***
Пытаясь выкинуть эти навязчивые и не очень приятные мысли из головы, внезапно понимаю, что я даже не знаю адреса главного офиса компании Александра, что уж говорить о месте жительства. Вспоминаю о том, что где-то в документах видела этот адрес и что знаю название его компании, и слабо улыбаюсь. Не всё потеряно. Мысли о том, что у меня всё ещё есть возможность увидеть Александра, заставляют надеяться на лучшее и немного расслабиться, из-за чего я, облокотившись лбом об иллюминатор, засыпаю до самого приземления самолёта в Стокгольме.***
Бодро вышагиваю по рукаву, ведущему в сам аэропорт, и одновременно гуглю адрес главного офиса компании «Nielse's» в Стокгольме, пальцами вцепившись в ручку небольшого чемоданчика. Искать, кстати, долго не пришлось. Заранее вызвав такси уже на более-менее известный адрес, неспешно выхожу на улицу и вдыхаю полной грудью свежий ночной и наполненный кислородом воздух. Начинаю чувствовать себя гораздо увереннее, как только представляю, что я прошла уже добрую часть пути. Осторожно заправляю прядь волос за ухо и поправляю небрежно распущенные волосы, кинув взгляд на красивое ночное небо, затянутое крупными дождевыми тучами. Экран моего телефона, который я держу в свободной руке, неярко светится, и я слабо хмурюсь, не представляя, кто обо мне мог вспомнить в такой час — четыре утра. Моё сердце пропускает удар, когда на панели уведомлений высвечивается уведомление о сообщении: «Мистер Нильсен. Задница прислал вам одно сообщение». Неужели, он понял, что не отвечает мне уже чуть больше недели? Несмело нажимаю на уведомление и открываю нашу переписку, тяжело сглотнув. Мистер Нильсен. Задница Привет, kattunge. Прости, я забегался на работе и совершенно забыл про то, что не отвечал тебе. Как ты? Читаю, но не отвечаю. Нет, точно не сейчас. Такси тихо подъезжает ко мне, и я, быстро убрав телефон в задний карман свободных бежевых джинс, усаживаюсь в машину.***
Во время не такой уж и долгой поездки на окнах автомобиля появляется всё больше крупных капель дождя, и эта ночь приобретает свою особенную атмосферу. Задумчиво прослеживаю взглядом за одной — самой крупной — каплей, стремительно стекающей вниз, и после того, как водитель негромко произносит «мы на месте» с сильным шведским акцентом, протягиваю ему деньги за поездку и спешно выхожу из машины. Поняв, что я попала под сильный ливень, недовольно хмурюсь и смотрю в небо, игнорируя огромные капли влаги, падающие на моё лицо и на тело, а после достаю свой чемодан и ставлю рядом. До последнего не хочу оборачиваться на здание позади, и липкое чувство страха резко накрывает меня с головы до ног, когда моё единственное спасение уезжает, громко взвизгнув колёсами. Глубоко вздыхаю и, поправив уже намокшие волосы, медленно направляюсь в сторону строгого здания передо мной. Я несмело заглядываю в прозрачную входную дверь, надеясь найти там хоть кого-нибудь, и разочаровано стону, когда понимаю, что внутри абсолютно пусто. Уже собираюсь вызывать другое такси, чтобы снова направиться в аэропорт, но замечаю, что в каком-то из дальних кабинетов погасает свет, и оттуда выходит Александр. Сердце замирает, и дыхание спирает, когда я начинаю осторожно рассматривать его, всё так же стоя под сильным дождём: он выглядит рассеянным и поникшим; он устало поправляет волосы свободной от каких-то документов ладонью и бегло окидывает взглядом помещение; его глаза, до нашей разлуки наполненные жизненным светом и светящиеся лазурью, сейчас выглядят тёмными и потухшими. Смотреть на такого Александра — больно, невыносимо. Миг, и мужчина замирает в растерянности, словно олень на свете фар, как только замечает меня на пороге офиса. Мы встречаемся взглядами, и в уголках моих глаз начинают скапливаться слёзы. Я не могу пошевелиться, и мне остаётся лишь наблюдать за тем, как он растерянно моргает и, кажется, тихо выругавшись на шведском, хмурится, быстро приближается к двери и отпирает её, беспокойно поглядывая на меня сквозь заляпанное дождём стекло. Вода нагло скатывается по моему лицу, волосам и одежде, и меня обдувает слабый ветер, заставляя неуютно поёжиться. Мужчина завороженно