Join Me in Death

      Дверь осторожно приоткрылась и послышался тихий шёпот:       — Ты уверена, что они ещё спят?       — Скорее всего. Не замечала за ними привычки вставать в такую рань.       Марк, сидящий в глубоком кресле, хмыкнул. Лукас, расположившийся на подлокотнике, положил ладонь ему на плечо, сжимая. Лимберт лишь покачал головой, продолжая наблюдать за тем, как дверь открылась шире и почти на цыпочках Фрея вошла в комнату. За ней нерешительно мялся Тэён.       — Доброе утро, молодые люди, — громко сказал Лимберт, заставив младших синхронно вздрогнуть и замереть. — Откуда путь держите?       — Я это… Я всё объясню…       — Это я виноват. Мне было страшно.       Хором сказали дети, на что Лукас улыбнулся.       — Да ладно вам, расслабьтесь, — сказал Вон, подмигнув младшим.       — Нет, — хмыкнул Марк. — Мне хотелось бы знать, что сподвигло вас, юная леди, выйти из комнаты посреди ночи без предупреждения. Да я едва не поседел, когда понял, что тебя нет.       — Ты не можешь поседеть, — ответила Фрея. — Да и вообще, разве сложно было догадаться, где меня искать. Ну что со мной может случиться?       — Ну вот здесь я бы поспорил, — заметил Лукас. — Демоны всё ещё ищут способ освободить Владыку, и они пойдут на многое.       — А я здесь каким боком? — фыркнула Фрея. — К Каю я не имею никакого отношения.       — Тэодоро, — напомнил Марк. — С ним не получилось, значит, можно попробовать дотянуться до того, что ему дорого. Многим известно из-за чего, а я бы сказал из-за кого, в своё время поссорились отец и сын. Я понимаю, что мы с Касом не те люди, что могут тебе что-то указывать и запрещать, но будь добра в следующий раз хотя бы оставить записку.       Марк поднялся и направился в спальню. Он уже и не вспомнит, что заставило его проснуться с первыми лучами солнца. Когда он через открытую дверь спальни Фреи увидел пустую кровать, всё похолодело внутри. Он растолкал Лукаса, услышав от него: «Да здесь она где-нибудь. У Тэёна посмотри».       Да, когда он увидел мирно спящих детей в соседнем номере, он смог выдохнуть, но даже мысль о том, что он может потерять Фрею больно отозвалась в сознании.       Марк слишком сильно привязался. Он скучал по Донхёку и Ренджуну, проводил как можно больше времени в компании Бэкхёна, и Фрея… Марк очень хотел стать снова отцом. Хорошим отцом, но видимо, делал что-то не так.       В дверь постучали, а потом лёгкие шаги нарушили тишину.       — Прости, — сказала Фрея, опустившись рядом со старшим. — Я не думала, что ты будешь так переживать. Я рассчитывала, что успею вернуться до того, как вы проснетесь. Он… Он был совсем один и считал себя монстром. Я должна была убедить его в обратном.       — И как успехи? — спросил Марк, вспоминая, что и его самого совсем недавно терзали подобные чувства.       — Кажется получилось, — ответила девочка. — Но ему ещё нужна наша поддержка.       Марк посмотрел на Фрею. Она была настроена решительно.       — И знаешь, ты совсем не прав, — сказала девочка, опустив голову на плечо Лимберта. — Вы с Касом для меня очень дорогие люди. Вы — моя семья. И вы имеете полное право злиться на мою столь глупую выходку. Впредь буду умнее. Я просто… После стольких лет, проведённых в склепе, я почувствовала себя снова живой. Мне хочется совершать глупости, радоваться и просто быть счастливой.       — Ты будешь счастливой, обещаю.       — Спасибо. Идем завтракать?       Марк крепко обнял девочку, а потом они вышли в гостиную, где Лукас и Тэён изучали что-то в ноутбуке.       — Помирились? — спросил Вон.       — А мы и не ссорились, — ответил Лимберт.       — Это хорошо, а то у нас тут кое-какая проблема нарисовалась.       Лукас развернул ноутбук экраном к Марку. Лимберту сразу бросилась в глаза фотография, на которой были запечатлены они четверо во время одной из прогулок по городу.       — Кто такая Ли Шихё? — спросила Фрея, что видимо уже пробежалась взглядом по тексту статьи.       — Тётушка по линии отца. Положила глаз на наследство матери и хотела отключить меня от аппарата жизнеобеспечения после смерти Джено, — хмуро ответил Тэён.       