About a Girl

Я впервые стала читать испанские книги. У меня как-то не было раньше тяги, хотя я знаю испанский и свободно на нём говорю. Но как-то мой мир не клонился в ту сторону. Наверное, это всё виновата книга, что живет в моей голове. Я точно не знаю. Я снова пишу. Понемногу. Домашние дела всё же отвлекают, но без этого совсем никак. Ты всегда говорил, что меня это убьет, но ты никогда не думал, что твоя жена сможет как-то со всем справляться. Хотя она хреновая мать. Это думаю все уже знают. Наркоманка и скандалистка, а ещё вечно думающая о себе. Она как то пламя, что спалит любой сухой лист, оказавший рядом с ней. Она и тебя спалила, но, кажется, ты был очень рад этому. Ты хотел этого, поэтому женился на ней. Думаю, что не найдя это пламя во мне, то ты бы быстро меня бросил. Но ещё больше меня поразило то, что мы с Кармен снова ходили на фламенко. Мне так вспомнилось о том, кто я на самом деле, и что у меня в душе бурлит. Гастролирующим в Испании, легендарным «Битлз», в качестве подарка вручили куклы в образе танцовщиц фламенко, одетых в пёстрые платья с пышными воланами, и узнаваемыми аксессуарами: большим гребнем в прическе и веером в руке. Но ты у нас же не любишь ливерпульскую четверку, вернее, любишь, но терпеть не можешь Леннона. Хотя, что он тебе сделал? Роберт вот знал его, и мама знала. Но ты всегда судил по людям исходя из их публичного образа, но никак не из обыденного. Фламенко зародилось на юге Испании, в жаркой Андалусии, где, как в огромной печи, сплавлялись местные традиции с традициями народов, когда-то здесь обитавших. Считается, например, что кастаньеты появились в Испании, благодаря финикийцам. Я только сейчас поняла, как много меня всегда переплетало с Испанией, и как много во мне живёт от этого чудного народа. Наверное, если бы ты понял это, скорее всего, относился бы совсем иначе ко мне. Хотя нет… Между нами всегда лежал денежный вопрос. Тебя можно понять, но только с одной стороны. Представляешь, наибольшее влияние на становление фламенко оказали народы, ставшие изгоями в конце. Веками на Пиренейском полуострове жили евреи — от них во фламенко перешли некоторые песни с целомудренными мотивами. Несколько столетий продержалось в Испании мусульманское владычество — так во фламенко появились сложные ритмы и протяжные переливы. Пройдя десятки тысяч километров, в Испанию из Индии пришли цыгане, которые умело соединяли в своём искусстве местные традиции и собственные ценности, обычаи. Кстати, мать Роберта — цыганка, от неё у него такие кудри и, возможно, такая страсть к музыке. Ты точно этого не знал, Курт, и самое важное, не хотел меня услышать. Ключевыми ценностями культуры фламенко стали понятия свободы и борьбы. Музыка отверженных явилась протестом против несправедливости, жалобой на судьбу и мрачные жизненные реалии. Знакомо тебе всё это? Не только твой любимый панк или грандж был таким. Не только в них ты мог найти все ответы. Хотя именем твоей любви всегда была — депрессия. Искусство «отверженных» долгое время было доступно лишь своим. Они устраивали домашние фиесты, где исполнялись песни и танцы. Возможно, мир и не узнал бы о фламенко, если бы не война с Наполеоном, которая вызвала мощный патриотический подъем и интерес к самобытному народному искусству. Слухи о необычных цыганских фиестах подогревали интерес к этому искусству, в том числе среди иностранцев. Так, постепенно фламенко входило в жизнь Испании. Жаль, что ты был в Испании и так не узнал про него. Не увидел это дыхание жизни. Ты так и не понял, что нас на самом