Not all wild horses have four legs

      Маркус сопротивлялся, когда Карл сказал ему, что сын его друга приедет к ним из города до конца августа: — Карл… мы должны будем присматривать за ним, и ни у кого из нас не будет достаточно свободного времени, чтобы… — Он попытался возразить, но его отец только приподнял бровь и спросил: — Ты действительно думаешь, что сын моего старого и близкого друга будет очередным городским жителем?       В итоге, Маркус пообещал сделать всё возможное, чтобы быть любезным и непредвзятым; и пошёл ухаживать за лошадьми.       Конечно, ему везёт, и когда Норт приходит к нему, крича о сыне Андерсона, Коннор оказывается, абсолютно, невероятно милым. И его первое впечатление о Маркусе — это то, как он идёт, держа поводья лошади, словно гуляющее клише.       Ему удалось не выставить себя придурком и смягчить стереотипный внешний вид жителя деревни после того, как они начали говорить, но он, вероятно, всё ещё «тот самый ковбой» в мыслях Коннора. Он надеется, что сегодня у него будет время показать Коннору некоторые из его картин. Или, может быть, чуть больше поговорить с ним.        — Черт возьми, Маркус, ты ведешь себя как влюблённая школьница, — он ругает себя, но всё равно ничего не может с этим поделать — Коннор готовится стать детективом в Детройте, и, о Боже, это чертовски круто! Конечно, он современный человек, который считает жизнь в сельской местности ужасно скучной, несмотря на то, что это не совсем так… Маркус очень хочет показать Коннору, что всё не так просто, что он не так прост.       Он тяжело вздыхает и выходит из душа, возвращаясь в свою комнату, чтобы высохнуть и одеться. 6:15 утра, как показывает телефон.       Хорошо, пора кормить цыплят.       Коннор просыпается более отдохнувшим, чем он хотел бы признать. Хэнк велел ему отсыпаться, но его дотошные внутренние часы все еще не приспособились к тому, что он сейчас на отдыхе, поэтому он проснулся и умыт ровно к 7:30.       Честно говоря, он гордится этим. Пора на дело, детектив.       Он осторожно выходит из комнаты, все ещё ощущая себя не в своей тарелке и немного нервничая, потому что он не у себя, и не хочет что-то трогать, боясь испортить. Экскурсия Маркуса была полезной, так что он довольно легко находит путь на кухню.       — Коннор! Доброе утро! Я только что рассказывала о тебе Джошу и Саймону! — несмотря на то, что за столом стоит три стула, Норт сидит за стойкой, в то время как блондин разогревает бекон на сковородке, а другой парень уже сидит за столом и счастливо ест.       Они по очереди поднимают руки, блондин говорит: — Саймон! — а другой, очевидно: — Джош!       Что за место, в котором только горячие люди? Коннор не может быть уверен на 100%, но, судя по тому, какой Карл сейчас, он, вероятно, тоже был очень привлекательным в юности.       Это то, что сельская местность делает с людьми? Он качает головой, надеясь, что он просто выглядит полусонным: — Здравствуйте. Меня зовут Коннор.       — О боже, ты всегда говоришь это одним и тем же тоном! Ты такой милый! — Норт спрыгивает из-за стойки, чтобы обнять его. К его удивлению, она достаточно сильна, чтобы поднять его с пола на пару секунд.       Он издаёт испуганный смешок — люди в Детройте определённо не такие сильные: — Пожалуйста, предупреди меня в следующий раз.       Джош кричит со стула: — Оу, он не просил тебя не делать этого! Ты ему нравишься!       Норт с фырканьем возвращается к своему месту: — Сучка, Коннор будет моей лучшей подружкой, а я буду его Феей Крёстной, и он утрёт нос всем вам, деревенским парням.       Коннор на секунду смутился из-за неожиданного высказывания, но Норт не выглядит как девушка, которая сказала бы так тому, кого это может задеть. Кроме того, Джош и Саймон не придают этому значение, а просто смеются. Заглушив смех, Саймон добавляет: — Спрячьте ваших мужей, дамы~       Взяв дополнительную тарелку и положив в нее бекон и яйца, Саймон подталкивает Коннора к одному из стульев: — Давай! Ты встаешь раньше, чем мы думали. Ты, должно быть, голоден!       