About a Girl

Грустная девушка, Я встретил такую прекрасную девушку! Она очень необычная, может заткнуть кого угодно за пояс и вообще не знает границ. Она грубая, но при этом очень милая. Она странная, но совсем не такая витающая в облаках, как ты. Она играет на гитаре, и поёт, и у неё есть своя группа. Ты должна это услышать! Она просто потрясающая, вы бы подружились. Не знаю, как там твой Хосе. Слышал лишь только, что твоя подружка вышла замуж. Теперь у каждой из вас будет своя жизнь. Кажется, вот так исчезают из жизни друзья: были — и уже спустя время нет никого. У неё будет своя семья, и на тебя просто уже не останется времени, и тогда тебе придётся искать новых людей и свежие эмоции. Когда будет совсем скучно, то обязательно позвони. Я смогу разогнать твою хандру, чтобы ты не думала, что одинокая. Я всегда буду с тобой. Только позвони мне. Мы почти доделали альбом, думаю, что скоро он выйдет. Я пришлю тебе копию, а то вдруг в Англии никто не будет знать о нас. Надеюсь, что осенью мы с тобой увидимся. Июль 1991 Мэгги улыбнулась, включая MTV. Она продолжила собирать чемоданы, радуясь, что они вчетвером решились отправиться в Испанию, просто поездить везде, а потом поваляться на пляже, ничего не делая и вообще никак не парясь по этому поводу. И пусть в это время у Бетти и Роберта были разные выступления, Чарли не обижался, что для своего альбома они не взяли его запись. «Нельзя же вечно приклеиваться к Роберту, да и я должен побыть со своей женой, — всегда говорил он. Особенно если учесть, что прошлый год был трудным и насыщенным. — Тем более, Бетти права: иногда надо выходить из зоны комфорта». Бетти и Роберт выпустили пластинку всего лишь неделю назад, а на них уже посыпались разные приглашения. «Moon & Sun. Vol. 1» разлетелась очень быстро, а критика оценила её новаторские подходы, необычные сочетания, совмещение вокала, страстные отсылки к любимой музыке прошлого. Все знали, что вся эта смелая сторона музыки исходила от Бетти, которая всегда пробовала нечто новое: она не любила стоять на месте. Можно взять любой её альбом и найти нечто, немного выбивающиеся из всего настроя, но это никак не портило общее впечатление. Роберт тоже любил искать новые формы, но они с Бетти всегда делали это по-разному, поэтому и выбор музыкантов для альбома и предстоящего небольшого тура был несколько необычным для многих. Но достав записи, сделанные ещё во времена сессий последнего альбома Led Zeppelin, ни Роберт, ни Бетти не стали останавливаться хоть на чём-то одном, решив, что нужно пробовать новое. Это был их второй альбом, первый выходил семь лет тому назад и состоял из каверов. — Ты слышала это? — Мэгги подняла трубку. Голос Фредди, как обычно, был полон недовольства касаемо Роберта и Бетти. — Распушил хвост перед всеми, особенно перед Бетти! — Я вообще-то смотрю. — Мэгги бросила взгляд на экран. — Он её муж, почему бы не сказать, какая она в работе? Подумаешь, отпускает сальные шуточки в её сторону. Она привыкла к этому, да и её никогда не задевало. — Мэгги продолжила складывать вещи в чемодан. — Лучше скажи: как тебе альбом? Всё же они на славу постарались. — Слишком много всего. Какой-то маскарад, как по мне. Сразу видно, что их интересует разная музыка. — Мэгги ничего не сказала про то, что Queen давно уже так не экспериментировали, как в начале своей карьеры. Она вообще положила трубку на стол, предпочитая не слушать брюзжание Фредди. Он всегда дружил с другими музыкантами, восхищался ими и Робертом в том числе, но только если это не касалось его бывшей любовницы. Все помнили, как Бетти и Фредди записывали её первый альбом. Сейчас она рассказывала