На самом деле не так-то просто быть второстепенным героем.

После возвращения в секту первое, что должен сделать Суй Юань, — это извиниться и потребовать наказания за свой проступок. Как главный ученик секты Небесного Космоса, его провал привел к потере нескольких учеников. Эту ошибку можно считать легкой или серьезной, в зависимости от того, решат ли старейшины возложить вину на его плечи. Естественно, благодаря Суй Юаню — или, лучше сказать, Лю Минхуэю — всегда проявляющему свой замечательный талант и добродушие, он пользуется доверием почти всей секты. Никому и в голову не придет, что это маленькое происшествие — дело его рук. Согласно первоначальному тексту, наказание, полученное Лю Минхуэем — это отправление в изоляцию на год. На первый взгляд они называют это наказанием, но лучше было бы сказать, что это косвенная защита. Отсутствуя, он избежит ненависти и клеветы, распространяемой другими учениками, сохранит спокойствие, продолжит учиться, а также возможно войдет в стадию зарождения души. Поэтому Суй Юань нисколько не беспокоится. Сохраняя спокойное выражение с оттенком вины на лице, он стоял прямо посреди зала, «честно» признаваясь и даже не пытаясь отрицать свою вину. Это вызвало одобрение в сердцах наблюдающих старейшин. Даже сам лидер секты доволен, поглаживая бороду, чтобы скрыть поднятые уголки рта. Внешне мир культивирования кажется благожелательным и мирным, но на самом деле, это холодное место, где сильные охотятся на слабых. Хотя и прискорбно, что потеряно довольно много жизней, но это послужит доказательством того, что им не хватило сил, чтобы выжить, и показало, что они плохо подготовлены, чтобы продолжать идти по этому пути. В любом случае, рано или поздно их бы убили. Даже сложив весь свой потенциал вместе, они никогда не смогут поставить свечку за светлое будущее Лю Минхуэя. Секте не выгодно усложнять жизнь живого человека из-за смерти каких-то никчемных людей. Пристрастны не только сердца старейшин. Даже выжившие ученики, которые выбрались из массива миражей живыми, умоляли о прощении Лю Минхуэя. Некоторые из них, похожие на Шэнь Цзяи, искренне хотели помочь, чувствуя, что он не заслуживает обвинений. Другие умоляли, потому что знали, как много власти Лю Минхуэй имеет в секте и хотели воспользоваться этой возможностью, чтобы получить его благосклонность. Короче говоря, конечный результат в подавляющем большинстве случаев в его пользу. Если бы Суй Юань не знал, что его «накажут» изоляцией на год, он бы предположил, что это вообще не наказание. Хотя старейшины не хотели наказывать Лю Минхуэя, они понимают, что это послужит прецедентом для других учеников секты. И будет хорошо, если распространится новость об их беспристрастности. Посоветовавшись с другими старейшинами, лидер секты Цзе Лу повернулся к апатичному Сюань Лину, который за все это время не произнес ни слова. — Младший брат Сюань Лин, на этот раз ты старший, отвечающий за надзор, так что у тебя будет гораздо более четкое понимание этого вопроса. Как, по-твоему, мы должны отнестись к его наказанию? Как только этот вопрос произнесен, Сюань Лин становится объектом пристального внимания всех, даже Суй Юаня. Сюань Лин ведет себя холодно и отстраненно. В своем сердце он обладает только одним взглядом: своим собственным. Он никогда не будет принимать во внимание то, что принесет пользу секте. В первоначальном тексте он был единственным старейшиной, который высказал иное мнение относительно наказания Лю Минхуэя. Однако, он не настаивал на своем предложении увеличить срок наказания, в конце концов решив пойти на компромисс. Поэтому, когда он заговорил, слова, слетающие с его губ, заставили выражение лиц других старейшин измениться. — Согласно закону секты, человек, совершивший действие, повлекшее за собой угрозу ученикам, должен быть наказан десятью ударами. Хлыст, используемый для приведения приговоров в исполнение в секте Небесного Космоса, не обычный. Это духовное оружие, выкованное небесным кузнецом. Каждый удар блокировал меридиан