Он принимает тарелку и стул с благодарностью: — Ну, я обычно просыпаюсь в это время и в Детройте, так что это нормально.       — А, хорошо! — Джош комментирует, доедая остатки яичницы: — Я уверен, что у тебя есть вопросы… Спрашивай!       У Коннора действительно есть куча вопросов. Он проглатывает кусок и спрашивает наиболее очевидное: — Итак, чем вы здесь занимаетесь?       Будучи тем, кто уже поел, Джош отвечает: — Я пастух, ухаживаю за овцами и помогаю Маркусу с лошадьми, когда он должен заботиться о Карле; Норт — наш механик, она смотрит за электричеством и может починить всё что угодно, если у этого есть колеса. Она знает, что хороша, не так ли? Саймон — наш мастер на все руки. Он помогает по дому, и вместе с Карлом следит за тем, чтобы мы запаслись продуктами. Ещё он помогает Карлу с торговлей.       Точно. Он видел крупный рогатый скот и курятник, но не было ни теплицы, ни огорода — возможно, потому что это было бы слишком хлопотно, ведь нужно заботиться о Карле и всём остальном. Вокруг достаточно зелени, чтобы ранчо напоминало сад, но, кажется, нет никаких специальных мест для выращивания. Так что вполне вероятно, что Карл продает молоко от овец и куриные яйца, и покупает продукты и овощи вместо этого.       Коннор поглощает информацию, и задаёт следующий вопрос: — Как вы встретили Манфредов?       Опять же, Джош предоставляет информацию с улыбкой: — Я вырос здесь — мои родители умерли, когда я был маленьким, и я не хотел жить в Детройте у моей тети, поэтому Карл взял меня, так как они были лучшими друзьями с моими мамой и папой.       — Мне жаль это слышать.       — Всё в порядке, это было давно, — заверяет Джош, переходя дальше. — Норт на самом деле из Детройта. Она изучала там инженерию, и, в конце концов, ей надоело, что люди в городе не верили, что девушка-механик может быть так же хороша, как и парень. Поэтому она переехала сюда, когда Карл оставил объявление на листовке. Те люди придурки, потому что она лучший механик, которого вы когда-либо сможете найти.       — Ты чертовски прав, я такая, — говорит она между глотками, и всё ещё сидя за стойкой.       Коннор улыбается. Медленно, но верно, эти люди помогают ему узнавать их и чувствовать себя более непринуждённо. Он поворачивается к их блондину шеф-повару: — Что насчёт тебя, Саймон?       — Я получил степень в гостиничном деле. Я действительно очень хотел управлять ранчо в хорошем месте, — он пожимает плечами. — Здесь я живу своей мечтой детства. Карл милый, заботливый и хорошо платит. Лучший босс, на которого ты когда-либо мог рассчитывать в этих краях.       Доев свою порцию, Норт спрыгивает со стула и опирается на барную стойку: — Теперь твоя очередь, детектив Андерсон.       Искреннее любопытство в её голосе делает Коннора в равной степени смущённым и удивлённым: — Это не особо интересно…       — Конечно интересно! Ты когда-нибудь видел мёртвое тело?       Он думает о занятиях в морге: — Ну, да…       — Так круто!       Это заставляет его засмеяться в голос: — На самом деле нет, — он качает головой. — Это было на демонстрации процедуры вскрытия. Один запах заставил четырех человек покинуть комнату. Одному из них стало так плохо, что его вырвало в ванной, — он рассказывает, качая головой. — Не совсем тема для завтрака, — заканчивает он с подмигиванием.       — Это лучшее! Жаль, что Маркус всё пропустил, — восклицает Норт, хотя Коннор не может понять, почему Маркус будет очарован трупами. Высказывание привлекает внимание к отсутствию Манфреда-младшего:       — Когда Маркус встаёт?       Образуется тишина. Затем Норт впадает в истерику, выдыхая что-то похожее на «Ох, ты, милый ребёнок», Саймон следует за ней, но более сдержанно, а Джош дружески похлопывает Коннора по спине.       — Ничего страшного, ты не мог знать, — уверяет он, с мягким выражением, похожим на манеру Карла и его сына. — Маркус встает в половине пятого, чтобы приготовить завтракать для Карла, затем идет кормить цыплят, проверяет, есть ли у лошадей сено и вода, выводит их на утреннюю прогулку, а затем возвращается, чтобы разбудить Карла и помочь ему с утренней рутиной.       Голос, подозрительно похожий на голос Хэнка, спрашивает, может ли Маркус быть более совершенным. Он много работает, заботится о животных и является послушным сыном? Да вы шутите!       Коннор ослаб: — В самом деле?       — Да, он довольно удивительный человек, — Саймон подтверждает, когда он начинает собирать пустые тарелки. — Раньше я был немного влюблен в него… о, спасибо! — он прерывается, когда Коннор помогает с мытьем посуды. — Но сейчас мы больше братья.       Джош фыркает, вставая: — Да, я думаю, что все в Саут-Хейвене были влюблены в Маркуса в тот или иной момент!       — Кроме меня и тебя, натурала, — Норт добродушно подталкивает бедрами в бок друга.       Кажется, у них действительно прекрасные взаимоотношения.       — Говоря о Маркусе… — Саймон снова привлекает внимание Коннора легким толчком. — Он скоро вернется, чтобы позаботиться о Карле, а затем покажет тебе ещё немного окрестностей. Я могу составить тебе компанию, пока мы ждем его, и, если будет слишком скучно, есть буквально куча вещей, которыми можно заняться. Если Маркуса нет рядом, ты можешь обратиться к любому из нас за чем угодно. Хорошо?       Они, похоже, искренне пытаются помочь ему почувствовать себя желанным гостем. Коннор кивает с улыбкой: — Да.       За то время, что он проводит с Саймоном, Коннор узнает, что ближайший город, Феннвилль, насчитывает чуть больше 1300 человек, и что озеро Хатчинс достаточно близко, на случай если погода настолько жаркая, что приходится спасаться от теплового удара купанием. В главном доме есть кондиционер, но учитывая то, сколько времени они проводят на улице, Коннор определенно может понять удобство этого.       Также он узнает, что биологический сын Карла, Лео, никогда не помогает и он немного придурок. Он и Маркус не ладят, и Лео иногда доходил до того, что намекал, будто Маркус был мальчиком-игрушкой Карла, когда сильно злился. Излишне говорить, что все они ненавидят Лео, и едва ли могут понять, как Карл и Маркус всё ещё надеются, что Лео придёт в себя.       Следующее ранчо принадлежит Кэре, ещё одному их близкому другу и по-настоящему талантливому садоводу. Она живет там со своим парнем Лютером и его матерью Роуз. Сестра Кэры, Изабель, — девушка Норт. У Кэры есть дочь Алиса, а у Лютера брат по имени Адам.       Будет непростой задачей обработать всю новую информацию, но это то, что Коннор делает лучше всего. Он тщательно каталогизирует каждое имя и детали в своем уме. Они всё ещё сидят на крыльце с Саймоном, когда возвращается Маркус с лошадьми.       Коннор действительно, очень старается не думать в клише, но милая Матерь Божья, здесь ковбой на пятнистой Аппалузе без седла, окруженный ещё девятью лошадьми, и его сердце не может это принять. Это выглядит так нежно, когда он спрыгивает с лошади и прижимает своё лицо к её морде, что-то шепча ей, прежде чем слегка потянуть за поводья и увести всех лошадей сначала в открытый вольер, а затем в конюшню попарно.       Пока Маркус в конюшне, он внутренне проклинает Саймона. Чёрт возьми, он потный и неопрятный, на его брюках грязные пятна. Почему он привёл совершенно нетронутого Коннора на крыльцо ждать его? То что надо для создания хорошего впечатления.       Что ж, такова его жизнь.       Он надевает свою лучшую улыбку, как только выходит: — Доброе утро, — приветствует он, изо всех сил стараясь не пялиться на скромную милую улыбку. — Как спалось?       Коннор, кажется, колеблется секунду, прежде чем ответить: — Лучше, чем за многие месяцы, спасибо.       Ох, он такой милый. Его волосы слегка пружинят, когда он кивает, и Маркус задается вопросом, каково было бы пробежаться руками по ним. Он прочищает голос и бросает взгляд на Саймона: — Эти ребята вытащили тебя из постели?       — Так предвзято! — Саймон шутит. — Что б ты знал, Коннор уже не спал, и вызвался помочь мне вымыть посуду после завтрака.       Звучит на удивление многообещающе. Маркус первым признаёт свою ошибку. Когда он услышал о его ровеснике из города, он представил себе человека, который будет долго спать и жаловаться на отсутствие технологий. Вместо этого Коннор казался невероятно вежливым и очень приятным человеком.       И милым. О Боже, он такой милый.       — Правда? — он заставляет себя ответить с лёгкими дразнящими нотками. — Тогда ты не тот, кем кажешься на первый взгляд, — и парень не отводит взгляд, что говорит о том, что слова Маркуса были восприняты нормально.       — Адаптация к людям и обстоятельствам — это первое качество хорошего детектива, — отвечает Коннор с дерзкой улыбкой и подмигиванием.       Так, верно, Маркусу стоит уйти, прежде чем он выставит себя дураком перед этой красотой.       Он снова прочищает свой голос: — Мне нужно разбудить Карла. Будь как дома. Позже ты можешь немного прогуляться со мной, если тебе нечем заняться.       Быстро попрощавшись и дружески хлопнув по плечу Саймона — Маркусу правда не нравится понимать выражение лица своего друга, потому что это создаёт проблемы им обоим, и заставляет Маркуса смущаться — он возвращается в дом.       — Доброе утро, Карл. Сейчас 10 часов утра, — он смеется над немного сварливым ответом своего отца. — Температура сегодня 30 градусов, поэтому пейте много воды и убедитесь, что вы не проводите слишком много времени в студии.       Карл позволяет Маркусу поднять его и отнести в ванную. — Как устроился Коннор? — спрашивает он, пока сын помогает ему помыться.       — Я бы сказал, хорошо. Норт говорит, что она уже любит его и побьёт любого, кто попытается причинить ему боль, — Маркус говорит, улыбаясь и наклоняя голову. — Он сейчас с Саймоном, но я заберу его с собой, как только Саймон уйдет.       Саймон — второй человек, который проводит больше всего времени с Карлом. Не занятому животными, у него больше всего свободного времени. Он может позвонить Маркусу в любой момент, если что-то не так, и он может выполнять большинство своих обязанностей в любом месте дома, так что ему легко составлять компанию Карлу.       На самом деле, Карл считает их всех своими детьми, прежде чем сотрудниками, и это чувство очень взаимно. Он удовлетворенно вздыхает, когда Маркус помогает ему одеться. Несмотря на все трагические и плохие события, как несчастный случай, потеря жены и парализованные ноги, Карл действительно счастлив, что нашел людей, которых может назвать семьёй.       Теперь, если бы только он мог заставить Маркуса поговорить обо всех этих взглядах, которые он продолжал бросать на мальчика Хэнка, думая, что никто не видит…       — Он очень хороший мальчик, будь добр к нему, — Карл позволяет сыну посадить его в инвалидное кресло, и замечает: — Хэнк сказал мне, что он очень усердно работает и не удосужился найти друзей. Напоминает кого-нибудь?       Маркус улыбается замечанию, качая головой: — Карл…       — Я просто сказал. Вы поладите.       Это честно. Не беря во внимание его влечение к Коннору, младший Андерсон действительно кажется очень хорошим, и Маркус чувствует, что они двое могут хорошо подружиться.       В конце концов, Саймон должен приступить к работе, чтобы они с Карлом вместе просмотрели электронные таблицы, поэтому Маркус подходит к Коннору и зовёт его, слегка касаясь локтя: — Хочешь немного прогуляться?       Другой кажется слегка застигнутым врасплох, но кивает с серьезной улыбкой: — Конечно!       Так невинно. Маркус едва сдерживает улыбку, прикусив губы: — Ты когда-нибудь сидел на лошади?       Коннор пожимает плечами, видимо, пытаясь уменьшить себя — что на самом деле не работает, ведь он почти такой же высокий, как Маркус: — Я никогда не видел ни одной так близко.       Что ж, они должны исправить эту ужасную, ужасную несправедливость: — Тогда, пойдём. Я научу тебя кататься.       