Обитель непризнанных

— Ну где же Мисс Грейнджер? — нетерпеливо бормотала Макгонагалл. — Малфой! Мистер Малфой, не могли бы вы…? — Да, сейчас найду, разумеется. Выйдя из Большого зала, Драко сразу двинулся к Главной лестнице, особо не смотря по сторонам. Танец должен был начаться через десять минут, или около того, и, честно говоря, он уже успел пожалеть о том, что согласился на это. А в какой-то момент решил, что сама Гермиона струсила, ведь время неумолимо двигалось вперёд, а её всё не было. Облокотившись о стену, он скрестил руки на груди и, вдоволь насмотревшись на свою обувь, неторопливо поднял взгляд. Гермиона выбрала потрясающее платье. Оно было красного цвета, но при поворотах каждая складка переливала зелёным. Юбка была средней пышности, а вот талию и декольте хорошо выделял тугой корсет. Волосы она убрала наверх, украсив живыми цветами аквилегии. — Я задержалась… — Ты… — Я? — подошла к нему Гермиона. Она стояла на последней ступеньке, и сейчас они были почти одного роста. Драко притянул её к себе за талию и нетерпеливо приник к её губам. Шумно выдохнув, он отпустил её. — Как же ты прекрасна, Грейнджер… — лишь успел прошептать он. — Вот вы где! — неожиданно появилась из-за угла Профессор Макгонагалл. — Потрясающе выглядите, мисс Грейнджер. Через минуту танец. Ладно! Переиграем. — Но ведь… — Время, мистер Малфой! Время! — Но у нас было оно в запасе. — Нужно было быстрее искать. Итак, Драко, Вы — за мной. Гермиона, зайдёте, когда… Ну, Вы сами поймёте! Макгонагалл едва ли не вбежала в Большой Зал, в то время как Малфой вальяжной походкой следовал за ней, значительно припаздывая. Драко прошёл на середину зала и резко развернулся на каблуках лицом ко входу. Выглядел он так, словно сошёл с картины, не иначе как восемнадцатого века. Парадный приталенный костюм тёмно-зелёного цвета подчёркивал его широкие плечи, а белые перчатки выделяли тонкие длинные пальцы. Платиновые волосы добавляли благородной бледности, а глаза цвета серого льда, казалось, светились. Под взмах дирижёрской палочки Драко зашагал к выходу. Как только он остановился, двери распахнулись. В зале повисла тишина. Оркестр начал тихую непонятную мелодию. Он слегка поклонился и протянул руку. Он закрыл собой партнёра по танцу, потому никто не мог разглядеть, кто это. Она приняла его приглашение. Всё так же стоя спиной к залу, Драко положил руку спутнице на талию. Наконец заиграла музыка. Венский вальс. Драко медленно повёл Гермиону в левую сторону. Он улыбнулся ей и они, вальсируя, направились к центру зала. Ученики удивлённо наблюдали за самой странной парой. Они кружили медленно, по периметру зала. С каждым нарастающим тактом они увеличивали скорость, как только музыка сбавляла темп, Драко и Гермиона замедлялись. Профессора с восторгом наблюдали, как пара кружила в такт музыке. Даже Профессор Снейп не скрывал своего восхищения. Он приподнял брови и с замиранием сердца смотрел, как танцуют ученики. Драко преклонил одно колено, а Гермиона, оставляя ладонь на его руке, обошла его вокруг. Как только она встала лицом к нему, Драко выпрямился, приподнял её за талию и закружил. Только он поставил её на пол, как они вновь закружили по залу. В завершение танца, они, не разжимая рук сделали шаг назад и снова приблизились. Драко снова положил руку на талию к Гермионе, а она свою к нему на плечо. Музыка стихла, они разошлись друг от друга на два шага, Драко поцеловал её руку и поклонился. Гермиона присела в реверансе. Бурные аплодисменты разразились на весь зал. Шум поднялся такой, что не было слышно собственных мыслей. Почти все учащиеся поднялись со своих