Он сделал это ради меня

      — Уай-атт, — в тишине комнаты прозвучал шепот нараспев. Лежа в кровати и понимая, что сна нет ни в одном глазу, блондин настороженно повернулся к злоумышленнику, выглядывающему из-за приоткрытой двери. Его глаза пытались приспособиться к темноте и разглядеть фигуру, которая пробралась в комнату, прикрыв за собой дверь.       Он уже собирался сесть, когда этот некто крадучись, как пантера, бесшумно пошел вперед и резко прыгнул на него. От приземлившейся на грудь тяжести, весь воздух покинул легкие Уайатта, и тот придушенно просипел:       — Что ты делаешь?       — Я не мог заснуть, — заныл Крис, приподнимаясь на груди Уайатта.       — И что? Ты решил, что тебе надо найти себе удобную Уайатто-подушку? — язвительно спросил он.       — Ты, когда был мелким, как только понял, что я не представляю угрозы, всегда так на меня плюхался, — парировал Крис.       — Да, но мне было 2 года и весил я 20 фунтов, а ты весишь тонну! — и он со смехом спихнул брата с себя, ещё громче захохотав от звука глухого удара, с которым тот приземлился на пол. Крис втянул воздух сквозь сжатые зубы и поднялся, укладываясь обратно на кровать.       — Ну, 20 фунтов — вес немалый, когда ты просто лежишь себе и спишь спокойно, а какой-то маленький засранец решает попрыгать на твоих лёгких.       — И в чем отличие от большого засранца, который весит тонну?       — Эй, я, по крайней мере, предупредил тебя, позвав по имени.       Протянув руку через плечо брата, Уайатт щёлкнул выключателем на прикроватной лампе.       — Значит, ты тоже не мог заснуть, да? Волнуешься?       Крис прищурился от света, но покачал головой и честно ответил:       — Нет. Я уже говорил тебе — я мёртв. Так что меня вся эта ситуация мало беспокоит, даже если Грэмс поднимает панику.       Старший непонимающе нахмурился:       — Тогда что тебя беспокоит?       Крис пожал плечами, выражение его лица было лишено каких-либо эмоций.       — Просто хотелось ещё тебя подоставать.       Уайатт снова засмеялся от мысли, что брат не может уснуть из-за желания подокучать ему. Однако смех резко оборвался, когда он понял, на что тот намекал.       — Имеешь в виду, пока у вас ещё есть время.       Крис прикрыл глаза, кивая.       — Каждая минута, которую я провожу здесь, только приближает меня к… — он тяжело вздохнул. — Ну, не знаю, к чему приближает, но моё время скоро истечёт, и я бы не хотел тратить его на сон. У меня никогда не было возможности узнать тебя по-настоящему. А ты, похоже, клёвый. Я всегда таким тебя себе и представлял.       Крис нервно поднял глаза на брата, пытаясь понять, о чём тот думает. Не дождавшись ответа, он поднялся с кровати, намереваясь уйти.       — Прости. Ты, наверное, устал.       Уайатт тут же вышел из ступора и, схватив младшего за руку, повалил рядом на кровать.       — Не надо, я в порядке. Как бы то ни было, Крис, что бы ни случилось, ты ведь сможешь приходить — так же как Грэмс. И я буду очень зол, если ты не явишься.       — Что ж, тогда, думаю, тебе просто придётся злиться на меня до конца своих дней, потому что они ни за что не позволят мне вернуться. Посмотри, сколько времени прошло для тети Прю, а они всё ещё не отпускают её к сестрам. Подумай сам, Уай. Ты действительно веришь, что при наличии вашего живого Криса рядом они позволят мне спустить вниз?       Уайатт неохотно отступил, понимая, что брат прав, но не желая сдаваться совсем.       — Так, ладно. Не будем от этом сейчас. Как насчет того, чтобы заключить сделку? Я честно отвечаю на твои вопросы обо мне, но и ты ответишь на мои. Ты первый. Спрашивай.       Крис взволнованно подскочил:       — Какой твой любимый цвет?       — Черный, — невозмутимо сказал Уайатт.       Озорной блеск в глазах брата и ухмылка, играющая в уголках его губ, заставили Криса усомниться в правдивости ответа. Вспомнив свою параллель и одежду тогоУайатта, он с раздражением отметил:       — Несмешно. Мой брат носил только чёрное, и ты знаешь, что с ним было.       — Ничего не могу поделать. И я серьёзно. Мне идёт чёрный. Что уж поделать, если у меня всё ещё есть чувство стиля?       