***
Было уже далеко за полдень, когда я очнулась от глубокого и неприятного сна. Голова дико гудела, мозги пульсировали. Я схватилась за виски и огляделась. Шалаш был пуст, а снаружи не слышно ни звука. Сонно приподняв голову, я застыла. Мои плечи были накрыты гавайской рубашкой Андреаса. Так как было жарко, а рубашка являлась тонкой, я поняла, что тот, кто накрыл меня, хотел уберечь от палящего солнца. Рубашка… От неё пахло морской солью и едва ощутимым ароматом пряного мужского парфюма. Не сдержавшись, я прижалась носом к воротнику и закрыла глаза. Появилась приятная дрожь в теле. Ну почему, почему же я так на него реагирую? Разве не должна я чувствовать раздражение и отвращение вместо восторга и дикого желания? Пролежав ещё пару минут и вдыхая аромат его тела, я наконец-то встала и сорвала с себя рубашку. Сложила её в углу и тяжело вздохнула. Давно пора было смириться с отталкивающей и жестокой реальностью: мы никогда не будем относиться друг к другу нормально. Никогда не будем вежливы. Всё пошло наперекосяк ещё тогда, когда я переехала в тот дом. Ещё два года назад. У костра никого не оказалось. Было совсем пусто. Странно. Оглядевшись по сторонам, я направилась прямо к океану, и тут же улыбнулась, даже отсюда услышав громкий весёлый смех Сары. Они с Кеном брызгали друг на друга воду, бегая по берегу. Оба в белье, и оба сумасшедшие. И, наверное, оттого очень счастливые. Я опустилась на мокрый песок и начала мять его между пальцев. Он был невероятно пластичным. Построив маленький песочный замок, я по-детски широко улыбнулась. Но через секунду его раздавила ступня Андреаса. — Что ты наделал! — злобно прорычала я, сама удивившись внезапной радости, когда увидела его ухмыляющееся лицо. Он опустился рядом и начал перебирать в пальцах раздавленный песок. — Построим ещё круче. — Вот сам и строй. Я слегка отстранилась и взглянула на голубой океан. Каждый раз чувствуя небывалое восхищение от красоты этого прекрасного места. А затем почувствовала на своей щеке его пристальный взгляд. Тёмно-зеленые глаза словно сканировали мою душу. Щёки невольно заалели. — Чего пялишься?! — Ничего. — Андреас отвернулся и начал строить замок. Криво и косо, но я не могла оторвать взгляд от его длинных загорелых пальцев. Он сконструировал высокую тонкую башню. Провёл ладонью вверх и вниз, шлифуя стенки. Но моё богатое воображение улетело далеко в космос. Каждое его движение вызывало странный рой бабочек в животе. Мы просидели так некоторое время, ничего не говоря друг другу, но взгляд, который он бросил на вырез моей блузки, был красноречивее всех слов. Хотелось забыть все обиды и кинуться к нему на шею. Повалить на песок и провести языком по его солоноватой коже. Он такой высокий, мускулистый и загорелый… Ни одна девушка не смогла бы не обратить на него внимания. Вот почему на верхнем этаже всегда скрипела кровать и раздавались жалобные женские стоны. Он был хозяином своей судьбы и, самое главное, был счастлив. По сравнению с ним я казалась такой бледной, худой и маленькой. Незначительной частичкой в мощном устройстве этой земли. Мой мир так сильно отличался от его. Неудивительно, почему мы не можем ужиться даже на этом острове. Слишком разные. Словно огонь и вода. Один убьёт другого. — Голубки! — Кен закашлялся солёной водой и упал на песок рядом со мной. — Мы видели голубую медузу! — Она такая красивая! — Сара присоединилась к нам, возбуждённо махая руками. — А на самом дне океана так много красных кораллов! — Кто ещё живёт на дне океана?! — весело пробормотал Кен, поднимая голову. Андреас расхохотался. Не