про это откровенно, ничего не скрывая и не тая никакой неприязни, злобы или раздражения. Она честно говорила, как они постоянно ругались, чего не происходило никогда с Робертом. В Queen тоже творческий процесс рождался весьма сложно, порой все музыканты ругались в пух и прах, а иногда всё шло гладко. Но не зря Бетти в процессе записи второй пластинки решила взять дело в руки и самостоятельно, но не без помощи Джимми, довести всё до ума. Фредди, вроде, и не обиделся, потому что был занят записью с Кабалье. Но всё же спустя время все поняли, что «Раненая птица» его бывшей подруги ему не совсем понравилась по одной причине: самая хитовая песня, «Song for Lion», была про Роберта, и Бетти не скрывала этого даже в те времена, когда Мэгги лишь догадывалась об их отношениях. Фредди всё не нравилось. Конечно, его охватывала разного рода ревность. Бетти давно уже жила своей жизнью; они с Робертом были идеальным дуэтом, и все это знали. Но Фредди всегда выводила из себя их с Бетти сочетаемость, и пусть он сам записывал с ней песню, которая даже удалась, той магии, что была между Бетти и Робертом, между ними не было. И вот сейчас два месяца тяжёлой работы дали свои плоды и альбом мужа и жены понравился всем, не оставив никого равнодушным. — Ты меня слушаешь? — спросил Фредди. — Да, конечно. — Ты какая-то отвлечённая, — отметил Фредди. — Я просто собираюсь. Вечером мы уезжаем. — Мэгги прикусила губу. Она говорила про это Фиби, но не факт, что он всё рассказал своему боссу. — Ты мне не говорила. — Фредди замолчал. — Вы с Бетти решили отдалиться от меня? — Ты сам хотел этого, — напомнила Мэгги. — Ладно, я не буду тебя беспокоить, — выдохнул Фредди. — Тебе же надо ничего не забыть. — Я не стеснена в деньгах, да и мы застрянем в Мадриде всего на дня три, а потом поедем в Андалузию, — объяснила Мэгги. Она бросила ещё один взгляд на экран. Бетти была в изумительном платье из серого шёлка. Аметистовые серёжки покачивались в такт её движениям, когда она смеялась над шуточками Роберта. Он тоже выглядел так, словно помолодел лет на семь: всё такой же обольститель, но при этом не скрывающий своих чувств к Бетти. Все знали, что она делала его только лучше, пусть они оба и были не без греха, но эти изъяны терялись в том, что они чувствовали друг к другу. Странно, но со временем Мэгги поняла, что ей нужно искать в отношениях, чего она сама хочет, чтобы Вселенная отблагодарила за то, что ты живёшь не страстями, а по велению сердца. Они решили махнуть в Испанию. У них давно была проторенная дорожка туда. Родители любили проводить там отпуск; детей же увлекало исследование. Мэгги, приезжая к Белле, всегда расслаблялась и забывала обо всём. Она помнила, как зимой после того, как решила наглотаться таблеток, приехала к Белле, как они вечерами много говорили. Бабушка читала книги, какие любила Френни когда-то, водила её в те же места, чтобы разогнать хандру. Мэгги пыталась хвататься за призрачные истины, но у неё ничего не выходило, — иллюзия есть иллюзия, и она приносит лишь временное счастье. В доме Беллы как всегда было много света, пусть и было несколько пусто. Три дня они занимались лишь тем, что шатались по летнему Мадриду, находя разные развлечения. Мэгги и Хосе были их проводниками в этой стране противоречий и контрастов. Кажется, ей было шесть, когда она заговорила на испанском. Бетти редко с ней перекидывалась фразами, но Мэгги было этого достаточно, чтобы в школе начать учить язык. К тому времени она знала итальянский благодаря Фло, в школе появился французский, а потом и испанский, став чуть ли не любовью на всю оставшуюся жизнь. Через три дня они махнули в