мест. Даже учителя встали. У каждого на лице был неописуемый восторг. И было сложно понять, что вызвало такие эмоции — сам танец или то, что это были ученики Слизерина и Гриффиндора. Драко очень незаметно поцеловал Гермиону в висок и они разошлись, каждый к своему факультету. — По пятьдесят очков присуждается Мистеру Малфою и Мисс Грейнджер за самый прекрасный танец, который видели стены Хогвартса когда-либо! — громогласно объявил Дамблдор. — Торжественно объявляю: Рождественский бал начался! Снова заиграла музыка и все студенты поднялись, чтобы танцевать. Гермиона осталась сидеть на месте. Попивая тыквенный сок, она наблюдала, как танцевали Гарри с Полумной. Белокурая когтевранка плавно двигалась, а вот гриффиндорец всё также выглядел странно, будто долгое время был связанным и его конечности всё никак не могли восстановиться от этого. Когда веселье уже стало наполнять Большой Зал, а студенты перестали вести себя так, словно их пот пытками заставляли прийти на это мероприятие, к Гермионе подсел Колин Криви. — Вот, держи! — он протянул ей три снимка. — Сейчас сделал. Вы так круто танцевали! — Колин, у тебя золотые руки. Фотографии потрясающие! — она с улыбкой смотрела на танцующую пару на снимке. — А вот это лично от меня, — он протянул ещё один изображением вниз. — Не стал никому показывать. Ладно, веселись! Она огляделась по сторонам и, убедившись, что рядом никого не было, украдкой перевернула снимок и по всему телу пробежали мурашки. Колин успел заснять, как Драко поцеловал её. Это было единственное изображение, которое не двигалось. Мимолётная улыбка в одно мгновение слетела с её губ и она спрятала снимок в декольте, завидев приближающихся друзей. — Что там у тебя? — спросила Полумна. — Письмо от родителей, — соврала она. — Что-то случилось? — взволнованно спросил Гарри. — Нет, просто очень личное поздравление с рождеством, — улыбнулась Гермиона. — Гарри, скажи, — Полумна толкнула его локтем. — Ты очень красивая сегодня. — Не это! Гарри… — почти пропела Лавгуд. — Ладно. Извини, я был не прав. Вы очень красиво танцевали. Мне… понравилось, — Поттер опустил глаза. — Извинения приняты. Спасибо. Проведя взглядом уходящих Гарри и Полумну, она принялась от скуки рассматривать других студентов, но в один момент, словно почувствовав, резко перевела взор в противоположную сторону Зала. Драко, который без стеснения любовался ею, ещё теплее улыбнулся, когда понял, что она смотрит именно на него. Гермиона смущённо отвела взгляд, не забыв одарить его такой же тёплой улыбкой и едва заметно зарумяниться. Она перевела взгляд перед собой и вздрогнула. Оказывается, перед ней стояли Рон и Лаванда. Улыбка с лица Гермионы тут же исчезла. — Что ты радуешься, Грейнджер? — ехидно спросила Лаванда. — Лаванда, дай нам поговорить одну минуту, — буркнул Рон. Изобразив самое недовольное лицо, на которое только была способна Браун, она пренеприятно фыркнула и, задрав нос повыше, направилась в сторону стола, где были напитки. Гермиона с трудом удержалась, чтобы не закатить глаза на эту выходку, но попыталась сотворить вежливое выражение лица и повернулась к Уизли. — Что ты хочешь, Рон? — наконец спросила она. — Хочу знать, что тебя заставляет делать всё это. — Что? — она удивленно посмотрела на него. — Ты танцуешь с врагом, как ни в чём не бывало! Тебе от самой себя не противно?! — Как тебе не стыдно такое говорить, Рональд! — Ты обжималась с этим хорьком на виду у всей школы! — Это вальс! Тупая твоя голова! — Выглядело мерзко! Я даже отвернулся, если ты заметила. — Увы, но я не смотрела на тебя, были дела поважнее! — Вы там скакали, как