Теперь, готовый к погоде, Коннор выбрал легкую хлопковую футболку и пару легких серых джинсов, поэтому он теперь не чувствует, что слишком выделяется на фоне Маркуса. Тот выводит двух лошадей за пределы конюшни, хотя они остаются в вольере.       — Это Пузырчатый зад. Пузырь для краткости, — это имя смешит Коннора, но причина его очевидна — пятнистая аппалуза* спереди почти полностью коричневого цвета, но только её задняя часть совершенно белая с хаотично разбросанными коричневыми пятнами. — Она очень спокойная, и хорошо относится к седлу, если мы должны его использовать.       — Если вы должны?       Маркус кивает: — Мы обучаем некоторых из них как скаковых лошадей. После, связываемся с каждым купившим их, чтобы убедиться, что с ними хорошо обращаются, но… — он опускает взгляд и задумчиво говорит: — Если бы это касалось меня, я бы даже не беспокоился об этом.       Честно говоря, Коннор немного отвлёкся на поглаживание шеи лошади, но он замечает ухудшение настроения его нового друга: — Ох?       — Да, ты знал, что некоторые люди говорят о «ломке» лошадей? Что они сначала ломают их дух, и заставляют подчиняться? — отвращение в голосе Маркуса абсолютно очевидно. — Всё это чушь. Я могу ездить и заботиться обо всех этих лошадях, потому что они позволяют мне. Они знают, что я их друг. И они знают, что можно доверять всем, кому я доверяю.       Что-то подсказывает Коннору, что семья Манфредов чрезвычайно избирательна в отношении тех, кто покупает их лошадей. Это заставляет его улыбнуться. Иметь дома сенбернара — не то же самое, что ухаживать за целым табуном лошадей, но Хэнк всегда любил животных, и эту любовь унаследовал Коннор.       Во время оседлания Пузыря, Маркус также представляет ему другую лошадь, мустанга* с белым хвостом*. Его зовут Ра, как египетского бога, и он любимец Маркуса, его гордость и радость — и, очевидно, он не продаётся. Коннор внимательно слушает Маркуса и его идеи о надлежащем уходе за животными, о том, что хорошо, а что нет, и о том, как люди должны уважать достоинство каждого живого существа.       Он определённо не какой-то заурядный ковбой.       — …Так что подковы действительно хороши, потому что, если ты правильно их применяешь, то на самом деле не причиняешь лошади никакой боли, зато не допускаешь повреждение их копыт, если они много ездят по твёрдой земле, инфекций и таких… — Он замолкает, поняв, что Коннор какое-то время ничего не говорил: — Извини, я тебе надоедаю? Я, наверное,…       — Нет! — быстро говорит Коннор, успокаивающе протягивая руку, чтобы провести ей по запястью Маркуса — небольшой браслет из бисера и другие браслеты, которые он носит, странно ощущаются под кончиками пальцев по сравнению с тёплой кожей Маркуса. — Нет, ты не… это… мило.       — Мило. Точно, — вероятно, это не то слово, каким хотел бы быть описан взрослый мужчина.       — Хорошо, держи свою руку здесь, ступай ногой в стремя, поднимись и перекинь другую ногу на противоположную сторону, — он инструктирует. — Сделай это одним быстрым движением. Это будет легче для тебя и меньше побеспокоит её, — ненадолго задумавшись, он смотрит на Коннора и добавляет: — Ты можешь держаться за меня, если не уверен в равновесии.       Коннор секунду обдумывает идею обыграть свою неуклюжесть, но он предполагает, что ковбой оценил бы компетентного человека больше, чем дешёвое прикосновение — а также он хочет доказать, что он больше, чем просто городской житель. Поэтому он следует указаниям Маркуса, ставит ногу в правильное положение и поднимается на седло.       Первые шаги не такие уж и сложные. Тем не менее, он наслаждается небольшой улыбкой Маркуса: — Очень хорошо, — комментирует он. Затем подходит к Ра и гладит его по морде, прежде чем нежно провести рукой по гриве и легко запрыгнуть на спину.       У Ра хорошие подковы, но нет седла и уздечки.       — Готов? — когда Маркус поворачивается, чтобы улыбнуться Коннору, будущий детектив думает, что он может быть египетским богом, который освещен солнечным светом. — Дай мне поводья Пузыря. Я поведу её первое время. Ты будешь в полной безопасности.       