Абу-Даби, Яс Марина 30 октября, пятница
Глубокий вдох, медленный выдох. Пятничная тренировка начинается в девять. Чтобы настроить машину верно, важен каждый круг, каждая секунда и каждое слово. Быстрые повороты, медленные виражи, прямые отрезки – болид должен вести себя идеально на любом участке трассы, командам с пилотами нужно понимать друг друга с полуслова, и каждому необходимо работать на пределе возможностей. Только так здесь можно оказаться на вершине. Час пролетает как минута, и времени всегда кажется мало. Главное – провести его продуктивнее, чем соперник. В спорте, где всё решают сотые и тысячные доли секунды, всегда важно быть на полшага впереди. — Как мне его победить? — вечером пятницы Оксана не может устоять перед предложением поужинать вместе у неё в номере, и посреди повисшей тишины, сама того не ожидая, задаёт вопрос в лоб, хоть и прекрасно понимает, что это слишком. Но Вилланель так отчаянно хочется победить, и в глубине души она надеется получить совет, который сможет повлиять на ход событий. — Будь собой. Но постарайся не въехать в стену, — Ева, сперва опешив от такой самонадеянности, отвечает несерьёзно и встречает спокойное принятие во взгляде напротив. Вряд ли Оксана и впрямь верила, что Поластри расскажет о слабом месте их машины или выдаст секрет команды, нарушая все договоры о неразглашении. Справедливо подметив про себя, что терять ей нечего, Ева с улыбкой пожимает плечами: — Тебе не нужны мои советы, Оксана, — начинает издалека она. — Я никогда не водила «Феррари», а ты не сидела за рулём «Мерседеса». Никто не знает твою машину лучше тебя самой. Просто не пытайся менять то, что работает, слушай свои инстинкты, доверься им и не сражайся как в последний раз. Это того не стоит, — паузой сделав акцент на этих словах, девушка продолжает так же ровно и спокойно, будто обсуждает погоду или новости из «Таймс»: — Ричард не в лучшей форме и непозволительно часто ошибается. Если окажешься позади, следи за ним, найди поворот, с которым он справляется хуже, и воспользуйся моментом, когда он совершит ошибку. Оксана медленно повторяет эти слова у себя в голове. Надеяться на чью-то ошибку – это тактика, которая противоречит её характеру. Ей хочется борьбы, хочется выигрывать благодаря своим навыкам, а не промахам соперников. Но завтра в ход должны идти все возможности. Завтра все средства будут хороши. — Они скажут мне его пропустить в воскресенье, но я не стану, — Еве наверняка нельзя говорить об этом и уж точно не стоит в воскресенье ослушиваться указаний команды, но ей плевать. Чемпионат она выиграла, Кубок Конструкторов тоже у «Мерседес». Она сделала всё, что требовалось, а Ричард с Оксаной пускай разбираются сами. Это правильно. Это честно. Пропускать кого-то вперёд не в её правилах. Не для этого она всю жизнь сражалась за своё место в высшей лиге. — Не потому что ты мне очень нравишься, — уточняет она, — а потому что я никогда бы этого не сделала. Ева бросает взгляд на часы и неспешно поднимается, будто бы значение имеет время, а не близость грани, переступать которую недопустимо. Оксана внезапно ловит себя на мысли, что больше не хочет быть одной наедине с ворохом беспокойств, не дающих дышать полной грудью. Она хочет ненадолго забыть обо всём, оказаться в уютных объятиях и почувствовать себя просто человеком. — Останься, — срывается с губ девушки, когда гонщица «Мерседес» уже берётся за ручку двери. Прижавшись к Еве, она на секунду закрывает глаза от неверия. Настолько нереальным кажется этот момент среди искрящейся напряжением жизни за стенами отеля. Завтра будет битва, но здесь они просто люди. Со своими чувствами, эмоциями, проблемами и накопленной за месяцы усталостью. Безумство мира за дверью сейчас кажется далёким и немного чужим. Хочется остановить ненадолго время в этом крошечном оазисе и больше никогда не выходить наружу. — Такое приятное чувство, — задумчиво произносит Оксана спустя то ли минуту, то ли час в приятной тишине. Губ касается улыбка, когда она чуть отстраняется от Евы, чтобы наткнуться на вопросительный взгляд. — Мы больше не соперницы. — Мы никогда ими не были, — лукаво отвечает Поластри, на самом деле так не считая. Полгода назад Оксана начала бы защищаться, но сейчас лишь улыбается. Ей больше не нужно ничего доказывать. — Да ладно тебе, Ева, не