Аксиома параллельности

— Нори, смотри какая звезда! Как у папы! — Да, принцесса, красивые звездочки, — Какеин потянул Джолин за руку. — Пойдем, милая. — Нет же, Нориаки! Звезда совсем папина, посмотри! Иногда Джолин умела быть очень настойчивой. Хотя обычно легко слушалась родителей. За исключением тех случаев, когда ее действительно что-то интересовало. Для тихого субботнего утра в Лонг-Бич, штат Нью-Йорк, лежавший возле угла супермаркета человек выглядел неуместным. Чем был хорош этот квартал городка — здесь не было любопытных глаз. Некоторые жители сдавали свои дома отдыхающим, многие соседи были молодыми парами, которые очень редко интересовались личной жизнью других. Здесь были все свои и одновременно чужие. Ранним утром выходного дня на улице почти не было людей. Редкие еще прохожие, почтальон и этот молодой человек, лежавший на земле. Удивительно, что полицейских тоже поблизости не оказалось. — Ему плохо, Нори? — Джолин вопросительно посмотрела на Какеина. Тот ответил не сразу, неотрывно глядя на звезду, которая, собственно, и привлекла внимание дочки. Таких звезд в своей жизни Какеин помнил три. Первую он не видел вживую, но точно знал, что она есть. Две других трогал столько раз, что со счета сбиться можно. Красивые родимые пятна на левом плече. Джозеф Джостар, Джотаро и Джолин Куджо. Люди с такими звездами просто так не появляются. — Ты хочешь, чтобы мы помогли ему? — Какеин присел, чтобы быть вровень с ребенком. Он не любил нависать над теми, кто ниже его. — Угу, — серьезно кивнула Джолин. Тонкие черные брови смешно сошлись на переносице. Она могла быть настойчивой, как Джотаро и упрямой, как Какеин, но никогда не проходила мимо чужой беды. Прекрасное унаследованное качество от обоих родителей. — Вам плохо? Вы помните свой адрес? Имя? — Какеин осторожно прикоснулся к молодому человеку. Легкая кофта сильно сползла с плеча, обнажив то самое родимое пятно в форме звезды, на которое обратила внимание Джолин. Парню на вид не было и двадцати лет. Джонни не понимал еще, откуда доносится голос. Он открывал глаза несколькими часами ранее, но, не узнав местность, решил, что просто заснул на поле и бредит. Потом снова провалился в тяжелый сон, а сейчас тело затекло от лежания на твердой земле. — Вы говорите по-английски? — снова спросил Какеин. Он загородил Джолин, чтобы та не подходила близко к незнакомцу. Она любопытно топталась на месте, выглядывая из-за подола накидки. — Вам есть куда идти? — Кто вы? — просипел Джонни, пытаясь подняться. Голова пугающе кружилась, болела спина, онемели ноги. Он даже испугался, что они снова отказали. — Я житель этого города. Лонг-бич, штат Нью-Йорк, Америка. У вас есть документы? Отвести в полицию? — Какеин видел, что незнакомец озадачен. Возможно, у него была амнезия, травма головы или расстройство психики. В новостях нередко сообщалось о потерявшихся людях, которые не помнят о том, кто они. Но чем дольше Какеин всматривался в него, тем меньше опасности ощущал. Парень был чистый, без следов побоев или крови. Одежда выглядела необычной, но это Америка, здесь полно странных типов любой наружности. Какеин чуть склонил голову, вглядываясь в простое худощавое лицо. Время знакомства затягивалось. Джонни, не сумев встать на ноги, сел, и непроизвольно обхватил живот, ощупывая его. Он словно впервые за весь уже прошедший срок, четко осознал, что теперь не один — их двое — и что не стоит закрывать глаза и притворяться, будто ничего нет. Это не болезнь, не опухоль, это часть важного и дорогого человека. И он, Джонни Джостар, теперь ответственен за нее. Он поднял взгляд на мужчину и стоявшую за ним девочку. И не поверил своим глазам: тот улыбался. — Пойдемте. Я Какеин Нориаки, это — Джолин. Мы живем неподалеку. Сможете идти? — Какеин протянул руку, не переставая улыбаться. Понимание для него было очень легким, на грани интуиции. Откуда это знание пришло — сам Какеин затруднялся ответить. Просто он вдруг понял, что Джолин обязана была разлить утром всё молоко, чтобы они вдвоем отправились в супермаркет за покупками. Именно сегодня, именно в это время. — Можете опереться, — предложил Какеин. Джолин внимательно осмотрела незнакомца и кивнула сама себе. Парень ее тоже больше не пугал. Папочка Нори всегда знает, что делает. Джонни позволил себе опереться на плечо незнакомого мужчины и тихонько заковылял к чужому дому. Он не узнавал город, машины на дороге удивляли своим дизайном. Джонни даже решил бы, что спит и видит сон, если бы боль в спине не была такой настоящей. — Это рай? Чистилище? — тихо спросил он, входя в светлую, залитую утренним солнцем, гостиную. — Всего лишь скромный дом на Грин