About a Girl

Грустная девушка, Я не могу понять, почему ты решила так резко прервать наше общение. Не понимаю, почему так случилось. Хотя, может быть, всё и правда к лучшему; так будет всем спокойней. И всё же, наверное, не стоило начинать то, что будет заранее провальным. Ты многому меня научила, открыла глаза и показала мир, пусть и не весь. Надеюсь, и я тебя чему-нибудь научил, хотя ты всегда была такой мудрой: зачем тебя было учить? Но я искренне верю, что с тобой и дальше всё будет хорошо; просто между нами слишком много барьеров. Кто я и кто ты? Ты — девочка из богатой семьи, живущая в своей уютной квартире, которая может тратить деньги как хочет, перед которой заранее открыты все дороги. А кто я? У меня, по сути, нет ничего. Я не могу тебе предложить целый мир, не могу и принять твою помощь. Так будет совершенно неправильно и неверно. Ну и потом, мы хотим от мира разного: мне не нравится то, что тебя так удивляет и увлекает; тебе же совершенно не понятно, чем я дышу. Мы с тобой очень разные. Мы с тобой совсем непохожие. И каждый раз я себе это говорил, но стоило тебе приехать ко мне — и всё это исчезало. Может быть, ты и правда поняла то же самое? Я точно не знаю. Но всё же… Будь счастлива. Июль 1990 Какой тут был сладкий аромат лета! Мэгги вдохнула его, ощущая спокойствие. Кругом суетились люди, а на поле перед сценой продолжал подтягиваться народ. Она заглянула за кулисы, слыша голос Роберта, — он разговаривал с техниками. Бетти рядом не было, но она точно была в гримёрной, наверняка приводя себя в порядок. Они с Робертом сегодня должны были выступать вместе, пусть и пели лишь несколько песен, но всё же им показалось интересной идеей неожиданно выступить на сцене, которую они когда-то уже делили. Кривая жизни вышла странной. Когда-то Бетти открывала последний концерт Led Zeppelin в Англии, о чём тогда никто не знал. Прошло уже одиннадцать лет, и вот они все снова были в Небуорте. И Джимми Пейдж с ними. Мэгги продолжила оглядываться по сторонам, увидев, как Кармен мило разговаривает с Чарли. Потом она заметила, как показалась Бетти: та спросила что-то у роуди, а потом подошла к Роберту. Он сразу же положил руку к ней на талию, а она поцеловала его в шею. Перед дорожной командой они давно не боялись показывать свои чувства, пусть так и не заявили прессе, что они встречаются. Многие друзья Бетти или Роберта до сих пор не знали, что они пара, или знали, но молчали по этому поводу. Девушка двинулась в сторону Роберта и Бетти. Они уже направились к сцене, чтобы посмотреть краем глаза, что происходит на поле. Мэгги улыбнулась, видя то, с какой бережностью они относились друг к другу. И вот была же она дурой, когда подумала, что её семьи больше нет, и решила наглотаться таблеток! Не надо было поддаваться на ложные ценности: вот у тебя папа, вот мама, и пусть они всегда будут вместе. — Опять шпионишь? — Роберт схватил её за локоть. — Просто проверяю, — она улыбнулась. — Ага, конечно, — он хитро посмотрел на неё. — Нет, правда, — Мэгги юркнула в другую сторону, слыша, как Бетти что-то объясняла одному из роуди, кажется, Джеку. Концерт — как и всегда — был магическим. Трудно было не верить в то, что всегда творилось между Бетти и Робертом. Говорили, что ещё в те времена, когда существовали Led Zeppelin, Бетти выступала с группой. И пусть это было шуткой и всё случалось на неофициальных мероприятиях, сейчас всё чаще и чаще они оба оказывались в общем потоке творческой