***
Бардр тяжело, утомленно вздыхает, когда очередная попытка проваливается с треском, не принеся никаких результатов. — У меня складывается впечатление, что ты сама не понимаешь, как это работает в твоем теле, — скрипит он своим дребезжащим старческим голосом, смотря на девушку из-под кустистых, лохматых бровей. — Попробуй еще раз. Сконцентрируйся, твои оправдания что она не подчиняется — смешны. Твоя сила не гость в твоем теле, чтобы решить, когда ей подчиняться, а когда нет. Это часть тебя. Это ты сама, и только тебе решать, будет оно работать или нет. Райс вздыхает тоже, уже порядком уставшая за время тренировки. Ее подняли, когда солнце этого мира только взошло из-за горизонта. С трудом растрясли и передали слова Одина, что Райс обязана подчинить себе силу в кратчайшие сроки. И девушка подозревала — не просто так. Видимо, Один все-таки решил прибегнуть к помощи той, в ком еще пару дней назад очень сомневался… Закрывает глаза, пытаясь прислушаться. Концентрируется на знакомом ощущении, пытаясь, как прежде, заставить его разрастись по телу и покинуть его пределы. То заколыхалось буквально под самой кожей, но так и не сверкнуло даже единичной искрой эманации. — У меня не получается, — признание звучит отчаянно, с болью от перекручивающей жилы вины. — Ты и не стараешься, — разочаровано шепчет старик, обращая взгляд мутных глаз в сторону окон. — Уходи, я устал, и терпеть твои бесплодные попытки больше не могу… Ей хочется горько расхохотаться от прозвучавшего упрека, но она лишь подхватывает подол платья, чтобы скорее выскочить из покоев старца прочь и не споткнуться по пути. Смешно — старик попрекал ее тем, что Кайла трусила, жалела себя и не могла призвать к порядку собственный разум, а сам гнал ее, сдавшись. Устав от безрезультатных попыток. Стоило оказаться в коридоре, конвой тут же занял позиции за спиной, отставая лишь на пару шагов. Кайла, не меньше старика утомленная первой половиной дня, проведенной в попытках вымучить из себя хоть что-то, торопливо пролетает коридоры, надеясь поскорее оказаться в собственных покоях. Там ее оставляли одну. А еще там все-таки, осторожно поглядывая на дверь, можно было попытаться снова вернуть контроль над способностями. За очередным поворотом Кайла едва не врезается в несущегося на всех парах Тора, в последний момент успевает выставить руки вперед, упираясь мужчине прямо в нагрудник доспеха. И только тогда отмечает, что тот выше нее почти на полторы головы. — Привет. Что с тобой? — осторожно уточняет, замечая на его выразительном лице яркое раздражение. — Отец… — это мало что поясняет пока, но Райс деланно-понимающе кивает, чтобы не накалять чужое возмущение. — Оставьте нас! Последнее явно брошено следующим за девушкой по пятам стражникам, но те лишь вытягиваются по стойке смирно. — Простите, но приказ Царя — сопровождать земную деву неотступно, — без намека на сожаление отвечает один из них, и ноздри у Тора в гневе вздрагивают. — Тогда отойдите подальше, я все еще ваш царевич и не желаю, чтобы вы стояли над душой! Они повинуются неохотно, под пристальным, выжидающим взглядом Тора медленно отступая от них на пять шагов. Замирают, с постными лицами давая понять, что дальше не отойдут, и Тор кривит губы. — Отец взял под стражу моих друзей, словно преступников, а теперь планирует развернуть в Асгарде новую битву, бездумно жертвуя нашими людьми, — мужчина выплевывает слова, смотря в сторону и разговаривая будто вообще не с Кайлой. И только через пару мгновений таки поворачивается к ней, вставая так, чтобы своей массивной фигурой скрыть ее от внимательного взгляда конвоя. — Малекит вернется за эфиром, и нам не избежать новых жертв. Райс кивает, всем видом давая понять, что внимает каждому слову. Даже щурится слегка, скользя взглядом по сосредоточенному лицу асгардца. — Мы не можем допустить, чтобы сражение развернулось здесь, — уже куда тише добавляет он. — Я полностью с этим согласна, но силы ко мне пока не вернулись, — она признает это неохотно, потому что это словно заново накладывает отпечаток вины. — Но я приложу все усилия, чтобы это исправить, и как только выйдет — помогу покинуть Асгард… — Нет. Использовать тебя рядом с Джейн опасно для вас обеих, — Тор качает головой, отбривая толком и неоформленный план. — Завтра утром… Он притихает окончательно, многозначительно глядя на нее сверху вниз, и Кайла подспудно начинает улавливать смысл оброненной фразы по его взгляду. — Будь готова, — добавляет он, прежде чем отступить на шаг назад. Только вот взгляда Тор не отводит, словно выжидая, и Кайла кивает, показывая, что поняла. Завтра утром Тор