About a Girl

Грустная девушка, Зачем ты снова приехала? Я каждый раз задаю вопрос и почти не нахожу ответа. Ты сказала, что влюблена в меня, но я не знаю, зачем мне нужно это чувство. Оно как заноза — мешает существовать, а вытащить очень сложно. Я всё думаю, что ты не мой человек, однако иногда думаю о тебе. Временами разговоры с тобой — это как некая отдушина. Способ отвлечься от всей этой суеты, что обычно окружает рок-звёзд. Ты так много про это рассказывала, что мне как-то не хочется вести этот образ жизни, разбрасывая везде семя, но как-то не тянет. Мне проще быть с Трейси, хоть я и понимаю, что пора её отпустить; жизнь в Олимпии оказалась не такой веселой, как я предполагал. Но всё же мы с Трейси смогли о многом договориться: она заботится обо и не пристает с работой, а я позволяю ей быть свободной. Девушка, я рад тому лету, что было у нас, и, возможно, когда жизнь окончательно испортит тебя, ты мне перестанешь нравиться. Но давай остановимся на этом месте? Ноябрь 1988 Двадцатилетие Кармен решила праздновать в Штатах во время тура отца, поэтому в отель, находящийся в Тулсе, она решила пригласить только близких друзей; в любом случае, дата была не круглая, чтобы гулять на чём свет стоит. Мэгги ни могла не приехать, пусть и несколько приболела, и она уже думала над рассказом о том, как виделась с Куртом в Сиэтле несколько дней назад. Школу она снова прогуливала, но Мэгги не переживала по этому поводу: потом приедет и сдаст все пропущенные задания. — Вот тебе пунш, — Роберт подал ей стакан с теплой алой жидкостью. — Угораздило же тебя, надо было лучше сидеть дома. — Я заболела по дороге сюда, а не дома. И вообще, не надо за меня так переживать, — осадила она Роберта. — У меня это что-то вроде долга — переживать за тебя. Я желаю тебе всего самого лучшего, — он хитро улыбнулся. — После смерти Карака я решил, что у меня будет ещё одна дочка, даже если она думает иначе. Мэгги ничего на это не ответила. Она уже много лет не представляла, как на это реагировать. Мэгги очень любила Роберта; она была безумно привязана к нему с тех самых пор, как они познакомились, но не могла полностью отдаться потоку чувств, особенно при мысли о Фредди, что и он был так же привязан к ней. Мэгги бросила краткий взгляд на Роберта — он снова светился, как медный таз. Потом она отыскала глазами Бетти. Рядом с ней сидел Логан, и она что-то рассказывала ему, — наверное, опять обсуждали общую любовь — современную музыку, которая очень часто не нравилась Роберту. Бетти ли была причиной, почему он так себя вёл? У них что, снова начался роман? Мэгги потупила взгляд, смотря на носки своих чёрных ботинок. Вряд ли дело было в этом. Фредди постоянно твердил, что запал в Бетти сник, потому что у неё нет любовника. Правда, Мэгги до сих пор не могла понять взаимосвязь между сексом и танцами, но если верить многим, то она есть, причём самая прямая и настоящая. — Я не встречаюсь с ней, — Роберт, словно читал её мысли. — Кажется, Фредди нас засек… — Ты щадишь его чувства? — удивилась она. — Пусть и Бетти ничего мне не говорит, но я же знаю, что на самом деле творится, да и вообще, я уважаю его, хоть он и эгоистично привязал к себе мою женщину, — «мою» Роберт специально подчеркнул. — Не знаю, что я бы хотел, находясь на краю бездны. С одной стороны мне бы хотелось, чтобы моя женщина была счастлива; но с другой стороны думал, будто она променяла меня, потому что я почти мертвец. Возможно, я был бы такой же эгоистичной сволочью, как и он, — Роберт тоже бросил взгляд на Бетти. — Но я у него крал её всё это время, при этом не испытывая никакого чувства вины. — Ты бы не был таким, — она робко дотронулась до его щеки. — Я знаю, что не стал бы. Ты отпустил её, а на самом деле всё не окончилось по-настоящему. Она улыбнулась. Роберт взял её за руку, и они оба ощутили спокойствие. Он всегда знал, что запросто может сделать из Мэгги союзницу. Когда-то она была капризным подростком, но сейчас перед ним стояла юная женщина, готовая на многое ради друзей и близких. Она поражала его своей мудростью и в то же время некой наивностью и ощущал, что именно с ним она делится своими переживаниями. Возможно, пока она была ребенком и подростком, ей было проще доверять Фредди, но сейчас она старалась щадить его. Конечно, отцы