умалишённые! Лапали друг друга… Фу! — Рон вскипел. — Какое тебе дело с кем я танцую?! — Такое, Гермиона! Ты не танцевала! Ты обжималась! Я видел, как ты смотрела на него. — Так ты же не смотрел! Разве не это ты мне только что сказал, а? — А если бы я на твоих глазах с кем-то обжимался?! — заорал Рон. — Да мне настолько плевать, что ты и представить себе не можешь! Вернувшаяся Лаванда едва не пролила пунш, когда Рон, окинув Гермиону ненавидящим взглядом, внезапно впился в губы своей спутницы. Грейнджер ничего не оставалось сделать, кроме как удивиться этой выходке, но Браун почему-то решила, что это ревность. Сунув напитки Уизли в руки, она ухватила его за воротник мантии и притянула к себе, начав крайне неприлично облизывать его рот. Тошнотворное зрелище сопровождалось ещё и неприятными причмокивающими звуками, и Гермиона закатила глаза настолько, насколько это было возможно; она собиралась ещё и вздохнуть потеатральнее, но решила побыстрее ретироваться от этой парочки куда подальше. Уже на выходе она столкнулась с Драко, который, видимо, за ней и следовал, и расслабленно выдохнула, наконец улыбнувшись. — Что устроил этот идиот? — Сначала сцену ревности, а потом решил заставить меня ревновать, видимо. — И как? Действует? — Вообще плевать. — Хочешь, пошли встанем рядом с ними и сделаем то же самое? — усмехнулся Драко. — Ты ужасен. Нет, конечно, — улыбнулась она. — Пройдешься со мной? Драко обратил внимание, что Уизли прожигает их взглядом, а потому демонстративно приобнял Гермиону за талию и вывел из Большого Зала. — А мне кажется, что они хорошо смотрятся вместе, — промурлыкала Полумна. — Лишь бы это не сказалось на Гермионе как-то плохо, — ответил Гарри. — Мерзкий слизняк, — Рон наконец-то оторвался от Лаванды и смог сбежать от неё. — Путается под ногами, что ему вообще нужно от неё? — Отвлекающий манёвр. Я уверен, — вдруг сказал Гарри. — Но Гермиона не станет меня слушать. — А я думаю, что Гермиона Грейнджер гораздо умнее, чем мы все видим, — загадочно пробормотала Полумна. — Возможно, она знает больше, чем говорит. Рон отмахнулся от когтевранки и устремился в толпу. Гарри тоже не воспринял всерьёз слова своей девушки. Гермиона и Драко спрятались от всех в Выручай-комнате. Малфой был чем-то опечален и это не ускользнуло от внимания Грейнджер. — Что случилось? — Грейнджер… Всё ужасно сложно. — Что-то связанное с… — С нами. Она посмотрела на него очень хмуро. Не решаясь задать вопрос, она начала разглаживать юбку от своего платья. Драко присел на край стола. — Ты такая красивая, Грейнджер. — Спасибо. — Нам нужно держаться подальше друг от друга. — Я знаю, Драко. — Потому что тебе не нужно лишнее внимание, поверь. — Я прекрасно понимаю тебя. Не оправдывайся. — Вскоре у меня появится метка. И я не хочу подвергать тебя опасности. — Сколько у нас ещё есть времени? — Не так много, как хотелось бы. Завтра я уезжаю в Мэнор. Оба понимали, что это, вероятно, последний раз, когда они могут вот так один к одному прикоснуться. Осторожно уткнувшись носом в его шею, она расслабилась лишь тогда, когда Драко прижал её к себе посильнее, отвечая на порывистое объятие. — Ты дрожишь, тебе холодно? — Нет, — украдкой смахнула слезу Гермиона. — Поцелуешь меня? Над ними снова появилась веточка Омелы. Гермиона, будто спрашивая, приникла к его губам. Драко прижал её сильнее и ответил на поцелуй. Столько чувств они передали друг другу через губы: нежность вперемешку с болью, тоска, смешанная с печалью. Медленно, неспешно, чувственно и горечно. Каждый понимал, что это их последний поцелуй. Два влюблённых сердца готовились к мучительной разлуке.