Марк, наконец, смог оторвать взгляд от фото, на котором они выглядели как настоящая семья. Лукас катал Фрею на плечах, а Марк с Тэёном держались за руки, что-то обсуждали и ели мороженое, и наконец, посмотрел на заголовок, что просто кричал: «Неизвестные люди похитили моего ребёнка!» Далее шла статья о том, как бедная несчастная женщина сбилась с ног в поисках племянника, что несколько месяцев назад пропал из больницы, и которого пару недель назад она заметила в городе в компании неизвестных ей людей. Она успела сделать лишь один снимок, но догнать их не получилось. Они скрылись также неожиданно, как и появились. Ли Шихё очень просила всех, кто что-то знает о людях на фото или о мальчике срочно обратиться в полицию.       — Бред какой-то, — вырвалось у Марка. — Как она тебя узнала? Ты же…       — Я не умирал, — ответил Тэён. — Обращение произошло, когда я находился в коме. Сехун сказал, что магия приняла меня, как часть легенды, и я, наверное, теперь единственный истинный вампир за последние несколько сотен, а то и тысяч лет.       — То есть ты по-прежнему полноценный член этого общества в отличии от нас? И у этой вашей тётушки есть реальные шансы получить над тобой опеку, — спросил задумчиво Лукас.       — Ну вот тут, я думаю, у неё могут возникнуть проблемы, — сказал Тэён. — Во время обращения, моя кровь, скажем так, видоизменилась, и я стал кровным сыном Сехуна, кровь рода взяла верх над всем остальным. Если бы эта Шихё была родственницей матери, возможно, она бы что-то и доказала путем анализа ДНК, потому что Сехун был нашим предком, а так… Она мне чужой человек, но вот что она, действительно может, так это обеспечить нам внимание органов опеки. Ведь мне десять, а Сехун мёртв. Вантур, насколько мне известно, только языком чесала, а реальных действий по моему усыновлению не предпринимала.       — Засада, — сказала Фрея. — Нужно срочно подключить к этому Триаду. Я переодеваться. Думаю, они должны появиться на завтраке, ведь официально Донхёк из отеля ещё не выезжал.       Девочка убежала в свою комнату. Марк опустился на стул и посмотрел на Тэёна.       — У Сехуна ведь был какой-то план на этот случай или он планировал жить вечно? — спросил Лимберт. — Ты так подробно расписал все варианты, значит, вы говорили об этом.       — Он посоветовал мне в случае непредвиденных обстоятельств держаться вас, потому что именно Проводник — это граница между миром живых и миром мертвых. Триада — мои сюзерены, я должен им подчиняться. Ад и Рай… Для них я слишком живой. Я бы напросился в сыновья к Тэодоро с Корвусом, но я их слишком мало знаю, а вы… Вы, сами того не подозревая, подарили мне то, о чем я так давно мечтал. Да, у меня замечательный брат, он много лет был моей опорой, но теперь у него своя жизнь, скоро появится наследник. Именно вы втроём подарили мне то, о чём я грезил несколько лет своей сознательной жизни — настоящую семью. Пусть странную, но я… Я в детстве так часто думал именно об этом.       Тэён кивнул в сторону экрана, где ещё очень четко бросалась в глаза фотография, которая так тронула сердце Марка.       — И если вы не против, — чуть дрогнувшим голосом сказал Тэён. — Я бы хотел стать вашим сыном.       Марк и Лукас переглянулись. В принципе, в этом случае они ничего не теряли, а даже наоборот, приобретали.       — Мы не против, — ответил Марк, видя, как взгляд Тэёна светлеет, а в его глазах появляется надежда. — Только как нам все это провернуть, чтобы это выглядело как можно правдоподобнее?       — Я сейчас, — кивнул мальчик, а потом куда-то побежал.       Лукас покачал головой, а Марк улыбнулся.       — Ох, чую помучает нас ещё эта вертихвостка, — сказал Вон. — У неё должно быть есть фотографии ребёнка.       — Ничего у неё нет, — сказал Джено, входя в комнату через незакрытую Тэёном дверь. — Извините, что вторгаюсь, просто я как увидел это безобразие, сразу пошёл сюда. Я хотел поговорить с Тэ, но он был так взволнован, отправив меня к вам.       — Что ты имел ввиду, когда говорил, что у неё ничего нет?       — А то и имел. Она не принимала участия в нашей жизни. Я за свои годы видел её от силы раза три, а Тэ, так и подавно её не помнил. Она появилась лишь тогда, когда поняла, что может оторвать хороший кусок. У матери было неплохое наследство, а мы с Тэ ей были не нужны. В первый же день своего присутствия в нашем доме, она собрала все наши вещи и выкинула. Я забрал всё, так что у неё ничего не осталось, кроме личной карточки Тэёна из больницы, а там он выглядит не лучшим образом. Болезнь ещё никого не красила.       В этот момент Фрея вышла из комнаты.       — О, ты уже здесь, — сказала девочка, заметив Джено. — А мы собирались на ваши поиски.       — Я всегда там, где нужен.       — Вот! — прибежал Тэён, держа в руках немного помятый листок бумаги. — Сехун написал это перед тем, как отправиться к шаману. Сказал, что надо всегда иметь запасные ходы и пути к отступлению.       — Мой дорогой друг Марк, — прочитал вслух Лимберт. — Недавно я узнал, что серьёзно болен. В моей голове нашли опухоль. Это случилось после очередного приступа, во время которого я совершенно неожиданно потерял сознание. Я боюсь, что это однажды может сыграть со мной злую шутку. Врачи говорят, что это лечится, но я реалист. Я прожил неплохую жизнь, и жалею только о том, что могу совершенно неожиданно оставить сына сиротой. В связи с этим, я очень хотел бы попросить тебя, в случае моей преждевременной кончины, позаботиться о Тэёне. Стать для него отцом, каким не мог стать я. Я знаю, что ты ещё не раз попытаешься выговорить мне за мою беспечность, но получив твоё согласие, я буду спокоен. Созвонимся на выходных. Твой преданный друг О Сехун.       — Хитер, чертяка, — усмехнулся Лукас.       — Значит, от этой версии и будем отталкиваться, — пожал плечами Джено. — Когда Хун был за рулём, у него случился приступ. Он не справился с управлением и погиб, а вы выполнили его волю, забрав Тэёна к себе. Так, я к Ренджуну, им с Торбусом придётся поработать в ускоренном темпе, а вы готовьтесь. Цирк на подходе. Многие видели вас в отеле.       Ли вышел из комнаты, похлопав Марка по плечу.       — Вот же ж, — натянуто улыбнулся Лимберт. — Откуда она только вылезла?       — Признаюсь честно, мы про неё забыли совсем. Джено был уверен, что она укатила на свою малую родину. Она ведь не местная, — ответил Тэён. — И разве за всем углядишь, когда проблемы сыпятся как из рога изобилия.       — Нос не вешайте, — ответил Лукас, обнимая Марка со спины. — Подумаешь, выскочка. Мало ли таких ты видел за свою жизнь? Я уверен, что уже через полчаса Ренджун предоставит нам необходимые документы и эта дура заткнётся. Да и на экспертизу мы дадим согласие, если нужно. Вот только вампирская сущность… Интересно, меняет ли она состав крови? Нам не нужно, чтобы какие-нибудь показатели вызвали у медиков подозрения или ненужное любопытство.       — Я не допущу, чтобы мой сын стал для них подопытным кроликом! — возмутился Марк.       — Спасибо, — смущенно ответил Тэён.       — Не за что, — старший потрепал ребёнка по волосам, а потом развернулся, пробежавшись по Вону оценивающим взглядом. Лукас поправил на плече растянутую футболку. — Так, нам надо надеть что-то более солидное, раз мы ждём гостей. А вы, — Марк посмотрел на Тэёна и Фрею. — идите, займите нам столик ближе к центру. Если привлекать внимание, то по полной.       Дети улыбнулись и, заговорчески переглянувшись, пошли к выходу.       — Что с этими людьми не так? — спросил Марк, открывая шкаф, в котором висели их с Лукасом вещи. — Почему деньги делают из них таких порой жестоких, порой безответственных и глупых. Я за свою жизнь видел таких немало, и казалось бы, порой, хуже уже некуда, но они умудряются пробить дно. Почему эта женщина решила присвоить себе чужое? Лишить жизни ни в чём неповинного ребёнка и жить припеваючи?       Вон хмыкнул.       — А меня больше удивляет наличие в этом мире таких чистых и бескорыстных людей, как ты. Людей, что ещё продолжают верить в добродетель человеческую.       — А если не верить, зачем тогда жить? — спросил Лимберт, бросая на кровать костюм для Лукаса и доставая для себя кремовую рубашку, песочные брюки и жилетку. Пиджак был демонстративно проигнорирован. Всё-таки полностью официальный стиль бесил Марка до чертиков.       — Возможно, ты прав, — ответил Лукас, послушно переодеваясь. — Но этот мир уже не изменить. Ты сам видел, что в числе тех, кто не торопится за грань много личностей, переживающих за своё материальное состояние сильнее, чем за своих родных и близких. И что мы делаем с такими душами?       — Ведем их в Ад? — хмыкнул Лимберт, поправляя воротник рубашки.       Лукас лишь развёл руками, а потом подошёл к любимому, помогая ему расправиться с непослушной тканью.       — Земные блага в царстве мертвых не нужны.       — Ладно, ты прав. Идём, дети, поди, уже заскучали.       — В компании друг друга? Сомневаюсь. Интересно, а лет через десять-пятнадцать мы сможем рассчитывать на внуков?       — У вампиров это так не работает, — закатил глаза Марк.       — Ну, как выяснилось, Тэён у нас истинный вампир, что само по себе чудо. Их природа не была до конца изучена.       — Время покажет, — отмахнулся Марк, потянув Вона к выходу. — Идём.       Вместе они вышли из номера и отправились через галерею в ресторан, где, несмотря на ранний час, было многолюдно. Стоило им войти, как Марк ощутил на себе несколько взглядов. Гордо подняв подбородок, он направился к столику, что заняли дети. Официант раскладывал заказанные младшими блюда. Кто-то из жильцов отеля слишком демонстративно развернул свежий номер газеты, в котором была опубликована та самая статья.       Марк с Лукасом поприветствовали Триаду и Стефани с Бэкхёном, а потом подошли к детям.       — Как обстановка? — спросил Вон.       — Пока тихо, — ответила Фрея. — Но как мне кажется, на вознаграждение здесь рассчитывает каждый второй.       — А остальные — это наши друзья, — заметил Тэён.       — Значит, шоу вот-вот начнётся, — хмыкнул Лукас. — Интересно, поесть-то нам нормально дадут?       — Если займешься этим прямо сейчас, а не будешь глазеть по сторонам — непременно, — ответил Лимберт.       Здесь, среди людей, стало спокойнее. Появилась уверенность в себе, поэтому он даже почти не вздрогнул, когда спустя час, который они провели за интересной беседой о сотворении миров, тишину ресторана нарушил громкий крик.       — Вот они, офицер! Эти люди украли моего ребёнка! — почти визжала невысокая черноволосая женщина. — Тэёни, детка, они ничего тебе не сделали?       Женщина попыталась дотронуться до мальчика, но тот очень естественно отшатнулся от неё.       — Вы кто? Что вам нужно от моего сына? — перехватил руку Шихё Марк.       — Сына? — опешила женщина. Между тем к столику подошли двое полицейских.       — Доброе утро, господа, — сказал мужчина постарше. — Моё имя Винсент Дауни. Я представляю здесь следственное управление. Мисс Ли утверждает, что этот мальчик её племянник, а вы похитили его из клиники, в которой он проходил лечение.       — Да! Именно так! — закивала Шихё и снова потянулась к Тэёну.       Мальчик же торопливо перебрался со своего места на колени к Лукасу и продолжал недоуменно пялиться на свою тётку.       — Тэёни, ты меня не помнишь? — спросила Шихё. — Я сестра твоего отца. Мне очень жаль, что я не смогла быть рядом с тобой и твоим братом, когда случилась трагедия. Твоя мать поступила очень жестоко по отношению к вам с Джено. Она всегда казалась мне немного сумасшедшей. Но ничего, теперь мы будем вместе. Я буду заботиться о тебе. Твой брат был так беспечен, попав в плохую компанию…       Марк почувствовал волну негодования, краем глаза заметив Джено, что пытался сдержать себя. Донхёк гладил его по руке. Хуана рядом не наблюдалось.       — Мадам, вы что-то явно путаете, — осторожно сказал Тэён. — У меня никогда не было брата. Свою мать я не помню. Она умерла при родах, а отец…       Тэён очень натурально всхлипнул. Марк много говорил с ним про Сехуна. Мальчик его очень уважал, хоть и не всегда понимал. Скорбь по своему второму отцу в сердце ребёнка была вполне естественной, хотя мальчик зачастую держал всё в себе. Вот только сейчас, учитывая положение, в котором они находились, его эмоции были совсем не лишними.       — Он погиб несколько недель назад в автокатастрофе. О Сехун, может слышали?       