поняв его реакции, я вопросительно прищурилась. — Рыбы, кто же ещё? Все трое тут же замерли и медленно обернулись ко мне. Сара задумчиво прикусила нижнюю губу. — Кэрол... Ты не смотрела "Спанч Боба"? В детстве мама запрещала смотреть мне мультфильмы, которые пагубно влияют на работу мозга. Но я решила не упоминать про это. — Нет. Первым заржал Андреас. Его лицо даже покраснело. Следующим в хохоте взорвался Кен. — Как?! Да все смотрели "Спанч Боба"! Весь мир! Весь! — Видимо, не весь, — с каменным лицом ответила я. Сара сочувственно нахмурилась. — Жаль… Мы все на нём выросли. Я выросла на бесчисленных кроссвордах и судоку. Раз в неделю мама включала мне поучительные мультики с логическими вопросами. Я редко разрешала себе телевизор, потому что мама любила повторять, что все, кто его смотрят, быстро тупеют и становятся такими же, как и остальные. Политика, новости, бессмысленные мультфильмы... Всё моё детство прошло за рабочим столом в спальне. Пирамидка из книг всё росла. Марсель Пруст, Лев Толстой, Харпер Ли. Какое-то странное неприятное чувство камнем легло на моё сердце. Я попыталась скрыть его всеми силами, но Кен заметил выражение моего лица и остановился. Андреас же продолжал дико смеяться. Как самая настоящая злобная гиена. — Это нормально, — пробормотала Сара. — Не смейся! — Ещё скажи, что ты и во фрисби не играла! — Не играла, — ответила я, опуская глаза на землю, чтобы вновь не натолкнуться на недоумевающие взгляды. У меня не было друзей в подростковые годы. Я была лучше всех во всём, так что никто… Никто не хотел играть со мной? Но мама всегда говорила, что люди не любят общаться с теми, кто их умнее. Или скучнее? Андреас резко замолк, когда я поднялась с песка, и встряхнув джинсы от мокрого песка, потерянно побрела к озеру. О Господи, сколько всего я пропустила за все эти годы? Так много? Ведь я всего лишь пыталась быть лучше. Другой. Особенной. Мечтала хватать звёзды с неба. Всегда читала. Никогда не жаловалась. Преуспевала во всём, что только возможно. Опустившись на крупный скользкий камень у кристально чистого озера, я взглянула на уже темнеющее небо. По душе словно прошлись трактором. Дико дискомфортно. — Маленькая ханжа расстроилась, что она не такая, как все? — раздался издевательский голос и я резко замахнулась мелким камешком, но Андреас ловко пригнулся. Мимо. — Пошёл ты к чёрту! Ненавижу тебя! — Ты так любишь это повторять, — он подошёл ближе и склонился надо мной. — Неужели и вправду так сильно ненавидишь? Я сморщила носик. — А как же! Убирайся! Снова пришёл издеваться? — Не настолько я монстр, как ты думаешь, — Андреас хмыкнул и сел напротив, сжав мои колени. Я тут же дернулась, и он тихо засмеялся. — Ты странная. Но разве это плохо? — Это ненормально, — тихо ответила я, глядя в едва заметную рябь над озером. Андреас двумя пальцами повернул меня к себе за подбородок, и ухмыльнулся. — И необычно. — Что ты хочешь этим сказать, доктор Фрейд? — недовольно зашипела я. Он равнодушно пожал плечами. — То, что в мире, где все люди словно под копирку, ты выделяешься. И это пиздец как круто. Я вздрогнула и подняла на него взгляд, полный надежды. — Думаешь? Секунду он лишь глупо улыбался. А затем собственническим жестом притянул меня к себе за горло, и прижался своими губами к моим. Напористость и требовательность его рта чуть ли не сводила меня с ума. Я слегка приоткрыла губы, впуская его горячий язык. Андреас одним грациозным движением перевернулся, и я оказалась сверху, вжимаясь бёдрами в его точеный пресс. Наши языки сплелись в первобытном диком танце. Старом, как и сама