Дьявольским чудом

      Капитану сразу не понравилась пожарная капсула, вплывающая на территорию космопорта. Станислав Федотович и Вениамин Игнатьевич пошли за ней и в самом деле оказались возле своего транспортника. Флайер стражи порядка, журналисты, толпа зевак, ограждающая лента — всё как полагается для порядочного скандала.       На трапе расположился новый навигатор. Он сидел, растёкшись, в старинном кресле и поглядывал на всех собравшихся сквозь стенки бокала. Рядом с ним исходила пеной журналистка. Навигатор беззастенчиво наслаждался всеобщим вниманием. Разумеется, витые подлокотники и высокая спинка были лишь голограммой, но Кроули это нисколько не смущало. Он «опирался» локтем и коленом так, будто они действительно лежали на чём-то материальном. У космодесантника, который знал, каково это стоять в нелепой позе по долгу службы, такая выдержка не могла не вызвать уважения.       Капитан, с доктором на буксире, протолкался к полицейскому, который во всю пользовался передышкой, но для представителя прессы сохранял суровый вид. С чашкой в руках, на которой полустёрлась наклейка-цветочек, проделать такое было сложно, но тот всё же сумел. Судя по знакомой чашке, чай ему вынесла Полина. Познав особенности местной кухни, Станислав понял, что чайный пакетик с аграрной планеты был самой настоящей взяткой.       — Это ваш корабль? — немолодой полицейский говорил дружелюбным тоном.       — Да. А что случилось?       — Кошка, — сообщил он так, будто новость должна была повергнуть судовладельца в траур. Вскоре Станислав понял почему. — Залезла под днище. Вызвали меня, МЧС. Привезли и успели сломать два бура. Решили изнутри пропилить, вызвали пожарных. Но тут вернулся ваш суперкарго. — он кивнул в сторону «трона» с рыжим «королём». Ус полицейского вздыбился от усталой злорадной усмешки.       — Хорош парень, лихо эту уел. А пока они с зоозащитницей ядом друг в друга плевались, как раз вы подошли и всё можно будет решить простым штрафом за неподобающий выгул. Но эти, — слуга закона окинул толпу усталым взглядом, — теперь так просто не разойдутся, им лишь бы мясоторговца или ещё кого линчевать. На головах ведь друг у друга сидим.       Полицейский с тоской повертел в руках пустую кружку и вручил капитану. Станислав повторил его жест и всучил корабельное имущество Вене.       — Штраф за выгул?! Да ведь я этой кошки не разу в глаза не видел!       — Станислав Федотович подошёл к кораблю и гневно гаркнул, ударив кулаком по металлическому боку.       Кошка метнулась, но, увы, не в толпу, а к трапу. Навигатор проворно схватил её и передал в руки засиявшей Полине. Весь вид полицейского так и выражал немой вопрос: «Так-таки видите впервые?» Пришлось вводить данные в служебный планшет, хоть и так зарплату ребятам платить было не из чего.       Полицейский, опасливо глянув в сторону двух скандалистов убрал из счета один ноль.       — Вообще, за героические заслуги перед человечеством вина за преступления перед животными не уменьшается… Но ваш же суперкарго начнёт давить, что это мы вам должны за моральный ущерб, который понесло животное. Так что то на то и выйдет, только нервы эти двое всем измотают. — видом сцепившихся скандалистов полицейский наслаждался, но прекрасно отдавал себе отчёт в том, что будет, если они вдвоём примутся за него. — Так что официальных претензий к вам больше нет. Но после всего, что тут было сказано, эти, — он кивком обозначил толпу, — и палаточный лагерь вокруг корабля разбить могут.       Станислав хотел возразить, что космопорт — не проходной двор и уж тем более не площадь в центре города. Но друг ткнул его локтем в бок.       — А что, пускай ставят, глядишь, отпугнут ещё кого-нибудь, чтоб оно не залезло под корабль, — Вениамин Игнатьевич улыбнулся. — Улетаем-то мы не сегодня.       «Завтра» — подумал Станислав.       — А вот и несчастная жертва подлого обманщика! — возвестила журналистка нарочито громко. И её голосу, самую малость, недоставало зычности.       Станислав знал, как при таком тоне режет горло. Когда ему впервые доверили новобранцев, он ещё не раскрыл свой собственный командирский голос, и силился точно также не давать рядовым и малейшего повода для мысли, что ещё через пару-другую окриков старшина Петухов может охрипнуть, а то и дать петуха, как им всем мечталось. Однако сочувствия капитан не испытал: полуосипшая тётка показывала рукой на него.       