Инструменты Смерти

Лондон. 11 сентября. 4 часа дня.       Да-а-а… Правильно говорят в гостях хорошо, а дома лучше. Хотя в России было забавно — Саймон прибежал через двадцать одну минуту после моего звонка, когда я уже стер память нашему дорогому послу и сидел себе спокойно на стуле в приемной, буравя взглядом алоэ. Чем он мне понравился — я в тот момент не смог бы сказать, но то, что я хотел его спалить и желательно Адским огнем — это стопроцентно. В общем, помощник посла вовремя прибежал. К полудню на моих руках уже было около десяти портключей, каждый из которых можно было на любую точку Земли, в общем, не портключи, а сказка! Еще два часа мы искали того забавного паренька, который меня до города довез. Оказалось, примет вроде высокого роста и русых волос недостаточно, чтобы найти человека в мегаполисе. Я же только развлекался, зная, что в любой момент могу воспользоваться палочкой, но пока мне было любопытно, как Саймон найдет выход из компрометирующей его ситуации. И нашел, выпросив у меня марку машины неизвестного водителя. Так что через двадцать минут я уже вручал забавному человеку деньги за проезд на метро. А его выражение лица, когда узнал во мне паренька с обочины — просто нечто. Но, мне надо было спешить, поэтому я отослал Саймона обратно и, зайдя в какую-то подворотню, воспользовался наконец портключом. И оказался на мосту Ватерлоо. Пару человек от шоу появления меня-любимого упали в обморок, а уж когда я разбежался и прыгнул сразу в Темзу — боюсь узнать, какая реакция у них была.       Сказано — под мостом, вот я и искал под мостом. Прямо в реке. Надо сказать, что заклинание головного пузыря действовало просто отлично, так что я сейчас разыскивал какую-нибудь не соответствующую водному дну деталь, но пока — безуспешно. Мимо меня спокойно плавали какие-то мелкие рыбешки, которые тут же становились кормом для других обитателей реки Темзы. Но мне было не до них. Я даже не обращал внимания на тень, что притаилась где-то в водорослях. «Рыба какая-нибудь в засаде сидит», — думал я. И так и плавал среди маленьких островков подводной воды, ища что-нибудь интересное. Но внезапно я почувствовал прямо-таки железную хватку на своем плече и стремительно развернулся. А увидев алые глаза и бледные, выступающие глазные зубы, я понял, что теперь-то мне точно крышка. Но вообще сдаваться так просто… Не собирался. Направив палочку на него, я выкрикнул: «ступефай!», отправляя кровососа в недолгое плавание ко дну, а сам отправился к берегу, что был достаточно близко, а одно заклинание обеспечило мне довольно быстрое путешествие к нему. Однако я забыл о том, что вампиры обладают сверхчеловеческой силой и обычным заклинанием его даже оглушить нельзя. Так что сразу, как только я выпорхнул на берег ласточкой, за мной последовал и вампир, выглядящий, как молодой мужчина лет двадцати пяти. И сразу же сломал ногой мою правую руку. Вот какого черта все сначала ломают именно эту руку?! Стоп, а когда мне её раньше ломали? И все равно сейчас надо беспокоиться не о сломанной руке, а о том, что этот вампир кроме неё может мне сломать! Зачерпнув левой рукой немного песка, я кинул его в глаза хищнику и, когда он поднял запястье к лицу, чтобы смахнуть песчинки, столкнул ногу мужчины с моей руки, а потом со всей силы зарядил ногой в пах, заставляя согнуться пополам. Конечно, в цель я попал далеко не сразу, но кровосос элементарно не успел среагировать на мои манипуляции — все-таки глаза хищника очень чувствительны.       Стоп. У меня же браслет серебряный! А серебро для них смертельно! Еще в России я научился превращать его по своему желанию в разные безделушки, вроде дамских кинжалов и тонких цепей. Правда, это требовало значительное количество моих сил, поэтому я решил пользоваться им только в нужный момент. Но, к сожалению, сейчас у меня как раз сил и не хватает, а осины поблизости нет. Вот же… Однозначно попал!.. Черт, я же маг! Так почему я не использую магию?       — Авада Кедавра! — закричал я, направляя на него палочку. Зеленая вспышка убивающего проклятия, и вампир валится на песок. Взгляд красных глаз остекленел, но я прекрасно понимал, что даже третье непростительное не задержит это животное надолго. Где бы раздобыть соль? Пробормотав заклинание, я зафиксировал сломанную руку.       