Eiswein

Желанья — ужас в них и сладость — Пронизывают волны света. Вино, что только взглядом пьют, Ночами льет луна на землю. Альберт Жиро. Из цикла «Лунный Пьеро».

      Рихард проснулся с приятным ощущением предвкушения чего-то особенного. Все призраки прошлого вдруг отступили, и он почувствовал себя как никогда свободным. Будто ему снова четырнадцать, и он ждёт подарка от тетки. Очередная книга. Пустяк, но для него — целый новый мир. И это вновь обретенное ощущение легкости, левитации в радушном пространстве, было великолепным. Однако за завтраком он опять застал одну Эрику и почувствовал слабое разочарование. Ему хотелось увидеть Пауля. Он вскользь поинтересовался у хозяйки, где ее сын. — Он с Антоном на винограднике, — сообщила женщина, намазывая булочку маслом. — Лозы хорошо перезимовали и уже пошли в рост. Они сегодня обламывают побеги. — Обламывают? Но зачем? — Если оставить все, то урожай будет слабый. Нужно где-то около тридцати ростков, на которые лоза пустит все силы. Тогда будет много крупного и сочного винограда. Для виноделов это своего рода ритуал. — Как раз в духе праздника, — хмыкнул Рихард. — Именно. Вальпургиева ночь для нас — это прежде всего праздник плодородия. Здесь в сельской местности он в большом почете. Нет, конечно, пару чучел ведьм сегодня сожгут, не хуже, чем в Граце, — подмигнула Эрика. — Но игра в изгнание нечистой силы — это скорей дополнительное развлечение. Основная идея — окончательный приход весны и надежда на хороший урожай в этом году. — А я надеялся, что Пауль составит мне компанию в городе. — Так вот почему он утром так упорно пытался убедить Антона отложить все до завтра, — хмыкнула женщина. — Увы у него не было шансов. Это надолго. Но у вас будет полно времени вечером. А пока можешь сам спокойно отправиться в центр и посмотреть, чем в этот раз развлекают туристов. В двенадцать обещали конную процессию. — А что будет вечером? — Вечером — самое интересное, — загадочно улыбнулась Эрика. — Часам к восьми все вместе пойдем на луг. ***       Поглядев на конное шествие и выборы майской королевы, походив среди таких же зевак и сделав пару фотографий домов, украшенных зелеными и красными лентами, Рихард заскучал и вернулся домой. Он не стал садиться за материал по убийству Лукаса, а вместо этого открыл наброски своего последнего рассказа, о которых не вспоминал уже полгода, и принялся писать. Сегодня он чувствовал прилив вдохновения. Слова сыпались на белый лист сами собой. Он очнулся, когда в комнате стало заметно темнее, а часы показывали уже шесть. Перекусив бутербродом на скорую руку на маленькой кухоньке, он отправился в душ, а потом принялся собираться. Ночь обещала быть по-летнему теплой. Из привезенных вещей особо выбирать не приходилось, поэтому он натянул джинсы и обтягивающую серую футболку с длинным рукавом, но на всякий случай прихватил любимую кожаную куртку.       К семи он пришел в большой дом. Эрика усадила его за стол на кухне, вручила газету и попросила подождать, пока они соберутся. Спустя четверть часа в коридоре послышались тихие шаги, и из-за дверного косяка высунулась рогатая голова. Рихард оторвался от газеты и, увидев паренька, тут же отложил ее в сторону. Пауль показался перед ним полностью и неуверенно улыбнулся. На нем были штаны, целиком обшитые искусственным светло-коричневым мехом, и широкая безрукавка на завязках, с совсем коротким ворсом и на пару тонов темнее. Рихард вспомнил, что именно ей вчера утром занималась Эрика. К небольшому ободку, частично скрытому волосами были накрепко приклеены два коротких, чуть загнутых козьих рожка. Они были тщательно отшлифованы, окрашены темно-коричневым красителем и покрыты лаком. Издалека создавалось впечатление, что они в самом деле растут прямо у мальчишки на голове. Светлые волосы в этот раз снова были собраны в хвостик на затылке. Сказочный пасторальный образ невероятно шел пареньку. — Ну как тебе?       Рихард, кажется, растерял все слова. Он, не отрываясь, смотрел на юного фавна и молчал. — Тебе не нравится? — обеспокоенно спросил Пауль.       Рихард встал и подошел к нему. — Думаю, это стопроцентное попадание, — наконец проговорил он, протянул руку и потрогал закруглённый кончик рожка. — Ты так похож на бодливого козлёнка. — Что?! — возмущённо воскликнул паренёк. — Вот видишь, — Рихард не смог больше держать серьезное лицо и рассмеялся.       Пауль насупился. — А тебе бы пришлись в пору лисьи уши! — Намекаешь на то, что я как Рейнеке? Лестное сравнение. — Это не комплимент! — Пауль сложил руки на груди. Рихард шутливо толкнул его плечом. — Извини, я не удержался. Тебе действительно идет, — и, наклонившись чуть ближе, добавил: — Ты очень красивый.       Пауль смущенно отвел глаза, вызывая у собеседника самодовольную улыбку, а потом все-таки взглянул украдкой и улыбнулся в ответ. Из коридора послышался голос Эрики: — Мы готовы!       