планирует что-то, что должно разрешить их проблему с заточением. Скорее всего, устроит побег. А значит, она должна быть готова. В отведенных ей покоях, куда более скромных, чем покои того же Бардра, Кайла устраивается в кресле, направленном в сторону террасы, берет в руки книгу на каком-то неизвестном ей языке. Просто чтобы, если кто-то неожиданно войдет, у нее было время скрыть свое истинное занятие. И полностью расслабляет тело, чтобы сконцентрироваться. Все вокруг, кто хоть сколько-нибудь знают о ее способностях, не устают повторять ей, что ее сила — это часть самой девушки. Старейшина, Локи, заикавшийся о чем-то подобном в ее непродолжительный визит в темницы, Фригга, Бардр, даже Один… Она, конечно, знала. Только вот как-то подсознательно всю свою жизнь умудрялась разграничивать Кайлу Райс и ее способности. Воспринимала это подарком Куба, непрошенным, но полученным от рождения. Пользовалась им, как умела, остерегалась его. Девушка тяжело вздыхает, заставляя бег мыслей замереть, чтобы повисла в сознании блаженная «тишина». А следом старательно пытается примириться со своим непосредственным отношением к дару. Стереть границы, возводимые всю жизнь. Попытаться воспринять это как часть себя, а не чего-то, квартирующегося в ее теле и платящее условным разделением власти. И представляя, что сила внутри, как второй набор легких или еще одна конечность, как очередная мышца ее тела, полностью подвластная ей, представляет, что та расправляется по всему телу одной медленной, неторопливой волной. И, когда на переливающихся перламутром рукавах платья вспыхивают привычного цвета протуберанцы энергии, едва не вскрикивает от радости, поражаясь и не веря, что все могло быть так просто. Что только и нужно было — самую малость сместить вектор усилий. Выталкивать не часть отличной от природы человека энергии, а направлять энергию, являющуюся частью самой Кайлы. Она широко улыбается, впервые за несколько последних дней чувствуя легкость и подъем настроения. Кайле кажется, что она буквально вернула контроль над собственной жизнью в свои же руки, и это так взбодрило, что с трудом удалось не броситься тут же вершить великие дела, удерживая собственный энтузиазм. Внимательным взглядом изучает уже осточертевшие браслеты на запястьях, вспоминая слова Фригги. Царица утверждала, что девушка сможет снять их сама, когда обретет власть над своим даром. Но что это, по сути, значило? На золотистом ободке без намеков на стыки вьются тоненькие борозды узора, изображающего какие-то растительные побеги и мелкие вытянутые листочки. Девушка провела большим пальцем по болтающемся на левом запястье обручу, осязая этот удивительно аккуратный рисунок. Хмыкнула, крутя возникшую мысль так и эдак. Прежде она никогда бы не решилась ни на что подобное. Но это было тогда, когда она боялась дарованного ей от рождения. Сейчас зародившийся азарт подстегивал дерзнуть. Закрывая глаза на любые последствия, возможные в случае неудачи. Сконцентрировалась, вспоминая, хотя это и не требовалось — давно доведено до автоматизма. Представила, как руки, спокойно лежащие на коленях поверх книги, в мгновение ока оказываются вытянутыми вперед. Если бы что-то пошло не так, она могла бы обеспечить себе веселенькую и молниеносную ампутацию конечностей. Только вот… Руки чуть выше предплечий загораются всполохами, чтобы в сверкании разноцветных вспышек тут же изменить свое положение в пространстве. Кайла хохочет, собирая пальцами оставшиеся на страницах книги кольца браслетов, раскручивает их на пальце, наблюдая, как отблески дневного света играют на золоте. Приподнимает их на уровень лица, перекатывает в руке, чтобы устроить на ладони прямо перед глазами. Концентрируется, и они тут же с руки исчезают, а за спиной об стоящий у стены стол тихонько что-то брякает. И обернувшаяся девушка с удовлетворенной улыбкой находит их взглядом, ровно посредине деревянной, отполированной столешницы. Райс вытягивают в ту сторону пальцы, прикусывает губу, дает короткий импульс, надеясь, что не промахнется. Браслеты валятся ей едва не на голову, а следом падает вилка, оказавшаяся к браслетам слишком близко и попавшая в радус захвата для перемещения. Она балуется с новыми горизонтами своих возможностей весь оставшийся день. Перемещает кольца обратно на запястья, когда слышит, как раздается короткий стук в дверь, обозначающий приход служанки с принесенной едой. А стоит ночи опустится на город асов, она приподнимает со стола написанное заранее письмо, по своему объему вполне сошедшее бы за научную статью на несколько страниц. Внутри подробный отчет обо всем, что с