Not all wild horses have four legs

      Начало третьего дня на ранчо Манфреда очень похоже предыдущее: Коннор встает довольно рано, завтракает с Норт и парнями, бездельничает до тех пор, пока Маркус не возвращается, чтобы сделать обход и завершить другие дела. В этот раз Коннор предлагает помощь, и Маркус соглашается. Он предусмотрительно просит у Норт немного SPF 50+, чтобы не превратить молодого Андерсона в жареного лобстера.       В итоге в этот день Коннор обучается тому, как убедить лошадь вернуться в конюшню после тренировки. Хорошо, в основном он наблюдает, как Маркус делает это, но Пузырь любит его достаточно, чтобы следовать за ним, поэтому он считает это победой. Потом он узнаёт как перемещать стога сена, не потянув спину, и как долить воду в поилку.       Это тяжёлая работа, особенно под солнцем, но вся работа тяжёлая, и Коннор не жалуется. Сначала он несколько раз ошибался, но Маркус был терпеливым и понимающим, и всякий раз объяснял ошибки, исправляя.       — Вот, — когда они закончили, Маркус протягивает ему бутылку с водой, прислонившись к деревянному забору в тени сарая. — Выпей.       Коннор принимает напиток с благодарностью, откручивает крышку и делает большой глоток… а Маркус использует низ своей футболки, чтобы стереть пот с лица, непреднамеренно давая ему очень выгодный вид на тело. Коннору понадобилось много контроля, чтобы не подавиться водой. Маркус ловит его взгляд:       — …да?       — Эм, — мозг, не делай этого сейчас, ты можешь обрабатывать столько вещей одновременно, ты детектив, давай! — Гм, ты тоже выпей воды, — сойдёт.       Маркус, похоже, не заметил его небольшую заминку и с готовностью принимает воду обратно: — Черт, да, спасибо.       Иии вот он откидывает голову назад и пьёт, словно модель в рекламе. Коннор отводит взгляд. Он ведь только что видел Маркуса без рубашки. На его груди веснушки — он хотел бы попробовать их все.       Интересно, какова кожа Маркуса на вкус…       Мозг, стоп!       В итоге, этот образ сопровождает его до конца дня, даже после того, как Маркус уходит к Карлу, а он присоединяется к Норт в мастерской.       — Итак, — она говорит, склонившись над капотом. Норт не делает ничего особенного, просто убеждается, что все хорошо. Она сказала, что Маркус почти не водит, так что она следит за состоянием пикапа: — Мальчики хорошо к тебе относились?       Коннору не совсем удобно говорить за ее спиной, но Норт, похоже, не возражает: — Да, Саймон и Джош помогли мне устроиться.       — Угу… — удовлетворенно бормочет она, прежде чем наконец выпрямиться. Она хватает тряпку и знающе ухмыляется, пытаясь стереть остатки масла с рук. — … А Маркус?       У Маркуса есть тело, которое заставит большинство парней в Детройте стыдиться, и соответствующее лицо.       Норт громко хлопает в ладоши и сгибается от смеха, пугая Коннора, который думает, что она сошла с ума, прежде чем он понимает: — Черт, я сказал это вслух?       — Мой малыш! Ох, мои любимые мальчики выросли, — она вытирает воображаемые слезы.       Он стонет: — Норт!       — Я просто шучу! — заверяет она, поглаживая его предплечье и случайно оставляя на нем немного масла. — Черт, извини!       Коннор берет тряпку, промакивая пятно, но на самом деле не особо волнуясь о нём: — … Это так очевидно?       — Честно? — спрашивает она, быстро поворачиваясь, чтобы закрыть капот грузовика и сесть на него. — Немного — если знаешь, куда смотреть, — она делает паузу, и на её губах появляется нежная, хотя и слегка раздраженная улыбка. — Если только ты не Маркус, заклинатель лошадей, который проводит больше времени с животными, чем с людьми.       — Хэй, да ладно, он не так уж и плох.       — Три дня, а ты уже защищаешь его! Должно быть, это любовь! — Норт прижимает руки к груди, словно мечтающая дева, что совершенно не в её характере, но ей удается заставить его чувствовать себя менее напряженным из-за его огромной влюбленности в Маркуса. Она даже предлагает дать ему советы, как привлечь внимание их любимого ковбоя.       