не всегда многое могут понять. Когда-то Бетти сказала, что он будет бегать с дробовиком за парнями Кармен. Такого не было, но в чём-то она оказалась права. Ему хотелось всего лучшего для Кармен и Мэгги тоже. Они должны были сами наломать своих дров и пойти дальше. — Ну же, не будь такой грустной, — сказал Роберт. — Главное — всегда двигаться вперёд. Мэгги и сама понимала, как всё изменилось за один год. Всего лишь двенадцать месяцев, а столько внутренних перемен в ней случилось, и в мире вокруг тоже! Она пересмотрела свои взгляды на жизнь, а ещё влюбилась — впервые и по-настоящему. И эта любовь толкала её вперёд, позволяя вырваться из своей прежней скорлупы. — Знаешь, мне надо кое-что тебе рассказать, — начала Мэгги, когда они оказались с Кармен в номере. Роберт собирался в следующий город — у него продолжался тур; Бетти собралась в Швейцарию к Фредди, а они с Кармен решили чуть задержаться в Штатах. Они открыли бутылку некрепкого вина, наслаждаясь свободой и счастьем. — Опять про того чудика? — поинтересовалась Кармен. — Он не чудик, — слабо возразила Мэгги. — Конечно, он чудик, — Кармен подлила себе ещё вина. — Так, если завтра у меня будет болеть голова, то я буду спать. — Мы же хотели махнуть в какое-нибудь местное заведение и предаться разгулу, — напомнила Мэгги, падая на двуспальную кровать. — Мы же дети рок-звёзд, а они делали и не такое… — Мэгги Данлер, жизнь вас начала портить, — они вместе рассмеялись. — Эх, в следующем году на моём дне рождения будут выступать сами Led Zeppelin! — Ты забыла сказать, что почти Led Zeppelin. Конечно, Джейсон очень круто играет на барабанах и так же пьёт и занимается прочими вещами, но всё равно это не то, — Мэгги закинула руки за голову, мечтательно смотря на незатейливый цветочный узор на белом потолке. — Но ради развлечения будет очень круто. Я вообще удивляюсь, как они согласись выступать в мае на юбилее своего бывшего лейбла. — Ну, это святое, — Кармен поставила бокал на тумбочку и легла рядом с Мэгги. — Хоть папа без большой радости выступал. Он всё бежит от себя, всё пытается забыть то, кем он был. Однажды он смирится, но в нём всё ещё пылает злость и обида, а раны от потерь так и не затянулись. — Знаешь, иногда мне кажется, что я переживаю то же самое, что и Бетти с Фредди. Такой дождь снизошёл на меня. Всё тот же первый восторг, стремление быть рядом, желание обладать, но я знаю, что тут всё иначе… — Мэгги повернула голову к подруге. — Как там твой Чарли?.. — Он чудный. Я люблю его, — Кармен прикрыла глаза, а потом улыбнулась. В такие минуты она была похожа на Морин, впрочем, все дети Роберта были похожи на неё. Индийская кровь оказалась сильнее английской. — Просто перекинулись парой фраз. — Что ж, каждый сходит с ума, как может, — они на это рассмеялись. — Ладно, давай уже прикончим вино, всё равно они все уехали, а значит, можно делать что угодно, — Кармен поднялась с кровати, чтобы взять бутылку вина и бокалы. — Давай, нам есть что отметить. — Чтобы праздник никогда не заканчивался, — Мэгги подняла свой бокал. — Вот, верный тост. Давай выпьем за то, чтобы наши родители всё же однажды поженились. — Что за глупость? — Мэгги перестала быть весёлой. — Ну почему сразу же глупость? — Кармен сдула с глаз непослушную челку. — Если бы ты не стала тогда плакать, что ты хочешь, чтобы всё вернулось как было, то они уже были бы женаты. Бетти хоть и говорила, что не готова бежать сразу под венец, но когда она жила у нас, то мы говорили откровенно. Не знаю в какой момент они решили сойтись, но, определенно, новый год мы должны были праздновать все вместе: ты, я, Логан, папа и Бетти. — Я знаю, что я всё испортила, — она надулась. — Но мы с тобой можем всё исправить. Как бы это цинично не прозвучало, но Фредди не вечный, а значит, что потом… папа кинет Бетти спасательный круг, и, конечно, там-то всё и закрутится. И вообще, мы с тобой и своё счастье устроим, и их счастье тоже. Давай за это и выпьем. — Ты оптимист, Кармен Джейн Плант, — Мэгги взяла свой бокал. — Я рада, что ты у меня есть. — И я рада, что ты у меня есть! — Они радостно запрыгали, как дети, обнимаясь при этом. — Так, только давай без сломанных кроватей, как в Чикаго 1977 года! И Кармен поняла без лишних фраз, про какую историю вспоминала подруга.

