Ренар

∙•☽●════════════════════════════✧☽◯☾✧ ═══════════════════════════●☾•∙

      Ренар       Я лежу на кровати и читаю список предметов на первый год. Под основными — перечень факультативов, и мне нужно до завтра выбрать полдюжины дополнительных занятий. Ив крутится рядом, явно хочет разговаривать, но робеет. Одетт за последние несколько часов не сказала ни слова и ходит по комнате, будто никого, кроме нее, тут нет — зато нарядилась и накрасилась так, что у меня дух захватило.       Свой листок она лишь мельком просмотрела, будто уже давно все решила, а теперь сидит и просто смотрит в стену. Время от времени я бросаю на нее взгляд — у Одетт задумчивое, ничего не выражающее лицо. Неужели ей не скучно?       Я бы уже давно взял книгу или сходил изучить школу. Или на стену бы полез от безделья. Понимаю, что О молчит и просто смотрит уже часа два, и мне становится не по себе. Что у нее в голове?       — Ты что выбрал? — вполголоса спрашиваю у Ива, и он радостно подскакивает ближе.       — А ты? Мне все нравится.       Я вздыхаю. Мне тоже. Но в сутках не так много часов, мне надо спать, есть и ходить в клуб. Боги! еще и клуб. Тем, кто не играет легче, но мне будет интереснее.       — Таро я сразу вычеркиваю, — отвечаю я. — Только руны. Из дополнительных языков… пусть будет древне-валлийский. Свечи делать… их и купить можно будет. Подумаю еще.       Я сажусь на кровати и смотрю на Ива.       — Меня больше обязательные предметы волнуют. Почему йога обязательная? Не хочу.       — Это надо… — бормочет мальчишка, но только раздражает меня.       — Я дзюдо занимаюсь с шести лет, а здесь из спорта… да ничего! Зато йога… танцы… верховая езда.       Ив смущенно молчит, и мне это не нравится. Я снова смотрю прямо ему в глаза.       — Если ты со мной не согласен — спорь! Веди себя, как личность, черт возьми!       Он все равно мнется.       — Ну… мне интересно. Йога и танцы… что в этом плохого?       Я понимаю, что ничего. Просто буду скучать по дзюдо. И какие танцы с моим ростом? С парнями что ли кружить?       — Какие хоть танцы, — обреченно спрашиваю я. Похоже, Ив знает лучше.       — Бальные, — лепечет он, а я невольно усмехаюсь.       Похоже готовят в приличное общество. Как вальс может помочь Ордену захватить власть над миром? Кто вообще составляет эту программу? В других школах это тоже есть или только мы особенные?       Нет, мы особенные, конечно, но…       Мне нужно больше поддержки. Я поворачиваюсь к О:       — Эй… иди к нам. Давай поговорим.       Она будто не слышит. Но через несколько секунд я слышу ее мерный, будто неживой голос:       — Я не хочу. Я думаю.       Словно другой человек. Я же помню, как она смотрела на меня и чего просила. Или она перед Ивом стесняется? Мысль о том, что Одетт может чего-то робеть мне кажется глупой. Но я готов уважать ее желания. Я ее хочу. И, больше всего, чтобы она нуждалась во мне. Если буду давить — спугну и настрою против себя.       Ив тоже смотрит в сторону О. Или на гроб? Я тоже смотрю. Зачем этой безумной гроб? Может, третьекурсники ее выгнали не из-за него, а потому что она вот так сидела и молча смотрела в стену? Я люблю фильмы ужасов, но…       Отвожу взгляд. Нужно выбирать. Из обязательного… йога, черт бы ее… танцы… ладно. Верховая езда… пусть. Латынь, древне-норвежский, английский…       Английский я знаю, учительница была хорошая. Воспоминания о Флоранс улучшают настроение, надеюсь, и она обо мне думает.       Что там дальше? Астрология европейская, астрология хорарная, хорошо хоть нумерология факультативом, никогда ее не уважал.       — Сколько будет уроков в день? — обращаюсь к Иву.       Он пожимает плечами:       — Много.       — Семь-восемь, — неожиданно слышу голос Одетт сбоку и радостно поворачиваюсь к ней:       — Ты расколдовалась?       — Не смешно, — так же безжизненно и ровно отвечает она, но неожиданно предлагает: — Давай поиграем?       О, девочка, да. Давай. Отбрасываю в сторону листок с предметами.       — Во что ты хочешь играть? — я приближаюсь к ее кровати.       Одетт вскакивает — куда только подевалась апатия — и достает из шкафа большую коробку.       — В шахматы. Ты умеешь?       Не умею. Точнее, знаю, что и куда ходит, но на этом все. Ни разу ни с кем не играл.       — Нет, — признаюсь я, — но не прочь научиться.       Одетт улыбается. Теперь она нравится мне куда больше. Наблюдаю, как она расставляет на поле фигуры. Внезапно О смотрит поверх моего плеча:       — Брысь отсюда! Тебя не звала.       