Коннор не сомневается в этом. Так они проходят полукруг, бок о бок медленным шагом. Маркус показывает хороший баланс и силу, катаясь, с одной рукой в гриве Ра из-за отсутствия поводьев, и другой, вытянутой в бок и чуть назад, чтобы помочь привыкнуть Пузырю к новому другу.       — Вот… — говорит он через некоторое время, — она привыкла к тебе. Теперь она позволит тебе на ней ездить.       Коннор моргает, когда ему вручают поводья, и пытается ничего не менять в своей позе. Даже после того, как хозяин перестал управлять ей, Пузырь, кажется, не переживает из-за Коннора и продолжает свой путь.       — Видишь? — в голосе Маркуса в равной степени доброта и веселье. — Ты моментально станешь профессионалом!       — Надеюсь! — отвечает Коннор, надеясь, что незначительная дрожь в его голосе не была совсем очевидна — он не знает, сможет ли он пережить больше этих улыбок. Он погружается в обучение езде. Маркус на самом деле очень терпеливый и хороший учитель, объясняющий, как ускорять и направлять лошадей толчками ног и смещением веса, и по прохождению часа, Коннор может спокойно переходить на рысь.       Он также осознает, какая тишина вокруг них… нет, тишина — не то слово. Звуков много — лошадей, цыплят из курятника, других звуков разной домашней работы, Норт работающей в гараже, музыки в её наушниках, где время от времени появляется энергичное, но неразборчивое пение. Здесь просто нет непрекращающейся какофонии города, сигналов автомобилей, постоянного движения, гигантских экранов, громкоговорителей повсюду… да, после того, как он был похоронен в академической работе в течение прошлого года и в основном жил и дышал своими учебниками, Коннор должен признать, что это похоже на рай.       Мог бы он прожить здесь всю свою жизнь? Вероятно, нет… но полтора месяца в таком месте, вероятно, будут целительным бальзамом для его тела и души, прежде чем он погрузится в загруженную жизнь детектива.       Хорошая работа, Хэнк.       И, бросив взгляд на своего импровизированного инструктора по верховой езде, Коннор должен признать: он настолько счастлив, что у него кружится голова.       Маркус с размаха спрыгивает с Ра, и это заставляет Коннора подумать, что он немного выпендривается. Затем он достаёт телефон из заднего кармана и направляет на него: — Хей, Коннор! Улыбнись камере!       Он слегка застигнут врасплох и, конечно, его волосы растрёпаны, но Маркус, кажется, доволен собой: — Я сделал несколько снимков, так что ты можешь выбрать понравившиеся, и отправить их Хэнку.       Ох. Это было хорошо — у Коннора почти не было своих фотографий, ведь Хэнк был единственным человеком в его жизни, который хотел бы их увидеть, поэтому он не слишком привык к «съемке всего».       Он игнорирует предложенную Маркусом руку, и сам спрыгивает с Пузыря, вместо этого давая пять. Хозяин лошади усмехается: — Посмотри на себя, уже становишься дерзким.       — У меня был хороший учитель, — Коннор говорит с подмигиванием и, боже, он не может поверить, что он так свободно чувствует себя с Маркусом — в нём есть что-то такое. Несмотря на то, что он безумно привлекателен до такой степени, что страшно даже смотреть на его лицо, его манера поведения и отношение к нему в целом настолько успокаивают и умиротворяют, что, хотя они встретились только вчера, Коннор уже чувствует, что он подшучивает над старым другом.       Но, несмотря на то, что Коннор сумел сохранить свой уровень дерзости, он все еще чувствует слабость к тёплой усмешке Маркуса: — Ладно. Сделай ещё несколько снимков. Здесь прекрасный вид, — открыв вольер и уведя за собой лошадей, он предлагает: — Я могу отправить их тебе, как только мы вернемся в дом, но было бы стыдно не провести тебе полную экскурсию.       Ранчо* Манфреда действительно прекрасно: простор и зелёные пейзажи завораживают. Коннор глубоко вдыхает. В городе он уже не сможет дышать таким чистым воздухом. Коннор делает довольно много снимков, пока Маркус не предлагает доскакать на пастбище, раз уж они гуляют с лошадьми, и, может быть, посмотреть как дела у Джоша.       