Рихард подхватил куртку, и парни отправились в коридор. Супруги Хирше тоже подготовились к празднику. На них были традиционные местные костюмы. — Маскируемся под настоящих немцев, — проговорил Антон, надевая шляпу с узкими полями, украшенную тонким фазаньим пером. — Теперь я точно чувствую себя белой вороной, — отозвался Рихард, оглядев супружескую чету. — Не переживай. Конечно, большинство будет в костюмах, но некоторые придут и без них, —       Эрика разгладила зеленый передник на широкой темной юбке, доходящей до середины голени. — Это далеко отсюда? — Пешком дойдем за полчаса, — Антон поднял с пола приготовленную корзину и первым вышел за дверь. ***       Старая Бригитта удобно расположилась на видавшем виды деревянном табурете, ножки которого утонули в мягком грунте. Она успокаивающе поглаживала сидевшего у нее на руках кролика, к ушам которого были привязаны крошечные бутафорские оленьи рога. За спиной у нее была клетка с еще четырьмя такими же пушистыми зверями. Бригитта подслеповато прищурилась, обвела взглядом сидевших вокруг нее малышей, и продолжила свой рассказ: — Обступили блуждающие огни Марию и снова спросили ее: «Готова ли ты отдать свою жизнь в обмен на то, чтобы вернуть ему прежнее сердце?». И Мария твердо ответила: «Да».       Вольпертингер на руках Бригитты дернулся, и она прервалась, чтобы успокоить его и вытереть вспотевший под чепцом лоб. Дети во все глаза глядели на нее, затаив дыхание. Самые маленькие слушатели закрыли рты ладошками. — Он же ее спас?! Спас ведь! –девчушка лет пяти, не выдержав, вскочила со своего места. — Шшш! Слушайте дальше! Как только Мария сказала «да», внутри у рыцаря что-то изменилось. Каменное сердце его ожило и забилось с опаской. Сорвался он с места и крикнул: «Мария не должна страдать! Отнимите у меня жизнь, только отпустите ее!». И тут же потухли блуждающие огни. Наступила кромешная тьма. Мария дрожала и плакала. Тогда рыцарь взял ее за руку, успокоил и повел прочь из дремучего леса.       Девчушка подпрыгнула и радостно хлопнула в ладоши. Рихард приподнял уголок губ. Еще недавно эта сцена нагнала бы на него скуку. Теперь же он смотрел на сидевших вокруг старухи детей и стоявших рядом взрослых и поражался тому, как люди, вначале раздражавшие его своей простотой и провинциальной медлительностью, вдруг стали понятными и по-своему приятными. Словно он открыл в самом себе какую-то крошечную неприметную дверцу, которую крепко запер, однажды уехав из родного захолустного городка. Он снова осмотрелся, ища глазами Пауля.       Место гуляний располагалось у подножия одного из пологих холмов, поросших густым лесом. Мозель здесь делал поворот, частично опоясывая возвышенность. Дорога проходила по крутому берегу и убегала направо по воле реки. Лес подползал к ней практически вплотную, но в одном месте резко отступал, образуя на опушке огромную поляну, посреди которой рос массивный вековой дуб. Солнце уже скрылось за холмом, и на стремительно темнеющем на востоке небе зажглись первые звезды. Поляна сияла огнями. Справа и слева горело несколько небольших костров, а на деревьях были развешены гирлянды с лампочками теплого желтого цвета, которые, судя по тихому фоновому гулу, питались дизельными генераторами. В одном из углов уже настраивались музыканты с традиционными инструментами. В центре поляны вокруг шеста был сложен хворост. Хирше заняли местечко под одним из деревьев, расстелили плед и отправились здороваться с многочисленными знакомыми, предоставив парней самим себе. Но Пауля тут же утащила за руку в свою компанию какая-то незнакомая женщина, и Рихарду пришлось начать обследовать местность самостоятельно. Первой случайной остановкой стал кружок с детьми. Дослушав историю и не увидев Пауля, Рихард собирался пойти дальше по кругу, но тут его окликнул знакомый голос. Тилль в костюме охотника махнул ему. — Привет! Как ты после вчерашнего? — Все нормально. Рана почти не беспокоит. — Я рад. Значит, сможешь полноценно насладиться праздником. — Надеюсь. Кстати, почему вы называете это место лугом? — спросил Рихард, глядя, как грузный мужчина устанавливает вертел над одним из костров. — Больше похоже на лесную поляну. — Так повелось, — пожал плечами Тилль. — Это даже и не поляна, а целая сеть полян. Их в этом лесу множество. Все связаны тропами и все сегодня подсвечены. Не важно, как это место называется, важно, что здесь происходит. Ты можешь поехать в Трир и там не будет ничего, кроме поросёнка на вертеле и майского крюшона. У нас здесь гораздо интересней. Кстати, о крюшоне. Пошли выпьем по бокалу.       