About a Girl

Грустная девушка, Кажется, ты так и не забрала кассету, что я обещал тебе подарить. Только сейчас заметил это. Наверное, стоит отправить её посылкой, но я сомневаюсь, надо ли тебе это? Я часто задаюсь вопросом, куда должно завести меня знакомство с тобой. И не нахожу ответов. Мне хочется надеяться, что ты забудешь дорогу в Сиэтл и не станешь искать меня. Я не такой, каким кажусь — я циничный, люблю в вену впрыскивать наркотики. Я не тот, кем ты меня видишь. Лучше не приезжай в Сиэтл, так будет лучше для всех и в первую очередь для тебя. Июль 1988 В июле Мэгги отправилась в Америку уже одна. До этого она провела две недели в Дженнингсе, где они с Робертом и Кармен занялись ремонтом нескольких гостевых комнат, решив, что пора бы обновить интерьер. Мэгги всегда любила проводить время на ферме: здесь было чем заняться. Но в этот раз она предпочла сбежать от тревог и печалей. И не скука гнала её подальше от Лондона, а множество душевных переживаний. Она видела, как отношения Фредди и Бетти совсем расклеились, и им осталось только поставить точку, а ещё умерла Кэсси, её любимая собака породы вельш-корги. — Это ужасно, — выдохнула она, когда приехала в Уэльс. До этого почти весь день она проплакала на плечах Фредди. Он бы в Монтрё, где шла запись альбома Queen, и Мэгги надеялась, что вдали от шумного города сможет отдохнуть. Роберт обнял её. Он всегда был для неё другом; может быть, иногда она видела в нём отца, но лишь временами. Все же Фредди для неё всегда был центром Вселенной. Ребёнком она всегда ждала его возвращения домой, а став взрослее, постоянно просила, чтобы её свозили в Гарден-Лодж, где они проводили много времени за разговорами и играми на заднем дворе дома Фредди. Мэгги и сейчас нуждалась в нём, но не хотела доставлять ему неудобства, отвлекая от работы и личных дел. — Как ты всё время переносишь это? — спросила она, уткнувшись носом в его грудь. — Ну, я уже научился существовать с болью, — просто сказал Роберт. — Мне очень жаль. Если люди будут постоянно жить печалями, то они просто сойдут с ума. Нужно двигаться дальше, как бы трудно не было. Кэсси была первой собакой Мэгги. Роберт подарил её, когда Мэгги исполнилось восемь лет. В то время они с Бетти жили на Страффорд-террас. Мэгги сразу же влюбилась в Кэсси, придя в восторг от мысли, что теперь у неё есть своя собака. Она давно мечтала, чтобы у неё появился друг. У Фредди было много кошек, но она не разделяла этой страсти, хоть и у Бетти жил рыжий кот — Алфи, которого ей отдал Фредди. Кэсси была очень умной, схватывала все налету и была готова пойти на всё, чтобы защитить свою маленькую хозяйку. Когда встал вопрос о поисках нового дома для двух щенков Кэсси, не было и речи об их продаже — Мэгги оставила себе всех собак. Бетти не была против; для самой Мэгги собачья стая стала лучшими друзьями, способом скоротать одиночество, пока родители в разъездах. И вот теперь, спустя восемь лет, Кэсси умерла от кишечной болезни, и ветеринары ничего не смогли сделать. Забирая холодное тельце любимой собаки, Мэгги сильно расплакалась. Ей хотелось как можно быстрее скрыться от суеты большего города. Проведя две недели в Уэльсе, Мэгги решила съездить в Америку. Мама развела руками, понимая, что никак не удержит дочь. В любом случае, у неё всегда был железобетонный аргумент для отца: — Вспомни меня в этом возрасте. Я трахалась с тобой и нисколько этого не скрывала; а когда мне было семнадцать, ты увез меня в путешествие по Англии. Так что отпусти её. Она должна наломать своих дров. Понятное дело, почему отец переживал за дочь. Наркотики, секс, болезни, алкоголь — всё это следовало за молодежью. Да, если кто-то не ширяется, не трахается, не курит и не пьет, то его сразу же записывали в полные извращенцы — так, по крайне мере, говорил Себастьян Бах, и с ним трудно не согласиться. Но Мэгги была точно из другой оперы. Её не тянуло к порочной стороне, даже желания не было пробовать. — Мэгги, что ты там забыла? — спросил