***
Миримэ припомнила мне данное ей вчера обещание отправиться к швее, чтобы обсудить фасон моего свадебного платья. И как бы невзначай добавила, что по пути сюда уже успела забежать к Алми и намекнуть ей о прибытии особенного посетителя. Поэтому, как бы я ни хотела остаться наедине со своими мыслями, понимала, что спорить с загоревшейся идеей Миримэ бесполезно. Как только мы вышли за порог, подруга завела разговор о моей помолвке, своей свадьбе, которую придётся переносить, о гостях, месте проведения и других организационных моментах, которые я упустила, пытаясь усвоить поток информации. Я с особым усердием слушала её, стараясь не запутаться в мыслях. Складывала в голове последовательную цепочку из того, что нам нужно будет сделать в первую очередь. И по правде говоря, уже пожалела, что согласилась с предложением Миримэ о двойном бракосочетании. Понимая, какая суета меня ждёт следующий год, я бы лучше разделила этот день только с Леголасом и нашими родителями. Наш путь лежал мимо тренировочного поля, поэтому моя концентрация вконец рассеялась, когда я увидела, кто, обнажив мечи, противостоит друг другу. Вокруг двух воинов собралась небольшая толпа, с интересом наблюдавшая за развернувшейся схваткой. Но это не была битва между врагами, скорее шуточный поединок между друзьями. Стук металла перебивали едкие шутки и смех воинов. Я словно заворожённая наблюдала, как умело они владеют оружием. Дивилась искусным приёмам и сама захотела поучаствовать. Раньше всех моё присутствие заметил Леголас. Он перевёл взгляд от сражения на меня. Я улыбнулась ему с тенью смущения во взгляде. Аранен ответил мягкой улыбкой и кивнул, а потом вопросительно посмотрел на Миримэ, которая хоть и остановилась вместе со мной, но по её виду было понятно, что вынужденная остановка совсем не доставляет ей радости. В отличие от меня. Я помотала головой Леголасу и как будто услышала его облегчённый выдох. Аранен принял расслабленную позу, опираясь на дерево. Сердце забилось чаще, как только воспоминания ворвались в мои мысли. В памяти возникли моменты, когда он, также вальяжно облокотившись о тот же самый ствол, наблюдал за моими уроками, помогал советом и заливисто смеялся, стоило мне только выйти из себя. И если ещё несколько дней назад подобные воспоминания приносили только боль, то сейчас я почувствовала тепло и лёгкую грусть оттого, что нельзя повернуть время вспять и вернуть лето. Те дни, когда не было кольца, опасного похода и угрозы жизни Леголаса, а единственной проблемой были наши перепалки. — Я победил, — прозвучал радостный голос Боромира, и я поняла, что пропустила финал поединка, залюбовавшись своим женихом и затерявшись в собственных мыслях. Гондорец с важным видом держал остриё меча у груди Арагорна, а тот сверлил его возмущённым взглядом. — Ты смухлевал, — заспорил дунадан, отойдя от меча своего противника на безопасное расстояние. — Использовал обманный манёвр, противореча нашему уговору. Боромир пожал плечами, убирая меч в ножны и принимая поздравления от остальных членов Братства. Впервые глаза, когда-то казавшегося мне суровым, воина светились неподдельным восторгом. Его голос был живым, а лицо больше непохоже на изваяние скульптора с застывшими эмоциями. — Да ладно тебе, Арагорн. Научись принимать поражение, — посмеялся Гимли, и к нему присоединился хохот Мерри и Пиппина. Гондорец улыбнулся и протянул руку Арагорну, который пожал её, после того как посмотрел в светящиеся глаза друга. — Ты достойный противник. Твоё владение мечом ничуть не уступает моему. Мне лишь повезло немного больше, — на последней фразе Боромир усмехнулся, на что Арагорн закатил глаза. Я наблюдала за ними, и меня охватило непреодолимое желание взять в руки меч. Почувствовать его тяжесть, ощутить кожей каждый изгиб рукояти, услышать лязг металла. Я сделала шаг вперёд и почувствовала хватку Миримэ на своём запястье. — Анариэль, пойдём. Мы ведь шли к Алми, — настойчиво попросила меня подруга. И я понимала