деле могло объединять. Вовсе не тот факт, что мы росли в странных семьях, вовсе не тот факт, что моя мама крутила романы, как и твоя, и то, что я хотела помирить Бетти и Фредди, потому что считала их парой. Нет, во всё не это. Но ты не пытался заглянуть дальше. Жаль. Любовь сильнее смерти. Не жалея себя, на износ души каждый раз доказывать это на сцене — единственное, что требуется от профессионального танцора фламенко. Все остальное: рост, комплекция, национальность и даже возраст — не имеет значения. Во фламенко очень мало непреложных правил. Другой преподаватель скажет вам ровно противоположное: что юбку нужно держать иначе или что веер не следует захлопывать так резко. Не обращайте внимания. Ищите свой стиль. Поиск стиля продолжается всю жизнь. Технических критериев оценки мастерства не существует — полная анархия. Я всё так же ищу свой стиль. А ты обрел ли свой голос, Курт? Ты оставил после себя куда меньше, чем Джим Моррисон. После него осталась не одна пластинка и стопки сборников стихов. А ты, Курт? Ты только и успевал, что употреблять героин, совсем не успевая плодотворно творить. Может быть, Моррисон был гением, а ты — просто посредственностью, оттого не выдержал и решил покончить с собой? Февраль 1995 Они с Кармен сидели на диване в расслабленных позах, иногда присматривая за детьми, которые играли на полу. Белла и Санни постоянно выясняли отношения, так как обе плохо говорили и не понимали странный язык друг друга. Френн же, как умудренная жизнью матрона, раздавала советы, постоянно ходя из гостиной в соседнюю комнату, где был дедушка и вместе с ним Бетти. — Что там происходит? — спросила Мэгги. — Кажется, папа очень злой, — Френни села на пол, опрокинув голову на руки. Она нахмурилась, ведь в её понимание ссоры между родителями — это всегда плохо. Пусть и Френн знала, что Бетти с Робертом ещё как любят выяснять отношения. — Почему злой? — Кармен посмотрела на детей. — Из-за Бобби. — А! — протянула Мэгги. — Ну, его можно понять. Он всегда маме говорил, что только через труп в его семье хоть кто-то будет носить такое имя. — Что это значит? — Френн не очень понимала, о чём сейчас разговаривали взрослые. — Это значит, что ему придётся умереть, чтобы это случилось, — объяснила Кармен. — Они теперь никогда не помирятся? — Френни начала плакать. — Ну, подуется и успокоится. Особенно после того, как Бетти даст ему утешительный приз, — просто сказала Мэгги. — Ага, знаем мы все утешительные призы Бетти, — вставила Кармен, и они с Мэгги засмеялись. Все знали, как Бетти влияла на Роберта, и как умела получать от него то, что ей было нужно. Он принадлежал ей всей душой и телом, как и она ему, поэтому одна вспышка гнева по сути ничего не значила. — Не переживай ты так. Папа остынет. И очень быстро. Мэгги снова откинулась на спинку дивана, прикрывая глаза. Разумеется, вряд ли Роберт был доволен тем фактом, что Бетти и его отец всё решили по-своему. Впрочем, она никогда не скрывала, что приложит все усилия, чтобы продолжить традицию в семье Плант. Глупо было с его стороны обижаться, но с другой стороны это означало, что Бетти не слушается его и поступает так, как считает нужным. Наверное, поэтому он обиделся. Так, что не звонил ей после этого дня три. Бетти родила девочку почти в срок, что было удивительно для её возраста, решив назвать в честь её отца. Роберта Мар Плант Данлер — на испанский лад — была немного капризным ребёнком, но сразу же понятно, как по-особенному к ней относилась сама Бетти. Впрочем, как и все остальные обитатели дома Роберта. Наверное, все