активности. После концерта они все отправились к Роберту домой, чтобы отметить событие. Вина сегодня было очень много, и Мэгги, немного с ним переборщив, отправилась спать. Она проснулась утром, слыша голоса внизу. Бетти и Роберт были на кухне: он готовил завтрак, а она сидела рядом на разделочном столе, подавая Роберту продукты. — О, Мэгс, проснулась, — сказала Бетти. — Давай, тебе нельзя раскисать, у тебя послезавтра выпускной. — Вот чёрт, а я уже забыла, — Мэгги налила себе воды. — Лучше возьми таблетку, — предложил Роберт. — Да, заправски пить ты так и не научилась. — У неё организм заточен под некрепкие напитки, — отметила Бетти. — Ну, ты-то как-то можешь пить, да ещё и фору многим дашь, — напомнил Роберт. — Мне пришлось научиться, и я уже так не пью, — она подала ему хлеб с дырками, куда можно было залить яйца с овощами. — Мэгс, выше нос! — Бетти улыбнулась. — У тебя воистину начинается другая жизнь. Кстати, когда ты выйдешь на работу? — Через три недели. — Тебе не терпится ребёнка сплавить на работу? — уколол Роберт Бетти. — Нет, просто мы с тобой в её возрасте уже пытались крутиться, — Бетти спрыгнула со стола. — Ладно, мы после завтрака пойдём гулять. Ты с нами? — Вы же хотите вдвоём остаться, — Мэгги нехорошо улыбнулась. — Мы вдвоём ещё не один месяц будем, а тут такая возможность, — Роберт показал жестом, чтобы доставали тарелки. — Ну, давай, как в старые добрые времена: мы, ты, Кармен и Логан. — Скоро он станет дедушкой и будет бегать за внуками, — напомнила Бетти. — Я буду молодым дедушкой, — они все засмеялись. — Ага, — Бетти толкнула его в бок. — С твоим образом жизни тебе только дедушкой и быть. А я всегда говорила, что нечего заводить детей в двадцать лет. — Для начала своего ребенка родите, — пробурчала Мэгги, но Роберт с Бетти ничего не сказали. Мэгги вспыхнула. Она понимала, что скоро настанет тот момент, когда ей захочется построить свою семью. Конечно, она замечала некий страх в глазах Роберта, перемешанный с радостью: всё же он был очень молод, чтобы нянчиться с внуками. Но и Кармен не собиралась заводить детей, да и сам Роберт ещё мог не раз стать отцом. Пусть у них столько лет с Бетти ничего и не выходило со своими детьми, но всё ещё могло быть. Мэри же родила ребёнка почти в сорок лет, почему бы это не сделать Бетти? Тот день был самым лучшим за последние несколько лет. Они снова гуляли по округе, правда, уже не играли, как раньше. Бетти и Роберт влюблённо смотрели друг на друга, и Мэгги поняла, что тогда, десять лет тому назад, когда Кармен назвала их женихом и невестой, так и было. Многое за это время изменилось, и, прежде всего, они стали взрослее. Но снова сладкий запах наполнял лёгкие, а юность, свобода, музыка и счастье кружили голову так, что хотелось кого-то попросить ущипнуть, — настолько всё казалось нереальным. Мэгги куталась в лёгкий шарф, скрываясь от солнца, — не хотелось пойти с пятнами от загара на выпускной. Она не была светлокожей: восточная кровь давала о себе знать. Мэгги ездила в Испанию, где у них с Бетти было много родни, и Исабелль, её прабабушка, увидела, что она и правда пошла в испанскую родню. Мадрид был чудесным городом, и как хорошо, что они с Кармен туда отправятся. Может быть, она встретит там какого-нибудь испанца и влюбится в него. — Ты какая-то задумчивая, — Роберт взял её под руку. — Всё думаю, куда вывернет меня жизнь, — она поправила шаль, слезшую с плеч. — Не знаю, что принесёт работа в книжном, да