Фредди. — Ну, папа, мне просто хочется уже начать идти по своей дороге, — она надула губы. — Я не буду сходить с ума. Ты же знаешь, что меня это не интересует, а поводов попробовать все радости жизни у меня было достаточно. — Да, ты не такая, как Бетти, — он потрепал её по щеке. — Будь осторожна. — Хорошо, — согласилась она, улыбаясь. Они с Куртом встретились в Сиэтле, когда он записывал свой первый альбом. Мэгги не искала с ним встреч — она вообще не собиралась видеться с этим одиозным музыкантом. Мэгги хотелось исследовать город, понять его музыку, прочувствовать всю эту атмосферу, пропитанную мраком и некой безнадежностью. У неё появилась необычная мысль в голове — написать книгу про девушку, которая погналась за своей американской мечтой, желая стать новой звездой панк-рока. Это была настоящая глупость, но Мэгги не терпелось написать эту книгу, пусть она и никогда её не издаст. Она решила плыть по течению, не торопить события и не думать о Курте Кобейне. Мэгги не боялась быть отвергнутой; просто она не до конца разобралась в своих чувствах. С одной стороны ей казалось, что влюблена в этого странного американца, а с другой стороны, в этом возрасте нельзя доверять чувствам. Всё кажется таким сложным, невозможным, в голову приходят мысли вроде «от любви умирают». В шестнадцать лет всё видится совсем иным. Она помнила, что говорила Бетти о том, как ей снесло голову в шестнадцать лет, и как та страдала после измены Фредди. Она думала, будто от любви можно умереть, и, наверное, поэтому наделала множество ошибок. Мэгги прекрасно всё понимала, и обозначила для себя вот что: не стоит бегать за Куртом. Первые дни она просто шаталась по городу, пытаясь проникнуться его магией, насладиться ночной жизнью. Её не пугало творящееся вокруг: как все гоняются за очередной дозой, а алкоголь льётся со всех сторон. Мэгги привыкла к этому. Все они искали лучшей доли, но разве ей это было нужно? Многие девушки её возраста бросали всё и пытались вырваться из привычной жизни; ей же ничего для этого не надо было делать. Мэгги могла свободна ездить по миру, — британский паспорт открывал многие двери — тратить можно было столько, сколько хотелось. Иногда Мэгги ловила себя на мысли, что она выглядит нелепо со стороны, ведь у неё было всё, а она постоянно была в поисках неизвестностей. Нет, она не испытывала приступы скуки, но иногда на неё накатывало осознание того, как бесцветно она живёт. Она встретила Курта снова, когда бродила по улицам города, и в дождливую погоду зашла выпить кофе в одно маленькое кафе. Зонтик она забыла в гостинице; тонкое платье прилипло к телу, просвечивая бельё; туфли только выкинуть, а с волос капала вода. Мэгги ринулась в туалет, где вытерла салфетками волосы и лицо, а потом вернулась в зал. Остановившись посреди зала, девушка не поверила свои ушам: это голос Курта. Сердце громко забилось, затрепетало в груди. Она смотрела на Курта, но тот не видел её. Только спустя время, показавшееся Мэгги вечностью, он повернулся в её сторону. Курт тоже пытался понять, кого именно видит в пятнадцати шагах от себя. Она была похожа на мокрого воробушка, который только недавно научился летать, но совсем не оценил свои возможности. — Мэгги, — прошептал он, не решаясь к ней подойти. Она продолжала стоять посреди зала и смотреть на него. За окном всё так же лил дождь — казалось, на Сиэтл обрушались все тучи, кочующие над Америкой. Курт бросил взгляд на окно, понимая, что они застрянут здесь надолго. Он снял с себя джинсовую куртку и, подойдя к Мэгги, бережно накинул её на хрупкие плечи. Как бы невзначай Курт взял Мэгги за плечи, вглядываясь в тёмные глаза. — Привет, — вдруг спустя время сказала она. — Привет, — повторил Курт, совсем не понимая, что она забыла в этом городе. — У меня есть мелочь, возьми в сумке, я не прочь выпить кофе, — она протянула ему маленькую сумочку. Она знала, что Курт её не обманет. Знала, что у него проблемы с деньгами. Мэгги не относила себя к тем гордым