Вечером, все желают Карлу хорошего сна. Они уезжают, хотя Маркус продолжает проверять свой телефон, на случай, если его отец проснется и ему что-нибудь понадобится. Джош за рулем грузовика, Коннору позволяют сесть рядом, потому что он гость, а Маркус сидит за водителем. Саймон немного рассказывает ему о Феннвилле. Там есть автосервис, в котором работает Изабель, а Норт получает запчасти — так они встретились. Есть пара мест, похожих на мотель, несколько пабов, бар, который открыт до утра… и это все.       — Но эй, у Рутс есть механический бык, так что там, по крайней мере, весело! — Саймон слегка подталкивает Коннора. — Хочешь проверить свои силы?       Коннор смотрит на него как на сумасшедшего: — Я научился ездить вчера.       — Да, и Маркус сказал, что ты хорош.       — Я уверен, что он просто был добр…       — Хей, — впервые за поездку Маркус говорит, смотря в глаза Коннору через зеркало заднего вида. И… да простит нас Мико, но глаза Маркуса определенно красивее. — Я не хвалю неоправданно. Ты отлично справляешься для новичка.       Саймон аплодирует, и даже Джош пару раз хлопает по рулю, когда они подъезжают к месту назначения: — Говоришь как истинный Лидер!       Норт опередила их на мотоцикле. Они находят её рядом с рестораном и баром Рутс вместе с девушкой, которая обнимает её за талию.       Вау. Изабель не выглядит как байкерша в своей милой блузке и джинсовой юбке, но стоит посмотреть на её чёрные ботинки на шнуровке, понимаешь, что она водит настоящий мотоцикл. Коннор предполагает, что ей принадлежит серебряный Harley, припаркованный рядом с мотоциклом Норт, с нежно-розовым шлемом на нём.       Это доказывает, что Норт привлекают люди, которые больше, чем показывает их внешность.       — Привет! — блондинка встречает их, а затем представляет девушке: — Коннор — Изабель. Изабель — Коннор.       — Привет, — он приветствует её по привычке. — Меня зовут Коннор, — он замирает, когда Норт на секунду скрывает лицо в шее своей подруги, бормоча что-то вроде «Так чертовски мило каждый раз, я не могу!»       У Изабель черные волосы и карие глаза, фигура в виде песочных часов в стиле 50-х годов и щедрые изгибы. Внимание Коннора сосредоточено на ее руках: владея гаражом, Изабель, безусловно, обладает сильным телосложением, какой бы женственной она ни была. — Привет, Коннор, — она смотрит на него, прежде чем сжать в предсказуемо сильном объятии, выдыхая: — О, черт возьми, Норт права, ты такой милый! Хей, я буду твоей новой мамой!       Парни совсем не помогают, посмеиваясь за его спиной. К счастью, она вскоре отпускает Коннора. Маркус кладёт руку ему на плечо и немного наклоняется, чтобы объяснить: — Изабель — самая старшая из нас пятерых. Мы иногда зовём её «мама-утка», когда она называет одного из нас «утёнком».       — А вы, ребята, лучше послушайте свою маму-утку и будьте добры к моему новому ребёнку, понятно? — приказывает Изабель, поставив руки на бёдра в шуточной угрозе. После мгновения смеха они заходят в бар.       Как и сказал Саймон, по центру стоит механический бык, но в этот момент никто не испытывал удачу. Коннор и его новые друзья размещаются за столом, и все они заказывают или напитки, или еду, или и то и другое. Джош, назначенный на эту ночь водителем, выбирает газировку, в то время как большинство заказывает пиво.       — Я думаю, что составлю компанию Джошу, — говорит Коннор, который почти не пил из-за прошлых проблем Хэнка с алкоголем.       — Прекрасно! Хотя бы кто-то поможет мне, когда придётся загонять этих пьяных идиотов в грузовик, — Джош выражает признательность, предлагая «пять», которые Коннор с готовностью принимает.       Это был приятный вечер, полный неплохой музыки, хороших напитков, ещё лучшей еды, и даже ещё лучшей компании, пока группа примерно из четырёх парней не входит в бар, чьё внимание, кажется, тут же приковано к Маркусу.       — Эй, Манфред!       Маркус устало закатывает глаза, что говорит Коннору, что это определенно не первый раз, когда к ним пристают эти люди: — Что?       