ней произошло с момента отправки в Лондон. Кайла скатывает листы желтоватого, тонкого пергамента в трубочку, оборачивает поверх изящный декоративный шнур с одного из пожалованных ей нарядов, чтобы листы не помялись и были максимально статичными в своей форме. А потом представляет стол в мастерской Старка, чувствуя, как пустеет правая рука без послания друзьям. Кайла хочет верить, что все, что она рассказала в письме, поможет Земле и Мстителям подготовиться к чему угодно, что может произойти в будущем. И поэтому написала так много, как только знала и понимала из всей этой истории. Ночь проходит быстро, несмотря на то что глаз девушка так и не может сомкнуть. Она терпеливо завтракает, невозмутимо отбывает под конвоем к старику Бардру, продолжая упорно строить из себя неумелую дурочку, пучащую глаза от безрезультатных потуг, и покорно выжидает, нутром ощущая, что грянет вот-вот. Непонятно откуда взявшаяся терпеливость даже позволяет ей безмятежно устроиться за столом по возвращении в комнату, впервые за долгое время вернувшись к рисованию. Когда за дверью раздаются парные гулкие шаги, Кайла подбирается, поднимаясь и подступая ко входу. Знакомые голоса расслышать удается без труда: — Вы можете ступать, охрана деве больше не требуется, — коротко распоряжается Один, прежде чем распахнуть двери в ее комнату и оказаться с ней лицом к лицу, замершей в резко накатившем волнении. Мог ли Всеотец прознать о том, что она подчинила себе силы? Вдруг на браслетах были какие-то маячки, просигнализировавшие о том, что она справилась с подавителями? Но почему тогда Царь не пришел вчерашним вечером? Она не сразу замечает за спиной Одина мрачного Тора, слишком уйдя в заметавшиеся мысли под тяжелым взглядом Всеотца, но его сын выходит из-за спины Царя и протягивает Кайле какой-то объемный сверток, который она узнает, только неуверенно взяв предложенное. На руках у нее темнеет ее собственный костюм, небрежно замотанный в какой-то отрез серой ткани. Поднявшая непонимающий взгляд на парочку, она вдруг обнаруживает на лице у Одина весьма несвойственную ему кривую улыбочку и непонимающе моргает, чтобы в следующую секунду скривить гримасу «да вы прикалываетесь». Прямо напротив нее возвышается Локи собственной персоной, только что сбросивший наведенный морок. — Ну здравствуй, — тянет он, но продолжить не дает Тор, решительно задвинувший братца за спину. Попутно цепляя тому наручники. — Ты серьезно? — Переодевайся скорее и пойдем, — Тор на брата демонстративно не смотрит, смиряя Кайлу изучающим взглядом с ног до головы. Просить дважды не приходится — Кайла срывается в сторону купальной, чтобы там едва ли не со спринтерской скоростью начать сбрасывать местные одежды и натягивать костюм. Который в этот самый момент показался ностальгически дорогим сердцу. «Приветствую, Кайла. Я уже начал волноваться», — здоровается Шейз, стоит Райс натянуть на голову шлем. — И тебе привет, нет времени на любезности, — тараторит она, одновременно с этим выскакивая обратно к ожидавшим ее царевичам. — Я готова. Тор кивает, мельком оглядев ее прикид. Движется к дверям, тогда как Локи с насмешливой улыбочкой медленно изучает ее сверху вниз и обратно, так и стоя на месте. — Люди презренны, но любовь человеческих женщин демонстрировать тела всеми возможными ухищрениями интригует, — многозначительно тянет он, изящно поведя бровью. Кайла игнорирует, решительно направляясь вслед за Тором. А когда тот неожиданно резко возвращается в покои, чтобы непререкаемо и угрюмо дернуть братца за шкирку, как нашкодившего кота, и вовсе посмеивается, не пытаясь даже скрыть это от насупившегося трикстера. В одном из коридоров, которые они стремительно преодолевают, умудрившись остаться никем не замеченными, их уже ждет Джейн в компании незнакомой Кайле девушки. Их троица замирает, дожидаясь приближения барышень, Кайла попутно пробегает глазами по бегущей внизу экрана строчке. — Это… — тянет неверяще рядом Фостер, оказавшись рядом с Локи и Тором в короткое мгновение. — Я Локи, ты верно… Неожиданная пощечина Локи от Джейн повергает всех присутствующих в мгновенный ступор. Даже Кайла невольно каменеет, совершенно не ожидавшая от мягкой по натуре Фостер такой демонстрации характера. — Это за Нью-Йорк, — жестко чеканит ученая, ни капли не смущаясь своего агрессивного порыва. Локи тянет елейную улыбочку, неторопливо поворачивая голову, мотнувшуюся от неожиданного удара, обратно к воинственно настроенной избраннице Громовержца. — Милая, — многозначительно заключает он по итогу, не решаясь больше играть в учтивость. Джейн под его взглядом слегка теряется, отводя