, пришлось штудировать пятый том «Расширенного курса Защиты от Темных Искусств» Галатеи Вилкост. Но труды того стоили — теперь студентка была уверена в крепкой теоретической базе своего эссе. До отработки оставалось около часа. И, рассчитав время, мисс Грейнджер решила посмотреть книги, в которых есть описание нападения змей или похожих на них магических существ в сновидениях. Она надеялась найти там отсылку к причинам подобного. В картотеке довольно внушительную часть изданий по этому вопросу отнесли в раздел мифологии. И когда искомый фолиант был обнаружен, времени на чтение уже не осталось. Будучи истинным студентом своего факультета, барышня не хотела переходить границ доверия мадам Пинс, но та выдала книгу, даже не задав вопросов. Уверенным быстрым шагом Гермиона миновала галерею. Ученики, в большинстве своем, уже убежали смотреть тренировку по квиддичу, остальные были на парах или в гостиных факультетов, выполняя домашние задания. На носу была суббота, и никто не хотел лишаться похода в Хогсмид из-за собственной лени. На своем пути девушка встретила небольшую группку второкурсников. Они чинно шагали за мадам Трюк на уроки полетов. По быстро двигающимся лестницам она спустилась в вестибюль и повернула налево от главной мраморной лестницы к небольшой дубовой двери. — О, мисс Грейнжер! — прямо перед ней возникло приведение — Почти Безголовый Ник, преграждал проход, — доброго вечера! Я бы не советовал Вам спускаться в подземелье. — Здравствуйте, сэр Николас! — вежливо ответила она, — что-то случилось? — Иногда я проклинаю своего палача! Он мог бы и получше выполнять свою работу! — воскликнул он, все еще паря перед лицом собеседницы. — Тогда я не был бы вынужден лицезреть регулярные разногласия между этим недоразумением — Пивзом и Кровавым бароном! Они буквально разнесли класс Зельеварения и почти успели добраться до личной кладовой профессора Снейпа… Увидев, что с лица девушки схлынули все краски, призрак уточнил с надеждой: — Вы, надеюсь, не идете на отработку к декану Слиз…? — Почти безголовый Ник замер на полуслове и напряженно вглядывался ей за спину. — Именно туда и держит путь золотое будущее Гриффиндора и гордость всей школы в целом…. — медленный бархатный голос сочился сарказмом. «Гордость школы» побледнела еще сильней и нервно сглотнула, не оборачиваясь. — … более того, — продолжилась изощренная пытка, — уже через 5 минут она на нее опоздает. Край черной мантии хлестнул старосту по ногам и резко исчез в темноте дверного проема. — Кажется, было бы лучше избежать… — проблеяло привидение. — Боюсь, у меня нет выбора, — быстро шепнула девушка и, спохватившись, поспешила за преподавателем. Спускаясь по неширокой лестнице, скрытой за портретом бывшей директрисы Хогвартса — Элизабет Бёрк, Гермиона еле поспевала за своим учителем. Полутьма, к которой сложно адаптировались глаза; сыроватый запах и остро выступавшая каменная кладка стен, навевали мысли о летучих мышах. Одна из которых летела впереди старосты Гриффиндора, не переживая о спотыкающейся ученице. Задумавшись о том, какого размера «Пушков» сейчас спустит на нее мастер зелий за непотребства учиненные призраками, Грейнджер сильно впечаталась во что-то всем телом. «Чем-то» оказался профессор, который остановился перед портретом Салазара Слизерина. Снейп обернулся. Он был выбит из колеи вопиющим нарушением его личного пространства настолько, что в первый момент ничего не сказал. Он леденящим взглядом смерил ученицу. Она непременно бы окаменела, если бы не потупила глаза. Дрожа, как осиновый лист, на ветру, в ожидании ужасного гнева преподавателя, староста не могла видеть, что Ужас Подземелий лишь слегка улыбнулся одними краешками губ. Наказание можно было уже не назначать. Степень самобичевания студентки от собственной невнимательности и без того зашкаливала. Страх и оторопь — вот, что вызывал у подавляющего большинства людей Северус Снейп. Тот того и желал. Не человек — каменное изваяние, окруженное колючей проволокой ядовитого сарказма. К тому и стремился. Но как же невыносимо одиноко, порой, было в этом собственноручно возведенном саркофаге живой и все еще остро чувствовавшей душе. Отбросив невеселую мысль, он молча повернулся к портрету и прошептал пароль. Основатель змеиного факультета