Улыбчивая девушка в белом венке налила им по стакану жидкости с терпким запахом ясменника. Тилль бросил в стоящую рядом плошку пару монет. Они отсалютовали друг другу и сделали по большому глотку. От ароматного напитка внутри разлилось приятное тепло. — Где Пауль? — поинтересовался Тилль. — Не знаю. Его куда-то увели, как только мы пришли, — Рихард пожал плечами. Он надеялся, что Тилль не станет расспрашивать про вчерашнюю сцену. К счастью, прежде чем тот успел что-либо сказать, на Рихарда налетел мальчишка и крепко обнял. — Себастьян! Привет! — Рихард потрепал его по волосам. Рядом с ними появились Сабин и Кристоф, одетые как лесные разбойники. — Привет! Рада тебя видеть! — Сабин улыбнулась, наклонилась к брату, снова схватившему Рихарда за руку, и что-то прошептала. Тот вздохнул, отпустил чужую ладонь и пошел к тому костру, где с друзьями сидел его отец. — Как ты? — Рихард обратился к Шнаю. — Отлично как никогда, не считая руки. Хорошо, что левая. Стараюсь ей не двигать. Я тебя еще не поблагодарил. Спасибо огромное! Жаль, что ты пострадал. — Ерунда. Скоро заживет.       К ним присоединился Флаке, одетый в темную монашескую рясу с капюшоном, подвязанную грубой веревкой. — Ого! Среди нас похудевший отец Тук! — усмехнулся Тилль. — Мама сказала так: раз я участвую в этом сатанинском празднике, то я должен выглядеть как благочестивый юноша. Ну ничего, это последний год ее безграничной власти. В следующий раз я буду звездочетом!       Рихард услышал звуки дудочки, осмотрелся и наконец заметил Пауля. Он сидел неподалеку у одного из костров и играл для собравшихся вокруг взрослых. Рихард отделился от компании, начавшей обсуждать прошлогоднее похищение майского дерева, и подошел к стоявшей неподалеку Эрике, тоже наблюдавшей за сыном. Пауль закончил играть. Присутствующие вокруг захлопали. Та самая девчушка, которая верила в счастливый конец сказки, подбежала к Паулю сзади и закрыла ему глаза ладошками. На губах парня тут же расцвела добрая улыбка. Он ощупал крошечные ручонки и назвал имя. Девочка в ответ захихикала. Пауль резко развернулся, схватил ее, повалил себе на колени и принялся щекотать. Малышка залилась звонким смехом. Глядя на эту сцену, Рихард тоже не сдержал улыбки. Он придвинулся к Эрике и проговорил: — Вы с супругом вырастили чудесного сына. Обычно подростки не любят возиться с малышней. — Пауль — ласковый мальчик. Он с детства был таким. Когда повзрослел, я боялась, что он станет колючим и отстранится от нас с Антоном, но он пережил этот период гораздо проще чем остальные его сверстники. Ты же видишь, что мы отделались покраской волос и проколотыми ушами, — она засмеялась, а потом снова посмотрела на сына и задумчиво проговорила: — Он так быстро вырос. Иногда он ведет себя как сущий ребенок, а через минуту уже рассуждает как взрослый и самостоятельно принимает решения. Наверное, для меня он навсегда останется маленьким мальчиком…       Эрику окликнула знакомая, и она, извинившись, отошла. Тем временем девчушка уже поднялась и теперь ощупывала рожки на голове Пауля, который сначала смирно склонил голову, а потом начал шутливо бодаться, вызывая новые детские визги и смех. Он заметил Рихарда и, отправив девочку к матери, поднялся и поспешил к нему. — Извини. Меня никак не хотели отпускать. Я уже успел раздать почти все фотографии и несколько раз сыграть присутствующим. — Ты сегодня просто нарасхват. Надеюсь, я смогу урвать хоть кусочек.       Пауль опасливо стрельнул глазами по сторонам и, понизив голос, проговорил: — Вообще я хотел показать тебе еще одно место неподалеку. Там обычно никого не бывает. — Тогда нам нужно будет подгадать время, чтобы незаметно скрыться. — Думаю, во время танцев получится.       Они вернулись к ребятам. К компании теперь присоединились Олли и Тесс. Одетая как ведьмочка, в остроконечной шляпе девушка выглядела очаровательно. Юбка чуть ниже колена открывала стройные голени, обтянутые гольфами в черно-фиолетовую полоску. Едва она увидела Рихарда, ее лицо радостно засветилось. Парни быстро влились в общий разговор. Очередной бокал крюшона пошел по кругу. — В прошлом году я пять раз падал из-за того, что дети связывали мне шнурки, — громко жаловался Кристиан. — Сегодня у меня их просто нет! — он приподнял подол монашеского облачения и гордо продемонстрировал старые стоптанные сандалии, надетые прямо на носки в веселый ромбик. Все наперебой принялись вспоминать собственные детские проказы.       Тесс постоянно поглядывала на Рихарда, а когда стоявший рядом с ним Тилль отправился за новым бокалом крюшона, переместилась на его место. Рихард уже догадался, что девушка оказывает ему особые знаки внимания. Это, конечно, было лестно, но никаких других эмоций в нем не вызывало. Он украдкой глянул на Пауля и увидел, что тот хмурится. Нужно было как-то разрядить обстановку. Рихард посмотрел поверх голов и увидел фрау Штойбер. Она заметила его и приветливо махнула рукой. — У тебя есть ее фотография? — обратился он к Паулю, который тоже увидел знакомую женщину. — Да, та самая, с букетом, которую ты просил, — кивнул он. — Пойдем. Отдашь ей. А я поздороваюсь. Мы скоро, — коротко бросил он остальным.       