глаза в сторону Кайлы, и Райс приподнимает обе руки, решительно демонстрируя два больших пальца. Полностью одобряя поступок Фостер. Спешащие в их сторону стражники очаровательную сцену всеобщего единения заставляют свернуть. Тор порывается навстречу, но неизвестная Кайле асгардская воительница решительно заверяет, что задержит погоню, и Тор, кивая, подталкивает Джейн в нужную ему сторону, попутно кивком головы зовя Кайлу за ними. Она даже не сразу замечает, что трикстер ненадолго отстает, а нагнав, принимается идти с ней в ногу, то и дело косясь на нее веселым взглядом. Только вот Кайле его веселье совсем не нравится. — Скажешь хоть слово, попрошу Джейн врезать тебе еще разок — уж больно приятное зрелище, — цедит Райс, глядя строго вперед, чтобы не упустить из вида торопящегося Тора. — Чего же не своими руками? Это на тебя не похоже, — Локи хмыкает со знанием дела, глядит снисходительно. — Хотя в последнее время ты этим немного злоупотребляла, верно? — Не пытайся играть тут в искусного манипулятора, — девушка фыркает, совсем не впечатленная его осведомленностью. Знает, что удивляться и задавать вопросы — равно вестись на провокацию. — Я и не играю, — трикстер пожимает плечами, строя такую невинную физиономию, что, может, не знай Кайла о его натуре, — поверила бы без оглядки. Диалог обрывается, стоит им четверым оказаться в огромной зале, превосходящей размеры всех помещений этого дворца, что девушке уже доводилось видеть за время пребывания. Она слегка притормаживает, отставая от компании. С интересом изучает высокие колонны, украшенные объемными барельефами, с грустью замечает, что далеко впереди очень много колонн разрушено и пол будто огромным плугом вспаханный, а посреди хаоса и основного места разрухи возвышается какая-то глыба, лишь отдаленно напоминающая космический корабль из многочисленных сай-фай фильмов. Очень отдаленно… Рыжего здорового аса, ожидающего их у корабля эльфов, Кайла узнает не сразу, зато когда узнает, проходя мимо бросает короткое «привет». Впрочем, в самом корабле, мрачном и почти полностью изолированном от естественного света извне, о всяких неожиданных и приятных встречах приходится забыть. Потому что место мрачное до неприятного, и находиться здесь хочется в последнюю очередь. Особенно осознавая, что по их пятам следуют подданные Одина, и кто знает, что с ними будет, если их схватят… Хотя Кайла честно пообещала себе, что приложит все силы, чтобы этого не допустить. Тор суетится у приборной панели, пытаясь заставить машину взлететь. Локи что-то бурчит ему под руку, явно стремясь довести брата до трясучки, Фостер бродит рядом, всякий раз оказываясь ближе чем в пяти шагах, порождая у Кайлы то самое, странное и необъяснимое ощущение рассинхрона. «Смею заметить: в портативной базе данных этой платформы хранится достаточно знаний, чтобы расшифровать практически любой язык», — неожиданно заговаривает Шейз, молчавший все это время. — Что? «Ваши напарники. Не могут разобраться с управлением, так как не разбираются в символах на приборной панели, — терпеливо и покорно объясняет искин. — Я уже успел расшифровать примерное значение нескольких символов, примеченных в окружении. И предлагаю свою помощь». Кайла хмыкает, без лишних вопросов и пояснений для уставившихся на нее царевичей подходит ближе к приборной панели и внимательно вглядывается в то, что фиксирует и отображает шлем монитора. Подныривает под руку Тора, чтобы оказаться ближе и разглядеть лучше. Программа быстро подсвечивает то один, то другой символ, обозначая, что приметила и проанализировала. «Анализ и дешифровка завершена. Могу предположить, что эти и эти кнопки заставят аппаратуру корабля заработать», — Шейз услужливо высвечивает для Райс нужные области зеленоватым свечением, и Кайла тут же, не задумываясь нажимает на них по очереди. И тут же довольно улыбается, когда в пространстве перед ними вспыхивает голограмма окружения вокруг корабля. — Как ты это сделала? — удивленно спрашивает Тор, мягко отодвигая девушку в сторону, чтобы взяться за весьма своеобразную разновидность штурвала. — Считай это фокусами Старка. Костюмчик от него, — без лишних подробностей роняет она, отступая подальше от места пилота. Взлет выходит трясучим, Райс пошатывается, переступая с ноги на ногу, чтобы удержать равновесие. Косится на Фостер, схватившуюся за стену для устойчивости, и ведет головой — последняя ее попытка поддержать Джейн закончилась неприятными последствиями, и пока рисковать ненужными прикосновениями очень не хотелось. Вот если совсем не останется выбора… — И вон еще колонна… — Заткнись, — огрызается на