рассматривает меня, не веря своим глазам. — Привет, — пока не понимаю, что мне нужно сделать: улыбаться или плакать, — поэтому просто внимательно рассматриваю его лицо так близко. — Я не знаю, стоило… Виновато смотрю вниз, взволнованно скользя взглядом по земле под ногами. Не успеваю договорить, как чувство мягких губ Александра на своих резко сбивает меня с толку. Мужчина целует меня чувственно, решительно и так сладко, что мне начинает казаться, что это происходит не со мной. Мгновенно отвечаю, обхватив его шею руками и притянув ближе. Его ладони осторожно касаются моих щёк, и я медленно вздыхаю, только сейчас понимая, как сильно я соскучилась по нему и его прикосновениям, по близости с ним. Когда он медленно отстраняется, мы соприкасаемся лбами, и я медленно вздыхаю, устало прикрыв глаза и всё так же обнимая его. — Привет, — шепчет он, а после широко улыбается. Чувствую взгляд лазурных глаз на себе и поспешно стараюсь встретить его своим. — Ты вся промокла! — беспокойно произносит Александр, быстро осмотрев меня с головы до ног, и торопливо тянет внутрь офиса.***
После нашей встречи Александр спросил, где я собираюсь остановиться, и, узнав, что об этом я даже не думала, предложил пожить у него. И я непременно согласилась. — Как ты оказалась в Стокгольме? — нахмурившись, спрашивает мужчина, прокручивая руль влево. — Не знаю, правда, не знаю, — мгновенно отвечаю я. — Мне просто захотелось увидеть тебя. — Серьёзно? Ради того, чтобы увидеть меня, ты прилетела в другую страну? Это так… — задумчиво произносит Александр, и я беспокойно перебиваю его: — Глупо? Безответственно? Необдуманно? — …невероятно. — Правда? — выдохнув, уже спокойнее спрашиваю я, кинув внимательный взгляд в сторону мужчины. — Да. Видимо, я много значу для тебя, — он пожимает плечами, и я спешно отвечаю: — Даже не представляешь, насколько.***
— Проходи, располагайся, — неторопливо открыв входную дверь квартиры, Александр медленно проходит внутрь и, бросив ключи на стоящий неподалёку пуфик, стягивает пальто, вешает его к остальной верхней одежде, а после уходит куда-то вглубь квартиры. Я восхищённо осматриваю квартиру мужчины, — она выглядит просто прекрасно: красивый и минималистичный ремонт, светлые стены, строгая мебель из тёмного дерева с неяркими жёлтыми акцентами и безупречный порядок. Сняв своё мокрое пальто, неловко вешаю его рядом с сухой одеждой Александра и следую в сторону, куда только что ушёл Нильсен. — Ты голодна? — беспокойно смотрит на меня и достаёт что-то из холодильника. — Нет, — подхожу к нему, нежно и, кажется, неожиданно обнимаю Александра за талию со спины, прижавшись щекой к его спине, из-за чего он резко вздрагивает. — Прости меня. — Что? Почему ты извиняешься? — я буквально слышу, как он хмурится. — Прости, что из-за меня тебе пришлось ехать одному, — тихо произношу я, прижимаясь ближе к мужчине. Он, положив что-то на столешницу, разворачивается и приподнимает мой подбородок, заставляя посмотреть точно ему в глаза. — Не смей винить себя. В этом никто не виноват, слышишь? Если так получилось, значит, так нужно было, — он внимательно смотрит на моё лицо, а после крепко обнимает меня, прижавшись ещё ближе. Ничего не отвечаю, лишь счастливо улыбаюсь, медленно поглаживая пальцами его крепкую спину. — Ты устала? — Совсем нет, больше переволновалась. Александр слегка отстраняется и, хитро прищурившись, ухмыляется, многозначительно взглянув на меня.***
Спустя несколько минут я переоделась в добродушно данную хозяином квартиры длинную домашнюю футболку, пропитанную его же парфюмом, кажется, полностью, а теперь, сидя на барном стуле, скучающе отвечаю на сообщение Лили, в котором та возмущается, почему я так долго не выхожу на связь. Слышу тихие шаги Александра позади, но не придаю особого значения, продолжая придумывать то, как бы помягче сказать подруге о том, что я сейчас даже не в стране. Но, почувствовав обжигающее дыхание Нильсена на своей шее, резко откладываю телефон в сторону. Мгновенно напрягаюсь, когда мужчина начинает медленно посасывать кожу, и блаженно прикрываю глаза, когда тот осторожно обвивает руками мою