Оглядываюсь. Ив отпрыгивает назад — в глазах обида и недоумение — и скрывается в ванной.       — Зачем ты? Парнишка безобидный, — стараюсь вести себя нейтрально.       — Он мне не нравится, — голос О снова мерный и холодный.       Так не пойдет. Я желаю, чтобы она улыбалась для меня. Не хочу обижать Ива, но Одетт мне нужна больше. Возвращаю ее внимание к шахматам:       — Как тут играть?       Некоторое время она рассказывает, как и что ходит, потом мы играем пробную партию. Два раза подряд Одетт дает мне выиграть, я просто уверен, что она поддается и в упор не видит, как наступают мои белые.       — Ты быстро схватываешь, — говорит О и смешивает фигуры на доске.       — Мне не нравится, что ты даешь мне фору, — честно отвечаю я.       Она снова загадочно улыбается, и я понимаю, что моя догадка верна.       — Так будет не всегда. Но ты правда хорошо играл.       Мы лежим на ее постели, которая мне коротка, в россыпи деревянных фигурок. Одетт прижимает к губам черного короля, а я не могу отвести взгляда от ее глубоких шоколадных глаз. Когда она так близко, я снова чувствую себя громадиной, если лягу на эту хрупкую малышку, просто задавлю.       Ив так и не появляется из ванной. Я не слишком переживаю, там тоже есть, чем заняться, и сейчас меня больше всего интересует О.       — Ты откуда? — спрашиваю я.       — Из Марселя.       — Это откуда граф Монте-Кристо? — я улыбаюсь, но Одетт смотрит безразлично. — Не читала?       — Не люблю такое, — равнодушно отвечает О.       Я откидываюсь на спину и глубоко вздыхаю. Да что это со мной? Девчонка не любит читать, не любит балет, она постоянно молчит и ведет себя как героиня японских хорроров, а меня от нее трясет.       — А ты? — спрашивает Одетт.       — Из Орлеана, — я отвечаю охотно, хоть уже готов поклясться, что ей все равно. — Если бы ты видела, как там хорошо! Река и эти белоснежные замки! Памятник Жанне… и фестиваль в честь нее.       Я опираюсь на локоть и поворачиваюсь к Одетт.       — Знаешь… она единственная христианка, которую я уважаю.       — Да, она мне тоже нравится… — говорит О.       Ну хоть что-то. И тут я понимаю, что ближайшие пять лет не попадаю на праздник — он проходит с Бельтана и длится неделю. Разумеется, вулгары ничего не знают про Бельтан, просто так сложилось. Снова вздыхаю… из школы меня не отпустят.       — Из какой ты семьи? — спрашиваю я с полуулыбкой. — Из той самой? Полное имя О — Одетт Хлоя Руссо.       Похоже не понимает. И слегка пожимает плечом.       — У меня никого нет.       — Сирота? — уточняю я.       Она вскидывается на кровати и скалит мелкие зубы.       — А если сирота, то что? С отребьем должна учиться?       Так, я перегнул палку. Но О успокаивается почти мгновенно.       — Денег у меня достаточно, опекун хороший. Закончу школу — получу все полностью.       Она зыркает на меня темными глазищами.       — Так что не переживай!       Я и не думал. Она точно из тех, кто может за себя постоять.       — А твои родители? — она снова ложится на бок, лицом ко мне и начинает поглаживать мою грудь через рубашку. — В Магистериуме работают?       Если она решила, что таким образом уест меня, то не на того напала. Комплексов происхождения не имею.       — Нет, — спокойно отвечаю я. — Отец психолог, мама учительница.       В Магистериуме работает Флоранс. Она училась вместе с мамой в одном вулгарском Университете, но на другом факультете и на несколько курсов младше. Они быстро поняли, что из Орденских семей и начали общаться. Поэтому Флоранс учила меня английскому. Но рассказывать об этом Одетт сейчас не с руки.       О ничего не отвечает. Она прижимается теснее и приоткрывает губы. Я понимаю намек и целую ее, проникая все глубже, сплетая языки. Мысли полностью заменяются эмоциями, и сейчас я понимаю, почему так реагирую на нее — она невероятно горяча. Сейчас мне наплевать, что она безумна, что пялится в астрал, как кошка… сейчас есть только ее дыхание и сладковатый вкус помады.       Одетт слегка отодвигается и ее глаза блестят как у больной лихорадкой.       — Придуши меня, — шепчет она.       Я слегка вздрагиваю. Зачем?       — Ты хочешь, чтобы я тебя… ты любишь боль?       Она ерзает и трется о простыню. И снова смотрит мне прямо в глаза.       — Нет. Не боль. Придуши меня.       