Они покинули компанию, подошли к фрау Штойбер и поздоровались. — Рада вас видеть здесь, мальчики. — Я хотел отдать вам кое-что, — Пауль достал из внутреннего кармана жилетки фотографию и протянул ей. — Какая красота! Спасибо огромное, родной! — женщина ласково улыбнулась ему. — А я хотел попросить разрешения оставить себе копию, — обратился к ней Рихард. — Копию? — удивилась она. — Пожалуйста. Вы хотите ее опубликовать? — Нет, это я для себя. На память, — он немного смутился. — Тогда я точно не буду против, — женщина снова тепло улыбнулась.       Музыканты заиграли веселую мелодию, заставляя всех обратить на себя внимание. В центре поляны рядом с подготовленным костром начались пляски нечисти. Ведьма с кривым носом, вдруг возникшая прямо рядом с парнями, схватила Пауля за плечи и утянула в круг. Паренька посадили на траву. Он пожал плечами, достал из мешочка флейту и принялся делать вид, что подыгрывает. Одна из ведьм вытащила из-за пояса веточку с россыпью крошечных белых бутонов и ловко примотала ее нитью прямо к одному из рогов. — Что за растение? — спросил Рихард у стоящей рядом фрау Штойбер. — Боярышник. Символ невинности.       Рихард хотел что-то ответить, но к нему подошла Тесс, и он был вынужден отвлечься на разговор с ней. Фрау Штойбер понимающе улыбнулась и отошла в сторонку. — Как тебе праздник? — спросила девушка. — Прекрасно. Я никогда не участвовал в такой Вальпургиевой ночи. Все время попадал только в туристические места. — Ты много путешествуешь? — Не так, чтобы очень. Раньше вообще не ездил, но теперь пару раз в год выбираюсь заграницу. — Здорово! Я бы тоже так хотела. Мы с родителями почти никуда не выезжаем. А я очень хочу поступить в университет в Берлине — На кого? — Химик-технолог. Буду помогать брату в семейном деле. — У вас тоже виноградник? — Да. — Серьезный подход. Я в твоём возрасте хотел быть писателем, — Рихард улыбнулся. — Здорово! Ну ты почти им стал. А мне ещё очень нравится готовить. Но мама говорит, что поваром мне и так придётся быть по жизни, когда я выйду замуж, — Тесс сморщила нос. — Она живет какими-то традиционными стереотипами. Может, мой муж будет готовить не хуже меня. — И какое же твоё коронное блюдо? — Петух в вине. Я бы с радостью тебя угостила, — Тесс заправила прядь за ухо и стрельнула в него взглядом. — Буду иметь в виду, — ответил Рихард и усмехнулся про себя. Все девчачьи знаки внимания читались, как открытая книга. Она еще не научилась тонко кокетничать, и пока делала это по-женски интуитивно. «Извини, милая, но я уже занят», подумал он и поглядел на Пауля, все ещё сидевшего в кругу.       Мелодия кончилась. Ведьмы подняли паренька и повели его обратно. Тесс как раз что-то спросила у Рихарда, но он прослушал, придумывая предлог, под которым они с Паулем могли бы уединиться. — Рихард? — А? Прости, я отвлёкся.       Музыканты заиграли снова. Прежде чем Тесс повторила вопрос, ведьмы толкнули Пауля к девушке, а сами схватили Рихарда за руки и потащили его в свой круг. — Лови другого женишка! Этот тебе не по зубам! — крикнула одна из них.       Ведьмы усадили Рихарда на то же место, где до этого сидел Пауль, и начали танцевать вокруг. Одна из них опустилась перед Рихардом на колени. — Вытяни руки вперёд. Я насыплю тебе своих травок, — хитро проговорила она.       Он послушался, заинтригованный. Она развязала один мешочек на поясе и достала из него щепотку чего-то душистого. Рихард узнал вербену по запаху. Тётка когда-то пила отвар. «Вербена, красивому да молодому», приговаривала ведьма. «Любисток для желания». Она поиграла насурьмленными бровями, извлекая из следующего мешочка незнакомую Рихарду траву. — Что бы ещё дать такому красавчику? — протянула она. — Ладно. Только для тебя.       Из третьего мешочка появился сушеный темно-фиолетовый цветок. — Мандрагора. Страсть и возбуждение. Ни в чем себе не отказывай, сладкий! — ведьма бросила цветок ему в ладони и бесстыже провела рукой по глубокому вырезу на платье. Потом она ловко вытянула из кармана пустой холщовый мешочек и велела Рихарду пересыпать туда все, что было у него в ладонях. Она завязала мешочек и снова положила ему в руки. Только теперь Рихард обратил внимание, что музыканты заиграли громче, а вокруг прибавилось нечисти. Круг уплотнился, музыка ускорилась, и пляска стала дикой. — Держи крепче! — крикнула ведьма, накинула ему на запястья веревку, молниеносно обмотала несколько раз и завязала узел. Он хотел запротестовать, но тут ему на голову надели мешок и подняли на ноги. Со всех сторон загоготали и заулюлюкали. Рихард понял, что это часть игры, но ему все равно стало не по себе. Словно он действительно попал на настоящий шабаш.       