Как бы ему ни хотелось опровергнуть свой статус гнусно обманутого, Станислав промедлил долю секунды дабы решить, что будет смотреться хуже, — если он сам узурпирует кресло рыжего «короля» или если же гордо встанет рядом, как лорд-протектор? Был и третий вариант, но предлагать кресло такой вот даме не хотелось совсем. Сесть прямо поверх рыжего навигатора было бы уже предпочтительнее. Но в этом случае, белизне капитанского кителя грозило знакомство с содержимым навигаторского бокала. И вряд ли там было настоящее вино, скорее уж краска для биосинтезатора, которая, надо сказать, отстирывалась весьма плохо.       В итоге, как и подобает тактику, Станислав ответил на провокацию провокацией: он остался стоять и беседовать с полицейским. Если уж заметно вымотанная женщина хотела поберечь голос и прервать спор, то должна была спасаться позорным бегством, а не выманивать новое действующее лицо из толпы зрителей.       Журналистка стала теснить людей, чтобы пробить себе путь. Быстро перестраиваться гражданских на Земле никто не учил, только опытный полицейский мгновенно разорвал дистанцию. Впрочем, паузой журналистка воспользовалась с умом и приложилась по очереди к бутылочке с яркой дрянью, (допингом для ораторов), а после к непрозрачной фляге. В армии никто так не церемонился, младший состав отхаркивал прямо на плац, а господа офицеры пользовались плевательницей.       Станиславу, в своё время, воспользоваться этим полезным средством не позволяли гордость и отсутствие лишних средств. Судя по маске, в которую на долгие мгновения превратилось лицо представительницы прессы, дешевле и хоть сколько-нибудь менее и мерзким на послевкусие обманчиво-сладкий допинг ораторов так и не стал.       Вениамин Игнатьевич решил поддержать друга, он окинул зоозащитницу полным сострадания взглядом. От мимолётного визуального контакта с доктором, журналистка чуть не споткнулась. Она едва назвала себя и канал без запинок. Говорила она заученно, без огонька, её интерес к происходящему давно заветрился и уже начал плесневеть.       — Каково вам ощущать себя жертвой? Знать, что вашу любимицу выманили с родного корабля, только для того, чтобы привлечь внимание к никому не интересным вопросам?       — Мою любимицу?! — Станислав кашлянул от такой новости.       — Вот! Вот он! Честный человек, пылающий праведным возмущением, стоит только ему узнать, что кто-то покушается на покой и здоровье его друга! Ваша кошка оказалась в ловушке под кораблём!       — Где? — Станислав хотел указать на то, что причины для репортажа больше нет.       Но Анастасия Сметанчук оказалась куда внимательнее и хитрей, чем полагал старый полицейский.       — Как видите этот провокатор, которого мне стыдно назвать коллегой, перекрыл путь для возвращения, и бедное животное не могло вернуться домой, покуда вы не возвратились!       — Коллегой?       — Конечно. — На миг в журналистке проступило нечто человеческое. В глазах даже появилось что-то похожее на душу, которую Кроули основательно вымотал. — Я уверена, что этот человек нанялся к вам не больше двух часов назад! Это было правдой. — Наглая ложь! — возвестил Кроули. Если он и был коллегой Анастасии, то выучился по-лучше. Его голос перекрывал весь гвалт без микрофона. И в нем не было и следа усталости.       — В любом случае, будет весь срок контракта работать по специальности, которая указана в контракте, так как он числиться членом моего экипажа. — заверил Станислав.       Про себя поражаясь, насколько люди готовы были подыскивать объяснения тому, что видели. Кому «коллега», кому «суперкарго», ведь знать наивные земляне не знают, на что рыжие способны.       Крохи человечности испарились, тётка стала окончательно несимпатичной. Желание добить конкурента и впиться зубами в сырую плоть теперь было очевидно, журналистка от злорадства и облегчения держать лицо больше просто не могла.       — В таком случае, отдайте приказ быстрее, пока не ушёл по собственному желанию. — она не без труда сглотнула и отступила на шаг, уступая дорогу. — Поторопитесь, зло должно быть наказано!       