говори, что я не заставила тебя понервничать в этом сезоне. — Ты заставила меня стать ещё быстрее, если быть честной. Каждый раз, когда я видела тебя рядом на трассе, то понимала, что любая ошибка будет стоить слишком дорого. — Это в мои планы не входило, — Оксана отрывает взгляд от приоткрытых губ, когда её вдруг накрывает осознание. Принятие того, о чём обе они так долго старались не думать. — Как мы будем справляться с этим? — Оксана меняется в лице как всегда быстро, — Сейчас мы не соперничаем, но через три месяца всё начнётся заново. Я хочу бороться за титулы, как и ты, — гонщица «Феррари» впервые произносит это вслух, и звучит это не лучше, чем пару секунд назад у неё в голове. Ева не хочет думать о будущем. Возможно впервые в своей жизни настоящее кажется чуть более привлекательным для девушки, которая всегда жила мечтами и планами. — Давай разбираться с проблемами по мере их поступления. Девушка долго смотрит на Еву, совсем не понимая, как у неё вечно выходит быть такой заразительно спокойной. Она выдыхает и снова позволяет утомленному телу расслабиться, переводя взгляд на горящий жизнью город за окном. Яркий, но размеренный Абу-Даби совсем не похож на Ниццу, которая никогда не спит. — Мой первый сезон в Формуле-1, — Оксана говорит медленно, то ли грустно, то ли с наслаждением смакуя произнесенное, — почти закончен. — Не верится? — Наоборот. Такое чувство, что я всегда здесь была, а теперь всё заканчивается. — Всё только начинается, — Ева улыбается, откидываясь на спинку мягкого кресла, отчасти завидуя этому энтузиазму. В двадцать лет над идеей «отдыхать от гонок» хочется лишь смеяться, двухнедельных перерывов достаточно, чтобы взвыть от скуки, а каждый будний день проходит в ожидании пятницы. Постоянно хочется только работать ещё больше, учиться новому, искать способы стать лучше, стать быстрее. С годами всё не так уж сильно меняется, но конец десятого сезона видится возможностью на пару месяцев почувствовать себя нормальным человеком, ни о чём не думать и никуда не лететь сломя голову. Замедлиться и просто жить. — Чем займёшься зимой? — Вилланель, сама того не замечая, впервые за последние дни забывает о висящем над ней грузе ответственности, позволяя себе на несколько минут выдохнуть, вот так просто обсуждая планы на зимние каникулы. — О, у меня грандиозные планы, — начинает Ева, задумчиво отводя глаза. — Сперва – выспаться. Потом недели на две выключить звук в телефоне и не отвечать ни на один рабочий звонок, — девушка перечисляет свой список, будто бы планы и впрямь впечатляющие. Хотя для пилота Формулы это почти подвиг, — потом, наверное, улечу в Штаты и останусь там до зимних тестов. — Звучит здорово, — Оксана не позволит себе показать это, но она слегка разочарована отсутствием себя в евиных планах. — Надеюсь, ты составишь мне компанию? — будто бы прочитав мысли, добавляет гонщица «Мерседес». — В мире нет места лучше Нью-Йорка для рождественских каникул. Вилланель, усмехнувшись, мечтательно прикрывает глаза, представляя, как здорово было бы сейчас оказаться в украшенном миллионами огней праздничном Нью-Йорке: пить глинтвейн на одной из этих волшебных ярмарок и восхищаться величием огромной ели на площади Рокфеллер-плаза. Ева всё ещё не может поверить, насколько неожиданными могут оказаться планы судьбы. Не то чтобы она была фаталисткой, но как ещё можно оправдать их встречу? Неминуемая траектория, цепочка событий, которая рано или поздно привела бы их к этому моменту счастья, почти абсолютного, найденного в невозможном. Они могли ненавидеть друг друга, могли пару раз погибнуть на трассе от неукротимого желания одержать верх, могли быть приятельницами или вовсе только дежурно здороваться при встрече. Но волей сотни случайностей они здесь, а случайностей, как известно, не бывает. Говорят, нам всё время даются ответы, нужно лишь понять, на какой именно вопрос.Абу-Даби, Яс Марина 31 октября, суббота
