***
— Ты в порядке? — спросил Чуя, когда беловолосый в очередной раз чихнул. — Всё хорошо, правда, — отнекивался Накаджима, — Не бери в голову. Сидение под дождём не прошло бесследно. Ацуши постепенно чувствовал, что, быть может, самую малость простыл, периодически чихая и иногда кашляя. Поначалу рыжий не особо замечал что-то подозрительное в здоровье Тигра, но когда кашель и чихание стали брать верх над беловолосым, то Накахара всё-таки смог понять, что это некоторый тревожный звоночек, нужно что-то делать. Проблема была только в Ацуши. Вернее, в том, как этот парень тщательно старался скрыть, что, вероятно, простужен. Накаджима либо старался избегать вопросов, либо всё-таки отвечал на них, но исключительно неправду, что в какой-то момент уже даже стало раздражать Чую. Пускай рыжий и чувствовал, что дело не только во вранье, но и в чём-то другом. В «чём-то», чего Накахара не мог понять. — Так, и что теперь нам надо делать? — спросил Ацуши. — Этот вагон напоминает свалку за городом, — рассуждал рыжий, ходя из стороны в сторону, — Иронично, что тут недалеко рельсы есть. Поезд в поезде, так сказать, — он усмехнулся. — Что вообще можно сделать на свалке, кроме как выкинуть мусор? — не понимал беловолосый. — Хулиганить и веселиться, — уверенно заявил Чуя, после поймав косой взгляд Накаджимы, — Да. А чего ты так на меня смотришь? Я ж тебе не труп откапывать предлагаю. Можно, к примеру, пострелять по чему-нибудь. — Если мы будем стрелять по тем кускам металла, что были когда-то машинами, то, боюсь, не будет уже нас. — Можно начать с бутылок, — рыжий указал на развалюху, на которой стояли зелёные стеклянные бутылки и пистолет. Процесс стрельбы, в принципе, прошёл неплохо. Чуя даже немного удивился тому, как у Тигра получалось весьма здорово попадать в цель. Ибо, если признаться, рыжий ожидал, что у Накаджимы будут какие-нибудь проблемы, из-за чего беловолосого пришлось бы учить. Что ж, не в этот раз, как говориться. Быть может, в какой-то момент Чую действительно смог даже как-то заворожить этот процесс, из-за чего он даже залип, смотря на Ацуши, что умело расправлялся с бутылками. — Чуя, — окликнул Накахару беловолосый, — Я закончил, Чуя. — А, да, — рыжий вернулся в реальность, — Неплохо вышло, молодец. Хм-м, ты какой-то слишком горячий, — вдруг Чуя почувствовал какой-то жар от ладони Накаджима, после дотронувшись пальцем до лба Тигра, — Ацуши, у тебя жар! — голос Накахары звучал явно обеспокоенно. Последние слова Накаджима услышал лишь над ухом, как будто в другой реальности. Веки тяжелели, как будто наливаясь свинцом, глаза медленно закрывались, а тело всё больше и больше расслаблялось. Больше не получится скрывать. Организм больше не выдерживал.***
Пробуждение далеко не всегда бывает приятным. Ужасный насморк, который не давал свободно дышать, боль в горле и кашель, который, казалось, раздирал стенки трахеи и горла. Свербящее и ноющее чувство в носу заставляло чихнуть, а потом шмыгнуть носом, что лишь привлекло внимание рыжего. — О, Ацуши, ты проснулся, — Чуя определённо говорил намного тише, чем обычно, однако голос всё равно ужасно бил по барабанным перепонкам. Накаджима невольно вздрогнул, когда чуть влажные пальцы рыжего скользили по щеке вверх и хватались за край тряпки, пропитанной когда-то холодной водой. Кусок ткани убирали со лба и полоскали в маленькой мисочке с водой, выжимая и вновь опуская вниз — так несколько раз, пока она не стала опять холодной. А затем вернули на горячий лоб и прижимали её, чтоб не сползла, — У тебя сильный жар, — говорил Накахара уже шёпотом. — Что с дверью? — Ацуши чуть не вскочил, но после почувствовал слабость. — Да лежи спокойно, — остановил его Чуя, — Не открылась она. И сейчас мы всё равно никуда не пойдём. Ты болеешь. И хочется тебе того или нет, но я тобой займусь. Мы останемся тут, пока ты не поправишься. — А где мы вообще? — не понимал беловолосый. — Ну, это лесная местность, и рядом с железной дорогой был дом, так что, думаю, ответ понятен. — Ты на меня злишься? — Чего? — до Накахары не сразу дошло, что Ацуши имел ввиду. — А, в этом смысле. Да не злюсь я, скорее, не понимаю. Ну в чём была проблема по-человечески сказать, что что-то не так? Мы бы не скакали как проклятые. — Может, это потому, что иногда помощь трудно просить, — Накаджима пожал плечами, — Не знаю. — Ты просто упрямый ребёнок, — вздохнул рыжий, — Ладно. Если что-то понадобится, говори сразу. И Ацуши действительно упрям. Упрям настолько, что, вряд ли, бы у кого-то попросил помощи. Хотя, быть может, дело вовсе не в этом. Это Чуя так видел вопрос. Это рыжий так считал и сделал такой вывод. Поначалу Накахара не сразу понял, но после стал замечать, что, возможно, иногда начинал видеть в Ацуши самого себя. Стал замечать, что, быть может, в чём-то они даже похожи. Может, именно поэтому, по какой-то воли судьбу, в которую рыжий не особо верил-то, они и встретились. Ведь вместе с кем-то будет определённо легче найти выход, нежели одному. Особенно, если этот кто-то хоть как-то, но похож на тебя. Однако сейчас это, как и время, особо важным не было. Чуя лишь снял перчатку, после несколько секунд разглядывая ладонь, понял, что число на руке всё-таки смогло чуточку уменьшиться. Пусть это и было хорошим знаком, рыжий почти не обрадовался этому, ибо опять раздался кашель Накаджимы. Чуя определённо был нужен беловолосому. Странное чувство. Определённо было странным, что впервые за достаточно немаленький промежуток времени Накахара заботился о ком-то. Быть может, в его душе просыпалось давно забытое чувство — сострадание. Да, это определённо оно. И он определённо никуда не уйдёт. Сейчас для Чуи было важно только одно — Ацуши должен выздороветь. Быть может, рыжий даже в чём-то и себя винил тоже. Не нужно было мусолить всю эту тему, надо было сразу хоть что-то предпринять, дабы беловолосый не заболел. Но сейчас, в общем-то, это особого значения не имело. Накаджиме определённо нужна была помощь, которую Чуя уж точно сможет обеспечить, пускай в ближайшие дни и придётся побыть кем-то вроде няньки или сиделки для беловолосого.