Вениамин Игнатьевич и Станислав Федотович добрались до корабля. Кроули по-позерски щёлкнул пальцами, и трон превратился в стул из пультогостиной. Бокал тоже оказался всего-навсего голограммой в пустых пальцах.       — С возвращением, капитан, — улыбнулся навигатор, свернув черными стеклами очков. — Приветствую вас докт…       Небольшой сюрприз, о котором капитан и думать забыл, всё же получилось устроить.       Дэн никогда перед толпой не выступал, поэтому понять, что голоса у навигатора и киборга похожие Вене было бы сложно. К тому же черные очки и бокал, по видимому, достаточно закрывали лицо. А средний рост Вениамина Игнатьевича не позволил так уж много разглядеть над головами. Но по каким-то неведомым причинам «завис» и навигатор.       — Нгк… — только и выдавил он. И направился вглубь шлюза, унося стул. Веня сразу же забеспокоился и поспешил догнать возможного пострадавшего. Ему это удалось только в пультогостиной.       — Вы перенапрягли голосовые связки?       — Н-н-н… — Энтони Джей Кроули вернул стул на место и прижал руки по швам так плотно, будто у него рук и вовсе не было. Покачал головой. Слишком медленно для нормального «нет».       Но как только Вениамин Игнатьевич достал диагност, навигатор «отмер» сразу же.       — Просто вы очень похожи на ангела, док. — проговорил Кроули совершенно нормальным, пусть и смущенно-бравурным, тоном. Слышать голос Дениса, Дэна, который произносил такие слова было совершено ненормально!       — Ох, обычно подобное мне говорили после того, как я оказывал помощь в сложных случаях… Кстати, вы очень похожи на наш… Извините, вы, верно, участвовали в донорской программе Декс-компани?       Навигатор злорадно оскалился:       — Батюшка мой. Он повеселился изрядно, должен сказать.       Беседа стала выглядеть очень мило, но капитану это «похожи на ангела» царапнуло. Кроули перекосило при виде Вени точно так, как Теодора при виде этой рыжей заразы.       «Ангел» не было комплиментом. Это было чьё-то прозвище. Нет, позывной. Именно позывной, причем кого-то, кто на него давно и привычно отзывался.       Капитан непроизвольно сжал рукоятку бластера. И тотчас заметил в тени коридора Дэна. Киборг напряжённо слушал. И тут никакая «программа наблюдения» и глаза дохлой рыбы не могли ввести Станислава Федотовича в заблуждение. Киборг был взволнован, и это ощущалось при взгляде на него совершенно явно.       Но, заметив, что капитан на него смотрит и что-то там себе надумав, Денис покинул наблюдательную позицию и удалился в сторону грузового отсека.       Капитан собирался спросить Дениса, или черт бы с ним, запросить данные, что же тот такого заметил, приготовился окликнуть. Но в этот момент из двери навстречу Дэну вывалились Теодор с Полиной. Поверх троицы с мявом пронесся меховой комок.       Кошка застучала когтями по полу, промчалась мимо Станислава, увидела Кроули, перепугалась ещё больше, посмотрела на одного рыжего, на другого, и шмыгнула под ноги капитану. Прижалась к штанине и замерла, дрожа и шипя как дырявый шланг.       — Лови её! — в охотничьем запале выкрикнул поднявшийся с пола исцарапанный пилот.       Но капитану совсем было не с руки сгибаться и хватать перепуганное животное. К тому же Станиславу Федотовичу как-то не хотелось выдавать того, кто искал у него защиту.       — Я штраф за неё выплатил, так что теперь это наша кошка. — он обнаружил, что очень даже удачно стоит напротив двери в свою каюту. Станислав протянул ладонь к сенсору и притопнул ногой. — Место!       Кошке два раза приказывать было не надо. Она забежала в открывшийся проход и юркнула под койку.       Оборачиваясь, капитан заметил выражение лица нового члена экипажа. Похоже, он только что чем-то заслужил уважение Кроули.       Станислав считал, что достойный пример и достойные поступки делают из молодежи нормальных людей, а не марши и плакаты. Но вот только для каждого какая-нибудь мелочь оказывалась именно тем самым «чем-то важным», что вызывало у бойцов, а теперь у Дениса с Теодором уверенность, что именно достойным их доверия командиром, старшина, капитан, Петухов и является. Разумеется это доверие Станислав и ценой жизни, если нужно, готов был оправдать.       Но очень уж очень странно было оказаться «достойным человеком» по меркам такого непонятного существа, каким для отставного военного был вредный рыжий в концертном костюме.