***

Дни пролетали незаметно. После того, как Драко вернулся в Хогвартс, его было не узнать. Серые глаза были наполнены холодом, а лицо не выражало никаких эмоций. Лишь изредка, когда он встречался взглядом с Гермионой, он едва заметно улыбался. Они заметно отдалились друг от друга, но каждый раз, встречаясь в коридоре или на уроках, каждый мысленно говорил «я всё ещё помню тебя». Любые разговоры про Драко Малфоя Гермиона тут же прерывала, начиная говорить о всякой ерунде. Однажды, когда Гарри сказал, что видел слизеринца, когда тот заходил в Выручай-комнату, Грейнджер пришлось соврать. Она сказала, что Драко хотят перевести в Дурмстранг, поэтому он занимается там. Удивительно, но ей поверили. Рон каждый раз зажимался с Лавандой в гостиной, чем очень бесил окружающих. Почему-то он думал, что Гермиона ревнует, а потому всё сильнее показывал, как ему хорошо с Браун. — Однажды она сожрёт его, — усмехнулась Гермиона. — Или он её, — ответил Гарри. — Вы с Полумной также себя ведёте? — Нет, мы больше разговариваем, чем целуемся. — Ты остыл к Джинни? — Мы даже поговорили с ней. Она счастлива с Невиллом, говорит, влюбилась. — А ты? — А я рад, что у меня есть Полумна. Она какая-то волшебная. — Как и всё в нашем мире, Гарри. — Да. Но Лавгуд — точно особенная, понимаешь? — Понимаю, — печально вздохнула Гермиона. Близился день Святого Валентина. А значит, влюблённых парочек станет больше. Так было каждый год. Почему-то ученики ждали именно 14 февраля, чтобы начать слушать своё сердце. Гермиона удивлялась, как можно столько времени тратить впустую, выжидая особую дату. Профессор Слизнорт снова созвал всех учеников на свой приём. Гермиона вежливо отказалась, убедив Профессора, что ей задали слишком много домашней работы. Гарри вернулся в гостиную и был явно не в духе. — Что-то произошло? — Да, мы… поругались. Если так можно сказать. Профессор не стал со мной говорить. Дамблдор разочаруется во мне. — Не спеши с выводами. Всё же ты неплохо преуспел по зельям. А значит, ещё сможешь нащупать нужную струну. Профессор Слизнорт именно такой. — Ты права. Отправлюсь-ка я спать. — Доброй ночи, — бросила она и поплелась в спальню для девочек. Как оказалось, поспать не удалось. Рон объелся конфет, предназначавшихся для Гарри. И теперь сидел под действием любовного зелья. Поттер тут же потащил его к Профессору Слизнорту. Приведя в чувство Уизли, Профессор предложил выпить медовуху, поскольку Рону нужно было опохмелиться после любовного зелья. Выпив странный напиток раньше остальных, Рон упал. К счастью, у Слизнорта был безоар, и Гарри смог предотвратить ужасное. Он спас Уизли, но его всё же пришлось отправить в больничное крыло. Рон никак не приходил в сознание. Не смотря на то, что Гарри среагировал быстро, медовуха была отравлена очень сильным ядом, а это значило, что последствий было не избежать. Гермиона сидела у кровати Рона, когда он начал что-то бормотать. С ужасом она поняла, что он говорил её имя. — Нет, нет! Ла-ван-да, — пыталась она заставить его повторить вслед за ней. — Гер…миона… — Лаа-вааан-дааа! — Мой бон-бон! Что он говорил? — влетела в больничное крыло Браун. — Твоё имя! — воскликнула Гермиона. — Садись вот тут, а я пошла. — Что ты вообще здесь делала? — Подменяла тебя, Лаванда. Ну, теперь Рон в надёжных руках, — Гермиона собралась к выходу. — Герми…онаа… — Снова пробормотал