Тот, кто выглядит как «лидер» этих туповатых парней, усмехается: — О, так ты всё ещё притворяешься, что это твоя фамилия.       Маркус сжимает кулак, но Норт первая, кто отвечает им: — Почему бы вам, придурки, не заняться своими делами и не отвалить от нас?!       — Ох, страшно, эта мужеподобная лесбуха угрожает нам!       А, значит они не просто придурки, а невежественные, гомофобные придурки.       — Норт, держи себя в руках. Без насилия, — голос Маркуса тихий, но в нём есть что-то, что заставляет звучать это как приказ. Она раздраженно качает головой и поворачивается, чтобы прошептать Коннору:       — Маркус не любит драться. Вероятно, он мог бы надрать им задницы и связать руки за спинами с завязанными глазами, но он слишком, чёрт возьми, добр для этого.       К сожалению, это заставляет незваных гостей обратить внимание на самого Коннора. Конечно: в маленьком городке, где все друг друга знают, новое лицо удивительно.       — Взгляните на этого милого мальчика, парни! — вновь повернувшись к Маркусу, говорит главарь-придурок. — Ты нанял его для игр, или чего-то такого, Манфред?       Маркус встаёт и поворачивается. В его разных глазах явная злость, но он пытается сохранять спокойствие.       — Я думаю, что Норт только что дала очень хороший совет. Почему бы тебе не последовать ему?       — Потому что я не принимаю приказы от твоей гейской задницы.       — Пансексуальной, — сразу же исправляет Маркус. — И почему ты не можешь принять, что у тебя не будет ничего даже близкого к моей заднице, никчёмный латёный отморозок.       — Слушай сюда, сукин ты сын, — прорычал главарь, схватив Маркуса за воротник, и Коннор тут же отреагировал: он тоже встаёт и берёт бандита за кулак, которым тот сжимает рубашку Маркуса.       — Я думаю, вы закончили, джентльмены, — он говорит, используя свой лучший детективный голос. — Пожалуйста, отойдите.       Главарь-придурок ослабляет хватку, смеясь при этом: — О, смотрите, парни, этот твинк думает, что он может нам указывать.       Внимание успешно перешло от Маркуса к нему. Теперь целью стал Коннор.       — Коннор… — Маркус пытается сказать, возможно, желая отрегулировать ситуацию, но теперь внимание сосредоточено на Конноре.       — Как насчёт того, чтобы ты отсел подальше, пока я не разукрасил твоё личико? — спрашивает главарь, усмехаясь.       Всё ещё держа кулак парня, Коннор невинно наклоняет голову: — Вы мне угрожаете? Нападение является правонарушением в штате Мичиган, наказуемое согласно…       Другой рукой главарь пытается схватить Коннора за плечо: — Ты думаешь мне не плевать? Я собираюсь…       Но в этот момент Коннор захватывает обидчика, скручивает его в «рычаг», а затем отходит за спину парня, сдвигая сустав, и ещё сильнее выкручивая руку за его спиной: — Как я говорил, нападение — это правонарушение в Штате Мичиган, наказуемое согласно Уголовному кодексу лишением свободы на срок до 93 дней и штрафом до 500 долларов США, статья 750.81.       — Ч-что за хрень? — хрипит главарь, пока его друзья явно не знают, что делать со своим лидером, выведенным из строя. — Ты какой-то коп?       — На самом деле, да, — Коннор слегка блефует — технически он всё ещё стажёр, но он знает закон, и эти парни пытались напасть на Маркуса, а затем на него. — Я немного вне своей юрисдикции, но я уверен, что мне не составит труда найти коллегу, которому я смогу передать вашу жалкую компанию, — главарь пытается дёрнуться, но небольшое увеличение давления на рычаг моментально отбивает у него желание сделать это. — Пожалуй, пришло время уйти и позволить нам насладиться трапезой, — он обращается, поворачиваясь к оставшимся трём придуркам, которые всё ещё ошеломлены тем, что «милый мальчик» обездвижил парня, который вдвое больше него. — Разве не так, господа?       — Абсолютно согласны.       — Конечно. Трапеза. Господа. И всё такое.       Коннор отпускает главаря, у которого не остаётся иного выбора, кроме как последовать за своими друзьями, которые уже удирали на другой конец паба, даже не глядя в их сторону.       