Неудержимый | Unrestrained

Впервые с самого начала учебного года Гарри бродил по замку ночью без веской на то причины. Бесшумно шагая по коридорам под мантией-невидимкой, парень испытывал радостное волнение, по которому он скучал прежде. Конкретной цели у него не было; Гарри шёл шаг за шагом, не разбирая дороги. Если бы Снейп увидел его таким задумчивым, как сейчас, то наверняка бы нешуточно разозлился. Жить настоящим — разве не это он посоветовал? Но мысли Гарри вновь были заняты прошлым. С момента первого урока анимагии прошло уже больше недели, а Поттера никак не покидало то странное ощущение, та темнота, притаившаяся внутри. И от этого чувства что-то горько и неминуемо сворачивалось в животе. А кроме того, Джинни всё ещё на него злилась. Правда, не открыто; она вела себя мило, улыбалась и целовала Гарри так, словно между ними ничего не случилось. Любой другой подумал бы, что всё в порядке, но Гарри чувствовал, что это не так. Их идеальная жизнь трещала по швам, прекрасное, маячившее на горизонте будущее начало таять, подобно миражу, и Гарри был не в силах что-нибудь изменить. Вдруг он услышал звук приближающихся шагов. Быстро, с бешено бьющимся сердцем, Поттер спрятался в нишу за статуей. И вовремя, потому что в следующее мгновение кто-то показался из-за угла и стремительно направился к нему. Гарри едва мог увидеть его лицо: палочка волшебника светилась чересчур ярко. Он сделал один осторожный шаг вперёд. Мантия-невидимка полностью скрывала его, и, конечно же, ни один человек не смог бы его разглядеть, и всё же, наблюдая за приближением тёмного силуэта, Поттер чувствовал страх. Что, если… Гарри уже оказался напротив статуи, когда понял, кто идёт на него. Безусловно, это был Снейп; его мантия развевалась при каждом шаге, как будто в коридоре шумела буря. И парень, словно олень, попавший в ночи в луч прожектора, внезапно не смог пошевелиться. Вот тут он и оказался в настоящем. Гарри почувствовал, как каждый дюйм его тела застыл, когда властная фигура приблизилась к нему. Сердце гулко стучало в груди. Как Снейп сумел вновь напугать его так, как это случалось на первом курсе? Как вышло так, что Гарри боялся его сейчас, посреди ночи, тогда как в другое время он чувствовал себя в безопасности, стоя перед профессором с закрытыми глазами или, что ещё хуже, под прицелом его волшебной палочки?.. Какая-то часть сознания Поттера буквально вопила о том, что он находится слишком близко, что Снейп того и гляди врежется прямо в него, но Гарри не реагировал. Да и стоило ли бояться? Он, конечно, нарушил правила. К чёрту весь школьный устав, от первой до последней строчки, Гарри хотел, чтобы Снейп наорал на него, хотел, чтобы этот человек злился на него так же сильно, как тогда, когда на зельеварении Поттер витал в облаках. Он желал, чтобы Снейп возненавидел его. Ему хотелось видеть знакомого, раздражённого Снейпа, а не этого человека с тёплыми руками и поразительно мягкими волосами. Гарри не двигался, а пристально смотрел на профессора и надеялся, что тот почувствует его тяжёлый, пронзительный взгляд. Пять футов — два фута — всего лишь один. Снейп был совсем близко, и Гарри закрыл глаза, ожидая сильный толчок в плечо. Но ничего не случилось. Зельевар прошествовал дальше, и парень выдохнул, избавляясь от наваждения. Беззвучно дыша открытым ртом, он привалился к стене, схватившись за грудь, где бешено колотилось сердце. Неужто