в теле жертвы, делая духовное кровообращение вялым и ослабляя культивацию. Если Лю Минхуэй подвергнется десяти ударам плети, ему потребуется больше года, чтобы восстановиться, и это сильно повлияет на его подъем до стадии зарождения души. Лицо лидера секты потемнело. Он знал о характере своего младшего боевого брата, но никогда не думал, что Сюань Лин потребует такого тяжелого наказания. Как раз в тот момент, когда он ломал голову над способом опровергнуть это предложение, он услышал, как Шэнь Цзяи выкрикнула одно-единственное слово: — Мастер! Как правило, простому ученику не позволено вступать в разговор на совете, но видя, что Шэнь Цзяи умоляет за его любимого ученика, лидер секты не остановил ее. Сюань Лин бросил на Шэнь Цзяи раздраженный взгляд, но тут же исправился. — Однако, учитывая, что он близок к прорыву, и что его действия были непреднамеренными, и он признал свои ошибки, не пытаясь уклониться от ответственности, я готов позволить смягчить его приговор. Старейшина не могли не замереть на долю секунды. Их глаза перемещались между Шэнь Цзяи и Сюань Лин. Девушка нерешительно посмотрела на своего мастера, на ее губах появилась слабая, удовлетворенная улыбка. Суй Юань поджал губы, чувствуя себя немного странно. Он задавался вопросом, почему Сюань Лин так легко согласился на компромисс, а не действует, как описано в сценарии. Тем не менее, он повернулся лицом к старейшине Сюань Лину и поклонился, показывая свою признательность. — Поскольку младший боевой брат вынес свой вердикт… — один из старейшин прочистил горло и взял себя в руки, прежде чем посмотреть на лидера секты. — Старейшина Цзе Лу, как ты думаешь, как нам следует поступить? — Мы приговорим его к изоляции на целый год. — ответил старейшина Цзе Лу через некоторое время. Таким образом, наказание Лю Минхуэя решено. Даже если что-то пошло не по сценарию, сцену можно считать успешно завершенной. После того, как предыдущие миры переворачивались вокруг своей оси, Суй Юань научился закрывать глаза на незначительные изменения. Вопрос в том, следует ли ему считать свою невозмутимость прогрессом к тому, чтобы стать актером-ветераном… Когда собрание закончилось, мастер попросил Лю Минхуэя остаться. Старец расспрашивал его о добыче, которую удалось собрать, в то же время советуя не принимать близко к сердцу наказание, что он должен спокойно продолжать культивировать в изоляции и как можно скорее достичь стадии зарождения души. Суй Юань, естественно, нисколько не обижался и показал это, когда поклонился в знак согласия со словами своего мастера. Видя, что его реакция не несет в себе ни малейшего следа лжи, лидер секты расслабился, переключая свои мысли на другое тревожное дело. — Минхуэй, ты обратил внимание на взаимодействие между младшим братом Сюань Лином и его ученицей Шэнь Цзяи? Суй Юань промолчал, не понимая, почему лидер секты задал этот вопрос. Нахмурившись в раздумье, он осторожно ответил: — Ученик не обратил на это особого внимания. Осмелюсь ли я спросить мастера, почему вы интересуетесь этим? — Мастер считает, что младший боевой брат слишком заботится об этой Шэнь Цзяи… — тяжело вздохнул старший. — Младший брат Сюань Лин — тот, чье взросление я видел. Поэтому знаю его темперамент лучше, чем кто-либо другой. Чтобы он не сделал выговор перебившему его ученику, а даже смягчился и пошел на компромисс… Мастер очень беспокоится за него… Суй Юань продолжал молчать, сохраняя озабоченную позу, поскольку он чувствовал, что его статус не подходит для рассуждения на эту тему. — Минхуэй, тебе не кажется, что младший брат Сюань Лин влюблен в Шэнь Цзяи? — Как бы он ни старался, лидеру секты трудно понять внутренние мысли Сюань Лина. Этот человек иногда остается таким холодным и отстраненным, а иногда ясно показывает свои эмоции на лице. Не имея определенного ответа, старец не мог не задать вопрос своему самому доверенному ученику. — Тебе не нужно слишком много думать, просто прямо скажи мне о своих мыслях. Суй Юань поджал губы. — Хотя ученик — молодое