Тэён заплакал, спрятав лицо на груди Лукаса, что ласково гладил его по спине и шептал что-то успокаивающее. Шихё же переводила взгляд с Тэёна, на Марка и на офицера.       — Нет, не так. Имя твоего отца — Ли Джухун, он… Он был убит пару лет назад в городской тюрьме.       — Увы, мисс, это вы явно что-то путаете, — ответил Лимберт.       — Но вы утверждали, что это ваш сын, мистер…       — Ли, — ответил Марк. — Моё имя — Ли Минхён. Я искусствовед. О Сехун был моим близким другом. После его смерти я не мог оставить его сына одного и оформил опеку. Я сам отец-одиночка. После смерти жены я долго был один, пока не встретил достойного человека, что стал нашей опорой.       — И вы можете подтвердить всё, что вы сказали документально? — спросил следователь.       Марк бросил мимолетный взгляд на Джено, что кивнул, а потом ответил полицейскому:       — Конечно, все документы в нашем номере, пойдёмте.       Марк указал в сторону коридора.       — Это все ложь! Он все врет!       — Мисс, прежде чем кидаться голословными обвинениями, предъявите хоть одно доказательство вашего родства с нашим сыном, — заметил Лукас. — Я не позволю вам обвинять Минхёна во всём, что взбредёт вам в голову.       — А ты кто вообще такой?! — возмутилась Шихё.       — Мисс Ли, — осадил женщину Дауни. — Давайте не будем торопить события. Возможно, вы, действительно, обознались. Вы сами подтвердили, что не видели племянника несколько лет.       — Идём? — спросил Марк.       — Да, конечно, — кивнул следователь.       Вчетвером: Марк, Шихё и два офицера — они вышли из ресторана в холл, где собралась небольшая толпа любопытных.       — Мистер Ли, что-то случилось? — спросила Стефани, что стояла у стойки регистрации и давала распоряжения персоналу.       — Всё прекрасно, миссис Шварц, — ответил Лимберт. — Вот эта мисс утверждает, что Тэён её племянник.       — Еще одна родственница Сехуна? — сделала удивлённый вид Стефани.       — Увы нет. Мисс Ли утверждает, что наш мальчик сын её покойного брата — Ли Джухуна.       — Это явно какое-то недоразумение, — ответила Шварц. — Я знаю Сехуна очень давно. Я помню те времена, когда он остался один с крошкой сыном на руках. И вот теперь малыш пережил такое горе. Я рада, что он нашёл опору в вас. Офицер, — обратилась Стефани к следователю. — Я надеюсь, что вы во всём разберётесь, а вы мисс… Не отчаивайтесь, ваш мальчик обязательно найдётся.       Шихё фыркнула, удостоив Стефани лишь равнодушным взглядом.       — Не сомневайтесь, мадам, — вежливо кивнул Шварц Дауни.       Марк тем временем указал на дверь своего номера. Открыв её, он сразу заметил на трюмо небольшой лакированный деревянный ларец, которого ещё утром там не было.       — Прошу, проходите, — сказал Лимберт. — Присаживайтесь. Я сейчас принесу документы.       Мужчина подошёл к шкатулке. Открыв её, он сделал вид, что ищет необходимое, тем временем изучая содержание документов. Здесь было свидетельство о рождении Тэёна, свидетельство о смерти его матери и Сехуна, прошение о предоставлении опеки и собственно документ об усыновлении. Приложив к ним письмо Сехуна, Марк повернулся к Дауни.       — Вот, прошу. Все документы, касающиеся Тэ. Смею от себя приложить ещё письмо моего несчастного друга. Я получил его за несколько недель до его гибели.       Следователь внимательно изучал все документы. Марк доверял Ренджуну, но сердце бешено колотилось в груди. Там, в ресторане Лукас, видимо, тоже был взволнован.       — Что ж, мисс Ли, — сказал, наконец, Дауни. — У меня больше нет сомнений в том, что вы обознались. И на вашем месте я бы извинился перед мальчиком и его приемными родителями. Вашего племянника мы продолжим искать, но здесь, я думаю, нам делать больше нечего.       — Что вы, — ответил Марк. — Не нужно извинений. Я прекрасно понимаю состояние леди. Я очень надеюсь, что и её мальчик скоро отыщется.       — Нет! Вы украли его у меня! Забрали его из больницы, запудрили мозги. Эти документы фальшивка! Я не верю ни одному вашему слову!       — Мисс, подумайте, зачем мне чужой ребёнок? — покачал головой Марк.       — Вы хотите получить денег! Семья Ли была довольно состоятельной…       — Я даже не был с ними знаком, — развел руками Лимберт. — Смею вас заверить, я тоже не беден, мадам. И в деньгах я не нуждаюсь. И уж поверьте, не стал бы использовать ребёнка в столь низких целях.       — К тому же, мисс, — вмешался Дауни. — Этот мальчик может претендовать лишь на одно наследство. На бизнес своего отца. Если мне не изменяет память, мистер О Сехун имел строительный бизнес в Оттаве? Теперь я вспомнил ту жуткую аварию за городом.       Марк кивнул. Этот цирк слишком затянулся, пора было сворачиваться.       — Ну если вас всё же терзают сомнения, — сказал Лимберт. — Думаю, если Тэён будет не против, мы можем провести анализ ДНК, чтобы мисс Ли окончательно убедилась в том, что мой сын не имеет к ней никакого отношения.       — Это было бы неплохо, — кивнул Дауни, а в его взгляде промелькнуло уважение.       — Я сама выберу клинику, — сказала женщина.       — Право ваше, — развёл руками Марк.       — Я сообщу вам место завтра. Ваша задача привести мальчика.       — Думаю, это в его интересах, — ответил Лимберт. — Он только начал приходить в себя после смерти отца и безумных тётушек ему только не хватало.       — Мистер Ли, вы забываетесь! — возмущенно посмотрела на Лимберта Шихё.       — Простите, — отвёл взгляд Марк. — Вырвалось.       Следователь спрятал улыбку в кулак и прочистил горло.       — Что ж, не смею вас больше задерживать. Надеюсь, что всё закончится мирным путём. Мистер Ли, не оставите мне свои данные на всякий случай, — сказал Дауни, кивнув в сторону Шихё.       — Да, конечно, — ответил Лимберт, доставая из кармана визитку и протягивая её следователю. Женщина, действительно, выглядела немного неадекватной, и Марк был рад тому, что офицер это заметил.       — До свидания.       Полицейские ушли. Шихё нервно топталась у входа.       — Что-то ещё, мисс? — вскинул бровь Марк.       — Зачем он тебе? Давай договоримся. Ты отдаёшь мне мальчишку, а я тебе часть его наследства. Это приличная сумма.       — Не понимаю о чём вы. Я поклялся позаботиться о сыне друга.       — Да ладно тебе. Этот твой Сехун просто выдумка. Давай завершим всё по хорошему или тебе хочется быть опозоренным? Я ведь не побрезгую, выложу результаты экспертизы в сеть, а ты сядешь за похищение и подделку документов.       Марк поднял на женщину раздражённый взгляд. Эта вертихвостка уже порядком его бесила. Сдерживаться практически не было сил.       — Пошла вон! — сказал Лимберт, сжав кулаки.       — Что, за живое задела?       — Мне позвать охрану отеля? Выметайся!       — Как некультурно. Посмотрим, как ты запоёшь завтра.       Женщина буквально вылетела в коридор, едва не врезавшись в стоящего там Джено. На несколько мгновений ненависть в её глазах сменилась ужасом. Что-то повторяя про себя, она рванула прочь из отеля.       — Она тебя узнала? — хмыкнул Лимберт.       — Сомневаюсь, — ответил Ли. — Она сама по себе неадекватна.       — Я заметил.       — Прости, что тебе приходится разбираться со всем этим. Но я просто, действительно, посчитал, что она — пройденный этап.       — Не переживай. Если всё так, как говорит Тэён, беспокоиться не о чём.       — А я всё равно беспокоюсь, — хмыкнул Джено.       — Понимаю, — ответил Лимберт. — Я сам так больше сотни лет прожил. Но давай возьмём себя в руки.       — И это говорит человек, что прячет дрожащие руки в карманах? — улыбнулся Джено, похлопав Марка по плечу.       — Всё-то ты замечаешь. Я просто… Просто после стольких лет скитаний я, наконец, снова обрёл семью, а эта ваша тётушка вывела меня из себя. Неужели ваше наследство стоит тех нервов, что она потрепала мне, себе, Тэёну и полицейским?       — Честно? — усмехнулся Джено. Марк кивнул. — Там практически ничего не осталось. Всё, что было на счетах матери ушло на лечение Тэёна. Только Шихё это не известно, она же счетов не оплачивала.       — Но за что же она так усердно борется?       — Возможно это счёт, открытый матерью на имя Тэ. Там деньги, что она откладывала ему на учёбу. Я не знаю сколько там. Пароль от ячейки знает только Тэён, но он давно сказал мне, что не возьмёт из тех денег ни копейки.       — Почему?       — Потому что они были заработаны нечестным путём, — ответил вошедший в комнату Тэён. — Сехун мне многое показал. В частности то, как отец брал деньги со своих студентов, запугивая их. Мы не нуждались в деньгах, но для него это было сродни ритуалу. Мать покрывала его. А потом одна из студенток отказалась платить, ну и всё вылилось в то, что вылилось.       — Хун определённо тебя не жалел, — сказав Джено, присев на корточки рядом с братом.       — Он показал мне жизнь. Настоящую без всякой мишуры. Показал для чего живут и ради чего умирают люди. И научил выделять истинные ценности из миллиона подделок. Этого я никогда не забуду.       Джено обнял брата. Марк грустно улыбнулся. Только утром они с Лукасом говорили на эту тему. Увы, изменить мышление некоторых личностей они были не в состоянии.       — Всё хорошо, — шепнул брату Тэён, а потом посмотрел на Марка. — И чем всё закончилось? Тётушка вылетела из отеля как фурия. В этот момент она мне напомнила Вантур. Одинаковая энергия желания нажиться за чужой счёт.       — Есть такое, — хмыкнул Лимберт. — Ну, я предложил ей сделать анализ ДНК, а она в свою очередь обещала меня опозорить.       — Предсказуемо, — покачал головой мальчик.       — Где остальные?       — Там Янян с Джемином и Джейми пришли. Лукас нянчится с внуком.       — О да, — усмехнулся Марк. — Внуки — это его навязчивая идея.       — А ты чего ушёл? — спросил Джено.       — Там шумно, — пожал плечами Тэён. — И эти чужие взгляды. Мне захотелось тишины. Ведь до вечера у нас ещё уйма времени.       — Отдохни, — кивнул Джено, проведя ладонью по голове мальчика.       — Зачем? — опешил Тэён, но в его взгляде было столько благодарности.       — Она отбирает много сил, — ответил Ли. — Она снова и снова напоминает о долге и повинности, а я хочу, чтобы ты ещё немного побыл ребёнком. Она твоя по праву, но давай в ближайшие пять лет она останется лишь трофеем, а ты просто будешь жить, радоваться и смеяться. Увы, твоё детство нельзя было назвать радужным. Это отчасти и моя вина.       — Ты не…       Джено положил палец на губы Тэёна.       — Мы начнём всё сначала, хорошо?       Мальчик кивнул, а Джено поднялся.       — Отдыхайте, — сказал он. — До вечера.       Маг ушёл, а Лимберт посмотрел на мальчика, в глазах которого стояли слёзы.       — Он снял с меня корону, — шепнул Тэён. — Почему он так мне доверяет?       Марк слышал о том, что корона лидера вампиров, надетая на него Триадой, не слабо так влияла на своего носителя. Терзала каждый раз, напоминая о повинности, что нёс клан. Показывала лидеру все преступления, что совершали его люди и наказывала, если лидер не принимал меры. Корона была своеобразными кандалами для лидера, заставляя склонять голову перед магами, но в то же время давала возможность карать подчинённых на расстоянии. Марк сейчас прекрасно понимал Джено, что решил подарить брату ещё несколько лет счастливого детства, а вампиры… Магия сейчас способна покарать неверных. Ребёнок должен оставаться ребёнком.       — Он просто очень любит тебя, вот и всё, — ответил Марк. — Для доверия этого вполне достаточно. Теперь всё будет хорошо. Пойдем, я уложу тебя в комнате Фреи.       — Я не маленький, — фыркнул Тэён.       — Несомненно, — улыбнулся Марк, открывая дверь.       — А ты посидишь со мной?       — Если ты этого хочешь…       — Хочу, — сказал Тэён, взяв старшего за руку и потянув в комнату.       Мальчик забрался на кровать. Лимберт сел рядом, откинувшись на спинку и вытягивая ноги. Тэён опустил голову на бедро старшего. Марк неосознанно погладил его по голове, вспоминая сына, которому дал так мало.       — А ты когда-нибудь боялся? — спросил вдруг Тэён.       Марк хмыкнул.       — Я каждый день боюсь. Когда мне было столько же, сколько сейчас тебе, на наш дом напали. Мой отец тогда был помощником шерифа. Местные бандиты решили с помощью столь бесчеловечного метода надавить на власть и выбить из-под ареста своего лидера. Я помню, как горел наш дом, как плакала мама и как мы с братом прятались под кроватью, где нас и нашёл отец.       