Он бросает краткий взгляд на их стол и поворачивается обратно с небольшой улыбкой. Джош и Саймон открыто пялятся, Изабель прижимает обе руки к груди, как гордая мать, а Норт вновь вытирает несуществующие слёзы.       — Мой прекрасный малыш!!! — восклицает она в конце концов, протягивая к нему руки, в безмолвной просьбе обнять. — Надрать задницы и заработать имя! Иди к Норт! — он охотно принимает объятие.       — Коннор, это реально было круто! — соглашается Джош, пока Норт прижимает его к груди и гладит по голове, как настоящая мама, к восторженному смешку Саймона.       Когда он поворачивается к Маркусу, то слегка огорчается, найдя его задумчивым.       — Ты не должен был это делать, — он размышляет, откидываясь на стул со вздохом.       Коннор был бы немного обижен, если бы не взгляды других, говорящие о том, что это нормально для Маркуса.       Затем Маркус поднимает взгляд, и Коннор видит, как синий и зелёный глаза блестят скрытым весельем:       — Но я ценю то, что ты заступился за нас.       С другой стороны Изабель подпихивает Маркуса ногой: — Иииии…       Маркус колеблется пару секунд, но в конце концов продолжает: — … и эти придурки, вероятно, это заслужили, так что это было хорошо. Спасибо.       Вокруг стола раздаются крики и аплодисменты, ведь кто-то, наконец, заставил Маркуса признать, что дать отпор этой компании — не так уж и плохо. И так, со смехом над сбоем в пацифизме Маркуса, веселье возобновляется, и все заказывают дополнительные напитки.       Именно так Коннор обнаруживает, что Маркус очень восприимчив к алкоголю: пара кружек, и он уже пьян. По крайней мере, он, кажется, осознаёт это, из-за чего качает головой и кладёт руку Джошу на плечо, привлекая внимание:       — Джош! Мне больше не стоит больше пить.       — Понял. Я напомню тебе, если что, — уверяет его друг, пододвигая к Маркусу стакан содовой.       Переведя взгляд с Маркуса на Коннора, Норт улыбается названному ребёнку и говорит:       — Хей, Коннор. Раз уж мы теперь знаем, что ты на самом деле крутой плохой парень и всё такое, почему бы тебе не попробовать прокатиться на быке?       — Я… я не уверен… — он задумывается, бросив быстрый взгляд на быка в центре бара — с одной стороны, он хочет попробовать, с другой стороны, он не хочет выглядеть как идиот, если ничего не получится.       — Это гениальная идея, Норт! — восклицает Маркус, и поднимается. — Идём, я научу тебя!       Норт расслабленно наслаждается, наблюдая за процессом, который она запустила. Обычно Маркус скромный и спокойный, но счастливый и пьяный Маркус становится большим выпендрёжником. Не говоря уже о том, что он любил быка настолько, что называл его «Красный старик».       Коннор все еще не уверен, но как сказать «нет» улыбающемуся, счастливому и болтливому Маркусу? Более того, понятно, что если Маркус хочет «научить» его, он тоже оседлает Быка в какой-то момент. Коннор посылает мысленную благодарность Норт. Это будет тот образ, который он запомнит надолго.       Медленно, но верно, они переходят к Быку, и Саймон идет договариваться о настройке. Почти мгновенно к ним обращается множество любопытных глаз. Неудивительно, ведь они, вероятно, хотят увидеть, как новичок провалится.       — Подойди, и заберись на быка, — Маркус говорит, помогая взобраться как на лошадь. Он берёт его за руку, направляя, чтобы Коннор правильно держался.       Его руки такие, такие теплые. — Сейчас запоминай: держись здесь и согни локоть для контроля, — Маркус инструктирует. — Что бы ты ни делал, сжимай колени и не отпускай, держись в седле, и держи вторую руку для равновесия так, — он демонстрирует, и Коннор не может не улыбаться, потому что это невероятно мило: его речь чёткая, но он безусловно гораздо более взволнован, чем того требует ситуация. Блеск в его глазах обезоруживающе действует на Коннора. — Если ты будешь падать, то сгруппируйся и укатись. Понял?       Коннор совершенно пропал в этом парне.       — Понял! — он отвечает, возможно, с чуть большей интенсивностью, чем он хотел, заражённый энтузиазмом Маркуса.       