её желание. Потому что желание охватило сейчас и меня. Но оно кардинально отличалось от того, что хотела Миримэ. Оно было безумным, но оттого более притягательным. — Я ненадолго, Миримэ. Можешь идти одна, я подойду позже. И я сделала шаг. Потом ещё один. Я шла, пока не остановилась возле собравшихся членов Братства. И когда они все увидели меня, а их внимание обратилось ко мне, произнесла уверенным голосом: — Я хочу сразиться с победителем. На меня устремилось несколько взглядов. В основном удивлённых, но были среди них два отличных от других: один насмешливый, а другой предупреждающий. — Анариэль, — тихо сказал Леголас, но даже его шёпот был настолько пропитан недовольством, что на мгновение я решила отказаться от своей идеи. — Иди отсюда, эльф, — усмехнулся гондорец, явно не видя во мне соперника. Все, кроме аранена, смотрели то на меня, то на Боромира, затаив дыхание. Леголас глядел на меня пронзительным взглядом, словно мысленно пытаясь заставить отступиться. По выражению лица гондорца же было видно, что он даже не воспринимает меня всерьёз. И я понимала Боромира, который видел меня девчонкой, возомнившей о себе невесть что. Он не знал меня, и для него моё поведение казалось дерзостью. Но как же мне захотелось стукнуть Леголаса, который снова лез со своим непрошенным контролем. Со своей чрезмерной опекой. — Я хочу сразиться с тобой, — напрямую обратилась я к гондорцу, ещё более распалённая пронизывающими глазами аранена. Боромир раздражённо провёл рукой по волосам, и Леголас отзеркалил его действие. — Я не стану драться с девчонкой, — проворчал Боромир, смерив меня тяжёлым взглядом. — Неужели боишься проиграть? — насмешливо спросил Гимли, подзадоривая гондорца и разряжая накалившуюся обстановку. — Я боюсь? — Боромир сжал руки в кулаки, недовольно посмотрев на развеселившегося гнома. — Просто не хочу покалечить её. — Смотри, как бы она тебя не покалечила, — подхватил Арагорн и посмотрел на Леголаса. — У неё были хорошие учителя. Гондорец послал Арагорну раздражённый взгляд и вытащил из ножен меч, не удосужившись даже посмотреть на меня. Я победно улыбнулась. — Одолжи мне свою ленту для волос, — попросила я Миримэ, собирая волосы в конский хвост. Лицо подруги побледнело, когда она поняла всю серьёзность моих намерений. — Анариэль, ты уверена, что хочешь этого? Боромир выглядит довольно грозно, и в отличие от Халдира точно не будет бояться поранить тебя, — забеспокоилась Миримэ. — Она права. Тебе это не нужно, — послышался напряжённый голос Леголаса возле уха, а его рука обвилась вокруг талии. Я скинула с себя руку аранена и посмотрела сперва на Миримэ, а потом на него: — Нет, нужно. После той стычки с орками я упорно тренировалась, и мне важно знать, что я смогу противостоять другому противнику помимо Халдира, — упрямо заявила я и приняла от Миримэ ленту, которую она неохотно протянула мне, расплетя свою косу. Справившись с мешающими волосами, я попросила у Леголаса меч. Его губы сложились в тонкую линию, а черты лица заострились. — Анариэль, пожа… — я приложила палец к его губам, не дав договорить. — Леголас, хоть раз, прошу, прими моё решение, — я пристально посмотрела в потемневшие глаза аранена, пытаясь разглядеть в них хоть малую каплю света. — И поддержи. Наши глаза исследовали лица друг друга, ища в них то, что мы хотели получить сильнее всего. Я — его одобрение, он — мою покорность. Но я не могла ему дать то, что он хотел. Как и он мне. Или нет? Леголас улыбнулся, смирившись, и протянул мне свой меч, который оказался на удивление лёгким и лёг в руку, как влитой. — Упрямством с тобой может сравниться разве что мой отец, — усмехнулся аранен. — Спасибо, — рассмеялась я и обвила руки вокруг его шеи. — Будут какие-нибудь наставления, учитель? — Старайся не нападать первая. Обороняйся. Уворачивайся. Изучай противника. Ты должна знать каждое его движение наперёд. Вспомни мою тактику во время нашего совместного боя. Будешь ей следовать и, как и я, выйдешь