После тех событий я очень боялся огня, но не мог спать в темноте. Потом мне в голову пришла мысль о том, что я должен победить свои страхи, ведь они, как мне тогда казалось, делают нас слабыми. Я стал тренироваться, учился, сперва стал дружинником, а потом самым молодым шерифом в истории Тимминс. Но за эти годы я понял, что страх — это не слабость. Страх — это первый признак того, что ты жив. Страх делает нас порой более внимательными и дальновидными, но при условии, что он не перерастает в панику.       Я помню свой страх, практически ужас, когда я вернулся. Я определенно был мёртв, но именно страх не дал мне потерять рассудок, а боль отрезвила, заставляя двигаться к своей цели. Цель — какая бы она не была, заставляет наши мозги работать. Это уже большой плюс, если ты не стоишь на месте. В процессе движения цели иногда меняются, и мы становимся умнее. Главное — это работа над собой и трезвый взгляд на окружающих.       — И это говорит человек, что сотню лет гонялся за призраком, мечтая стать тленом, — послышался шёпот Лукаса, что стоял у двери, прислонившись к косяку.       — Я понял свои ошибки, — тихо ответил Лимберт, погладив по голове спящего Тэёна.       — И это правильно.       Марк аккуратно переложил голову младшего на подушку и, укрыв его одеялом, вышел из комнаты, прикрыв дверь.       — Ну что, нанянчился? — спросил Марк, оказываясь в крепких объятиях. Губы Вона коснулись изгиба шеи.       — Я соскучился.       — По Джейми с Яняном?       — По тебе, — ответил Лукас.       — Вот это новости, — довольно улыбнулся Лимберт. — Не прошло и трех часов, как мы расстались.       — Ты же знаешь, что несколько минут для меня порой вечность. Я хочу тебя всегда и везде.       — Жаль Ирбис тебя не слышит, — хмыкнул Марк.       — С дезертирами не советуемся, — ответил Лукас, разворачивая и целуя любимого. — Пусть наслаждается, если в Аду ему намного спокойнее, чем с нами. Как он там выразился?..       — В Аду не так жарко, — засмеялся Марк, скользя ладонями по широкой спине партнера.       — Вот-вот, — усмехнулся Лукас, подталкивая Марка в сторону их комнаты и кровати. — Вот пусть и прохлаждается. А мы займёмся чем-то более приятным. Тэён, я думаю, проспит до вечера.       — А Фрея?       — О, нашу малышку просвещают на тему древних ритуалов. Тинки принес какой-то очень толстый и древний свод законов нерушимого союза из закромов О, собственно им она и будет занята ближайшую пару тройку часов. Стефани вызвалась ей помогать, а мы можем спокойно предаться разврату.       — И почему же тебя так тянет меня развратить? А как же любовь? — спросил Марк, расстегивая пуговицы на рубашке Вона и стягивая её с его плеч.       — Я люблю тебя, — сказал Лукас. — Любым, но когда ты теряешь над собой контроль, ещё больше.       Марк лишь покачал головой, а потом потянулся за поцелуем, позволяя рукам Лукаса себя раздеть.       — Значит, сегодня я буду «папочкой», — шепнул в самое ухо партнера Лимберт, сжимая твердеющую плоть любимого через ткань боксеров.       — Я готов подчиняться, родной. Я знаю, что в тебе скопились ненужные эмоции. Выплесни их.       Марк отпустил себя. Лукас был прав, порой ему очень хотелось быть зверем. Это дикое ощущение пугало, но Вон повторял, что-то о последствиях ритуала воскрешения. Всё-таки его волшебная косточка когда-то была создана не в совсем мирных целях. Камень накапливал в себе негативную энергию, чтобы в какой-то момент выплеснуть её. Лукас нашёл самое безобидное средство для этого. Да, доставалось ему по полной, но зато окружающие были целы. После безудержного секса Марк снова превращался в пушистого и только его, Лукаса, котёнка.       Вот и сейчас после бурного оргазма Марк лежал на груди Вона и мурлыкал какую-то песенку.       — Что это? — спросил Лукас, понимая, что мелодия кажется ему до боли знакомой.       — Гимн Тимминс, — ответил Лимберт.       Вон засмеялся, получая тычок локтем под бок.       — Ничего смешного, — пробурчал Марк. — Эта мелодия ассоциируется у меня с лучшими днями моей жизни. Она играла, когда я получил значок шерифа, играла на моей свадьбе…       — И похоронах.       — Да, — как-то тихо ответил Лимберт.       — Прости.       — Нет, ты прав. С прошлым пора завязывать. Нужно в душ, да будить Тэёна. Нас ждет ужин и семья.