просто понимали, что у Роберта больше не будет детей, во-первых, он сам не захочет, во-вторых, уже для таких вещей поздно. — Почему он считает, что Бобби зовут так же, как и его? — Френни села рядом с Кармен. — Ну, потому что у них одно и тоже имя. Папу же Робби зовет только Бетти, остальные — Бобом, Бобби или Робом, — Кармен обняла сестру. — Почему она зовет его Робби? — Потому что наша бабушка Франциска так звала так нашего с тобой дедушку. — Зачем столько одинаковых имён? — возмутилась Френни. — Потому что так надо, — сзади дивана встал Роберт-старший, нависая над ними всеми. — Ну, можно делать это иначе. Смотри, я — Маги, Кармен — Мамен, ты — Пакита, а Бобби — Берта, — предложила Мэгги. — Это на испанском? — Да, — Френн воодушевилась, но ей всё равно не нравилось, как её имя звучало в другом языке. Мэгги нравилась её маленькая сестра. Она была забавной и весьма умной. В свои годы она уже многое понимала и уже знала. Френн часто напоминала ей о том, что не стоит вмешиваться в чужие жизни, делая порой неправильные выводы, пусть и Бетти всегда говорила, что всё равно в их жизни с Робертом сложилось бы многое именно так, как сейчас. — Не переживай, Френн, — в комнате появился Логан, — всегда всё непонятно, когда у тебя родители так всё запутали. Логану в этом году исполнилось шестнадцать лет, и он единственный, кто не собирался подаваться из дома Роберта, считая, что должен учиться дальше, чтобы попасть в колледж. Они все любили Логана. Особенно Бетти. Она вообще по-особенному к нему всегда относилась, и тот это знал. Но больше всего Логана обожала Френни. Белла и Санни же просто ревновали его к другим женщинам в доме. Логан же не делал разницы между сестрами или племянницами. Он уже давно знал, какие запутанные порой отношения могут бывать в таких семьях, как у него. — Когда вернётся папа? — Френни продолжала глотать слезы. — К твоему дню рожденью, — ответил Логан. — Это так долго ждать, — обиделась она. — Ну, у него есть работа, — Кармен поправила волосы. — Ты не переживай, он забрал с собой и Чарли. — Точно, — согласилась девочка. — Маги, а где Хосе? — Он на кухне, — Мэгги взяла её за руку. — Я тебя к нему отведу. Френни просто кивнула. Хосе занимался на кухне выпечкой, чтобы как-то разбавить февральскую хандру. Он часто в последнее время старался отгородиться ото всех. Мэгги лишь отчасти понимала его желание быть затворником среди всех. Возможно, причина была в том, что их отношения не были такими гладкими, как раньше. Мэгги не пыталась пока выяснить причину. Многие твердили ей, будто у Хосе появилась другая, но она слабо сама в это верила, потому что знала, как порой до скрежета зубов правильный муж. Но порой её и правда одолевали сомнения. Масла во все это подливал ещё и Энтони, который недавно сказал, как видел Хосе с какой-то блондинкой в Лондоне. У Мэгги было много поводов не доверять Энтони, ведь у него хватало скрытых мотивов, чтобы врать ради какой-то своей цели. Но в минуты редкого одиночества её брали сомнения. — Хочешь понче-сенеговию? — спросил Хосе. — Хочу, — Френн потянулась к Хосе. — А ты будешь? — Почему ты вспомнил про них? — Мэгги посмотрела на Хосе. — Подумал, что уже давно никто не сравнивает чужой взгляд с пирожным, — Хосе улыбнулся. — Так, Френн, бери, и чтобы Фло не видела, а то она будет ругаться, считая, что кто-то лопает слишком много сладкого. Хотя это совершенно не так. Видела бы она сколько банок дульсе-де-лече поглощается в Испании в выходные. — Она точно будет ругаться, — Мэгги засмеялась. — А потом ещё и мама