***

Курт знал, что Мэгги приедет. Она не стала делать из этого тайну. По дороге в Тулсу она решила заехать в Сиэтл, где намеревалась провести несколько дней. Временами ему казалось, будто она гоняется за ним, как чокнутая фанатка. Но Мэгги не искала предлога для встреч — она просто приезжала тогда, когда у неё получалось. Он понял, что учёба для неё много значит, а ещё семья и друзья, как и налаженный быт в Англии. Курт прекрасно осознавал: Мэгги не бросит ради него всё дома. Может быть, она потому ничего не требовала от него? Мэгги не показывала ревность, предпочитая быть выше всего этого; возможно, она плакала ночами у себя дома от осознания, что не единственная в жизни Курта, но он слабо в это верил. Каким бы хрупким цветочком она не казалась, это было не так. Курт всегда списывал её нерешительность на возраст. В шестнадцать лет хочется драматизировать и усложнять. Но Мэгги вряд ли так делала. Конечно, её поражали её искренние чувства к нему, когда ничего не требуешь взамен, наслаждаясь тем, что есть, считая, что твоё личное счастье — ничто по сравнению с большими мечтами и благополучием других людей. Курт мало вникал в ту историю, что Мэгги часто рассказывала, как она пытается устроить жизнь матери. Ему самому не очень нравилось, как жила Венди, с кем она проводила время, от кого ещё рожала детей, но он ничего не мог ей сказать, а вот Мэгги… Курт всё гадал, какие на самом деле отношения между Мэгги и её матерью. Скорее дружеские, тёплые и очень нежные; но при этом всём много лет Бетти была занята только своей карьерой да друзьями. Они с Мэгги были совсем разные, и стиль их жизни отличался, да и вообще они находились на разных частотах. Оказалось, позволять себя любить и принимать это чувство гораздо сложнее, чем любить самому. Мэгги могла бы многому его научить, но Курт знал, что он может её испортить. Он не предлагал ей наркотики, хотя часто подмывало подсадить её на ту же иглу, ведь так интересней, когда оба человека в отношениях раскрашивают жизнь с помощью коки. Но Мэгги была слишком хорошей девочкой, чтобы так бездумно превратить её в подобие себя. Она приехала, когда в Сиэтле шли дожди. Осень в этом году была тут противная, но Мэгги было не привыкать. В этот раз она сняла отель, куда и пригласила Курта. Конечно, несколько дико принимать такие подарки судьбы, но Мэгги не беспокоилась о деньгах: она тратила их со знанием дела. Они были не её, и потому она могла так просто относиться к тому, что упало по милости судьбы. — Это неожиданно, — сказал Курт, проходя в её просторный номер, состоящий из двух спален. Это было странно, учитывая, что они спали вместе. Может быть, у Мэгги завелся парень в Англии? Это было бы настоящим спасением. Не хочется играть роль злого волка для невинной овечки. — Не переживай, — она была в джинсах и свитере. — У меня почти полный карт-бланш. — Почти? — его голос дрогнул. — Через пять дней я должна буду отправиться в Тулсу к Роберту, — она прошла в гостиную. — Вина? — Решила гулять на широкую ногу? — Я могу теперь не скрываться. Мама всё знает, — Мэгги откинула тёмные пряди волос на спину. — И что она сказала? — Курт засунул руки в карманы джинсов. — Ничего особенного. Она сама в шестнадцать лет начала встречаться с парнем и при этом уже танцевала в Ковент-Гардане, — Мэгги открыла бутылку вина. — Не знаю, какое оно на вкус. — Кто тебе дал вино? — Это же Сиэтл, тут всё так же, как в Нью-Йорке, — она загадочно улыбнулась. Мэгги сделала первый глоток, потом протянула бутылку Курту. — Не дурно, — сказал он, когда попробовал алкоголь. — Слушай… — Давай, не будем говорить, — Мэгги просто кинулась к нему на шею. Курт не смог отказаться от её страстности. Пусть он и называл её кроликом, в душе у неё жили те ещё