талию, прижимается ближе. Задираю голову выше, предоставляя ему полный доступ к шее, и шумно выдыхаю. — Kattunge, — тихо шепчет тот, и я поворачиваю голову вбок, ловлю его мягкие губы своими. Глубокий, нежный и долгий поцелуй заставляет нетерпеливо простонать Александру в рот что-то невнятное. Мужчина полностью поворачивает меня на стуле к себе и, не отрываясь от моих губ, подхватывает за бёдра, заставляя обхватить его талию ногами, а шею — руками. Несёт, кажется, в спальню. От такого долгожданного и чувственного поцелуя у меня спирает дыхание, а сердце начинает биться гораздо быстрее прежнего. Слышу, как Александр спешно заходит в комнату и захлопывает дверь ногой. Осторожно сажает меня на край кровати, и я торопливо отползаю ближе к изголовью, всё так же не отстраняясь от мужчины. Он немного неловко наваливается всем телом на меня, продвинувшись в том же направлении, и тут же приподнимается, нависает надо мной и нехотя отстраняется. Медленно распахиваю глаза и заинтересованно смотрю на него. Внимательный взгляд голубых глаз медленно скользит сначала по моему лицу, а после и по телу. На губах Александра растягивается довольная ухмылка, когда тот замечает, как сильно я напряжена сейчас: от сильного волнения моё дыхание сбивается ко всем чертям, руки дрожат, а сердце бешено бьётся об грудную клетку. Но и он не хуже: сложно не заметить, как часто его грудь вздымается, а он дышит, кажется, слишком шумно. Мы оба ждали этого слишком долго. — Как я скучал по тебе, solen, — негромко произносит он и снова целует меня: на этот раз нежно, глубоко и так чувственно, что хочется плакать. Я тут же обнимаю Александра за плечи, прижавшись к нему настолько близко, насколько это только возможно. Его пальцы едва ощутимо касаются моего бедра и ловко проскальзывают под домашнюю футболку, мягко оглаживают спину вдоль позвоночника. Неожиданно вздрагиваю от тепла его рук, которого так давно не ощущала. Да, я слишком истосковалась по Александру и его прикосновениям. — Что-то не так? — он медленно отстраняется и беспокойно хмурится, на что я широко улыбаюсь и тихо произношу: — Нет-нет, всё… всё прекрасно, — и Александр довольно усмехается. Я снова целую его, словно никак не могу насытиться им. Ладони Александра медленно скользят вниз и несильно сжимают мои ягодицы, отчего я резко вздыхаю, запустив пальцы в его тёмные волосы, а моё тело становится ещё податливее. Он медленно отстраняется и спускается ниже: оттянув горловину футболки, целует шею, неспешно проводит кончиком языка по ключице, и я машинально выгибаюсь в спине навстречу до дрожи приятным ласкам, откидываю голову назад, предоставив полный доступ к шее. Александр, хитро сверкнув лазурными радужками глаз, наклоняется к моему левому уху и томно шепчет: — Снимай. Его дыхание обжигает кожу, и я тут же покрываюсь мурашками. Устремив свой взгляд ему в глаза, хватаю пальцами конец своей футболки и лёгким движением снимаю её, потянув вверх, отбрасываю куда-то в сторону. Мужчина спешно окидывает моё теперь уже оголённое тело, вроде как, восхищённым взглядом и целует меня в который раз: страстно, глубоко и так чувственно. Не отрываясь от моих губ, торопливо стягивает с себя практически такую же серую футболку, отстранившись лишь на миг, и отбрасывает её назад. Опускаю одну ладонь с его затылка ниже — на живот — и оглаживаю рельефный пресс. Слышу, как он шумно вздыхает, и нетерпеливо спускаюсь ладонью ещё ниже. Как только достигаю резинки домашних шорт, Александр аккуратно берёт моё запястье и отводит в сторону. — Нетерпеливая, — произносит он, слишком близко наклонившись к моему лицу, и я прикрываю глаза, когда чувствую его дыхание у себя на губах. — Я сейчас. Александр поднимается с кровати и выходит из комнаты, оставив меня в полной растерянности. Неприятная прохлада одолевает меня, когда я перестаю чувствовать его тело так близко, и от этого я недовольно морщусь. Через минуту мужчина возвращается в комнату, но уже с раскрытой фольгированной упаковкой в руках. Он снова взбирается на кровать и нависает надо мной, внимательно рассматривает моё лицо. Нежно прикасается самыми кончиками пальцев к