Древнее проснулось зло

      Изредка налетал порыв ветра, поднимая над землей пепел и песок. Серая крошка липла к и без того грязному лицу, попадала под одежду. Куин заторможено подумала о том, что ее дробовик может пострадать от песка. И… поняла, что не знает где оружие.       Медленно, будто сам наполненный хлопьями золы воздух сопротивлялся каждому движению, она повернулась в сторону, осмотрев образовавшийся темный кратер и раздавшуюся до горизонта безжизненную пустошь. Так же через силу повернулась к противоположной стороне. Ни следа ее пушки. Как и ничего не осталось от Кодеуса и поднятых им мертвецов. У ведьмы остались лишь те вещи, которые были на ней в момент произнесения заклинания. Хорошо еще, что среди них оставалось холодное оружие.       «Плевать, к чему это всё, - звучало у неё в мыслях. – Это Алой было предназначено исполнить то пророчество. Или… Может все-таки мне? Если в этом случае экзорцизм сработал, может и на демона покрупнее подействует? Я рассчитывала на силы Алой. Но… может хватить и моих».       Куин прикрыла веки, концентрируясь на астральном слое мира. И ощутила те серебристые нити веры, что связали ее с паствой лондонских храмов. Как быстро завершится эффект? Сколько времени она уже здесь, в этой пустыне? За сетью пересекающихся нитей ведьма ощущала древнюю силу, которая властвовала над этим пространством. Как принюхавшись ощущаешь отдаленный запах прорвавшей канализации.       Девушка неуклюже поднялась, и утопая в песке побрела к этому источнику гнили. В ней больше не было ни энтузиазма, ни жажды совершить расправу. Победа над Кодеусом не принесла никакой радости. Напротив, с ним Куин убила часть себя.       Пересохшим ртом она сказала вслух: - Я сильнее него. Я хочу жить.       И от звука собственного хриплого, надломленного голоса снова захотелось расплакаться.       «Не нужно думать об этом. Надо просто идти».       Ботинки очень скоро начали натирать ноги. Песок делал шаги тяжелыми, удерживал стопу. Она выбросила ненужные больше запасы патронов, чтоб хоть немного облегчить путь. Удобнее перевесила мачете. Хотелось пить. Кварцевый запах наполнил ноздри. Песок оседал в волосах, скрипел на зубах. Куин шагала. Все медленнее, ощущая, как слабеет тело вслед за духом.       Она пыталась связаться с Ксандером и Редж, но браслет больше не срабатывал.       «Может они мертвы. Или давно выбрались наружу и избавились от этих штук».       Девушка закашлялась. Сплюнула вязкую слюну. Повязала платок на лицо, чтобы вдыхать поменьше песка и продолжила идти. Пустынный пейзаж не менялся, но мысли становились лишь мрачнее. Куин поверила в то, что все бросили ее здесь. Наедине с чудовищем.       Чтобы продолжать путь приходилось бороться с обидой на них и с жалостью к себе.       Здесь, в абсолютной тишине пустотного мира, особенно отчетливо звучали слова матери: «Ты сложный человек, с тобой тяжело. Никто не выдержит с тобой рядом. С твоим характером, ничего удивительного, что у тебя нет друзей. А без друзей человек обречен. Эгоизм еще никого не сделал счастливым, Куин».       Кодеус, который так же был индивидуалистом, ведь лишился последнего шанса потому, что не доверился, не сделал шаг навстречу.       «Что же, если я обречена, то по крайней мере умру собой, а не прогнусь под чужие ожидания», - думала ведьма, щурясь чтоб защитить глаза от разбушевавшегося песчаного вихря. Раздраженные песком веки припухли и слезились.       «Идите нахуй со своими претензиями. Просто нахуй».       