Толедо, где провели всего лишь день. Чарли и Хосе сами вели машину, не доверяя столь тонкое дело своим спутницам. Те не обижались, просто дико хохотали, когда о старом «Фиате», который друзья взяли в аренду, говорили как о самой классной на свете машине. После Толедо было много разных городов, где они чаще всего останавливались, чтобы поесть и провести ночь, ведь их целью была Кордова. Андалусия — родина фламенко, именно здесь можно увидеть самый чувственный танец во всей Испании, услышать страстное пение «канте хондо», оценить искусство лучших исполнителей. На андалусийской земле находится гордость страны — легендарная арабская цитадель Альгамбра, пережившая разные времена и многих властителей, о которой Роберт всегда отзывался как о «поэзии в камне». Здесь сохранилось уникальное наследие мавританской архитектуры: памятники мусульманской эпохи, принёсшей расцвет Андалусии, почти не разрушенные испанцами, что, покорив эти земли, предпочли оставить всё как есть. Здесь была самая чувственная кухня страны и, наверное, самый креплёный херес, которым было приятно слегка напиваться по вечерам. В такие вечера в ресторане, на летней веранде, где кружили сверчки вокруг фонарей, Чарли травил всякие разные истории о том, как ездил в туры с Робертом и как с ними порой случались разные ситуации, а Хосе сразу же переводил тему на своё детство. Оказывается, у него было очень забавное времяпрепровождение в Мадриде, пока он не решил уехать в Англию. Все твердили, что брак Чарли и Кармен будет мешать им жить, но это было совсем не так. Брак Чарли и Кармен мешал жить только тем, кто хотел пожалеть Мэгги, думая, что она опять раскиснет. Ей даже крёстные сочувствовали, считая, что мужчины так друзей не теряют, а вот женщины остаются без подруг. Просто бред. — Ты думаешь о нём? — как-то спросила Кармен. Они остановились на полпути до Кордовы. Впереди алел прекрасный закат, а жара уже успела спасть. Они остановились в чистом поле, просто чтобы перевести дух. Мэгги и Кармен почему-то сидели на капоте машины, попивая из бутылки лимонад. Чарли и Хосе ушли куда-то, но девчонки знали истинную причину и, переглянувшись, засмеялись. — Ты о ком? — О твоём чемодане с мотыльками. — Кармен поправила звенящие браслеты на запястье. — Честно признаться, с твоей свадьбы лишь один раз. — Уголки губ Мэгги дрогнули. — И то из-за того, что встретилась с Денни Голдбергом. — А он тут при чём? — Кармен не видела его уже очень давно. С тех пор столько воды утекло, что порой казалось, будто это было вечность назад. — Мы случайно столкнулись в Лондоне, но мне кажется, что он искал меня. Странно, но он видел меня всего раз. Больше он знал Бетти, ведь они с па тогда постоянно тусовались вместе. Но он сразу же узнал меня или, вернее, сделал вид, что узнал. И так мы заговорили, а спустя время он признался. Оказывается, он менеджер группы Курта. — Мэгги сделала глоток тёплого лимонада. — Он тебя искал, — сделала вывод Кармен. Мэгги ничего не сказала. У неё всё же ещё звенела в ушах правда. У Курта есть какая-то девушка; он сходит по ней с ума, при этом не может забыть её, потому что его новое увлечение может остаться лишь в истории гранжа. Денни назвал её чокнутой, а Мэгги вообще не понимала, к чему весь этот разговор: то ли её пытались отговорить, то ли всё же показать, что именно она теряет. Курт только поэтому перестал выходить на связь. — Ну, он перестал мне звонить. С тех пор как я узнала ту забавную историю про Френни и твоего отца, он просто перестал появляться в моей жизни. — Мэгги прищурилась. На дороге ни одной машины. Настоящая красота, чистая и природная, какая может запросто заставить