моей щеке, заботливо заправив выбившуюся прядь волос за ухо. — Ты такая красивая, — негромко произносит он и смотрит прямо в глаза, а моё сердце замирает. Смущённо улыбаюсь, опустив взгляд, а после снова смотрю ему в глаза. — Спасибо. — Ты готова? — киваю. — Прошу, говори мне, если что-то не так, хорошо? — он на секунду хмурится от беспокойства, но потом снова смягчается, когда я киваю в ответ, сказав тихое «хорошо». Поцелуй. Глубокий, чувственный и тягучий. Чувствую, как от нетерпения Алекс несдержанно прижимается эрекцией к моему бедру, и невольно охаю ему в губы. Отстранившись, тянусь к резинке его шорт, и на этот раз он не останавливает меня, лишь довольно наблюдает. Поняв, чего он ждёт, стягиваю их вместе с нижним бельём не без его же помощи. Снова припадаю поцелуем к его губам и чувствую, как он чувственно сжимает грудь, несдержанно стону ему в рот. Александр стягивает с меня жалкие остатки нижнего белья, и я покорно приподнимаю бёдра, помогая ему. Он кладёт ладони на мои ноги, разводит их в стороны и осторожно, медленно входит не до конца, и я, кажется, слишком громко стону. Александр начинает размеренно двигаться и, нащупав мою ладонь, переплетает наши пальцы и несильно сжимает. Размыкаю губы и блаженно прикрываю глаза после того, как чувствую, как он прикасается к клитору, едва ощутимо надавливая и водя по кругу. Слышу его тяжёлое дыхание и распахиваю глаза, устремив взгляд точно на него: передние пряди тёмных волос непослушно спадают ему на лоб, его глаза прикрыты, словно он сосредоточен больше на ощущениях, чем на всём остальном сейчас. Целую его, желая быть ближе, хотя, кажется, больше просто некуда. Толчок за толчком — всё рванее, стон за стоном — всё несдержанней, а напряжение — всё больше и больше. Толчок — и тело резко напрягается, сжимается в ожидании такой долгожданной разрядки, руки сжимаются всё сильнее. Ещё один, — финальный, — и я расслабляюсь, откидываю голову назад, облегчённо простонав что-то невнятное и тяжело выдохнув. Александр, окончив, устало валится на постель рядом, стараясь восстановить сбитое дыхание. — Как ты? — накрыв нас обоих одеялом, он поворачивает голову в мою сторону и внимательно смотрит на меня. — Прекрасно, — устало, но так довольно улыбаюсь я. — Ты? — Как никогда лучше. — Люблю тебя, — тихо произношу я, а после поворачиваюсь к Александру. — Что? Может, я не расслы… — слегка напряжённо и быстро спрашивает он, но так и не успевает договорить. — Я люблю тебя. — Kattunge, — счастливая улыбка растягивается на губах Александра, и он разводит руки в стороны, — иди сюда, — он крепко сжимает меня в своих руках, а я прижимаюсь ближе к нему, обняв за талию. — Я же уже говорил, что люблю тебя, так ведь? — Да. Вскоре мы засыпаем, и я в который раз убеждаюсь, что этот вечер был самым лучшим за последний год. Определённо.***
Следующий день уже начался с прекрасного — я просыпаюсь в тёплых и родных объятиях любимого человека. Солнечные лучи ненавязчиво пробиваются сквозь полупрозрачный тюль, и один из них медленно скользит сначала по постели, а потом и по лицу спящего Александра. Очерчивает ровные скулы, легко пробегается по веснушкам на его щеках и замирает красивой и ровной полосой прямо на его глазах. Длинные тёмные ресницы едва заметно подрагивают, и глаза сонно щурятся от внезапно напавшего солнца. Я расслабленно улыбаюсь, когда чувствую, как рука мужчины сильнее сжалась около моего плеча. Часть солнечной полосы переходит на его тёмные волосы, красиво подсвечивая их и заставляя переливаться разными оттенками каштанового цвета. Думаю о том, что он так прекрасен, что я не могу перестать любоваться им, восхищаться, и слабо улыбаюсь, когда он шумно вздыхает и переворачивается на спину. Осознать, что мы наконец-то рядом и всё хорошо — сейчас, кажется, самое сложное. Понаблюдав за Александром ещё какое-то время, я неспешно потягиваюсь и переворачиваюсь на спину, окидываю внимательным взглядом комнату, в которой нахожусь: такие же светлые стены, как и в других комнатах; панорамное окно, прикрытое плотными тёмно-серыми шторами; минималистичный, лаконичный дизайн и строгая, угловатая