— Это моё место, — сложив руки на груди в театральном возмущении, пропускает приветствие Ева. — На этом автодроме пятьдесят тысяч мест. Я уверена, что ты найдёшь, где сесть, если моя компания мешает насладиться утром, — Оксана отвечает без тени эмоций, сперва даже не переводя на гонщицу взгляд, но через секунду с хитрой улыбкой встречается с Евой глазами, поднимаясь с кресла. — Привет. — Привет, — девушка оставляет на губах Вилланель мимолетный поцелуй со вкусом кофе. — Ты меня напугала. — Я старалась. — Как настроение? — Ева садится рядом, вовсе не из любопытства задавая абсолютно дурацкий, по мнению Вилланель, вопрос. Просто другого шанса поговорить у них перед квалификацией уже не будет. — Как будто через несколько часов самая важная квалификация в моей жизни, — Оксана говорит очевидное, на свой взгляд, и голос её звучит излишне грубо. — Всё пойдёт через задницу, если думать об этом так. Это просто квалификация. Такая же, как и предыдущие шестнадцать, с которыми ты чудесно справлялась. — Слушай, — Оксана явно собирается сказать то, о чём пожалела бы, но вовремя себя одергивает, продолжая иначе, — давай просто посидим здесь. Попьём кофе, помолчим.Абу-Даби, Яс Марина 1 ноября, воскресение
Последняя гонка. Момент, когда всё почти окончено и всё может измениться. В следующем сезоне история начнётся с чистого листа, и у тебя будет целых двадцать возможностей победить. Но сегодня есть лишь одна. — Уже пять лет никто не вставал на подиуме Чемпионата мира между двумя гонщиками «Мерседес»! — торжественный голос комментатора раздаётся с экранов сотен тысяч телевизоров, от которых не отрывают глаз замершие в ожидании болельщики. — Если Оксана Астанкова закончит гонку выше Ричарда Стоуна, она впервые за все эти годы прервёт победную серию дублей немецкой команды, и «Феррари» сделает огромный шаг вперёд на пути возвращения былой славы! Оксана сосредоточена на болиде соперника, за которым едет уже десятый круг. Вчера она сделала почти невозможное и квалифицировалась лучше, но неудачный питстоп развеял надежды на лёгкую гонку, и теперь всё зависит лишь от неё самой. — Оксана, он срезает четвёртый поворот и выигрывает на этом две десятых за круг, делай так же! — обычно бодрый голос Макса сейчас напряжен, натянут и совсем на себя не похож. — Макс, прошу, оставьте меня одну. Используйте радио по необходимости. — Оксана ловит себя на мысли, что наверняка ни один первогодка в Ф1 не позволял себе такого. Ей возможно будет совестно в конце дня, когда кто-то из журналистов обязательно упомянет это в своём вопросе, желая пристыдить. Но победителей не судят, а она рассчитывает на высший результат. — Принято. Не делай глупостей. Не делать глупостей. Оксане постоянно это говорят. Ева, Макс, команда, тренеры в детстве. Но есть ли грань между глупостью и оправданным риском, когда на кону вице-чемпионство? Кто не рискует, тот не пьет шампанское. Вилланель всегда было по душе это утверждение.***
Оксана ест гамбургер с беконом на заднем сидении лимузина, запивая фастфуд дорогущим шампанским с подиума. Отсутствие бокалов не волнует, она пьёт прямо из бутылки и смеётся, когда машина резковато тормозит и сладкие капли падают на красную футболку. В этом вся она. Нет ничего, что описывало бы её лучшим образом. Она добилась своего и сейчас чувствует, будто бы весь мир покорится ей, стоит лишь посмотреть. Она счастлива и вряд ли когда-то испытывала подобное. В следующем году второе место не принесёт удовлетворения и, чтобы ещё раз вкусить этот триумф, придётся стать Чемпионкой. Заливаясь хохотом, Оксана дополняет наполовину опустевшую бутылку шампанского вермутом «Кампари» из безымянного магазина, куда они заехали по пути. В Эмиратах сложно достать алкоголь, так что тот парень, что узнал их, наверняка не дружит с законом. Негрони Сбальято. Изысканно крепкий, дурманящий коктейль – такой же, как и сама Оксана. Несколько глотков, пара взглядов и ничего не подозревающий человек оказывается под чарами. Горечь вермута тает на фоне сладковатого шампанского, и сперва сложно понять, правда ли приносят удовольствие эти странные ощущения? Вилланель делает это со знанием дела и рассказывает, что «sbagliato» у итальянцев означает «неправильный». Неправильный коктейль с неправильным, но совершенным балансом сладости и горечи. Прямо как она сама. Ева сидит напротив, подтянув колени к груди, и в голове уже в третий раз задает себе один и тот же вопрос: «Что я, чёрт возьми, делаю?» Ответа на него попросту нет. Лишь накатывающее чувство (не)правильности происходящего. Будто нет ничего естественнее, будто всю свою жизнь, двигаясь к великим целям, она шла к этому мгновению абсолютной абсурдной вечности впереди.