подначивания брата Тор. Райс хмыкает на типично-братскую перепалку. Осматривается, чтобы в случае форс мажоров лучше ориентироваться в пространстве кабины. Из-за плохого освещения, обеспеченного в основном только шарообразной голограммой вокруг штурвала, казалось, что тесновато. Хотя она от панели пилота до стены успела насчитать целых двенадцать шагов. И совсем не уместно в свете событий подумалось, что архитекторы из темных эльфов были какие-то неважные. Либо очень любили ощущать себя запертыми в тесную банку сардинами. «Кайла, пока в ваших действиях наблюдается выжидание, могу я ознакомить вас с выкладкой по вашим показателям? — Шейз отвлекает от безынтересного изучения украшенных странными символами стен, и Райс кивает, безмолвно давая согласие. — Согласно проведенному анализу у вас наблюдается небольшое падение тонуса мышц, вызванное, вероятно, снижением физической активности. Показатели пульса, кровяного давления и температуры тела в норме. В энергетическом плане замечены некоторые изменения, не носящие пагубного характера для организма». — Что за изменения? «Энергия, дающая вам способность манипулировать пространством и объектами в нем, имела иную циркуляцию в последний раз, как вы надевали костюм…» Искин замолкает, как и Кайла, видимо, обратив внимание, что Фостер, находившаяся от них по левую руку в пяти шагах, неожиданно упала без сознания. — Вот незадача, умерла, — иронично комментирует где-то за спиной Локи, но Кайла даже не глядит в сторону трикстера, уже шагая к Джейн с намерением хотя бы попытаться помочь на свой страх и риск. — Джейн? — Тор, судя по голосу, волнуется не меньше Райс. Кайла почти склоняется над той, но ученая взмахивает рукой в отвергающем жесте. — Все в порядке, не рискуй, — полуприкрытыми глазами она смотрит на Кайлу, и та покорно кивает, отступая назад. «Мне продолжить отчет по вашему состоянию?» — То есть тот факт, что человеку рядом со мной плохо, тебя не смущает? — с малость озлобленной иронией уточняет девушка, все еще не сводя с докторши напряженного взгляда. Очередной крутой вираж, заложенный Тором, заставляет всех их пошатнуться, отвлекая Кайлу от беспокойств о состоянии Фостер. «Боюсь, ни вы, ни я, ничем не можем помочь доктору Фостер», — Шейз отвечает спокойно, разом обозначая собственную позицию. Впрочем, Кайла искусственно созданный разум и не думает осуждать. — Ладно, давай свой отчет. Что там с изменениями? «Замечено сбалансирование течения. Если раньше некоторые линии тока энергии допускали дисгармонию, то теперь, обобщая, можно сказать, что восстановился определенный порядок». — Будем надеяться, что оно к лучшему, — заключает Кайла. Райс отстраненно следит за быстро меняющейся картой окружения на голограмме, когда корабль встряхивает, словно от толчка. — За нами погоня, — озвучивает очевидное Локи. — В нас уже палят! — Полезные комментарии, Локи, совсем не отвлекают! — сквозь зубы нервно рычит Одинсон, и Кайла, взволнованная чуть больше, чем парой минут назад, подступает ближе, чтобы следить за происходящим на голограмме было сподручнее. — Блестяще! Взял и дедушку обезглавил, — иронизирует трикстер, хотя Кайла, хоть убей, не понимала, как он вообще умудряется понимать, что происходит за бортом, кроме того, что они куда-то стремительно летят. Очередной толчок настигает их буквально пару мгновений спустя, и Райс, в этот раз едва удержавшаяся на ногах и не улетевшая в сторону, начинает задумчиво приглядываться к невстающей Джейн. Вот уж кого бесконечные мотыляния корабля совсем не заботили — лежит себе, если бы на грани жизни и смерти из-за эфира не стояла, Кайла бы даже позавидовала. — А что, гениально, — снова заводится рядом с Тором Локи, видимо, физически не умея держать рот закрытым дольше пары минут. — Просто потрясающая идея. Угнать самый большой и приметный корабль во вселенной и на нем бежать! Облететь город, сшибая все на своем пути, чтобы нас уж точно заметили… Кайла с раздражением следит, как трикстер обходит приборную панель, возмущаясь плану брата, и уже готовится открыть рот, чтобы вмешаться, как стена за спиной брюнета неожиданно отъезжает в сторону, являя быстро проносящиеся пейзажи Асгарда за бортом. И она смутно себе представляла, зачем именно Тору понадобилось открывать шлюз. — Гениально, Тор!!! Попросту гени… — договорить несостоявшийся захватчик Земли не успел, Тор вытолкнул его в открытую створку прямо на ходу, и Кайла, глядящая на все это со стороны, не сумела сдержать недоуменного, полузадушенного возгласа: — Э-э? — Идем, — Тор оборачивается к ней, кивая на весьма своеобразный выход решительно, в следующую