и зачислят ли меня в университет. — Тебя возьмут, — Роберт прикрыл ладонью глаза. — Ты очень талантливая, а твои учителя говорят не всегда искренне. Помню, меня выгнали из моей группы, потому что им казалось, будто не умею петь. Но я не терял надежды; вот и ты не теряй. А книжный… Ты любишь читать, поэтому это твоё место. Тем более, это на Оксфорд-стрит, где когда-то был наш офис. — Да, но… — Мне кажется, что ты всё так же сохнешь по тому чудику, — отметил Роберт. — Я думаю, что он не стоит того. — Да, но иногда это меня не отпускает, — она подняла глаза к линии горизонта, сливавшейся с землёй. — Если ты нужна ему, то он давно бы сказал это. Это бы читалось между строк, — начал Роберт. — Ты бы ощущала всё, но боялась бы признаться. Но тут ты сама сказала ему о своих чувствах и ничего не получила в ответ. Тебе уже стоит спросить у него про всё. — Но… Не знаю, почему я не могу это сделать. Хотя стоило бы переключиться на кого-то другого. — На того рыжего редактора? — они пошли в сторону дома. — Никто не любит Энтони, а мы просто друзья, — отметила Мэгги. — Иногда из дружбы вырастает нечто большее, — Роберт улыбнулся. — Ты сейчас про себя? — Мэгги сжала его руку. — Как-то мы с твоей матерью договорились, что не будем портить наши отношения ссорами и сексом. Правда, потом она сказала, что отдастся мне, только если я полюблю её, а она — меня. По сути, именно так и случилось. Может быть, вы с тем рыжим тот самый случай? — Он не такой, как ты, — задобрила его девушка, — а я не такая решительная, как Бетти. Я понимаю, что мы просто друзья, и так будет. Всё же мне нужно что-то другое. — Мэгс, ты пойдёшь в университет и там найдёшь друзей и парня, — подбодрил её Роберт. — Может быть, — она пожала плечами. — Очень надеюсь. — Давай уже выше голову. Ты никогда не теряла запала. — Теряла. Я давно уже ничего не пишу; даже не тянет. Меня гложет чувство вины за то, какие у вас с Бетти отношения, — она вздохнула. — Мы уже закрыли эту тему. Ты просто многого не знаешь, — Роберт отпустил её руку. — Мы нашли с Бетти компромисс, как вместить нашу сумасшедшую жизнь в обыкновенную благодаря всем этим узлам. И знаешь, я другой жизни уже не хочу. Я счастлив, и она то же. — Думаю, я и не хочу знать, — она потупила взгляд. — Пойдём домой, а то скоро совсем стемнеет, — Роберт снова взял её под локоть. — Па, а почему у вас так и нет детей? — она подняла на него глаза, почему-то полные слёз. — У нас так ничего и не получилось. У Бетти было два выкидыша. И каждый раз это незаживающая рана на моей душе. Я очень хочу от неё ребёнка. Это моя голубая мечта, но некоторые вещи не зависят от нас. — После этого женщины рождают здоровых детей, — мудро сказала она. — Да, но мне кажется, её запал в этом вопросе сник, когда на пятом месяце она потеряла ребёнка. Мы не говорили тебе ничего, тогда было сложное время: Фредди заболел; Бетти, к моему счастью, отказалась от бредовой идеи выйти за него замуж, вернее, он не захотел этого; я был в вечных поисках музыкантов — в общем, всё случилось как-то неожиданно, и мы плюнули на всё, решив, что будь что будет, — но ничего не получилось. Мы тяжело это переживали, и, думаю, нас до сих пор это не отпускает. — Всё ещё может быть, — она дотронулась до его плеча. — Надеюсь. Но это уже неважно. Они вернулись в дом. Мэгги стала помогать Кармен готовить ужин. Она решила, что и правда стоит совсем расслабиться и не думать о Курте, будущем и, самое важное, своей первой книге.