жизнь. И каждая секунда казалась вечностью. Он тихо застонал в мои губы, когда я качнула бёдрами вперёд, чуть ли не сгорая от желания. — Ты ведь ненавидишь меня, — захрипел Андреас, умело расстегивая мою блузку. О Боже. Он был прав. Я резко оторвалась от него, и истерично погрузила пальцы в волосы. Как я могла вновь проиграть? Только утром мы наговорили друг другу так много дерьма, а сейчас я уже как воск в его сильных руках. Андреас резко схватил меня за пальцы, когда я уже вставала с него. — Хватит, чёрт возьми! Это же ребячество. Признай уже, что ты не ненавидишь меня! — Ненавижу! — прохрипела я, облизывая губы, которые покалывало. Он крепко сжал мои бёдра и опустил ладонь между моих ног, сквозь плотные джинсы гладя пылающую кожу. — Чего ты хочешь, ханжа? — Прямо сейчас? Убить тебя! — я выбросила кулак вперёд, целясь в его острые скулы, но он ловко перехватил меня за талию и медленно склонился надо мной. Горячее дыхание обожгло мои губы. — А если серьёзно? — раздался голос с лёгкой хрипотцой и я окончательно пропала. Безвозвратно. — Тебя... — слетел с моих губ тихий шёпот. Андреас кивнул с довольной улыбкой. — Так то лучше, маленькая мегера. Я с ненавистью уставилась на него, а он на меня. Казалось, что злость, которую я испытывала, была почти осязаемой в воздухе. Он смотрел на меня так, словно я убила всю его семью. Словно уничтожила его мир. Так, словно я значу для него нечто большее, чем простой объект для насмешек. Или мне это только казалось? Андреас был сплошной загадкой. Сокровенной тайной. А затем мы начали яростно срывать друг с друга одежду. Так, словно с ума сошли. Словно в последний раз. Словно через пару минут произойдёт конец света и комета упадёт на землю. И всё потеряет смысл. Поспешно освободив меня из трусиков, Андреас крепко подхватил меня под ягодицы. Подкинул выше, так, чтобы я обняла ногами его талию, и быстро зашёл в воду. Озеро всегда было прохладным, но сейчас из-за жара его мускулистого тела я ничего больше и не чувствовала. Самозабвенно обнимая его за широкие плечи, я отдалась страстному поцелую, который чуть ли не лишил меня способности дышать. И пусть лишит. Пусть. Андреас с рычанием прижал меня к шершавым скалам, между которых лился маленький водопад. Прохладная вода умеренной струёй капала на наши лица, но поцелуй под ним стал даже слаще, горячее. Неудержимее. Его набухший пылающий член прижался к моему животу. Тело словно сгорало в похоти. Смертный грех. Самый худший. Перед которым невозможно устоять. Но разум улетучивался с каждым трепетным движением его языка. Он укусил мою губу, а затем подбородок и горло. Настойчиво и с жаром пососал мои соски, и я застонала, выгнувшись всем телом вперёд, навстречу его языку. — К чёрту терпение. Хочу войти в тебя. Бархатный голос, ломающий сознание. Искушающий. Он словно сам дьявол. Все его касания сеяли небывалый хаос как в теле, так и в душе. Мне вновь хотелось почувствовать тот утренний экстаз. Когда тело рассыпалось на искры, и я потеряла себя. Он жадно поцеловал мою шею, гладя лопатки. Так жадно, словно хотел меня съесть. Едва сдерживаясь. Но когда его бёдра вплотную прижались к моим, я замерла от страха. Андреас поднял голову и встретился со мной взглядом. И прочитав все мои эмоции в глазах, он замедлил рваные движения. Его поцелуи стали лёгкими, почти невесомыми. — Я буду нежен, маленькая ханжа. Уже стоя на краю пропасти, я должна была очнуться, оттолкнуть его поскорее. Но он развеял мои сомнения как по ветру, когда я почувствовала лёгкое давление на свой вход. Шумный вздох вырвался из моего горла. Я вцепилась