И едва эта мысль в ней окрепла, воздух задрожал. В глазах рябило как от помех на телеэкране, и пустыня мерцающим переходом преобразовалась в уже знакомый лесной пейзаж. Прямо под ногой Куин проседающий песок сменился покатым растресканным корнем. Тут же раздались крики и выстрелы. Девушка рывком добралась до ближайшего дерева и укрылась за ним. Несколько секунд напряженного наблюдения уверили ее, что столкновение происходит в отдалении.       Приближение в сторону звуков подтвердило догадку, что в этот раз сон Балора вернул ее к союзникам. С пригорка Куин увидела, как крысолюды запрыгивают на деревья, отстреливаются с них по неправильным, искаженным фигурам, лишь отдаленно напоминающим людей. Другие вынуждены сражаться в рукопашную, но расправившись с противником отходят на дальнюю дистанцию, чтоб перезарядиться. А потом из разлома в земле рвутся новые фоморы. Ксандера она не видела, зато заметила, что мутант утягивает сопротивляющуюся Реджину к разлому.       «Они не наплевали на наши договоренности. Редж не бросила меня», - осознание своей ошибки ужалило чувством вины и стыда.       Дальше разглядывать поле боя ведьма не стала, она побежала наперерез фомору, напавшему на фею. Усталость, увы, не позволяла бежать так быстро, как хотелось бы. Но Куин рассчитывала, что все же сможет быстро упокоить слепленного из мертвого тела кадавра, который занят своей жертвой и не сможет своевременно отреагировать на удар мачете.       Но прежде чем она приблизилась на расстояние удара, ей под ноги ударило толстым ожившим корнем дерева. Девушка упала, и тут же ее ударило ветвью, как плетью, по лицу. Выстрел, совсем рядом. Запыхавшийся голос Ксандера: - Зови их. Дьявол здесь.       Нерасчленимый на слова шепот. Куин попыталась подняться, и силуэты деревьев дрожали перед глазами. Ноги подрагивали. Реджина была цела, ее придерживал одной рукой Ксандер. Рядом на земле лежал раткин, то ли мертвый, то ли без сознания, и белое существо с огромными кулаками лупило по нему со звуком, с которым баскетбольный мяч бьет о прорезиненный пол. Зеленое мерцание окружностью распространилось перед Редж, изумрудные огоньки засияли радужным спектром. В плоском срезе портала показались серые точки на ленте светящейся дороги, они стремительно приближались, обретая очертания волчьей стаи.       Череп раткина раскололся, единым движением добивший его мутант поднялся и на четвереньках понесся к Куин, отталкиваясь от земли огромными кулаками. В момент сближения девушка выставила мачете перед собой, и лезвие пробило плечо и горло существу. Но то не отреагировало на боль и нанесло удар в ответ, мощный кулак влетел в солнечное сплетение Куин и отбросил ее к дереву. Хрустнули, ломаясь, ветки. В груди стало горячо. По голове будто тоже ударили, все окружающие предметы раздвоились и снова слились.       Волш сглотнула, попыталась стиснуть рукоять посильнее, хотя почти не ощущала собственных пальцев. Противостоящая ей тупая и бездушная сила намеревалась сломать ее в буквальном смысле. Где-то на периферии зрения махнула крыльями большая птица, Куин не могла присматриваться. Она вынуждена была бороться за жизнь. Мутант взял разбег, и когда ринулся на девушку с кулаками, Куин постаралась отскочить в сторону. И чудовище нанесло удар стволу дерева, то накренилось с надсадным скрипом.       Куин чувствовала себя ужасно медленной, и совсем вымотанной. Все ребра болели, навевая мысль, что что-то там повреждено. Она не собиралась сдаваться, но понимала, что погибнет, если так продолжится дальше. Но тут на ее противника набросился один из огромных волков, одним укусом отгрызая пол головы фомору. Брызнуло кровью во все стороны. Куин ощутила холодные капли на лице. Осмотрелась. Поворот головы сперва смазал картинку, прежде чем девушка смогла оценить обстановку.       