минуту бросаясь к Фостер, чтобы подхватить ту на руки. Кайла даже возмутиться или уточнить не успевает, как он уже солдатиком выпрыгивает наружу, оставляя ее растерянную посреди неуправляемо несущегося куда-то вперед корабля. — Действительно, — глухо бормочет она под нос, подходя к проему, чтобы заглянуть вниз, на сверкающую в свете солнца воду далеко внизу. — Гениально… Она, честно говоря, с трудом может объяснить себе, почему без лишних раздумий и попыток анализа сигает следом. Просто делает широкий шаг вперед и позволяет гравитации сдернуть ее в свободный полет к совсем легким волнам далеко внизу. Которые в тот же час стремительно полетели ей навстречу. Ну или она к ним… Она попыталась сгруппироваться, когда неконтролируемое падение перевернуло в воздухе, а в следующую секунду крякнула, потому что ее схватили и падать никуда больше было не нужно. — Ой-ей, — симпатичный мужчина со светлой ухоженной бородкой торопится поставить ее на ноги, не скрывая растерянности и легкого то ли испуга, то ли неприятия. — Доспехи у вас, конечно, впечатляют… Неуверенно изучает ее шлем ошалевшим взглядом и наконец отводит глаза. Кайла прослеживает, как далеко впереди умчавшийся корабль решительно продолжают обстреливать воины Асгарда, даже не заметив, что пассажиров уже и след простыл. Когда Локи, в очередной раз безуспешно попытавшийся поддеть братца, оказывается у штурвала, Кайла вынужденно цепляется за борта летающей ладьи руками, чувствуя, как они набирают скорость, и совсем не доверяя трикстеру. В отличие от того же Тора, который в целом позволил этому случиться. И, когда нос их корабля направляет курс на видневшиеся в стороне берега, со спины опять слышатся свистящие звуки выстрелов, заставляя Кайлу и Тора синхронно обернуться в сторону преследователей. — Фандрал… — Слушаюсь, — красавчик окрик Тора действительно понимает, тут же хватаясь за тросы, лежащие у одного из бортов. Поднимается, неторопливо перебирая веревку в руках, чтобы напоследок перед смелым прыжком бросить саркастичное: — За Асгард. Отбытию столь интересной персоны Райс, сама того не ожидая, даже немного расстраивается, тут же мысленно отмахиваясь от неуместных размышлений и реакций. Уж не посреди жаркой погони обращать внимание на появление и отбытие красивых друзей Тора, лет которым может быть больше, чем всему Кайлиному роду. Но она не отказывает себе в сиюминутном порыве выглянуть за борт, чтобы оценить разразившуюся битву в летящем чуть ниже корабле. Кем бы ни был этот Фандрал, а от стражи Одина отбивался он весьма виртуозно. И, когда в пару движений одолев противников, напоследок отсалютовал в их сторону, девушка и вовсе позволила себе помахать тому напоследок рукой. — Эх-ех-ех. Принца профукала, — заключает она, с грустью замечая, что ладья с Фандралом стремительно отстает, чтобы заложить вираж и взять курс обратно на город. Локи, стоящий буквально в паре шагов от нее и зажимавший в скованных руках руль, косит на нее такой удивленный взгляд, что Кайла не сдерживает очередного смешка. — Ты что-то слишком развеселилась, — настороженно отмечает он, впрочем, тут же теряя интерес, чтобы сосредоточиться на дороге. Она не отвечает, потому что общаться с этим персонажем хочется меньше прочих. Тоже вперяет взгляд в пространство за носом ладьи, а когда та вдруг поворачивает и на полной скорости продолжает лететь прямиком на возвышающийся пик горы, вся подбирается, чувствуя неладно. — Локи?.. — Тор, очевидно, маршрутом тоже не особо-то доволен. — Будь это просто, любой бы смог. — Обезумел? — Тор срывается, но перехватить управление не торопится, вынуждая и Кайлу оставаться на месте, лишь крепче сцепляя пальцы на борту их корабля. — Только заметил? Озорное, едва ли не подначивающее веселье ее не радует, но вообще, сосредоточиться на чем-то, кроме как на стремительном приближении их средства передвижения к горе, получается с трудом, и она лишь жмется, сползая на дно их летающей лодчонки, надеясь, что если что-то пойдет не так, последствия не будут фатальными. Было бы смешно — вырваться таки из дружелюбного плена, чтобы по итогу размазаться внутренностями на какой-то непонятной скале из-за придурковатого опального принца. Трагедии не случается — Локи направляет их судно аккурат в небольшую пещеру, и бока ладьи с оглушающим скрежетом цепляют стены длинного естественного коридора в монолите горы. Впрочем, очень скоро Кайла отвлекается на радужные всполохи там, где секундой назад были просто искры от трения металла об камень, и в следующую секунду их всех, прямо вместе с кораблем, дергает вперед.Арка VI. Царства тьмы. Глава 4. Побег.