ногтями в его шею, испуганно моргая. Андреас наблюдал за моим лицом. Его взгляд смягчился, и костяшками пальцев он погладил мне щеку. И это было такое хрупкое и бережное касание, что я закрыла глаза и прижалась лицом к его ладони. Мучительно медленно он скользнул в меня. Дюйм за дюймом. Я затаила дыхание, чувствуя его внутри себя. Вторжение, хоть и нежное, оставалось вторжением. Чувство дискомфорта усилилось. — Можешь... — я шумно сглотнула. — Чуть быстрее? Его глаза вспыхнули зелёными сапфирами. Боль пронзила конечности, когда он одним резким движением погрузился в меня. Чуть ли не полностью. Больше, чем я могла принять. Громкий вскрик вырвался из моего горла, но он заглушил мои болезненные стоны горячим поцелуем, всё еще находясь внутри меня. Так глубоко, что я чувствовала себя наполненной до краёв. И хотя повсюду была вода, легче от этого не было. Он осторожно вышел из меня, и я поспешно втянула воздух через нос, стараясь не застонать. Увидев моё лицо, Андреас толкнулся ещё медленнее, крепко держа меня под ягодицы. Он начал медленно качать бёдрами назад и вперёд, и хотя боль оставалась, она становилась всё менее ощущаемой. Не так плохо, как я ожидала. Мне думалось, что от боли я буду метаться как резаная. По крайней мере, так мне говорили. Я ахнула от новой волны дрожи и содрогнулась в его крепких руках, опираясь ладонями на загорелые предплечья. Установив медленный ритм, Андреас погладил мою грудь, ласково проводя пальцами по рёбрам. Просунул руку между нашими телами и провёл большим пальцем по клитору. Я вздрогнула, поражённая новыми, до боли приятными ощущениями. Лаская мою пульсирующую кожу, Андреас начал двигаться быстрее. Глубокими неконтролируемыми толчками, от которых сжималось сердце. Он застонал, и от одного этого звука я была готова разорваться. Его зелёные глаза вспыхивали каждый раз, когда он входил в меня. Веки закрывались каждый раз, когда выходил. Ресницы Андреаса дрожали не переставая. Это было мучительное завоевание. Наши взгляды встретились, но я смело не отвела глаза в сторону. Он едва заметно улыбнулся, вновь страстно прильнув к моим губам. Я сжала мышцы бёдер, крепко стискивая его внутри себя, и Андреас зарычал, всё ускоряясь и ускоряясь. В книгах часто говорилось, что при первом разе получить удовольствие невозможно. Но от опытных быстрых касаний его пальцев и мне самой срывало крышу. Я сильнее обхватила его бёдра ногами и застонала. Громко и безудержно, не думая о Саре и Кене, которые могли услышать нас даже с берега. Андреас прижался своим лбом к моему, дыша мне прямо в нос. Капли пота катились по его скулам, желваки играли на лице от каждого резкого рывка. Я громко ахнула и сжала пальцами его волосы, дергаясь всем телом от подступающего удовольствия. Обессиленно повиснув на его руках, я шумно кончила. Андреас смотрел лишь в мои глаза, не отрываясь. Взор затуманился и он облизнул губы, хрипло шепнув: — Чёрт возьми… Его лицо исказилось от удовольствия, и он крепко зажмурился, когда с сильной дрожью взорвался внутри меня. От ощущения его вздрагивающих бёдер я вновь почувствовала, как ломаюсь на части. Моя голова упала на его плечо. Пару минут мы простояли в этой позе. Андреас словно не желал выходить из меня, крепко обнимая и прижимая к своей потной груди. Оставив короткий поцелуй на моём виске, он вышел из воды, продолжая держать меня на своих руках. Уложил на разбросанную одежду и склонился над моими бёдрами, разводя колени в стороны. Горячее дыхание коснулось ноющих мышц. Я почувствовала, как от стыда запылали щёки, но он спокойно изучал моё тело, не упуская из виду ни единый сантиметр моей кожи. — Больно? Больно было, хотя и не так сильно. Я покачала головой. — Нет. — Хорошо, — Андреас накрыл моё тело блузкой и провёл пальцем по моей мокрой щеке. Помедлил пару минут, странно глядя на меня. — Отдохни.***