Пауль, уже вернувшийся с Тесс к остальным, следил, как ведьмы пляшут вокруг Рихарда, как одна из них опустилась перед ним на колени. Как же ему хотелось забрать оттуда парня и увести его подальше, на тихую поляну, где им никто бы не помешал. — Чего киснем, — Шнай хлопнул его по плечу. — Вижу, тебя уже обработали! — он указал на веточку. — Не знаю, чего они в этом году меня выбрали, — Пауль повернулся к нему. — Ага. Кристиан подошёл бы больше. Ты только глянь на него. Воплощение целибата. — Смейтесь, смейтесь! Меня, между прочим, сегодня уже дважды поцеловали в щеку, — Флаке поправил очки.       Сзади послышался гогот. — Слушай, а ты не предупредил Рихарда? — спросил Кристиан. — О чем? — нахмурился Пауль. До него внезапно дошло. — Вот черт!       Он резко развернулся, но было уже поздно. Рихард и ведьмы пропали, а в кругу остались плясать только два черта и водяной. — Ну почему именно он?! — Потому что чужак. Ты же их знаешь. — Отлично! Теперь нам придётся его спасать. Наконец-то что-то интересное! — воскликнул Шнай и потёр ладони. — Пойдем впятером. ***       Рихард сидел на траве и прислушивался к веселой болтовне двух стороживших его чертей. Еще двое пошли патрулировать тропинку, ведущую к главной поляне. Мешок с его головы любезно сняли, а вот руки и ноги остались связанными. Кусты с западной стороны тихо зашуршали. Стражи тут же умолкли. Еще один шорох, с севера. — Пойдем проверим? — Нет. Это может быть ловушка. Мало ли, кто там бродит.       Под одним из деревьев в дальнем конце поляны появилась Тесс. Ее остроконечная шляпа была надвинута на лоб, а лицо скрыто вуалью. — Скорей! Нужна помощь! — крикнула она глубоким голосом.       Черти переглянулись и поспешили к ней. Она отошла в тень и, как только они приблизились, бросилась наутек. Из кустов выпрыгнули Сабин и Флаке и повалили стражей на землю. Завязалась борьба. Рихард потянулся к веревке на ногах и попытался ее развязать, но тщетно. Рядом возник Пауль. Он опустился на колени и принялся развязывать узел на руках. — Извини, забыл тебя предупредить. У нас каждый год похищают кого-то из гостей праздника, а потом требуют за него бочонок пива. Тебя бы обязательно выкупили, просто мы хотим их проучить. К тому же я не хочу, чтоб ты был чьим-то должником. — Боишься, что меня выкупит какая-нибудь красотка? — хмыкнул Рихард. — Или старая Бригитта. Я могу тебя здесь оставить! — Я пошутил. Давай поторопимся.       Паулю наконец удалось развязать узел. Рихард потёр ноющие запястья. Они вместе избавились от веревки на ногах. — Поможем остальным? — Они справятся. Как только увидят, что нас нет, сбегут сами. Крис велел не отступать от плана. Он должен был отвлечь двух других.       Пауль взял его за руку и, пригнувшись, они поспешили к тропинке, ведущей обратно. Когда они немного удалились от поляны, впереди вдруг раздались незнакомые голоса. Видимо, в плане что-то пошло не так. Рихард резко остановился и потянул было Пауля в лес, но тот покачал головой: — Услышат, как мы продираемся через кусты, — прошептал он и осмотрелся. Рядом рос высокий раскидистый бук. — Быстрей, сюда!       Он проворно взобрался на толстую нижнюю ветвь, а потом полез на следующую. Рихард последовал за ним, стараясь не разбередить рану на животе и стискивая зубы от неприятного ощущения. Пауль оседлал одну из ветвей метрах в четырёх от поверхности земли, и помог подняться своему спутнику. Рихард точно так же перекинул ногу через ветку, прижался спиной к стволу и притянул к себе Пауля. Оба затаились. Внизу возникли две переодетые фигуры. — Ты ничего не слышал? Мне показалось, тут что-то шуршало. — У тебя уже паранойя. — Обманули как детей! Надеюсь, хоть кто-то остался его сторожить. Пошли быстрей.       Когда фигуры скрылись, парни наконец выдохнули и расслабились, но кровь, взбудораженная пережитым приключением, все еще быстро бежала внутри. Рихард уткнулся носом в макушку доверчиво прильнувшего к нему спиной Пауля. Тот пах ясменником и ещё какой-то травой, запах которой был знаком с детства, но Рихард никак не мог вспомнить ее название. Обхватив паренька поперёк талии правой рукой, он крепче прижал его к себе, а левой скользнул под жилетку. Пробежавшись пальцами по горячей слегка влажной от пота коже, он почувствовал, как Пауль зажался. Рихард хмыкнул. Наклонившись к самому уху, он прошептал: — Боюсь, нам пока нельзя спускаться. Вдруг они вернутся. — Ты прав, — тихо отозвался Пауль. — Тогда нужно придумать, чем мы займемся, — Рихард словно невзначай задел его сосок большим пальцем. Пауль дернулся и попытался отодвинуться, но Рихард не позволил. — Шшш, не бойся. Я не обижу.       