победителем, — проинструктировал меня Леголас, а потом наклонился к моему уху и прошептал. — Только когда обезоружишь Боромира, не целуй его. Я засмущалась и отскочила от Леголаса, вспоминая наш первый поцелуй. Стараясь не смотреть на аранена, чтобы не раскраснеться от стыда, я направилась к своему противнику с оружием наготове. — Первый удар за дамой, — вежливо сказал Боромир. Я глубоко вздохнула и приняла боевую стойку. Краем глаза заметив поддержку на лицах друзей и безмолвное «удачи», застывшее на их губах, я сделала первый выпад. И, конечно же, Боромир с лёгкостью парировал. Пытаясь следовать наставлениям Леголаса, я не торопилась нападать и наблюдала за стоящим напротив меня гондорцем. Он выглядел расслабленным и спокойным. Для него это было не больше, чем игрой. Кажется, даже хоббит для него был более серьёзным противником, чем я. Отбив несколько ударов меча соперника, я заметила леность и вальяжность в его движениях. Боромир будто и не старался. Как и прежде я была для него девчонкой, которая не представляла угрозы. С которой он мог разделаться, даже не напрягаясь. И с его лица не сходило насмешливое выражение. Злость взяла верх надо мной. Она закипала в моей крови, отодвигая на задний план все наставления Леголаса. Я сделала то, чего он просил меня избегать — яростный и мощный выпад. Звон металла раздался в воздухе, когда Боромир в последний момент успел отбить мой меч, остановив его в опасной близости от своей шеи. Он совершенно точно не ожидал этого. На его лице проскользнуло недоумение, и я, воспользовавшись его замешательством, сделала пируэт, надеясь поразить противника и выйти победителем. Но на этот раз Боромир не дал застать себя врасплох. Гондорец начал понимать, что я не сдамся так легко, как он рассчитывал. Теперь его выпады стали сильнее, а насмешка сошла с лица. Из самоуверенной девчонки я превратилась в достойного противника. И не передать словами, какое счастье я испытала в этот момент. Не было ещё никого, кто воспринимал бы меня как равного себе. Халдир комментировал каждое моё движение, каждый выпад, учил, как обмануть противника и застать врасплох. Был моим наставником. Орки видели во мне лишь лёгкую добычу, даже несмотря на то, что я без труда расправлялась с ними, орудуя лишь одним кинжалом. Леголас насмехался и не принимал моего желания вступить в бой, советуя мне заняться вышивкой или рисованием. Но он не понимал. Не хотел понять, что, держа в руке меч или лук, я чувствовала себя свободной. Только осознание, что я могу постоять за себя и своих близких, придавало мне сил и энергии. Воспрянув духом, я увернулась от обманного манёвра Боромира и попыталась напасть в ответ, используя его же метод, но воин был неглуп. Он предвидел мой удар и остановил меня ещё на полпути, соединив наши мечи. Лязг металла проник в мои уши, а локти согнулись от силы гондорца. Его движения стали более резкими и быстрыми. Парировав несколько первых выпадов, я уже начала чувствовать боль в мышцах. От его мощных и безжалостных ударов я бы не смогла долго отбиваться, а переходить в наступление было рано. Его бдительность и внимательность были на пике. Поэтому я не придумала ничего лучше, как уворачиваться от наступательных движений. Довериться своей ловкости и дать отдохнуть рукам. — Измотай его, Анариэль, — услышала я подбадривающий голос Арагорна. Но каким-то образом слова друга предали уверенности не мне, а моему противнику. То ли его разозлила поддержка Арагорна, то ли ему уже надоело возиться со мной, потому что удары посыпались на меня с новой силой. Я не успевала уворачиваться, поэтому приходилось отбиваться несмотря на ноющие мышцы рук. Боромир, не переставая, наступал, оттесняя меня назад. И я начала понимать, что этот бой проигран. Силы покидали меня, и, когда я почувствовала спиной ствол дерева, Гондорец выбил из моих рук меч, а остриё клинка противника коснулось моей вздымающейся груди. — Бой окончен, — тяжело дыша, произнёс он. И в этот момент я