Это свершилось. Летом, когда мне только исполнилось двадцать. Я наконец-то лишилась остатков разума. Потирая ноющие ступни от колючек, я прохромала к костру и упала на песок. Сара, как древняя колдунья, что-то адски быстро мешала в кокосе. — Что готовишь? — поинтересовалась я. Она подняла голову и расплылась в широкой улыбке. — Хотела сварить суп из крабов, но нет кастрюльки... Пытаюсь придумать новый извращенный способ готовки. — Ясно. — я бросила восхищённый взгляд на звёздное небо. — Ты заметила, что здесь слишком много звёзд? В Нью-Джерси такого не увидишь. Только редко рассыпанные по небу звёздочки, и то только летом, когда близится жара. Сара и не повернулась в мою сторону, усиленно перемешивая жидкость, в котором плавал бедный маленький краб. — Правда? Не заметила. Парни лежат внутри, если тебе интересно. — Не интересно. — ответила я, стараясь не выдать себя. Все мои мысли были лишь о нём. Знакомый жар в теле дал понять, как же сильно мне хочется присоединиться к нему. Мой взгляд упал на свежую горсть заваленного песка у ближайших стволов пальм. — Что это? — с любопытством спросила я. Сара лишь улыбнулась. — А, это? Андреас похоронил там гепарда, пока ты спала. Оказывается, это он шумел, пока мы спали. Так вот, Андреас его поймал и убил. — Вот как… Так он всё же похоронил бедное животное? Приятное тепло окутало меня, и я невольно расплылась в смущённой улыбке. Первый шаг к примирению был уже сделан. Ради меня… Челюсть чуть ли не свело от улыбки. Пора и мне сделать ответные шаги ему навстречу. Я встала и осторожно подкралась к шалашу, волнуясь от одной мысли, что буду спать рядом с ним. Голоса Кена и Андреаса заставили меня остановиться прямо у самого входа. — …и как? Она секси? — Сойдёт, — ответил Андреас. — Для одноразового применения самое то. Мне словно дали жёсткую пощёчину. Я дёрнулась и заледенела. — Как ты заставил её тебе отдаться? Это ведь не просто. — Кен засмеялся. — У неё такой характер... — Путь к сердцу любой девушки лежит через милые словечки. Они ведь любят ушами. — В твоём случае, путь к её телу. — Точно. Они вновь громко засмеялись. Я почувствовала, как только что выросшие в моём сердце цветы вновь завяли. Ненависть вспыхнула в душе с удвоенной силой. Дура. Я глупая и... Так как Сара уже подходила ко мне, я быстро смахнула слёзы и безмолвно благодаря ночную тьму, вошла в шалаш. Андреас и Кен резко затихли. Сволочи. Все они. До единого. Андреас приподнялся на локтях и мягко улыбнулся мне, хлопая по месту рядом. Такая искренняя улыбка. Впервые доброжелательная. Как он мог? Глотая слёзы, я легла на своё место и отвернулась к стене, что силы кусая кулак. Хотелось вопить во всё горло. Плечи слегка вздрагивали от сдерживаемых рыданий. — Эй, ты в порядке? — услышала я тихий шёпот у своего затылка, и поспешно кивнула. Андреас обнял меня за талию и притянул к себе, зарываясь носом в мои волосы. Я тут же лягнула его в колено. Он зашипел. — Чёрт… За что? Я закрыла глаза и отодвинулась ещё дальше. Все несчастные учёные этого мира были правы, считая, что одиночество лучше всего. В ней хотя бы не так много разочарований и обид. — Тебе больно? — тихо спросил Андреас. В его голосе сквозило искреннее недоумение. Актёр без Оскара. — Да, — честно ответила я. Больно. Но не там, где надо бы. Не там, где должно было быть больно. Не там.