Он поддел кончиком носа серьгу и легонько подул на ухо. Пауль увернулся, фыркнул, но, услышав тихий смех, немного расслабился. Усыпив его бдительность, Рихард принялся аккуратно водить подушечками пальцев по шраму на правому боку паренька. Он наслаждался каждым подрагиванием юного тела в своих руках, слушая, как вновь учащается чужое дыхание. Такой отзывчивый. Возбуждение окатило горячей волной от фантазии о том, как он будет реагировать на другие, более смелые прикосновения. Здравый смысл слабо запротестовал, напоминая о принятых на себя обязательствах, но его как никогда хотелось послать к черту.       Разомлев от вина и ласки, Пауль прикрыл глаза и откинулся ему на плечо. Рихард невесомо коснулся губами его виска. Ресницы Пауля дрогнули. Осмелев, он слегка повернул голову и потянулся за настоящим поцелуем. Ветка под ними предательски скрипнула. Они уже чувствовали горячее дыхание друг друга, срывавшееся с разделенных парой миллиметров губ, когда яркий свет фонаря, молниеносно разорвав темный полог, поймал их в желтое кольцо. Пауль дернулся и едва не полетел вниз. Рихард удержал его от падения. Оба закрылись руками от слепящего луча. — Пауль? Рихард? А мы вас ищем… — Пауль тут же узнал Флаке по голосу. Сердце ушло в пятки. Неужели его приятели застали их в такой момент?!       Свет фонаря погас, и внизу действительно обнаружился Кристиан. Правда, один. Паулю от этого не сильно полегчало. Рихард осторожно спустился первым и помог своему спутнику. Они подошли к Флаке. Кристиан смотрел куда-то в сторону и неловко переминался с ноги на ногу. То, что он все видел, не вызывало сомнений. Тогда Рихард вопросительно взглянул на Пауля, словно ища подсказки, как лучше начать разговор. Судя по испуганному виду, тот и сам не представлял, что делать. Но, прежде чем кто-либо из них заговорил, справа послышался шум, и из ближайших кустов выбрались Шнай, Сабин и Тесс. — Ура! У нас получилось! Ловко мы их, да? — Шнай выглядел необычайно довольным. — Ага, только вот еще двое невовремя вернулись. Чуть нас самих не связали! — Сабин потерла ушибленное плечо. — Ты же сказал, что отвлечешь их надолго! — Ну не все всегда идет идеально, — пожал плечами Крис. — Пойдемте назад! Там сейчас чучело сжигать будут! — напомнила Тесс.       Сабин с Кристофом первыми зашагали по тропе. Тесс схватила Рихарда за руку и потянула за ними. Он послушно пошёл с ней, периодически бросая короткие взгляды через плечо. Флаке поспешил было следом, чтобы избежать неловких разговоров, но Пауль тронул его за рукав. Кристиан развернулся к нему и, отведя глаза в сторону, быстро проговорил: — Я ничего не видел. Ты сохранил мой секрет, а я сохраню твой.       У Пауля не было причин не доверять Кристиану, а вот собственное чувство вины царапнуло изнутри. Он сразу вспомнил, как рассказал Рихарду историю парня, к которому когда-то приставал Лукас, но не сказал, что это произошло с Флаке. — Спасибо, — шепнул он. — Я… — Не надо. Не объясняй ничего. Это не пьяные игры, я уже понял. Мама говорит, что это грех. Но я не верю. Я читал в журнале, что такое бывает с некоторыми парнями, и с этим ничего нельзя поделать.       От его слов у Пауля похолодело внутри. «С этим ничего нельзя поделать». Страшась, что Кристиан теперь от него отвернется, он не выдержал и спросил: — Мы ведь друзья? — Конечно! — Флаке наконец взглянул на него и поправил очки. У Пауля немного отлегло от сердца, но он все равно чувствовал себя неловко. *** — Настало время открыть бутылку ледяного вина, — Антон достал бокалы и раздал присутствующим.       До полуночи оставалось десять минут. Стало чуть прохладней, и Пауль надел тонкий свитер под жилетку, а Рихард накинул куртку. Костер с чучелом полыхал вовсю. Вокруг него устроили очередные пляски. — Хочу выпить за то, чтобы этот год был хорошим, — проговорил Хирше-старший, разливая вино. — И за то, чтобы мы снова смогли сделать айсвайн. Уже пять лет прошло с последнего урожая. Может, хоть в этом году получится, — Эрика отсалютовала бокалом. — За хороший год! — поддержал Рихард. — А ты за что выпьешь? — спросил Антон у сына. — Я загадал желание, но не буду говорить, — Пауль покрутил свой бокал в руке. — Пусть так. Надеюсь, все, что мы загадали, сбудется!       Рихард вдохнул легкий аромат и сделал небольшой глоток. Золотистая жидкость оказалась вязкой и необычайно сладкой. Он почувствовал тусклые нотки фруктов, которые уступили место оттенкам лесного ореха и пряностей. Так вот оно какое… Рихард поделился своими впечатлениями с Антоном. Он сделал еще глоток и подумал, что такое вино отлично бы подошло к десерту холодным зимним вечером у камина. Эта мысль почему-то заставила его посмотреть на Пауля и представить, как они вдвоем лежат на кровати под пуховым одеялом в его берлинской квартире и смотрят на то, как за окном кружится снег. Ирреальная, далекая фантазия, родившаяся теплой весенней ночью. — Сейчас посмотрим фейерверк, и домой, — обратилась Эрика к сыну. — Уже?! — возмутился Пауль. — Ладно, еще полчаса. Но не больше! — уступила ему мать. — А нельзя в этот раз остаться подольше? — Хайко! У нас уговор. Вот исполнится восемнадцать, будешь оставаться на всю ночь. Тем более все твои друзья тоже скоро отправятся по домам, — тон отца был категоричным, и Паулю оставалось только вздохнуть. — Рихард, ты останешься? — обратилась к нему Эрика. — Нет, я, пожалуй, отправляюсь с вами. Очень насыщенный был вечер. — Местные девушки расстроятся, — Антон подмигнул ему, и Рихард почувствовал себя героем дешевой комедии положений. — Пошли, — Пауль потянул его за рукав. — Посмотрим вон оттуда.       