он всё-таки сошёл с ума? Зачем же злить Снейпа? Почему Гарри так хочет быть обнаруженным? Зачем ему рисковать тем хрупким миром, который образовался в их отношениях за последние пару месяцев? И лишь через несколько минут Гарри понял, что настораживало и не давало ему покоя: над ним вдруг повисла оглушительная тишина. Не было слышно удаляющихся шагов. Снейп неподвижно застыл посреди коридора. Он опустил палочку и, не оборачиваясь всем телом, оглянулся через плечо. Гарри торопливо осмотрел своё тело и убедился, что мантия скрывала его целиком. — Осторожнее, — тихо выговорил Снейп, и в следующее же мгновение продолжил свой путь. Гарри смотрел, как он скрылся за поворотом, а затем дождался, пока сердце прекратит стучать так отчаянно, дыхание успокоится, а руки перестанут дрожать. Парень сполз по стене и, сидя на холодном полу, прислонившись к вековым каменным стенам, озадаченно размышлял, пытаясь понять, почему Снейп не только не кричал, но даже не снял с Гриффиндора очки. Профессор, безусловно, о его присутствии догадался, однако просто ушёл. Он должен был рассердиться, и Гарри очень хотел, чтобы его ночные похождения привели Снейпа в обычную ярость — тогда реакция зельевара была бы ясна и привычна. Но то, как вёл себя профессор, приводило Гарри в смятение. Он мог просидеть так час, или три, или всего десять минут. Но наконец Поттер встал, собрался с духом и направился вслед за Снейпом. Разум Гарри отключился, и он интуитивно шёл туда, где вероятнее всего мог сейчас находиться профессор. Казалось, тот ждал его. Тяжелая, ведущая на небольшой балкон дверь была оставлена приоткрытой, и сквозь неё проникал холодный ноябрьский воздух. Гарри вошел, снимая мантию-невидимку. Справа от него по внешней стороне замка шла лестница, а слева была стена. Снейп стоял, прислонившись к перилам, и ветер нежно ласкал его длинные волосы. Тело профессора охватило светло-голубое мерцание, которое, однако, было не ярче, чем поблёскивание озёрной воды при лунном свете. Снейп поднес ко рту зажженную сигарету и глубоко затянулся. Глаза Гарри расширились, когда он увидел, что пальцы профессора заметно подрагивают. — Я должен был догадаться, что вы ничего не можете с собою поделать, — отметил Снейп, не оборачиваясь. — Вы же меня знаете, профессор. Я люблю прогуляться перед сном. Снейп фыркнул, стряхнув сигаретный пепел. Гарри встал рядом с ним, и вместе они смотрели, как улетают прочь маленькие огненные искорки. Сигарета вновь оказалась зажата между губами Снейпа, и тлеющий уголек загорелся красным, когда профессор сделал еще одну затяжку. Медленно выдыхая, он потёр руки, как будто это могло унять дрожь. — Это вредно для вас, сэр, — заметил Гарри. — Я волшебник, курение не убьет меня, — Снейп пожал плечами, глядя на коричневый окурок. — Кроме того, выбора у меня мало — либо это, либо алкоголь, а я не хочу становиться пьяницей. — Ладно, — спокойно произнёс Гарри. — Но я не думаю, что вам впредь понадобятся сигареты. Он потянулся, чтоб забрать окурок у Снейпа, но тот в последний момент отдернул руку, поднес её к губам и сделал ещё одну долгую затяжку. — Вы не можете говорить, что мне нужно, — сказал Снейп, глядя Гарри в глаза. Его руки дрожали, как прежде, но голубого свечения больше не было. Профессор не злился. Напротив, он казался бесстрастным, опустошённым. Неожиданно он протянул сигарету Гарри. — Сперва попробуйте, прежде чем