Посмотрев на свою добычу, я все же превратил браслет в цепь и связал ею мужчину по рукам и ногам. Когда проснется, его ждет пару неприятных минут. Я хмыкнул и побежал в ближайший супермаркет. Если честно, то рука болела. Неплохо бы выпить костерост, но после него боль невообразимая и допрашивать в таком состоянии будет невозможно. Черт, неплохо бы и святую воду захватить. Но где же найти церковь?..       Спустя еще полчаса у меня было все необходимое: святую воду я купил у верующего, просящего милостыню. Верующий еще пятнадцать минут желал мне всех благ и долгой жизни, а потом ушел куда-то в сторону. Я лишь пожал плечами и пошел обратно на берег реки Темзы, где спрятанный под скрывающими чарами, лежал полностью обездвиженный вампир. А еще спустя час я сидел на каком-то заброшенном складе и ждал пробуждения кровососа. Цепи до сих пор сковывали хищника, так я был относительно спокоен — пусть меня и пугало-то, что какой-то жалкий час назад этот монстр сломал мне руку, которая опухла и жутко болела. Собственно, этот факт значительно портил мое настроение, и я не был способен вести душещипательные беседы. Так что я нервно ходил из угла в угол и заклинаниями портил оставшуюся мебель. Все же я знал, что для Министерства я невидимка и пользовался этим на полную катушку. Жаль только, что я не умею аппарировать — так было бы намного проще. Но приходится работать с тем, что есть.       — Где я?.. — пробурчал мужчина, сидящий на стуле. А потом вдруг задергался, пытаясь избавиться от пут.       — Это не так-то просто, вампир. Все-таки цепи из серебра, — ответил я, не оглядываясь.       — Да? А я что-то не понял сначала, — с сарказмом прошипел кровосос и снова дернулся.       — Скажи-ка, а зачем ты на меня напал?       — Есть захотелось!       — В реке? А что на улицах уже еды нет, я полагаю? — ехидно прошипел, доставая флягу со святой водой.       — Захотелось мне так! — резко отреагировал вампир, замирая на месте и подозрительным взглядом смотря на флягу.       — Ну-ну. Знаешь, что это такое? Святая вода. — И улыбнулся на его дерганье. — Я буду выбивать из тебя информацию так долго, как понадобится. А знаешь, почему? Потому что я не верю ни единому твоему слову. Я искал в реке подсказку, а нашел тебя. Знаешь, что это значит?.. Вижу, что знаешь. А значит, будем допрашивать.       Ой-я… И когда я успел стать настолько устрашающим?.. Общение со Снейпом сказалось на мне не самым приятным образом, но иначе в этом мире просто не выжить. Вдобавок, нельзя сказать, что это общение мне не нравилось: его вечный сарказм постоянно держал меня в тонусе и поэтому я всегда мог ответить на подначки Малфоя и его оскорбления, хотя от замечаний на уроках Зелий я предпочитал сдерживаться — до зельевара мне также далеко, как Земле до Солнца. После смерти Сириуса, хотя, это, возможно, произошло еще раньше, я перестал верить в справедливость. И вообще в то, что смертью Волдеморта можно что-либо изменить: все равно останутся люди, алчущие до власти. И я уверен, что через столетие появится очередной Темный Лорд и вокруг него снова соберутся последователи его идей. Неважно, какими речами он заберет людей в свои сети, но важно то, что люди… слишком доверчивые существа. Стоит только слегка сыграть борца за идеи и все – за тобой стопроцентно пойдут. Вдобавок, достаточно людей недовольны существующим порядком и мечтают его изменить — вот только у революционеров мало власти, а население, привыкшее ко всему происходящему, вряд ли пойдет за ними. Только потому, что неизвестно, проиграют они или выиграют. А если даже и выиграют, не факт, что они смогут разобраться с проблемами аппарата управления. Да… смена власти предполагает так много проблем, что большинство перед ними пасуют и уходят на дно, прячась от правосудия.       