Крис, приподнявшись на локтях, окинул его взглядом и прищурился:       — Но сейчас ты не в чёрном.       — А я и не говорил, что это единственный цвет, который мне нравится. Ты спросил о любимом. Да ладно, Крис, ты задал вопрос, и я честно на него ответил. Ничего не могу поделать, если ответ тебе не нравится. Теперь моя очередь. Ты сказал, что он носил всё чёрное. А когда был маленьким? Я ни за что не поверю, что мама позволила бы ему ходить в чём-то подобном.       Крис засмеялся и немного расслабился, опираясь на локоть.       — Нет, она пыталась. Но каждый цветной предмет, который она выбрала, был либо уничтожен энергетическим шаром, либо перемещён черт-те куда. Ну, а если вещь ему нравилась, и проблема была только в цвете, то он просто менял его заклинанием.       — И мама с папой никогда не находили это странным? — приподнял брось Уайатт.       — Это уже второй вопрос. Моя очередь… — ухмыльнулся Крис, и братья продолжили углубляться в личности и прошлое друг друга.       Несколько часов спустя       Утомленные долгой беседой, но довольные, братья лежали на кровати. Однако Уайатту не давал покоя один вопрос, который беспокоил его с тех пор, как он прочитал письмо, оставленное у тети Шейлы. Собравшись с силами, он немного робко произнес:       — Я понимаю, что ты, наверное, не хочешь об этом говорить, но, пожалуйста, сделай это для меня, хорошо? Я прочитал то твоё письмо, и кое-что привлекло моё внимание. Ты писал, что привык уворачиваться от его энергетических шаров и тому подобного. Так… что ещё он делал и почему?       — Зачем тебе это знать?       — Не хочу стать таким, как он. Не могу себе представить, как это намеренно желать причинить тебе боль, и хочу понять, как он мог. Вдруг это что-то есть и во мне, и просто ждёт своего часа? Крис, почему ты вернулся во времени, чтобы спасти меня, если я… прости… он был так жесток с тобой? Пожалуйста, не думай, что должен щадить мои чувства, потому что мне действительно нужно знать.       Темноволосый парень немного неловко поёрзал, размышляя, отвечать ли на вопрос. Но умоляющий взгляд брата и испуг на дне его глаз убедили его в необходимости этого разговора. Крис не смог проигнорировать эту просьбу, ведь она, очевидно, много значила для Уайатта.       В детстве он всегда хотел любви и признания своего старшего брата. В основном почти вся семья хорошо к нему относилась, но вот Уайатт — это особый случай. Несмотря на братские узы, о существовании которых Крис знал, ведь прекрасно чувствовал их, он понимал, что блондин тоже в курсе, но как-то сознательно их блокирует. Старший брат всегда относился к нему холодно и отстранённо. Раньше он думал, что тот не любит его и обижается из-за чего-то, но мама просила не переживать, ведь Уайатт не был виноват. Что-то плохое случилось с ним в детстве, и с тех пор он стал таким.       В течение многих лет Кристоффер Перри Холливелл делал все, что в его силах, чтобы задобрить Избранного. В разумных пределах, конечно, но ничего не выходило. И только когда тот начал захватывать мир, Крис, наконец, осознал, что единственным способом помочь брату, было уйти в прошлое и не позволить случится тому ужасному событию.       Парень глубоко вздохнул, вспомнив все это.       — Знаешь, у нас были моменты, которые давали мне надежду. Между нами была связь, о которой мы оба знали, правда, он большую часть времени он её игнорировал, но всё же. Помню, мне было семь лет, я тогда ещё не умел перемещаться. Лео вечно не было дома, и некому было меня учить. Мама и тети устроили пикник у озера, не помню точно у какого, но…       …Взъерошенный темноволосый мальчуган, сидя на покрывале в кругу семьи доедал свой бутерброд. Стряхнув последние крошки с пальцев, он обратил взгляд зелёных глаз на женщину рядом.       — Мама, я всё. Можно пойти поиграть с Уайаттом?       