Серые пятна, нет, несколько волков с рычанием набрасывались на существо, которое за их крупными фигурами не было видно. Полетели перья. Затем двух волков отбросило прочь, раздался жалобный собачий скулеж. Черная птица взмыла вверх, на глазах заращивая повреждения, а ее противников спеленали тенета стремительно разросшихся корней деревьев. Шаровая молния подлетела к птице, но была отражена.       Куин успела засадить мачете в череп мутанту, который напал на находившегося рядом оборотня, и снова повернулась к птице, которую атаковала большая часть стаи и стихийные духи.       Казалось, разрушить существо, которое судя по всему и было стражем Балора, его подчиненным падшим ангелом – невозможно. Ведьма отступила к дереву, чтобы хотя бы со спины на нее не напали. Нужно было хотя бы несколько секунд в безопасности и ясности разума, чтобы попытаться отыскать уязвимость демона.       Она перенастроилась на восприятие аур, яркие облака цветного газа, окружающие сверхъестественных существ ненадолго сбили с толку. Ведьма обратила взор к птице, за которой шлейфом тянулась темная с болотной прозеленью энергия. Она видела как прорехи энергетики мгновенно затягиваются сразу после атаки. А следом за этим восстанавливается и сама поврежденная плоть. Слабых мест на теле животного Куин не видела, но проследив за тянущимся хвостом силы, она обнаружила свернувшуюся среди корней змею. Она предположила, что демон разделил себя на нескольких животных, и что от одовременной атаки и на птицу, и на ползучую тварь, толку будет больше. Между Куин и змеей находился разлом, из которого продолжали лезть фоморы.       «Я никогда туда не доберусь. Скорее меня разорвут или затопчут».       Куин лихорадочно смотрела по сторонам в поисках решения. Рядом умирали союзники, но она толком не знала их и не чувствовала ничего, кроме желания просто побыстрее покончить со всем этим. Возле одного из тел раткинов заметила пушку. Рывок. Оказалась рядом с трупом. И только для того, чтоб понять, что обойма пуста.       «Не надо было выбрасывать коробку с остатками зарядов. Блядство».       Несколько фоморов отогнали гару от основной свалки. Куин немного помахала мачете рядом, но волк справился и сам. Идея пришла внезапно, и ведьма тут же поспешила ее использовать.       Она вложила всю волю в приказ, который отдала оборотню, подчиняя его дух. - Змея. На той стороне. Среди корней. Уничтожь ее. Быстро. Любой ценой.       Не было уверенности, что это сработает. Куин больше не была связана с Алой Демоницей. Но зверь сорвался с места и смазанной тенью пролетел через отделяющее его от змеи поле.       «Мне бы такую скорость», - успела подумать Куин. А потом высокий оглушающий писк ударил по ушам. Остальные звуки растворились в этом выражении агонии.       Энергетика Балора прорвалась сквозь тот же самый разрыв, но больше из трещины в земле не лезли фоморы.       Он был совсем рядом. И он просыпался. Куин, да и все остальные, в этот момент поняли, что если тварь очнется, им всем конец. Это осознание пронизывало до нутра. Девушка принялась искать Ксандера. Увидела его над раненным волком со светлой, почти белой шкурой. Подбежала, закричала, чтоб он отдал ей плеер. Она слышала собственный голос как сквозь вату. Ксандер тормозил, то ли тоже не расслышав ничего, то ли просто еще не отошел от бойни. Сражение с фоморами завершалось прямо сейчас. Без поддержки демона твари стали совсем тупыми и, похоже, не могли сопротивляться атаке зверолюдей. Ведьма рывком подняла мага на ноги и, ощупав его карманы, нашла и отняла плеер. - Включи!       