Бык начинает двигаться, и Коннор видит, как Норт достаёт свой телефон.       — Не смей! — он пытается крикнуть ей, но музыка слишком громкая, и ей, вероятно, всё равно. Коннор концентрируется на задаче, перекладывая свой вес и используя руку для баланса, следуя советам Маркуса. Бык дёргается из стороны в сторону, а затем вращается, ускоряясь, и повторяет действия. Изабель, Норт и парни выкрикивают случайные ободрения, но он почти их не слышит, сосредоточившись.       Он настолько сфокусирован, что пропускает голодный взгляд, с которым за ним наблюдает Маркус.       Чем комфортнее становилось Коннору на быке, тем быстрее он набирал скорость. В итоге бык дёргается вперёд и резко поворачивается, заставляя соскользнуть, и он скатывается на ковёр.       Он ощущает гордость, когда регулировщик быка снимает наушник и кричит: — Это полная минута!!!       Звучат аплодисменты и крики от его друзей и случайных покровителей. У Коннора почти кружится голова: это то, как ощущается веселье? Чёрт возьми, ему никогда ещё не было так весело! Он спускается в объятия ожидающих Изабель и Норт, а Джош и Саймон гордо похлопывают его по спине.       Маркус тоже хвалит его, но не может даже смотреть на такого Коннора, с этими растрёпанными волосами и рваным дыханием.       И вот Норт вновь приобретает озорной вид.       — Давай, Маркус, твоя очередь!       Маркус едва оправился от вида светлого, милого «городского парня», который катался на механическом быке. На самом деле «светлый и милый» не совсем подходящее описание, учитывая то, как легко он взял верх над теми придурками немного раньше. Коннор определённо не тот, кем кажется на первый взгляд. Но в течение этих шестидесяти секунд Маркус мог только задаваться вопросом, будет ли Коннор ездить на нём так, как сейчас. Он всё ещё кусает нижнюю губу, когда Норт толкает его к быку: — Что…?       — Давай, Маркус! — присоединяется Изабель. — Ради твоих подписчиков в Instagram!       Ах да, его аккаунт в Instagram: «deviant-rA9». 70% картин и рисунков, 25% лошадей и природы, 5% селфи его глаз и глупых видео с друзьями. Он качает головой и делает вид, что приносит «жертву».       Конечно, это не шанс произвести впечатление на Коннора.       — Ладно! — он идёт к быку и, к недоумению Коннора, садится на него задом наперёд.       — Маркус! Маркус! Маркус! — Норт торопливо зовёт его. — Рубашка!       Будь ты проклята, Норт. Благослови тебя. Эти мысли проскальзывают в голове Коннора, когда Маркус расстёгивает клетчатую рубашку и бросает её Саймону, показывая прекрасное телосложение, созданное годами тяжёлой, изнурительной работы.       Музыка меняется, Маркус подаёт сигнал, что можно начинать… и вау, Маркус правда очень лоялен к Коннору — или, возможно, он просто часто ездит без седла, так что для него это проще простого.       Но, дьявол, Коннор определённо не возражает.       Несмотря на все инструкции, которые он дал Коннору, Маркус не только сидит лицом к спине быка, но и ни за что не держится, и с каждым рывком он отрывается бёдрами от быка и приземляется обратно с небольшим взмахом, что… не должно быть законным. Возможно, это незаконно в некоторых штатах.       Коннор не уверен, существуют ли реальные ограничения относительно сексуальной привлекательности, которую может иметь один человек, но будь он проклят, если Маркус не нарушил их все прямо сейчас. Всё это время он двигал руками в ритм, с такой улыбкой, словно он делает нечто совершенно лёгкое. Но это не обычная, спокойная улыбка «хорошего парня», нет. В ней есть что-то гораздо более дикое и беззаботное. Это тот тип улыбки, которую уловил Коннор, когда Маркус ехал на Ра.       Теперь Коннор понимает, почему Норт так настаивала на том, чтобы он увидел это. Расслабленный, не сдерживающий себя Маркус действительно великолепен. Когда бык особенно круто поворачивается, Маркус опускает одну руку, чтобы держаться, но остаётся на месте. Словно он создан, чтобы быть наездником. Эта мысль заставляет Коннора покраснеть, пока он наблюдает, как двигается Маркус с улыбкой на лице, даже когда он начитает потеть. Его плечи время от времени трясутся из-за весёлого смеха, и он подмигивает в телефон Норт.       — Даа!!! — подбадривает Норт. Коннор должен признать, что видео горячего ковбоя без рубашки на быке для Инстаграм — отличная идея. Хотя бы для того, чтобы пересмотреть его в будущем.       Затишье в песне приводит к замедлению быка, что даёт Маркусу возможность повернуться и занять более правильную позицию. Регулировщик продолжает вращать быка, когда наездник смотрит на свою аудиторию с ухмылкой и берёт указательный палец между зубами. Коннор улавливает отрывок песни: «потому что ты выглядишь гораздо симпатичнее с чем-то во рту».       Матерь Божья, Маркус. Рядом Саймон качает головой и бормочет: — Боже мой….       Коннор склонен согласиться. Медленно, но верно, Бык снова начинает дергаться против Маркуса, и их любимый ковбой справляется с этим как профессионал, раскачиваясь вперед-назад и даже хлопая в ладоши раз или два при каждом движении. Честно говоря, Коннор не понимает, как у него не кружится голова, когда бык вращается при каждом движении, но ясно, что Маркус давно занимается этим. Каждый раз, когда Маркус приземляется бёдрами на быка, он почти соскальзывает вперёд, что делает нечто неприличное с каждой мыслью Коннора, когда он видит движение каждой мышцы его торса. Становится всё хуже, особенно в тот момент, когда Маркус ставит руку на бедро, и только одна остается для равновесия.       Начинается последний припев песни, и в какой-то момент кажется, что Маркус собирается упасть, но вместо этого он взмахом перекидывает ногу в сторону и соскальзывает с Быка одним быстрым прыжком.       Его друзья и остальные посетители этого сумасшедшего места естественно взрываются аплодисментами, и Норт останавливает видео, но только после того, как прокричит: — Ты такая шлюха, Маркус, я люблю это!!!       Маркус, кажется, ничуть не обижен этим утверждением, так как он просто забирает у Саймона рубашку и говорит: — Извини; Я считаю, что правильный термин — жаждущий внимания.       Все они смеются, потому что это может быть, а может и не быть немного правдой.       Коннор никогда не узнает, как они не воспринимают себя слишком серьезно и могут так дразнить друг друга. Он подумал бы, что это мило, если бы его сердце не билось от зрелища, которое он только что видел.       Очевидно, их совместные выступления были достаточно впечатляющими, и владелец бара сказал им, что все, что они выпили за последний час, включая то, что они заказывают сейчас — за счёт заведения. Это очень радует Изабель, которая тут же заказывает себе и Норт слабые напитки, чтобы протрезвиться, поскольку они обе за рулём. Маркус заказывает целый кувшин апельсинового сока для себя и Коннора. И, вау, теперь он почувствовал, как у него пересохло во рту. Оказывается, езда на механическом быке сильно обезвоживает.       Коннор может сказать, что даже после сока Маркус все еще пьян.       — Хей! — говорит он, плюхаясь на стул рядом с ним. — Ты хорошо справился, знаешь?       Для новичка, конечно. С другой стороны, у Коннора был баланс и подготовка выше среднего благодаря полицейской школе. Он тепло улыбается подвыпившему счастливому существу рядом с ним: — Ты справился хорошо.       — Да, но я делал это целую вечность! — возражение Маркуса достаточно справедливо. Коннор облизывает губы и отводит взгляд, когда замечает, что рубашка Маркуса не застегнута до конца, оставаясь почти до груди и обнажая эти дурацкие веснушки, пока он продолжает. — И те парни! Ты справился с ними лучше, чем Лютер, а он пиздец какой огромный!       Ах, так пьяный Маркус ругается. Это буквально ломает Коннора, который и так считал его добрым, сексуальным и привлекательным, но теперь он ведёт себя как подвыпивший идиот, и это мило. Конечно, он немного выпендривается — он красивый и знает это, но Коннор не может обвинять его. Он настолько искренний человек, что Коннору трудно поверить, что Маркус и его друзья реальны.       