демоны. Он не знал, что ещё может в ней скрываться и что в итоге от неё можно ждать. Мэгги отобрала у него бутылку, ставя на столик. Она обняла его ещё раз. Курт запрокинул её голову назад, смотря в эти тёмные испанские глаза, ощущая, как в них прыгают искры некого безумия. Он поцеловал её в губы, почти кусая их, надеясь, что она начнёт упираться, но Мэгги ещё крепче прижалась к нему. Она уже стала искать пуговицы на его рубашке, ощущая, как у неё дрожат пальцы. Курт помнил, как в прошлый раз она как робкая мышка исследовала чужое тело и свои возможности, а сейчас она была раскрепощённой. Курт взял её волосы в кулак, оттягивая назад, снова смотря в её глаза, стараясь понять причину перемен. — У тебя кто-то был? — вдруг сорвалось с его языка. — Кто-то был в эти месяцы, которые тебя здесь не было? Ну же, отвечай. — Нет, — выдохнула она, пытаясь снова поцеловать его. — Я не… Его холодные пальцы оказались под её свитером. Она вздрогнула, продолжая снова смотреть в его полные льдинок голубые глаза. Все эти месяцы Мэгги сходила с ума, но совсем не хотела превращаться в девчонок из её школы. Да, она не придавала сексу много значения, но совсем не хотела становиться девицами, что решили попробовать всё в своей жизни. — Ты ревнуешь? — вдруг спросила она. — Ревнуешь? — Мэгги принялась за пуговицу на джинсах. — С чего бы это? — Курт взял её на руки. Он не смог дойти до спальни и просто кинул Мэгги на диван. Она прикусила губу, приподнимаясь на локтях, смотря на Курта. Он скинул с себя рубашку, а потом подошёл к ней. Курт быстро расстегнул её джинсы, стягивая вниз. Мэгги нетерпеливо помогала ему. «Когда-нибудь я не буду вести себя как маньячка», — думала про себя она, когда Курт притянул её к себе. Она вздрогнула под ним, запрокидывая голову назад. Сильнее сжав ногами его бедра, Мэгги решила, что именно так Бетти стала такой, какой она её знает: не стесняющейся страсти и своей натуры, не боящейся ничего, смело идя вперед. Мэгги тоже хотела быть такой, и пусть это будет длиться недолго, в отличие от Бетти, она знала, что вечного ничего не бывает и не стоит думать, будто так между Куртом и ней будет всегда. Мэгги не строила особых иллюзий, и пока Курт не сделал ей больно, она верила в то, что всё будет хорошо. Наверное, только в разлуке она поняла, что есть секс и как получать от него удовольствие. Она поняла: то, что было между ними с Куртом, находилось в зоне необъяснимого; но Кармен сразу же предостерегла, чтобы она не рисовала в своём воображении, полном разных образов, идеальные картинки. Кармен просто хотела, чтобы она не фантазировала, как Мэгги делала это обычно, поэтому та старалась смотреть на всё реалистично. Но сейчас, когда Курт вжимался в неё так, словно он мстит ей за жизнь в Лондоне, Мэгги мало о чём могла думать. Летом он был таким нежным с ней, давая возможность, чтобы она прислушалась к своим ощущениям. Сейчас же он просто грубо брал её, и Мэгги это нравилось. «К черту всё!» — шептала она, но Курт почти не различал её слов. После он сидел на полу у дивана, положив голову на него, а Мэгги дотрагивалась до длинных светлых волос, положив под щеку руку. Она была безмятежной, пребывая в некой эйфории, лёжа на диване, заправленном бархатным покрывалом. — О чём ты думаешь? — вдруг спросила она. Курт закурил. — Не стоило думать, будто у тебя табун поклонников, — она на это легко рассмеялась. — За мной бегает пару мальчиков, но я учусь в школе для девочек. Мне не с кем там встречаться, — объяснила она, отказываясь от сигареты. — Все, кого я знаю, это мамины кавалеры. У неё их просто целый вагон, но они, пусть и классные, несколько староваты для меня. Их сыновья… ну, как-то не тянет на такие развлечения. Есть ещё много начинающих музыкантов. Но я была