девицам, считавшим, будто именно мужчина должен платить везде за женщину. Когда-то у Фредди не было денег, а Бетти зарабатывала в Ковент-Гардене, и она платила за всё, в том числе и жильё. Так было и с ней. У Курта не было денег, но у неё ведь были. Он купил латте с карамельным сиропом и пару булочек с корицей. Мэгги ждала его в углу кафе, смотря на несущиеся по улице вниз потоки воды, видя, как к водостокам прибивается мусор. — В Америке чистота — не частое явление, — вдруг услышала Мэгги. — Да, это я уже поняла, — она взяла чашку кофе. — Что ты тут делаешь? — спросил он. — Я просто приехала сюда. Я не собиралась искать тебя, — Мэгги поставила локти на стол. Она прищурилась, вглядываясь в голубые глаза Курта. Рад ли он был её видеть? — Значит, это случайность, — отметил Курт. — Я не верю в случайности, — прошептала она. — Тогда во что ты веришь? — спросил он. — Я не знаю, — просто сказала она. Дождь начал уже стихать. Мэгги опустила голову, разглядывая свои коленки. Она ощущала, как её охватывает дрожь. Конечно, она осознавала, что однажды они с Куртом пересекутся. Это была неизбежность, раз она отправилась в Америку исследовать мир. — Пойдём, — он поднялся, подавая ей руку. — Куда? — спросила она, всё же вкладывая ладонь в его пальцы. — Ко мне домой. Наверное, это была ошибка. Мэгги подумала об этом лишь спустя двадцать минут после того, как они вышли из кафе. Но она решила не думать о плохом. Мэгги последовала за Куртом, ни на минуту не выпуская свою руку из его. Она ощущала, как трепет охватывает её всё больше, а страх, будто она всё испортит, начал высовывать свою голову. Когда они оказались в квартире Курта, то Мэгги осознала — это его новое место жительства. Здесь так же был бардак, пахло животными, но её это никак не отталкивало. Она улыбнулась Курту, сделала шаг и поцеловала его. — Я… — вдруг сказала она, делая шаг назад. — Здесь никого нет, мой друг уехал на неделю, так что всё хорошо, — он слабо улыбнулся ей, а потом дотронулся до её щеки. Теперь уже Курт целовал её. Она робко отвечала ему, совсем не зная, что делать дальше. Когда он взял её за руку и повел в стороны спальни, то её сердце громко забилось, больно ударяя о ребра. Ей стало нечем дышать от волнения, начавшего захлестывать с новой силой. Курт стянул с неё свою куртку, а потом и платье. Он видел её смущение, наслаждаясь тем, какой невинный цветочек оказался в его руках. Мэгги Данлер к своим шестнадцати годам ничего не знала о взрослой жизни, хоть ей и казалось иначе. Она не была такой же испорченной, как многие девчонки. Курт мог её испугать. Она двинулась к нему, обвивая руками шею, приникая всем телом. Мэгги спокойно выдохнула и расслабилась. Это неизбежность, в любом случае, когда-то придётся расстаться окончательно с детством, мечтами, иллюзиями. Это всего лишь шаг к взрослой жизни, наполненной разными тревогами и проблемами, от которых скрыться просто невозможно. Курт упал вместе с Мэгги на постель. Сначала они просто лежали рядом. Она всё считала, будто он решил остановиться, не позволяя им начать их роман. Спустя некоторое время Курт повернул голову, проводя пальцем по её губам. Она снова потянулась к нему, как котёнок, ищущий ласки. Потом Мэгги потерялась во времени. Она забыла обо всем, ощущая только ладони Курта, дотрагивающиеся до её тела, познавая его так, словно и для него всё было впервые. Мэгги и сама поняла, как осмелела. Она не боялась быть раскованной, даже если выглядела со стороны неуклюже и глупо. — Я никогда не делала этого… — слабо прошептала она, чувствуя, как его пальцы скользят по внутренней стороне бедра. — Я знаю, — спокойно сказал Курт. — Только не прекращай, — попросила она. Всё было не так, как она думала. Во многих книжках об этом пишут, как о чем-то восторженном и одухотворенном, будто именно в этот миг люди понимают, как они любят друг друга. В книгах всегда писали о восторге любви, торжестве наслаждения, мало кто показывал сцены боли, неудобство, неуклюжую возню. В