Хотя вот как раз этот вампир оказался полностью преданным своему клану. Что он делал в реке я выяснить не смог, а где находится логово клана — и подавно. Единственное, что я выяснил, так это то, что соль на вампиров не действует, вызывая только слабое раздражение, зато святую воду они боятся, как черт ладана. Еще против них действует пентаграмма — что-то из Библии, как я понял. И кровь. Правда, я так и не успел узнать, чья же кровь убивает вампиров — мой подопытный скончался не вовремя. Я лишь ругнулся, когда обнаружил это, но делать было нечего — нужно отлавливать еще одного вампира и надеяться, что он окажется сговорчивее. Хотя сейчас мне лучше лечь спать: нужно выпить костерост, чтобы правая рука восстановилась, а то ходить с гипсом крайне неудобно — и как только магглы с ним ходят?       Фыркнув, я достал маленький флакон с серебристым содержимым и, зажав нос, разом выпил, чуть поморщившись от неприятного вкуса. Да уж, не легка участь искателя — что ни день, то смертельные опасности. С этой мыслью я лег в спальный мешок, стараясь не тревожить сломанную руку. Костерост начнет действовать через полчаса и сейчас лучше всего — заснуть, чтобы наутро не быть как зомби — с кругами под глазами и красными, от лопнувших капилляров, белками. К тому же непонятно, где мне искать очередного вампира — место логова я не знаю, а искать их ночами по подворотням — увольте! Даже я не пойду на настолько изощренный суицид! К тому же не факт, что меня не изобьют хулиганы — шпионам нигде не рады. Хотя можно было применить заклятие невидимости и неслышимости, но их нужно регулярно подновлять и они тратят довольно много сил, которые еще понадобятся на борьбу с кровососом — если, конечно, я его найду.       В таком огромном городе как Лондон проживает столько людей, что пропажи одного-двух человек не считаются чем-то необычным — все списывают на несуществующих террористов, даже если здесь замешаны и не люди вовсе. К тому же некоторые вампиры достаточно умны, чтобы не охотится в одном месте, регулярно меняя квартал, а иногда даже и город.       Люди, встречаясь с этими сверхъестественными существами, ничего не могут сделать — они слишком слабы для этого, да и преимуществом в виде магии не обладают — она-то дает крохотный шанс уйти из лап зверя живым и относительно невредимым. Хотя некоторые маги не успевают высвободиться до укуса, и тогда волей-неволей становишься слугой обратившего тебя вампира. Правда, маленькая часть умудряется найти лазейку и убить своего хозяина, становясь свободными — только обратно в братство магов им путь навсегда закрыт, даже если они и контролируют себя. Какому аристократу, заботящемуся о своем наследнике, понравится, что рядом с его чадом учится вампир? Впрочем, к «волкам» относятся точно таким же образом, невзирая на то, что выпивший в полнолуние ликантропное зелье оборотень становится неопасным.       Вот она, дискриминация во всей своей красе.       Зевнув, я перевернулся на другой бок, аккуратно ложа сломанную руку поверх спального мешка, и заснул. Сегодня мне приснился странный сон — мне казалось, что я стою на вершине обрыва, а внизу бушует шторм, разбивая огромные пенящиеся валы воды об острые скалы и казалось, что капли воды долетают до моего лица. Но влаги не было – капли будто пролетали сквозь меня, оседая на зеленой еще траве. Небо также не выглядело спокойным — по нему часто пролетали мелкие голубоватые молнии, исчезающие опять в черных тяжелых тучах, которые словно продолжали оседать под весом воды, готовой излиться на берег. Звучал раскатистый гром, и от него у меня заложило уши так, что на минуту мне показалось, что я оглох. Но вскоре слух снова вернулся, а я так и стоял на краю обрыва, слушая эту ярость природы. И наслаждался этим. Мне казалось, что я сам растворился в волнах, с огромной скоростью несущихся к берегу, и в небе, среди сверкающих мимолетно молний. Но потом одна из них резко сверкнула, вонзаясь в водную гладь и терзая её, заставляя и без того неспокойную воду мчаться навстречу острым камням. И в тот же миг, когда все вокруг осветил свет электрического заряда, я услышал тихий шепот, выделяющийся среди всех звуков примерно так же, как если бы в пустом зале прозвучал голос, идущий из динамиков. Это я знал потому, что когда я учился в начальной школе, меня заставили читать стихи в актовом зале. И я долго тренировался в пустом зале со сводчатым потолком, вслушиваясь в эхо собственных слов. И этот шепот, казалось, заполнял все вокруг своей мелодичностью и в то же время властностью — ибо это был шепот того, что властно над временем.       — Иди ко мне… Иди ко мне… — непрерывно шептал голос, взывая ко мне — одинокому силуэту, стоящему на самом краю обрыва и уже занесшего ногу над бушующей подо мной бездной…       Целую неделю я рыскал по всяким злополучным местам, надеясь найти хоть какую-то зацепку, но всякий раз оказывался в тупике. Я напропалую пользовался заклинаниями, обходил каждый квартал и район, где пропадали люди, надеясь заметить то, что не заметили другие, но все было впустую. Я даже влился в одну из компаний хулиганов (правда, не без помощи конфундуса) — они постоянно находились на улице и создавали мне прямо-таки идеальное укрытие от нежелательного внимания – в последние дни ко мне начали приглядываться полицейские. И это меня отнюдь не радовало. К счастью, очень быстро выяснилась причина такого пристального наблюдения: все стражи порядка получили указание следить за всеми, появляющимися около мест преступлений. В общем, вскоре гулять по складам, разыскивая улики, стало невозможно. А магией я пользоваться не мог: к полиции подключился и аврорат, также догадавшийся, что здесь замешан вампир. Черт, как же не вовремя они проснулись!       Так что я стал только собирать сведения о преступлениях с почерком хищника: двумя маленькими точками на шее. Которые и не думали прекращаться: за последние два дня минувшей недели погибло пять человек! И крови не было ни капли ни у одного из них! Так что сомнений не оставалось ни у меня, ни у авроров. Вот только мне вампир был нужнее, чем им — в конце концов, они не преследовали никаких целей кроме ареста — мне же он нужен был для Поиска. Ведь, насколько я знаю, вампиры и оборотни — еще одни магические существа, посвященные в тайну Поиска артефактов Смерти.       Я читал легенды о том, что вампиры, желая получить власть, пытались отыскать инструменты, но у них ничего не вышло — все охотники довольно бесславно погибли на полпути к следующей подсказке. Как я и полагал — Смерть тщательно отслеживает все передвижения своих искателей и если возникает кто-то посторонний, желающий заполучить власть над жизнями других, то он погибает сразу же, как только подходит близко. Разумеется, никто из вампиров так и не смог найти ни один из инструментов — у них не хватило ума отследить эту самую середину пути, где погибли их сородичи. А причина вот в чем — Смерть раскидала всех по разным местам, а одного даже в Африку забросила — просто потому, что ей было скучно, и она поспорила с одним из Богов, что сможет закинуть кого-нибудь в середину знаменитой пустыни. Да, кстати, то пари она не выиграла — вампир рухнул немного левее цели.       Решая, как перехитрить аврорат, я ненадолго выпал из реальности. И не замечал вокруг ничего — не того, что уже наступила ночь, что означало для меня очередной выход в качестве хулигана, и не того, что вот уже несколько минут за мной наблюдает ворон с черными глазами-буравчиками. Он смотрел странно и, казалось, знал меня, но не решался подлететь, будто чего-то опасаясь. А когда я заметил слежку, то птица с тяжелым карканьем поднялась и скрылась в иссиня-черной мгле улиц. Вздохнув, я рывком поднялся на ноги и принялся собираться в очередной ночной дозор.       О том, как этот роковой вечер закончится, я и не знал… Хогвартс. 19 сентября 21:30       Северус Снейп стоял на площадке Астрономической Башни, буравя тяжелым взглядом серп луны над своей головой. Только что он согнал отсюда пятикурсников, заявив, что им пора расходиться по спальням: через полчаса должен был прозвенеть колокол, обозначавший отбой. На душе было неспокойно: с тех пор, как часы начали произвольно менять цвет и время от времени трескаться, мужчина совершенно переспал спать. Ночами он стоял в Большом зале и смотрел вверх, думая лишь о том, что если вокруг вновь них развернуться ангельские крылья, он не выдержит и вмешается в испытание, пусть это и было запрещено всеми мыслимыми и немыслимыми правилами. Но все же, где-то в глубине своей черствой души, он