ухмыльнулся, и картина отъехала в бок, открывая проход, в личные комнаты декана Слизерина. Большая часть помещений, расположенных в подземелье, включая гостиную факультета, общежитие студентов и преподавательские комнаты, находились прямо под Черным озером, потому везде присутствовал зеленоватый свет. Невысокие потолки профессорского кабинета были обиты массивными балками из темного дуба. Стены, к изумлению гриффиндорки, были отделаны чем-то похожим на венецианскую штукатурку цвета айвори. Справа, в углу, массивный камин напротив него большое кресло, обтянутое темно-коричневой потертой кожей. Слева находился огромный рабочий стол красного дерева, он был завален стопками работ учеников. Книжные стеллажи, судя по виду, старинные, были уставлены фолиантами. Количество их было так велико, что у ученицы невольно приоткрылся рот. Жадным блеском засветились ее глаза при виде потертых корешков бесценных изданий, о существовании которых она даже не догадывалась. Эта реакция истинного книголюба, коим являлся и сам Снейп, не укрылась от него. — Гхм, — кашлянул он. — Довольно рассматривать то, к чему Вам строжайше запрещено прикасаться. Плечи студентки, едва воспрянув, снова поникли, как и она сама. Эйфория от увиденного, сменилась осознанием — где она и как много раз уже успела по дороге на отработку усугубить свое положение. — Нам следует поговорить, мисс Грейнджер, — спокойно сказал мастер зелий, усаживаясь в кресло у камина и призывая еще одно. — Присядьте. Рука с тонкими длинными пальцами в приглашающем жесте показалась из-за темно-коричневой спинки. Ученица примостилась на краю предложенного кресла. Тепло от огня обволакивало. Однако, учитывая ситуацию, она беспокойно скукожилась на сидении, по-прежнему с глубочайшим интересом рассматривая деревянные половицы. — Прекратите ерзать! — бросил профессор, резче, чем хотел. И уже намного мягче добавил: — Чай какого сорта Вы предпочитаете в это время суток? Гермиона наконец подняла глаза на профессора. Два огромных озера цвета янтаря смотрели на него с удивлением. Легкое озорство промелькнуло в ее взгляде, склонив голову набок, она полушепотом проговорила: — «… Недоброе таится в мужчинах, избегающих вина, игр, общества прелестных женщин, застольной беседы. Такие люди или тяжко больны, или втайне ненавидят окружающих.» Опустив веки, профессор глубоко вздохнул. Девушка замерла, испугавшись собственной дерзости. Но в следующее мгновение она увидела, как вокруг глаз преподавателя появились маленькие морщинки, губы дернулись несколько раз в порыве сдержать смех, который все же вырвался наружу. Гермиона никогда не слышала, как смеется ее учитель. Скорее всего, среди студентов даже абсурдная легенда о смеющимся «слизеринском упыре» не могла бы родиться. Отсмеявшись под недоуменным взглядом ученицы, Снейп тихо проговорил: — 1:0, мисс Грейнджер! Невыносимая всезнайка одной цитатой подтвердила свой статус и обличила педагога. Браво! — он театрально захлопал в ладоши. — Однако спиртного все же придется избежать, учитывая Ваш возраст. А вопрос общества прекрасной девушки, по крайней мере, на сегодняшний вечер совершенно точно закрыт. Гермиона растерянно хлопала ресницами. Ей казалось, что она находится в эпицентре абсолютного сюра. Ни капли циничного яда в словах Северуса Снейпа, который в данную минуту назвал её … прекрасной девушкой? Мастер зелий в упор смотрел на юную студентку. Он затеял отвратительную игру и все его нутро переворачивалось от омерзения к самому себе. Вместо снятия баллов и препарирования хладнокровных: сломать поведенческий стереотип, заболтать, любезно угостить чаем с веритасерумом, а на десерт плотный контакт с ним — сильным легилиментом! И оксюморон: обливиэйт на память! Он хотел знать, как она связана с его ночными кошмарами, и не привык миндальничать при выборе способов получения информации. Северус клял себя за то, что размяк сегодня днем, увидев ее плачущей в галерее у окна. И еще больше за то, что собирался сделать. Но вся его жизнь была чередой некрасивых поступков и непопулярных решений. С этим он свыкся. А о том, что все еще способен чувствовать — забыл. Много лет назад. Тогда, в Годриковой впадине, поливая слезами тело своей мертвой безответной любви, он будто умер вместе с ней. Внутри было