большинстве романов секс был как переход на новый уровень отношений, открытие новых горизонтов и высшее наслаждение. Но Мэгги ничего из этого не ощутила. Она всё думала, почувствовала ли Бетти в ту первую ночь с Фредди такую же неловкость; но Бетти любила секс, а значит это только Мэгги ничего не ощущает. Она смотрела на белый потолок, замечая по углам паутину, прикусывала губу, когда Курт двигался в ней. Она никак не могла дать название чувствам, которые охватили её. — Всё в порядке? — Курт положил руку ей под голову. — Не знаю, — она продолжала смотреть в потолок. — Что ж, иногда некоторые вещи надо распробовать, чтобы потом дать им название или понять, нужно ли тебе это, — он потянулся к тумбочке, где стоял ночник. Там же лежала пачка дешевых сигарет. — По-моему, сигарета после секса — клише, — придавая своему голосу веселости, сказала она. — По моему, кролик, ты мало что знаешь об этом, — Курт затянулся. — Это всегда бывает так скучно? — Мэгги знала, что её прямолинейность порой мешает ей жить, но она ничего не могла поделать с собой. — Нет, — он обнял её. — Знаешь, мне кажется, я влюбилась в тебя, — произнесла она, прежде чем заснуть. Курт и не знал, что сказать. Только пару часов назад он гадал, что делать дальше, как быть с Мэгги, а сейчас она признавалась в чувствах, как романтичная барышня из романов прошлых лет. Мэгги была такой неопытной, что легко могла перепутать многие чувства. Однако Курт решил продолжить их отношения с мыслью о том, насколько они разные. Утром она проснулась от взгляда Курта. Мэгги улыбнулась ему, а Курт в ответ поцеловал её. Она оказалась под ним, и её охватил легкий страх. А что если и сейчас она ничего не почувствует? — Просто расслабься, — попросил он. — Закрой глаза. — И думай об Англии, — продолжила она, вспоминая викторианское правило о том, как женщина должна вести себя в спальне. — Нет, просто прислушайся к себе, — и вдруг Курт спустился ниже, оказываясь между её бедер, и стоило его языку оказаться внутри неё, как Мэгги протяжно выдохнула. Она схватилась за покрывало, изогнулась, как дуга, думая, что сейчас лопнет от напряжения. Она хотела уже молить Курта, чтобы он сделал что-то, чтобы только избавиться от этого странного ощущения, дарящего нетерпение. Только когда он снова оказался в ней Мэгги, вцепившись в его плечи, поняла, что испытала некое облегчение. И всё же книги не всегда врут, может быть, приукрашают, упаковывают секс в красивые слова, но всё же это действительно прекрасно. — Я хочу есть, — спустя время сказала она. — Тут вряд ли что найдётся, — Курт закинул руки за голову, мечтательно смотря в потолок. — Тогда нам придётся покинуть эту комнату, — Мэгги улыбнулась. — Мне больше нравится, когда ты смеёшься, — он сжал её пальцы, целуя их кончики. Весь день они гуляли по городу. Курт решил оставить работу над альбомом на несколько дней. Он хотел показать Мэгги город, который она сама бы вряд ли рассмотрела со всех сторон. Он хотел открыть ей все грани Сиэтла, желал, чтобы она осталась с ним, но не мог попросить об этом. У него не был денег и своего жилья. Он ничего не мог ей предложить, кроме себя. Однако её это никак не волновало. У неё были деньги, она могла позволить им прожить эту неделю так, словно они оказались в романтическом раю. Мэгги не боялась вести себя как мужчина, ведь она помнила истории о том, как многие подружки содержали своих парней-музыкантов. Это остальное общество живёт по стереотипам, а на самом деле всё гораздо проще. Она осталась с Куртом, пусть скоро ей и придётся уехать в Англию, и океан разделит их. — Километры убивают всё, — как-то сказал Курт и закурил. — Ты ведь понимаешь это? — Понимаю, — и прильнула к нему, ощущая тепло от его тела. — Но я люблю тебя… — Мэгги… — она доверчиво посмотрела в его глаза. — Что же, я всё понимаю, — прошептала она, закрывая глаза. — Я ничего не требую и ни о чём не прошу. Всё должно остаться, как есть. Она знала, что осенью отравится в школу, и её увлекут разные