надеялся на лучший исход и на то, что Гарри справится с испытаниями, которые возникают по мере поиска подсказок, ведущих к артефакту. Но иногда Северус чувствовал странную боль, приходящую словно бы со стороны — неделю назад он внезапно подумал о том, что его правая рука сломана, пусть это и было не так — она была абсолютно цела. Всю ночь того дня Снейп промучился от ощущения сращиваемых костей, как было бы, если бы он выпил костерост. Но зельевар точно помнил, что не пил ничего подобного. А сейчас… сейчас его затопило чувство безысходности, как будто он искал что-то и не находил, а с каждой попыткой уверенность в поиске таяла, как снег весной.       И Северус Снейп знал, что это ни его эмоции и ощущения, а кого-то другого, но кого?.. Этого мужчина вычислить так и не смог. Одно он знал точно, подобного рода связь формируется только в нескольких случаях. Но то, что связанный с ним человек не его родственник, зельевар убедился уже на третий день, посетив родовой замок Принцев и проверив Родовой гобелен. Как Лорд Принц он вполне мог это сделать. Второй случай связывал воедино двух любовников, связанных ментальной связью, но это явно не его случай — последние месяцы Снейп держал строгий целибат. И не потому, что не хотел, просто сейчас увлечение кем-либо может быть последним, а подвергать партнера опасности, при всем своем членовредительстве, Северус не хотел. В третьем же случае необходима была сильная эмоциональная связь между участниками и установившаяся симпатия или влечение друг к другу. Такая связь обычно была вестником возможного установления второго типа связи и являлась знаком истинного партнерства, то есть возникла у людей с идеальной совместимостью. Но и этот тип мужчина отбросил: эмоциональная связь между ним и Поттером, конечно, была, но вот влечение друг к другу — увольте!..       Северус вздохнул, пытаясь успокоиться. В последние дни при упоминании Поттера он почему-то выходил из себя. Очень сильно. Так что на его уроках все вели себя как шелковые — знали уже, что лучше этот месяц профессора Зелий лишний раз доставать, если не хочешь лишиться ста баллов за пререкания с учителем. А ведь подобные случаи уже были.       С одной стороны, он боялся за Золотого мальчика, а с другой — его имя выводило мужчину из себя и разбивало его маску невозмутимости, которую Снейп носил последние двадцать лет. В общем, мужчина запутался в себе самом, и как распутывать этот клубок Северус был совершенно без понятия.       Профессор снова вздохнул и, резко развернувшись, направился к выходу. Стоит принять сегодня зелье Сна-Без-Сновидений, иначе он просто не заснет, беспокоясь за одного несносного мальчишку, которого носит черт пойми, где! Снова! В раздумьях, зельевар не заметил того, что уже начал спускаться по лестнице и…       Внезапно ноги мужчины подкосились, и он чуть не упал со ступенек, но — хвала Небесам! — успел схватиться за перила, одновременно другой рукой зажимая шею. Показалось ли ему или его только что кто-то укусил? Потрогав невредимую шею, Снейп постоял несколько минут для верности и пошел к себе в Подземелья.       Часы в Большом зале светились ярко-алым цветом только что пролитой крови… Улицы Лондона. 21:33       Я вздохнул и дал знак сидящим в засаде ребятам, которые тут же выбрались из своих укрытий и поспешили в заброшенный склад — наподобие того, в котором я остановился.       — Эй, малой! — крикнул здоровенный парень, подзывая меня, и показал на замок. Понятно, опять самая черная работа досталась мне. Раздраженно фыркнув, я все же подошел к обычному кодовому замку, висевшему на воротах, и принялся подбирать возможные комбинации. Значит, замок установили копы — у других они не такие новые, да и к ним достаточно только силу применить — разваливаются в руках. А тут приходится подбирать, но чаще всего коды выбираются по четко выверенной схеме — а то еще забудешь. Теперь основные даты…       На дне рождении королевы Виктории замок оглушительно щелкнул, и я смог снять его, тихо открывая ворота и тут же змейкой проникая на территорию. Чисто — никаких тебе датчиков движения или что-либо еще. Значит, можно идти. Подозвав ребят, мы двинулись