почувствовала себя загнанным в тупик зверем, поэтому поступила так же, как и в тот день, когда аранен вышел победителем в бою. Я со всей силы наступила Боромиру на ногу, отчего тот выронил оружие и отпрыгнул от меня. Послышался всеобщий смех, и я пришла в себя. Страх отпустил, и я поняла, что наделала. — Прости, — извинилась я перед воином, который сжал зубы и прыгал на одной ноге, пытаясь унять боль. — Не умеешь проигрывать? — смеясь, спросил Боромир, не злясь на меня. — Я не хотела этого делать, и мне очень стыдно, — оправдывалась я, чувствуя себя невероятно виноватой. — Всё в порядке, — ответил гондорец. — Ты хорошо владеешь мечом. Для меня это стало сюрпризом. — Спасибо, — смущённо поблагодарила я. Далее на меня посыпались восторженные поздравления друзей. Хоть и победил Боромир, но все лавры достались мне. Присутствующие были приятно удивлены моими способностями, и каждый высказался, как переживал за меня. Миримэ чуть не расплакалась, когда рассказывала о том, как боялась, что гондорец сломает мне руку. И никто из них не думал, что я продержусь так долго. Даже Леголас. — Я горжусь тобой, — без тени сомнения объявил аранен, когда я отдавала ему меч. — Не придави он тебя к дереву, возможно, ты бы одержала верх. — Этот проигрыш лучше всех побед, которые я совершала ранее. Этот бой навсегда будет самым ярким и запоминающимся в моей жизни, потому что Боромир — единственный, кто увидел во мне достойного соперника, — я посмотрела на гондорца. — Спасибо. Боромир кивнул, а я упала в объятия Леголаса. — Я так устала и совсем лишилась сил, — протянула я, зарываясь лицом в его шею и чувствуя невесомый поцелуй на макушке. — Хочу украсть тебя, — прошептал он мне на ухо, обвивая руки вокруг моей талии. — Я вся в твоей власти, — доверилась я аранену, который сразу же подхватил меня на руки, отчего я взвизгнула. — Куда это вы собрались? — спросил Гимли, уличив нас в побеге, а потом чуть тише добавил. — Вам ночи не хватило для уединения? Я закашлялась, подавившись слюной. На меня накатил небывалый страх от осознания того, что Гимли что-то знает. Я посмотрела по сторонам, чтобы убедиться, что наш разговор никому не слышен. Но на нас никто не обращал внимания. Мерри и Пиппин дурачились, изображая бой на мечах, только оружием им служили обычные палки. Фродо и Сэм изучали книгу на синдарине, которую я дала им несколько дней назад, и заваливали Миримэ вопросами, та любезно отвечала. Боромир и Арагорн вовсе куда-то испарились. — Не понимаю, о чём ты, — ответил аранен с невозмутимостью в голосе, которой я могла только позавидовать, потому что у меня всё было написано на лице. И по этой причине я старательно избегала любых взглядов в сторону Гимли. — А я о том, что не приметил тебя ночью в нашем шатре. Сначала было подумал, что ты, спасаясь от моего храпа, решил на улице переночевать, но сегодня увидел интереснейшую картину, — загадочно протянул Гимли. — Что ты увидел? — выпалила я со страхом в голосе. — Женишка твоего, ловко спускающегося с балкона одной прелестной эллет. А время-то было уже за полдень, — подмигнул мне гном, и я почувствовала, как загорелась кожа от стыда. Лицо снова скрылось в шее Леголаса, и я не знала, как теперь буду смотреть в глаза другу. — Не переживай ты так, я всё понимаю. Любви сложно противиться. — Унеси меня отсюда, пожалуйста, — едва выдавила из себя я. — Мы уходим, но я ещё поговорю с тобой об этом, Гимли. И не смей никому рассказывать, — серьёзно заявил аранен, и я почувствовала движение. Мысленно поблагодарив Леголаса, я крепче обняла его за шею. Путаясь в его волосах, закрыла глаза. С ним было так тихо и спокойно, как будто все мысли сбежали из моей головы. Смущение, которое с такой силой захватило меня, исчезло. Я почувствовала свободу от постоянных переживаний, волнений и страхов. И знала, что это благодаря ему. — Анариэль, мы пришли, — нарушил тишину голос аранена после продолжительного пути. Я неохотно открыла глаза и отстранилась от тёплой груди. Перед