Я читал, что безумие заразно. Но неужели я поддамся? Одетт берет меня за запястья и кладет мои ладони на свою шею. И закрывает глаза.       Осторожно надавливаю на ее сонные артерии, О контролирует меня и направляет. Когда давлю сильнее, она начинает извиваться под моими руками и слегка раздвигает ноги.       — Я хочу потерять сознание, — говорит она. — Будешь делать это для меня?       — Буду, — говорит кто-то моим голосом. — Все, что захочешь.       Одетт высвобождается из моих рук и снова целует, на этот раз коротко, но не менее сладко.       — Здесь в библиотеке есть компы. Я дам тебе адрес, ты почитаешь… потом мы попробуем больше.       Боги! Я умею душить, я дзюдо занимаюсь. Но не девчонку же?! Переворачиваюсь на живот — кого бы я придушил с удовольствием, так это Лаббе. Настроение сразу портится — терпеть над собой в клубе напыщенного индюка, который явно меня невзлюбил… еще несколько лет. Я просто обязан стать тут авторитетом, стать лучшим.       Дверь ванной приоткрывается. Про Ива я уже забыл. Он робко выходит и косится в нашу сторону:       — Ночь скоро…       Надо же, я потерял счет времени. Возвращаюсь к своей кровати, прикидывая, что нужно сходить в душ перед сном. Ив крутится возле комнатной двери.       — Хм. — бормочет он, точно набирается храбрости. — Может, подопрем ее?       — Чего? — поднимает голову О.       — Дверь, — говорит Ив, — Гробом твоим. Должна же быть от него польза.       — Ты псих, — ровно сообщает О, а меня разбирает смех.       Словно в ответ на это из коридора доносятся вопли и стук каблуков, точно по коридору мчится толпа. Ив отшатывается от двери.       — Там кого-то убивают…       Одетт хохочет. Мне нравится ее смех — звонкий и бесстыдный.       — Никто не придет, — говорит она уверенно. — А если тронешь мое имущество, я тебя сама в нем закрою.       Я подхожу к двери и прикладываю к ней ухо. Потом осторожно выглядываю в коридор. Дверь напротив приоткрыта, за ней свет. Бесшумно прикрываю нашу.       — Похоже, у соседей приключение… Потом могут и к нам заглянуть.       Говорю это и понимаю, что больше всего сейчас, кроме Одетт, я хочу быть сейчас среди старшекурсников и испытывать «молодняк» на прочность. Но уверенные слова О меня заинтересовывают.       — Почему ты думаешь, что не придут?       Одетт встает и подходит ко мне.       — Я староста, — отвечает она.       Ив насупленно смотрит на нее.       — И что? Кому это мешало?       Одетт снова смеется.       — Да я всех их знаю… Тех, кто может прийти.       Ива она будто намеренно игнорирует, смотрит только на меня и разговаривает со мной:       — Я приехала заранее… понимала, куда еду. Ходила и со всеми знакомилась. Директриса меня заметила, — О делает шаг ко мне. — И не только она.       Смотрю на нее с восхищением.       — Ты вообще чего-нибудь боишься?       Одетт наклоняет голову набок.       — Нет. Так что можем спать спокойно.       Из коридора снова доносится шум.       — Ну, насколько это возможно, — уточняет она и проходит к ванной.       Я начинаю раздеваться. Как ни жаль, но слова О успокаивают меня. И все же неприятно, что этим я обязан ей, а не себе. Я бы тоже мог приехать раньше и уже как-то проявить себя, но последние месяцы я уговаривал маму отпустить меня сюда, потому что я буду младшим на курсе.       Ив уже забрался в свою постель, и я ловлю на себе его взгляд, который он мгновенно отводит. Когда Одетт выходит из ванной умытой и полностью обнаженной, Ив зарывается под одеяло с головой, а я не могу отвести глаз от ее фигуры. Без одежды она смотрится не такой хрупкой — у нее крепкие круглые ягодицы, на руках красивый рельеф, девочка явно дружит со спортом.       Иду в ванную последним и только принимаю душ, смывая с себя новые эмоции сегодняшнего дня. Я восхищаюсь этой девушкой, я не должен ее потерять. Вдвоем мы сделаем эту школу своей вотчиной, собственностью. Мысли о ней снова будоражат меня, и я несколькими движениями сбрасываю напряжение.       Когда я возвращаюсь в комнату, свет уже погашен, только горит слабый ночник у изголовья Ива. Зажигаю свой, забираюсь под одеяло и вижу на столе рядом уже забытый перечень занятий, которые я должен был сегодня выбрать. Мысленно посылаю все к дьяволам — решу завтра.       Когда уже почти погружаюсь в сон, чувствую сзади шорох шагов и чье-то горячее тело, прижимающееся ко мне. О забирается под одеяло рядом со мной и сразу начинает мерно дышать. А я еще некоторое время поглаживаю ее по спине, волосам, груди…