Они встали у одного из деревьев за спинами остальных, соприкасаясь плечами. В ночное небо взмыли первые ракеты. Глядя на рассыпающиеся по черному полотну разноцветные брызги, Пауль нашел чужую ладонь и с замиранием сердца коснулся кончиков пальцев Рихарда своими. Ответное касание вызвало волну мурашек. Еще до того, как последние желтые искры утонули в темной выси, снова уступив место звездам, Пауль шепнул: «Идем». Они скрылись на одной из боковых тропинок, которая привела их к дальней южной поляне. Там тоже горел небольшой костер и раздавался тихий смех. Но Пауль вел своего спутника совсем не туда. Немного не дойдя до открытого пространства, он нашел прогал в кустах и юркнул в него, поманив Рихарда за собой. Они пробрались через заросли жимолости и оказались на высокой опушке леса, выходящей прямо к излучине реки. Крутой склон нависал над поворотом дороги. Здесь уже не было лампочек. Да они и не были нужны. Все пространство было залито ярким лунным светом, являя зрителю волшебный ночной пейзаж. Внизу серебрился Мозель, а на том берегу вдалеке между холмами горели огоньки деревушек.       Пауль направился к росшему на краю склона одинокому буку и встал под ним лицом к реке. Рихард подошел к нему. Они обменялись долгим взглядом, в котором читалось: «наконец-то одни». — Я хочу тебе кое-что сыграть. Послушаешь? — Конечно.       Раньше он бы посмеялся над таким предложением, сочтя его ребяческим, но оно было сделано Паулем и, — Рихард чувствовал это, — сделано от чистого сердца. Пауль достал дудочку и заиграл тихую протяжную мелодию. Рихард долго смотрел на его профиль, а потом прикрыл глаза. На мгновение, на какую-то долю секунды он почувствовал себя здесь абсолютно лишним. Но музыка проникла в его сердце, и он забыл, кто он и где. Остались лишь чарующие звуки флейты.       Он стоит на распутье. Он должен выбрать новую дорогу, но ему так страшно. Страшно осознавать, что он снова где-то ошибется, что ему сделают больно, что он сам причинит боль, что не сможет вовремя понять этого и будет обречен мучиться и мучить других. А главное, что это — дорога без возврата. Он оглядывается назад в поисках подсказки и понимает, что позади у него нет абсолютно ничего. Пустота. Словно предыдущего опыта не существовало. И это ужасает его еще больше. Неужели он должен начать все заново? Но какой он? Кто он на самом деле? Ответов нет. Он еще не создал себя. Тогда, снова глядя в будущее, он делает шаг, повинуясь упорной мелодии, которая влечет его вперед, помогая и поддерживая.       Рихард нерешительно приоткрыл глаза, опасаясь, что реальность окажется оглушающе уродливой, но пейзаж по-прежнему был прекрасен: очаровательный фавн в ярком свете луны играл на дудочке под раскидистым деревом. И все экзистенциальные переживания, девятым валом накрывшие его минуту назад, так же быстро схлынули, забрав с собой мысли о прошлом и будущем, оставляя лишь настоящее, лишь этот миг и этого паренька рядом с ним. Вот к кому он стремится. Вот кто так манит его с самой первой встречи. Что за магия в этом мальчишке? Может, в руках Пауля та самая волшебная флейта, которая помогает одолеть зло?       Рихард медленно двинулся к пареньку. Прозвучала последняя протяжная нота. Пауль опустил флейту и прижался спиной к стволу дерева. Взгляд его был полон трепетного ожидания. Рихард приблизился к нему вплотную и уперся правой рукой чуть повыше его головы. Он ловил каждое мгновение: участившееся дыхание, румянец, теперь отчетливо выделявшийся на такой белой в лунном свете коже, и расширившиеся зрачки. Розовые губы, покрытые слюной, влажно блестели. Так близко, так маняще. Рихард загипнотизировано смотрел на них, не в силах оторваться. Сейчас ничто не мешает насладиться ими сполна. Он плавно скользнул левой рукой на чужую талию, накрывая ладонью то место, где под жилеткой протянулся тонкий шрам. Пауль прикрыл глаза в предвкушении. Рихард подался вперед и коснулся желанного рта. Паренек вздрогнул, но ответил. Так неумело и невинно. Рихард аккуратно провел языком вдоль сомкнутых губ, прося разрешения. Пауль охнул от неожиданности и открылся ему. Рихард сразу же воспользовался этим, аккуратно скользнув внутрь. Мальчишка задрожал и уперся ладонью в его грудь. Не желая отрываться от сладкого рта, Рихард положил обе руки ему на талию и успокаивающе погладил. Давление ладони ослабло. Рихард чуть наклонил голову и мягко обвел чужой язык собственным. Он давно не получал такого удовольствия от простого поцелуя. Атмосфера этой ночи словно усилила все его ощущения в сотни раз. Вместо привычного и понятного возбуждения, свойственного подобным ситуациям, его охватил странный горячий восторг. Что-то новое… или просто что-то забытое?..       