Рон. — Не обращай внимания, он приходил в себя, мы поругались и это он от злости! — быстро протараторила она. — Пять минут назад он сказал «Лаванда, люблю»! — Ах! Мой бон-бон! — Браун стала обнимать Рона. Гермиона выбежала из больничного крыла. Её разбирал смех. Неужели, умный человек поверил бы ей? Главное, что теперь Лаванда не станет прожигать её взглядом. На одну проблему меньше. Наступило 14 февраля. Уже за завтраком начали летать по Большому Залу валентинки. Гермиона увлечённо читала книгу, не обращая внимания на кучу летающих сердец вокруг. Одна из валентинок приземлилась ей на книгу. Она сбросила её и продолжила чтение. Но маленькое бумажное сердечко было очень настойчивым. Несколько раз она смахивала его, но оно снова приземлялось на страницы. — Да что ты, чёрт возьми, хочешь! — она схватила валентинку и была готова выкинуть, но неожиданно заметила мимолётный взгляд уходящего из Зала Драко. Она быстро спрятала валентинку в карман, пока никто не обратил внимание, что произошло. Грейнджер просидела минут пять, делая вид, что читает, но после опустила книгу на колени, достала красное сердечко и развернула. «Улыбайся чаще, Грейнджер. Я скучаю по твоим губам.» Сердце было готово выпрыгнуть из груди. Она быстро спрятала валентинку и захлопнула книгу. Ничего не объясняя друзьям, она вылетела из Большого Зала и побежала в спальню Гриффиндора. Гермиона бросилась к своей тумбочке и отыскала свой дневник. Слёзы текли из глаз сами по себе, когда она сидела на полу и смотрела на фотографию, которую сделал Колин во время бала. Как она не пыталась себя уговорить, что ей всё равно, у неё ничего не выходило. Аккуратно проведя пальцами по фотографии, она положила её снова в дневник. Туда же положила и валентинку от Драко. Взяв себя в руки, она убрала все намёки на слёзы и решила вернуться к друзьям. Гермиона шла по коридору, как вдруг кто-то схватил её за руку и утянул за портьеру в нишу. Она почти ударила неизвестного, как вдруг тонкие пальцы перехватили её запястье. Ни говоря больше ни слова, он прижал её к стене и горячо поцеловал. — С днём Святого Валентина, Грейнджер, — шепнул он. — И тебя, Драко, — она прижалась к нему. — Я не забыл тебя, честное слово. — Драко, я… Он снова наклонился к ней, не дав договорить, и снова поцеловал. Он сунул ей записку в руку и быстро ушёл. Кажется, теперь это было прощанием. Гермиона спрятала листок бумаги в карман. Она просидела на полу в нише не меньше часа. Слёзы никак не хотели останавливаться. Вернувшись к друзьям, Гермиона смогла отвлечься. Рон жаловался, что Лаванда скоро сотрёт ему губы. Гарри не уставал подкалывать друга. Постепенно уже и Гермиона начала смеяться. В скором времени всё пришло в обычное русло. Учёба, походы в Хогсмид, домашние задания. Спустя ещё месяц Гарри выпил Феликс Фелицис и смог узнать тайну, которую хранил Профессор Слизнорт. Поттер предупредил друзей и направился на поиски крестража с Дамблдором. Но как только они вернулись, случилось то, что никто не мог предугадать. Почти никто. Она понимала, что что-то произойдёт уже сейчас, и в подтверждение этой мысли у неё в руках оказалась записка от Блейза. «Они будут тут сегодня. Не попадайся никому из них. Закрой сознание, никто не должен знать про вас.» Уже зная, что произойдет, Гермиона со всех ног помчалась в Выручай-комнату. Едва дойдя до неё, она почти