забыть о всех земных заботах. — Странно, но мне даже стало легче, что он перестал отвечать на мои звонки. — Зачем ты ему вообще звонила до этого? — непонимающе спросила Кармен. — Трудно сказать. Наверное, у меня теплилась призрачная надежда, что всё же… Я не знаю, — Мэгги пожала плечами. — Я хочу его увидеть и одновременно нет. Но не сейчас. Я не думаю о нём. Мне просто это не надо. «Вы очень хорошая девушка, и я очень бы хотел, чтобы у Курта с вами что-то вышло», — сказал в конце Денни Голдберг, когда уходил из кофейни. Мэгги ничего не понимала и не успела сказать, что теперь она не хочет, чтобы у них с Куртом хоть что-то вышло. Пусть сходит с ума по своей очередной панкушке, колет героин, пишет злую музыку, рисует странные картины. Пусть что хочет делает, потому что она уже переболела этим, просто оставила всё в прошлом. — Мэгс, мне кажется, что ты ещё так и не забыла его. — Может быть, всё же он был моей первой любовью. Бетти вон как страдала по Фредди, пока твоего отца не встретила. — Мэгги закрыла крышку лимонада. — Нет, она потом страдала, потому что хотела, чтобы папа её полюбил. — Кармен легко улыбнулась. — Ну, ему просто деваться было некуда, — засмеялась Мэгги. — Но мы с Куртом — не Бетти с Фредди. Сама не понимаю, почему возвращаюсь к тому, что давно уже умерло. Но всё же иногда я ловлю себя на мысли, что, может быть, я не на своём месте, может, я с Хосе, потому что не хочу быть одинокой. А потом он делает нечто романтичное, и я просто теряюсь, понимая, что гоняюсь за призрачной мечтой. Так нельзя жить. — Хосе у тебя вообще замечательный, а твой бывший — шизик, — сделала вывод Кармен. На минуту они замолчали, прислушиваясь к звукам, терявшимся в вечерней тише. — Ладно, мальчики вернулись, — Кармен сказала это тихо. — Не порть то, что у вас есть с Хосе. — Я знаю, что лучше него только Роберт, — и они засмеялись на это. — Опять обсуждаете мужиков? — подколол их Хосе. — Нет, они обсуждают, как трезветь после хереса. Но ничего, потом Роберту позвоним, он нам расскажет, как быстро от хереса-то протрезветь. — Чарли завёл машину. — Так, последний рывок. Они отправились дальше, надеясь, что поздней ночью уже будут в Кордове.

***

Кордова оказалась удивительным городом. Её исторический ансамбль, сохранивший аутентичную планировку, сразу же выдал присутствие разных хозяев в городе. Здесь прослеживалось наследие финикийской и древнеримской, берберской и мавританской, христианской и еврейской культур. В Кордове находится уникальный архитектурный памятник мусульманской эпохи — соборная мечеть Мескита, который ранним утром компания сразу же отправилась смотреть. На всю Испанию прославились кордовские ремесленники: мастера-ювелиры, кожевенники, керамисты, и, конечно, хотелось утащить что-то с собой в Англию, чтобы вспоминать про те солнечные дни. — Вот эти. — Хосе указал на серьги из червлёного золота, выполненные так, словно их носила знатная дама из Кордовы во времена королевы Изабеллы. — Они прям как из исторического кино. — Девушка, это изумительная работа, — сказал пожилой ювелир. — Вы больше нигде такие не сыщите, я вам точно обещаю. — Нет, я не говорю, что они некрасивые, просто они тяжелые. — Мэгги посмотрела на Хосе. — Для особых случаев, чёрт возьми! — Он сунул деньги. Мэгги ничего на это не сказала. — Могу же я побаловать без повода свою любимую женщину? — Можешь. — Она улыбнулась. — Конечно же, можешь. — Пойдём, Кармен и Чарли нас ждут у Мескиты. Мескита была символом города. Когда-то мечеть, а теперь — Кафедральный собор. Они были счастливы, ощущая, как летняя жара пусть и выбивала из привычного ритма, но всё же не останавливала ни