думать, что они бесполезны. Гарри посмотрел на предложенную сигарету, находившуюся всего в нескольких дюймах от его рта, а потом уставился на Снейпа. Мужчина даже не моргнул. В конце концов парень сдался и попытался забрать сигарету, но Снейп отдёрнул руку и слегка покачал головой. Чёрные глаза профессора пристально следили за Гарри, когда тот перехватил руку Снейпа и наклонился, чтобы сделать первую в жизни затяжку. Холодные пальцы слегка коснулись его губ, он ощутил во рту какой-то мятный привкус и вдохнул. Гарри не закашлялся, вопреки ожиданиям. На самом деле всё оказалось не так уж и плохо. Он лишь почувствовал, как дым проникает в его лёгкие, заполняя их без остатка. Исключительно странной была сама мысль о том, что он только что разделил одну сигарету со Снейпом. Наконец, Гарри выдохнул, и Снейп неуверенно выдохнул вместе с ним. — Почему вы так расстроились, сэр? — осторожно осведомился Поттер, облизывая неожиданно пересохшие губы. Снейп снова перегнулся через перила и сделал ещё затяжку, поменьше. Через несколько секунд он с горечью произнёс: — Присмотритесь внимательнее. Может быть, это изменит ваше мнение. Гарри снова протянул руку, и на этот раз Снейп позволил ему забрать сигарету. Парень хотел выбросить её прочь, но в последний миг передумал. Он поднес руку к губам и глубоко затянулся. Сигарета не была ароматизированной, хотя источала травяной аромат. Гарри по-прежнему ощущал во рту привкус мяты. Он был таким сильным, что практически затмевал собою табак. Он уже собрался затушить окурок, думая, что они покончили с перекуром, когда Снейп неожиданно двинулся, становясь прямиком перед Гарри. Напряженные чёрные глаза явно ждали, что он испугается, развернётся и убежит, наблюдали за ним, но Гарри не двигался. Снейп взял его за руку, стараясь никого из них не обжечь, а потом поднес пальцы Поттера с зажатой в них сигаретой ко рту. Профессор облизнул губы и прошептал хрипловатым голосом: — Ещё один только раз… Гарри почувствовал, как губы Снейпа дотронулись до его пальцев, почувствовал дыхание на своей руке, и лицо зельевара чуть сильнее прижалось к коже, а потом его отпустили, и Снейп, не оглядываясь, пошёл к двери. Гарри раздавил сигарету о перила и выбросил прочь. Он старался не думать ни о внезапно участившемся сердцебиении, ни о легкой дрожи, появившейся в животе от прикосновения губ профессора к ладони. Он последовал за Снейпом в расположенную неподалёку комнату. — Я заметил после нашей последней дуэли, — начал Снейп, внезапно став ещё неувереннее, чем раньше. — У меня не было времени понять это прежде… — Что такое? — спросил Гарри, стоя у двери и ожидая, когда Снейп её распахнёт. Сердце тревожно забилось в груди. — Всего лишь боггарт, — ответил Снейп, и, услышав эти небрежные слова, Гарри не мог понять причину расстройства, но профессор не успокаивался. Его тёмные глаза затуманились, когда он повернулся к двери, взявшись за ручку. Учитывая состояние зельевара, Гарри ожидал увидеть нечто опасное, но боггарт? Как боггарт мог так сильно расстроить Снейпа? — А я-то думал, что вы бесстрашный, — сказал он, пытаясь шуткой поднять настроение, но Снейп не обратил внимания на его несерьёзный тон. — Бесстрашный? Это глупо. Если вы не боитесь, вы не живёте. Смысл жизни — одолеть наши страхи, один за другим, — произнёс он, а потом нажал на ручку и вошёл в комнату. — Просто мой… Теперь победить не так уж