тревоги. Бетти и Фредди точно будет не найти, а она опять сможет заняться газетой и книгами. Тем более, Кармен сейчас живет в нескольких станциях метро. Будет ли она думать о Курте? Проведя с ним всего лишь неделю, почти не вылезая из постели, всего лишь пару раз покидая квартиру, чтобы купить еду, она ощутила себя счастливой. — Ты решила прибраться здесь? — спросил Курт, когда вошёл в спальню. — Люблю, когда в доме относительный порядок, — она скинула с полок вещи. — Жаль, что это ненадолго. — То есть я — неряха, — Курт сел на кровать, следя за каждым движением Мэгги. — Ага, — согласилась она. — Моя мама тоже тот ещё педант. Дома всегда всё на своих местах. «Балет учит дисциплине», как она часто говорит. — Ну, наверное, у тебя есть те, кто может убираться? — Курт заметил на полу свой свитер, который он потерял несколько недель назад. — Есть, но в своей комнате я могу это сама сделать, потому что есть одно священное место — стол. — И никому нельзя ничего трогать там? — Ага, — согласилась Мэгги. — Сейчас, ещё час, и будет полный порядок. — А потом ты приготовишь ту самую фигню с фасолью, — предложил Курт. — Если фасоль осталась, — Мэгги хитро улыбнулась. — Предлагаешь мне сходить в магазин? — он подошёл к ней, положив руки к ней на бедра. — Может, займемся чем-то другим? Она хотела было ударить его, но стул под ней зашатался, и Мэгги чуть не упала. Курт поймал её и, когда та оказалась в его руках, он отнёс в постель. Мэгги не сопротивлялась: ей нравилось познавать чувственную сторону отношений. Спустя несколько дней она уже не находила секс скучным и пресным, и стоило ей оказаться в постели с Куртом, как она пробовала брать инициативу на себя. Ей было трудно сказать, что это было на самом деле; принимал ли он её чувства или она всё же для него имела значение. Многие скажут другое: девочка с репутацией чуть лучше, чем у группиз. Бегает за музыкантом по всему миру, ища его любви, в то время, как он ни разу не заикнулся о своих чувствах к ней. Но Мэгги не боялась ярлыков, которые на неё могли навешать. Она просто любила и хотела отдать Курту многое, пусть и понимала, насколько они разные. Между ними было столько разных «но», которые так просто не преодолеть; и всё же Мэгги решила пока забить на это. Жизнь слишком короткая, чтобы убегать от любви. Ей и так хватает наблюдений за любовной драмой между Бетти, Фредди и Робертом. Она не знала, что он сидит на наркотиках, или просто не хотела этого видеть. Мэгги было проще закрыть на всё глаза, сделав вид, будто этого не существует. Однако Курт курил марихуану, сидел на «колёсах» и время от времени кололся героином. Наверное, она не знала об этом, потому что он сам не посвящал её, а может быть, и хотел оградить от всего. Мэгги была настолько влюблена в Курта, что не видела ничего. Она находилась в облаке чувств, вся окутанная эмоциями и переживаниями, а Курт не рассеивал представления о себе. — Мой отец болен, — как-то призналась она, когда свет в комнате погас, а они только смогли отдышаться после занятий любовью. — Печальная новость. — Он умрёт в итоге, — выдохнула она. — Даже при том, что не он мой биологический отец. — А разве это важно? — он приподнялся на локте. — Так это и не важно. Только мир до сих пор не знает об этом. — Что ж, однажды я расскажу об этом. — Это очень запутанная история, — она засмеялась. Их две недели маленького рая всё же подошли к финалу. Мэгги не хотела уезжать, но она понимала — пора вернуться домой. Её дом в Англии, и это не изменится в ближайшие годы. — Не хочу уезжать, — выдохнула она, уткнувшись носом в его плечо. — Ты можешь приехать сюда, когда захочешь. — У тебя все равно будут другие девчонки, — грустно сказала она. Курт не стал её разубеждать. Он и сам не знал, что именно сейчас происходит. Он начал роман с англичанкой, влюблённой в него по уши, но сомневался в том, стоит ли это продолжать. Пусть им и было хорошо вместе, но у всего есть свой предел. Курт надеялся, что Мэгги не приедет в Сиэтл осенью.