***

Платье было просто потрясающим, немного напоминающим то, что мама носила в семидесятые, когда увлеклась всеми этими эклектичными рисунками и моделями. Они с Кармен нашли платье в винтажном магазине, пусть и знали, что все эти девочки банкиров, промышленников и торговцев не оценят этого. Но когда они увидели отражение Мэгги, то все сомнения отпали. — Как Билл Гибб [1]! — воскликнула Кармен. — Может быть, это он и есть, — Мэгги стала вертеться в поисках ярлычка, но он, кажется, не сохранился. — Или Оззи Кларк [2]. — Надо сюда туфли на платформе с каблуком. — Надо спросить у Бетти: думаю, что у неё есть что-то подходящее. Энтони в тот вечер не сводил с неё взгляда. Он уже был смущён, когда приехал к ней домой, чтобы отвести в ресторан, где весь их класс собирался праздновать окончание школы. Он сделал пару неуклюжих комплиментов, а потом они сели в его старенький «пежо» и отправились веселиться. Ещё вчера была торжественная часть в школе, и вот сегодня можно было действительно сказать, что началась взрослая жизнь. Всю дорогу до итальянского ресторана Мэгги не умолкая говорила. Ей, конечно, не очень нравилось, что все сошлись на предложении пойти поесть пасту, пиццу и выпить итальянского вина, потому что у неё была няня из этой страны, и, конечно, Мэгги всё знала о кухне, нравах, а ещё неплохо болтала на этом бойком языке. Девчонки ей завидовали; почти все они были в модных платьях с оборками, вышивками и бисеринами. Они косо смотрели на Этони. Ему было двадцать четыре, и он казался всем взрослым. А ещё он работал в модном издательстве, водил свою машину и давно уже не жил в Белфасте, откуда был родом. «Не парень, а мечта», как говорили многие. Мэгги лишь смеялась на это. Парни одноклассниц не были страшными, скорее скучными. Это были мужчины из их круга, которые вряд ли готовы были бросить всё ради своей мечты. Они все знали, какой будет их жизнь через десять лет, и понимали, что хотят от неё. Мэгги всегда считала скучным Энтони, но оказывается были парни и куда хуже. Она всё думала: а что бы было, если удалось бы привести сюда кого-нибудь из своих кавалеров-музыкантов? Наверное, все девчонки бросили бы своих парней и сразу же повисли на шее рокера. Мэгги не стала этого делать, решив, что не собирается пускать пыль в глаза. Ревность, зависть, желание быть во всём первой — это не её дорога. Кому-то удалось принести виски. Бутылка сразу же пошла по кругу, и Мэгги решила к ней тоже приложиться. Она знала, что не стоит так делать и что уже через некоторое время она станет пьяной, но хотелось уже быть взрослой во всём. В туалете все курили потихоньку марихуану, а кто-то и занюхивал кокс. В школе всегда отрицали эту проблему, но все знали: никто не без греха. Мэгги тоже выкурила пол косяка, отделавшись полумерой. Она не помнила, когда Энтони потащил её домой: когда на часах уже было за полночь или намного раньше? Он привел её домой, а она всё смеялась, не принимая ничего всерьёз. Из того вечера она мало что помнила; в голове лишь отпечаталось, как Энтони страстно шептал: — Ничего, всё будет хорошо… Ты так сладко пахнешь. Она потеряла часть воспоминаний от того мгновения, когда он стал расстёгивать её платье, притягивая к себе, до того, как проснулась утром. Оглядевшись по сторонам, она ничего не понимала. На подушке лежала краткая записка от Энтони: «Вечер был суперским». Мэгги потрясла головой, стараясь хоть что-то вспомнить. Она боялась себе признаться в том, что была настолько пьяна, что не смогла дать отпор Энтони, а он был настолько разгорячён алкогольными напитками, что послал к чёрту свою привычную вежливость и сдержанность. Не то чтобы её задел тот факт, что они переспали с Энтони, но, скорее всего, ей не понравилось то, как это случилось. Голова была настолько тяжёлой, что Мэгги просто осталась валяться в постели. Она старалась не думать обо всём этом, но почему-то всю следующую неделю возвращалась к этому. В итоге она решилась пойти на приём к доктору