просто. Гарри выглянул из-за его спины, но ещё не смог разглядеть боггарта Снейпа. — Когда я был маленьким, — заговорил тихим, отстраненным голосом профессор, проходя подальше внутрь. — И впервые встретил боггарта, он принял облик моего отца. Потом, позднее, он обращался в Волдеморта. Теперь же… — когда Снейп опустился на колени, Гарри наконец смог рассмотреть то, что лежало на земле. — Это вы. Парень мог ждать чего угодно, но только не этого. На его мёртвом теле не было никаких повреждений. Оно выглядело невредимым, за исключением перекосившихся на лице очков, линзы которых потрескались. Его глаза были открыты, но их цвет был уже не зелёным, а мертвенно-белым. Но губы трупа шевелились, и, стоило прислушаться повнимательнее, было понятно, какие слова он произносит: — Это твоя вина… Ты убил меня, Северус… Ты убил меня. Я доверял тебе, а ты меня убил… Гарри смотрел, не в силах отвести от видения взгляд, а Снейп начал светиться опять, озаряя комнату голубоватым светом. Парень шагнул к зельевару, резко хватая его за плечо. — Уходите отсюда, — строго сказал он, не сводя глаз с собственного мёртвого тела. — Не смотрите на него, профессор Снейп, он же не настоящий. Я живой. — Я знаю, — глухо откликнулся Снейп. — Сэр, ну же! Вставайте! Но профессор всё так же смотрел на тело. Он поднял дрожащую руку и поправил покосившиеся очки, а потом убрал волосы со лба трупа. Гарри схватил мужчину за плечо и потянул снова, но Снейп не подчинялся, намертво прикованный к месту. Он продолжал рассматривать труп парня, завороженный и испуганный одновременно. — Чёрт побери, — проворчал Поттер, опускаясь за ним на колени. — Взгляните на меня, Снейп… Ну же, посмотрите! Профессор оставался неподвижным. Гарри схватил его за подбородок и заставил отвернуться от боггарта, но не мог убедить не слушать злые слова обвинений. — Я жив. Вы не причините мне вред, — сказал он, заглядывая в тёмные глаза. Они были пусты и оставались такими, как ни старался Гарри вернуть профессора в настоящее. Снейп попробовал повернуть голову, но Гарри крепко держал его; он попытался снова увидеть труп, но ладонь парня прижалась к лицу профессора, закрывая вид на мёртвое тело. — Послушайте, сейчас мы встанем и уйдём отсюда, — он не убирал руку, боясь, что зельевар вновь вздумает порассматривать боггарта. Поттер встал и, схватив Снейпа за руку пониже локтя, потянул его за собой, развернув так, чтоб профессор не мог видеть тело. Положив вторую руку на лицо Снейпа, Гарри продолжал говорить, надеясь заглушить другой, устрашающий голос, пока они медленно удалялись от призрака. На этот раз его не ударило током, пульсирующая магия нежно обволакивала конечность. — Просто не спускайте с меня глаз, Снейп. Вы не причинили мне вреда, я жив, и останусь жив, потому как я очень упрямый, идиотский гриффиндурок. Вы слышите меня? Просто продолжайте смотреть мне в лицо. Это всего лишь боггарт. Видение не реально. Они уже добрались до двери, как чёрные глаза, казалось, слегка прояснились. Внезапно холодные, дрожащие руки Снейпа на мгновение накрыли ладонь парня. Раздался треск электрического разряда, и голубое свечение стало медленно угасать. Снейп закрыл глаза и сделал глубокий вдох, а когда наконец выдохнул, то убрал руки. Не оглядываясь ни на тело, ни даже на Гарри, он повернулся, чтобы уйти. — Позаботьтесь об этом, пожалуйста, мистер Поттер, — проговорил он и поспешно покинул комнату.