Пайпер мягко улыбнулась своему ангелочку. Ей так нравился насыщенный цвет его глаз и не по годам мудрый взгляд! Причесав пальцами его непослушные вихры, она наклонилась и поцеловала кончик носа мальчика. Женщина хихикнула, когда тот начал тереть лицо, отсаживаясь и бурча, что уже слишком взрослый для маминых поцелуев. Ей так хотелось отвлечь его от мыслей о Уайатте, ведь она видела, что у них не ладится, и её сердце разрывалось от невозможности помочь. В происходящем не было вины её старшего ребенка: учитывая его похищение Гидеоном и последующую попытку убийства, вероятно, он никогда не отойдет от случившегося.       Переглянувшись с сёстрами, Пайпер поняла, что им всем в голову пришла одна и та же идея.       — Кристоффер, — шутя нахмурилась старшая Зачарованная. — Ты правда считаешь, что уже слишком вырос для маминых поцелуев? Ну тогда, как насчет поцелуев мамы и тетушек?       И только она договорила, как мальчика повалили на покрывало и начали чмокать и щекотать все трое. Крис заливался смехом и пытался выкатиться из-под их рук и лиц.       Наконец-то выбравшись и успокоив дыхание, Крис снова решил вернуться к своей просьбе.       — Мам, но ты сказала, когда я доем, то смогу поиграть с Уайаттом…       Женщине так не хотелось видеть Криса расстроенным, а именно таким тот вернётся, когда старший брат снова его проигнорирует. Пайпер снова попыталась отговорить его:       — Уайатт уже вырос из детских игр, он хочет побыть один и заниматься своими делами, орешек. Не хочешь остаться с нами?       — Нет, — последовал честный ответ. Так только дети умеют: говорить правду, не чувствуя за собой вины. — Я хочу найти Уайатта. Пожалуйста, мам?       Вздохнув, Пайпер неохотно согласилась и, напомнив об осторожности, с тяжелым сердцем отпустила.       Мальчик быстро поднялся и взволнованный убежал. Брат нашёлся неожиданно быстро: балансировал на краю горки прямо над водой. Желая во всем наследовать старшего, Крис тоже подошёл к самому краю. Некоторое время, успешно удерживая равновесие, он повернулся и выкрикнул:       — Смотри, Уайатт, я тоже так могу!       Он не ожидал ответа, так как обычно никогда его не получал.       И этот раз ничем не отличался.       А затем он упал.       Крис запаниковал, потому что не умел плавать, а озеро было таким глубоким. Барахтаясь и кашляя, мальчик отчаянно старался удержать голову над водой, но его руки и ноги быстро заныли от усталости, он понял, что долго не протянет…       — … Я помню, как было страшно. Я всё кричал: «Уайатт… Уайатт, помоги!». Но он просто стоял наверху, наблюдая, как я тону. Его лицо было последним, что я видел перед тем, как мир потух.       Избранный лежал на боку лицом к брату и слушал, как тот ровным, безразличным голосом рассказывает эту историю. Будто его нисколько не беспокоило, что он чуть не умер, в то время как его единственный брат бездействовал, равнодушно наблюдая. Сам же он, напротив, едва сдерживал слезы. Так сложно было поверить, что его второе «я» могло быть таким жестоким.       — Но его же я и увидел первым, когда очнулся, — продолжил Крис. — Помню, как он склонился надо мной, промокший до нитки, и исцелял. Он прыгнул в воду, чтобы вытащить меня. Тогда я впервые увидел в его глазах… Что он не ненавидел меня, как я думал. Что он боролся со злом, засевшим внутри. Чувак, я был тогда так счастлив. А когда вернулся к маме, конечно, она сразу же запаниковала, и мы пошли домой. Кроме того, с тех пор он немного чаще стал общаться со мной.       Уайатт боялся спрашивать, но и промолчать был не в силах.       — А энергетические шары?       — Ну, первый как раз пришёлся вскоре после случая с озером. Он сказал, что я должен был переместиться из воды, но я не знал как. Поэтому он решил научить меня. Или скорее попытался научить. Но я просто никак не мог разобраться. Или скорее даже не пытался, ведь пусть так, но Уайатт, впервые после долгого времени, проводил со мной время. Помню, моя непонятливость его тогда только разозлила и в попытке заставить меня переместится он бросил несколько шаров, — Крис рассмеялся, вспомнив тот день, и тут же, успокоившись, язвительно добавил: — И позволь сказать тебе, после этого я быстро понял принцип перемещения. Если он и учил меня чему-нибудь, то только методом кнута… И я всегда быстро учился.       И их беседа потекла дальше.