на миг. Город поражал их свой многогранной красотой, и они постигали её, ощущая, как оказались втянуты в испанскую суету. Фотографии на модной аппаратуре должны были получиться интересными и, самое важное, забавными; впечатления должны были врезаться в память навсегда. Ужин был плотным, а вино — крепким, но Мэгги не могла спать даже после прекрасных, нежных, романтичных минут слияния и обожания. Утонув всего лишь на миг в изумительных ощущениях, она не сомкнула глаз. Накинув на себя халат, Мэгги вышла в холл. Гостиница была построена в мавританском стиле, поэтому тут был внутренний дом с фонтаном посередине. Мэгги набрала номер Курта. Вот зачем она снова делает это? Стоило бы послать всё к чёрту, сделать вид, что ничего не происходило. Стоило не вспоминать про Курта, но рука всё равно тянулась к заветным циферкам, какие ей дал Денни. Трудно сказать, зачем он это сделал, но ему явно хотелось, чтобы они с Куртом сошлись. — Кто это? — услышала Мэгги знакомый голос. — Это я. — Мэгги поникла; она не знала, что сказать. — Давно тебя не слышал, — отметил Курт. — Как жизнь? — Всё так же. — Мэгги посмотрела на фонтан. Вода журчала, умиротворяя. В холле гостиницы ещё бродили люди: в такую чудную южную ночь спать никак не хотелось. — Я в Кордове. — Где это находится? — Конечно, Курт, как и многие американцы, не знает ничего дальше своей родной страны. — Это в Испании. — Мэгги прислонилась спиной к стене. — С Хосе? — Да. — Я так и знал, что после того, как твоя подружка выйдет замуж, тебе будет одиноко. — Его слова звучали жестоко. Мэгги всегда слышала это от Энтони. Тот тоже считал, что теперь у неё появилось больше времени, но это было не так. Они с Кармен были не разлей вода по очень многим причинам. — Мы тут вчетвером. Не надо меня жалеть. — Мэгги собиралась повесить трубку. — Тогда почему ты рассказала мне про своего рыжего? — Курт помнил ту историю про Энтони. Сама Мэгги уже очень давно не помнила; она предпочитала не бередить раны, потому что так можно сойти с ума. — Я рассказала и Хосе, — сказала она спустя время. — Он не думает так, как ты. Хосе предпочел поверить в её правду, а потом по Лондону ходила городская легенда, как испанец навалял ирландцу. Хосе так и не сознался в этом, а Энтони исчез на время, сказав, что у него много работы. Это было полное враньё, но, с другой стороны, в череде последних событий Мэгги так оказалось проще жить. Он не донимал её своей бредовой идей, что ей пора бы писать свой первый роман, а ещё не приходилось слушать бурчание про «оккупанта» Хосе. Да, у Мэгги были друзья в колледже, но они не становились для неё важными. Для неё всё так же играла роль семья Led Zeppelin, шли годы, а это так и оставалось константой, словно в этом мире не было других близких людей. Да, они виделись чуть реже со Скарлетт, но всё равно старались находить время друг для друга. Курт сейчас жалел её, считал одинокой, заскучавшей и усталой. Но как он ошибался! В последние шесть дней её закружил водоворот переживаний, самых лучших и самых интересных. С такой страстью познавать мир вместе с мужчиной можно только будучи влюблённой в него, никак иначе. И правда, почему она решила позвонить Курту? Мэгги зажмурилась и нашла ответ: — Не ищи меня. Не проси Денни искать меня. Чёрт подери! — Тогда зачем ты позвонила мне? — Курт всё никак не мог понять. — Потому что ты сам ждёшь, что я вернусь. — Мэгги выдохнула. — Всё сказала? — Да, чёрт возьми! — Она кинула трубку. Кажется, давно надо было научиться выпускать пар, как Бетти, — просто брать и устраивать скандалы, иначе она точно запутается. А теперь пора спать. Завтра они собирались поехать в Севилью.