даст втык. Ладно, иди лучше в столовую. Когда Френни ушла, то Мэгги вопросительно посмотрела на Хосе. Ей хотелось знать, что именно сейчас с ним происходит, почему он стал закрываться от нее. Наверное, ещё после Рождества стоило выяснить отношения, но Мэгги не хотела им с Беллой портить праздники. Вообще, не самая лучшая идея ругаться сразу же после такой уютной и домашней праздничной ночи. Но сейчас всё же стоило обо всем поговорить, пока можно было уладить многие вопросы мирно. Трудно было сказать, что именно между ними не ладилось. Но Мэгги верила: горы пока маленькие и их можно спокойно преодолеть. — Хосе… — Мэгги начала тихо, чтобы не спугнуть его. — Да… — Почему ты не со всеми? — спросила она осторожно. — Ну, мне нравится готовить. — Это не ответ, — Мэгги уперся рукой об стол. — Что с тобой? — В последнее время появилось много времени думать о том, что у меня не было такой семьи никогда, — Хосе посмотрел на нее. — Ты редко говоришь о своей семье, — она прикусила губу. — Ты и сама видела какая у меня мать, да и отец. Не знаю, но я смотрю на Роберта и понимаю, какой он классный отец, я понимаю, почему ты его так любишь. Я смотрю на Бетти и вижу в ней столько любви и нежности, пусть и она — очень своеобразная мать. Мэгги задумалась. Странно, но почему-то и Курт, и Хосе считали, что у неё была самая замечательная семья на свете, и никаких страданий никогда не было. Не было потому, что Бетти могла купить ей всё, что душе угодно. Но разве это является мерилом счастья? Бетти постоянно не было дома. Она то таскалась по своим концертам, то моталась по вечеринкам. Бетти употребляла наркотики, пили и меняла любовников, пусть и многое было слухами. И даже подарки не могли порой восполнить то, что было у других. Бетти не было рядом, когда Мэгги надо было, может быть, поэтому она так легко поддалась манипуляциям Фредди тогда и стала глотать таблетки? Ведь она замечала вполне очевидные факты всё это время, и при этом отбрасывала их от себя, потому что Бетти не утруждала себя объяснениями. Она считала, что так оберегает её. От чего? От правды, что её отношения с Фредди всегда были далеки от того идеала, какой Мэгги придумала для себя? Лучше бы Бетти объясняла ей многое, но она предпочла молчать. — Она хреновая мать. Мы все это знаем, но я всегда прощала ей её слабости, — Мэгги придвинулась к Хосе. — Даже и не знаю, почему я это всегда делала. Может быть потому, что она была необычной и очаровательной. Кто знает… — Ты зря на неё гонишь, — Хосе дотронулся до её руки. — Ты не жил с ней все эти годы. Ты даже и не понимаешь, что все эти годы я переживала, зажатая между двумя тисками. С одной стороны я видела, как она относилась к Роберту, с другой стороны — у меня много поводов ненавидеть её за вранье. Так что ты не жил с ней все эти годы. Тебе трудно обо всем судить. — Ты тоже не жила с моей матерью. Отец отдал ей на откуп всё потому, что чувствовал свою вину. — Вину за свои измены? — она повела бровью. — Да, и за смерть сестры. — Я знаю, что ты бежал из дома, потому что тебя достала удушающая любовь и опека матери. Ты считал, что она найдет тебя в любом испанском городе, понимал, что и там тебе не будет житья. Видишь, как бывает обманчиво впечатление, но ты не понимаешь, как я все эти годы жила. — Ты считаешь, что плохо? — поинтересовался Хосе. — Я считаю, что многие мины заложила моя мать. Но самое важное — эти мины она избежит с Френни и Бобби, потому что Роберт не даст сделать, — выдохнула Мэгги. — Иногда я им завидую. — Ладно… Закрыли эту тему, а то мы поругаемся.