вскрикнула и тут же спряталась за портьеру. Из дверного проёма выходили люди в чёрных мантиях. Она узнала среди них Беллатрису Лестрейндж и закрыла рот руками, чтобы её никто не услышал. Пожиратели не заметили Гермиону и быстро направились в неизвестном направлении. Гермиона знала, что будет дальше. Она знала с самого начала и не сказала никому. Драко уверил её, что Дамблдор знает, и она поверила ему. Сотни мыслей крутились в голове. Ей хотелось бежать, хотелось рассказать Гарри и Рону всё, что она знает. Предупредить Профессора Макгонагалл. Но она стояла там, за портьерой, и не шевелилась. Гермиона коснулась кармана своей мантии. Там всё ещё лежала записка, которую ей дал Драко. Она вспомнила, что так и не прочла её. Гриффиндорка быстро развернула пергамент и прочитала на ходу, направляясь к лестнице. «Знай, что я не хочу этого делать. Я не могу иначе. Прости меня, если сможешь. Береги себя, Грейнджер. Пожалуйста.» Гермиона видела, как Драко устремился на астрономическую башню. Она видела, как через час пожиратели направились туда же. Впервые храбрая Гермиона Грейнджер не бросилась на амбразуру, а спряталась за колонной, которая закрывала небольшой проём в стене. Она знала, что сейчас произойдёт. И она просто ждала, когда всё закончится. Крик Беллатрисы Лестрейндж донесся до её ушей: — Дамблдор мёртв!!! — кричала пожирательница, и её голос эхом нёсся по замку. Сотни испуганных криков начали разливаться по коридорам. Слышались взрывы и как бьются стекла. Гермиона выскочила из своего укрытия и побежала. На одном из поворотов она столкнулась лицом к лицу с каким-то Пожирателем. — Так-так-так, кто это тут у нас? — он прижал свою палочку к её горлу. Но через долю секунды упал к ногам Гермионы. — Поблагодаришь позже. Беги! — крикнул Драко и убежал прочь. Сердце, казалось, сейчас разорвется. Гермиона бежала по коридорам, не зная, куда она бежит. Добравшись до лестницы, она увидела, как Гарри бежал следом за пожирателями. Она ринулась за ними, но Пэнси перехватила её. — Стой, дурочка! Они не тронут его! Беги во внутренний двор. — Но он… — Тёмный Лорд запретил его трогать, там только Пожиратели. Скорее! Паркинсон подтолкнула Гермиону к двери. — Не заставляй меня применять Империус, Грейнджер! Беги уже! Послушавшись, она всё же побежала, но то ли из-за страха, то ли из-за стресса, ноги были будто налиты свинцом. Перед глазами всё плыло, но вдали коридора она заметила силуэт. Знакомая остроконечная шляпа всё больше приобретала чёткие очертания. — Профессор! Профессор Макгонагалл! Скорее! — она подбежала к преподавателю. — Во внутренний двор! Не говоря ни слова, Профессор Макгонагалл побежала вслед за гриффиндоркой. Как только они выбежали во двор, сердце упало в пятки. Профессор вскрикнула и тут же выпустила Патронус, который направился обратно в школу. Минерва подбежала к телу директора. Уже через минуту из школы начали выбегать ученики и учителя. Никто не мог сдержать слёз. Профессор Дамблдор лежал посреди внутреннего двора. Он был мёртв. Гарри пробивался через толпу. — Снейп убил его! Я это видел! — он бросился к телу директора и упал на колени. Сначала учителя, а потом и ученики начали поднимать свои волшебные палочки. Едва заметное свечение на наконечниках вкупе имело такую силу, что с виду тусклое облачко света всё же смогло развеять Чёрную Метку в небе над Хогвартсом.