глазами показалась Нимродэль, радующаяся нашему приходу. Обыкновенно спокойные воды шумели, образуя небольшие волны. А воздух, проникающий в лёгкие, был наполнен свежестью. Осмотревшись получше, я поняла, куда Леголас принёс меня. — Это то самое место… — Куда я привёл тебя летом, чтобы искупаться, — закончил за меня аранен. — Надеюсь, сегодня ты не будешь бросать меня в воду? Она уже не такая тёплая, — усмехнулась я. — Только если ты будешь хорошо себя вести, — заключил Леголас, поставив меня на ноги, а сам сел на траву, протянув руки. — Иди ко мне. Я едва ли не растеклась от звука его сладкого и манящего голоса. С радостью нырнув в раскрытые объятия, я устроила голову на его груди. — Как думаешь, Гимли… — Леголас не дал мне договорить, приложив к губам палец. — Я со всем разберусь, не переживай по этому поводу. Просто закрой глаза и наслаждайся моментом, — ласково сказал он, обвивая меня своими руками. Я расслабилась и удобно устроилась в его объятиях, отгоняя негативные мысли. — Мы забыли объявить о помолвке моим родителям, — вспомнила я после длительного молчания. — Думаю, твоя мать и так всё знает, — заверил меня Леголас. — Наверное, ты прав, она всегда чувствовала меня сильнее других. Никогда не ошибалась, счастлива ли я или грущу, а иногда даже могла назвать причину моего эмоционального состояния, — заметила я. — Иногда меня пугает её сила, — неуверенно произнёс Леголас. — Почему? — непонимающе спросила я и посмотрела на любимого. Его взгляд устремился куда-то вдаль, а глаза казались пустыми, как будто он покинул тело и уплыл далеко отсюда. Заметив, что я смотрю на него, Леголас тряхнул головой, словно сбрасывая наваждение. На лице появилась едва заметная улыбка, и он чмокнул меня в губы. — Она испытывала меня, предлагала то, чего моё сердце желает больше всего на свете, если я сойду с пути и покину Братство, — его голос был полон печали. — И что же твоё сердце желает больше всего на свете? — поинтересовалась я и провела кончиками пальцев по его шее. — Тебя, любимая. Я бы хотел схватить тебя, посадить на корабль и увезти за Море, где нет ни страха, ни боли, ни ужасов войны, только мир и покой. Но могу ли я оставить своих друзей, зная какой тяжёлый путь их ожидает? Могу ли поставить собственное счастье превыше судьбы всего Средиземья? Думаю, ты и сама знаешь ответ, — я понимала, как тяжело моему даэру даётся это решение. — Ты сделал правильный выбор и поступил, как истинный друг. Не терзай себя сомнениями, я буду ждать тебя столько, сколько потребуется. Мы ещё успеем уплыть за Море. Сразу, как вы уничтожите Кольцо, можем построить корабль и попрощаться с этими берегами. Я пойду за тобой, куда угодно, — я прильнула к его губам в трепетном поцелуе и забылась в ответном.***
Мы просидели до поздней ночи, так что наверняка уже нас принялись разыскивать, а меня ждал очередной нагоняй. Но мне было всё равно. Я готова была выслушать тысячи нравоучений ради того времени, что провела с Леголасом. Ради того, что услышала и увидела. Мы больше ни о чём не разговаривали, лишь наслаждались каждой минутой, проведённой вместе. Лежали на колющей траве, обнимались и дарили друг другу сладкие поцелуи, кружащие голову. Нам не нужно было больше ничего. Мы нашли тишину и умиротворение друг в друге. Мысленно признавались в любви, подтверждая это светящимися счастьем глазами. Перед тем как проводить меня, Леголас спел. Песня была грустной: о Нимродэль, которая когда-то покинула эти берега. Я плакала, но не из-за слов. А из-за голоса. Это был самый печальный и прекрасный голос на свете. Я слушала и чувствовала всю боль, которая шла из сердца аранена. Он пел, и вместе со словами изливалась его душа. Каким-то образом я поняла, что впервые после смерти матери Леголас нашёл в себе силы запеть. К нему вновь вернулось желание жить и петь. Он благодарил меня, а я обнимала его и целовала слёзы на щеках, навсегда запомнив это волшебное мгновение. Только я, он, луна, звёзды и Нимродэль.