~~***~~

На следующий день, в удивительно солнечную субботу, Гарри и Джинни прогуливались по замку, держа друг друга за руки. Утренний воздух был ещё прохладен и свеж. Иней покрывал мёрзлую землю; приближался декабрь, и всюду чувствовалась близость зимы. Они говорили о событиях прошлого дня. Джинни неустанно болтала о тренировках по Квиддичу, о команде, их шансах в грядущей игре с Когтевраном. Она то и дело упоминала Невилла: Лонгботтом помогал ей с Гербологией, ждал после тренировок — казалось, он не отходил от Джинни ни на секунду. Гарри подумал, что девушка, наверное, хочет заставить его ревновать, и на короткий момент у неё действительно получилось. Однако после парень вдруг понял, что это был скорее приступ вины, а вовсе не ревности. На деле Гарри был рад, что Джинни получала заслуженное внимание, пусть даже и не от него самого. В основном, Гарри молчал, ведь он не мог говорить о том, что было для него по-настоящему важно. Драки со Снейпом оставались тайной, о которой, казалось, больше не знал никто. Гарри ни за что не расскажет о худшем страхе профессора. Парень молчал и о том, что берёт уроки анимагии у Снейпа. Знала об этом только МакГонагалл, потому что в следующий раз, когда они встретились, она осведомилась, удалось ли Гарри упросить Снейпа помочь. Он даже показал ей перья, которые мог теперь легко отрастить. Но никому из друзей Гарри этого не расскажет. Ведь это же был настоящий секрет, его личная тайна. Их тайна. Его и Снейпа. Каждый раз, когда Поттер открывал рот, чтоб посвятить в неё Гермиону, образ профессора всплывал в его голове, и горло сжималось судорогой. Гарри едва мог заставить себя сглотнуть, так не сказав ей и слова. О том, чтобы рассказать о Снейпе Джинни, не могло быть и речи. От одной этой мысли в животе Гарри скручивался тугой узелок. Она и без того расстроена тем, что Гарри постоянно занят, проводя время с Уоллесом, тренируясь с друзьями и помогая Снейпу. Он боялся, что, если расскажет Джинни об анимагии, из-за которой они станут видеться ещё реже, Уизли поставит точку в их отношениях. Но было трудно не рассказать хоть кому-нибудь о том, что так волновало Гарри. Он не мог дождаться, когда снова увидится со Снейпом на анимагии. Никто и ничто не заставит Поттера забросить занятия. Точно не Снейп, и тем более — не мёртвое тело. Странно было видеть мёртвым себя самого, и прошлой ночью Гарри даже приснился свой собственный труп. Он выглядел так же, каким показал его боггарт: лежал на земле с мертвенно-белыми глазами, в сдвинутых набок очках, и непрерывно произносил какие-то слова. Но вместо того, чтобы обвинять во всех несчастьях Снейпа, труп разговаривал с Гарри. Парень точно знал, что обращались именно к нему, хотя и не разбирал бормотания. — О, Мерлин, — проворчала Джинни, выдёргивая из размышлений Гарри и возвращая его в настоящее. Ему не нужно было ничего спрашивать — было ясно, что вмиг испортило ей настроение. Неподалеку от них стоял Снейп и спокойно беседовал с Хагридом. — Пойдем поздороваемся, — ухмыльнулся Гарри, вдруг ощутив тепло в груди. — Гарри, я не хочу разговаривать со Снейпом, — сказала Джинни, потянув парня в другую сторону, но тот твёрдо стоял на ногах. — Я имел в виду Хагрида, Джинни, — тут же выпалил он, понимая, что кривит душой. Гарри выпустил руку девушки и поспешил к мужчинам, весело приветствуя их. Джинни пошла за ним и вскоре уже беседовала с Хагридом, обсуждая его расписание. Гарри рассматривал Снейпа, стараясь делать это как можно более незаметно, но, очевидно, потерпел совершенное фиаско. — Могу я поговорить с вами, мистер Поттер? — в конце концов спросил Снейп, раздражённый тем, что Гарри искоса поглядывает на него. — Ну