пусто, как после адского пламени. Он стал универсальным солдатом в этой войне за всеобщее благо. «Сейчас, — думал он, — еще немного я погреюсь у твоего огня и сломаю тебя тоже.» — Сэр, — тихий голос вывел его из анабиоза. Гермиона Грейнджер смотрела на него открыто и доверчиво. — Этого не потребуется. У меня тоже возник ряд вопросов. Я покажу сама. Возможно, Вы увидите сами что-то значимое. Профессор отлично владел своими эмоциями, поэтому просто вопросительно вскинул бровь. — О! Не спрашивайте — как. Я не знаю ответ. Просто ваш голос в моей голове сейчас рассказывал то, о чем Вы думаете. Будто ушат ледяной воды вылили. Северус Тобиас Снейп всегда был самым закрытым человеком! Даже проверки его сознания Темным Лордом ничего не давали — окклюменационные щиты не опускались никогда. И тут такой прокол — будто обнажился на площади полной зевак! Подскочив к ее креслу со сжатой в руках палочкой и, теряя самоконтроль, выкрикнул: «Легилименс!» Картинки жизни и эмоции замелькали, как на экране проектора: «Первый магический выброс. Женщина в зеленой мантии с письмом из Хогвартса. Радость от первых успехов. Не то… дальше… Бобриные зубы. Слезы обиды. Страх за друзей. Желание проявить себя в его глазах. Слезы непонимания от его несправедливости. Ужас при виде оборотня и страх за мужчину, укрывшего от него. Благодарность. Каникулы с родителями, смех. Плотный блок..... Пропустим, это чуть позже… Что это? Змеи вокруг девушки. Много змей. И огромный наг сжимающий ее. Нападение змеи в классе» Что-то вытолкнуло Северуса из чужого сознания. — Вы могли бы быть и не столь грубым, — с укором сказал Гермиона, вытирая кровь из носа. — Я ведь не препятствовала. — Горгулья Вас раздери! — рыкнул он, видя что кровь стекала по губам и подбородку, капала на воротничок рубашки и мантию. — Акцио, кровоостанавливающие! Акцио, кроветворное! Животворящий эликсир! Быстрыми и уверенными движениями, отбросив мысли терзавшие его, профессор быстро вливал зелья в ученицу. На мертвенно бледных щеках стал проявляться румянец. А когда он аккуратно своим платком стал стирать кровь с лица девушки, не используя чар, углядел, что в ее глазах стоят слезы. — Акцио, противоядие от истерики! — Нет, стойте, — Гермиона остановила его, ухватив за запястье. — У меня аллергия на ипопаточник. Лучше умиротворяющий бальзам. Вернув пустой пузырек, она отвернулась к камину. Снейп чувствовал себя полным ничтожеством и не мог выдавить из себя ни слова. Его мозг пытался проанализировать сразу всю полученную информацию. — Мерлин, сэр достаточно! Рой ваших мыслей в моей голове после такого неделикатного вторжения — это слишком! — девушка вскочила со своего места и оказалась вплотную к груди учителя. Повинуясь какому-то внутреннему чувству, она прислонилась щекой к жесткому сукну мантии. — Пожалуйста… Секунду он не знал, что делать. А потом обнял ее за плечи и тихо сказал: — Простите меня, Гермиона… Её полные понимания и какой-то тихой нежности и печали глаза смотрели на него снизу вверх. Две маленькие ладошки легли на грудь и прожигали насквозь, как каленым железом. — Профессор, мы должны разобраться во всем. Это сводит меня с ума. Но я прошу вас перенести мою отработку на завтра. Сейчас нет сил. — Завтра суббота. А у вас поход в Хогсмид… — он констатировал факт, не выпуская девушку из кольца своих рук. — Я не люблю сладкого и шума, — тихо сказала гриффиндорка, — а литература для изучения на ближайшее время лежит в моей сумке. Не веря своим ушам и отгоняя невозможную мысль, что юная прекрасная …невыносимая всезнайка, не идет с друзьями в выходной, а по собственному желанию, остается в подземельях с ним, мужчина с тихим вздохом сказал: — Хорошо, отработка завтра в 11. Резкая боль пронзила запястье Снейпа. — Я должен немедленно удалиться и не смогу вас проводить. До отбоя еще есть время. Прошу вас добраться до гостиной Гриффиндора без приключений. Идите. Гермиона молча кивнула. И беспокойно оглянувшись у двери, сказала: — Будьте осторожны, профессор! Северус стоял еще полминуты после того, как за ней закрылась дверь, стараясь абстрагироваться от жжения в руке, продлевая эти мгновения нечаянной радости. Затем, очистив разум, зачерпнул горсть летучего пороха и со словами: «Малфой Мэнор» исчез в зеленом пламени камина.