Пастух сидит на упавшем дереве около пруда, к которому овцы иногда подходят попить. Большинство животных едят или занимаются своими делами. Великолепный хаски с голубым и коричневым глазом, наблюдает за ними. Некоторые овцы напуганы присутствием Коннора и отбегают, но не слишком далеко.       Тем не менее, его внимание сразу захватывает собака, стоит им только спуститься с лошадей: — Хей, привет! — шепчет он самым успокаивающим голосом. — Привет… привет… — он протягивает руку, смотрит на Маркуса, желая узнать имя.       — Мико.       –… Мико. — заканчивает Коннор, и собака начинает слегка вилять хвостом: он сторож, поэтому сопротивляется искушению поиграть, но не до конца игнорирует Коннора, которого осеняет: — … как Мико из Скайрима?       Маркус отвечает не сразу: – …Возможно.       В конце концов, не такие уж они и разные. Он скрывает свое веселье, осторожно приближаясь к Мико чтобы погладить — хаски настороженно обнюхивает его пару секунд, затем облизывает одну из его рук и принимает поглаживания. Вскоре Мико встает и идет лаять на овец, которые отклонились слишком далеко от стада, но Коннор все же чувствует себя любимым: — Он красивый, — он комментирует, поднимаясь. — Его глаза великолепны.       — Черт, теперь я должен перевести тебя на новый уровень отношений, — до Коннора доходит не сразу. Гетерохромия не так уж редка у хаски. По крайней мере, не так редка, как у людей. А он только что восхитился глазами Мико перед парнем с глазами голубого и зелёного цвета! Наверное, что-то отразилось на его лице, потому что Маркус засмеялся и хлопнул его по плечу: — Расслабься. Я просто пошутил.       Коннор скрещивает руки: — Если ты хотел, чтобы я сделал комплимент твоим глазам, мог бы попросить, — шутит он, находя нахальство полезным, чтобы скрыть смущение.       — Не, это звучало бы неискренне. Держи, — без дальнейших слов, Маркус протягивает ему поводья Пузыря и идёт, чтобы поговорить с Джошем: — Йо! Здесь все под контролем?       А, значит даже спокойный и безмятежный Маркус кричит своим друзьям, когда на работе.       Издалека он видит, как Джош делает движение головой, указывающее на закатывание глаз: — Нет, я загораю, — он шутит, заставив Маркуса хихикать по весьма наглядным причинам. — Я понял, Марк, иди, делай свой обход!       Сначала Коннор нервничал из-за того, что остался один с двумя лошадьми. Пузыря он мог как-то сдерживать поводьями, но что, если Ра чего-нибудь испугается и решит сбежать?       Его беспокойство оказалось неоправданным, потому что мустанг ластится и обнюхивает его плечо. Конечно, это очень мило и всё такое, но лошади чертовски огромны, и одним ударом могут проломить череп взрослого человека. Понятно, что Коннор не двигается с места, даже когда Ра начинает мягко жевать его плечо и шею.       — М-Маркус?! — зовёт он, не совсем уверенный в том, что делать. К счастью, местный ковбой сразу же оказывается рядом, осторожно уговаривая мустанга отпустить Коннора:       — Он тебе нравится? Он нравится тебе? — объявлен кризис. Коннор наслаждается мягкостью, с которой Маркус шепчет своей лошади. Как можно незаметнее, он начинает записывать видео и направляет камеру на Маркуса. — Да, тебе нравится Коннор, не так ли? Ты хороший мальчик. Мне тоже нравится Коннор, он мой новый друг! Тебе нравится мой новый друг, малыш?       О, сердце Коннора тает, и не только потому, что Маркус сказал, что он нравится ему. Глаза разного цвета вновь смотрят на него, когда Маркус чувствует, что его скрытно снимают:       — Хей! — он протестует, но ничего не делает, чтобы заставить его остановиться. Однако он оставляет невесомый поцелуй на морде Ра, а затем обходит его, чтобы сесть. — Возвращаемся?       Коннор останавливает видеозапись и вновь садится на Пузыря.       