Габриэль, пусть она давно и не была ребёнком. Та не отказала ей в приёме. Мэгги ничего не рассказала Бетти или Кармен, решив, что им не надо знать всё. Доктор Габриэль назвала всё это насилием, но Мэгги была настолько пьяна, что не отдавала отчёта своим действиям, и понимала, что в этом есть и её вина. И потом, кое-что всё же не сходилось: Энтони был не из тех, кто вообще поддаётся соблазнам и делает какие-то странные и необдуманные поступки. Да, он мог начать приставать к ней, потому что вино и виски бурлили в его голове, но этим всё могло и окончится. Мэгги пыталась всё вспомнить, а потом решила задвинуть подальше. — Ты какая-то странная, — Энтони подал ей кофе. Они встретились после того, как дней пять Мэгги избегала его. — Я хочу тебя спросить: между нами хоть что-то было? — она жалобно посмотрела на него. — Нет. Я понял, что не имею права так поступать с тобой, хотя очень хотелось это сделать, — в его голосе слышалось раскаяние. — Я не имею на это право, да и ты вряд ли предпочтёшь меня: я знаю, что у тебя в Америке есть парень. — Нет у меня никакого парня. Просто… Мне нравятся люди из своей среды… — Мэгс, — он взял её за руку, — ты мне очень нравишься, правда; ты очень интересная девушка, и я был бы рад, если бы мы начали встречаться. — Нет, — отрезала она. — Я всё понимаю. Перед тем как уехать в Испанию, Мэгги позвонила Курту. Руки как-то сами потянулись к знакомым цифрам. У неё давно был огромный мобильный телефон, но она не всегда носила его с собой: всё же в рюкзаке он занимал много места. Больше всего ей нравились обычные телефоны и пейджеры, поэтому они с Кармен часто висели на проводе, особенно если она уезжала на конкурсы и гастроли с труппой своей преподавательницы. Со Скарлетт они тоже могли часами болтать о многом. Гудки были какими-то бесконечно долгими, и Мэгги уже хотела повесить трубку, как услышала голос на другой стороне провода. Она была в ступоре и ничего не могла сказать. Мэгги хотела, чтобы Курт ответил, и это случилось. — Алло, — Курт мог бы сразу же бросить трубку. — Привет, это я, — она села в кресло, ощущая, как у неё начинают дрожать руки. — Что-то случилось, Мэгс? У тебя голос какой-то странный, — было слышно, как он рад её услышать. Но ей не нравилось, что последние две недели он не пытался найти с ней никакого контакта. Да, она сказала, что они не должны больше встречаться, но женщины всегда непостоянные в своих поступках: сегодня приголубит — а завтра пошлёт. — Я не знаю, — выдавила она из себя. — Я не знаю… Просто я до сих пор сомневаюсь в том, что могло случится… — Мэгс… — Я не могу сказать это тебе, — она всхлипнула. — Я не могу и приехать к тебе. — Мэгс… — Я оплачу билет, — вдруг она сразу перешла в наступление. — Приезжай ко мне. — Это не очень хорошая идея, — Курт сразу же сдал назад. — Я не могу принять подобное предложение от тебя. — Какого хрена?! — она сразу же вскипела. — Я ничего не значу для тебя, да? Я просто та английская девчонка, которая за тобой гоняется, как сумасшедшая? — Нет, — Курт удивился её пылкости и резкости, — всё не так… — Тогда что так? — спросила она. — Что так? — Мэгс, ты мне очень нравишься, но… — Курт старался подобрать слова, однако у него ничего не получалось. Он боялся её обидеть, не хотел, чтобы она была расстроенной, как это было в последнее время. Слова застряли в горле, время тянулось очень медленно, а Мэгги молчала. Он ждал, когда она очнётся и скажет что-то. Но нет. — Мы слишком разные. — Ты и раньше это говорил, — напомнила она. — Мэгс… — Я завтра уеду, а потом буду в Англии. У меня работа… — Хорошо, я потом приеду дня на три, у меня будут гастроли, — Курт не понимал, почему он согласился на это. — Спасибо, — выдавила она из себя. — Мэгс, только не унывай. — Я постараюсь. Она положила трубку, ощущая, как в ней всё продолжает вибрировать то ли от радости, то ли от чувства: в её жизни сейчас всё идёт совсем не так. Мэгги уже ничего не знала, но была уверена, что подул ветер перемен.