в путь, прислушиваясь к тишине, царившей вокруг. Вроде бы все было как обычно, но интуиция прямо-таки кричала о небезопасности данного места. В большинстве случаев я свое шестое чувство не слушал и каждый раз оборачивался тем, что я оказывался в Больничном Крыле. Но сейчас поблизости не было ни одной больницы, а местные обитатели — глухие и слепые старики. Для того чтобы достучаться до них нужен был как минимум гранатомёт. Но такого, к сожалению, у меня не было, поэтому я решил развернуться и пойти отсюда подальше, но не тут-то было. Меня догнали, а потом мне пришлось идти впереди всех, прокладывая дорогу, и с каждой минутой на душе становилось все хуже и хуже, а интуиция незримо подсказывала: «Лучше молись!» Что я и делал, моля всех Богов, в том числе и Смерть, чтобы беда на этот раз обошла меня стороной и выбрала другую жертву.       Но, видимо, не судьба.       Сложно сказать, что испугало меня больше — висящие под потолком еще живые жертвы, при виде нас отчаянно задергавшиеся, или тошнотворный запах крови, отдающий железом и солью. Хотя самым пугающим был, разумеется, хозяин вечера. Внешностью он напоминал старика из дома престарелых – примерно такой же божий одуванчик, как бензопила. Только к его венам отходили пластиковые трубки, выкачивающие жизнь из жертв.       «Ты хотел вампира? Получи и распишись!» — издевательски заявила моя интуиция, подозрительно напоминая Снейпа.       «Уже!» — заявил я ей.       — ВААААААМПИИИИР! — оглушительно заорали позади меня парни и умчались, оставляя меня с кровососом наедине.       — Ох уж эти детки, — мирно сказал вампир, посасывая кровь из пакета. Как символично. Я хмыкнул, не в силах удержаться от кривой улыбки, тут же расползшейся по моим губам. И тут же оказался за моей спиной, захватывая меня в крепкий захват и не давая выбраться.       — Что за!.. — закричал я на выдохе, ощущая, как холодные (и острые!) клыки, вонзаются в мою шею. Не давая себе и секунды на размышления, я ударил его ногой в промежность — потом я даже не пытался это повторить: все равно бы не вышло, — и вырвался, зажимая рукой рану на шее. К несчастью, у него в зубах остался кусок моей кожи и поэтому укус болел очень-очень сильно!       — Ну что же ты, мальчик… — проговорил старичок, отплевываясь и ухмыляясь выражению брезгливости на моем лице. — Неужели тебе жалко крови для старичка?       — Что вы. Для старичка мне ничего не жалко, а вот для вампира мне жалко абсолютно все, — весело хмыкнул я, пытаясь не обращать внимания на острую боль. Не выходило, и я периодически морщился, чувствуя, как из раны вытекает ручеек крови. «Если я не умру от его клыков, то умру от потери крови, - мрачно думал я, глядя на то, как вампир призывают одну из трубочек и с упоением пьет чужую кровь. — Наверное, он силен, раз может сразу поддерживать столько заклинаний» Что же мне делать? Пентаграмму мне не начертить, а старик слишком шустрый — уклониться от моих чар ему ничего не стоит. Хотя можно конечно использовать браслет, но это только на крайний случай. Остается только подобраться к нему и плеснуть святой воды в лицо. Или же выпить самому, а потом сдаться. Но во втором случае его сразу же на части разорвет, а он точно должен знать, где находится очередная подсказка. Значит, первый вариант.       — Мальчик-мальчик… Неужели ты веришь во всю эту церковную чушь? — вкрадчиво спросил у меня кровосос, быстро передвигаясь по зале. Я же от него не отставал.       — Мистер. К вашему вящему удивлению, но я не мальчик. А в церковную чушь я не верю, это правда. Однако я привык доверять своей интуиции и чутью. — Ответил я спокойно, пристально следя за любыми его маневрами. Пару раз старик зачем-то оборачивался назад и что-то бурчал насчет непунктуальных гостей. Черт, если у него будет подкрепление, я точно не справлюсь.       — А кто же ты тогда, мальчик? Извини, но до юноши ты ростком малость не дотягиваешь, — усмехнулся он сухими, потрескавшимися губами и наивно поморгал своими подслеповатыми глазами. — Зря ты так. — Оскорбился вампир. И, кажется, вполне искренне. — Мы вампиры, это правда. Но мы добрые существа.       