На этот раз он понял, и последовательно нажал несколько кнопок. Голос Фины, зазвучавший вместе с тихой музыкой заставил Куин ощутить мурашки на коже. Она видела, как погибший волк превратился в щуплого голого мальчишку. Видела, что Реджина что-то говорит ей и Ксандеру – губы феи шевелились. Но сейчас ничерта не могла расслышать. Ведьма повернулась к провалу, и боковым зрением заметила, что Редж тянет к ней руку, но не стала останавливаться. Она шла к разлому. И заметила, что трещина сростается, отрезая путь к Балору. - Нет!       Перепрыгивая корни, она бросилась к проходу, и не глядя сиганула в темноту. Под ногами осыпалась щебенка, заставляя скользить вниз по склону.       Здесь голос Фины зазвучал в полную силу. Отраженное эхом заклинание набирало полноту могущества.       Посторонний звук, щелчок кнопки фонаря, на долю секунды нарушил гармонию идеально подобранных нот. Ведьма вспорола лучом темноту. И из мрака выступили белые спины, руки и затылки многочисленных скульптур.       Куин опустила плеер на землю, чтобы снова достать из ножен мачете. Уже с оружием в одной руке и фонарем в другой, девушка почувствовала себя увереннее и прошла немного вперед, в тесное собрание статуй. Удивительно детализированных статуй. Она направила свет на мраморную женщину, чью голову покрывал капюшон. Складки ткани обрамляли козырек бейсболки с выдавленной на боку эмблемой мяча. Лицо статуи выражало недоумение. К щеке тянулись каменные паутинки волос. На тонкой щетине ресниц скопилась пыль.       «Это всё люди. Живые люди, когда-то оказавшиеся здесь, как и я. И ставшие…» - Ключ!- прогрохотал хор голосов. Дети и старики, высокие и низкие тона, глубокие и хрипящие. С разной интонацией от рыданий до ярости.       Куин содрогнулась, потусторонний зов заставлял ее чувствовать себя маленькой и ничтожной.       «Ключ. Оливер называл меня так же». - Иди ближе, пробуди меня! – голоса стали громче, они пробирались куда-то под череп, разрывая сознание.       Девушка против воли сделала несколько шагов вперед, но осознала это и остановилась. - Сперва докажи, достоин ли ты пробуждения. Расскажи о своих планах, - она тянула время, чтобы настроиться на чтение экзорцизма, вспомнить каждое слово в точности. Права на ошибку не было.       «Песня не действует? Почему он не погружается в сон?» - ИДИ!       Воля Куин трещала и ломалась, она была не в силах противостоять этому голосу и его обладателю. Ее пронимало внушением, что пробудить демона - и есть ее СУДЬБА.       Маленькая фигурка в черном двигалась по огромному белому залу, и от крайних колонн не было видно даже центра помещения, не говоря уж о его противоположных стенах. Тонкий луч дрожа углублялся в плотное кольцо истуканов. Каменная крошка хрустела под ногами Куин. Часть статуй была разбита. Целые – будто бы боялись ее саму и ее прихода.       Песня Фины зазвучала повторно, когда Куин увидела покрытое золотом изваяние атлетично сложенного мужчины высотой в четыре этажа. Над выдающейся переносицей скульптор выточил только один глаз, и тот был сейчас закрыт. Голый торс украшали ожерелья из крупных ограненных красных камней. На сильных руках и ногах выступали вены, похожие текстурой на змей.       У самых стоп изваяния были несколько полуразрушенных каменных статуй, которых золотой гигант будто бы постепенно поглощал. - Коснись меня! – дрожали воздух и земля от слияния голосов.       Одновременно с этими Куин ощутила, как ноги ее сковывает камень. - Ничего, это ведь нас не остановит? Я умею ждать, - снисходительно добавил Балор.       