12 февраля 2023 г. в 12:02
— Прости меня, — тихо просит Кайла, с болью и опаской заглядывая в окаменевшее лицо Тора, неподвижно замершего рядом с ней под небом Асгарда. Поразительно красивым небом, горящим лазурью, подступающим пурпуром вечернего заката и виднеющимися словно сквозь мутную дымку звездными туманностями.
Они только-только закончили беседу с Одином, что сейчас ушел куда-то, не снимая с лица скорбной маски. Кайла долго и скрупулезно рассказывала то, что произошло в тех покоях. Джейн, присутствовавшая тоже, подтверждает каждое слово, трагично и молчаливо качая головой. Разговор, по сути являющийся односторонним отчетом, в котором и Царь, и его сын понуро молчали, лишь изредка обращая к девушкам взгляды, прошел тяжело.
Нет, их вроде никто и не обвинял, но Кайла все равно чувствовала себя, как на Верховном суде в попытках объяснить собственное бездействие. И сейчас с мольбой заглядывала в лицо царевича. Не зная, как искупить вину, лежащую на сердце.
— В этом нет твоей вины, — сухо давит из себя Тор, лишь на пару мгновений обращая к ней взгляд и снова устремляя его куда-то в высокое небо своей родины.
Она так часто слышит эти слова в последнее время, что они уже набивают оскомину, цепляясь за сердце ржавыми рыболовными крючками. Дергают в разные стороны, из раза в раз проверяя на прочность. Когда-нибудь, наверное, оно не выдержит и разорвется.
— Я должна была остаться с ней. Должна была приложить хоть каплю усилий в этом кошмаре, чтобы его остановить, — девушка кусает губу особо сильно, тут же ощущая, как по подбородку стекает теплая капля. Рваным движением руки стирает ее, машинально отирая о подол платья. — А вместо этого поверила заверениям, что все будет хорошо. Как наивная дура… Какой, видимо, останусь навсегда.
Тор вздыхает особо тяжело, отрывая наконец остекленевший взгляд от высоких небес Асгарда, чтобы опустить его к Кайле. Хмурится, скользя взглядом по ее лицу, едва приметно ведет подбородком.
— Мама уговорила тебя, ты сама сказала, — Тор замолкает, скорбно поджимая губы, прежде чем продолжить. — Она обладала даром предвидеть судьбы любого живого существа, что оказывался рядом. Если она сказала тебе, что нужно затаиться, значит, так и было нужно. Значит, не спрячься ты, жертв было бы на одну больше.
Он объясняет ей это медленно, размеренно, проникновенно заглядывая в глаза, чтобы удостовериться, что каждое сказанное слово услышано. Но Райс все равно упрямо качает головой, не скрывая болезненной гримасы.
— Не бери на себя чужую вину, Кайла, — тихо просит он наконец, спустя долгое мгновение тишины найдя еще слова, требующие, чтобы их озвучили. — В смерти моей матери виноваты темные эльфы, и только они. Уж точно не ты. А теперь извините, мне нужно убедиться, что к церемонии прощания все подготовят.
Кайла покорно отступает с дороги, когда он решительно шагает к выходу с террасы. Следит, как тот на прощание оглаживает лицо Джейн трепетным жестом, и отводит взгляд на панораму города, который, казалось, задержал дыхание, замирая под тяжестью навалившегося горя. То, что о Фригге скорбел весь народ асов, кричала буквально каждая пылинка.
— Ты… Правда не виновата, — заговаривает вдруг Фостер, о присутствии которой Кайла успевает к этому времени даже позабыть. — Я ведь была там…
Девушка не торопится с ответом, ограничиваясь кривой усмешкой. Да и та обращена по-прежнему в сторону городских улиц.
— Знаешь, с самого рождения я обладаю силой, — она вскидывает руки на уровень груди, разглядывая их, будто впервые. — С самого раннего детства мне вдалбливали в голову, что я особенная. И я правда, искренне верила долгие годы, что мои силы способны повлиять на любую ситуацию, перевешивая чашу весов. Что вот-вот я наберусь чуть больше опыта, сноровки, смекалки и смогу изменить что угодно, проложив дорожку в светлое и безмятежное будущее.
