вегетососудистая дистония

Вообще, Антон довольно неплохо умеет в терпение. Серьезно. Его выдержке, наверно, можно позавидовать, потому что не каждый способен справиться с непреодолимым желанием. И да, тут точка в конце, без какого-либо уточнения, потому что справляться приходится именно с этим — с желанием. С желанием коснуться чужого тонкого запястья. С желанием, смеясь, навалиться на чужое острое плечо, уткнуться в него лбом и потереться, пережидая приступ смеха. С желанием взять за руку, погладить большим пальцем тыльную сторону ладони, поднести к губам и поцеловать легонько графскую ручку, увидеть на это милую смущенную улыбку и улыбнуться самому. С желанием грубо прижать этого стервозного гаденыша к стене, выбивая из него сдавленный вздох, вжаться своим пахом в чужой, заставляя прикрыть глаза и глубоко вдохнуть через нос, потереться, рыкнуть на ухо, что заебал, сука, я не железный. Арсений планомерно выводит его из себя на протяжении каждого концерта в каждом ебучем городе. Крутится, вертится, закидывает на него ноги, орет, сука, что самое бесючее, тычет мордой как котенка, лапает как сраную пальму, кладя руки туда, куда, сука, вообще не требуется. Арс закидывает на него ногу и Антон мимолетно гладит его икру, после нехотя убирая руки, когда Арсений встает, футболку зачем-то одергивает, как будто боится что увидят, заметят, и даже это ведь заметят, без внимания не оставят точно. Он упирается в Арса ладонями, когда тот внезапно начинает шарить по его телу руками так, будто они одни, блять, в номере отеля, жмурится и выдыхает через нос, когда Попов перед ним делает вид, что садится, широко расставляя ноги и чуть отклянчивая зад. Смотрит мимолетно вниз, чувствуя сильный порыв облапать, сжать пальцами, шлепнуть, но — сглатывает и продолжает игру. Сам приобнимает Арсения одной рукой и к себе едва заметно прижимает, довольно чувствуя как напрягается тело под ладонью. Когда Попов снова до петушиного вопля повышает на него голос и откровенно издевается, Антон решает — все. Перед первым свиданием Арс тянется к нему, чтобы что-то сказать, Антон кивает на его вопрос, а потом сам склоняется к уху Попова и шепчет тихо, задевая губами ушную раковину: — Я тебя выебу, понял? — и головой едва заметно дергает, намекая на «потом». Арс понятливо кивает, задумчиво отворачиваясь от него и ведет себя более покладисто остаток вечера. Нужно напомнить ему — кого и куда нужно тыкать носом. В такси Антон еле сдерживается. Косится все время в сторону сидящего совсем рядом — но так далеко — Арсения, замечая как тот ерзает и ворот футболки все время одергивает, как старательно делает вид, что за окном ебать пейзаж и упорно на него не косится даже. Их нервозность и напряжение кажется можно пощупать и они точно будут тягучими и вязкими как мед. Или сперма. Которая ударяет им обоим в голову сразу же, стоит оказаться за спасительными дверями их номера. Арс сбивчиво дышит ему в губы, кусается, льнет жадно, пока Антон грубо сминает его губы в поцелуе, по-собственнически кладя ладони на чужие бедра, сжимает их и гладит сквозь ткань штанов, ерзает, притираясь пахом к арсову, чувствуя, что у того стоит уже. Блядский рот, как же хотелось этого весь день. Антон смотрит как Арсений бахается перед ним на колени, медленно облизывает опухшие от поцелуев губы и расстегивает пуговицу на его штанах. Цепляется дрожащими пальцами за резинку, тянет вниз, высвобождая член, облизывается хищно. Антон бы никогда так не сделал, но сейчас он злится и Арсений это прекрасно понимает, поэтому не сопротивляется, когда он кладет ладонь ему на затылок и давит, заставляя наклониться к паху, свободной рукой направляет член в послушно открытый рот и насаживает до середины, блаженно прикрывая глаза с тихим тяжелым стоном. Обычно Антон дает время привыкнуть, не трогает его, позволяя Арсу самому руководить процессом, но сейчас толкается бедрами вперед, заставляя взять глубже. Арс возмущенно пыхтит, но шире открывает рот и расслабляет горло, терпит, когда Шастун за волосы тянет его назад, на выходе громко хлюпая слюнями. Те ниточками тянутся от губ Попова к члену, Антон облизывает губы, глядя на это блядство и снова тянет Арсения вперед. Тот с хлюпом насаживается на член, смотрит на Антона из-под ресниц, его руки смиренно заведены за спину и от такой покорности Шаста ведет еще сильнее. Он резче толкается в горячий рот, стонет низко, давит на затылок Арса, слыша как тот булькает и мычит, но при этом не предпринимает попыток вырваться. Почувствовав вседозволенность, Антон начинает двигать бедрами активнее, сжимает в кулаке влажные волосы, трахая чужой рот в быстром темпе и забывается в ощущениях и эмоциях настолько, что пропускает момент, когда Арс начинает мычать недовольней, а потом и вовсе хватается за его бедра и пытается отодвинуться. Антон расфокусированно смотрит вниз, отпускает его и ухмыляется, когда Арс, отодвинувшись, зло зыркает на него и откашливается. — Сорян, увлекся. Антон не выглядит виноватым, а Арс недовольным, поэтому оба решают, что можно продолжить, к тому же — оргазм был слишком близок. Арс снова хватает губами головку, сосет и берет за щеку — Антон гладит его скулу, чувствуя за ней собственный член и стонет, когда Арс втягивает щеки. Еще пара быстрых движений в расслабленное горло — и Антон со стоном кончает, брызгая спермой на губы, нос и щеки Арса. Тот чуть запрокидывает голову, сыто облизывается и выглядит слишком незаконно и пошло, поэтому Антон рывком поднимает его с коленей и влажно целует, размазывая по их губам сперму. Арс обвивает руками его шею, довольно стонет ему в губы и мысленно делает пометочку, что злой Шаст — самый горячий Шаст.