Я только брови поднял. Да неужели? Я поверю в это только тогда, когда Северус наденет балетную пачку, чего никогда не будет. Видимо, вампир понял, что за вопрос застыл в моих глазах, потому что продолжил говорить своим низким, сиплым голосом. Иногда он сбивался и говорил тонко, как после того, как надышишься гелием.       — Мы пьем кровь людей, но делаем это только с их позволения. — Ложь. — Вдобавок, нам же не говорят, сколько их крови мы можем пить. — Снова ложь. Все вампиры прекрасно чувствуют, когда наступает предел человека. — Сам подумай, мальчик, — я ему дам за мальчика. Ведь прекрасно же знает, как я реагирую, и все равно продолжает это говорить! — мы ведь созданы Богом, чтобы в нужный момент сокращать популяцию людей. Сам посмотри, — он указал наверх. — Все эти люди недостойны жизни. Они совершали гораздо более грязные поступки, чем я. Они убивали, насиловали, предавались и другим греховным занятиям. К тому же…       Он меня уже достал. Я ведь знаю все о вампирах — за эту неделю я прочитал все, что о них известно и знал, на что они способны. Хотя, надо сказать, что я даже начал прислушиваться к его речам, стараясь что-то уяснить для себя. Вампиры никогда не были ораторами, поэтому встретить такого… необычного хищника довольно любопытно.       — Так, старик. Говори подсказку и можешь дальше здесь донорский пункт устраивать. Я тебе не мальчик, я — Искатель, который жаждет только одного — закончить этот Поиск и ты стоишь на моем пути. Одного твоего собрата я уже убил, надо сказать, он долго мучился, я все равно поил его святой водой, — тихо сказал я.       — Искатель? Хм. Позвольте вам не поверить, — он уже на «вы»! Прогресс, однако! Я с улыбкой, не предвещающей ничего хорошего, начертил в воздухе омегу, которая тут же вспыхнула настолько ярко, что ослепила подслеповатого вампира.       — Хорошо, верю! — сердито рыкнул вампир, поправляя складки своей мантии. — Не так-то я глуп, чтобы против одного из хранителей идти… — прошептал он. И продолжил уже громче: — Говорят, в графстве Сюррей можно найти вторую подсказку. Она невелика и представляет собой отражение предыдущих прожитых лет. Но оно старо и уже готово рассыпаться в прах, достаточно лишь прикоснуться. Это все.       Кивнув своим мыслям, я повернулся в сторону выхода, тут же гостеприимно распахнувшегося.       — Хорошо. Тогда я пойду. У меня много дел. Да, кстати, а почему ты не напал? — спросил я, оборачиваясь. Это действительно интересно, в конце концов, какой вампир откажется от крови?       — Я стар, Искатель. К тому же вампир, который древнее почти всего, что существует в этом мире. Мне бы уйти, но голод держит меня здесь, заставляя убивать раз за разом. Он поедает меня изнутри, не оставляя мне и шанса на то, что когда-нибудь я отойду в мир иной. Сколько людей поверило в эту уловку, но ни один не пришел, чтобы убить меня. Ни один экзорцист… А маги так измельчали, что их заклинания меня не берут. — Значит, я был прав, не кидаясь сразу с чарами и проклятиями.       — Так вы мечтаете умереть? Странная мечта.       — Когда у тебя такой же возраст будет, ты тоже будешь мечтать об этом. Да, за шею… прошу прощения.       — Ничего. Знаете, мой наставник как-то сказал мне, что смерть — это еще одно приключение. Но на самом деле, стоит ли в это верить? Иногда мне кажется, что да, иногда, что нет. Но это не имеет сейчас никакого значения.       Но одно я знаю точно. Ваш срок пришел. Вы помогли мне, а я помогу вам, — сказал я, описывая в воздухе омегу — символ завершения. Такой же знак я чертил над Сириусом, и от этого стало немного больно. Сейчас я именно сокращал срок, а не заставлял его умереть в муках, как было с тем мужчиной.       — Спасибо, Искатель. Весь мой клан у тебя в долгу… — прошептал он и его кожа начала шелушиться и отслаиваться, оставляя только что-то черное после себя.       — Подождите, а как ваше имя?.. — спросил я только тогда, когда контуры старика стали почти невидимыми из-за рассыпавшихся вокруг песка, прежде гордо именуемого кожей.       — Граф Влад Дракула… — донесся до меня смешок, а через секунду мантия графа упала на пол, больше ничем не поддерживаемая. Легендарный первый вампир ушел в небытие.