конечно, профессор, — проговорил парень. Джинни закатила глаза, но не остановила его, когда Поттер извинился и отошел на пару шагов вслед за Снейпом. — Чего вам нужно? — резко, но тихо гаркнул Снейп, тоном показывая своё недовольство. Гарри без колебаний перешёл к теме разговора. — Я думал о том, что случилось на днях, профессор. Я доверяю вам, и ваши страхи не заставят меня передумать. Чёрные глаза Снейпа, похожие на горящие угольки, пристально следили за ним. — Вы чертовски глупый, тугоумный гриффиндорец, — злобно зашипел он. — К счастью для вас, — усмехнулся Гарри. Снейп отвернулся, сделав глубокий вдох, словно был близок к тому, чтобы придушить парня. Казалось, ещё немного, и он перейдёт к действию: Гарри видел, как пальцы профессора напряглись. — Придёт время, и я покалечу вас. — Так это же часть сделки, — серьезно кивнул Гарри. — Я знаю, во что ввязался. — Нет, Поттер. Нихрена вы не знаете! Это ругательство заставило Гарри слегка ухмыльнуться. Он ощутил внутри себя странное воодушевление. — Просто хочу напомнить, что вы так и не победили меня, профессор, — сказал он с самодовольством в голосе. — Единственный раз, когда вы были к этому близки, случился тогда, когда меня ранило. И, если помните, в тот день мы договорились, что этого больше не повторится. — Ах вы маленький… — Снейп проглотил оскорбление. — Вам же не хочется, чтобы я попытался, Поттер?! — Думаю, хочется, — с вызовом ответил Гарри. — Может, мне скучно постоянно раздавать вам пинки, сэр. Снейп сделал прерывистый глубокий вдох, напрягаясь всем телом. — Вы идиот. Неужели вам не страшно? Вы знаете мою силу, — зарычал он, словно бешеный пес. — Однажды она отшвырнула вас к стенке. Я запросто могу вас убить, а вы осмелились бросить мне вызов?.. — Я же вам говорил, профессор, — весело сказал Гарри. — Я доверяю вам! — Но почему? — помимо воли вырвалось у Снейпа. — В первые семь лет нашего знакомства я вам не верил и очень, очень ошибся. Вы показали, кто вы есть, сэр, и больше я не повторю своей ошибки. Наклонив голову, Снейп пару раз глубоко вздохнул, а потом его чёрные глаза вновь уставились на Гарри. — Надеюсь, вы правы, — хрипло произнёс он. — Так и есть, — улыбнулся Гарри и схватил профессора за плечо. — Вы не одни в своём несчастье, сэр. Вы ведь пошлёте за мной, если я буду нужен? Снейп стряхнул с себя руку парня — тёплые пальцы мягко коснулись тыльной стороны ладони Поттера, чтобы убрать её с плеча, — но потом тихо сказал: — Пошлю, мистер Поттер. Снейп пошёл прочь, а Гарри присоединился к Джинни, которая ждала его в одиночестве. Похоже, Хагрид ушёл довольно давно, потому как она выглядела нетерпеливой и раздражённой. — Прости, Джин, — подбегая к ней, выкрикнул Гарри. — Это так странно, — холодно сказала Джинни. — Ты улыбаешься ему, Гарри. Снейпу. — Ты, должно быть, шутишь, Джинни, — неверяще качая головой, ответил парень, будучи не в силах понять, почему нельзя улыбаться профессору. — Ты должен ненавидеть его, Гарри, — насмешливо фыркнула она. — Но вместо этого ты разговариваешь с ним так, будто он тебе друг. Гарри задумался. Так ли это? Неужели он действительно должен был ненавидеть Снейпа? Он резко тряхнул головой; да, конечно. Есть порядок вещей, которому нужно бы следовать. Он должен был любить Джинни, должен был питать ненависть ко Снейпу и даже бояться его. Ему стоило ненавидеть стоять под прицелом чужой палочки, ненавидеть сражаться с профессором. Гарри должен был чувствовать брезгливость, когда прикасался к его волосам. Должен был ненавидеть всё, что было связано со Снейпом, и всё, что тот делал. Но что-то тут не сходилось. Потому что ладонь Джинни в его руке была холодной. А у Снейпа… Прикосновение Снейпа было таким тёплым.