Ужас осознания того, что тело постепенно становится неживой материей, заставил Куин очнуться от наваждения. Она всплеснула руками, силясь ухватить побольше веры из тех тонких каналов, что создал ритуал накануне, и обдирая глотку, будто сила заклинания зависит от громкости, заорала молитву изгнания. Чужая вера в высшие божественные силы колючей проволокой протащилась сквозь тело. Через пальцы рук к сердцу, от сердца к гортани. Куин чувствовала кровь во рту. И что камень дополз до колен и стал подниматься выше. Точнее, что ниже бедер она перестала ощущать свое тело.       «Ну же, вышло?»       Песня Фины снова была нарушена срывающимся голосом ведьмы. Но второе прочтение заклинания прервал на середине многоголосый смех. - Здесь лишь один бог, и ты перед ним! - воля Привязанного обрушилась на Куин, лишая ее остатков сил. - Чего ты больше всего хочешь? Последнее желание, - проявляя свою божественную милость предложил Балор.       Куин проигнорировала предложение, яростно продолжая кричать бесполезное заклинание. Но древнему божеству не требовались ее слова. И пока край каменного плена наползал на ее живот, руки, грудь, она ощутила, будто чьи-то пальцы тронули ее разум. Коснулись истинного желания – стать частью истории, творить ее самостоятельно. Потому ей так и хотелось исполнить пророчество с тех пор, как Куин о нем узнала. - Ты исполнишь предназначение, даже если придется ждать много лет. Мы станем одним, и ты, Королева Смерти, выжжешь этот мир дотла! - Это только моя судьба, - зло выпалила Куин. Фонарь в ее руке тоже стал камнем, и теперь ее глаза видели только мрак.       Зловещий хор снова рассмеялся. - Судьба одна на всех, глупый человек, и все мы ее заложники. Исполни свою роль достойно.       В отчаянии, Куин повернулась туда, где должен был находиться проем на верхний уровень. Единственное, на что она могла надеяться – что Реджина и Ксандер найдут способ ее вызволить. В этой позе и замерло тело Куин Волш, став каменной статуей до поры, когда разрушительные силы Привязанного к земле демона поглотят ее, и древнее зло вырвется наружу. А пока они оба погрузились в сон без сновидений посреди сокрытого храма, где не стихая звучала колыбельная усопшей волшебницы. …       Раткины не сговариваясь (во всяком случае, Ксандер не слышал никакой речи, и даже писка от крысолюдов), превратились в обычных городских грызунов грязно-серого цвета и затерялись в траве. Темноту повторно окрасило радужным сиянием, открывался портал гару. Маккалок теперь чувствовал, как болят разбитые костяшки, ушибленное колено, как ноет челюсть. И оружие казалось тяжелым.       Он старался не смотреть на землю, туда где тела оборотней постепенно возвращали себе вид молодых парней и девушек. Некоторые выглядели младше его самого. Тут же плоть разорванных врагов. И даже то, что они не были разумными в момент столкновения, не делало фрагменты жутких тел менее отталкивающими.       Ксандер поморщился, ощутив под подошвой что-то мягкое. Отдернул ногу и переставил ее, так и не опустив взгляд в траву. Вместо этого он посмотрел на затянутый древесной корой проем. Он думал о том, как же снова раскрыть проход. Может поджечь? Не особенно думая о последствиях он выстрелил в темную полосу слившихся стволов. Крупная дробь была поглощена древесиной, и больше ничего не произошло. - Что ты делаешь? – его спины коснулась Реджина. – Нужно уходить. - Но Куин. Разве мы не должны помочь ей выбраться? - Она справится сама. Ведь наша Куин не раз говорила, что эта схватка ее предназначение. Мы сделали что смогли, расчистили для неё путь. Теперь дело за ней.       Ксандер не был согласен. Но молодой маг чувствовал, что Редж осуждает его за способ общения с Алой Королевой. И после всех событий этой экспедиции не нашел в себе сил спорить. Он предпочел не думать обо всем этом. О том, что не правильно оставлять ведьму в этом логове одну.       Маг и фея вошли в портал и двинулись следом за волками по хрустальному мосту.