авеню, Лонг-бич. Располагайтесь, — Какеин жестом указал на диван и кресла. — Отдохните. Позже я предложу вам ванну и обед. — Я Джонни. Джонатан Джостар. Я не психопат, не бойтесь, — спешно произнес Джонни, понимая, что случайный незнакомец не собирается задавать лишних вопросов или вести в полицию. Случайный незнакомец просто предлагает ему кров и отдых, и это так удивительно и неожиданно. Ребенка только держит очень близко к себе. — Отдохните, — повторил Какеин, проходя к столику с телефоном. — Если вам есть, куда идти — я не держу вас. Но ведь вам некуда идти? Последнюю фразу он произнес с легкой насмешкой, как если бы родитель интересовался тем, что и так знает. Спокойный угловатый мужчина в очках, от которого веяло надежностью. Джонни испытал непонятную симпатию к этому рыжему японцу. — Я поговорю с папой? — осторожно спросила Джолин. — Обязательно, — Какеин погладил дочку по голове и, вздохнув, набрал номер Джотаро. С тех пор, как профессор Джотаро Куджо стал посещать научные конференции и проводить лекции в различных университетах, Какеин старался не звонить ему без причины. Сначала они даже едва не поругались из-за этого. Джотаро считал естественным, чтобы любимый человек сообщал о себе и своей жизни. Какеин считал, что из-за него и так потеряно много времени, он был совсем слабый после родов, и Джотаро с удовольствием сам выхаживал его. Какеин, впрочем, как и всегда, опять начинал рефлексировать, и будить собственное чувство вины. Потом Джотаро стал отлучаться в командировки, постоянно звоня и спрашивая о том, как дела у него и ребенка. Упрямый Какеин говорил, что все в порядке и не стоит тратить время на такие глупые разговоры. Для Джотаро глупых разговоров не было — он хотел слышать голос своего Нориаки. В конце концов, они сошлись на том, что Какеин будет звонить, если командировка длительная, или если случится что-то серьезное. Хотя Джотаро сразу сказал, что он, как дельфин, обладает эхолокацией, и если Какеин будет врать — он об этом узнает. Никакой эхолокации, конечно, и в помине не было, но чувствовали они друг друга отлично. Когда Джолин в первом классе серьезно подралась, сломав руку девочке и три пальца — себе, а на ее семью пригрозили завести дело — за ненадлежащее воспитание, — Какеин решил, что справится со всем сам. Джотаро был в Лос-Анджелесе и примчался первым же рейсом, потому что у него было к кому возвращаться и эти невидимые нити тянули его назад. После того случая они съехали из квартиры в Нью-Йорке и некоторое время искали подходящее место. Как много, оказывается, в мире людей, которым есть дело до чужих отношений! — Джотаро, алло. Да, извини, что отвлекаю. Нет, с нами все хорошо. — Папа, мы такую же звезду видели! — У нас дома гость, — сказал Какеин. Он физически чувствовал, что на том конце провода Джотаро просто сгорает от нетерпения. — В полицию не обращался, в больницу — тоже. В этом нет нужды. — Ты уверен? — спросил Джотаро. Глухо посопел. — Да. Он такой же, как и я. — Рыжий упрямый японец? — Светловолосый беременный американец. — Американка? — Американец, — Какеин сделал вид, что не заметил, как гость потрясено смотрит на него, приоткрыв рот от удивления. — Ну и ну, — ответил Джотаро. — И его зовут Джонатан Джостар. Джостар, Куджо, понял? — Понял, — по голосу было ясно, что Джотаро понятия не имеет о таких родственниках. Да мало ли на свете однофамильцев! — Даю трубку Джолин. — Папа, все хорошо! Он не страшный. Он симпатичный. — Вот и отлично. Будь осторожна сама и береги папочку. Я скоро приеду. — Берегу! — Джолин обхватила Какеина за талию и протянула трубку. В системе мира девятилетней девочки никак не стыковались части « обычные папа и мама» и «папа и дядя Нориаки», и она понимала, что здесь что-то не так. Ей становилось тревожно. Джолин очень любила своих родителей, старалась не говорить лишнего, но папочка «дядя» Какеин не был «мамой», как у других детей. В школе и на людях она все чаще стеснялась называть его «папочкой», предпочитая обращаться по имени. Какеин и Джотаро, сколько бы ни готовились морально, в глубине души боялись того момента, когда дочка напрямую спросит о своей «биологической матери». — Откуда вы… вы ведь сказали то, что я услышал? — Джонни привстал с дивана, но тут же снова сел. Ноги у него слушались все хуже. Он взглянул на Какеина в упор, словно еще раз проверяя, что ничего не померещилось. Перед ним стоял худощавый мужчина лет тридцати, с большим ртом, рваными шрамами на обоих глазах, смешная рыжая прядь закрывала часть щеки. Взгляд Джонни скользнул по обручальному кольцу на руке. — Я много всего сказал, — улыбнулся Какеин. — Вы хотите есть? — Папа приедет