занята книгой. — И много написала? — Курт затянулся. — Очень мало, и это печально, — Мэгги слезла с дивана, чтобы сесть рядом с парнем. — Пол холодный, — зачем-то произнес он. — Ничего страшного. В Англии во всех домах пол холодный, — она легко улыбнулась. — Тут же есть кровать? — Даже две, — она потянулась за своим свитером, надевая его на себя. — Вообще, я бы заказала пиццы или чего-то в этом роде. — Я согласен. Спустя час они уже были в спальне и поглощали пиццу с сыром. Курт ощущал, как Мэгги уже опьянела от вина, но она продолжала сохранять приличие. Он поражался, как она могла вырасти в такой разгульной среде, про которую столько ходило разных мифов, и при этом остаться такой не развращённой. Он, живя в Абердине, и то знал больше о жизни. Конечно, Мэгги запросто могла травить истории про секс, наркотики и рок-н-ролл, но сама она вряд ли рьяно всем этим увлекалась. Она была эдаким комнатным цветком, но если его вынести на улицу, он не погибнет, а просто постепенно адаптируется. — Так зачем ты едешь в Оклахому? — спустя время спросил Курт. — У Кармен будет день рождения. — Кармен — это та подружка из Уэльса?.. — уточнил Курт. Он помнил, что она говорила, но мало придавал этому значения. Для него жизнь Мэгги была такой далёкой и порой непонятной. — Ты знаешь, что это дочка Роберта, — она надула губы. — А, всё понятно, — Курт продолжил жевать пиццу. — А почему в Тулсе? — Потому что Роберт после концерта задержится там, а потом поедет дальше, — Мэгги отпила колы. Она замолчала на некоторое время. — Я знаю, что мы из разных миров. Я даже не знаю точно, как ты ко мне относишься. Всего лишь терпишь? Считаешь своей фанаткой? Думаешь, будто у меня свой расчёт? А может быть, просто используешь меня? Но я снова здесь. Раз за разом пытаюсь вернуться в Сиэтл, в этот город с совершенно ужасной по мне музыкой, которая просто грубая, хотя понимаю, что все вы скоро перебеситесь. — Она не дала к себе дотронуться. — Я снова здесь. — И я снова рад видеть тебя, — и он понял, что ощущал сейчас именно то, что сказал: он был рад её видеть. — Давай не будем говорить. Позже она лежала в его объятьях, гладила его плечо, слушая, как стучит сердце. Она не возражала, когда он оставил её, закрываясь в туалете. Мэгги ни о чём не думала, а просто витала в облаках, отвергая сейчас многие факты. Курт сидел на героине, и она не видела этого. Мэгги было проще закрыть глаза и отдаться потоку событий, нежели взять в свои руки. Она закрыла глаза. Когда Курт вернулся в постель, он застал её спящей. Во мраке комнаты белели её грудь и бедро. В детстве он знал одного мексиканца, и он казался ему странным человеком, и вот теперь в его жизни была девушка, которую запросто можно было принять за испанку. — Испанка... Почему твою мать зовут испанской кошкой? — как-то спросил он. — Она наполовину испанка, а ещё она и правда кошка, — Мэгги так и не смогла дать точного ответа. Мэгги сама не была ни кошкой, ни испанкой. Она была розой с шипами, сорванной в Англии и пытавшейся укорениться хоть где-то. Но больше всего ему нравилось звать её Кроликом. Они провели вместе пять дней, а потом снова расстались. Курт возвращался к Трейси, не испытывая никаких мук совести. Он давно научился изворачиваться и говорить то, что ему было надо, предпочитая часто тем самым уберечь от правды близких ему людей. Теперь он не надеялся, что Мэгги не вернется в Штаты. Он знал, что они вскоре увидятся, и тогда он снова пробудет с ней столько времени, сколько получится. Он ещё не решил, нужен ли ему этот милый кролик, но думал: скоро всё решится. Мэгги вернулась в Англию, будучи уверенной, что Курт, открыв ей часть своей души, всё же ответит ей взаимностью, но это продолжалось недолго. Буря снова случилась в её жизни.