мебель, наверное, из икеи. Встаю с кровати, накидываю ту самую футболку и, в последний раз оглянувшись на Александра, покидаю спальню. Долго исследовать часть квартиры, в которой меня не было, не пришлось, — тихо закрыв за собой дверь, выхожу в просторный коридор и натыкаюсь на ещё более просторную кухню, совмещённую с гостиной, в которой я уже была. Снова внимательно осматриваю комнату и, кивнув мыслям о том, что надо бы приготовить завтрак, отправляюсь за своими вещами и зубной щёткой, которая сейчас пригодится мне гораздо больше, чем что-либо другое. После небольшого осмотра и моих неловких блужданий по, казалось бы, бесконечным коридорам, стало понятно, что вся квартира Александра в одном стиле: строгая мебель, минималистичный дизайн, светлые стены и панорамные окна с видом на оживлённый Стокгольм. Умываюсь и, вытерев лицо мягким полотенцем, поднимаю взгляд на зеркало напротив себя, замечаю, что я выгляжу лучше обычного: глаза словно светятся от счастья и не выглядят так печально, как раньше. Улыбаюсь своему отражению, собираю волосы в высокий хвост и направляюсь на кухню, захватив из сумки наушники.***
После недолгих поисков еды в холодильнике, я решаю приготовить что-то похожее на панкейки. Ну, или хотя бы попытаться. Подключаю наушники к телефону, вставляю в оба уха и включаю музыку на всю громкость. Для настроения. Достаю все нужные продукты на островок, кладу рядом с раковиной и, найдя рецепт в интернете, начинаю готовить. Пританцовываю под Prey от The Neighbourhood и негромко пою текст, который запомнила благодаря многочисленным прослушиваниям песни, иногда прерываясь на довольно нелепые и неумелые движения. Честно говоря, мне абсолютно плевать на это; у меня слишком хорошее настроение, чтобы задумываться насчёт того, как я выгляжу. Ожидая, пока очередной панкейк поджарится на сковороде, прикрываю глаза и покачиваю головой в такт уже следующей песне из любимого плейлиста, резко вскрикиваю и разворачиваюсь, когда чувствую нежный поцелуй у себя на шее. Александр проснулся. Торопливо вытаскиваю оба наушника и возвращаю их в кейс, а после нежно смотрю на мужчину. — Доброе утро. — Доброе, — он снова обнимает меня. Так же аккуратно, нежно и крепко. Прижимаюсь к Александру ближе, обхватив его талию двумя руками, и вдыхаю такой полюбившийся мне запах его тела. Оставив невесомый поцелуй у меня на макушке, он неторопливо водит большими пальцами по моей коже, расположив ладони на плечах. — Как ты, solen? Поднимаю заинтересованный взгляд на его лицо: дневной свет из окна красиво освещает его, и его голубые, почти лазурные глаза выглядят как-то по-особенному, точно светятся. — Всё прекрасно. А ты? — он тепло улыбается. — Великолепно.***
За завтраком мы обсуждали всё подряд: от новостей за последний месяц до каких-то, казалось бы, незначительных вещей, произошедших либо совсем недавно, либо слишком давно, чтобы делиться ими. Но мне было всё равно, мне нравилось слушать всё о жизни Александра и его приятный голос. — А на сколько ты здесь? — внезапно спрашивает Александр, и я напряжённо замираю. — Что? — хмурюсь, стараясь сообразить, к чему он решил спросить это именно сейчас. — Думаешь, мне пора собираться?.. — Нет-нет, я совсем не то имел ввиду, — спешно успокаивает меня он. — Я хотел спросить: что будет дальше? — мужчина ожидающе смотрит на меня, а я задумчиво прокручиваю этот вопрос в голове. Что будет дальше? А что-то должно быть? Неужели нам просто нельзя остаться в этом моменте навсегда? Мне слишком хорошо сейчас, чтобы думать об этом. — Я… я не знаю. Поднимаю напряжённый взгляд на Александра. — Это нестрашно. Совсем нет. Прости, что спросил это так прямо и не вовремя, — медленно произносит он. — Я… я так устала и не знаю, смогу ли… — Не заморачивайся и не думай об этом сейчас. Отдохни, — Александр смотрит на меня с нежностью и теплотой, осторожно накрывает мои ладони своими, и я снова расслабляюсь. — Да, конечно, ты прав, — спешно киваю. Тепло улыбаюсь ему и понимаю, что сейчас думать стоит о совершенно другом. Например, о том, что мы наконец-то вместе, наконец-то стали ближе и наконец-то нам хорошо вдвоём. Наконец-то.