после обеда, — заявила Джолин. Она, как и Какеин, могла с точностью примерно до часа угадать, когда вернется Джотаро. Ровно за то время, которое ему понадобится, чтобы сесть на самолет и добраться домой. Конференции, научные исследования, поиски артефактов — чем бы ни занимался Джотаро, потеряв однажды и получив второй шанс, теперь он точно знал, где его самое ценное сокровище. — Вы не хотите ничего спросить? Вот так, просто, впускаете меня в свой дом, говорите странные вещи! — воскликнул Джонни. — Зачем вам пересказывать всю историю дважды? Приедет Джотаро, тогда и поговорим. Джолин, солнышко, принеси из общей комнаты полотенце, гостю стоит умыться. Они изучали друг друга — японец и американец. Какеин видел, что Джонни не просто не понимает, где находится — он не знает, как пользоваться смесителем и душем со шлангом, никогда не видел стиральную машинку и холодильник, а телевизор привел его в восторг. Он все больше убеждался в том, что этот Джонатан Джостар прибыл, как минимум, из другого времени. И он явно появился здесь не просто так. Сам Джонни вообще перестал понимать происходящее. Ему не было страшно — он помнил о множественных вселенных, — просто хотелось знать цель такого события. Малодушно подумал о Рине, о том, что если он не вернется к ней — так будет лучше для них обоих. Смотрел на Какеина, как тот жарит тосты, мажет их арахисовым маслом, делает яичницу с беконом, как резво крутится вокруг него девятилетняя девочка, и вдруг до боли, до щемящего надрывного стона, подумал о том, что, может быть, в этом мире есть Джайро? Другой, не тот Джайро, не его, но какой-то очень похожий, с таким же глупым смехом и шутками, такой же лохматый и с бакенбардами. И мишка, у него обязательно есть плюшевый мишка. Может быть этот Джайро, если он существует, подскажет, что делать? — Вам плохо? — Какеин заглянул в лицо Джонни, в его полные слез глаза. — Что-то не так? — Нет. Нет, все очень вкусно, спасибо. Это я такой. Плакса. — Вы странный, мистер Джонни, — засмеялась Джолин и протянула ему половинку апельсина. — Папа скоро приедет. Он умный, он вам поможет. Профессор Джотаро Куджо приехал даже немного раньше положенного — успел на утренний рейс из Флориды. Джонни всё думал, что девочка сразу бросится на шею отцу, но она тихо обняла его, прижавшись к бедру, и довольно прикрыла глаза. Какеин чуть помедлил, но спорить было бесполезно — Джотаро обхватил его обеими руками, привлек к себе, утыкаясь в рыжую любимую макушку. Их счастье было тихое, трогательно-уютное, словно теплый чай возле камина зимней ночью. — Вы точно не очередной внебрачный отпрыск моего деда, — утвердительно сказал Джотаро, рассматривая гостя. Остановил взгляд на округлившемся животе, вздохнул. Джонни смущенно поправил выданный халат. — Много же вам придется рассказывать, — продолжил Джотаро и перевел взгляд на дочку. — Джолин, сегодня ляжешь спать пораньше, хорошо? — Я тоже хотела…, — она запнулась, встретившись взглядом с отцом. Это с папочкой Нори можно было попробовать надавить на жалость. Получалось очень редко, но получалось. С папой Джотаро подобный номер не проходил. Она не то чтобы обижалась, но чувствовала еще слабую, но очень конкретную ревность. Такую же, как и многие девочки, ревнующие своего папу к маме. — Разрешу выкрасить челку, — серьезно сказал Джотаро. В уголке губ крылась улыбка. Какеин ткнулся ему в грудь, чтобы не засмеяться. — В рыжий? Как у папочки? — глаза Джолин заискрились. — В рыжий. Джонни словно наблюдал за каким-то совершенно другим миром, в котором этим троим выделили крошечный собственный уголок, и им было хорошо вот так, рядом. Они сами были друг для друга своим собственным крохотным миром и остальное их не интересовало. Джолин честно ушла спать раньше. Немного, конечно, надулась, но обещание есть обещание. Она считала себя порядочной девочкой. Взяла уже изрядно потрепанного мистера Дельфина и демонстративно ушла с ним к себе в комнату. — С чего начать? — спросил Джонни, когда они остались втроем. В гостиной горел только торшер, и это создавало приятный полумрак. Какеин принес чай со сладостями и хотел сесть рядом с Джотаро, но тот усадил его к себе на колени, замотал в плед и положил голову на плечо. Джонни несколько смутился, помедлил, затем сказал: — Вы ведь не поверите. Или отправите в сумасшедший дом. — В вашем положении попадать к обычным врачам не рекомендуется, — спокойно ответил Какеин. — Начните сначала. А мы уж постараемся поверить. В мире много интересных и труднообъяснимых с логической точки зрения вещей. Джотаро, не моргая, смотрел на Джонни. И под его прямым честным взглядом тот начал рассказывать свою историю.