***

Странно, ведь и Курт так же думал. Думал, что в её жизни всё ладно, но при этом они похожи. Похожи в каких-то мелочах, которые были так значимы для Курта, но не играли никакой роли для самой Мэгги. Когда она была влюблённой в него дурой, то она не очень понимала это, но спустя годы к многим вещам меняется отношение. Посредине моря Лежал камень, Там сидела моя милая И рассказывала о своем горе. — Что это? — Курт посмотрел на неё, ощущая, что Мэгги где-то замыкается, отстраняясь от него. — Так, вспомнились строчки, даже не помню, где я их услышала. Мэгги приехала к нему после ссоры, когда казалось бы, что уже ничего не вернуть. И Курт верил, что она больше не держит на него обиду. Но он сам с трудом верил в то, что она всё ещё ему нужна. Курт прикидывал, кто она для него и что значит, пытаясь выудить из себя чувства к ней. Но она всё ещё казалась ему девочкой, что бегает за ним. Она просила его любви, а он давал ей лишь иллюзию того, что это есть между ними, но скоро Мэгги это поймет, и тогда она уйдет от него навсегда. Тут уж и сомневаться в этом не стоит. Курт провел пальцами по её обнажённой спине, замечая некую скованность в Мэгги. Она замыкалась снова, предпочитая прибывать в своих мыслях, и почему-то его это сейчас бесило. Она приехала к нему, но словно была не с ним. — Всё время думаю, как мы с тобой во многом похожи. — В чём же мы похожи? — она обернулась к нему. — Мы с тобой выросли не в полных семьях. Наши матери вечно были заняты собой, а ещё мы хотели, чтобы наши семьи сложились иначе, — Курт перечислял всё с таким воодушевлением, что, казалось, именно поэтому он собирался любить Мэгги. Она кратко бросила взгляд на него. Мэгги так не думала. Она знала, сколько различий между ними, и уже ни раз перечисляла их. Девушка просто верила: любовь может стереть все грани, изменив все трудные противоречия на легкие линии. Курт не думал, что так будет, но ему нравилось то, что Мэгги была рядом с ним. Льстило, как она мчалась к нему и постоянно желала с ним поговорить. Такой бывает любовь. Твое сердце становится похожим на перегруженную спасательную шлюпку. Чтобы не утонуть, ты выбрасываешь за борт свою гордость и самоуважение, свою независимость. А спустя какое-то время ты начинаешь выбрасывать людей — своих друзей и всех прочих, кого знал годами. Но и это не спасает. Шлюпка погружается всё глубже, и ты знаешь, что скоро она утонет и ты вместе с ней. Это происходило у Курта на глазах с очень многими девушками. Наверное, поэтому он и думать о любви не хотел. Хотя понимал, что ищет это чувство. Возможно, они с Мэгги понимали это по-разному. — Ты думаешь, что только по этому мы родственные души? — Почему бы и нет, — Курт пожал плечами, доставая сигареты. — Мы с тобой мало, чем похожи всё же. Ты и я сделаны из разного теста. Англичане и американцы в очень многих вещах не похожи друг на друга. — Думаешь, эти мелочи разобщают людей? — спросил он. — Я просто думаю, что этого всего уже недостаточно, — она поднялась с постели. — Нужно что-то ещё. — Я тебе назвал это, — Курт явно обиделся. — Нет, — она стала одеваться. Снова вспышка со стороны Мэгги. Ему казалось, что она хочет быть с ним, ведь ради него она приехала сюда, пересекая океан и находя время. Но, оказывается, же он ошибался. — Мэгги… — Ты прекрасно понимаешь, что я хочу от тебя, — она пригладила волосы. — Ладно, мне надо выйти: хочу подышать свежим воздухом. Мэгги оставила его. Кажется, трещина между ними случилась ещё до того, как она отрезала все провода. Трещина произошла тогда, когда Мэгги начала понимать, как они не похожи во многом. Так было с Хосе? Но она быстро успокоила себя. Нет, с Хосе всё иначе, потому что он совсем другой человек. Все пары испытывают трудности, и Мэгги знала: всё вернется на круги своя.