После того, как они возвращаются на ранчо, и поздним вечером Коннор звонит по Скайпу Хэнку, он все ещё думает об этом, что проявляется самым неуклюжим из возможных способов:       — Пап? Если бы я на самом деле всё ещё был без сознания в больнице, ты бы сказал мне, так?       Хэнк должен моргнуть и помотать головой, чтобы ответить на вопрос: — Что?!       — Люди здесь, папа… — бормочет Коннор, обнимая свою подушку вместо Сумо, — они так добры ко мне, хотя едва знают меня… и Маркус, он… — его слова затихают, не в силах найти точное описание для Маркуса Манфреда.       Действительно, единственной плохой частью вечера были те четыре идиота, которые пристали к ним. На обратном пути, пока Маркус спал в грузовике, Саймон рассказал ему всю историю: эти четыре мудака — друзья Лео, и они привыкли издеваться над Маркусом, когда Лео был там, а теперь, даже после того, как Лео ушел, они все еще делают это, говоря грубые, гомофобные комментарии обо всех, даже о Джоше, несмотря на его гетеросексуальность. Джош не исправляет их, потому что ему плевать; и Маркус не удосужился начать драку, потому что у него есть глубоко укоренившееся убеждение, что ты на самом деле выиграешь борьбу, только если тебе удалось избежать борьбы — что, хотя и очень благородно, говорит что-то о его чувстве самосохранения, а точнее о его отсутствии.       Обычно они оставляют их в покое, когда с ними парень Кэры, Лютер, потому что, несмотря на то, что Лютер — нежнейший человек, он — настоящая гора, и в его присутствии все накладывают в штаны. Но, добавил он с ухмылкой, может быть, после сегодняшнего вечера они просто оставят их в покое, после того, как их босс был скручен «копом-твинком».       Всё это действительно много говорит о личности Маркуса и его толерантности ко всем — не слабоволие, а почти бесконечный колодец терпения и веры в лучшее. Он возвращается в реальность со вздохом:       — Как эти люди могут быть настоящими?       Хэнк с любовью посмеивается, глядя на сына через экран и уже понимая его намного лучше: — Они настоящие, сынок. И у них есть недостатки, — замечает он, немного поразмыслив. — Просто они хорошие люди во всём важном, и ты не встречал много таких, как они.       Это правда. Он был довольно одиноким в школе и полицейской академии, а его бывший парень был ублюдком, который говорил, что это нормально, если он занят, а после спал со всеми подряд, когда Коннор осмеливался сказать ему, что он не может закончить всё до свидания или чего-то ещё, потому что он должен был учиться.       Нахуй Гэвина, серьёзно.       К счастью, следующие дни захватывают Коннора. Он уже не просто гость. Его принимают как часть семьи, и поэтому Маркус и ребята больше не стесняются давать ему задания. Ему даже удалось пошутить над Маркусом, заявив: — Я всегда выполняю свою миссию, — и подмигнуть, прежде чем выполнить назначенную ему работу.       …Он совершенно упустил то, как пристально Маркус посмотрел на него, но он все ещё гордился собой.       Примерно через неделю он возвращается после помощи Норт в мастерской, когда к нему подходит не кто иной, как сам Маркус. У них было не так много времени, чтобы просто пообщаться, и хотя Манфред-младший действительно показывал Коннору некоторые свои работы, это первый раз, когда детектив-стажёр видит Маркуса с пятнами краски на нём.       — Коннор, хэй! — он приветствует, менее вежливо, чем обычно, но с рвением в голосе, которое трудно не заметить. — Ты закончил на полдень?       Любопытно. Коннор слегка наклоняет голову в знак согласия и желания узнать больше: — Да, а что?       Маркус опускает взгляд и прочищает свой голос — ох, он стесняется чего-то, понимает Коннор. Он уже улыбается, но ничто не может подготовить его к тому, что говорит местный ковбой: — Ты позволишь мне нарисовать твои руки?       Это так внезапно, что он слегка задыхается: — Что? Мои… руки?       