Она сцеживает слова неторопливо, сама не замечая, как каждый отзвук пропитывается горькой, отдающей фатальностью иронией. И не видит в этот момент, с какой жалостью на нее глядит со спины Джейн. Что, впрочем, к лучшему.
— Но годы идут, я все старше… И ничего. Ничего, представляешь? — Кайла чуть оборачивается, чтобы заглянуть в лицо притихшей ученой. — За что бы я ни взялась — мое вмешательство ничего не меняет. Я настолько сильна и настолько же бесполезна.
— Это неправда, — упрямо возражает Джейн, стараясь воодушевляющим взглядом справиться с тем отчаянием, что плещется в светлых глазах Райс. — Ты к себе несправедлива…
Кайла хмыкает, потешаясь над этой наивностью. Возвращает взгляд к городу.
— Я хочу побыть одна, — тихо признается она, прежде чем ступить в сторону лестницы сбоку, ведущей вниз, к аллеям и выходам в город.
Странно, что за ней не наблюдается конвоя, хотя Кайла до последнего ждала, когда ее окрикнут. Или, оборачиваясь в очередной раз, заметит наконец тянущийся следом «хвост». Она бесцельно бродит по улочкам, теряя ощущение времени. Этот безумный день кажется ей бесконечно долгим, по-божественному растянувшийся на века, и она безликой тенью скользит мимо асов, боясь заглядывать в чужие лица. Потому что в каждом, на кого падает взгляд, видится растерянность, боль и скорбь.
И только когда на улице окончательно смеркается, народ, еще несколько минут назад будто почти полностью пропавший с улиц, высыпает из домов и мастерских. Каждый, держа в руке по небольшой, светящейся сфере. И все как один движутся в одну сторону, увлекая Кайлу, потерявшую, кажется, уже даже саму себя, следом за людским потоком.
Они оставляют позади улицу за улицей, ступают по лестницам на уровни ниже и выше, и в какой-то момент в тревожно-скорбящей тишине этого молчаливого шествия начинают звучать голоса. Выводящие что-то жалобное, они сливаются в один хор, пожирая тишину, а в потемневшем окончательно небе уже без труда видятся все ближайшие созвездия и сверкающие радужными переливами туманности. И если бы не повод, по которому творится все это великолепное в своей таинственности шествие, Райс бы даже поразилась торжественности момента.
Ей вспомнились похороны матери, на которые она поехала, заблаговременно накачанная таким количеством успокоительных, что любого обычного человека низвело бы до состояния овоща. Райс, впрочем, в тот момент тоже не отличалась особой «живостью».
Тогда был странный день. Странная церемония прощания. Девушка как сейчас помнила безоблачно лазурное небо, задорные трели птиц и припекающее макушку летнее солнце. И вся та пасторальная безмятежность мира вокруг совершенно, до зубного скрежета не вязалась с тем, что творилось у Кайлы на душе. Ей мерещилось, будто мир вокруг радуется уходу самого близкого для неё человека. Она уже даже и не понимала, как тогда пережила тот день, не сойдя с ума от горя и злости на все живое вокруг.
Сейчас же она шла, и почему-то все вокруг не виделось ей ни неуместным, ни оскорбляющим. И скорбь, звенящая в воздухе вместе с голосами сотен асгардцев, была наполнена не чернотой, как в тот погожий денек многие-многие годы назад, а каким-то возвышенным благородством.
Когда от пристани, чуть в стороне от того места, где остановилась Кайла, отрывается первая ладья, девушка вдруг отчетливо и ясно понимает, кто лежит в ней. Пусть и не видит наверняка. Вдоль причала на легких волнах в терпеливом ожидании качаются лодчонки с десятками павших воинов, но первой в звездную даль за обрывом сейчас дрейфует та, что еще этим утром задорно подмигивала Кайле и мягко сжимала в руках ее ладони. В груди сдавливает особо сильно, перекрывая кислород, и Райс таки позволяет скупым слезинкам стремительно сорваться с ресниц.
С тревожно бьющимся сердцем она провожает Царицу и ее личную гвардию в последний путь, и, когда ладьи поджигают метко пущенными стрелами, а в небо над городом взмывают те самые голубые сферы, запущенные, кажется, каждым жителем города, Райс вдруг обещает самой себе, что приложит все силы, чтобы найти тех, кто стал этому виной. Если уж убийц ее матери давным-давно от Кайлы скрыли, лишив возможности поквитаться, то темных эльфов с их неясными, абсурдными идеями Кайла достанет из-под земли.