поколение и недостоин высказывать свое мнение… — помолчав секунду, он вспомнил, что читал в оригинале, и поднял голову, чтобы встретиться взглядом с учителем, прямо переходя к сути дела. — Ученик считает, что старший Сюань Лин влюблен в младшую сестру Шэнь. Когда кто-то еще подтвердил его прежние предположения, лидер секты мог только тревожно выдохнуть. Махнув рукой, он погрузился в свои мысли. Что же касается Суй Юаня, то он, приведя в порядок свои дела, отправился к утесу, расположенному позади секты. Поскольку Лю Минхуэй не достигнет стадии зарождения души даже через год, Суй Юаню не нужно продолжать серьезно культивировать, как он делал в начале. Позволив хрустальному зверю погулять, он долго и радостно наблюдал за его игрой, прежде чем усесться на вершине большого валуна. Скрестив ноги, словно усердно медитируя, он начал обсуждать с 5237-й последние события. Пока неизвестно, является ли присутствие Суй Юаня причиной эффекта бабочки, или это дело Чжао Сихэ, но в любом случае оба персонажа, подозреваемые в том, что они являются потенциальными главными героями — Сюань Лин и Шао Пэйюань, — более или менее проявили непостоянство в своей речи и действиях. Первый слишком быстро исправился, когда героиня умоляла смягчить наказание, а второй, похоже, питает двусмысленные чувства к Лю Минхуэю — Суй Юань хотел верить, что это относится к Лю Минхуэю. Оба события вызвали у него головную боль. Однако, рассмотрев все аспекты истории, Суй Юань и 5237 не смогли придумать хороший план, чтобы вернуть сюжет в нужное русло. Единственное, что они могли сделать прямо сейчас, это постараться изо всех сил не испортить ситуацию. Как только он принял твердое решение, внезапно откуда-то издалека вырвался всплеск духовной энергии. Суй Юань резко открыл глаза и повернулся в сторону волны, но увидел только плотные облака, собирающиеся на горизонте. Это безошибочное предзнаменование того, что кто-то находится в процессе вступления в стадию зарождения души! Похоже, что Шао Пэйюань прорвался на стадию зарождения души точно так же, как написано в сценарии. — Вздох облегчения 5237-й повторил и Суй Юань. Однако его довольное выражение лица мгновенно превратилось в мрачный, жесткий взгляд. 5237 замерла на долю секунды, а затем поняла, что ее партнер снова погрузился в свою роль. Тяжелая тишина пронизывала воздух вокруг него, а ненависть и зависть наполнили его глаза. По сюжету, Лю Минхуэй едва не пошел по демоническому пути, обнаружив, что Шао Пэйюань продвинулся на шаг вперед? — Блеск в глазах Суй Юаня резок и полон злобы. Совершенно верно. Лидер секты, который быстро почувствовал бесконечное мерцание жизненной силы Лю Минхуэя, понял, что с его учеником произошел несчастный случай, и прибыл вовремя, чтобы оттащить того от края, — немного опасливо ответила 5237. — Ты знаешь, как вести себя, как будто вот-вот вступишь на демонический путь? Не знаю, — честно ответил Суй Юань. — В любом случае, все, что мне нужно сделать, это следовать тому, что описано в тексте, и чем жалобнее, тем лучше, верно? — говоря так, он начал сжимать духовную энергию в своем теле, нарушая спокойный поток, циркулирующий по его меридианам. Это привело к сильной, пронзительной боли. Только когда он почувствовал, что его внутренние органы превращаются в беспорядок, он перестал подавлять агонию, захлестывающую тело. Черт возьми! Не слишком ли ты перегибаешь палку?! — Видя бледное лицо и красную кровь, капающую из его рта на камень внизу, 5237 прыгала в волнении. Однако прежде чем Суй Юань смог взять свое дыхание под контроль и успокоить обезумевшую систему, он внезапно почувствовал ледяное духовное присутствие, обволакивающее его тело. Вскоре после этого две руки обхватили талию, поддерживая его, чтобы он продолжал сидеть прямо. — Успокой свои эмоции. Очисти свой разум от всего! — в этом ледяном голосе слышалось слабое беспокойство, когда хозяин тянул бессильное тело Суй Юаня назад, чтобы прислонить к своей груди. Одна рука обняла его за талию, другая, свободная, легла на