Пауль старался отвечать ему как мог. Его руки легли на плечи Рихарда, и тот обхватил его покрепче, прижимая к себе. Между их телами разлился жар. Паулю стало не хватать воздуха. Почувствовав это, Рихард нехотя отстранился, прихватив напоследок нижнюю губу паренька. Все мысли Пауля разбежались, как животные от лесного пожара. Казалось, что мозг выбросил в кровь все возможные гормоны удовольствия и радости и просто свел его с ума. Его первый настоящий поцелуй! С тем человеком, которым он грезил во сне и наяву! Он чувствовал, как подкашиваются колени. Если бы не ствол дерева и чужие объятия, он давно бы сполз на землю. Он неуклюже вытер рот тыльной стороной ладони, вызывая у Рихарда тихий смешок. Продолжая прижимать паренька одной рукой к себе, другой он вытащил привязанную к его рогу веточку боярышника и покрутил в пальцах. — Возьми на память, — шепнул Пауль.       Рихард достал из кармана джинсов мешочек с травами и аккуратно убрал в него веточку. — Давай посидим здесь. У нас совсем мало времени, — он раскинул куртку на земле, сел и усадил Пауля между своих ног, обхватывая руками и больше не пытаясь залезть к нему под одежду. Сейчас ему нужно было совсем другое. Он прислушался к себе. Внутри стало необычайно спокойно. Его мятущийся, судорожный нрав, вечно ищущий чего-то, удивительным образом утих и, поворчав, улегся на мохнатые лапы. Он уже знал, что таких моментов в жизни бывает очень мало, и к ним стоит бережно относиться. Прижавшись виском к виску Пауля, он умиротворенно вздохнул.       Пауль столько всего хотел ему сказать, столько спросить, но боязнь разрушить этот волшебный момент заставила его, обычно не в меру разговорчивого, хранить молчание. В скромной попытке выразить собственные чувства он нашел чужую руку и сплел их пальцы.       Пятнадцать минут пролетели в мгновение ока. Уходить так не хотелось, но им пора было возвращаться. Они поднялись. Рихард притянул Пауля к себе и в последний раз мягко коснулся его губ, целуя нежно и неторопливо. Когда они вернулись на главную поляну, чтобы попрощаться с остальными, то обнаружили только троих оставшихся. Сабин уже ушла, Олли переместился к компании постарше, а Тилля нигде не было видно. Кристиан со Шнаем пожали приятелям руки, а Тесс, обняв Рихарда на прощание, холодно кивнула Паулю, видимо обидевшись на то, что он разрушил все ее романтические планы на этот вечер, куда-то уведя объект ее интереса.       Пауль направился в сторону родителей. Рихард следовал за ним на некотором расстоянии. Внезапно путь парню преградили те самые ведьмы, которые танцевали вокруг него этим вечером. — Глядите-ка! — воскликнула одна из них, ткнув пальцем в рог на его голове. — Наш фавн кому-то подарил свою невинность!       Рука Пауля сама собой взметнулась вверх, но он быстро опомнился, опустил ее и упёр руки в бока. — Во-первых, это не ваше дело. А во-вторых, может, ты ее плохо привязала, и я ее просто потерял. — Ага, как же! Потерял под чьим-то подолом! — гнусавым голосом протянула вторая, а потом перевела взгляд на остановившегося чуть позади Рихарда и скрипуче добавила: — А может, в чьих-то штанах?       Собиравшийся ответить ей, Пауль поперхнулся воздухом от последней реплики. Ведьмы захохотали. Рихард сделал шаг вперёд, равняясь с парнем, чтоб дать отпор нахалкам, но откуда-то сбоку раздался голос фрау Штойбер: — Прочь, нечистая сила! Нечего тут языком молоть!       Ведьмы заворчали и нехотя отошли. Женщина приблизилась к парням. — Вы уже тоже собрались домой? Я сегодня что-то задержалась. Еще раз спасибо за чудесную фотографию, дорогой! — Фрау Штойбер обняла Пауля. — Ты знаешь, что я всегда рада видеть тебя у себя, — она отстранилась и посмотрела на Рихарда: — А лучше приходите в гости вдвоём. — Спасибо! — отозвался он. — Обязательно заглянем.       Попрощавшись с женщиной, они продолжили путь к ожидавшим их супругам Хирше. — Ты в порядке? — спросил Рихард. — Да. Все отлично. Они просто дурочки. — Эй! — Рихард взял его за локоть, останавливая и разворачивая к себе. — Они все равно не смогли бы испортить нам вечер. — Я бы не хотел, чтоб он заканчивался, — прошептал Пауль. — Я тоже, — Рихард тепло улыбнулся ему. — Рихард! — откуда-то сбоку раздался голос Тилля. — Ты уже уходишь? Подойди на минутку. — Иди, а то твоя мама уже волнуется, — обратился Рихард к Паулю. — Я вас догоню.       Паренёк кивнул и поспешил к родителям, а Рихард подошел к ждавшему его в сторонке Тиллю. — Сможешь заехать ко мне завтра? — без предисловий серьезно проговорил тот. — Есть разговор.