Утренние хлопоты завершены. Все по-быстрому обедают — очень по-быстрому в случае Норт, которая прибегает, кладет немного еды в контейнер и убегает с криком «Мне пора, пока!». Коннор наклоняет голову, чтобы посмотреть в направлении, куда исчез белокурый ураган, и пытается понять, что только что произошло. Саймон кратко отвечает ему: — Изабель.       О, она собирается пообедать со своей девушкой — это мило. Коннор хотел бы устроить романтический ланч… Проклятье, почему его взгляд возвращается к Маркусу?! Оставшуюся часть обеда он упрямо сосредотачивается на еде.       День проходит так же, как и утро — Маркусу нужно заботиться о Карле: отвести его в студию и побыть там с ним некоторое время. Коннор обнаруживает, что бродит вокруг, пока не добирается до Саймона снова.       — Хей, у тебя есть что-нибудь, чем я мог бы заняться?       — Ну, мы по очереди занимаемся домашними делами, но я бы не хотел, чтобы ты… — Саймон прерывается, наблюдая, как Коннор перекатывает четвертак по руке, казалось бы, без усилий.       — Честно говоря, я не против работы по дому, — он заверяет, подбрасывая монету из одной руки в другую. — Я привык выполнять её дома и не могу долго бездействовать.       — Ловкий трюк, — замечает блондин, когда Коннор в последний раз ловит четвертак, чтобы положить его в карман. Тот удивлённо моргает и кивает. — Окей, ты можешь пойти со мной, и я покажу тебе, чем ты можешь заняться в следующие несколько часов. Когда закончишь, можешь делать что угодно… если ты играешь — в гостиной есть огромное пианино, или можешь попросить Маркуса одолжить тебе один из его альбомов для рисования.       — Он рисует?       Саймон от души смеется над этим: — Преуменьшение века! — он объясняет: — Маркус — самый ценный ученик Карла. Но если это не твои хобби, то можешь попросить у Джоша потусоваться у него в комнате. У него хороший набор видеоигр, но у нас плохое соединение, поэтому я не рекомендую многопользовательские игры.       Звучит как более чем приличное место, чтобы провести лето. Коннор присоединяется к смеху Саймона: — Буду иметь в виду.       В итоге он сыграл в Марио Карт с Джошем, который абсолютно разносит его в первых двух раундах, но Коннор успевает обыграть его в последний момент, так что он не слишком расстраивается. Ему действительно нужно было тихое, исцеляющее место, чтобы оправиться после истощения и забыть о Гэвине и его идиотской, двуличной, изменяющей заднице.       К концу вечера Маркус действительно посылает ему утренние фотографии, и они обмениваются контактами. Коннор узнает, что у Маркуса тоже есть аккаунт в Instagram, и обещает подписаться на него, чтобы получить больше красивых фото и рисунков деревни. Он отправляет фотографии Хэнку до видеозвонка.       — Видишь? На твоём лице уже есть немного цвета.       — Я думаю, что это просто лёгкий загар, пап.       Хэнк смеется: — А ты как думал, почему они носят шляпы?       Честно говоря, сегодня Маркус не носил шляпу, как и Джош, но они оба с тёмной кожей и менее подвержены солнечным ожогам. Бейсболка Норт почти постоянно приклеена к её голове, а Саймон не проводит так много времени на улице, как остальные.       — Тебе понравились фотографии с лошадью?       — Ты выглядишь очень расслабленно.       Коннор улыбается воспоминанию: — Маркус тоже так сказал, — выражение лица отца, заставляет его пожалеть, о сказанном.       Он знает, что Хэнк спросит: — Так он сделал снимок?       — … Да.       — У вас, ребята, было неплохое свидание, да?       Черт возьми, Хэнк. Коннор качает головой: — Он просто показал мне всё здесь. Кажется, я понравился лошадям, и, как бы то ни было, он был добр ко мне.       — Ещё бы он не был! — Хэнк ворчит, но Сумо прерывает его лаем и пытается забраться на стул.       — Сумо! Сумо, ко мне!       Сенбернар видит лицо Коннора на ноутбуке и пытается лизнуть экран.       Отец и сын вскоре соглашаются, что сейчас самое подходящее время закончить разговор.       Шёл второй день, и… Коннор серьезно задумывается о том, чтобы принять предлагаемую Норт помощь.       Он с нетерпением ожидает завтрашнюю поездку в город.