грудь Юаня. Изо всех сил пытаясь поднять голову и посмотреть на человека, он замер, когда его взгляд столкнулся с парой холодных, злых глаз. А почему это не лидер секты? Куда делся лидер секты?! Ты еще спрашиваешь меня, ах! — гневно ответила 5237. В него проникал поток холодной духовной энергии, смело протекая по меридианам и успокаивая его хаотическую внутреннюю энергию. Суй Юань глубоко дышал, чтобы справиться с болью, пот пропитывал его одежду. Всякий раз, когда он думал о том, чтобы вырваться из объятий другого, рука вокруг него сжималась, заставляя его сидеть спокойно и терпеть, пока все не закончится. Как только его духовная энергия успокоилась и внутренние органы перестали ощущаться как каша, Суй Юань снова глубоко вдохнул и с трудом поднялся на ноги, поворачиваясь, чтобы поблагодарить старейшину. — Большое спасибо старейшине Сюань Лину за своевременную помощь. Сюань Лин молча смотрел на него, затем его рука опустилась с груди Суй Юаня, и он сделал шаг назад. — Почему ты был на грани вступления на демонический путь? — Сердце ученика… было неспокойно. Я был слишком взволнован и старался преждевременно продвинуться вперед. — Суй Юань ответил старейшине написанным ответом из оригинального текста, а затем поменял тему. — Могу я спросить, почему старейшина здесь? — Я тренируюсь здесь ежедневно, — сказал Сюань Лин. Суй Юань задохнулся от неожиданного ответа, тыча 5237 в бессловесный вопрос. Система быстро перелистывала страницы, в конце концов беспомощно кивнув головой. Здесь говорится, что Сюань Лин любит практиковаться в искусстве владения мечом за горой секты… похоже, на этот раз нам не повезло, мы столкнулись с ним как раз в середине тренировки. Или, может быть, ты слишком рано сошел с праведного пути? Суй Юань: … Такого не было, когда Лю Минхуэй почти вступил на демонический путь после прорыва Шао Пэйюаня. — У тебя все еще есть пузырек с таблетками нефритового жемчуга, которые я тебе дал? — Да, — почтительно ответил Суй Юань. — Возьми одну, — коротко приказал Сюань Лин. Достав из-под мантии нефритовый флакон, Суй Юань высыпал на ладонь последнюю оставшуюся пилюлю. Хотя его сердце и скорбило, он не мог ослушаться прямого приказа старейшины. Таким образом, под его острым взглядом Суй Юань проглотил лекарство. — И ничего не осталось? — внезапно спросил Сюань Лин. Суй Юань напрягся, а затем утвердительно кивнул. — Ты довольно быстро использовал, — неопределенно констатировал Сюань Лин. Суй Юань на мгновение потерял дар речи. Он не мог сказать, что первая таблетка была им неосознанно растрачена, чтобы залечить поверхностную травму, а вторая использована для спасения жизни важного персонажа, который мог бы быть главным героем, не так ли? К счастью, старейшина больше не допрашивал его, а просто отмахнулся рукавом и ушел. Испустив тихий вздох облегчения, Суй Юань уже собрался поклониться, когда Сюань Лин остановился и огляделся через плечо. — Пойдем со мной. — Ученик должен остаться здесь, чтобы поразмыслить… — Идя по демоническому пути, о чем тут размышлять? — Сюань Лин прервал протест Суй Юаня. — После этого я доложу лидеру секты. А пока следуй за мной. Не имея выхода, Суй Юань отчаянно пытался вспомнить, что происходит после этой сцены. В этой истории период изоляции Лю Минхуэя также заканчивается сразу же после того, как он почти сошел с праведного пути. Поэтому Суй Юань не спорит и идет к старейшине. Однако, прежде чем он успел сделать хоть один шаг, его колени почти подогнулись, и он споткнулся. Поддаться своим внутренним демонам — это все равно что пережить серьезную болезнь. Пройдя через врата ада, сразу же выздороветь, конечно, невозможно. Не дожидаясь, пока Суй Юань восстановит равновесие, его снова заключают в объятия. Ничего не выражающий Сюань Лин достал свой меч и ступил на плоское лезвие с Суй Юанем в руках. Секунду спустя цзянь взмыл в небо, устремляясь к пику Небесного Клинка. Голос Суй Юаня донесся с ветром. — Прошу… верните… на… вершину… мастера…! 5237: Это насильственное похищение, верно?!