Интерпретируя это так, словно Коннор обиделся, Маркус спешит уточнить: — Не то чтобы ты весь не выглядел хорошо! Я имею в виду, что я хотел бы сделать полный портрет, но это занимает несколько часов, и у нас на самом деле осталось не так много времени и солнца сегодня… но тебе не нужно, если ты не хочешь! Я просто спросил, потому что у тебя действительно красивые руки, и я действительно, действительно, должен прекратить говорить сейчас, не так ли?       Коннору становилось всё сложнее сдерживать веселье с каждой секундой, пока Маркус продолжал бессвязно бормотать, и он не мог не смеяться над последним вопросом. Оказывается, даже у Маркуса есть что-то, о чём он нервничает, и это было его искусство. В конце концов, он человек, такой же нелепый, как и любой из них. Приятно знать.       — Да, вероятно ты должен, — он дразнит, глядя на него со своей лучшей улыбкой. — Но я согласен, почему бы и нет.       — Правда? — Маркус выглядит искренне удивленным. Коннор слегка нервничает из-за позирования для его наблюдательных глаз, но улыбка на его лице стоит того. — Отлично! Ты… ох, обычно я иду рисовать на пастбище у пруда. Это нормально?       Можно пошутить о том, что Маркус хочет увести его в уединённое место, но Коннор жалеет милый беспорядок перед собой и просто кивает.       — Круто! Тогда я сейчас схожу за альбомом для рисования, и мы можем взять лошадей!       Когда они выходят из конюшни, Коннор смотрит на Маркуса и вспоминает детали, которые ускользнули от него, когда он был слишком занят, глядя на горячего ковбоя: — Маркус? Почему на Ра было седло? — спрашивает он, привлекая внимание другого. — Знаешь, в первый день, когда я был здесь?       — Ах это, — сам Маркус, кажется, едва припоминает. — Несмотря на то, что он всего лишь моя лошадь и ему оно без надобности, мне все равно нужно давать ему увидеть и носить его время от времени, чтобы он не пугался или не чувствовал себя неловко среди оседланных лошадей.       Коннор предполагает, что это имеет смысл. Кто-то, кто никогда не носил одежду, вероятно, должен был бы узнать о ней, прежде чем доверять людям, которые её носят.       Они ещё немного поговорили по пути на пастбище. Коннор интересуется корнями Маркуса и извиняется, если он невежественен, но Манфред уверяет его, что всё в порядке, и сам он не совсем знает ответы… но нет, браслеты, которые он носит, не связаны с местными племенами.       Он также объясняет, что быть на 1/8 уроженцем означает, что или один из прародителей был полноценным местным или оба из них были полукровками или что-то подобное… по крайней мере, так было, если верить словам женщины из детского дома, у которая принимала документы для приёма в него. И Маркус не собирается общаться с теми людьми, считая, что пусть это и его часть, но она не определяет его.       Степени крови запутанные.       Лично Коннор считает, что если у Маркуса правда есть предки в коренных народах, они должны гордиться тем, каким вырос Маркус.       — Пришли, — Маркус говорит, спешиваясь, когда они достигают поляны. — Можешь лечь или сесть куда угодно, — он предлагает, открывая сумку, которая была перекинута через плечо, и достаёт довольно большой альбом для рисования, несколько угольных карандашей и другие принадлежности.       Коннор внезапно чувствует, как учащается его пульс. Это нелепо, это совершенно невинно, и всё же… он напряжен. Чувствуя необходимость избавиться от этого, он резко ложится в траву, кладя руки над головой в очень известной позе, и спрашивает: — Ты собираешься нарисовать меня, как одну из тех французских девушек?       Маркус узнает позу еще до того, как Коннор пошутил, и он уже посмеивается, но его остроумный ответ так и не слетает с губ.       Это действительно прекрасные руки: — На самом деле… — говорит он, беря карандаш и начиная, — тебе достаточно комфортно так?       Коннор вытягивает правую ногу и немного расслабляет спину: — Да, всё в порядке.       — Хорошо, тогда сохраняй эту позу, — Маркус говорит немного приглушенным, эмоциональным голосом. Несоответствующие глаза мечутся между Коннором и альбомом. — …если ты не против, — добавляет он запоздалую мысль с хитрой ухмылкой.       Ох… это будет долгий день.